Копирайт 2006 Международная торговая палата (ICC) 3 страница
Договаривающиеся стороны также должны обращать внимание на то, что сфера действия Венской конвенции 1980 г. ограничивается понятием "товары", и на конкретные исключения, перечисленные в ст. ст. 2 - 5. Статья 5 может вызвать сомнения относительно того, должно ли исключение, касающееся ответственности продавца за причиненные товаром повреждения здоровью или смерть какого-либо лица, толковаться e contrario, так чтобы его ответственность за имущественный вред, вызванный некачественными товарами, была охвачена Венской конвенцией 1980 г. Вероятно, это лучшая из возможных точек зрения, однако остается проблема определить, пользуется ли покупатель и в какой степени двойными средствами защиты, вытекающими из договора и из правонарушения. Шведский закон о купле-продаже товаров, направленный на ограничение средств защиты у покупателя в этом отношении, ясно исключает из сферы своего действия ущерб, причиненный любому другому имуществу, кроме проданных товаров. С другой стороны, в рамках продажи потребительских товаров потребитель пользуется тройными средствами защиты, поскольку ответственность продавца за повреждение имущества потребителя или лиц в его доме охватывается Законом о продаже потребительских товаров 1990 г., а также специальным Законом об ответственности за некачественную продукцию, введенным в действие на основании Директивы ЕС 85/374 об ответственности за ущерб, причиненный некачественной продукцией (product liability). Более того, потребитель имеет возможность основывать свой иск на общем деликтном праве.
|
|
|
2.3 Заключение договора купли-продажи
В ст. 11 Венской конвенции 1980 г. предусматривается, что договор купли-продажи необязательно должен заключаться или подтверждаться в письменной форме или подчиняться иному требованию в отношении формы. Однако как указано в ст. 12, договаривающиеся государства могут в соответствии со ст. 96 заявить, что они не должны быть связаны принципом, закрепленным в ст. 11 и ст. 29, обе из которых допускают заключение (ст. 11), изменение или расторжение (ст. 29) договоров простым соглашением сторон. Такие заявления были сделаны Аргентиной, Беларусью, Чили, Китаем, Арменией, Парагваем, Латвией, Литвой, Россией, Украиной и Венгрией.
Для того чтобы такие заявления являлись действительными, предусматривается, что стороны не могут отступать от ст. 12 Венской конвенции 1980 г. или изменять ее действие. Данная статья на самом деле является единственной статьей, которая отходит от общего принципа свободы договора, закрепленного в ст. 6 Венской конвенции 1980 г., в том смысле, что стороны могут исключить применение всей Конвенции или отступать от любого из ее положений или изменять его действие.
|
|
|
Тот факт, что Венская конвенция 1980 г. не содержит требований в отношении формы, может, как и в случае с другими договорами, заключаемыми без соблюдения формальностей, вызвать проблемы с принятием решения о том, на каком этапе договаривающаяся сторона становится связанной обещанием или заключенным договором. Если предполагается заключение договора на основании оферты и акцепта, то необходимо решить, является ли оферта обязательной и должен ли акцепт быть направлен в установленный срок и соответствовать оферте. Как в отношении акцепта, так и в отношении оферты необходимо установить, являются ли они достаточно определенными для того, чтобы рассматриваться в качестве таковых (ср. ст. 14 и ст. 18 Венской конвенции 1980 г.). Но даже если договор заключен в письменной форме, могут возникнуть проблемы в отношении того, является ли он достаточно определенным для того, чтобы его можно было исполнить. В качестве примеров можно привести случаи, когда исполнение одной из сторон абсолютно не было определено в договоре. Возможно ли в этом случае считать договор заключенным и действительным и оставлять на усмотрение судов (courts of law) и третейских судей (арбитров) устранение пробелов? Поскольку в ст. 4 Венской конвенции 1980 г. говорится о том, что Конвенция не регулирует вопросы действительности договора, этот вопрос необходимо решать посредством применения национального права. В ст. 55 Венской конвенции 1980 г. содержится особая норма на тот случай, если в договоре не определена цена. В этом случае считается, что стороны, при отсутствии какого-либо указания об ином, подразумевали ссылку на цену, которая в момент заключения договора обычно взималась за такие товары, продававшиеся при сравнимых обстоятельствах в соответствующей области торговли. Таким образом, возможно исполнить договор, устранив пробелы. Но в этой статье также содержится напоминание о том, что она может применяться только "в случае, если договор был заключен юридически действительным образом". Это дает возможность судам признавать договор недействительным по причине неопределенности также и в случае, когда цена является неопределенной. В качестве другого примера можно упомянуть ситуацию, когда продавец обязуется поставить товар на условиях FOB, но без указания места, в котором товар должен быть помещен на борт судна, указанного покупателем. В таком случае из взаимоотношений сторон или других обстоятельств может следовать, а может и не следовать, где продавец должен передать товар для отгрузки. Но в других случаях возможность выбирать морской порт может толковаться настолько широко, что договор будет считаться недействительным по причине неопределенности.
