Письменные показания подсудимого Фишера от 19 ноября 1946 об экспериментах с сульфаниламидом проведенных в концентрационном лагере Равенсбрюк
Письменные показания
Я, Фриц Эрнст Фишер, приведённый к присяге, заявляю:
Я являюсь доктором медицины, получившим степень в университете Гамбурга. Я прошёл свой государственный экзамен в 1936. 13 ноября 1939 я был призван в Ваффен-СС и после службы в боевой дивизии в качестве медицинского офицера, я был госпитализирован и затем командирован в госпиталь СС в Хохенлихене, в качестве ассистента хирурга.
Дополнительно к моим обязанностям как хирурга в госпитале СС Хохенлихена, профессором Гебхардтом мне было приказано начать медицинские эксперименты в качестве ассистирующего хирурга профессора Гебхардта приблизительно 12 июля 1942. Целью предполагаемых экспериментов было определить эффективность сульфаниламида, о чём меня проинформировали как о вопросе значительной важности для военно-медицинских кругов.
Согласно информации, которую я получил от профессора Гебхардта, эти эксперименты были изначально приказаны рейхсфюрером СС и главным врачом доктором Гравицем.
Профессор Гебхартд проинструктировал меня, перед проведением операций, о технике и используемой процедуре. Лица которые являлись подопытными в этих экспериментах являлись заключенными концентрационного лагеря Равенсбрюк, которых приговорили к смерти.
Последовала административная процедура в получении подопытных для экспериментов проведенная профессором Гебхардтом с комендантом лагеря Равенсбрюк. После начальных приготовлений, общей практикой было информировать медицинского офицера в Равенсбрюке, как о дате начала экспериментов так и количестве пациентов, которые требовались, и затем решать вопрос с комендантом лагеря, который проводил отбор подопытных. Перед проведением операции, отобранные лица осматривались лагерным врачом для установления их соответствия экспериментам с медицинской точки зрения.
|
|
|
Первая серия экспериментов включала пять лиц. Гангренозные бактериальные культуры использованные для экспериментов были получены из института гигиены Ваффен-СС. Процедура операции была следующей: подопытный получал обычную дозу анестизии морфина-атропина, затем также эвипан. Делался разрез от 5 до 8 сантиметров длинной и от 1 до 1 ½ сантиметров глубиной, над нижней частью ноги в районе длинной малоберцовой мышцы.
Бактериальные культуры помещались в декстрозу, и получившаяся смесь размазывалась по ране. Затем рана закрывалась и конечность помещалась в гипс, который был готов, который выравнивался внутри хлопком для того, чтобы в случае опухания прооперированной конечности на результат эксперимента не повлияли никакие факторы кроме самой инфекции.
|
|
|
Бактериальные культуры использованные на каждом из пяти лиц различались как по типу используемых бактерий, так и по количеству используемых культур.
После проведения начальной операции, я возвращался в Равенсбрюк каждый вечер для наблюдения прогресса у лиц которых прооперировали. Никаких серьезных заболеваний не возникло от первоначальных операций. Я сообщал о прогрессе с пациентами профессору Гебхардту каждый вечер.
Когда первые пять прооперированных пациентов были вылечены, началась ещё одна серия экспериментов. Хирургическая процедура и постоперационная процедура была такой же как в первоначальных экспериментах, но бактериальные культуры были более вирулентными. Результаты этой серии по сути были такими же как в первой и не возникло серьезных заболеваний.
Поскольку не возникло никакого воспаления от бактериальных культур использованных в первых двух сериях операций, было установлено, в результате переписки с доктором Мруговски, начальником института гигиены Ваффен-СС, и разговоров с его помощником, изменение типа бактериальных культур в последующих операциях. Используя новую культуру, были проведены ещё две серии операций, каждая включала пять лиц.
|
|
|
Разница между третьей и четвёртой сериями заключалась в используемых бактериальных культурах. Институт гигиены Ваффен-СС подготовил отдельные комбинации из трёх или четырёх культур которые были доступны. В третьей и четвёртой серии, наблюдались более заметные инфекции и воспаление на месте заражения. Их характеристики были похожие на обычную, нормальную инфекцию с покраснением, отёком и болью. Перефирия инфекции была сравнима с размером каштана. По завершении четырёх серий, лагерный врач проинформировал меня о том, что комендант лагеря проинструктировал его о том, что мужчины-пациенты больше не доступны для дальнейших экспериментов, и что требуется использовать женщин-заключенных.
