Действие 16 – Ни о чем не заботиться 3 страница
Давай, Каллен. Сдавайся.
- Боже... Белла... я не могу...
- Нет, можешь, - убеждала я, поглаживая его шею. - Ты не можешь всю жизнь продолжать отталкивать от себя людей.
- Я достаточно упрям, чтобы попытаться, - проговорил он с кривоватой улыбкой.
Я посмотрела ему в глаза и проговорила с абсолютной убежденностью:
- Ты потерпишь неудачу.
Он отвел глаза, и я почувствовала, что он находится в противоречии из-за нашей ситуации. Но ему не стоило. Все очень просто. Он просто должен ее отпустить. Я чувствовала себя так, будто мы вернулись в гримерку после спектакля, и я медленно снимаю слой за слоем его защиту, но на этот раз все по-другому. На этот раз он помогал мне. Желая, чтобы я преуспела.
- Самое печальное, - сказал он, глядя на меня и неуверенно обхватывая мое лицо, - даже если ты пугаешь меня до чертиков, и даже если я знаю, что один из нас, если не оба, точно пожалеет об этом... я все равно не хочу больше отталкивать людей... по крайней мере, тебя.
Волна тепла накрыла меня, когда я поняла, что он признал это, и не смогла удержаться от улыбки.
- Хорошо. Потому что я тоже этого хочу. Ужасно.
Я потянулась и хотела опять поцеловать его, но он меня остановил, опираясь головой о мою и тяжело выдохнув.
- Нам просто... нам нужно продвигаться медленно, - проговорил он, поглаживая мою щеку. - Я не могу как по волшебству стать твоим парнем. Я не такой.
- Ладно, - сказала я, действительно желая, чтобы он был моим парнем, но готова была идти на компромисс.
|
|
|
- Я не был чьим-то парнем довольно долгое время. Я забыл каково это.
- Я понимаю.
- Так... может, мы просто попытаемся быть друзьями? - проговорил он, глядя на мой рот, его глаза были темными и красивыми. - А потом, если мы в конечном итоге не поубиваем друг друга... ну... пойдем дальше.
- Значит ли это, что я не могу прикасаться к тебе вот так? - спросила я, проводя рукой по его груди, чувствуя, как его мышцы напрягаются и расслабляются под моими прикосновениями, и обожая, как он вздрагивал и стонал.
- Свон, на этот вопрос невозможно ответить, когда твои руки на мне. Спроси меня завтра. С другого конца комнаты. А еще лучше, позвони мне с другого конца города.
- Что, если я все еще хочу, чтобы ты прикасался ко мне? - спросила я бездумно, потому что его рот был чуть выше моего, а его руки вокруг меня, притягивая меня ближе, прямо к нему, твердому и теплому.
- Иисус, ты требовательный друг, - хрипло ответил он. - Слушай, я понятия не имею, как все будет между нами работать – если вообще будет – но, думаю, мы должны быть немного осторожными... физически... По крайней мере, некоторое время.
- Но не сегодня вечером, правда? - спросила я, в моем голосе отразилась паника. - Я имею в виду, мы будем касаться друг друга сегодня вечером? Все осторожные вещи могут начаться завтра.
|
|
|
Это было утверждение, а не просто вопрос.
Пожалуйста, не сегодня. Пожалуйста, прикоснись ко мне сегодня вечером. Позволь мне прикоснуться к тебе в ответ.
Сейчас.
Пожалуйста.
- Сегодня вечером, - простонал он, запустив руки в мои волосы. - Боже... сегодня...
- Пожалуйста, - просила я, чувствуя его отчаяние и испытывая то же самое. - Ты мне нужен сегодня, потому что, уверена, если ты не поцелуешь меня через три секунды, я воспламенюсь.
Он смотрел на меня, пытаясь найти в себе мужество для своих убеждений. Выразить их снова.
- Белла, ты понятия не имеешь, как я хочу поцеловать тебя, но...
- Нет, никаких но, - приказала я, задыхаясь и напрягаясь, боль внизу моего живота становилась все шире и неистовее. Еще требовательней. - Эдвард, пожалуйста. Поцелуй меня.
Глядя ему в его глаза, я увидела точную секунду, когда он принял свое решение, и перестала дышать, когда его пальцы напряглись в моих волосах. Он наклонился, его рот задержался чуть выше моего, сладкий теплый воздух касался моего лица, время остановилось.
