Фредди Меркьюри и Джим Хаттон во время отпуска в Японии. Подобные фото считают достаточным доказательством существования интимной связи между Фредди и его слугой



 

Ничего.

Хаттон так и не предоставил публике ни одного доказательства его интимных отношений с Меркьюри. Нет ни любовного письма, ни фото, ни поздравительной открытки с объяснениями в любви, ни интимного стишка в альбом — ничего из того, что обязательно должно было остаться от многолетнего бурного романа поэта-гомосексуалиста.

Те фото Меркьюри и Хаттона, которые опубликованы в книге, не говорят ни о каких личных отношениях. Есть точно такие же фотографии Фредди с другими его слугами, с его друзьями и знакомыми. Эти фото как раз изобличают Хаттона во лжи… Посмотрите на эту рожу! Да с ним в один общественный туалет заходить противно — не то что спать! Удивительно доверчивым человеком был Фредди, если взял на работу это животное!

 

В той поездке Фредди было хорошо и без Хаттона

 

Нет ни одной фотографии, на которой Меркьюри и Хаттон целуются, хотя Хаттон утверждает, что Фредди довольно часто делал это в гей-клубах и на улице. Так, он рассказывает, как один раз в мюнхенском аэропорту Фредди обнял и поцеловал Джима. Но британские журналисты не успели сделать снимок, который, как сказано в одной из биографий, «по достоинству украсил бы первые полосы информационных изданий», а германским было все равно, кто и где целуется.

Как это они «не успели»? У них что, фотоаппараты отказали?! У всех сразу?! Специально приехали в аэропорт, чтобы щёлкнуть прибытие звезды, навели фотоаппараты — и дружно пропустили такой шикарный кадр?!

Вот не везло им с Меркьюри! Человек прямо на улице постоянно целуется с мужиками, а бедные папарацци никак не успевают это снять — то вспышка подводит, то плёнка кончается!

А что касается «равнодушных» германских журналистов — это бред! Папарацци — они и в Африке папарацци, и пропустить такой кадр они просто не могли!

Нет никаких оснований полагать, что в последние годы у Меркьюри был какой-либо возлюбленный. Если в доме был любимый человек, то это должно было как-то отразиться на поведении и на творчестве Фредди. Но ничего подобного мы не видим. Фредди по-прежнему говорит, что несчастлив и одинок. Что же он так обижает любимого мужа?! Или это конспирация?

Его творчество второй половины 80-х также не даёт никакого повода говорить о ком-то новом, кто даёт счастье и покой — в его песнях и видеоклипах та же тема одиночества, та же безответная жажда любви.

Биографы послушно повторяют за Хаттоном, что Фредди счастливо прожил последние годы своей жизни с любимым мужем, слугами и кошками.

Какая счастливая жизнь может быть у смертельно больного человека?! И почему Фредди «не заметил» своего счастья?!

Хаттон утверждает, что они жили с Фредди, как муж и жена, и носили обручальные кольца, и с этим кольцом Фредди завещал себя кремировать. Многие биографы вслед за Хаттоном повторяют, что Фредди носил кольцо. Он действительно носил небольшое колечко на безымянном пальце, но:

 

Он носил его не постоянно.

Фредди всегда одевал кольца и перстни — с самой юности.

Он носил это кольцо на правой руке — а на Западе обручальные кольца носят на левой.

Вышеупомянутое кольцо появилось у него после 1987 года, а Хаттон жил в его доме с 1985-го.

Фредди был не дурак, чтобы так «светиться» — обручальное кольцо вызвало бы немедленные сплетни и вопросы журналистов…

История о Фредди, завещавшем себя кремировать с обручальным кольцом любимого — целиком и полностью плод больного воображения Джима Хаттона. Фредди не мог оставить такого скандальной просьбы. Кроме того, он был похоронен по зороастрийскому обряду, согласно которому на покойнике могут быть надеты только ритуальная похоронная одежда, саван и пояс кусти — больше ничего.

И, конечно, не надо забывать о деликатном аспекте отношений Меркьюри-Хаттон. Хаттону смело можно задать вопрос: «А почему ты до сих пор жив»?

Хаттон прекрасно понимает, что на этом его трогательная история может бесславно закончиться, и поэтому заявляет, что тоже инфицирован СПИДом. По его словам, в 1990-1991 году он прошёл анализ на ВИЧ, с положительным результатом. Но, по его же словам, Фредди сообщил ему о своём заражении в апреле 1987 года. Хаттон рисует трогательную сцену — Фредди показывает ему пятно на ноге, говорит: «Теперь ты можешь оставить меня, я пойму», — но разве может благородный Джим бросить любимого? Несчастье только сближает их…

Очень мило. Только давайте оставим эти сопли на совести авторов мелодрам про геев — призёров Берлинского кинофестиваля. И представим себе, как должна была выглядеть эта сцена на самом деле.

Узнав страшную новость, позеленевший от ужаса Джим поспешно вспоминает, когда они в последний раз… затем издаёт страшный вопль в пространство и бежит в ближайшую больницу — проверяться. И он постареет лет на десять в ожидании результата.

Но Хаттон никуда не бежит, не проявляет никакого беспокойства, а тест на СПИД проходит только спустя годы.

Странная беспечность!

Допустим, Хаттон каким-то чудом избежал заражения. Теоретически это возможно: секс с ВИЧ-инфицированным партнёром — рулетка. Но все же тест он должен был пройти немедленно, если ему хоть немного дорога собственная жизнь.

Но он этого не сделал.

Что бы там ни было, но сексуальные отношения между ними должны были полностью прекратиться. Но Хаттон доходит до полного непотребства — он утверждает, что все продолжилось, но в презервативах, а до того Фредди презирал безопасный секс…

Ну, знаете… Любому ребёнку известно, что презерватив не является 100-процентной защитой от СПИДа, тем более при регулярных половых контактах с ВИЧ-инфицированным партнёром. Неужели Фредди, при его нежном отношении к друзьям, ради похоти рискнул бы жизнью любимого? Неужели Хаттон рискнул бы сыграть в «русскую рулетку»?!

Хаттон лжёт, как он лгал все время. Просто эта история со СПИДом полностью доказывает, что у него с Меркьюри не было никаких интимных отношений.

Хаттон все время говорит, что он обречён, что скоро умрёт от той же болезни, что и Фредди. И жалуется на Мэри Остин — как она могла выбросить на улицу человека, дни которого сочтены, как она могла быть так жестока (она якобы сказала Хаттону «Фредди уже ждёт тебя»).

В таком случае Фредди сильно заждался.

Прошло уже десять лет со смерти Фредди Меркьюри, а Джим Хаттон до сих пор жив и здоров. Он не только не умирает от СПИДа — у него нет никаких даже отдалённых признаков этой болезни. Он бодр, здоров и явно не собирается умирать в ближайшее время. В интернете время от времени появляются сообщения о замечательном здоровье Хаттона — «вопреки всем слухам». Хаттон, «дни которого сочтены», дал уже несколько интервью…

Сколько ещё продлиться эта авантюра? Сколько ещё Джим Хаттон сможет обманывать людей? Пять лет? Десять? Двадцать? На что он надеется? Что гей-пропаганда превратила людей в идиотов? Что о нем постепенно забудут и вопрос о его здоровье просто замнут?

А он не думает, что через несколько лет, когда его безупречное здоровье вызовет нехорошие слухи в рядах квиноманов, его просто уберут заказчики книги — и напишут в медицинском заключении, что он умер от СПИДа?

Или это сделают намного раньше…

На этом можно было бы остановиться. Все остальное в книге Хаттона можно не читать — шулер раскрыл свои карты, игра окончена. Но поскольку он обманул весь мир, с его ложью придётся разбираться более серьёзно и основательно.

Начнём со сцены знакомства.

По словам Хаттона, его знакомство с Фредди произошло в одном из лондонских гей-клубов в 1983 году. Фредди задал Хаттону вопрос: «Купить тебе выпить?». И тут же — «А у тебя член большой?». Благородный Джим шокирован подобными вопросами, но присутствующие тут же друзья Фредди объясняют ему, что у Фредди такая манера знакомиться. Затем завязывается разговор: «Ты кто?» — «Я парикмахер». — «А я певец». Джим ещё не знает, что перед ним сам Фредди Меркьюри — он не разбирается в музыке…

Первое враньё — про гей-клуб, в котором Фредди не разу не был пойман. Второе — Фредди был очень воспитанным человеком и никогда ни с кем не позволял себе говорить в таком тоне. Третье — Хаттон, конечно, мог не разбираться в музыке, но не из леса же он вышел! Фредди Меркьюри к тому времени знала вся Британия!

Наконец, Хаттон не только полностью выдумал сцену знакомства — он сфальсифицировал дату. В 1983 году Фредди вообще не появлялся в Англии — он провёл этот год в Мюнхене, выезжая только в США.

Хаттон говорит, что он был не просто очередным возлюбленным Меркьюри — он был его гражданским мужем. Они жили под одной крышей, спали в одной постели — разумеется, в спальне Меркьюри.