Соответственно, пять женщин были подготовлены к операции, но я не оперировал их. Я сообщил об изменении ситуации профессору Гебхардту и предложил о том, что в виду этих обстоятельств, было бы желательно остановить эксперименты. Однако, он не принял данное предложение, и указал на то, что мне как офицеру необходимо выполнять долг возложенный на меня.
Однако, эксперименты были прерваны на период 2 недель, во время которых профессор Гебхардт рассказал мне о том о том, что обсудил вопрос в Берлине и был проинструктирован проводить эксперименты, используя польских женщин-заключенных, которых приговорили к смерти. Дополнительно он проинструктировал меня ускорить эксперименты поскольку главный врач, доктор Гравиц, планировал поехать в Равенсбрюк для тестирования результатов экспериментов. Соответственно, я поехал в Равенсбрюк и оперировал женщин-заключенных.
|
|
|
Поскольку инфекции которые возникали в первых четырёх сериях экспериментов не являлись типичными гангренозными инфекциями поля боя, мы связались с институтом гигиены Ваффен-СС для установления того, какие шаги можно предпринять для более точной симуляции инфекций вызванных на поле боя. В результате этой переписки и конференции в Хохенлихене под председательством профессора Гебхардта, было решено добавлять маленькие фрагменты опилок к бактериальным культурам, которые должны были симулировать слой земли обычно возникающей при ранениях на поле боя.
В результате данной конференции, были проведены три серии экспериментов, каждый по 10 лиц, одна с использованием бактериальной культуры и опилок, вторая с использованием бактериальной культуры и фрагментов стекла, и третья с использованием культуры плюс стекло и дерево.
Приблизительно спустя две недели после начала новой серии, доктор Гравиц посетил Равенсбрюк. Профессор Гебхардт представил мне его и объяснил ему общий характер работы. Профессор Гебхардт затем ушёл, и объяснил доктору Гравицу подробности операций и их результаты. Доктор Гравиц, до завершения моего отчёта об использованных процедурах и полученных результатах, беспардонно прервал меня и заметил, что условия в которых проводились эксперименты не достаточно соответствовали условиям преобладающим на фронте. Он буквально спросил меня: «Сколько было смертей?» и когда я доложил о том, что не было ни одной, он заявил о том, что подтвердилось то, что эксперименты не проводятся согласно его указаниям.
Он сказал о том, что операции были просто блошиными укусами и что раз уж целью работы является установление эффективности сульфаниламида на пулевые ранения, пациентам следует причинять пулевые ранения. Он приказал о том, чтобы следующуя серия проводимых экспериментов соответствовала данным указаниям. В тот же самый вечер, я обсудил эти приказы доктора Гравица с профессором Гебхардтом, и мы оба согласились в том, что было невозможно проводить их, но что следовало проводить процедуру более точно воспроизводящую условия поля боя без самой стрельбы по пациентам.
Обычным результатом всех пулевых ран является разрыв ткани, которого не было в первоначальных экспериментах. Так в результате травмы нормальный кровоток в мыщце прерывался. Когда это кровообращение прерывалось, повреждённый участок становился фертильной зоной для роста бактерий; нормальная реакция ткани против бактерии невозможна без циркуляции.
Такое прерывание кровообращения обычное при боевых ранах можно было воспроизвести пережиманием кровеносных сосудов на конце мышц.
Две серии операций, каждая включавшая по 10 лиц, начались согласно данной процедуре. В первой из них, использовались такие же бактериальные культуры которые развивались в третьей и четвёртой сериях, но устранялось стекло и дерево. В других сериях, использовались культуры стафилококка и стрептоккока. В серии с использованием гангренозной культуры сильная инфекция возникала в районе вживления в рамках 24 часов.
Восемь пациентов из десяти пациентов заболели гангренозной инфекцией. Случаи, показавшие симптомы неспецифичного или специфичного воспаления оперировались согласно доктрине и способу септической хирургии. Доктрина Лексера формировала основу процедуры. Техника заключается в том, что вживление в район гангрены производилось, от здоровой ткани на здоровую ткань с каждой стороны. Рана и рваные края раскрывались, промокались гангренозные волдыри, и они орошались раствором Н2О2 (пероксид водорода). Воспалённая конечность иммобилизовывалась гипсом. У большинства пациентов таким образом было возможно улучшить гангренозное состояние всего инфицированного района.