- Использовать этот тон голоса на мне несправедливо, - прошептал он, встречаясь глазами со мной. - Совсем несправедливо.
|
|
|
Вдруг, пространства между нашими губами не стало, и он поцеловал меня, сильно и требовательно, резкий вдох от нас обоих невероятно громко прозвучал в моих ушах. Мы отчаянно целовались друг с другом, губы соединялись и прижимались, подогнанные вместе, будто были созданы специально, иногда разделялись, чтобы освободить путь для низких стонов и тихих вздохов, чувствуя, дегустируя.
Господи, да. Его. Вот так.
Влияние, которое он оказывал на мое тело, было мгновенным и мощным, и я в полной мере воспользовалась тем, что он был без футболки. Мои руки блуждали повсюду: по его широким плечам и упругим рукам, вдоль спины до лопаток, по сторонам вниз и на живот, впиваясь ногтями, в то время как он стонал в мой рот, исследуя меня так же жадно и заставляя меня стонать в ответ.
- Иисус... Белла.
Он целовал меня искренне, страстно, и я, наконец, почувствовала, что после большого количества шагов назад, мы, наконец-то, двигаемся вперед. К тому же, я понятия не имела почему, но осознание, что он открыт для этого опыта, было лучше любого другого чувства, которое я когда-либо испытывала.
- Мне хотелось бы заниматься этим всю ночь, - бормотал он между поцелуями. - Держаться вдали от тебя блядски утомительно.
|
|
|
Так или иначе, мы начали отступать к кровати, все еще целуясь, глубоко и отчаянно, и прежде чем я это осознала, я уже была на спине, с ним между моими бедрами, вцепившись в него, в то время как он толкался в меня, медленно и настойчиво.
- О... Боже. Да.
Он зарылся лицом мне в шею, а затем стал ее посасывать, спустившись вдоль горла к моей груди, сминая ее и продолжая двигаться на мне, заставляя меня задохнуться и забыть о моей способности дышать.
Я приподняла бедра ему навстречу, и смело схватила его зад обеими руками, сильнее прижимая к себе.
- О... блядь, - простонал он в мое плечо, внезапно успокоившись, и в комнате стало тихо, слышалось лишь наше прерывистое дыхание.
- Что случилось? - спросила я, сжимая его плечи, мое сердце стучало слишком быстро и громко.
- Ничего, - пробормотал он, все еще не двигаясь. - Просто я отказываюсь снова кончать в штаны с тобой. Я не чертов подросток. Это просто стыдно.
- О.
- Просто дай мне минуту. Не двигайся.
Я в тайне трепетала, что влияю на него так сильно. Как хорошо знать, что наше влечение определенно взаимное.
Я завязала разговор, чтобы отвлечь его внимание.
- Я сожалею о произошедшем с твоим отцом сегодня, - проговорила я, нежно поглаживая его спину. - Ты же знаешь это, верно?
- Да, - сказал он, его голос был приглушен моей шеей. - Твое сообщение было...
- Смущающим?
- Нет, это... чувствовалось, что ты была... - Он вздохнул. - Мне правда понравилось.
- Да?
- Да. Особенно часть о... - Он оторвал лицо от моей шеи и склонился надо мной, опираясь на локти. - Ну... то, что ты сказала, как ты бы говорила со мной, если бы была моим отцом.
- Ох... Боже.
Часть, где я сказала, что говорила бы ему каждый день, что люблю его? Убейте меня.
- Нет, я не думаю, что ты... - Он улыбнулся и отвел глаза. - Я понял, что ты пыталась сказать. И я ценю это. - Он пошевелил бедрами, и я почувствовала, какой он еще твердый. - Ладно, быть на тебе сверху? Реально не помогает.
Он скатился с меня, и мы повернулись друг к другу лицом, его рука лежала на моей талии, а я поглаживала его волосы.
- Каллен, я надеюсь, ты не обидишься на это, но... что ж... я думаю, что твой отец – кретин. Я не могу поверить, что он не сказал тебе, насколько ты был потрясающ сегодня вечером. Что за болван.
- О, да? - сказал он, приподняв брови. - Так, если бы ты была моим отцом, что бы ты сказала?
