Священник с золотыми волосами 11 страница
– Вам? Но вазила…
«Это все мы вместе, – ответила кобылица. – Немного больше, но это мы».
– О, – Вася растерялась. – Ну, спасибо.
«Не благодари за траву, пока не съела ее, – фыркнула кобылица. – Наш подарок таков: мы научим тебя кататься верхом».
В этот раз Вася застыла, кровь прилила к сердцу. Она умела кататься на толстом сером пони, которого делила с Ириной, но…
– По–настоящему?
«Да, – сказала кобылица, – хотя это может не обернуться добром. Такой подарок может отдалить тебя от людей»
– Мой народ, – тихо сказала Вася. Они плакали перед иконами, пока домовой голодал. Она не знала их. Они изменились, а она нет. Она вслух сказала. – Я не боюсь.
«Хорошо, – сказала кобылица. – Начнем, когда высохнет земля».
* * *
Вася почти забыла об обещании кобылицы за следующие недели. Весна означала недели труда, и каждый день Вася ела лепешки из прошлогоднего ячменя с мягким белым сыром и свежей зеленью, а потом спала на печи как ребенок.
Но вдруг наступил май, землю покрыла новая трава. Одуванчики сияли как звезды среди зелени. Лошади отбрасывали длинные тени, полумесяц виднелся на небе в день, когда Вася, потная, в царапинах и уставшая, остановилась на пастбище на обратном пути с поля ячменя.
«Подойди, – сказала Мышь. – Забирайся мне на спину».
Васе едва хватало сил ответить, она глупо посмотрела на лошадь и сказала:
– У меня нет седла.
Мышь фыркнула.
«И не нужно. Ты научишься кататься без него. Я понесу тебя, но я не твоя слуга».
|
|
|
Вася посмотрела в глаза кобылицы. В карих глубинах сияло тепло.
– Нога тебя не беспокоит? – спросила она робко, кивнув на отчасти заживший порез на боку кобылы.
«Нет, – ответила Мышь. – Забирайся».
Вася подумала о горячем ужине, о своем месте у печи. А потом стиснула зубы, разбежалась и запрыгнула животом на спину кобылицы. Немного усилий, и Вася неудобно села за жесткой холкой.
Уши кобылицы прижались от почесываний.
«Тебе нужны тренировки».
Вася не помнила, куда они пошли в тот день. Они ехали глубже в лес. Но ехать было больно, это Вася запомнила. Они бежали, пока спина и ноги Васи не задрожали.
«Сиди смирно, – говорила кобылица. – Словно тут три тебя, а не одна».
Вася пыталась, но соскальзывала. Наконец, Мышь резко остановилась. Вася съехала со спины кобылицы, приземлилась, моргая, на траву.
«Вставай, – сказала лошадь. – Будь осторожнее».
Когда они вернулись на пастбище, Вася была грязной, в ушибах, у нее не было сил идти. Она пропустила ужин, ее отругали. Но она сделала это следующим вечером. И потом тоже. Не всегда с Мышью, лошади учили ее по очереди. Она не могла ходить каждый день. Весной она все время работала – как и все они – в поле.
|
|
|
Но Вася приходила довольно часто, и со временем ее спина, бедра и живот стали болеть меньше. И настал день, когда они перестали болеть. Она училась держать равновесие, запрыгивать на спину лошади, управлять бегом, остановками и поворотами лошади, и вскоре она не могла понять, где заканчивалась лошадь и начиналась она.
Небо казалось больше середине лета, облака плыли по небу как лебеди. Ячмень зеленел на полях, хотя был чахлым, и Петр качал головой. Вася с корзинкой в руке уходила в лес каждый день. Дуня порой просила принести кору ивы или крушину для красок, прочие вещицы. Вася возвращалась сияющей от счастья, и Дуня только хмыкала и молчала.
Но становилось все жарче, пока жар не стал густым, как мед. И хотя люди молились, сухой лес загорался, ячмень рос медленно.
В жаркий день августа Вася шла к озеру, стараясь не хромать. Буран катал Васю. Серый жеребец теперь побелел, но оставался самым крупным из лошадей. Он был с жутким характером, и синяки Васи это доказывали.
Озеро сверкало на солнце. Вася приближалась и слышала шелест деревьев вокруг воды. Она подняла голову, но не увидела зеленую кожу. После пары минут тщетных поисков Вася сдалась, разделась и скользнула в озеро. Вода была из тающего снега, холодная даже летом. От этого Вася не сразу смогла вдохнуть, охнула. Она нырнула, ледяная вода оживила ее уставшие конечности. Она плавала у дна, озиралась. Русалки не было. Вася с тревогой вернулась на берег, постирала одежду, выбив ее о камни. Она повесила их сохнуть на суку, забралась на дерево и растянулась, как кошка, сохнуть на солнце.
|
|
|
Может, через час Вася пришла в себя, посмотрела на отчасти высохшую одежду. Солнце прошло зенит и клонилось к закату, значит, уже был вечер. Анна будет возмущаться, и даже Дуня посмотрит на нее, сжав губы, когда Вася вернется. Ирина точно была у душной печи или колола пальцы иголкой. Вася виновато спустилась на нижнюю ветку… и застыла.
