Глава 11. Посылка из прошлого 15 страница
* * *
Джулиус всеми силами старался заставить себя снова погрузиться в чтение нудных отчетов, но мысли не желали возвращаться в стены душного кабинета. «Распределение новых приказов подождет пару часов», – подумал он, откидываясь на спинку кресла.
Бумаги, найденные Никс в подземном убежище, подтверждали, что Элизабет Живье была внедрена в ряды дивных, но слишком прониклась их идеями, чтобы продолжать выполнять задание. Бумаги предписывали ей свернуть деятельность и вернуться. Живье проигнорировала приказ своего начальства.
Он следил за этой женщиной пять лет – до того дня, когда маленькая девочка озвучила пророчество замученной старухи.
Почему Живье стала дивной? Почему вообще постоянно находится кто‑то, желающий противопоставить себя Ордену, расшатать тот мир, который Тени строили веками? Естественно, окружающая действительность не идеальна. Но ведь именно Орден не позволяет людям перегрызть друг дружку за клочок земли, горсть монет или просто так, из‑за цвета кожи с разрезом глаз. Именно Орден не дает тварям извне мешать течению мирной жизни.
Только сердце все равно терзала жалость.
Корникс ненавидит дивных. Всех поголовно. Ей с детства было невдомек, для чего Орден заботится о семьях уничтоженных врагов, и зачем каждый раз предлагать сдаться, если ответ предсказуем и неизбежен.
В дверь негромко постучали.
«Пора завести секретаршу», – проворчал про себя Джулиус, поднимаясь из кресла. – «Либо перестать запирать за собой».
|
|
|
– Я ждал тебя раньше, – впуская гостя, отметил он.
– Простите, господин. – Связной застыл, склонив голову. – Мне нужно было подготовиться, ведь вы собираетесь отправить меня в Спрятанный город.
– Собираюсь, – подтвердил Коллоу. – Нужно помочь Сэру Руфусу Танглу выследить и обезвредить дивного Борджеса. Помочь, слышишь? Не «найти и убить», апомочь это сделать другому.
– Понятно, господин. – Бесцветный тип склонился еще ниже.
– Хватит, Натан! Я что, должен разговаривать с твоей макушкой? – Он взял связного за шиворот и поставил ровно. – Вопросы?
Натан предпринял попытку поклониться, но передумал.
– У Борджеса заложник‑карлик, его выживание обязательно?
– Да, – подтвердил Джулиус. – А вот жизнь самого дивного меня не волнует.
– И вы, безусловно, правы, господин. – Связной набросил на голову глубокий капюшон. – В его случае суд – просто отсрочка приговора.
– Я всегда прав, – отрезал Коллоу.
Второй раз за ночь тревожить Каменную Деву не очень‑то красиво, только другого пути в Шейдивейл больше не было.
– Мы слишком часто видимся, бессмертный, – съязвила она.
– Моим правом приказываю открыть проход на ту сторону, – не обращая внимания на колкость, отозвался тот.
|
|
|
– Исполняю. – Каменные челюсти нечеловечески широко распахнулись.
– Иди, Натан. – Коллоу отступил на шаг. – За порогом твои особенные таланты должны хорошо послужить тебе, мне и Ордену.
Когда последние складки на стене разгладились и кабинет опустел, Джулиус ощутил невыносимую усталость. Только вовсе не физическую. Сердце ныло и просилось в небо. Вот так необъяснимо и вдруг. Но разум лелеял иные планы.
– Воденбран Корникс. – Настольное зеркало качнулось, и сонная физиономия с дежурной сигаретой в зубах возникла по ту сторону стекла.
– Посмотрел бумаги, – догадалась Тень.
– Посмотрел, – кивнул он. – Знаешь, что мне меньше всего нравится?
– Что же? – Никс выпустила струйку сизого дыма. – Вредная привычка?