Известно, что любимая кошка Фредди Далила часто спала на его кровати, прижавшись к хозяину. Фредди явно это нравилось — в его трогательной песне «Delilah», посвящённой этой кисе, есть такие слова «You make me so very happy when you cuddle up and sleep beside me» («ты делаешь меня таким счастливым, когда сворачиваешься клубочком и спишь, прижавшись ко мне»). Хаттон подтверждает, что Далила спала в постели Фредди, но говорит, что она спала в ногах хозяина. И он врёт — «рядом» и «в ногах» — разные вещи.

Дело в том, что кошки всегда ищут тёплое место для сна — обогреватель, батарею или тёплый бок хозяина. Многие семейные пары жалуются на своих кошек, которые лезут в кровать и мешают им спать, пытаясь втиснуться между супругами. Некоторые пары даже запирают свои спальные комнаты на ночь.

А Фредди говорит, что спать с Далилой — это счастье! Какое счастье, когда в супружескую постель лезет кошка! И зачем ему кошка, если есть с кем спать?!

Только в одном случае человеку может нравиться спать с кошкой или собакой — если он одинок. Тогда прижаться к тёплому пушистому комочку действительно приятно.

Далила является свидетелем того, что постель Фредди в последние годы его жизни пустовала. Только сказать это киса не может.

Хаттон постоянно говорит о нежных любовных отношениях с Фредди, о том, что он был главным мужчиной его жизни, что Фредди просто жить без него не мог и думал только о нем.

Тогда почему Джим Хаттон не стал наследником Фредди Меркьюри?

Почему он не оставил своему возлюбленному дом, где они были так счастливы? Почему не оставил ему большую часть своих денег?

Джим Хаттон упоминается в завещании Фредди только среди других слуг, и завещанная ему сумма точно такая же, как у повара Джо Фанелли и секретаря Питера Фристоуна. Ещё ему остался дом в Ирландии — но Фредди покупал дома и квартиры всем своим друзьям, подругам, знакомым и слугам, у которых не было собственного жилья. Такой же дом был куплен для Джо Фанелли. После смерти Фредди жёлтая пресса злобно писала, что он потратил на эти цели более миллиона фунтов. И, конечно, все получатели домов были записаны в его любовники. Разве они могут понять, что человек может

просто

так

делать добро!

Итак, мы видим, что в завещании Джим Хаттон никак не выделен по сравнению с другими слугами.

Кстати, не я первая обратила на это внимание. Некоторые биографы и журналисты тоже заметили это — и не нашли ничего лучше, как сослаться на непредсказуемость и экстравагантность Фредди!

Хаттон обвинил во всем Мэри Остин, заявив, что она обманом присвоила дом и деньги и выгнала бедного Джима на улицу, нарушив волю покойного Фредди. Он также обвинил её в том, что она присвоила себе дорогие вещи, подаренные Фредди, и отказалась вернуть висевшие в спальне фотографии.

Это верно только отчасти. Мэри Остин — не меньшая прохиндейка и авантюристка, чем сам Хаттон. Но все же не настолько, чтобы воровать чужие вещи, зная, что её в этом публично обвинят. Просто Хаттон не получал подарков больше, чем другие слуги, и надо было списать «недостачу» на Мэри. Её же можно было обвинить в краже вымышленных интимных фотографий, совсем ей не нужных.

А если бы Фредди хотел оставить Хаттона в доме — он бы упомянул об этом в завещании. Но ничего подобного там нет. Фредди явно не интересовался будущей судьбой Хаттона.

А зачем? Он оставил всем своим слугам приличные денежные суммы и жильё — что им ещё надо?

И Хаттон врёт, когда говорит, что его выгнали на улицу. Уйти «на улицу» с полумиллионом фунтов в кармане и с домом в Ирландии — очень даже неплохо!

Хаттон все время говорит, что его статус отличался от статуса Фристоуна и Фанелли. Они, мол, просто слуги, а Хаттон — ближайший друг и возлюбленный муж. Но все факты говорят, что Хаттон — всего лишь третий домашний слуга.

Сам стиль, язык и содержание книги подтверждают статус Хаттона — так сплетничают о своих господах только слуги!

Хаттон рассказывает, как обалдел, получив на первое Рождество в доме Фредди чек на тысячу фунтов — но тут же сам говорит, что точно такие же чеки получили и другие слуги. Он так же, как другие, числился в штате дома и получал жалование как садовник. Он также проговорился, что стриг Фредди.

Хаттон объясняет эту нестыковку конспирацией. Фредди, мол, скрывал от посторонних свой роман с Хаттоном, чтобы не огорчать родителей и поклонников и не привлекать внимание жёлтой прессы. Именно поэтому Хаттон для маскировки числился слугой, а приходившим в дом малознакомым людям Фредди представлял Хаттона как своего садовника.

Но тут же он сам себе противоречит, утверждая, что Фредди никогда не делал секрета из их отношений!

По его словам, Фредди всюду водил с собой Хаттона, постоянно появлялся с ним на концертах, в студии и общественных местах, представляя его окружающим как «своего нового мужчину». Обнимал, целовал, гладил по коленке, называя своей женой. Публично кормил мороженым с ложечки. А семейные выходы членов «Queen» выглядели следующим образом — Брайан Мэй с женой, Джон Дикон с женой, Роджер Тейлор с подругой, а Фредди Меркьюри — с Джимом Хаттоном!

Смешно… И абсолютно бездоказательно. Потому что нет никаких подтверждений того, что Фредди всюду ходил с Хаттоном. Фредди брал его с собой редко и вместе с другими слугами. Чаще всего Фредди брал Хаттона и других слуг на отдых. Во время таких поездок Фредди не разу не остался с Хаттоном наедине — так было и в Японии, и на Ибиса…

Хорош любовник! А как же медовый месяц?

Сам Хаттон говорит, что увидел Фредди за работой в его мюнхенской студии только после того, как долго уговаривал Фредди показать ему, как он работает. Фредди согласился неохотно и с одним условием — чтобы Хаттон сидел тихо, как мышка.

А как же постоянные хождения в обнимку? Как же дружба до гроба? Как же быть с постоянным присутствием Хаттона около Фредди? Где компрометирующие фото? И где свидетели?

Хаттон утверждает, что присутствовал на съёмках видеоклипа «The Great Pretender», куда был приглашён «любимым» прямо из парикмахерской. Конечно же, Меркьюри просто умолял благородного Джима почтить своим присутствием место работы его, недостойного, и тот вынужден был милостиво согласиться. Захлёбываясь от восторга, биографы пересказывают «эксклюзивную» информацию о съёмках «от ближайшего друга и возлюбленного» — как Фредди с Роджером Тейлором и Питером Стрейкером появились в женской одежде, чем вызвали смех до колик, как Фредди репетировал прыжок в кресло с партнёршей… Но для того чтобы знать все это, необязательно быть возлюбленным Фредди — потому что все эти съёмочные кадры были включены в так называемую «удлинённую версию» видеоклипа «The Great Pretender», и их видели десятки тысяч людей! И Хаттона в студии не было — это зафиксировано камерой. Иначе он бы знал то, что поймёт любой внимательный зритель видеоклипа — что сцена «выхода» со Стрейкером и Тейлором и сцена прыжка в кресло созданы в разные съёмочные дни!

На этом примере видно, каковы все «эксклюзивные» воспоминания Хаттона о творчестве «любимого» — он описывал все с чужих слов!

Хаттон говорит, что Фредди скрывал свой роман и потому представлял Хаттона как слугу, и тут же — что он ничего не скрывал и всюду с ним ходил, представляя его как своего мужчину. Где логика?!

Что касается многочисленных сказок об объятьях, подарках, нежностях и букетах — их можно проиллюстрировать одной единственной историей.

Хаттон вспоминает День Святого Валентина — первый после переселения в дом Фредди. В то время Джим ещё работал в парикмахерской — он уволился позже. С утра он послал в дом Фредди цветы. Через некоторое время почтальон доставил в парикмахерскую ответный роскошный букет из роз. «Ой, это мне!» — радостно закричала работавшая с Хаттоном девушка. Велико было всеобщее смущение, когда все поняли, что получатель цветов — Хаттон. А на букете был вензель Фредди Меркьюри — «F.M.»…

Очень трогательно. Только это ложь.

Потому что 14 февраля 1986 года, которым датировано событие, Фредди Меркьюри вообще не было в Лондоне. Он находился в Мюнхене, где записывал альбом «A Kind Of Magic», параллельно участвуя ещё в нескольких проектах.

А если бы он даже был в Лондоне — неужели он публично мог так «засветиться»? Да эти цветочки на следующий день обсуждал бы весь музыкальный Лондон, не считая фанов и жёлтой прессы!

Ещё Хаттон очень любит рассказывать о бурных ссорах и примирениях с Фредди. То он засёк Фредди на конспиративной квартире с посторонним мужчиной, устроил сцену и ушёл из дома — и Фредди чуть ли не в ногах валялся у Хаттона, умоляя вернуться, плача, что жить без него не может. То Фредди уехал к старому любовнику на целую ночь, а потом слёзно молил о прощении…

То он выгнал Джима за то, что тот не ночевал дома, а потом постоянно звонил ему на старую квартиру, и квартирная хозяйка просит разобраться с настырным Меркьюри, который мешает ей своими постоянными звонками и приставаниями…

Однако, у него мания величия! Он действительно хочет убедить всех, что красавец и миллионер Фредди Меркьюри не мог жить без его любви!