Я толкнула его на спину и устроилась поудобнее, глядя на его замечательное лицо, и прерывисто вздохнула. Я знала, что он напрашивался на комплимент, но я хотела сделать ему один. Дать ему понять, насколько он особенный.
- Ну... - тихо проговорила я. - Я сказала бы что-то вроде этого: «Эдвард ... Я думаю, что ты играл замечательно. Видеть тебя на сцене? Смотреть, как ты преуспел в том, что ты так очевидно любишь? Что ж... Я никогда не был так горд. Ты был феноменален». - Я могла подписаться по каждым словом. - «А что это за девушка, с которой ты выступал? Ну, она, безусловно, потрясающе необыкновенна, и ты должен перестать сопротивляться своему всепоглощающему влечению к ней. Это бессмысленно».
- О, правда, «папа»? - рассмеялся он, приподнимая голову.
Я серьезно посмотрела на него и кивнула.
- Да, сын. Правда.
Он потянулся и обхватил мое лицо.
- Надо же. Лучший совет из всех, которые мой отец давал мне.
Он притянул меня к себе, и мы поцеловались снова. Это ощущалось так, будто я была в теплом, желанном сне, который, будь на то моя воля, никогда бы не заканчивался. На этот раз была моя очередь уткнуться в его горло, легкая щетина царапала мне лицо, когда я спустилась с поцелуями до его ключицы, а затем на грудь.
Он обнял меня и простонал, когда подмял меня под себя, наши ноги перепутались вместе, когда он протолкнул свои бедра между моих ног, что позволило мне прижаться к нему, пока он шлифовался о мое бедро. Мы оба стонали, поцелуи становились все более неистовыми, рты и руки жадно блуждали, пока мы не услышали встревоженный голос, сказавший:
- О, Боже, ребята, да ладно! Только не в моей постели! Отстой!
Мы замерли и посмотрели на Эрика, стоявшего в дверном проеме, покачиваясь и выглядя так, будто он должен был перестать пить около часа назад.
- Разве я не напоминал вам, что никому не разрешено заниматься сексом в моей постели сегодня вечером? Это винтажное стеганое покрывало со Звездными войнами! Господи боже мой!
- Что ты хочешь, Эрик? - вздохнул Каллен, опустив голову на мое плечо, а я подавила свой смех.
- Вы должны спуститься вниз, - нечленораздельно произнес он, двинувшись вперед и расплескивая свое пиво. - Первая рецензия нашего спектакля появилась, и там... ну... кое-что говорится о вас двоих.
Каллен и я посмотрели друг на друга, паника и страх появились на наших лицах.
- Просто подкалываю вас! - засмеялся Эрик. - Она совершенно потрясающая. Ну, то, что я видел, по крайней мере. Как только вы спуститесь вниз, я прочитаю ее всем. Давайте!
Он, пошатываясь, вышел за дверь, а Каллен неохотно слез с меня и быстро схватил футболку из шкафа. Он натянул ее через голову и разгладил с ухмылкой. На ней был изображен огромный красный крест и красовалась надпись: «Донор оргазмов».
- Ну, хоть одна попала в цель.
- Но не сегодня вечером, - надулась я, хорошо осознавая, что он все еще должен мне оргазм.
- Без паники, Свон, - проговорил он, с жадностью глядя на меня. - Я всегда плачу долги.
Я покачала головой и рассмеялась, когда приводила себя в порядок, поправляя свою блузку и юбку, прежде чем причесаться с помощью пальцев.
- Твои губы опухли, - заметил Каллен, наблюдая за каждым моим шагом.
- Да? Как и твоя промежность, - поддразнила я, с намеком глядя на его внушительную выпуклость. - Пойдем?
Он подошел и приложил руки по обе стороны моего лица, прежде чем наклониться и поцеловать меня, его губы двигались мягко, неспешно.
Отступив назад, он проговорил:
- Я не собираюсь целовать тебя перед ними. Или держать за руку. Ладно? Я просто... Я не хочу, чтобы они говорили о нас. Что-то предполагали...
- Хорошо, - немного грустно проговорила я от того, что мне придется скрывать свои чувства рядом с нашими однокурсниками. - Но разве Эрик не расскажет им, что мы делали?
- Я сомневаюсь в этом. В его состоянии он, вероятно, забыл о нас через пять секунд, как вышел из комнаты.
Он поцеловал меня снова, а затем мы направились вниз, стараясь не обращать внимания на шепот, пробежавший через толпу, когда мы появились вместе.