– И это тоже. – По счастью, запахи зеркалами не передавались. – Давно не секрет, что дивные делятся на группировки, которые плохо ладят между собой. Чувствуешь, к чему клоню?
– Чье змеиное гнездо мы разворотили? – она понимала с полуслова.
– Сможешь выяснить – забудешь про старые отчеты, – добавил Джулиус. – Я приму их у тебя как есть.
Корникс демонстративно потушила сигарету, призвала маску и утрированно бодро отрапортовала:
|
|
|
– За неделю справлюсь, если про отчеты не шутишь.
– Шутки тут неуместны, – нахмурился Джулиус.
– А с текущими делами что? – спохватилась Тень.
– Передай их Маркусу. – Ответ собеседницу явно не обрадовал.
– Думаешь, он справится? – В голосе Тени промелькнула неуверенность.
– Вполне, – солгал Коллоу.
– Тебе виднее, – нехотя согласилась Корникс.
Ни с того ни с сего в груди всколыхнулась обида.
– Никс, ну ты же знаешь, что я вру, почему принимаешь это? – не выдержал он.
– Я верю не словам, – Тень снова развеяла маску, – я верютебе . И… если переживаешь, отправь меня в Спрятанный город. Только прикажи.
– Нет, – покачал головой тот. – Все останется как есть.
– Хорошо, – выдохнула Корникс. – Как только что‑нибудь выясню, дам тебе знать.
И снова тишина стальными тисками сдавила сердце. Удержать контроль над глазками‑шпионами сквозь зону слепого пятна не удавалось еще никому. Наверное, именно по этой причине Джулиус лишил себя связного.
«Почему Натан не беспокоит меня? Я толком его имя вспомнил только полчаса назад», – Сэр Коллоу скользнул взглядом по торчащему корешку старой папки. – «Ведь когда‑то мальчишка радовал… Неужели все вот так уходят из моей жизни? А я не замечаю».
|
|
|
Джулиус напряг память. За плотно прикрытыми веками проносились лица, знакомые и забытые: университетские друзья, ребята из пансиона, Фолия, вереница Теней… Алекс.
Одиночество жадно впилось в душу. Он попытался назвать тех, кто еще жив и дорог.
– Корникс, – прошептал Джулиус, с надеждой глядя на приготовленные для загибания пальцы.
Отыскать внутри теплые эмоции, погребенные под слоем вековой пыли и копоти – практически невыполнимая задача. В голове то и дело всплывало одно и то же имя. Даже не имя, а прозвище: Сириус. Но как вообще можно относиться к существу непонятной природы, появляющемуся только во снах?
– Пусть будет, – уговаривало сердце непреклонный разум. – Итого… двое. Негусто. Да, Джулс… Старость начинается тогда, когда внутри кладбищенской ограды своих больше, чем за ее пределами.
Сэр Коллоу нащупал в кармане мятную конфету, и желудок тут же громко объявил, что не видел ни обеда, ни ужина. Работать окончательно расхотелось, тем более, теперь появился официальный повод проветриться.
Запирая за собой кабинет, Джулиус все продолжал думать о своем вновь обнаруженном одиночестве.
* * *
Как хорошо, что Лют подчеркнуто не разговаривала с Эмьюз. Она не могла задать девочке, собиравшей оставшиеся разбросанными вещи, очевидный вопрос. Робин давно отвернулась к стене и мирно посапывала, не обращая внимания на возню в тусклом свете заплаканной свечки.
Синий снова старательно прикидывался сундуком. А Эмьюз в очередной раз пожалела, что монстр не умеет говорить: уж очень хотелось узнать причину его волнений. Ничего нового и подозрительного в вещах не появилось. Правда, девочке показалось, что исчез носок, но пропажа быстро обнаружилась на шкафу.
Спать не хотелось, как и играть в молчанку с Лют. Так что мисс Варлоу вооружилась зубной щеткой и выскользнула в коридор.
Эмьюз даже обрадовалась тому факту, что все ванные комнаты заняты. В холле для девочек оказалось непривычно темно.
