Духовная культура воплощает в себе духовную и социальную деятельность человека, направленную на обеспечение духовных потребностей человека, его общественной жизни.

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 5Следующая ⇒

Вместе с тем присущее деятельности многообразие не позволяет сводить ее лишь к двум указанным видам. С точки зрения конкретно-содержательной характеристики в человеческой деятельности обычно выделяют несколько сфер культуры, обладающих определенной спецификой: экономико-хозяйственную, техническую, религиозную, идеологическую, политическую, художественную, научную, этическую, правовую и некоторые другие.

Не менее разнообразной предстает культура и в ее социальном измерении. Социальная стратификация, отраженная в формах существования культуры, описывается через понятие субкультуры. Под субкультурой понимают культуру определенной социальной группы внутри преобладающей «большой» (иначе – «базовой», «срединной», «фундаментальной») культуры, отличную от нее по некоторым устойчивым культурным признакам и стандартам (ценности и нормы, стиль поведения, обычаи, привычки, язык). Как правило, выделяют сословные (рыцарство, дворянство, крестьянство, казачество и др.), классовые, религиозные, поколенческие, территориальные (город – село; отдельные регионы), миграционные и некоторые другие субкультуры.

Субкультурная дифференциация может быть представлена и как различие между культурой господствующего или привилегированного социального слоя (культура элиты) и культурой остального населения. В этом случае можно говорить о двух оппозициях: элитарная - массовая культура и элитарная – народная культура. При этом элитарная культура, в противовес другим субкультурам, определяется как престижная и «высокая», «культура не для всех».

Массовая культура (термин М. Хоркхаймера и Д. Макдональда) предполагает усредненность, общедоступность и облегченность восприятия культурных явлений и форм, что не требует от субъекта развитого вкуса и специальной подготовленности, в отличие от требований элитарной культуры. Массовую культуру чаще всего рассматривают как явление социокультурной реальности XX века, связывая его с научно-технической революцией, появлением общества потребления и развитием средств массовой информации. Субъектом массовой культуры выступает в первую очередь человек городской индустриальной культуры, «человек массы».

Народная культура - это понятие, отражающее результаты стихийно-исторического процесса возникновения этноса с присущим последнему самобытно-традиционным укладом жизни. В этом случае противопоставление элитарной культуре подразумевает автохтонный, почвеннический аспект культуры народной.

В оппозиции этническая – национальная культура зафиксированы различные уровни проявления в культуре национально-самобытного начала: национальная культура представляет собой более высокую ступень в сравнении с культурой этноса, поскольку нация – более сложное и крупное социальное образование. В свою очередь, этническая культура – структурный феномен более высокого порядка, чем родо-племенная, т.к. опирается на развитое самосознание, включающее представления об общности происхождения, истории, языка, культурном единстве.

Когда в содержательном плане та или иная субкультура направлена на отрицание ведущих принципов культуры фундаментальной, она становится контркультурой (термин Т. Роззака). Контркультурные движения – яркая черта современной социокультурной ситуации, особенно характерная для молодежных субкультур западных стран (хиппи, битники, панки, рокеры, байкеры, «зеленые» и др.). Они выступают с позиций практической критики принципов жизнеустройства классической западной цивилизации с присущими той индивидуалистическими и прагматическими ориентациями. Альтернативные, в том числе и молодежные, субкультуры характерны и для небуржуазных обществ: в «позднем» СССР были распространены так называемые неформальные организации (диссиденты, «митьки», андеграунд в искусстве и др.), по сути, представлявшие собой контркультурные движения в противовес господствовавшей идеологии и санкционированным принципам социализации молодежи (пионерская и комсомольская организация).

Культура может быть структурирована не только по социальным параметрам.