Рассмотрим поподробнее одну из этих сказок.

Хаттон рассказывает о ссоре, случившейся на Новый год. Он пригласил на новогоднюю вечеринку своего бывшего любовника. Поскольку тот никого не знал, Хаттон весь вечер развлекал его, чем вызвал ревность Фредди. Когда наступил Новый год и все стали обниматься и целоваться, Фредди специально проигнорировал Джима и его любовника. Затем все поехали в «Heaven» — крупнейший гей-клуб Лондона. Там Фредди, чтобы досадить Джиму, пошёл танцевать с другим парнем. Рассвирепевший Джим схватил Фредди за рукав, вырвал из круга танцующих, затащил в угол и потребовал объяснений. «Я просто хотел посмотреть на твою реакцию», — сказал Фредди. Через некоторое время Хаттон заметил, что Фредди и все его друзья куда-то исчезли. Он вышел на улицу — и не нашёл машины. Все его бросили.

Без куртки, пешком он добрался до дома. Навстречу вышел Фредди.

«Решай, наконец, кто тебе нужен!», — застонал Джим и бросился в дом. Фредди кинулся за ним, и все окончилось новым примирением.

А теперь напрягите фантазию и представьте себе всю эту сцену в лицах.

Новогодняя ночь. Крупнейший гей-клуб Лондона. Разумеется, забит до отказа. Среди веселящихся людей мрачно снуют папарацци. Им не до праздника — у них работа только начинается…

Крупно поскандалили два гея. Многие невольно поворачиваются в их сторону — и с изумлением видят, что один из ссорящихся любовников — Фредди Меркьюри собственной персоной!

Невообразимое счастье отражается на лицах папарацци. Новогодняя ночь, проведённая вдали от семей и друзей, с лихвой компенсирована. Щёлкают фотоаппараты, стоящие тысячи фунтов скандальные снимки сделаны, и на следующий день ведущие таблоиды помещают их на первых полосах своих изданий — конечно, с язвительными комментариями…

Но не было ни фото, ни скандальных статей, ни даже слухов. Ничего не произошло. Новый год Фредди никто не испортил.

Как видите, вся история — ложь от первого до последнего слова.

Другой случай. Хаттон вспоминает, как после очередной ссоры он уехал на старую квартиру, и Фредди позвонил ему туда. Сделав вид, что ничего не произошло, Фредди попросил Хаттона пойти с ним на премьеру мюзикла «The Time», сказав, что это очень важно для него. Благородный Джим милостиво согласился…

Но нет никаких подтверждений того, что Фредди пришёл на эту премьеру с Джимом Хаттоном. По крайней мере, нигде об этом не написано, и нет не одной фотографии, подтверждающей данную информацию. Зато совершенно ясно, что Фредди было не до любовных драм с парикмахером — он удивил прессу и публику, появившись в антракте в костюме мороженщика и бесплатно раздав целую коробку этого лакомства…

Хаттон постоянно делает из Фредди активного голубого. Он все время рассказывает о посещениях заведений для геев — явная ложь. Кроме того, если верить Хаттону, то дома у Фредди была выездная сессия гей-клуба. Его дом был переполнен гомиками, которые постоянно обнимались и целовались. Эта часть воспоминаний Хаттона вызвала возмущение у многих друзей певца, потому что по Хаттону получалось, что все друзья Фредди мужского пола — геи. А это неправда.

Среди друзей Фредди действительно были гомосексуалисты, но — несколько человек. Знакомясь с людьми, Фредди вряд ли требовал от них справку о сексуальной ориентации. Но основная масса его друзей — семейные люди. Понятно, почему они обиделись на книгу Хаттона…

Если бы они Фредди защищали так, как себя!

И если прав Хаттон, то Фредди Меркьюри — уникальное явление в мировой гей-культуре, поскольку среди сотрудничавших с ним певцов и музыкантов нет ни одного гомосексуалиста!

Ещё одна ложь Хаттона — что Фредди нюхал кокаин. Но он забыл придумать, как Фредди бросил употреблять наркотики — после того, как заболел СПИДом, и как проходили ломки…

Он также лжёт, что Фредди «любил детей на расстоянии» — потому что мало возился с маленьким сыном Мэри Остин. Но все говорят, что Фредди обожал детей — в том числе и сама Мэри Остин! А если Фредди умирал от СПИДа и физически не мог долго возиться с грудным ребёнком — это не значит, что он не любил детей! Достаточно посмотреть, как Фредди снимался с детьми в видеоклипах «The Invisible Man», «The Miracle», «Time»!

Как уже было сказано, Хаттон пытается выделить себя на фоне остальных слуг и утверждает, что он — не слуга. Но это ложь — Хаттон работал так же, как и остальные, на вечеринках дома у Фредди гости или вообще не видели Хаттона, или он обслуживал гостей в числе других слуг. Он выполнял те же обязанности, что и другие. Иногда Фредди приглашал Хаттона присоединиться к гостям — но не из-за «особых отношений». Просто он относился к слугам, как к компаньонам, друзьям и членам семьи — приглашение отдохнуть с хозяином получали также Джо Фанелли и Питер Фристоун.

Джим Хаттон попал на плёнку с записью той самой мюнхенской вечеринки, кадры из которой включены в видеоклип «Living On My Own». На ней видно, что Хаттон — один из немногих мужчин не в женском костюме. Он стоит у края толпы, наблюдающей за шоу, одетый в чёрный костюм. Он поставлен следить за порядком.

Хаттон рассказывает, как Фредди приехал с ним к родителям. Хаттон приводит это в качестве примера невероятной любви и доверия Фредди.

Надо совсем не знать парсов, надо вообще ничего не знать про Восток, чтобы поверить в этот бред!

Парс Фарух Балсара

не

мог

привести мужчину-любовника в дом своего отца! В дом старого правоверного зороастрийца, для которого гомосексуализм — самый страшный грех, самое ужасное надругательство над Богом и над самой идеей творения человека! Сделать это означало нанести самое страшное оскорбление отцу и матери, надругаться над той плотью и чревом, которые породили его на свет! С тем же успехом он мог помочиться на очаг в отцовском доме!

Одно из двух — или Хаттон выдумал этот визит, или он сопровождал Фредди как слуга.

Кстати, о родителях. Хаттон говорит, что Фредди скрывал их отношения прежде всего из-за своих стариков — он не хотел огорчать этих верующих зороастрийцев. Сам Хаттон якобы делал то же самое — из-за своих родителей, тоже верующих католиков. Он говорит, что был очень расстроен, когда «Сан» напечатала скандальную статью о любовных связях Фредди. Теперь, мол, родители узнают, что он гей, а это очень неприятно…

А он подумал о родителях, когда издавал свою поганую книжку?! И о своих, и о Фредди?!

Трогательные истории о благородном Джиме, дни и ночи ухаживавшем за больным другом, тоже не выдерживают никакой критики. Каким образом

никто

из навещавших Фредди и ухаживавших за ним людей не заметил безутешного Джима, не отходящего от смертного одра своего любимого? Все, кто был в те дни в спальне Фредди — Гордон Аткинсон, Мэри Остин, Дэйв Кларк, Элтон Джон, Роджер Тейлор — ничего не говорили об убитом горем Джиме. Более того, известно, что делали в доме другие слуги, как они помогали ухаживать за Фредди, но никто так и не сказал, что в те дни делал Джим Хаттон и какова была его роль в тех скорбных событиях. Фактически можно утверждать, что Джим Хаттон

вообще

не

подходил

к умирающему Фредди — иначе он бы знал, какого цвета обои в его спальне. Забытый во всеобщей суматохе, он тихо отсиживался в своей комнате до самой смерти хозяина. Умирающий от СПИДа человек — далеко не самое приятное зрелище, ну и зачем с ним возиться, когда можно этого не делать! А если он и бывал в спальне хозяина в дни его болезни (как пишет Фристоун), то не настолько часто, чтобы хорошо запомнить обстановку. Сам Хаттон проговорился в одном из интервью, что не «нянчился с Фредди» — опровергнув не только себя, но и лжесвидетеля Питера Фристоуна.

А после смерти Фредди Джим торжественно останавливает часы — и с тех пор они всегда показывают время кончины великого…

Для того чтобы остановить часы в момент смерти человека, нужно как минимум присутствовать при этом скорбном моменте.

Между тем известен только один свидетель смерти Фредди — его друг Дэйв Кларк, он находился у постели умирающего в последние полчаса его жизни. Если кто-то и остановил часы, то сделать это мог только он.

А ещё он рассказывает, как был неутешен, как смастерил веночек и оплакивал любимого.

Но никто из присутствовавших на похоронах людей не заметил какого-либо признака горя у Хаттона.

