Она могла никогда больше не увидеть своих родителей. 13 страница
Шон подогнал их аэрогрузовик к одной из капсул, которые приземлились в их районе ответственности. Дана выпрыгнула и приблизилась к сфере, приветствовала двух её окровавленных пассажиров, и в меру сил оказала им первую помощь. Мужчины были примерно одного роста, бледные и сухощавые после многолетнего пребывания в Космосе, и потрясённые от недавнего испытания. Старший из двоих, с каштановыми волосами и с несколько наивным, но не лишённым симпатичности лицом, представился как майор Джон Карпентер.
Дана назвалась и задержала дыхание.
Карпентер и другой офицер переглянулись.
– Дочь Макса Стерлинга? – переспросил Карпентер, и Дана почувствовала слабость в коленках.
– Вы знаете моих родителей?! – нетерпеливо воскликнула она. – Скажите мне, как... они?..
Карпентер положил руку ей на плечо.
– С ними было всё в порядке, когда я видел их крайний раз, лейтенант. Но это было пять лет назад.
Дана громко выдохнула.
– Вы должны рассказать мне всё.
Карпентер слабо улыбнулся и собрался говорить, когда его товарищ многозначительно ухватил его за плечо. Снова они переглянулись, обменявшись каким-то безсловесным сигналом.
– Лейтенант, – сказал майор через мгновение. – Я боюсь, что Вам надо будет подождать, пока я не переговорю с главнокомандующим Леонардом.
– Но…
– Прямо сейчас, лейтенант Стерлинг, – сказал Карпентер более твердо.
Верховный главнокомандующий Леонард не провёл много часов в глубоком Космосе, но он был достаточно знаком с верхами и низами, чтобы определить «космический психоз», как только он увидел этих двоих. «И сделал совершенно верное заключение», думал он, когда он и генерал Эмерсон слушали безумный бред майора Карпентера и его такого же психованного навигатора. В кабинете Леонарда эти двое мололи чушь о «Пионере», об Экспедиции, неоднократно ссылаясь на раскол среди Земных Сил – с T. Р. Эдвардсом с одной стороны, и с адмиралом Хантером и некой группой, называющей себя «Хранители», с другой. Но, несмотря на всё, на главный вопрос Верховного Командования эти двое ответили: пришельцы действительно являлись Мастерами Роботек. Они покинули свой родной мир, Тироль, и пересекли Галактику, направляясь к Земле. И для Леонарда начало казаться очевидным, что они прибыли, чтобы не востребовать что-то, а чтобы уничтожить Человеческую расу и колонизировать планету.
|
|
|
У двух раненых офицеров были собственные безпокойства, как и у любого после 15 лет в Космосе, в разлуке с Землёй, и главнокомандующий старался отвечать на них, не нарушая секретности некоторых моментов. Он описал первое появление крепостей Мастеров Роботек, рассказал о боях у Лунной базы и космической станции «Свобода», и об отлёте фабричного спутника Зентрейди его экипажем.
|
|
|
Леонард пристально смотрел на путешественников после своего краткого резюме нескольких прошлых месяцев, желая перевести разговор на настоящее время.
– Естественно, мы благодарны за то, что вы пытались делать там, – наконец, сказал командующий. – Но, великий Боже, о чём вы думали? Один корабль против стольких многих! Почему вы не пождали, пока не прибудет остальная часть Экспедиции?
Леонард заметил, как Карпентер с навигатором обменялись взглядами, и приготовился к худшему. Карпентер серьёзно смотрел на Леонарда.
– Я боюсь, что Вы неправильно истолковали наши слова, господин Главнокомандующий, – начал майор. – Экспедиция пока не может вернуться. Адмирал Хантер и генерал Рейнхарт могут только предложить Вам свои молитвы, и свою уверенность, что судьба Земли находится в хороших руках, с Вами и отважными Вооружёнными Силами под Вашим командованием, сэр. Но не ожидайте никакой помощи от КСК-3, господин Главнокомандующий. Не будет никого вообще.
– И да может им Бог, – вздохнул навигатор.
Леонард издал недовольный звук.