Эволюционная школа, у истоков которой стоял британский этнограф и антрополог Э.Б. Тайлор (1832-1917), рассматривала культуру как процесс постепенного и непрерывного развития от простого к сложному, подобно тому, как осуществляется эволюция в живой природе. Уже в самом определении культуры, предложенном Тайлором, содержится указание на структуру культуры: «Культура, или цивилизация, в широком этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества»[22]. Эволюция осуществляется внутри указанных слагаемых культуры, поэтому в исторической перспективе культура образует так называемые эволюционные ряды, внутри которых культурные формы вырастают друг из друга. Последователь Тайлора, британский археолог О. Питт-Риверс, реализовал эту идею практически, создав коллекцию материальных предметов (главным образом на материале видов оружия), систематизированную по эволюционным рядам.

С явлений материальной культуры этот принцип был распространен на духовную культуру, благодаря чему со временем оформилась идея эволюционно-семиотических рядов, соединивших вещи и понятия (концепты). Так, А. Леруа-Гуран в 40 гг. XX в. предпринял исследование «материально-духовных рядов», таких как стили наскальных изображений эпохи палеолита.

Структурно-функциональный подход, обязанный своим появлением швейцарскому лингвисту Ф. Де Соссюру (1857-1913), «рассматривает все социальные системы как коммуникативные, определяет структуру как упорядоченность, отвечающую двум требованиям – наличие внутренней связности, которая недоступна наблюдателю изолированной системы, и выявление этой структуры лишь при ее трансформации»[23]. Наиболее простой и универсальной знаковой системой является язык. Понимая культуру как сложную знаковую (семиотическую) систему, структурализм экстраполирует на нее разработанный в лингвистике метод структурного анализа.

Так, в культурологической концепции французского этнолога К. Леви-Строса (1908-1990) на материале первобытной («примитивной») культуры анализируются две взаимосвязанные структуры: структура мышления и структура природы (физической реальности). Задача исследователя – выявить определенную логику туземного мышления, смысловые структуры (коды) примитивных культур, скрытые за напластованием многообразных культурных явлений (обряды, пищевые запреты, маски и т.д.). Т.о., культура анализируется не только как семиотическое, но и как уровневое образование.

В трудах отечественных структуралистов (Вяч. Вс. Иванова, А.М. Пятигорского, Б.А. Успенского, М.Ю. Лотмана, В.Н. Топорова и др.) культура рассматривается как иерархическая структура, состоящая из двух моделирующих систем: первичной (естественный язык) и вторичной (миф, искусство, наука и т.д.), каждая из которых, в свою очередь, способна образовывать новую упорядоченную последовательность уровней.

Ю.М. Лотман (1922-1993), основатель Тартуской школы семиотиков, разработал понимание культуры как семиосферы (семиотического универсума, или пространства), обусловливающей каждый знаковый элемент или акт. В центре внимания ученого – принципы внутренней организации культуры как «устройства, вырабатывающего информацию» (Лотман), а также механизмы динамической модели, обеспечивающие структурную трансформацию.

Суммируя результаты семиотических и структуралистских исследований, можно заключить, что единство культурной системы задается на уровне структур, которые можно считать глубинными, более или менее постоянными (константными), а также практически неосознаваемыми самими субъектами данной культуры. Совокупность этих структур обозначается понятием менталитет (см. также выше, глава 3). Так, И.В. Кондаков пишет: «…менталитет понимается как совокупность глубинных, в принципе не рефлексируемых индивидуальным и коллективным сознанием, но всегда подразумеваемых смысловых и поведенческих структур, довольно аморфных, размытых, составляющих малоизменяемый в течение длительного времени (…), а значит, метаисторический фундамент социокультурной истории, способствующий самоидентификации данной формы или разновидности культуры, вообще какой-либо духовной общности на всем протяжении ее становления и развития как ценностно-смыслового единства. Это – совокупность констант, включающих жизненные установки, принципы, модели поведения, эмоции и настроения, опирающихся на глубинные (во многом дорефлексивные) зоны смысла (которые присущи данному обществу, его социальному наследию и культурной традиции (…)» [выделено нами – Ред.][24].