В серии, в которой использовались обычные культуры стрептококка и стафилоккока, сильного возникновения инфекции сопровождавшегося ростом температуры и припухлостью не возникало до 72 часов. Четыре пациента показали более серьезную картину заболевания. В случае этих пациентов, обычная профессиональная техника консервативной медицины следовала как описывалось выше, и воспалённая припухлость раскрывалась. Из-за слабой вирулентности бактерий во всех случаях за исключением одного удалось предотвратить у пациентов смертельно опасное развитие заболевания.
Вживления в нижней части ноги, сделанные во всех сериях позволяли провести ампутации. Они не делались выше колена, потому что, тогда бы не оставалось зоны ампутации. Однако, в данной серии воспаление было настолько быстрым, что не было ни восстановления, ни ампутаций.
Поскольку после зажимания крообращения в мышцах, ожидалось очень тяжёлое протекание инфекции, внутривенно вводилось 5 грамм сульфаниламида в количестве по 1 грамму, начиная с 1 часа после операции. После раскрытия краёв раны, сульфаниламид засыпался по всей области и с помощью резиновых трубок проводился дренаж.
Инфекции обычно достигали острой стадии в период до 3 недель, во время которых я ежедневно делал перевязки. После периода 3 недель, условия были нормальными, для того, чтобы простая рана перевязывалась не мной, а лагерными врачами.
Процедура предназначенная для постоперационного ухода предусматривала инъекции им по три раза в день 1 мл морфина, и при смене повязок, анестизия эвипаном.
Во всех сериях экспериментов за исключением первой, сульфаниламид использовался после появления гангренозной инфекции. В каждой серии двум лицам не давали сульфаниламид для контроля эффективности. Когда сульфаниламид и бактериальные культуры совместно вводились в разрез, никакого воспаления не возникало.
………………………………………..
Моё отношение ко всем пациентам было очень сдержанным, и я был очень осторожен в операциях, следуя стандартной профессиональной процедуре.
В мае 1943, по случаю четвёртой конференции консультирующих врачей Вермахта, профессором Гебхардтом и мной был сделан доклад об этих операциях. Данный медицинский конгресс был созван профессором Хандлозером, который занимал должность главного хирурга вооруженных сил, и собрал большое количество врачей, как военных так и гражданских.
В своей лекции на встрече я докладывал об операциях откровенно, используя таблицы которые демонстрировали технику, количество назначенного сульфаниламида, и состояние пациентов. Эта лекция была центральной точкой конференции. Профессор Гебхардт говорил о фундаментальных вопросах экспериментов, их проведении и результатах, и затем попросил меня описать технику. Он начал свою лекция со следующих слов: «Я несу всю человеческую, хирургическую и политическую ответственность за эксперименты».
После этой лекции последовала дискуссия. Никакой критики не заявлялось. Я убеждён, что все присутствующие врачи дейстовали бы также как и я.
После моих постоянных запросов, непосредственно после этой конференции я пошёл на фронт. Только после моего ранения я вернулся пациентом в Хохенлихен. Я никогда снова не входил лагерь Равенсбрюк. Я сильно возражал против этих экспериментов на людях, стремился предотвратить их, и ограничить их распространение после приказа о них. Для того, чтобы меня не принуждали участвовать в этих экспериментах, я постоянно вызывался добровольцем на фронт. Постольку поскольку это было в моей власти, я пытался разубедить доктора Коллера и доктора Рейсмайера от проведения данных экспериментов. Я отказался от присвоения степени в университете Берлина, потому что я чувствовал, что буду обязан проводить дополнительные эксперименты в Равенсбрюке. Потом у меня были научные открытия высочайшего практического значения, то есть, решение проблемы рака и его терапия. Я не сообщал о данном факте профессору Гебхардту и не публиковал эту работу, для того, чтобы мне снова не приказали проводить эксперименты.
Фриц Эрнст Фишер
Перевод документа НО-472
Экземпляр обвинения 234
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 194; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!