– Интересно, останется ли кто-нибудь на Земле, чтобы оценить их мольбы, когда они вернуться из Космоса, – сказал Рольф, поворачиваясь спиной к комнате и лицом к окну. Мрачный серый дождь начал накрапывать над Монументом.
|
|
|
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Конечно, Кокран сообщил мне о пилоте-пришельце. Эмерсон дурак, если считал, что он мог сохранить это от меня в тайне. Он ничего не подозревает о существовании Тайного Братства, того, которое связывает великие умы воедино, в котором предаются анафеме все личные привязанности... Но я благодарен ему за его глупость: это даёт мне свободу в решении некоторых вопросов. К сожалению, тем не менее, пилота начали исследовать прежде, чем я смог вмешаться. И теперь, когда я узнал его имя, крайне важно, чтобы я добрался до него как можно скорее. Если он тот, кем, я думаю, он может оказаться... меня просто шатает от открывающихся перспектив. Ведь к каком-то смысле я, Занд, являюсь его ребёнком!
Доктор Лазло Занд.
«Горизонт событий: перспективы на Дану Стерлинг и Вторая Война Роботек»
В плотно охраняемой лаборатории Майлза Кокрана, пилот Биороида, который называл себя Зор Первый, мучительно корчился, его тонкие, но мускулистые руки напрягались в путах, которые держали его привязанным к кровати. В медицинских масках и белых халатах, Рольф Эмерсон, Нова Сатори, и Алан Фредерикс с волнением наблюдали, как профессор в стерильной палате проверял жизненные функции пленника. Эльфоподобный молодой пришелец вышел из комы тремя часами ранее (причина второго полуночного вызова Эмерсона в лабораторию), но утверждал, что не помнил ничего о своём прошлом или настоящем.
|
|
|
– Очень удобный случай симулировать амнезию, – предположил Фредерикс, нарушив гнетущую тишину, которая наступила, когда крики Зора утихли. – Я думаю, очевидно, что это существо является «кротом»[7]. Эти так называемые Мастера Роботек надеются внедрить к нам своего агента такой примитивной уловкой. Пилот Биороида, который внезапно забыл о своём прошлом, – усмехнулся военный полицейский. – Потрясающая наивность. Не только я, но и «послеполётные» доклады некоторых бойцов 15-го взвода свидетельствуют, что именно этот Биороид был преднамеренно подстрелен своими же.
Рольф Эмерсон кивнул, соглашаясь.
– Я склонен согласиться с вашей версией, полковник. Тем не менее, есть ли способы, благодаря которым мы можем использовать его в наших интересах?
– Откуда мы знаем, что он не один из наших собственных пленных, возвращенный обратно к нам? – прервал Фредерикс. – Быть может, пришельцы послали нам нашего же пленника, которому промыли мозги, только для того, чтобы просто убедить нас, что мы ведем войну против существ одной с нами крови?
– Генерал, – вмешался Кокран, вторгаясь в их группу с охапкой диагностических распечаток. – Прошу прощения, генерал Эмерсон, но пожалуйста, позвольте мне предоставить мои результаты прежде, чем Вы укрепитесь в убеждении, что этот пилот вражеский агент.
– Пожалуйста, доктор, – сказал Рольф извиняющимся тоном.
Кокран водил указательным пальцем по колонке данных на длинном листе распечатки.
– Да, вот тут... – Он прочистил горло. – Сканирование периферийной нервной системы, гиппокампального образования медиальных височных долей, палочек и маммиллярных тел, до передних ядер таламуса, цигула, септальной области и орбитальной поверхности лобных долей, ясно указывают на церебральные повреждения центров памяти.
– Это здорово отличается от всего, что я видел, – добавил он, снимая очки. – Невозможно определить, обратимо это или нет, и, судя по всему, такие повреждения являются в данном случае посттравматическими. Ближе к состоянию фуги, чем что-нибудь ещё, но я хотел бы проконсультироваться с профессором Зандом перед тем, как делать любые окончательные выводы.
– Ни в коем случае, – резко подал голос Эмерсон, подавшись вперед. – Я не хочу, чтоб кто-нибудь ещё прознал об этом пилоте, и меньше всего – Занд. Это понято?
Кокран неохотно кивнул.