Менталитет проявляется в элементах другого структурного уровня: «в языке, типовых формулах поведения, в мифологии, фольклоре, обычаях и обрядах, формах религиозного культа, а позднее – в философии, литературе и искусстве, в принципах общественно-политического, государственно-правового, морально-этического и хозяйственно-экономического самоопределения народа и т.д., наконец, в самом типе той или иной цивилизации»[25]. Данный уровень, в отличие от глубинного, находится в зоне рефлексии как субъектов данной культуры, так и наблюдателя «со стороны»; он подвержен большей динамике, т.к. испытывает на себе воздействие не только метаисторических (ментальных), но и исторических факторов.

Таким образом, при описанном подходе в культуре можно выделить следующие уровни:

1. Ментальный (содержательный, значимый, ценностно-смысловой) уровень культуры, уровень культурного сознания.

Это «глубинный» уровень, предстающий как совокупность и механизм порождения основных смыслов, ценностных ориентаций, способов самоопределения в мире и в конечном счете - как доминирующий в данном культурном сообществе тип мышления, или, точнее, мировоотношения, причем независимо от того, насколько он осознается или декларируется субъектами этого сообщества.

Это тот структурный уровень, на котором осуществляется смысло- и целеполагание, лежащие в основе деятельности культурных субъектов. Условно говоря, это содержательная «программа» потенциальных, возможных актов культурной деятельности, смысловое наполнение последних. Элементы этого уровня культуры обеспечивают внутреннее единство всех сторон культуротворческой деятельности субъектов данной культуры, начиная с обыденной (бытовой) культуры и кончая более сложными видами деятельности, такими как религия или искусство.

2. Феноменологический, (прагматический, продуцирующий) уровень культуры.

Он включает все те конкретные формы и виды человеческой деятельности, как материальной, так и духовной, а также ее продукты, в которых происходит опредмечивание элементов глубинного, содержательного уровня культуры. Именно на этом уровне осуществляется производство конкретных, специфических для каждой культуры культурно-практических форм, группирующихся по различным сферам культуры, таким как наука, художественная культура, религия, производство, нравственность, «структуры повседневности» и др.

Системные отношения существуют как между элементами каждого из данных уровней (внутриуровневая системность), так и между элементами разных уровней (межуровневая системность). Например, значение, роль и вес христианства как мировой религии резко усиливаются в эпоху Средневековья в связи с тем, что осмысление бытия человеком осуществляется через понятие единого и абсолютного Бога, который и выступает как конечный смысл всего сущего. В этом отражается системность между явлениями глубинно-смыслового (Бог как абсолютный смысл) и прагматического (религия как деятельностное представление этого смысла) уровней. С этим связано и доминантное положение религии среди прочих сфер культуротворческой деятельности в системе средневековой культуры (системность в ряду явлений второго уровня).

Глава 6

Типология культур

Реальное многообразие культур в истории человечества ставит перед исследователями задачу типологического изучения культуры.

Типология культуры представляет собой учение об основных типах (видах) культур прошлого и настоящего.

Проблему типологии по-разному рассматривали различные крупные историки и теоретики культуры.

Еще гуманистами эпохи Возрождения было предложено разделение европейской истории на античность, средневековье и новое время. Тем самым было положено начало исторической (стадиальной) типологии культур.

В конце XIX в. типы культуры исследовали немецкий историк Г. Рюккерт и русский мыслитель Н.Я. Данилевский, а в XX в. эти начинания развивали О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин, Ф. Нортроп и другие. Их усилия были сосредоточены на том, чтобы понять неповторимое своеобразие каждой культуры, описать ее уникальные черты. Поэтому типологические концепции этих исследователей носят дескриптивный (описательный), а не объяснительный характер, что даже дало основание Рюккерту, Данилевскому и Шпенглеру называть свои учения морфологией культур (морфологией истории). В их подходе сказывается заметное влияние методологии естествознания.