|
|
|
|
|
|
В договорах на крупные суммы денег или рассчитанных на длительный срок действия, переговоры между договаривающимися сторонами зачастую проводятся этапами. Здесь возникает проблема в том смысле, могут ли стороны, и если да, то в какой степени, быть связаны обязательством продолжать переговоры для достижения общей цели, состоящей в заключении окончательного договора. Может ли переговаривающаяся сторона, прерывающая переговоры без каких-либо уважительных причин, нести ответственность перед другой стороной за причиненный экономический ущерб, когда она узнает, что переговоры велись зря? Обязаны ли стороны в отношениях между собой действовать лояльно, и может ли нарушение такой обязанности являться действительным основанием для предъявления иска о возмещении ущерба? Если это так, то будет ли право потерпевшей стороны на получение компенсации включать в себя только расходы, понесенные в ходе переговоров, и упущенные коммерческие возможности (так называемый интерес, основанный на доверии или негативный интерес), или оно может быть расширено и охватывать также прибыль, которая была бы получена от договора, который был бы заключен (так называемый интерес, основанный на ожидании, или позитивный интерес)? Эти вопросы регулируются ст. 2.15 Принципов УНИДРУА, в которой в качестве основного принципа указано, что ни одна из сторон не должна нести ответственности за недостижение соглашения. Однако недобросовестное прекращение переговоров может в соответствии со ст. 2.15 (2) быть основанием для ответственности за убытки, причиненные другой стороне. Приведенный в качестве примера случай с недобросовестностью - это тот случай, когда сторона вступает в переговоры или продолжает их, вообще не имея намерения достичь соглашения с другой стороной, ст. 2.15 (3). Особенно бесчестно, если такие притворные переговоры нацелены на то, чтобы воспрепятствовать другой стороне заключить сделку с кем-либо еще или блокировать ее, одновременно ведя параллельные переговоры с другим лицом, с которым в результате и заключается договор. В комментариях к данной статье предлагается ограничить убытки интересом, основанным на доверии, или негативным интересом и не включать в них ответственность за упущенную выгоду.
Похожая проблема возникает в ситуации, когда сторона документально зафиксировала какой-либо этап переговоров так называемым меморандумом о договоренности (Memorandum on Agreement, MOA), соглашением по основным условиям договора или письмом о намерениях. В таких документах может быть, конечно, ясно оговорено, должны ли стороны, - и если да, то в какой степени, - быть связаны тем, о чем они уже договорились, или они должны продолжать переговоры дальше в целях заключения окончательного договора. Но если в документах ничего не говорится по данному вопросу, возникают проблемы, аналогичные тем, что уже упоминались ранее. Таким образом, договаривающимся сторонам настоятельно рекомендуется подробно урегулировать и определить вопрос о том, связаны ли они, - и если да, то в какой степени, - такими предварительными договоренностями. Здесь снова, скорее всего, было бы предусмотрительным ясно зафиксировать тот факт, что стороны не должны быть связаны до тех пор, пока их уполномоченные представители не подпишут окончательного письменного договора, однако они должны воздерживаться от принятия таких мер, которые могут свести на нет заявленную ими цель достичь окончательного соглашения, например, недобросовестно настаивая на обременительных условиях или занижая стоимость исполнения в рамках предполагаемого договора. Другими словами, "принципиальное соглашение" или "письмо о намерениях" вполне может подкрепляться обязанностью действовать лояльно для того, чтобы придать хоть какой-то смысл словам "соглашение" или "намерение". Иногда такие "принципиальные соглашения" предусматривают более специфические обязанности, например, не вести переговоры по одной и той же сделке с кем-либо еще или сохранять конфиденциальный характер любой информации, полученной во время переговоров, и не использовать ее в каких-либо иных целях.