- Наконец-то! - воскликнул Эрик, утихомиривая всех, поставив пиво и схватив страницу, что он распечатал. - Ладно, слушайте, ребята. Это рецензия Мартина Килвера из Online Stage Diary. Ему, как известно, трудно угодить, и он отчасти циничен, так что имейте это в виду, когда услышите, что он сказал.
Вся комната затихла, и я почувствовала, как Каллен напрягся рядом со мной, когда Эрик начал читать:
- В любой постановке классического спектакля Шекспира, актеры рискуют не избежать подражания и повторения многого из того, что было раньше. В последней постановке Академии драматического искусства Grove, не было ничего подобного. Этот спектакль незаурядный и современный, что само по себе не является инновационным. Но кардинальным явилось то, что, увидев бесчисленное количество постановок на протяжении многих лет, я, наконец-то, поверил в истину и силу любви двух молодых людей. И сказать, что это обеспечило вашему рецензенту один из самых захватывающих вечеров в театре, которые у меня когда-либо были, было бы большим преуменьшением.
Раздался ропот удивления и легкие аплодисменты, и Эрик улыбнулся, прежде чем продолжить читать немного невнятно, но в остальном хорошо:
- Режиссер Ирина Эдем взяла своих подопечных и сформировала их в искусную, мощную компанию увлеченных актеров, и хотя все они показали крайнюю зрелость в своих выступлениях, они не потеряли юную вздорность, которая занимает центральное место в этой истории.
Еще больше согласного улюлюканья. Я почувствовала легкое давление руки Каллена на моей спине, и осторожно положила свою руку на его бедро.
- Ладно, продолжаем, - сказал Эрик. - Мы переходим к лучшей части. - Он прочистил горло. - Хотя весь актерский состав действительно исключительный, особо стоит упомянуть Зафрину Седики, игравшую кормилицу, которая привнесла удивительное ощущение королевской привилегии в эту роль, и Райли Бирс в роли Меркуцио – роль, которую часто играют как поверхностное безрассудство, но он привнес в нее неожиданную и долгожданную чувствительность.
Раздались громкие крики одобрения, а Зафрина и Райли излучали гордость. Я поаплодировала им обоим, а мой живот скрутило в надежде, что в рецензии есть что-то хорошее обо мне и Каллене.
Эрик намеренно посмотрел на нас, прежде чем продолжить:
- Но главный триумф этой замечательной постановки – выбор на главные роли двух актеров, Эдварда Каллена в роли Ромео и Изабеллы Свон в роли Джульетты. - Толпа засвистела и закричала, а мое лицо немедленно вспыхнуло ярко-красным румянцем. - Играя Ромео, мистер Каллен привнес в эту роль дерзкую уязвимость, которая противостояла акрам пышной прозы, что должен был произнести его персонаж. Его интенсивная, пантероподобная энергия – освежающие перемены после фатоватых молокососных Ромео, что я видел в прошлом, и я предсказываю, что если этот спектакль окажет должное впечатление, то мистера Каллена ждет блестящее будущее на профессиональной сцене.
Я проглотила комок в горле, когда гордость за Каллена поднялась внутри меня. Я повернулась к нему и могла сказать, что он чувствовал те же эмоции. Не думаю, что он действительно верил нам, когда мы говорили ему, что он был восхитителен, но так и было, и теперь это увидел весь мир.
Он посмотрел на меня, и я слегка улыбнулась ему. Мне хотелось обнять его и прошептать, как я горжусь им, но придется подождать. Пока мы не останемся одни.
Я повернулась обратно к Эрику, который теперь смотрел на меня, улыбаясь, когда читал последнюю часть рецензии:
- Изабелла Свон в роли Джульетты в равной степени превосходна и по-настоящему олицетворяет героиню двадцать первого века. Красивая и отважная, ее Джульетта не робкий цветок. Она упрямая, страстная женщина, чья стойкость и сила воли заставляет зрителя влюбиться в нее точно так же, как и ее обреченного Ромео. Мисс Свон показала потрясающий эмоциональный диапазон в ее отработанном исполнении, и то, что может быть охарактеризовано только как «звездный профессионализм».