Г. Рюккерт в своем «Учебнике мировой истории в органическом изложении» отстаивает мысль о том, что каждая культура представляет собой тип как историческую индивидуальность, развивающуюся обособленно от других. Ученый настаивает на принципиальной множественности культур (типов), в которой находит свое воплощение всеобщая идея – единое понятие. Каждый тип в отдельности может выразить это единство лишь отчасти, а потому неадекватно. В этой неадекватности индивидуального всеобщему – исток гибели каждой конкретной культуры. Однако в будущем, полагал Рюккерт, возможно объединение всех отдельных культур в единый человеческий тип благодаря их тесному взаимодействию и раскрытию. При этом прогноз ученого очень осторожен, поскольку культура, в силу самой своей природы, всегда представлена релятивно и индивидуально.

Н.Я. Данилевский в уже упоминавшейся работе ввел понятие «культурно-исторический тип». В качестве критерия каждого такого типа он избирает сочетание четырех видов культурной деятельности: религиозной, собственно культурной, политической и общественно-экономической. Т.о., по Данилевскому, в основе типологии культуры лежит типология культурной деятельности. Культурные типы – не стадии единого, всемирно-исторического процесса, а дискретные, замкнутые, целостные территориальные образования, интегрирующие целый ряд признаков: этнические, социальные, психические и др. Результатом такого подхода стало выделение следующих типов культуры: египетского, китайского, ассирийско-вавилоно-финикийского (древнесемитического), индийского, иранского, греческого, римского, новосемитического (аравийского), германо-романского (европейского).

Согласно Данилевскому, «первые культуры: египетскую, китайскую, вавилонскую, индийскую и иранскую» - можно назвать первичными, или аутохтонными, которые сами себя построили, это культуры подготовительные, «имевшие своей задачей выработать те условия, при которых вообще становится возможной жизнь в организованном обществе». В этих культурах еще отсутствует доминирование того или иного типа деятельности. Цивилизации, последовавшие за ними, считал автор, развили каждая только одну из сторон культурной деятельности: греческая - собственно культурную, а римская - политическую. Впоследствии появляются двуосновные типы, сочетающие два вида культурной деятельности. Особое внимание ученый уделяет сопоставлению романо-германского и нарождающегося славянского типа: «…Романо-германский тип - двуосновной: с преимущественно научным и промышленным характерами культуры. …Славянский же культурно-исторический тип в первый раз представит синтезис всех сторон культурной деятельности… Мы можем надеяться, что славянский тип будет первым полным четырехосновным культурно-историческим типом»[26]. В этих словах звучит его мечта о грядущем расцвете славянских народов и России.

Концепция культурно-исторических типов нашла продолжение в трудах К.Н. Леонтьева (1831-1891), подчеркивавшего, в противовес «бесцветной идее всемирного сознания», национальную самобытность культур. Любая национальная общность, по его мысли, проходит через три последовательных состояния: «первичной простоты», «цветущей сложности» (когда в гармонии и разнообразии раскрываются все потенции человека или народа) и «смесительного упрощения и уравнения» (стадия угасания, разложения), что роднит его учение с биологически ориентированными теориями культуры.

В.С. Соловьев (1853-1900), критикуя концепцию Данилевского, исходил из того, что в истории действуют три силы, поэтому преобладание какой-либо одной приводит к появлению особого культурного типа или исторической эпохи. Философ рассматривает своеобразие трех культур: мусульманской, западноевропейской и славянской. Первая обязана своим появлением силе, которая стремится подчинить все многообразие отдельных форм единому подавляющему началу; европейская цивилизация зиждется на отрицании такого начала, которое воспринимается как нечто отвлеченное и пустое, и развивает множество частных, конкретных начал; славянская же культура должна соединить частно-человеческое и вечно-божественное.