Как видите, Хаттон не болен СПИДом, не знает, как выглядит спальня, в которой якобы ночевал 6 лет, не упомянут в завещании иначе, как слуга, не получал от Меркьюри никаких подарков и знаков внимания, намекающих на интимные отношения, не сопровождал его в общественных местах иначе как слуга, никак не интересовался судьбой Фредди, не ухаживал за ним во время болезни. А его смерть убитый горем «ближайший друг и последний возлюбленный» оплакал своеобразно — издал книгу, осрамившую Фредди на весь мир.

Этот человек — проходимец, авантюрист и самозванец! Его судить надо!

Забавно, что никто из биографов не хочет замечать самого главного — Хаттон ненавидит Фредди, и ненавидит его так, как никто другой.

Потому что надо очень сильно ненавидеть человека, чтобы написать о нем

такую

мерзость

.

Дело даже не в гомосексуализме. Если бы Хаттон был женщиной, его книга не стала бы от этого менее мерзкой.

Человек, потерявший друга и возлюбленного, написал бы другую книгу, или не написал ничего. Для примера можно вспомнить, что написал Жан Маре о своём ближайшем друге и возлюбленном Жане Кокто после его смерти. В его книге нет никаких интимных подробностей, никакой пошлости, коими переполнена книга Хаттона, но он с такой любовью и нежностью рассказал о Кокто, что невольно забываешь все традиционные предрассудки и начинаешь понимать его чувства и сочувствовать его горю. Когда в Париже вышла книга с оскорбительными отзывами о Кокто, Маре готов был набить морду автору…

Но Хаттон говорит о Фредди с такой нескрываемой ненавистью, так стремится принизить его, оскорбить, изобразить из него мерзкое, порочное, примитивное существо, что младенцу понятно — любовь здесь мимо не проходила.

Хаттон все время изображает из Фредди примитивного гея, помешанного на сексе и развлечениях, который целыми днями только и делает, что бьётся в истерике, нюхает кокаин, матерится, колотит посуду, устраивает загулы с толпой геев, не вылезает из гей-клубов.

По словам Хаттона, Фредди не знал иностранных языков и был так туп, что не мог выучить ни одного слова. Прожив три года в Мюнхене, он не знал ни слова по-немецки, а по-японски — только два слова.

Но он забыл, что Фредди окончил классическую английскую школу, в которой языки были одним из главных предметов — их требовали особенно строго! В своих текстах Фредди запросто использует французские и латинские цитаты — а это признак той высокой образованности, которая была нормой для девятнадцатого века и почти неизвестна в наше время. Ему много раз приходилось петь на иностранных языках — на испанском, японском, венгерском — и он прекрасно справлялся. Что касается немецкого языка — Хаттон снова лжёт.

Рейнхард Мэк в своё время вспоминал, как Фредди играл и общался с его маленьким сыном. Один раз он застал Фредди, оживлённо болтавшим о чем-то с его малышом…

На каком языке Фредди общался с маленьким немецким мальчиком? Неужели на английском?

Наконец, никто не может оспорить, что как минимум один иностранный язык Фредди знал в совершенстве.

Все как-то забыли, что английский — не родной язык Фаруха Балсара, и пел он с заметным гуджаратским акцентом!

Хаттон говорит, что Фредди был помешан на покупках, целыми днями носился, как полоумный, по магазинам, скупал все на своём пути, капризничал, как ребёнок, если ему чего-то не продавали, наконец, скупал в больших количествах вещи, которыми не умел пользоваться. Так, в Японии он купил несколько компьютеров, а пользоваться ими не умел, вообще не знал, что это такое…

Это автор видеоклипа «Invisible Man» не знал, что такое компьютер?!

Ещё он говорит, что Фредди скупал в большом количестве галстуки, а сам никогда их не носил и не умел их завязывать…

Это Фредди Меркьюри не носил и не умел завязывать галстук?! Фредди, который на всех приёмах и светских раутах появлялся в безукоризненных костюмах?!

А ещё он говорит, что Фредди был приучен к классической музыке своим слугой и секретарём Питером Фристоуном, а до того даже не имел о ней представления…

И это Фредди, воспитанный в музыкально образованной семье, с детства обожавший оперу, собравший роскошную коллекцию классических пластинок, выступивший с Монсеррат Кабалье, сам писавший классическую музыку?!!!

А можно ли вообще комментировать слова Хаттона о том, что Фредди при виде поклонников в ужасе шептал «уведите меня отсюда» и, как маленький, просился в туалет словами «пи-пи»?!

Что он, покупая соседний дом, сказал бывшим хозяевам: «А теперь выметайтесь»?! Что он чуть не обделался от страха, узнав, что на участке железной дороги, по которой он путешествовал в Японии, случилась авария?! Что затрясся от ужаса, узнав, что Пол Прентер умер от СПИДа — так он испугался скорой смерти?!

Да есть ли пределы клеветы на одного человека?! Или в отношении к Фредди Меркьюри эти границы отменены по закону?!

При этом Хаттон, пытаясь изобразить идиота из Фредди, постоянно выдаёт себя. Так, рассказывая, как Фредди скучал во время посещения театра в Японии, Хаттон даёт знать, что скучно было ему, а не Фредди. С такой же скукой он говорит обо всех интеллектуальных развлечениях своего хозяина — будь то картинная галерея, антикварная лавочка, концертный зал или музей. Хаттон не в состоянии назвать ни одной картины, ни одного художника, ни одного певца или композитора, произведения которых находились в доме у Фредди. Но зато как он оживляется, когда речь идёт о покупках! В каких подробностях описывает, где, когда и сколько свёртков было куплено, какие именно вещи, какого цвета и размера, сколько за них было заплачено!

И мы должны поверить, что это животное — ближайший друг и возлюбленный Фредди Меркьюри?!

Любая неприятность в жизни Фредди доставляет Хаттону удовольствие. Он выдал себя, рассказав о знаменитом инциденте в Барселоне, во время совместного выступления Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье. Тогда у Фредди перед концертом пропал голос, и пришлось петь под фонограмму. По халатности звукотехника фонограмму пустили на медленной скорости, и пришлось все начинать заново. Хотя выступление прошло хорошо, Фредди был очень расстроен этой накладкой.

С какой радостью рассказал Хаттон об этом случае! Друг, любовник или просто слуга, но он должен был бы огорчиться вместе с Фредди. Но он даже не скрывает своего удовлетворения! Он счастлив!

Не говоря уже о вымышленном эпизоде, в котором взбешённый Фредди бросается за кулисы, чтобы дать пинок звукотехнику, но тот успевает скрыться. Осенью 1988 года Фредди был не настолько здоров, чтобы гоняться за звукотехником! К тому же Хаттона вообще не было в Барселоне, и он мог узнать о случившемся только с чужих слов.

После всех мерзостей, что сделал Хаттон, ежу понятно, что он остался в доме Меркьюри не для того, чтобы «ухаживать за больным другом». Этот проходимец прекрасно понимал, что хозяин оставит ему приличные деньги. Возможно, он тогда уже готовился к роли самозванца. А учитывая его ненависть к хозяину — можете себе представить, какое он удовольствие получил, любуясь мучениями Фредди! Да это были самые счастливые годы в его жизни! С каким удовольствием, с каким сладострастием и в каких подробностях он описывает болезнь и умирание Фредди! С каким восторгом и наслаждением описывает все физиологические детали его болезни! Повторять это я просто не могу — чтобы не травмировать читателей.

Но и этого ему было мало. Хаттон изобразил из умирающего Фредди труса и слабака.

Фредди в его изложении все время ноет и жалуется, бьётся в истерике и рыдает над своей неудавшейся жизнью. Показывает посторонним людям свои язвы с криком «Посмотрите, с чем мне приходиться мириться!». Запрещает говорить в своём доме о смерти и старается вообще о ней не думать. Выключает телевизор, едва услышав разговоры о СПИДе. Сообщает прессе о своей болезни только для того, чтобы лишить таблоиды возможности сообщить об этом первыми, говоря им: «Нате, подавитесь!».

Хаттон вместе с некоторыми биографами хочет отнять у Фредди даже это — мужество, с которым он умирал и боролся со своей болезнью! И это он посмел сказать про человека, который годами выдерживал страшные боли — и не разу не застонал, не вскрикнул, не пожаловался! Который жертвовал огромные деньги на борьбу со СПИДом и до последней минуты не забывал о других людях! Все свидетели говорят, что никогда больше не видели такого мужества, такого достойного умирания:

«Он знал, что конец близок, но держался с невероятным мужеством. Я бы не смогла ещё раз увидеть те муки, которые вынес Фредди»…

«До самого конца он не терял мужество и продолжал работать, веря в Бога и во все самое лучшее. Он был уникальным и неповторимым человеком»…

«Отказываясь говорить о своей болезни, он с невероятным упорством и мужеством продолжал вкладывать всю свою энергию в альбомы и съёмки, стараясь скрыть муки боли, которые испытывал. Мы не разу не слышали от него жалоб, он не разу не схалтурил во время работы, каким-то чудом его голос с годами обретал новую силу. Он умер, не теряя самообладания… Фредди никогда не стремился вызвать к себе сочувствие…».

