Эстетические и философские принципа творчества Новалиса ( цикл «Гимны к ночи»)
В основе «Гимнов к ночи», появившихся в 1800 году, лежит мысль о том, что смерть возлюбленной перевернула всю жизнь поэта и навсегда наложила на нее отпечаток. Но отпечаток специфический. Вчитываясь в эти тексты, иной раз трудно отделаться от впечатления, что Новалис чуть ли не благодарен смерти за то, что она унесла Софию в иной мир, тем самым оставив ее как благодатный материал для возвышенного переживания, не замутненного никакими земными помыслами.
Необходимо, прежде всего, понимать, что гимны эти - не целостная, единая, сформулированная философия, а произведение, продиктованное разными - и существенно отличающимися друг от друга - рядами побуждений. Здесь и первичный стимул излить в стихах скорбь по поводу смерти любимого человека. Побуждение, так сказать, сугубо личное, биографическое. Здесь и попытка подняться над этой скорбью, возвыситься до стоической позиции, и побуждение это тоже имеет серьезную личную основу: Новалис был тяжело болен, и желание не поддаваться смерти понятно и очевидно. Наконец, было тут и сугубо литературное, философско-эстетическое побуждение: придать своей биографии некий обобщающий смысл в духе формирующейся романтической философии, то есть стилизовать индивидуальную эмоцию, возвести ее в ранг эталона и канона. И тут на личный опыт, конечно, сразу же наложились и литературные влияния, прежде всего, поэзия сентиментализма, очень популярная среди первых романтиков и направление «Буря и натиск».
|
|
|
Если посмотреть на «Гимны к ночи» именно с такой историко-литературной точки зрения, то перед нами реакция очень характерная для романтика. Для него не столь важно подлинное событие, сколько возможность усмотреть за этим сокровенную тайну бытия. Новалис, надо сказать, довольно быстро примирился со смертью реальной Софии Кюн - через год он уже предложил руку и сердце другой избраннице. Но смерть Софии он превратил в тему романтического переживания, уверовав, что смерть - это высшая форма бытия, и в этом смысле София Кюн не умерла, а возродилась в новом, высоком и прекрасном мире. В дневнике он записал: «Я должен жить только ради нее, я существую лишь для нее, для себя и больше ни для кого. Она - мое высшее, единственное. Моя задача совершить все в отношении ее идеи».
И вот Новалис, объявив, что он проник в тайну иного мира и понял высшее блаженство смерти, вдохновенно начинает воспевать смерть, которая величественнее жизни, ночь, которая светлее дня.
Это не в меньшей мере поэтическая поза, чем крик души. И неудивительно, что в последующих своих сочинениях Новалис как бы начисто забудет эту свою «любовь к смерти», столь безоговорочно тут провозглашенную. Тон этих последующих сочинений вовсе не элегический, а торжествующий, дифирамбический. Не ночь, не смерть будет воспевать «зрелый» Новалис, а поэзию, жизнь, бытие, творческий гений человека и Вселенной.
|
|
|
«Гимны к ночи», при всей их лиричности и музыкальности, - все-таки незрелые излияния чувствительного, подверженного моде юноши.
Жанровое своеобразие, особенности стиля и идейное содержание романа «Генрих фон Офтердинген» Новалиса.
Крупнейший представитель раннего немецкого романтизма известен под псевдонимом Новалис. Его настоящее имя — Фридрих фон Харденберг (1772–1801).
Главное произведение Новалиса — неоконченный роман «Генрих фон Офтердинген» Это своего рода романтический ответ на роман Гёте «Ученические годы Вильгельма Мейстера», в котором герой отказывался от иллюзий молодости, от возможности художественного творчества ради обретения себя в реальности и практической деятельности. Конструкции двух романов («романов воспитания») во многом сходны, но направленность идей прямо противоположна: герой Новалиса по мере своего путешествия, открывающего ему различные неизведанные сферы мироздания, только укрепляется в своем стремлении стать поэтом. Более того, не действительность переделывает героя, как в реалистически ориентированном романе Гёте, а воля и фантазия героя преобразует мир в мечту, «роман воспитания» превращается в «роман творения».
|
|
|
Новалис избирает в качестве главного персонажа полулегендарного немецкого миннезингера XIII в. Генриха фон Офтердингена, о котором не осталось почти никаких сведений. Это принципиальное решение: неясно, история это или сказка.
На грани сна и реальности читатель оказывается с первых строк романа: Генриху снится прекрасный голубой цветок, но громкий разговор родителей возвращает его в реальный мир. Не забудем, что его реальность призрачна, это полулегендарное Средневековье, которое наполнено у Новалиса, вопреки просветительским представлениям о «темных», «варварских» веках, солнечным светом и человеческой добротой. Но Генрих не может забыть свой сон о голубом цветке, им овладевает беспокойство, желание найти цветок. Он отправляется с матерью и купцами из Эйзенаха в Аугсбург, и это небольшое путешествие превращается в грандиозную эпопею.
Встреча с пленницей Зулеймой открывает Генриху романтический Восток, встреча с рудокопом — природу, подземные кладовые природных сокровищ и останков доисторических животных, с отшельником фон Гогенцолерном — мир истории. В Аугсбурге поэт Клингсор открывает ему мир поэзии, которая есть «основное свойство духа человеческого», а дочь Клингсора Матильда — любовь. Видя Матильду, Генрих испытывает то же чувство, что и во сне, которым открывался роман. Они становятся женихом и невестой. Вечером на пиру Клингсор рассказывает символико-аллегорическую сказку, в которой утверждается победа поэзии над рассудительностью. Так заканчивается первая часть романа — «Ожидание».
|
|
|
Из второй части — «Свершение» — становится известно, что смерть Матильды (она утонула) повергла Генриха в глубокое отчаяние. Но голос и призрак Матильды призывают его вернуться к поэзии. Генрих начинает петь — и в его душе отчаяние сменяется тихой и светлой грустью. Девушка, похожая на Матильду, отводит его к старому врачу Сильвестру, похожему на рудокопа. Когда-то у него был отец Генриха, наделенный талантом скульптора, но он не послушался совета Сильвестра развивать свой дар, ушел в земные заботы и стал просто хорошим ремесленником. Беседы Генриха и Сильвестра о совести как могущественной силе, о слабости людей как источнике зла, о единстве всех миров и чувств во вселенной закладывают основу дальнейшего развития сюжета романа, который остался незавершенным.
Образ голубого цветка в романе приобретает черты романтического символа с его многозначностью и устремленностью к идеалу.
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 1735; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!