Именно в таком состоянии его и обнаружил профессор Ральф — осторожно пройдя между столиками, остановился рядом с Гарри, словно боясь дотронуться до него.
«И почему люди чаще всего пытаюсь притупить боль алкоголем? Бедный мальчик — чертовски пьян», — профессор аккуратно потряс незадачливого выпивоху за плечо, но тот издал нечленораздельный звук, даже не подняв головы.
— Гарри, вставай! — строго выговорил Ральф.
— Астаф-ф-фите меня…— заплетающимся языком промычал юноша.
— Нет! Мы немедленно уходим! — профессор резко поднял его, и поставил на ноги. — Хватит валять дурака!
— Оссс-таньте от меня, — Гарри пошатывался и пытался сфокусировать зрение. Ральф, обхватив его за плечи, поволок к выходу.
Холодный пронзительный ветер сразу растрепал одежду и освежил голову. Вырвавшись из рук профессора, Гарри прислонился к стене, глубоко засунув руки в карманы, и набычился:
— Зач-чем вы меня увели?! Я б ищщо посидел — там так хршо… — Гарри старался тщательно выговаривать каждое слово.
— И он спрашивает! — возмутился Ральф. — Школа стоит на ушах — Поттер пропал! Ты не был на ужине, и мисс Грейнджер подняла тревогу, собралась прочёсывать Запретный Лес. Время-то уже к полуночи, а ты шляешься по пабам! Не боишься, что твой факультет потеряет сотню баллов?!
— А мне плвать, — мрачно ответил Гарри, с трудом удерживаясь на ногах.
— Плевать?! — прищурился Ральф. — О тебе волнуются люди…
— Уж не Снейп ли?… — небрежно бросил юноша.
— Профессор Снейп! — грозно поправил его Ральф. — И он тоже. Я могу понять твои чувства, но не уважаю вот этот твой поступок. Напиваться — это не выход! Лучше найди в себе силы поговорить с ним и понять его…
|
|
|
— Пнять?! П-Поговорить?! — выкрикнул Гарри и сверкнул глазами, выпрямившись. Его уже почти не шатало. Он вступил в ту стеклянно-бесшабашную фазу опьянения, в которой приходит остервенелая злость на всех и вся — тем более что сейчас у Гарри имелся совершенно конкретный объект для этой злости. — Мы наговорились сегодня –ещё на шестнадцать лет хватит. Я не хочу даже слышать его имени, и уж тем более — понимать!
— Ладно, как хочешь, но вернуться в замок всё же придётся. Однако сначала нужно протрезветь. Твоё состояние отвратительно! — Ральф покачал головой и вынул палочку. — Собриетус!
Желтый луч с силой ударил Гарри в грудь, и тот, не удержавшись на ногах, рухнул в сугроб. Прошло несколько минут, прежде чем погасло золотистое свечение, и он осознал, что произошло. Теперь Гарри воспринимал мир удивительно чётко и в то же время отлично помнил своё прежнее состояние. Грудь ломило, голова раскалывалась и на сердце лежала тяжесть. Юноша медленно поднял взгляд и ясными глазами посмотрел на профессора, который протягивал ему руку, — неуверенно ухватился за открытую ладонь, и Ральф помог ему встать.
|
|
|
— Это заклинание очищает разум от спиртовых паров и полностью избавляет от алкогольного опьянения, но оставляет все неприятные последствия оного, кроме, разве что, запаха…
— Что мне за это будет? — устало и равнодушно спросил Гарри.
— Абсолютно ничего, я только отведу тебя к мадам Помфри…
— Лучше бы — в нашу гостиную.
— Как хочешь…
Гарри шёл впереди, с трудом передвигая ноги, голова кружилась, и на душе было паршиво. Ярость исчезла, и вместо неё пришла удручающая пустота. Испытанное ощущение холодной ненависти и жуткой злости, вызывало трепет, смешанный с ужасом — неужели он чувствовал подобное?!… Но мысль о Дамблдоре оказалась больнее — Гарри был не готов принять такой поступок директора, потому что всегда безоговорочно доверял ему.
