Социальные и духовно-нравственные проблемы отечественной риторики
В ходе революций 1917 г. развернулось особое митинговое ораторское искусство. Оно отличалось большим агитационным запалом, повышенной эмоциональностью, необычайно широким распространением. Нельзя не выделить этот период в истории советского ораторского искусства, закончившийся в 30-е годы, как особый период расцвета практики публичной речи. Были предприняты попытки по-новому осмыслить силу слова и использовать на новый лад, применительно к новым социальным условиям.
В Петрограде в 1918 г. для комплексного изучения устной речи и обучения речевому мастерству был создан Институт Живого Слова, он просуществовал до 1924 г.. В работе нового учебного заведения принимали участие В.Н. Всеволодский-Гернгросс, Ф.Ф. Зелинский, Е.И. Тиме, Ю.Н. Юрьев, Н.А. Энгельгардт, Л.В. Щерба, Э.З. Гурлянд-Эльяшева, Н. Гумилев, В.Э. Мейерхольд, А.Ф. Кони, А.В. Луначарский и другие деятели науки и искусства. Три основных отделения: научное, учебное и просветительное, -ставили соответственно задачи научных исследований проблем живого слова, подготовки мастеров ораторского дела и распространения и культивирования риторической теории и практики.
Широкая разработка взаимоотношений мышления и речи велась новой в то время школой психологии, связанной с именем Л. Выготского. Значительную роль в развитии теории и практики советского ораторского искусства в начале 30-х годов сыграли Институт агитации им. В. Володарского в Ленинграде и Ленинградский научно-исследовательский институт речевой культуры, имевший специальную лабораторию публичной речи. Курсы мастерства публичной речи включались в программы высших учебных заведений.
|
|
|
Однако, гуманитарная суть риторики, поиски путей раскрытия истины, искусство убеждения оказались чужды идеологии советского общества. От слова требовались пропагандистская направленность, служение классовой доктрине, интересам нового класса. За пределами образовательной системы было оставлено как понятие гуманитарной культуры, так и понятие риторики.
Методы политического насилия были радикальными и весьма перспективными в целях удержания власти в области культуры. Утверждение в культуре «экспертов» культурного развития влекло за собой тоталитарный контроль за мыслью и словом. Диктат сниженных, упрощенных, сведенных к шаблонам требований и нормативов вел к упрощению эталонов культурного развития. Наряду с силами разрушительными, направленными на революционное обновление всей общественной системы, включая культуру, существовали и другие силы, препятствующие радикальной ломке культурных традиций. Это было залогом стойкости культуры перед лицом таких испытаний, как революция, война, террор, репрессии, тирания, анархия и т.п.
|
|
|
Строгость классовой доктрины, сильные централизованные связи и требования безоговорочного выполнения директив вели к речевому единообразию. Митинги, массовки, собрания, съезды, конференции, пленумы, заседания коллегий бюро и ячеек способствовали распространению языковых черт, присущих речи авторитарных представителей командных высот. Язык подвергался безжалостному изуродованию. Сокращение слов носило «исступленно-стихийный характер» и угрожало сделать речь нечленораздельной. Язык были присущи категорическая императивность, изобилие терминов военного происхождения, вульгаризмы, похабщина, жаргон, крепкие словечки. А. Блок предлагал самым образованным, думающим людям взять на себя ответственность за все происходящее. По его мнению, теперь, когда на арене европейской истории появилась новая движущая сила - не личность, а масса, - «наступил кризис гуманизма».
На смену риторической традиции пришло явление, вобравшее в себя в основном самые негативные качества, среди них - прямолинейность и агитационно-лобовую напористость. Новыми риторическими формами стали плакат, памятки, лозунги, агитки, им соответствовало и новое определение: советское ораторское искусство -острое оружие пропаганды, агитации и информации, действенное средство убеждения и воспитания масс, одна из важных форм руководства людьми. Агитация и пропаганда, в их специфически советском значении, не были способом культурного развития, они выражали собой вполне определенное противостояние культуре, оказывали деструктивное воздействие на нее. Пафос захлестнул собою Этос.