«Это невероятно, но по мере того, как слабело его тело, крепчал его дух. Я никогда не видел, чтобы человек так умирал, такой силы воли…».

«Фредди терпеть не мог, когда его жалели. Он не хотел, чтобы с ним говорили о его болезни…».

Он даже останки Фредди не может оставить в покое!

Как известно, место захоронения Фредди держится в секрете по завещанию покойного. Его тело было кремировано при свидетелях, а где похоронен его прах, знают только Джим Бич — генеральный директор корпорации «Queen Productions» и душеприказчик Меркьюри — и его родители.

Но Джим Хаттон утверждает, что прах зарыт под вишнёвым деревом в саду Фредди — якобы он об этом просил. Хаттон также говорит, что прах не забирали из похоронного бюро в течение года. То есть он говорит вещи, которые знать просто не может.

Но не это главное. Он не просто соврал — он мерзко соврал!

Фредди, значит, зарыли в саду, как собаку?! По его же просьбе?! И целый год не забирали прах?!

Думаю, достаточно комментировать эту книгу. Если опровергать всю написанную в ней ложь, то придётся писать целый дополнительный том, так как почти каждое её слово, строчка, абзац — мерзость, грязь и клевета.

За что он так поступил с человеком, от которого не видел ничего, кроме добра, которому он обязан своей обеспеченной жизнью?!

Причина все та же — зависть.

Хаттон — ничтожество, пустое место, дырка от бублика. Дикое, необразованное, злобное и завистливое существо. Жалкий парикмахер, провинциальный проходимец, из милости взятый в дом. И рядом с ним сиял человек такого уровня, такой доброты и таланта! Как же он завидовал своему доброму, красивому, богатому, обаятельному и известному хозяину! Как же он ненавидел его!

Все приходили в дом Меркьюри и восхищались им — не замечая Хаттона. Хаттон для них — всего лишь ещё одна кошка Меркьюри. Приживала, прислуга… Все знают Фредди Меркьюри — а кто знает Джима Хаттона?

И он не мог этого пережить — что он не Фредди, и это не его дом, не его вещи, не его поклонники, не его друзья… Ему хотелось ухватить хотя бы частичку славы хозяина. Более того, он хотел выглядеть благороднее, прекраснее и талантливее самого Фредди. Он напоминал блоху из известной сказки, которая верхом на королевском коне прибыла на праздник — и была уверена, что толпа приветствует не короля, а её. И изо всех сил пищала: «Посмотрите, как все мной восхищаются!».

А ещё он наверняка мечтал переспать с Фредди. Служанки нередко влюбляются в красивых и богатых господ. А барин ничего не замечает…

И в своём воображении страдающая горничная переживает бурный вымышленный роман. Вот барин прислал роскошный букет. Никто не может поверить, что это ей… Как все завидуют! А вот барин дарит обручальное кольцо. Какое красивое! Вот он нежно целует и несёт на руках в роскошную спальню, на кровать, осыпанную лепестками роз…

Когда Хаттон стал ненавидеть Меркьюри? Когда решил выдать свои сексуальные фантазии за правду? Когда решился на самую грандиозную со времён Лжедмитрия самозванческую афёру? Когда решил прославиться за чужой счёт? Этого мы не знаем.

Но что точно ясно — так это то, что Хаттон — неблагодарное ничтожество, закомплексованное существо с манией величия. Налицо классический комплекс неполноценности вместе с подсознательным желанием прославиться — пусть паразитируя на чужом имени.

Известны случаи, когда закомплексованный, ничтожный человек получал известность, убивая кумира. Так сделал Марк Чэпмен, застрелив Джона Леннона. Хаттон прославился, убив остатки репутации Меркьюри.

Возможно, он повторил бы подвиг Чэпмена, если бы не перспектива провести остаток жизни в тюрьме — у него лицо наёмного убийцы. Зато его страдания были вознаграждены — он несколько лет любовался мучениями Фредди, а после смерти хозяина наступил его звёздный час.

О мании величия свидетельствует само название книги «Меркьюри и Я». Он не написал «Мои воспоминания о Меркьюри» или «Меркьюри в моей жизни» — он поставил на одну доску Фредди и себя и выдал свои комплексы с головой. Поэтому он все время говорит о себе и только во вторую очередь — о Фредди.

Именно поэтому Меркьюри в книге Хаттона просто не может обойтись без любви Джима, он живёт и дышит своим парикмахером.

Все комплексы Хаттона видны в его подсознательном подражании Фредди. Когда Фредди носил усы — Хаттон тоже их носил. Когда Фредди сбрил усы — Хаттон сделал то же самое. Когда видишь фотографии Меркьюри и Хаттона, в первое мгновение можно не понять, где Меркьюри — Хаттон превратился в двойника своего хозяина. Он носил рубашки, штаны и куртки таких же цветов, как и хозяин, сделал себе такую же стрижку. Свой дом в Ирландии он постарался стилизовать под виллу Меркьюри, разбил такой же сад и в нем такой же пруд, завёл таких же персидских кошек и карпов…

Но почему бульварный порнороман из жизни геев, место которому — в кабинете психиатра, преподнесён как «мемуары о Фредди Меркьюри»?! Как сексуальный бред психически больного человека мог стать «воспоминаниями ближайшего друга и последнего возлюбленного» и источником для десятков книг и сотен статей? Как могло случиться такое?!

Ответ прост — потому что это книга о Фредди Меркьюри.

Если бы такая книга была написана о любом другом умершем рок-музыканте, то трудно даже представить себе масштаб всеобщего гнева и возмущения. И биографы обязательно предупредили бы читателей, что нельзя верить не единому слову из этой книги. Но если речь идёт о Фредди — тогда можно все. Кощунство прошло безнаказанным, под одобрительные аплодисменты «прогрессивной общественности» и (о позор!) — фанов «Queen». Мало кто осмелился осудить эту книгу.

Больше всего меня поражают фаны. Знаете, мне очень не нравится, когда чьи-нибудь фаны дерутся или устраивают погромы. Но в данном случае я испытала совсем другие чувства.

Что же это такое?! Фредди публично оскорбили, обгадили, опозорили — и хоть бы один фан поставил Хаттону фонарь под глазом! Хоть бы кто-нибудь дал ему пощёчину! Плюнул в лицо! Сказал резкое слово! Разбил окно в издательстве, напечатавшем его книгу!

Они не только не защитили своего кумира — они ещё и с удовольствием раскупали эту позорную книгу и интересовались августейшим здоровьем Хаттона на сайтах фан-клуба!

А как быть, если целая индустрия с утра до ночи говорит им, что Джим Хаттон — последняя любовь Фредди Меркьюри, что его надо тоже любить, раз его любил Фредди?

История знает много примеров самозванничества. Но Хаттон вписал новую страницу в его историю. Впервые парикмахер, садовник и приживала в доме знаменитости выдал себя за его любовника — и с каким успехом! Самое интересное — что Хаттону поверили

все

! Всегда находятся люди, которые смеются над самозванцами и не верят им — но в случае с Хаттоном

никто

не назвал его лжецом. Только родители Фредди и экс-члены «Queen» попытались остановить Хаттона, но никто не поддержал их!

Джим Хаттон достоин внесения в Книгу Рекордов Гиннеса — он обманул шесть миллиардов человек! Абсолютный рекорд!

Успех Хаттона был бы невозможен без огромной финансовой и информационной поддержки и без колоссальной раскрутки.

Кто-то сделал этого самозванца таким же знаменитым, как и его хозяин. Не в первый и не в последний раз заказная фальшивка стала главным источником информации. В истории таких случаев сколько угодно.

Ни один самозванец никогда не добивался успеха, если за ним не стояли влиятельные силы.

В своё время в США появилась молодая самозванка, выдававшая себя за внебрачную дочь Фредди Меркьюри — но ей никто не поверил, и опозоренная обманщица была быстро забыта. Потому что она никому не была нужна. Пропаганде нужны были геи в роли любовников Фредди, а не его дети. Большинство самозванцев являлось не сами по себе — они были востребованы очень влиятельными людьми. И Хаттон оказался востребован, и его мерзкая книга. А поскольку Хаттон является членом гей-сообщества — его книга могла выйти только с согласия и одобрения гей-элиты.

Неудивительно, что за прошедшие годы не объявилась ни одна возлюбленная Фредди Меркьюри, настоящая или самозванная — появления такой женщины просто не допустят.

Кстати, сам Хаттон книги не писал — это животное не смогло бы самостоятельно написать даже письмо. За Хаттона с его слов книгу написал некто Тим Вэпшотт.

Это даже не мемуары. «Меркьюри и я» следует классифицировать как гнусную подделку крайне низкого качества, написанную бульварным журналистом Тимом Вэпшоттом по мотивам сексуальных фантазий проходимца, работавшего в доме у Фредди Меркьюри.