О. Шпенглер в своей знаменитой работе[27] подвергает критике классическую стадиальную схему всемирной истории, называя ее «безрадостной картиной» линеарного времени. Как и Данилевский, он уподобляет культуры живым организмам, живущим в среднем 1000 лет и проходящим через этапы весны (рождения), лета (созревания), осени (интеллектуальной зрелости) и зимы (угасания творческой силы). Шпенглер насчитывал семь мировых культур: египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская («аполлоновская»), западноевропейская («фаустовская») и майя.

П.А. Сорокин в 4-томном труде «Социокультурная динамика» выделил три культурных типа: «идеациональный», где преобладает вера и самоотречение, «сенситивный» (чувственный), где господствует тяга к наслаждению и потребительству, «идеалистический», являющий собой как бы синтез первых двух, где чувство уравновешивается разумом, а вера — наукой. Все многообразие культур в истории он подвел к этим трем типам, подчеркивая при этом, что характер каждой конкретной культуры определяется ее содержательной характеристикой – ментальностью.

Свои представления о типах культуры изложили основатели и последователи идеологического движения, получившего название евразийства : Н.С. Трубецкой, Л.П. Карсавин, Г.В. Вернадский, П.Н. Савицкий и др. Возникшее в 20-е гг. в среде русской эмиграции, евразийство пыталось осмыслить своеобразие России как культурного континента, объединяющего Европу и Азию.

Н.С. Трубецкой (1890-1938) развертывает критику эволюционизма и европоцентризма, считая, что эти подходы внедряют в описание культур момент сравнения и оценки. Им он противопоставляет подход, исходящий из несходства и многообразия культур – «принципа равноценности и качественной несоизмеримости всех культур и народов земного шара»[28]. Всякая культура, полагал философ, является исторически меняющимся продуктом коллективного творчества прошлых и современных поколений. Он связывает понятие культуры с понятием коллективной («многочеловеческой») личности. В национальной культуре ярко проявляется своеобразие народа, его психологии, его личности. Общечеловеческая культура, по Трубецкому, невозможна, поскольку она была бы однородной, безликой, бесцветной и в конечном счете – бездуховной, безбожной. Национальные культуры, развивающиеся на основе собственных традиций, тем не менее взаимопроницаемы: они перерабатывают заимствования и приобретают сходство, образуя культурно-исторические зоны. «Отдельные народы и части народов специализируют данный культурный тип, внося в него свои специфические индивидуальные особенности»[29]. Данный подход исследователь прилагал и к русской культуре, которая, наряду со славянскими и европейскими чертами, унаследовала многие характеристики культуры азиатских этносов.

А. Дж. Тойнби, автор 12-томного труда «Постижение истории», выделяет и рассматривает цивилизации как конкретные исторические социально-культурные общности, различающиеся по своему типу. Продолжая критику европоцентризма и эволюционизма, он отвергает единство цивилизации и общепринятую периодизацию истории.

Цивилизации, согласно Тойнби, отличаются от примитивных обществ как по признаку численности и территории, так и с точки зрения господствующего механизма их функционирования. Своим генезисом цивилизации обязаны вызовам природной и человеческой среды. Так, иссушение дельты Нила, Тигра, Евфрата послужило определенным природным вызовом, ответом на который стало возникновение египетской и шумерской цивилизаций, стремившихся покорить строптивость природы; минойская цивилизация родилась как ответ на вызов моря, андская и майянская – как ответы на вызов тропического леса. Вызовом может послужить и человеческая среда: неожиданный удар со стороны одной общности по другой, давление, ущемление. Таким образом, в основе возникновения и развития цивилизаций лежит механизм «вызов – ответ». Тойнби описал пять возможных вызовов, которые могут взаимодействовать: суровых стран, новых земель, ударов, давления, ущемления. В итоге историк насчитывает 7 существующих (западная, православная христианская, арабская и др.) и 14 исчезнувших цивилизаций (минойская, эллинская, шумерская, египетская и др.), руководствуясь следующими критериями: 1) наличие вселенской церкви, 2) формирование универсального государства, 3) степень удаленности от того места, где возникло данное общество. Тойнби различает независимые («отеческие») цивилизации и произошедшие от них «дочерние» («сыновние»).