– А теперь, что Вы предлагаете, доктор? – поинтересовался Рольф.
Кокран вновь надел очки.
– Ну… Каждый пациент лечится по разному, генерал. Мы могли бы пробовать гипноз, для начала.
– А что насчёт манипуляции окружением? – предложила Нова. Лейтенант ИВП то и дело посматривала на пилота. – Его мозговая деятельность, судя по всему, не совсем правильна, но, похоже, стабильна. Предположим, что мы поместим его в другую окружающую среду.
– То есть, Вы подразумеваете, в более Человеческую? – приподнял брови Рольф.
– Да.
– Но кто будет контролировать процесс? – поинтересовался Фредерикс.
– Я могу, – сказала уверенно Нова. – У него, кажется, сейчас нет сильного характера, и если амнезия является подлинной, то он будет нуждаться в ком-то, кто доверяет ему и кому можно довериться...
– Известны случаи, когда подобное срабатывало... – согласился Кокран.
– Я думаю, что Вы – просто нечто, лейтенант, – одобрительно произнёс Рольф. – Но куда Вы предлагаете поместить его на первое время?
– Центральный госпиталь, – ответила Нова. – Мы можем обеспечить охрану этажа и постепенно свести его с внешним миром. – Она обвела рукой палату, контейнеры с оборудованием и смотровые окна, похожие на бойницы. – Это место слишком пугающее, слишком пустынное.
– На то есть причины…, – с вызовом начал Кокран, но Эмерсон жестом заставил его замолчать.
– Я назначаю Вас ответственной за него, лейтенант Сатори. Но помните: должен поддерживаться строжайший режим секретности и безопасности.
Мэри Кристаль откусила здоровенный кусок от вкуснейшего красного яблока (из целой корзинки с фруктами, которую её эскадрилья передала ей вместе с цветами, которые красовались теперь на её прикроватном столике), и перевернула страницу гламурного журнала. Это казалось немного дико – читать о модных тенденциях грядущего года, когда шла война – но она уверила себя, что так, наверное, всегда было: независимо от того, насколько жестокими были обстоятельства, фундаментальные основы жизни не менялись...
Она сидела на кровати, скрестив ноги, развернув на коленях поблескивающий глянцевой синевой журнал, когда услышала стук в дверь.
– Итак, – послышался за дверью шутливо-строгий голос. – Это служба безопасности больницы, и мы знаем, что внутри есть совершенно здоровый человек, занимающий чужую койку.
Голос Шона ни с кем нельзя было спутать. Она велела ему подождать минутку, сунула журнал под матрас, и нырнула под простыни, стиснув их у шеи и тщательно притворившись немощным пациентом.
Шон вошёл секундой спустя с огромным букетом в руке.
– Привет, Мэри, – сказал он, лучась от хорошего настроения. – Я всё думал зайти и извиниться, что не мог появиться раньше, но они постоянно грузили нас то тем, то тем... А этот веник кто ещё притащил? – сказал он, глянув на «эскадрильские» цветы, потом немедленно выдернул их из вазы, кинул их в мусорку, и сунул в вазу свой собственный букет.
Мэри нахмурилась за его спиной, и издала фальшивый тихий, но отчаянный стон, переходящий в тихое всхлипывание, когда он обернулся к ней.
– Эй, в чем дело? – спросил он, наклоняясь к ней.
Она нанесла быстрый и сильный удар слева, когда он потянулся к ней, далеко в сторону отбив его руку.
– Уйди от меня, ты! – зарычала она в ответ на его удивленный взгляд. – «В чем дело?», говоришь, ты, болван – не смог найти медсестры, чтобы поиграться с ней?
Шон был искренен, отшатнувшись в замешательстве.
– Мэри, ты, должно быть, ударилась головой. Я пришёл, чтобы навестить ТЕБЯ.
– Только клешни свои не вздумай распускать! – рыкнула она, затем уже издала реальный стон, поскольку живот её пронзила острая боль.
– Так-так... Ах ты бедненькая малышка, – поддразнил Шон. – Вот как ты пытаешься поддержать честь мундира, даже когда тебе от этого мучительно больно. Или возможно, я должен сказать, отсутствующего мундира, – добавил он, деликатно покосившись на неё под простынями.