Я пыталась сглотнуть, но не смогла. Я была слишком ошеломлена. Я сжала челюсти, чтобы удержаться от слез, и когда почувствовала, как пальцы Каллена мягко коснулись моих, была благодарна, что он был рядом.
- Но, - проговорил Эрик, выйдя на финишную прямую, - как бы исключительны не были эти два молодых исполнителя, именно их поразительная совместная химия – то, что действительно позволило этой постановке взлететь. В нашем современном циничном мире, наполненном немыслимым количеством разводов и одноразовых идеалов, нелегко заставить зрителей поверить в силу и добродетель истинной любви. И я должен сказать вам, что эти двое справились с этим превосходно, и брошу вызов любому, кто был свидетелем их сценической любовной связи и кто остался равнодушен к их ощутимой страсти и ощутимой потребности друг в друге. Это определенно заставило вашего в какой-то степени искушенного рецензента желать, чтобы в мире было больше истинной любви.
Вся толпа в унисон издала протяжное «Ооо…», и когда посмотрела на Каллена, я была готова поклясться, что он покраснел так же сильно, как и я. Затем комната наполнилась болтовней, так как все стали обсуждать обзор и что это означает, но я была слишком ошеломлена, чтобы о чем-либо говорить. Я молча стояла, пока люди что-то говорили мне, и одна часть меня думала, что пока я целовала Каллена наверху, я на самом деле заснула, и все это прекрасный и удивительный сон.
Я взглянула на него, а он уставился на меня с комбинацией вожделения и гордости. Люди были повсюду, и в комнате стоял шум, но единственное, что я хотела – это смотреть на него и слушать голос, который принадлежал ему.
Игнорируя всех вокруг себя, он направился ко мне и, когда оказался рядом, проговорил:
- Ну... э-э... это было чертовски удивительно.
- Да, - согласилась я, все еще не веря. - Я... я никогда не думала... Я не ожидала получить настолько хорошую рецензию.
Он нахмурился и выглядел разочарованным.
- Свон, я говорил не о рецензии. Я говорил о том, что произошло между нами наверху. Иисус, ты поощряла меня там, а теперь ведешь себя так, будто ничего не произошло? Какого хрена? Я знал, что договоренность попробовать с тобой было ошибкой.
Моя челюсть упала на несколько секунд, прежде чем я увидела еле сдерживаемую улыбку и шлепнула его по груди, а он разразился смехом.
- Не смешно, - сердито посмотрела я на него.
- Очень смешно, - возразил он. - Выражение твоего лица было бесценным.
Я покачала головой и плюхнулась на диван. Он присоединился ко мне, и в пространстве, где наши бедра почти соприкасались, он скрытно взял меня за руку, нервно оглядываясь по сторонам.
- А если серьезно, - прошептал он, - эта рецензия была невероятна, да? Я имею в виду, я сам для себя не мог бы написать лучше.
- Именно так. Я просто... Боже, я все еще не могу в это поверить.
Он сжал мою руку.
- Поверь.
- Я поверю, если ты поверишь, - проговорила я, откинувшись назад и глядя на него, и в течение нескольких секунд мы молчали, просто глядя друг на друга, пытаясь научиться просто... «быть»... вместе.
Я чувствовала, что быть со мной на глазах у всех напрягало его, но подумала, что со временем это пройдет.
Я была уверена, что так или иначе, мы найдем способ, чтобы это работало. В конце концов, в рецензии отмечено, что я «упрямая и страстная», а у него «дерзкая уязвимость».
Похоже, это идеально подходит мне.
...
...
Действие 17. Подтолкнуть и потянуть.
Дневник Изабеллы Свон
Суббота, 22 Мая 2010
Дорогой дневник,
Что ж, это конец нашей второй недели репетиций, и хотя пьеса, казалось, сблизила нас, я не уверена насчет моей личной жизни. После нашего «разговора» в субботу вечером, все стало... неопределенным... между Калленом и мной. Даже сейчас, когда я сижу здесь и пишу это, я не могу точно определиться, как себя чувствую. Такое ощущение, что я колеблюсь между желанием причинить ему сильную боль и необходимостью удрать от него подальше, не в силах справиться с его милыми, умоляющими глазами и понимающим лицом; его теплым, твердым телом и успокаивающим ароматом. Видимо, мой мозг не в состоянии обработать все, что напоминало мне, почему я привыкла желать его так сильно и почему не должна желать его сейчас.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 91; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!