Договоры купли-продажи иногда, но далеко не всегда, заключаются путем обмена офертой и акцептом. К сожалению, правила, касающиеся требований к обязательной оферте, различны в различных юрисдикциях. Фактически можно говорить о двух крайностях. Одна из них представляет ту точку зрения, что оферта в письменном виде имеет обязательный характер, даже если в условиях самой оферты об этом не говорится (скандинавский принцип обязательной оферты), в то время как другая крайность заключается в том, что оферта не имеет обязательного характера, даже если в ней явно об этом говорится, если только за нее не было предоставлено встречное удовлетворение (английская доктрина встречного удовлетворения). Статья 14 Венской конвенции 1980 г. сближает эти две крайности, предусматривая, что предложение заключить договор является офертой, если оно является достаточно определенным и выражает намерение оферента считать себя связанным в случае акцепта. Далее в ст. 15 Венской конвенции 1980 г. говорится о том, что оферта вступает в силу, когда она получена адресатом оферты, и что, даже когда оферта является безотзывной, она может быть отозвана оферентом, если сообщение об отзыве получено адресатом оферты раньше, чем сама оферта, или одновременно с ней. Также в соответствии со ст. 16 Венской конвенции 1980 г. оферта может быть отозвана оферентом, если сообщение об отзыве будет получено адресатом оферты до отправки им акцепта. Но этот основной принцип не применяется, если в оферте указывается путем установления определенного срока для акцепта или иным образом, что она является безотзывной; или если для адресата оферты было разумным рассматривать оферту как безотзывную и адресат оферты действовал соответственно. В этих двух случаях оферта не может быть отозвана. Однако согласно ст. 17 Венской конвенции 1980 г. оферта, даже когда она является безотзывной, утрачивает силу по получении оферентом сообщения об отклонении оферты. Это свидетельствует о том, что отклоненная оферта не может быть возобновлена в случае, если адресат оферты изменит свое решение после того, как оферент уже получит сообщение об отклонении оферты.
Статья 18 Венской конвенции 1980 г. касается акцепта, который может иметь форму заявления или иного поведения адресата оферты, выражающего согласие с офертой. В ст. 18 (1) конкретизируется, что молчание или бездействие сами по себе не являются акцептом. Акцепт оферты вступает в силу в момент, когда указанное согласие получено оферентом. Однако акцепт не имеет силы, если оферент не получает указанного согласия в установленный им срок, а если срок не установлен, то в разумный срок. Такой разумный срок исчисляется с учетом обстоятельств сделки и скорости использованных оферентом средств связи. Устные оферты перестают являться действительными, если не будут акцептованы немедленно, если только из обстоятельств не следует иное. В ст. 18 (3) Венской конвенции 1980 г. закреплено также специальное положение на тот случай, когда в силу оферты или в результате практики, которую стороны установили в своих взаимных отношениях, или обычая адресат оферты может, не извещая оферента, выразить согласие путем совершения какого-либо действия, например, отправкой товара или уплатой цены. В таком случае акцепт вступает в силу в момент совершения такого действия, при условии, что оно совершено в пределах срока, установленного для акцепта. Орган, учрежденный частной инициативой, - Консультативный совет Венской конвенции 1980 г. - в своем Заключении 1 от 2003 г. дал свои комментарии относительно того, как следует толковать слова "в письменной форме", "достигает", "отправка" и "извещение", если стороны обменивалась сообщениями по электронной почте (cisgac.com). Эти принципы теперь закреплены в Конвенции ООН 2005 г. об использовании электронных сообщений в международных коммерческих договорах (uncitral.org).
Идеальной ситуацией было бы, если бы акцепт в любом отношении полностью соответствовал оферте, так называемое "правило зеркального отражения". В таком случае договор считается заключенным в момент, когда вступает в силу своевременный и соответствующий оферте акцепт в соответствии с принципами, указанными выше (ст. 23 Венской конвенции 1980 г.). Однако на практике стороны часто обсуждают условия поэтапно, так что акцепт начинает включать в себя дополнения и иные изменения, которые затем рассматриваются как отклонение оферты и встречная оферта (ст. 19.1 Венской конвенции 1980 г.). Если такие изменения имеют несущественное значение, оферент зачастую забывает или не соблюдает их, так что обе стороны исходят из того, что договор был заключен и, как следствие, действуют соответствующим образом. На самом деле является практически невозможным задним числом установить, знали или нет одна или обе стороны о том факте, что акцепт не полностью соответствовал оферте. В ст. 19.2 Венской конвенции 1980 г. содержится решение этой ситуации и предусматривается, что ответ на оферту, который имеет целью служить акцептом, но содержит дополнительные или отличные условия, не меняющие существенно условий оферты, является акцептом, если только оферент без неоправданной задержки не возразит против этих расхождений. Если он не возражает, то условиями договора будут являться условия оферты с изменениями, содержащимися в акцепте. Данный принцип имеет очевидные преимущества, поскольку было бы трудно иметь дело с ситуацией, когда договаривающиеся стороны уже исполнили весь договор или большую его часть, прежде чем обнаружить, что договор не существует. Если это так, то вы будете вынуждены, образно выражаясь, "пытаться склеить разбитые яйца". Однако ст. 19.3 Венской конвенции 1980 г. содержит правило, которое в значительной степени лишает смысла цель придать действительность договору, несмотря на акцепт, не соответствующий оферте. В данной статье указывается, что дополнительные или отличные условия в отношении среди прочего цены, платежа, качества и количества товара, места и срока поставки, объема ответственности одной из сторон перед другой или разрешения споров считаются существенно изменяющими условия оферты. Следует отметить, что Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА в ст. 2.11 не содержат определения существенности, предусмотренной в ст. 19.3 Венской конвенции 1980 г. В комментариях к ст. 2.11 допускается, что условия, относящиеся к вопросам, указанным в ст. 19.3 Венской конвенции 1980 г., как правило, но не обязательно, являются существенным изменением оферты. Вполне может быть, что такие изменения являются общепринятыми в указанной отрасли торговли и, следовательно, не должны являться сюрпризом для оферента.