|
|
|
Тем деятелям отечественной культуры, которые не поддавались служению партийно-государственным целям и оставались самими собой, -т.е., по терминологии тех лет, «индивидуалистами», «карьеристами», «анархистами», «буржуазными интеллигентами» и т.п., не было места в советской литературе, искусстве, науке. Необходимо было уметь «втиснуть» любые формы творчества во что бы то ни стало в русло исходного «политического замысла». Непререкаемая доктрина, лишение свободы слова привели к такому тяжелому социальному последствию, как безответственность. Коллективность решений без индивидуальной моральной ответственности, анонимность общественного мнения становятся практически формой безответственности. Язык готовых словесных конструкций идентичен специально сконструированному новоязу Океании в антиутопии Д. Оруэлла «1984 год». Новояз Океании был разработан в соответствии с идеологическими потребностями ангсоца для общества, неспособного мыслить самостоятельно, утратившего свободу и индивидуальность. С забвением старого языка уходит в прошлое и «еретическое» мышление. Усваивание мнения большинства, стереотип мышления делает слово догматическим и авторитарным, угрожает индивидуальности как общему творческому началу в человеке. Герои исчезли, остался хор, заключаетX. Ортега-и-Гассет, давая философское осмысление проблеме массового сознания. Автор оценивает «массу», столь любимое понятие советской пропаганды, как множество людей без особых достоинств, как множество средних заурядных людей, каждый из которых не ощущает в себе никакого дара или отличия от всех. То, что раньше воспринималось как количество, теперь предстает как качество, становится общим социальным признаком человека без индивидуальности, безличного общего типа. Причем общий тип стал главенствовать в таких сферах, как государственное управление, судопроизводство, искусство, политика, которые по самой своей природе требуют особых качеств, дарований, талантов.
|
|
|
Проблема всевластия языка, «одурачивания масс средствами риторики» в эпоху тоталитарных режимов, основывающихся на тоталитарной пропаганде, поднималась многими авторами. В книге «LTI. Язык Третьего рейха» немецкий ученый-филолог В. Клемперер пишет о сознательном использовании нацистами языка в качестве орудия духовного порабощения народа. Книга показывает, как с помощью механизма языка осуществляется управление жизнью людей. Речь - не просто способ человеческого общения, не просто носитель информации, хранитель накопленного культурного опыта, но властный распорядитель жизни. Речевые шаблоны, проходившие нормативную обработку в партийных инстанциях, свидетельствовали о полной стандартизации письменной и устной речи. Слова, пишет Клемперер, как мизерные дозы мышьяка: их незаметно для себя проглатывают, они вроде бы не оказывают никакого действия, но через некоторое время происходит отравление. Страх перед мыслящим человеком, ненависть к мысли проявлялись в таких принципиальных качествах языка, как его однообразие, бедность и убогость, отсутствие каких бы то ни было моральных предписаний и эстетических норм. Речь была превращена в мощнейшее, одновременно предельно открытое и предельно скрытое средство вербовки. LTI (Lingua Tertii Imperii - Язык Третьей империи) не различал устную и письменную речь: в нем все неизбежно становилось обращением, призывом, подхлестывающим окликом «базарного агитатора-крикуна». Языковая истерия - так характеризуется ораторский стиль самого Гитлера, его неизменные атрибуты: сжатые кулаки, искаженное лицо, срывающийся хриплый голос. Все на грани исступления, «это не речь, а скорее дикий крик, взрыв ярости». Театральные приемы напоминают культовое священнодействие проповедника-сектанта, нацеленного на достижение массового экстаза. Аудитория должна реагировать, не напрягая разума, только чувством. Сознательное отключение или оглушение разума - важнейший механизм совращения народа.
С середины XX столетия речь, как составная часть арсенала политического деятеля, с помощью новых технических изобретений получает возможность распространяться на безграничные пространства. Создавшаяся в нашей стране качественно новая ситуация, переход к большей свободе индивидуального выбора, возрастание роли субъективного, личностного начала стали проверкой социальной и духовно-нравственной культуры каждого.
Основой любого исторического типа культуры является соответствующий ей тип личности. Несвободный, разобщенный, пассивный, ограниченный человек опасен для культуры, ему может быть противопоставлен риторический тип личности, через слово осуществляющий одну из важнейших человеческих потребностей - потребность в других людях. Риторика помогает процессу последовательного становления, самопознания, самовозвышения личности.
В заключение отметим, что опыт и традиции, теоретические основы и принципы риторики никогда не оставались в пределах того или иного культурного контекста, а развивали, отрицали и обогащали риторику разных времен, делая ее примечательным показателем культурного уровня общества. В любые времена риторика в своих лучших образцах всегда составляла органическое единство мысли, слова и дела, оспаривая классическую фигуру антириторики «res, поп verbal» (лат.) - «дел, а не слов!»
ХУДОЖЕСТВЕННО-ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ
Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 153; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!