Мэри пропустила мимо ушей его комментарий и, не безпокоясь об раскрывшемся вырезе в халате, приподнялась на локтях.
– Я что, подделываю это, это и это? – фыркнула она сердито.
Шон рискнул присесть на краешек кровати, и в раздумье погладил челюсть.
– Нет... ну, собственно, вот о чём я подумал. – Он сложил руки на груди и вздохнул. – Ты знаешь, вспоминая тот случай, я вспомнил ещё, о чём я тогда подумал, когда спасал твою жизнь.
Глаза Мэри сузились.
– Ждал «благодарности», Шон?
– Ааа, да ладно тебе, – улыбнулся он. – Может, просто немного больше дружелюбия, что ли, и всё.
Мэри откинула голову на подушку, устремив глаза в потолок.
– Весь этот бардак не должен был произойти. Это ошибка Стерлинг, что я лежу здесь, как мешок с ветошью.
– Успокойся, – искренне посоветовал он. – Ты не должна винить Дану.
Она прожгла его взглядом:
– Не говори мне, что мне делать, ты, пехтура приземлённая! Я ненавижу твой долбаный пятнадцатый взвод и всех вас!!
Шон успокоительным жестом поставил ладони перед грудью.
– Погоди минутку…
– Пшёл вон!!! – заорала она, занеся над головой подушку. – ВОН!!!
Он отступил и, ничего не говоря, пожал плечами и вышел из комнаты, оставив её смотреть на красные розы, которые он принес, и в размышлениях, не переиграла ли она.
В коридоре за палатой Мэри, Шон чуть не врезался в Дану с букетом в руке, которая, очевидно, шла нанести визит новообращённому врагу 15-го взвода. Шон встал перед нею, загородив дверь в палату, и начал отвлекать её светской беседой.
– … И если ты хочешь увидеть Мэри, ты можешь пока об этом забыть, – наконец, подошёл он к главному. – Персонал не даёт добро на её посещение.
Дана подозрительно глянула на него.
– Пускали же пару дней назад. Кроме того, они же позволили тебе навестить её, ведь так?
– Ну, это… они сделали исключение для меня, – Шон запнулся, поскольку Дана хотела протолкнуться мимо него. – В конце концов, я же тот парень, кто…
– Она всё ещё ненавидит меня? – спросила Дана, внезапно поняв причину вранья Шона.
Натянутая улыбка Шона исчезла.
– Даже хуже. Она так зла, что с криками выгнала меня из палаты! Хотя это, наверное, пройдёт, – поспешил добавить он. – Но прямо сейчас она в некотором роде считает тебя виноватой.
– Я?! Почему? – Дана наполовину серьёзно указала на себя. – Ведь не я же подстрелила ее!
– Да мы-то знаем, – Шон сказал успокоительно. – Она просто ищет кого-нибудь, кого можно сделать крайним. И если бы она не попыталась спасти того пижона, Салливана...
– Ну, блин... – Дана вздохнула, покачав головой.
Они помолчали некоторое время, потом вместе повернулись на звук суеты в далеком конце коридора больницы. Дюжина солдат ИВП, вооруженных и в бронекостюмах, сопровождали закрытую каталку к подъёмному лифту.
– Что там происходит? – вслух спросила Дана.
– Тут полно полицаев, – сказал Шон. – Я слышал, они отжали себе весь девятый этаж.
Дана фыркнула.
– Наверное, здесь Леонард для своего ежегодного медосмотра.
Но даже когда она нашла хорошее объяснение, что-то в ней безпокойно шевельнулось. Она кинула последний взгляд на закутанную фигуру на каталке, отвернулась и безразлично пожала плечами.
Чтобы избежать сцен наподобие той, что недавно произошла в «военной комнате», Рольф Эмерсон решил, что будет лучше сообщить Леонарду о новых мерах, которые он предпринял по отношению к пилоту-пришельцу, вскоре после того, как его переместили в Центральный госпиталь, назвав его «Зором».
Зор! Такое имя Дана упоминала в докладе после спасения Боуи в руинах Макросса. Это казалось тогда простым совпадением, но теперь...
Зор!
