Не проработав в школе и года, «орел талмуда» перешёл на партийную работу в нижегородский Кремль, а Гильденбург и Бунимович остались.
Вид Володи Гильденбурга заставлял ежедневно вспоминать о фашистских концлагерях. Он был узкоплеч, впалогруд и худ настолько, что любая одежда висела на нём как на слишком узкой для неё вешалке, а выглядывавшие из коротких рукавов длани были тонки и прозрачны до синевы. Вытянутая вверх несомненно умная Гильденбургова голова заканчивалась шевелюрой, росшей независимо от её обладателя и делавшей фигуру обладателя, и без того вытянутую, еще длиннее.
В отличие от Гильденбурга, Бунимович был ниже среднего, рыж, на редкость, по тем временам, упитан, не столь умён и никого, кроме Гильденбурга, в классе не замечал.
Осенью 1951 года, как отличников учебы, Гильденбурга, Бунимовича и меня первыми в классе приняли в комсомол. А вскоре на районной конференции, проходившей в Доме культуры станкозавода, нечаянно- негаданно я был избран членом Ленинского РК ВЛКСМ города Горького.
-- В штатные вдохновители подался? – с усмешкой спросил брат, навестив нас с матеью в проходной Молитовской электроподстанции.
Он носил тогда роскошную, как мне казалось, чёрную шинель с жёлтыми курсантскими нашивками на рукаве, подумывал, по окончании речного училища, о поступлении в Горьковский институт инженеров водного транспорта, а потому я считал его уже взрослым и в его вопросе услышал недетскую издёвку.
-- Никуда я не подавался, -- огрызнулся я. -- Даже не знаю, кто меня в список включил.
|
|
|
-- Значит, нашли дурака, -- засмеялся брат.— Это они умеют.
-- Кто они?
-- Штатные вдохновители.
-- А штатные вдохновители... это кто?
-- Сам же рассказывал... про Капеловича.
Между тем на школьной перемене Руфик Бунимович неожиданно пригласил меня в гости:
Родителей не будет... Володя Гильденбург придёт... мы с ним вместе занимаемся.
И моё любопытство к тому, как они занимаются, победило мою беспричинную неприязнь к Руфику.
Сначала Руфик показывал мне новую квартиру, полученную его родителями в новом трёхэтажном доме, только что построенном в Ленгородке. Затем Гильденбург на скрипке, а Бунимович на фортепьяно музицировали, заглядывая в одни и те же ноты, а я слушал то, что у них получалось. Оказывается, оба они, помимо обычной, учились еще и в музыкальной школе, чему я мог лишь завидовать. Когда дошло до совместной подготовки уроков, Руфик открыл учебник истории, нашёл заданный на дом раздел и предложил: пусть, мол, каждый прочтёт текст сначала про себя, а затем мы все трое по очереди, не заглядывая в книгу, перескажем прочитанное вслух.
Предложение Руфика показалось мне и странным, и скучным – но как отказать гостеприимному хозяину? -- и я согласился. Однако при пересказе лишь коротко изложил суть прочитанного, и не книжными, а своими словами. Бунимович и Гильденбург повторили текст почти дословно, явно щеголяя передо мной своей натренированной памятью. И я понял, что именно для демонстрации умственного превосходства и был зван.
|
|
|
Возвращаясь из просторной квартиры Бунимовичей в проходную Молитовской электроподстанции, я чувствовал, что встретился ещё с одной неизвестной мне доселе стороной гоьковской, а возможно, не только горьковской, жизни, не видеть которую уже не мог, но понять был не в состоянии.
-- Ишь, чего захотел!.. сразу и понять... Многие этой, как ты говоришь, стороны... даже не замечают, -- засмеялась Валентина Петровна, листая мою тетрадку по математике, в которой я решал предлагаемые ею задачи повышенной, как говорила математичка, сложности. – Кстати, вот тут и ты намудрил... – ткнула она пальцем в тетрадку. -- Если бы вместо синусов и косинусов воспользовался экспонентой, решение получилось бы намного проще... Но уж коли заговорил о Гильденбурге и Бунимовиче... скажи заодно, где ты потерял своих молитовских приятелей.
-- Каких?.. Пермякова?..
-- ... и Юдина, и Курицына... Никого из них в школе больше нет. Между тем, живут они в полных семьях... и не так уж, с материальной точки зрения, плохо живут... А вот у Володи Гильденбурга и отца нет, и мать частенько болеет... а сын тем не менее учится... в двух школах одновременно. А это требует самостоятельности и самодисциплины. Тренировать память тоже полезно... хотя тренировать её можно по-разному... Ну, а то, что Бунимович с Гильденбургом, как я чувствую, твоё самолюбие зацепили, так это просто здорово! За это ты им должен спасибо сказать. Не чужим способностям надо удивляться, а собственные развивать!.. И вот ещё что замечу: начальная-то школа для тебя закончилась... и теперь, до окончания средней школы, Гильденбург и Бунимович, хочешь ты того или нет, – твои ближайшие друзья-соперники... Так что привыкай соперничать!
|
|
|
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 151; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!