Отец Константин сидел на траве. Он мог быть красивым фермером, а не священником. Он сменил ризу на льняную рубаху и свободные штаны, усеянные кусочками стеблей ячменя, его неприкрытые волосы сияли на солнце. Он смотрел на озеро. Что он здесь делал? Васю скрывала листва, она зацепилась коленями за ветку, опустилась и быстро, как белка, схватила одежду. Неловко устроившись на ветке выше, пытаясь не упасть и не сломать руку, она надела рубашку и узкие штаны, украденные у Алеши, пальцами пригладила волосы. Она перебросила косу за спину, схватилась за ветку и спрыгнула на землю. Может, если слезть тихо…
|
|
|
А потом Вася увидела русалку. Она стояла в воде. Ее волосы плавали вокруг нее, отчасти скрывали ее голую грудь. Она слабо улыбнулась отцу Константину. Священник в трансе встал и шагнул к ней. Не думая, Вася бросилась к нему и схватила за руку. Но он оттолкнул ее, не заметив. Он был сильнее, чем выглядел.
Вася повернулась к русалке.
– Оставь его в покое!
– Он убьет нас всех, – ответила русалка мягким голосом, не сводя взгляда с добычи. – Это уже началось. Если он продолжит, пропадут стражи глубокого леса, грядет буря, и земля будет не защищена. Ты не видела? Страх, потом огонь, потом голод. Он вызвал страх в твоих людях. А потом был огонь, а теперь обжигает солнце. В холода вы будете голодать. Король зимы слаб, его брат близко. Он придет, если падет стража. Лучше хоть что–то, но не это, – ее голос дрожал от эмоций. – Лучше я заберу его сейчас.
Отец Константин сделал еще шаг. Вода окружила его сапоги. Он был на краю озера.
Вася покачала головой, прочищая ее.
– Нельзя.
– Почему? Его жизнь стоит жизней остальных? Если он будет жить, многие умрет.
Вася долго мешкала. Она невольно вспомнила, как священник молился у окоченевшего тела Тимофея, произнося слова, хоть голос уже ослабел. Она помнила, как он держал мать мальчика, когда она чуть не упала с рыданиями в снег. Девушка сжала зубы и покачала головой.
Русалка откинула голову и завизжала. А потом пропала, остались только солнце на воде, водоросли и тени деревьев. Вася потянула священника от края. Он посмотрел на нее, и его взгляд стал осознанным.
* * *
Ноги Константина замерзли, он ощущал себя странно. Холод был от того, что он стоял в воде на краю озера, но откуда укол одиночества? Он никогда не ощущал одиночество. Он увидел лицо. Он не успел назвать его, человек схватил его за руку и оттащил на сушу. Свет мелькнул на красном в черной косе, и он вдруг узнал человека.
– Василиса Петровна.
Она отпустила его руку и посмотрела на него.
– Батюшка.
Он ощущал мокрые ноги, помнил женщину в озере, ощущал зачатки страха.
– Что вы делаете? – осведомился он.
– Спасаю вас, – ответила она. – Озеро опасно для вас.
– Демоны…
Вася пожала плечами.
– Или стражница озера. Зовите ее, как хотите.
Он повернулся к воде, пока искал рукой крест.
Вася оторвала крестик от шнурка на его шее.
– Оставьте озеро и ее, – яростно сказала девушка, убирая крест в сторону. – Вы достаточно навредили. Вы не можете их не трогать?
– Я хочу спасти вас, Василиса Петровна, – сказал он. – Я спасу всех вас. Это темные силы, которые вы не понимаете.
К его и ее удивлению, она рассмеялась. Веселье сгладило углы ее лица. Он потрясенно и восхищенно смотрел на нее.
– Похоже, батюшка, это вы не понимаете, что вас нужно спасать. Работайте в поле и не трогайте озеро, – она отвернулась, не проверяя, следует ли он за ней. Она шла по мху и хвое бесшумно. Константин пошел за ней. Она сжимала двумя пальцами его деревянный крест.
– Василиса Петровна, – попробовал он снова, ненавидя свою неуклюжесть. Он всегда знал, что сказать. Но девушка посмотрела на него, и его уверенность показалась глупой. – Вы должны оставить варварские взгляды. Вы должны в страхе обратиться к Богу. Вы – дочь хорошего христианина. Ваша мать будет буйствовать, если мы не изгоним демонов из ее камина. Василиса Петровна, одумайтесь. Покайтесь.
– Я хожу в церковь, отец, – ответила она. – Анна Ивановна – не моя мать, ее безумие – не мое дело. Как и моя душа – не ваше дело. Мы неплохо справлялись до вашего появления, мы меньше молились и меньше плакали.
Она шла ловко. Он видел ограду деревни за деревьями.
– Оставьте меня, батюшка, – сказала она. – Молитесь за мертвых, успокаивайте больных и мою мачеху. Но не трогайте меня, или один из них придет за вами, и я не стану им мешать, – она не дожидалась ответа, сунула ему в руку крестик и пошла к деревне.
Он был теплым от ее ладони, и Константин с неохотой сжал крестик.
15
Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 119; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!