Большое внимание в исследовании Тойнби уделено вопросу контактов между цивилизациями. Такое взаимодействие существует и приводит к определенным последствиям: появлению новых культурных форм через реинтеграцию, сопротивлению заимствованиям, ассимиляции к ним и т.д. Однако превышение некой допустимой меры воздействия одной цивилизации на другую может привести к распаду одной из них.

Интерес к типологизации проявляли не только сторонники цивилизационного подхода, но и их научные оппоненты.

В развитие марксистской концепции исторического процесса советскими историками была разработана теория общественно-экономических формаций – исторических типов общества, основывающихся на определенном способе производства. Насчитывается 5 таких типов: первобытнообщинный, рабовладельческий, феодальный, капиталистический и будущий коммунистический. Каждый из них имеет свои законы развития, однако подвержен и действию общих закономерностей исторического процесса. Теория формаций стремилась рассматривать общество не метафизически, отвлеченно, а в его исторической и социальной конкретности, как единый социальный организм, включающий в себя все общественные явления в их единстве и взаимодействии.

Некоторые современные ученые делают попытки сочетать формационный и цивилизационный подходы. Так, А. Ковалев, рассматривая человечество как единое целое, полагает фундаментом его истории саморазвитие человеческого потенциала в процессе преобразования природы и социума и при этом опирается на категорию «способ производства общественной жизни», под которой понимается совокупность человеческого потенциала, природных и социальных условий[30].

В рамках культурно-антропологических исследований (К. Клакхон, Ф. Боас, А.Л. Кребер, М. Спиро, Б. Малиновски, Л. Уайт, К. Леви-Строс и др.) идеи «цивилизионистов» о замкнутости и локальности культур не пользовались поддержкой, а в центре внимания были процессы взаимовлияния и аккультурации, однако и здесь выделялись и изучались различные типы культур. Принципы типологии при этом целиком зависели от определения культуры и от общей ориентации исследователя, от задач, которые он ставил перед собой.

Многие современные ученые делают акцент не на уникальном в культурах, а на общецивилизационных универсалиях, часто апеллируя к принципу дихотомического деления. Так, ряд западных социологов (Дюркгейм, Теннис, Парсонс и др.) настаивали на разделении традиционных и современных (модернистских) обществ; отечественный историк А. Ахиезер выделяет две суперцивилизации: традиционную и либеральную; Э. Маркарян предлагает деление цивилизаций на домашинную и машинную.

Дихотомический принцип лежит и в основе достаточно старой типологической оппозиции «Восток – Запад». Осмысление культурных различий в географическом аспекте восходит к древним грекам, противопоставившим свою культуру «варварской». Наибольшее внимание проблеме Востока - Запада уделяли приверженцы эволюционистских концепций начиная с Гегеля, относившего восточный мир (Китай, Персию, Индию, Египет) к низшей ступени развития мирового абсолютного духа. Однако в современной культурологии понятия «Восток» и «Запад» не обрели строгого научного статуса, благодаря чему указанное деление оказывается достаточно условным.

Вместе с тем было бы неверно игнорировать те существенные отличия, которыми реально отмечено противопоставление восточного и западного типов культуры в их исторически конкретных формах. П.Я. Чаадаев, подчеркивая как различия, так и сходство их культурных традиций, писал: «На Востоке мысль, углубившись в самое себя, уйдя в тишину, скрывшись в пустыню, предоставила общественной власти распоряжение всеми благами земли; на Западе идея, всюду кидаясь, вступаясь за все нужды человека, алкая счастья во всех его видах, основала власть на принципе права; тем не менее и в той, и в другой сфере жизнь была сильна и плодотворна; там и здесь человеческий разум не имел недостатка в высоких вдохновениях, глубоких мыслях и возвышенных созданиях»[31]. Культурно-исторические особенности обоих типов подробно рассматриваются в Разделе 4 главе 1.2.

Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 144; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 345 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!