Из ст. 92 Венской конвенции 1980 г. следует, что договаривающиеся государства могут заявить, что они не будут связаны ч. II данной Конвенции (они также могут заявить, что они не будут связаны ч. III этой Конвенции). Скандинавские страны сделали такие заявления в отношении ч. II, поскольку правила Венской конвенции 1980 г., регулирующие заключение договора, значительно отличаются от тех, что содержатся в скандинавских законах о договорах, в особенности в части скандинавских принципов о том, что письменная оферта является обязательной, даже если оферент не говорит об этом, и что измененный акцепт может рассматриваться как акцепт оферты только в том случае, если адресат оферты по ошибке посчитал, что акцепт соответствует оферте и что оферент не мог не знать этого, но тем не менее не успел выдвинуть никаких возражений в течение разумного срока. Предположительно, изначальное нежелание скандинавских стран принять ч. II Венской конвенции 1980 г. о заключении договоров объясняется сложностями, которые возникли бы в случае применения конкретных и отличных правил к заключению договоров международной купли-продажи товаров по сравнению с другими видами договоров. Несмотря на то что вопрос о пересмотре Закона о договорах уже давно назрел, законодатели не стремились браться за такую серьезную работу, и, возможно, это было мудро с их стороны, поскольку изменения, о которых просигнализировали Принципы УНИДРУА и Европейские принципы, а также иные события в этой области должны надлежащим образом приниматься во внимание до начала любой работы по пересмотру. Однако сейчас ожидается, что скандинавские страны откажутся от своих оговорок в отношении ч. II.
Сами договаривающиеся стороны могут сделать выбор в пользу отступления от положений Венской конвенции и, следовательно, от статей, касающихся заключения договора. На практике они зачастую так и делают, договариваясь о том, что любое соглашение или изменение в существующий договор должны быть сделаны в письменном виде. В таком случае ни одна из сторон не является связанной в ходе переговоров, и договор не считается заключенным до тех пор, пока он не будет заключен в соответствии со специальными требованиями, согласованными сторонами. Что касается изменений существующего договора, стороны обычно назначают лиц, уполномоченных на заключение таких соглашений, а также лиц, уполномоченных на получение любых уведомлений в рамках договора. В ст. 29.2 Венской конвенции 1980 г. содержится специальная норма о том, что поведение стороны может исключить для нее возможность ссылаться на такое положение в той мере, в какой другая сторона полагалась на такое поведение. Данная специальная норма объясняется предположением, что письменные соглашения просто имеют целью заручиться доказательствами того, о чем были достигнуты договоренности, и что они не должны рассматриваться в качестве условия действительности в том же смысле, что и в ст. 12 Венской конвенции 1980 г., которая позволяет договаривающимся государствам делать заявления согласно ст. 96 Венской конвенции 1980 г. в том смысле, что, в соответствии с требованиями их законодательства, договор купли-продажи должен быть заключен или подтвержден в письменном виде.
Следует также обращать внимание на то, что, как указано в ст. 4 Венской конвенции 1980 г., Конвенция не регулирует вопросы действительности договора или последствий, которые может иметь договор в отношении права собственности на проданный товар. Следовательно, вопросы, связанные с действительностью и имущественными правами, должны решаться посредством применения права, выбранного в соответствии с нормами коллизионного права страны суда. Сами договаривающиеся стороны могут поставить действительность их договора в зависимость от наступления конкретных событий, таких как получение экспортной или импортной лицензии, или наличия груза или транспортных средств, необходимых для исполнения договора (так называемые "условия"). В некоторых случаях происходит так, что уполномоченное лицо, подписывающее договор, обусловливает его действительность получением согласия совета директоров. В таких случаях, как правило, исходят из того, что стороны несут обязанность друг перед другом добросовестно делать все от них зависящее для того, чтобы устранить "условие" и таким образом добиться заключения окончательного соглашения.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 244; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!