А ещё интересно было бы узнать, где Меркьюри на самом деле познакомился с Хаттоном, точнее, кто подложил ему эту свинью — в прямом и переносном смысле? По чьей рекомендации этот подлый проходимец получил стол, кров и работу в доме Меркьюри? Не готовили ли его заранее к роли самозванца? Знал ли Фредди, что берет на работу гомосексуалиста?

Скорее всего, Хаттон не случайно появился у Фредди. По логике, на роль мужа куда больше подходил Питер Фристоун — Фредди постоянно появлялся с ним в общественных местах, брал его с собой в поездки, уделял ему намного больше времени, чем Хаттону, часто с ним фотографировался, Фристоун был образованнее Хаттона и также жил в доме хозяина. Но возлюбленным Фредди «назначили» Хаттона. И уже при жизни Фредди пускают слухи. А Хаттон норовит поближе сесть к Фредди, и кто-то фотографирует их в моменты, когда Хаттон касается хозяина, и после смерти Фредди в прессу и интернет вброшены фотографии с «урезанным» задним планом…

Фредди, конечно, тоже хорош — мог бы в сорок лет соображать, кого брать в дом. Но, к сожалению, он до конца жизни был наивен и доверчив, как дитя — даже скандал с Прентером не прибавил ему ума. Он, со своей доброй и открытой душой парса, не смог выжить в этом подлом мире.

Неудивительно, что книга Хаттона так любима биографами. Ведь чем хуже и гаже клевещут на Меркьюри — тем лучше для этих людей, обслуживающих индустрию по его оскорблению. «Меркьюри и я» — настольная книга любого биографа, бесценный подарок и неиссякаемый источник гадостей.

Невозможно не понять, что эта книга — мерзкая ложь. Но биографы старательно убеждают людей, что это правда. Самые смелые сомневаются в достоверности отдельных эпизодов или критикуют Хаттона за чрезмерное хамство, но все же эту книгу рекомендуют для чтения поклонникам Меркьюри и откровенно рекламируют её на посвящённых Фредди сайтах в Интернете, называя «очень интересной» или «эксклюзивными воспоминаниями ближайшего друга». Не знаю как насчёт «очень интересно», но лично у меня было желание придушить Хаттона. И чувство острой гадливости и тошноты — как будто по телу бегали тараканы. И я бы не советовала давать эту книгу подросткам и дамам — хотя бы из морально-этических соображений.

Но биографам эта мерзость очень даже нравится — и этим они демонстрируют своё настоящее отношение к Фредди.

Потому что надо очень ненавидеть этого человека, чтобы полюбить книгу Хаттона.

Хотя они прекрасно понимают, какова истинная цена этой гадости, и сами говорят, что «не все достоверно», тем не менее, они постоянно ссылаются на Хаттона. Андрей Рассадин сказал, что был шокирован некоторыми интимными сценами из жизни Фредди — и предложил компромисс: «Подтвердить или опровергнуть эти факты может один Фредди».

Это замечательно! Воистину новое слово в истории науки!

Значит, приходит какая-то свинья, оскорбляет умершую знаменитость, а биографы только руками разводят — пусть отвечает покойник! Может быть, ещё спиритический сеанс устроить?!

Да на что же вы, биографы и исследователи?! Именно для того, чтобы подтверждать и опровергать — это ваша прямая работа! Вам за это деньги платят! Что же вы не остановите воинствующего хама?! Если вы любите и уважаете Фредди Меркьюри — защитите его!

Но они этого не сделают. Потому что это не входит в их планы. И потому что им платят за другое.

Рассадину хотя бы стало неловко — обычно биографы любят Хаттона, как родного брата. Какими только эпитетами они не награждают его — Фредди таких не получал! «Благородный Джим», «доброе сердце», «широкая душа», «золотые руки», «мужественный характер» и прочие похвалы из дешёвых романов так и сыплются на подонка! А Рик Скай пропел Хаттону целый хвалебный гимн!

Конечно же, он заслужил награду. Не всякий смог бы

так

оскорбить ненавистного Меркьюри.

Следует упомянуть ещё одного самозванца. Продюсер Дэвид Миннс утверждает, что был возлюбленным Меркьюри с 1975 года — то есть Фредди изменял с ним Мэри Остин. Он вместе со своим приятелем Дэвидом Эвансом выпустил несколько сборников воспоминаний друзей и коллег о Фредди, добрая половина которых содержит непроверенную, недостоверную, а порой и скандальную информацию (кстати, экс-члены «Queen» в сборнике не участвовали). В частности, цитировавшиеся выше воспоминания Майкла Морана взяты оттуда. Как и во всех книгах о Меркьюри, там полный хронологический хаос — Дэвид Миннс фотографируется с Джо Фанелли в 1978 году, а знакомится с ним в 1979-м, Эдди Хауэлл в 1975 году заходит в квартиру, приобретённую Фредди в 1976-м и т.д. и т.п. Рассыпаясь в комплиментах Фредди и вроде бы хорошо о нем отзываясь, эти «братья Гримм» полностью себя выдали, кинувшись заступаться за Джима Хаттона и признаваться в любви и уважении к нему. Мол, надо быть объективными — эта книга (в основном посвящённая тому, как Фредди совокуплялся и ходил в туалет), написана геем, повествует не совсем об обычных отношениях — делайте на это скидку. А что касается множества ошибок и противоречий в книге Хаттона — так в этом виноват написавший текст Вэпшотт. Кстати, именно на это ссылаются, когда Хаттона уличают в элементарной лжи.

Но Хаттон не опровергал ничего из того, что написал Вэпшотт. Более того, в одном из интервью, данных уже после выхода книги, он цинично заявлял, что сказал правду, а если это не соответствует «мифу о Фредди» — он тут ни при чем.

Человек, любивший и уважавший Фредди, не будет заступаться за Хаттона. Но «братья Гримм» это сделали. Так же, как они восхищались несуществующими талантами Джо Фанелли — активнее, чем реальными талантами Фредди Меркьюри. Потому что здесь вступает в силу совсем иная система отношений.

Круговая

порука

гей-сообщества.

В котором Фредди, судя по «чудесному» к нему отношению, не состоял

Питер Фристоун был секретарём, визажистом, слугой и компаньоном Меркьюри с 1979 года. Как и Хаттон, он жил в его доме. Фристоун совместно с биографом Дэвидом Эвансом опубликовал невыносимо скучные мемуары «Мистер Меркьюри», написанные чудовищным языком, переполненные порнографических пошлостей и почему-то названные «лучшей книгой воспоминаний о Фредди». Он также на правах «ближайшего друга» дал несколько интервью в прессе и на телевидении.

Среди поклонников Меркьюри считается правилом хорошего тона восхищаться книгой Фристоуна. Эксклюзивные мемуары ближайшего друга, объективные, хорошие отзывы о Фредди, воспоминания человека, бывшего с ним рядом долгие годы…

Прежде всего, книга невероятно скучна. Целые страницы заняты подробным описанием того, как налаживали аппаратуру, строили декорации, летали в самолётах, сколько тортов было съедено и шампанского выпито, каким мылом пользовался Фредди, какой чай пил… Можно было бы порекомендовать этот шедевр английской литературы в качестве снотворного на ночь, если бы постоянно не попадались «любовные» отзывы, от которых трудно заснуть:

"Примерно в четыре часа утра, после несчётного числа рюмок мятного шнапса, Фредди решил, что пора отправляться домой. Я понял это скорее из его жестикуляции, нежели из слов, поскольку он уже почти не ворочал языком… Я приволок Фредди в номер, раздел и положил на кровать. И тут возникла настоящая проблема. Он судорожно пытался найти край кровати, хватаясь руками за воздух, но кровать была круглая… В итоге по всей её окружности образовались маленькие лужицы.

Оказалось, что Билл Рейд (любовник) укусил Фредди за кисть руки между большим и указательным пальцами. Фредди был в шоке, из раны на его руке сочилась кровь…

Мой номер примыкал к номеру Фредди. Спустя час или два раздался страшный грохот, сопровождаемый громкими криками…

Едва войдя в гостиную, я сразу все понял: со стен, на которых отчётливо виднелись вмятины, облетела почти вся штукатурка, а пол был усеян осколками бутылок и бокалов. Ещё одно проявление «любви» Билли Рейда.

Оба раза он терял сознание, и его начинало сильно трясти. Нам приходилось держать его до тех пор, пока дрожь не прекращалась и к нему не возвращалось сознание. Мы, естественно, вызывали врача, и каждый раз он диагностировал последствия злоупотребления алкоголем и наркотиками.

Их отношения, основывавшиеся исключительно на сексе, не имели для Фредди ничего общего с любовью… Сексуальное наслаждение было для него физической потребностью… Сексом он занимался, когда не работал…".

И так — триста пятьдесят страниц.

Фредди бьёт бутылки о стену, крушит мебель, колотит зеркала, носится по гей-клубам, насилует мужиков, напивается и блюёт на пол, вертится целыми днями у зеркала, орёт на всех, кидается на людей, презирает книги, прожигает жизнь в бесконечных вечеринках, гей-романах и пьяных загулах (при этом непонятно, когда он успевал делать свою работу, скрупулёзно описанную Фристоуном), и т.д. и т.п. На работе он — эгоист, дома — тиран. И, конечно же, через каждое слово он говорит «дорогуша». Вообще, он примитивен, как табуретка — в этом Фристоун полностью согласен с Хаттоном. «Сельский мальчик» — вот как называет Фристоун Меркьюри, выходца из древней и благородной бомбейской фамилии, никогда не жившего в деревне!