Имя, печально прославившееся за прошлые пятнадцать лет. Имя, которое было на слуху у каждого, связанного с Роботехнологией. Имя, презираемое и почитаемое одновременно. Зор, которому Зентрейди приписывали открытие Протокультуры. Зор, тирольский учёный, который, послав КСК-1 на Землю, невольно стал виновником разрушения планеты и затмения Человеческого рода.
Конечно, не исключалась возможность, что «Зор» было обычным именем среди народа, называющего себя Мастерами. Но, тем не менее...
Эмерсон так и сообщил командующему на докладе. Леонард, однако, не впечатлился.
– Меня не волнует, как он называет себя, или является ли он Человеком или андроидом, – рычал главнокомандующий. – Всё, что я знаю – так это то, что Ваше расследование к настоящему времени оказалось неэффективным. Имя человека не особо большое достижение, генерал. Не то, как если бы делом занялись военные.
– Профессор Кокран уверен, что замена окружающей среды может дать значительный успех, – упёрся Рольф.
– Я хочу факты! – подчеркнул Леонард. – Этот пилот Биороида может быть офицером. Я хочу выкачать из него информацию, и меня ни черта не волнует, какими путями это будет достигнуто.
– Тем более есть причина для осторожного обращения с ним, господин главнокомандующий. Его сознание хрупко, что означает, что он может или спасть в идиотизм, или стать в самом деле полезным для нас. Мы должны знать, кто такие Мастера в конце концов.
Кулак Леонарда стукнул по столу:
– Вы ослепли, генерал? Ведь очевидно, что они хотят полностью уничтожить Человеческую расу! Свежая планета для колонизации!
– Но остаётся Матрица Протокультуры!
– К черту эту мифическую ерунду! – проревел Леонард, вскочив на ноги, опёршись ладонями на стол и наклонившись вперёд. – И к дьяволу осторожность! Дайте мне результат, или я сам буду делать с головой этого пилота всё, что считаю нужным!
Дождь, прошедший днём, нежно омыл лицо Земли. В посвежевшем воздухе витали благоухания слабых ароматов. Сладкие запахи, носившиеся в вечернем бризе, доносились до Даны, стоящей на балконе казармы. Странно было глядеть на зубчатую линию гор вдали без ставшего уже привычной деталью пейзажа массивного корпуса крепости пришельцев, но яркие воспоминания её краткого пребывания здесь отпечатались в её мыслях. Разведзадание, город клонов, Салливан, Мэри, и множество других... И доминирующий над всеми, лишающий её сна несколько прошлых ночей, образ пилота красного Биороида: его красивое «эльфийское» лицо, его длинные, цвета серебряной лаванды локоны.
Дана зажмурилась изо всех сил, как если бы силилась спрессовать, раздробить в ничто этот преследующий её образ, и получить, наконец, душевный покой. Теперь, когда она узнала, пусть даже немного, об Экспедиции, всё стало гораздо хуже.
Она могла никогда больше не увидеть своих родителей.
Боуи тихо присоединился к ней, облокотившись рядом на перила балкона, пока она стояла, зажмурив глаза. Она знала о его присутствии, даже слегка улыбнулась, когда повернула к нему голову. Они взяли друг друга за руку, не говоря ни слова, упиваясь сладким вечерним воздухом и мирными звуками насекомых. Им не о чем было разговаривать – всё, что можно было сказать, сказано было давным-давно: с самых юных своих лет они говорили о Максе и Мирии, Винсе и Джин, что они будут делать, когда КСК-3 вернётся, и что они будут делать, если она никогда не вернётся. Они достаточно хорошо знали друг друга, чтобы порой читать некоторые мысли, так что Дану не удивило, когда Боуи начал разговор о той девушке-пришелице, Мьюсике.
– Я знаю, что крепость – враг, – говорил он тихо. – И я знаю, что у меня практически нет шансов, Дана. Но она не одна из них – я уверен. Что-то вдруг глубоко вошло в моё сердце... и внезапно я поверил в неё.
Дана, молчаливо поддерживая его, сжала ему ладонь.
Было ли это именно тем, что её сердце говорило ей о пилоте красного Биороида? – что она поверила в него?!
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 80; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!