Профессор Ральф довел студента до портрета Полной Дамы, которая глянула на них, едва приоткрыв один глаз. Выслушав пароль, впустила внутрь и тут же негромко захрапела вновь, равнодушная к любым проявлениям мирской суеты, если они происходили после ужина. В этот поздний час гостиная уже пустовала, только огонь в камине танцевал вечное фламенко, потрескивая и стреляя угольками.
|
|
|
— Сейчас ты немедленно отправишься спать, — тоном, не терпящим возражений, приказал Ральф.
— Хорошо.
— Завтра утром будет болеть голова.
— Пусть, — ответил юноша с мрачной обречённостью, он явно был себе противен. — Спокойной ночи, сэр, и — спасибо, — профессор молча кивнул и вышел.
Гарри уныло побрёл к лестнице, ведущей в спальни мальчиков. На нижней ступеньке остановился. Его охватило сильнейшее желание увидеть Гермиону, обнять её, коснуться губ, заглянуть в огромные золотисто-карие глаза, погладить шелковистые волосы. Может быть, рассказать о случившемся... Он понимал, — это глупо, она уже спит, но побороть внезапный порыв не смог и решил постучать, благо комнаты старост располагались особняком, и на них не распространялись хитрые хогвартские порядки, заставлявшие лестницы в спальни девочек неожиданно превращаться в каменные спирали.
Гарри неуверенно стукнул один раз — и дверь вдруг распахнулась так стремительно, что юноша непроизвольно отпрянул. Гермиона возникла на пороге, озарённая пламенем свечи, в халате, с рассыпавшимися в беспорядке по плечам волосами. Она судорожно стискивали руки, глаза казались неестественно большими и тёмными на побледневшем лице.
|
|
|
— Ох! Гарри… — только и смогла прошептать она. — Ты живой…
Он, сгорбившись, стоял в дверях. Мокрые волосы прилипли ко лбу, резко выделяясь чёрными прядями на бледной коже, а глаза… Гермиона испугалась не на шутку, — глаза были настолько тёмными, что привычный изумрудный свет только узкой полоской обрамлял бездонную черноту расширенных зрачков. В этих глазах застыла боль, отголоски чего-то злого и яростного, и — поверх всего — тоска, безнадёжная и пугающая.
— Гарри, что с тобой? — прошептала в ужасе Гермиона, пытаясь заставить голос не дрожать.
— Просто соскучился, — на удивление ровно и спокойно ответил он.
— Соскучился?! Где ты был?! Я места себе не нахожу, не могу придумать куда бежать и где искать!!! А ты появляешься среди ночи, и говоришь, — просто соскучился!
— Я могу уйти, — тихо и как-то обречённо проговорил Гарри.
— Нет уж! — Гермиона порывисто отступила вглубь комнаты и, словно притянутый магнитом, он качнулся за ней. — Так скажешь мне, наконец, что случилось?! Ты сегодня целый день сам не свой!
Она подошла к нему вплотную и глянула снизу вверх. В его глазах неожиданно полыхнуло пламя, и Гермиона, испугавшись, отпрянула, но Гарри с неожиданной силой схватил её за плечи, притянул к себе и поцеловал. Его губы жадно и с каким-то остервенением впились в неё, словно он опасался, что она вот-вот исчезнет и только силой можно её удержать. Его губы были холодными, прикосновения — резкими и властными, куда делась нежность прежних поцелуев и робких касаний. Он целовал так, словно этот раз — последний, словно, он умирает и, корчась в агонии, пытается удержаться за неё, как за якорь, чтоб не соскользнуть в ту бездну, которую уже видят глаза… Гермиона, задыхаясь, пыталась высвободиться, но Гарри опустил руки ей на талию, и крепко прижал к себе, почти лишив возможности дышать. Девушка чувствовала, как его сердце загнанной птицей колотится ей в грудь, как дрожат его руки, обнимая её. Его мантия, свитер и брюки — всё было мокрое, а сам он холодный, как лёд.
«Что же с ним такое? Что произошло?» — лихорадочно думала Гермиона. Гарри, оторвавшись от её губ, стал спускаться ниже, целуя шею. Девушку пронзила странная дрожь, ноги ослабели, почти теряя сознание, она пыталась как-то отстраниться.
— Гарри, прекрати, пожалуйста… — шептала Гермиона, но он не отвечал. — Мне больно, Гар…
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 152; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!