Что касается лживых историй об эгоисте Меркьюри — то все они с треском разваливаются от одного-единственного факта. Если бы Меркьюри действительно был злобным, горделивым, жестоким эгоистом, как многие люди его круга, то от его тирании должны были в первую очередь страдать его коллеги по Queen. Они не выдержали бы двадцатилетнее надругательство над своим человеческим достоинством — и намного раньше покинули бы группу, отомстив Фредди разоблачительными интервью в прессе.

Но ничего подобного не произошло. Как при жизни Фредди, так и после его смерти, его коллеги по Queen отзывались о нем как о прекрасном, положительном человеке с лёгким характером. Съёмки, сделанные в студии во время записей, показывают, что эти четыре человека получали огромное удовольствие от совместной работы и общения. Брайан Мэй и Джон Дикон говорили, что во время простоя Queen они впадают в депрессию — так они скучали по работе с невыносимым Меркьюри… Кому верить — трём талантливым музыкантам, бок о бок проработавшим с Фредди двадцать лет, или нескольким бездарным завистникам, не простившим Фредди собственной ничтожности?!

Фристоун одарил фанов «Queen» списком любовников Фредди, в котором насчитывается до сотни имён. Правда, гей-легенда снова дала сбой — он исключил из секс-списка Пола Прентера, заявив, что Прентер хоть и был геем, но с Фредди они только дружили — и это после всех клятвенных заверений «друзей» об их связи! Некоторые подробности того, как Фредди занимался сексом, таковы, что можно подумать — он всегда находился в кровати с хозяином. Он также поведал душераздирающие подробности ссор и расставаний с возлюбленными, включая мордобой, укусы и разбивание бутылок о головы. Причём все эти страсти а-ля Виктюк всегда происходят в отелях во время гастролей «Queen». Звенит разбитое стекло, раздаются визги и удары по морде, из окна с грохотом вылетает возлюбленный — но ни папарацци, ни работники отелей, ни фаны, ни коллеги Фредди почему-то ничего не слышат и не замечают. Так же никто не замечает постоянного присутствия любовников Фредди в студии и во время концертных турне. Очевидно, это были полтергейсты, потому что на видеозаписях их изображения никогда не проявляются. Как зафиксировали многочисленные съёмки и фоторепортажи, Фредди Меркьюри не относился к любителям путешествовать «со шлейфом». В отличие от многих знаменитостей, с ним всегда были только те люди, чьи услуги требовались во время турне — телохранители, визажисты, осветители и т.д.

Фристоун также сообщил, что Фредди постригся после знакомства с Хаттоном — под «мужа». Но Фредди постригся за несколько лет до знакомства с этим негодяем. Он наравне с Хаттоном рассказал о невероятной осторожности Фредди, о том, что он патологически боялся любого риска — но не объяснил, как это совмещалось с помешательством на сексе, на фоне всеобщего разгула СПИД (кстати, а как насчёт многократно цитируемого «признания» Фредди, что он жить не может без риска?). Можно ли доверять человеку, который несёт такую ахинею — да ещё рекомендовать его порнобред для чтения фанам «Queen»?!

Впрочем, Фристоун более последователен, чем другие лжесвидетели. В отличие от них, он осознает, что несёт ахинею — поэтому старается придать своим бредням иллюзию достоверности. Ради этого он жертвует некоторыми «неопровержимыми» фактами гей-легенды — такими, как кокаиновые вечеринки. Он прекрасно понимает — нелогично, что Меркьюри принимал кокаин и за столько лет избежал ареста. И он пытается дать достоверное объяснение — оказывается, полиция прекрасно знала, что у Фредди дома кокаиновый склад, но закрывала на это глаза — разумеется, за мзду… Неужели вся мировая полиция продажна? И таможенные службы? Каким образом все это двадцать лет оставалось незамеченным прессой, общественностью и поклонниками? А по какому праву он обвинил всемирно известного человека в уголовном преступлении, каковым является хранение кокаина?! Нет, напрасно Фристоун старается — надеяться ему можно только на полную тупость фан-движения…

Он все время сам себе противоречит. В своей книге он сказал, что Фредди умер, когда в комнате никого не было. Это ложь — известно, что он умер в присутствии Дэйва Кларка. И смерть Фредди, весьма мерзко описанная Фристоуном — умер, не успев дойти до унитаза — не имеет никакого отношения к тому, что описал Дэйв Кларк…

Он также соврал, что Фредди был неверующим — и даже не упомянул о присутствии священников в его доме после его смерти и о религиозности его песен… Что не помешало ему в той же книге сказать, что Фредди не был атеистом — но тут же он испуганно сказал, что тот никогда не задумывался о том, что будет после смерти. Один раз назвав Фредди зороастрийцем, через несколько страниц он исправляет ошибку, сказав, что покойный не принадлежал ни к какой религиозной конфессии. Он дал противоречивую информацию о похоронах Меркьюри и не упомянул, что тело Фредди из дома увёз его отец. Он заявил, что сам позвонил родителям Фредди после его смерти — но звонила им Мэри Остин. Он соврал, что экс-члены «Queen» были в доме Фредди на поминках — но засвидетельствовано, что они сразу же уехали… Он также путается в сроках появления у Фредди Джо Фанелли и приписывает себе его обязанности повара.

Впрочем, если анализировать все ошибки и неточности, то эта работа никогда не будет закончена. Остаётся сказать, что мемуары Фристоуна — такая же низкопробная фальшивка, как и другие книги о Меркьюри. Точнее, заказная работа. На фоне начинавших вызывать ропот многочисленных гадостей необходимо было появиться книге, написанной от имени человека, близко знавшего Меркьюри, и призванной, как сказано в предисловии, развеять некоторые мифы о нем. Но истинная цель её совсем иная — действительно опровергнув несколько дурацких легенд и несколькими тёплыми словами о Фредди как о добром и талантливом человеке создав впечатление «близкого друга», далее Фристоун делает все, чтобы наиболее омерзительные мифы о распутном гее и наркомане остались в неприкосновенности. Хорошие на словах отзывы не могут скрыть истинное лицо Фристоуна, поскольку Фредди изображён в книге капризным, недалёким, мерзким типом с серьёзными осложнениями в психике. Книга переполнена отвратительными сценами поглощения кокаина, распутных вечеринок, гей-истерик, пьяных танцев на столах и т.д. — только человек, начисто лишённый вкуса и нравственных ориентиров, не возмутится этими «объективными свидетельствами».

Нет, не очистить доброе имя покойного друга хотел Фристоун, приписавший Фредди больше любовников, чем все биографы и Джим Хаттон, вместе взятые, и с наслаждением описавший несуществующие наркотические истерики и пьяные загулы. И не очень волновали его легенды, созданные, по его собственным словам, «из лучших побуждений» — таков его отзыв о грязи, вылитой на Фредди! На словах выражая недовольство вечно все перевирающими журналистами, он не обрушивает свой гнев на главного Гомера квиноведения Рика Ская и его товарищей по перу. Главное недовольство у него вызывает Дэвид Вигг, по его словам, в своём интервью перевравший все, что говорил Фредди (якобы Фредди зарёкся когда-либо давать интервью этому журналисту). На самом деле Фредди дал Виггу не одно, а несколько интервью, и все они, при некоторых искажениях, достаточно корректны. Дело в том, что в этих материалах есть фразы, которые очень не нравятся Фристоуну — «Не доверяю педикам», «Я живу один», «Я не употребляю наркотики», «Я не могу любить мужчину так, как женщину», «По вечерам, когда я остаюсь один»… Поэтому, комментируя возмущённую реакцию Фредди на статью в «Сан», в которой он якобы сознавался в гомосексуализме, Фристоун пишет: Фредди, оказывается, возмутился только тем, что интервью сократили, не согласовав это с ним. Хотя слова Фредди (см. гл. 3), хорошо известны и растиражированы, но Фристоун идёт на сознательную и бессовестную ложь, только бы сказать — это миф, что Фредди никогда не признавался в гомосексуализме! «Миф», который вынуждены были признать не только фан-движение Queen, но даже суперскандальный Рик Скай!!! Потому даже Мэри Остин превращается у Фристоуна в женщину-ширму, покрывавшую пристрастия Фредди… Фристоун отказывает Фредди даже в «бисексуальности».

