Поддержка как творческое приспособление



Ф. Перлз (1996) определял гомеостаз как процесс, с помощью которого организм поддерживает равновесие и здоровье в из­меняющихся условиях среды, а также удовлетворяет свои по­требности. Это центральная идея для гештальт-терапии. Имен­но отсюда происходит идея цикла контакта, описывающая ста­дии организмической self-регуляции, идея творческого приспо­собления, идея организации феноменологического поля в «фи­гуру» на «фон» на базе доминантной потребности.

Идея организмической self-регуляции применима к поддер­жанию устойчивости организма в ответ на изменяющиеся ус­ловия среды. Это функция гомеостаза. Лучшей метафорой рав­новесия организма в среде является езда на велосипеде, когда велосипедисту, чтобы поддерживать равновесие и движение вперед, приходится постоянно приспосабливаться к среде — дороге.

Творческое приспособление — это процесс, включающий фазу агрессии и деструкции. Когда контактирующий организм осваи­вает что-то новое, полезное и питательное для его роста, предше­ствующий статус разрушается в интересах нового контакта. Такая деструкция статус-кво может вызывать тревогу тем в большей про­порции, чем более невротичен организм. Но этот процесс компен­сируется безопасностью новых способов жизни, пришедших в бытие. В этом смысле поддержка — это то, что поддерживает наше организмическое качание-приспособление, самоподдержка дос­тигается присутствием в настоящем.

Важным аспектом развития самоподдержки у клиента явля­ется восстановление его доверия к себе и своим собственным возможностям. Поддержка терапевтом клиента состоит не в том, чтобы управлять проблемой или разрешать ее, не в том, чтобы проконсультировать его или рассказать, что он должен делать. Самое главное — это восстановление его доверия к своим си­лам, необходимое для достижения потребностей, доверие к его саморегуляции[33].

Современный гештальт-терапевт Гэри Йонтеф (1993) счита­ет: «Когда мы пытаемся быть не теми, кто мы есть, это не само­поддержка. Главный аспект самоподдержки — это идентифи­кация с тем, кто я есть, с моим актуальным опытом, поведени­ем, ситуацией. Такая идентификация включает идентификаццю с волнообразным изменением этого статуса, доверие к движе­нию и изменениям». С точки зрения Малколма Парлетта (1996, приведено по Harris, 1996), «достаточная самоподдержка озна­чает, что индивидуум в состоянии вовлекаться в существующие обстоятельства способом, который является творческим при­способлением. Когда мы полностью присутствуем — с нашими ресурсами способностями, вниманием, достаточными для того, чтобы иметь дело с тем, что сейчас есть, сложно это или просто, мы поддерживаем сами себя».

Он также описывает феномен потери самоподдержки. Это происходит тогда, «когда мы в состоянии стресса, или физичес­ки плохо себя чувствуем, или эмоционально перегружены, или чувствуем стыд, мы можем быть не в состоянии полностью при­сутствовать для текущего опыта здесь и сейчас. Мы можем быть не в состоянии утилизировать наши ресурсы или поддержать процесс присутствия».

Гештальт-терапевт помогает клиентам развивать свою соб­ственную поддержку (самоподдержку или self-поддержку) для желаемого контакта или ухода. Поддержка относится к тому, что делает контакт или уход возможным — это уровень энергии, мышечная активность, дыхание, информация, отношения с дру­гими, язык и т.п. (Yontef, 1993).

Поддержка и развитие человека

Некоторые гештальт-авторы связывают поддержку в терапии с идеей ее необходимости для здорового развития ребенка. Джеймс Кепнер в своей книге «Лечебные задачи»[34] описывает развивающую модель психотерапии со взрослыми, переживши­ми насилие в детстве. Он говорит, что поддержка есть связыва­ющее со средой основание, которое обеспечивает контекст для роста и развития. Это наличие связей и отношений с заботящи­мися и отзывчивыми другими, чьими действиями мы подтверж­даем наше существование, базовое доверие и заботу о других.

Кепнер рассматривает развивающую поддержку как первую задачу терапевтической работы с пережившими насилие. Разви­тие поддержки является существенной частью лечебного процес­са, особенно для переживших насилие. Оно создает условия, на которых покоится все в человеческом функционировании.

Поддержка сопротивления

В гештальт-терапии сопротивление рассматривается не толь­ко как барьер, который нужно убрать (как в психоанализе), но и как созидательная сила, помогающая преодолевать жизненные трудности. Поэтому работа гештальт-терапевта не ограничива­ется только концентрацией внимания на сопротивлении. Сопро­тивление рассматривается им в основном как способ прерыва­ния контакта с окружающей средой, способ в котором концент­рируется энергия пациента, которая могла бы пойти на действия, иедущие к удовлетворению потребности. И поэтому энергия со­противления не преодолевается, а используется.

Фрагмент сессии. В работе с «горячим стулом» клиентку просят i юговорить с собой от имени свекрови, с которой она в хроническом конфликте и к которой не может выразить свои чувства.

К.: Не хочу! (Твердо, с вызовом смотрит на терапевта.) Т.: Звучит как «не буду». (Воспринимает ситуацию как не­которую энергетически заряженную реальность, не интер­претирует тенденции, обозначает «как принял».) К: Да, не буду.

Т.: Скажи ей, что ты не будешь ею.

К.: Я не буду такой, как Вы, ненавидящей. Злой... да, злой...

Т.: А какая ты сейчас'?

К.: (Задумывается) Я... я... злюсь, я ее ненавижу!

Здесь терапевт стимулирует выражение прямого импульса, возвращая клиентке ее проекцию. Эта работа идет в обход со­противления с поддержкой его блокированной энергии.

Поддержка и поле «организм - среда»

Гордон Вилер (1995) в контексте дискуссии о стыде описал один из аспектов поддержки. Он акцентирует разницу между индивидуалистической моделью self и той моделью, которая происходит из теории поля в гештальт-терапии.

С его точки зрения, основным принципом реальности и чело­веческого опыта является отдельность нашего собственного осознавания и сознания. С другой стороны, он делает акцент на фундаментальной связанности человеческого бытия, на том, что мы всегда зависимы от поля и эмоционально связаны с динами­кой поля «организм — среда». Следовательно, когда мы пере­живаем что-то вроде «разрыва» этой связи, то называем это сты­дом. В такие моменты мы желаем провалиться сквозь землю. Другими словами, мы имеем опыт, который не подтверждается и не поддерживается окружающими, и этот опыт может ощу­щаться как стыдный и отчуждающий. Таким образом, поддерж­ка и стыд — это два полюса, один из которых рассматривается нами как хороший, а другой — как плохой.

Стыд связан с чувством несовпадения между внешним миром и внутренним миром опыта. Это вынужденно делает наше мес­то в мире и принятие нас оппозиционным. Оппозицией к приня­тию будет отвержение, избегание или прерывание, которые яв­ляются способами социального принуждения. Прерывание оз­начает разрыв с социально связанным полем, покидание други­ми и с позиции индивидуалистической селф-модели — изоляцию и одиночество.

Этот подход определяет поддержку как связанность с полем, а недостаточную поддержку — как недостаток такой связанности, переживаемый как стыд. Заметим, что поддержка в этой пара­дигме имеет совсем другой смысл, чем в индивидуалистической парадигме, акцентирующей поддержку среды, поскольку self дей­ствует по обе стороны контактной границы и принадлежит индивидууму настолько же, насколько и среде. Это основа гомео-стаза, его физиологического или психологического аспекта. Па­циент, устанавливающий зрительный контакт с терапевтом, толь­ко в этом случае может увидеть, что терапевт присутствует и су­ществует принципиальная возможность поддержки. То есть сна­чала пациент обращается к среде, а затем только видит возмож­ность, с помощью которой он будет черпать поддержку.

Гордон Вилер также заметил, что для нас очень важно создать концепцию поддержки в терминах поля и гораздо больше, чем в традиционных индивидуалистических терминах, ориентирую­щихся на автономию и независимость индивидуума. Определе­ние поддержки через поле может быть сделано только в контек­сте взаимозависимости и сети текущих отношений внутри поля. Потеря поддержки означает потерю связи с полем, разрыв или дырку в сети.

Линн Джакобс подчеркивает особую опасность возникновения стыда в связанном поле «терапевт — клиент». Он может появиться в результате неравных по силе позиций, особенностей переноса, особой уязвимости клиента и недостаточном осознании терапев­том своего стыда. У некоторых клиентов в ходе терапевтических сессиях стыд возникает регулярно. Появление стыда означает, что личность имеет недостаточно поддержки в каком-либо аспекте сво­его существования и не может справиться с ситуацией. Стыд — это сигнал терапевту о недостатке поддержки в терапевтической системе, следствием чего может стать изоляция клиента. Поддер­жка, необходимая клиенту, может включать внимание к его позе, особенностям опоры, дыханию, актуальным переживаниям. Это момент, когда терапевт «примеряет на себя» внутренний мир кли­ента и становится больше чувствительным собеседником, нежели наблюдателем и сильным профессионалом.

Поддержка и безопасность

Многие люди воспринимают безопасность как аксиому под­держки. Чувство безопасности — это привычка к определенному статус-кво; новое возбуждение и действия угрожают безопаснос­ти. У клиента есть привычные механизмы безопасности на вся­кий случай — это привычные поддерживающие механизмы кли­ента, механизмы статус-кво. Некоторые балансы невероятно де­структивны, и терапия в данном случае (парадоксально!) состоит в поддержке шаткости. По Ф. Перлзу, невроз — это недостаток шаткости. Безопасность помогает достичь шаткости, и это застав­ляет искать новый баланс. В таком случае поддержка определяет­ся как микст безопасности и конфронтации (все помнят о конф-ронтационном стиле Перлза), а не как способ «быть милым» для клиента.


Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 481; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!