Всю жизнь и творчество Меркьюри Фристоун воспринимает через призму «гей и наркоман». Вся сложность, выстраданность, духовная и интеллектуальная мощь его творчества у Фристоуна является результатом бесконечных гей-романов и анального секса, а сам Фредди предстаёт человеком, неспособным на любовь в нормальном смысле этого слова, презирающим семью примитивным сексуальным животным. На словах восхищаясь «гением Фредди», он приписывает видеошедевры Queen режиссёрам этих клипов (не объясняя, почему их вдохновение испарилось сразу после смерти Фредди). Отъезд Фредди из Америки объясняется бегством от ревнивых любовников и неприятием Queen в «библейском поясе» этой страны; многолетняя дискриминация Queen — тем, что нравственные нормы тогда были другими; отсутствие компромата — тем, что Фредди в злачных местах все знали и не удивлялись… Потому Фредди и назван «сельским мальчиком» — ведь надо же объяснить, почему умный, интеллигентный, образованный человек, имеющий массу знакомств в элите (в том числе и среди геев), выбирает себе любовников с самого дна гей-сообщества, и почему эти любовники его очень быстро бросают, не соблазняясь ни его деньгами, ни славой… Как и биографы, он не объясняет странного обстоятельства «дела Меркьюри»: из десятков и сотен мужчин, которым приписана интимная связь с Фредди, только двое «дали показания». Комментируя ссору Фредди с Барбарой Валентин, он говорит, что причиной стало смертельное оскорбление, нанесённое Барбарой — она распускала слухи о своей связи с Фредди, имев наглость назвать его гетеросексуалом (это чушь — вспомните, что на самом деле говорила эта женщина о Фредди).

Понимая, что идеальная физическая форма, в которой находился Фредди до своей болезни, не соответствует образу наркомана, он пишет, что Фредди занимался спортом в «интимной обстановке» — хотя есть слова самого Фредди и его фотографии, подтверждающие, что он занимался спортом активно и не втайне.

Пребывание Фредди в Мюнхене и Нью-Йорке и покупку там квартир Фристоун связывает с обилием гей-клубов и лучшей по сравнению с Лондоном обстановкой для геев. Если всерьёз воспринимать Фристоуна, то единственной и самой любимой книгой, которую в своей жизни прочитал Фредди Меркьюри, был путеводитель по гей-клубам. Впрочем, мемуары Фристоуна с его подробной гей-картой Европы и Америки и скрупулёзным описанием гей-клубов вполне могут его заменить. Но только Фристоун не объяснил — если Фредди так был на всем этом помешан, то почему он игнорировал настоящий мировой центр гей-культуры — Сан-Франциско? Вот где можно было развлечься по полной программе! Неоднократно приезжая в США, он был в Сан-Франциско всего два раза в жизни, в 1975 и в 1977 годах — до того, как познакомился с Фристоуном. Это было в ходе напряжённых турне «Queen» по США и Канаде, и пребывание в этом городе оба раза ограничилось единственным концертом (что не помешало создать несколько гнусных мифов о пребывании Фредди в Сан-Франциско), а тот же Фристоун приписал ему знакомство с лесбиянками, участниками парада сексуальных меньшинств.

Только с одним утверждением Фристоуна нельзя не согласиться — что многие друзья Фредди предали его при первой возможности. Но он-то чем лучше тех, кого критикует? И почему-то именно оклеветавшие Фредди получили от Фристоуна самые лестные отзывы, а люди, не говорившие о нем гадостей, заслужили лишь беглого упоминания, включая и его коллег по «Queen».

Что Фредди ему сделал, что он исходит такой ненавистью?! Обидел чем, оскорбил?!

Фредди не только не сделал Фристоуну никакого зла — он оставил ему по завещанию 500.000 фунтов. Но зависть свела с ума Фристоуна также, как и Хаттона… Этот несостоявшийся музыкант не вынес своего статуса лакея при гении…

Впрочем, Фристоун чуть было не проговорился,

кто

подослал его к Меркьюри. Он пишет, что в гей-клубах Фредди иногда регистрировал Фристоуна вместо себя — чтобы не «засветиться». Но при записи в гей-клуб не требуют паспорта, и можно зарегистрироваться под любым псевдонимом. Имея физиономию, знакомую миллионам, Фредди мог избежать огласки, только не посещая публичные заведения для геев… Фристоун знает, чего боится. Ведь если какой-нибудь любопытствующий фан заглянет в архивы престижных гей-клубов, он не найдёт там имя Фредди Меркьюри. Зато он найдёт имя человека, долго скрывавшего свой гомосексуализм — и поимённо знающего всю голубую тусовку Лондона, Мюнхена и Нью-Йорка.

Питера

Фристоуна

. Жалкого костюмера из лондонского театра, попавшего к Фредди Меркьюри по личной рекомендации гомосексуалиста Пола Прентера. Этот человек оставил высокооплачиваемую работу менеджера универмага и устроился в Королевскую оперу за две недели до появления там Фредди… Фристоун сам сознался, что его фактически навязал Фредди Пол Прентер. Причём дважды навязал — когда Фристоуна отправили восвояси после его сезонной работы в туре «Queen», Прентер регулярно звонил ему и обещал, что скоро его возьмут на работу снова. И добился своего… А Фристоун спокойно ждал своего часа — похоже, он был уверен, что скоро вернётся… В будущем он станет сначала костюмером «Queen», а потом и личным секретарём Фредди, живущем в его доме. А несколько лет спустя в дом Фредди войдёт его хороший знакомый ещё по «боевой молодости» — Джим Хаттон. Но они сделают вид, что незнакомы, а в будущем оба напишут мемуары, в которых смешают с грязью своего благодетеля и будут взаимно восхищаться друг другом — точно по формуле Крылова «кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку». Одно плохо — они не согласуют между собой детали, и их тексты при параллельном сравнении будут полны вопиющих противоречий. Но пока им нечего опасаться — ведь большинство поклонников Меркьюри боятся думать. Очень боятся.
* * *

Напоследок рассмотрим самое страшное и мерзкое предательство, когда-либо совершённое против Фредди. Речь идёт о Мэри Остин, его подруге и бывшей возлюбленной.

Фредди познакомился с Мэри Остин в 1970 году в Лондоне, на Кенсингтонском рынке. В ту пору он, тогда ещё студент, подрабатывал, торгуя в одной из лавочек, Мэри работала на том же рынке продавщицей. Вскоре между ними завязался роман.

Мэри Остин стала девушкой Фредди, и они вместе прожили семь лет как муж и жена. В 1977 году они расстались, но остались друзьями.

Мэри жила по соседству с Фредди — сначала рядом с его лондонской квартирой, затем с его домом. Она помогала Фредди смотреть за домом, следила за его хозяйством, кормила кошек. Мэри фактически управляла его имуществом, домашним хозяйством и денежными делами. Она также помогала ему вести дела в компании «Queen». После возвращения Фредди в Лондон в 1985 году Мэри Остин стала экономкой и домоправительницей на его вилле. Фредди и Мэри часто появлялись вместе в общественных местах, на работе у Фредди, на светских раутах и вечеринках.

В своих интервью Фредди с теплотой и нежностью отзывался о Мэри Остин как о близком и родном человеке. И он не скрывал своё намерение сделать её своей главной наследницей:

"Наша любовь закончилась слезами, однако мы остались очень близкими друг другу людьми, и эта дружба — навеки. Она священна. Все мои возлюбленные спрашивали, почему они не могут заменить её. Но это невозможно. Я не ревную её к новым увлечениям, потому что она имеет право устраивать свою жизнь. Для меня главное, чтобы она была счастлива с тем, кого выбрала, и это взаимное отношение. Мы заботимся друг о друге, и это чудесная форма любви. На меня могут свалиться все проблемы мира, но у меня есть Мэри, и она спасёт меня. Она принимает мой образ жизни… Кому я ещё могу оставить в наследство моё состояние, когда меня не будет? Конечно, в завещании я упомянул родителей, а также моих кошек, однако основная часть моего состояния завещана Мэри.

Если я завтра умру, Мэри станет тем человеком, который будет распоряжаться моим обширным имуществом. Она работает в моей компании и управляет моими денежными делами и всеми моими владениями. Она руководит шофёрами, служанками, садовниками, бухгалтерами и юристами. Я забочусь лишь о том, чтобы греметь моим скелетом по сцене!".

Когда у Мэри Остин родился сын Ричард, Фредди первый пришёл поздравить её в больницу — раньше отца ребёнка. Он стал крёстным отцом малыша, завалил его подарками, охотно возился с ним, он научил мальчика его первым словам.

Когда Фредди умирал, именно Мэри Остин ухаживала за ним. Она позвонила родителям со страшной новостью о его смерти. Она унаследовала роскошный дом Фредди со всем находившимся там антиквариатом, половину его денежных средств и часть доходов от продаж его песен.

 

Фредди и Мэри Остин

 

Казалось бы, само существование Мэри Остин должно служить доказательством нормальной сексуальной ориентации Фредди. Он прожил с этой женщиной семь лет, и она вовсе не была «ширмой для гея» — они жили так, как живут миллионы парней и девушек во всем мире. Они даже собирались пожениться, Фредди купил кольца и представил её родителям в качестве своей невесты — но что-то не получилось. Он относился к Мэри так, как ни один гомосексуалист не относился к женщине-другу. Наконец, тот факт, что он оставил все не любовнику-мужчине, не родне и не кошкам, а женщине, которая даже не была его родственницей, говорит о многом.

 


Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 234; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!