В глубине души она надеялась найти себе компанию. Если осознание произошедшего пришло еще до заката, то испуг нагнал только сейчас. Сердце металось зигзагами в плену ребер, поминутно пытаясь вырваться из груди, а память угодливо подсовывала обрывки разговора с Иеремаей. Неужели добрый крошечный человечек никогда не осуществит свою мечту?
«Раз Борджесу нужна я, пусть освободит карлика», – мысли неожиданно выстроились в простой план, но вначале его следовало обсудить с кем‑нибудь здравомыслящим. Например, с Мэйсоном.
Только в общей гостиной было пусто. Эмьюз стащила с дивана подушку, свернулась клубком на полу перед угасающим камином и приготовилась грустить. А что еще оставалось? По ее вине Иеремая попал в нешуточную беду, что бы там ни говорил по этому поводу Джиммини.
За спиной послышались тихие шаги.
– Ты чего тут делаешь? – Дэн присел на корточки.
– Судя по всему, хандрит. – Бэн подкинул в камин пару сухих поленьев.
– А вы почему не спите? – изображая заинтересованность, осведомилась Эмьюз.
– Думаем, где украсть болванки для Урд, – признался Дэниэл. – Хватит валяться на полу, простудишься.
Девочка нехотя поднялась и перебралась на диван.
– Мне казалось, что красть плохо, – робко добавила она.
– Правильно казалось, – согласился Бэн. – Только другого способа достать пригодное для зачарования дерево сейчас нет.
– Эх, надо было озаботиться этим раньше! – Дэн с чувством хлопнул себя по лбу. – А теперь вот… преступление замышляем.
– Ты не помнишь, господин Шутник ничего не крал? – Мальчишки явно никуда уходить не собирались.
– Еще как крал! – возмутился Дэниэл. – В восемнадцатой главе.
– Вы о чем вообще? – Эмьюз стремительно теряла нить рассуждений.
Липовые близнецы хитро переглянулись.
– Из рук в руки передается «Настольная Книга Непослушания»… – начал Бэн.
– …написанная госпожой Шпилькой в четыреста тридцатом году, – подхватил Дэн. – Однажды и мы найдем себе достойных преемников, как год назад неизвестный доброжелатель нашел нас.
– Что такого в этой книге? – Девочка устроилась поудобнее.
– История жизни и подвигов непревзойденного Шутника, – сообщил Бэнжамин, – описанная преданными почитателями его таланта.
– О! Этот парень не давал Университету Шейдивейл скиснуть от скуки! А когда в город проникли дивные, организовал вылазку за стены и лично обнаружил их укрытие. – Мечтательная улыбка расплылась по лицу Дэниэла.
– Вот почему вы тоже без дела не сидите, – догадалась она.
– Нет! – встрепенулся тот, но Бэн уже успел вставить свое «Да».
Мальчишки начали казаться предсказуемыми и примитивными существами: прочли про героя и принялись подражать ему! Причем не факт, что написанное – правда.
– А можно мне взглянуть на эту вашу книгу хоть одним глазком? – попросила мисс Варлоу.
– Очень жаль, но нет, – покачал головой Дэн. – Страницы зачарованы так, что только истинные последователи Шутника могут видеть текст.
– Их же задача (то есть наша), – Бэн напустил на себя таинственный вид, – не дать погибнуть легенде и еще кое‑что.
– Да ну вас, – обиделась Эмьюз.
Она решительно приготовилась вернуться в женскую часть общежития.
– Постой. – Лица фальшивых близнецов застыли с одинаковыми выражениями печали.
– Я собиралась почистить зубы. – Девочка продемонстрировала щетку. – Странно, что вы возражаете.
– Не‑не, – запротестовал Дэн. – Вовсе не возражаем. Просто мы не все сказали. После собрания пытались поговорить с мистером «я на самом деле из камня». С твоим приятелем Клаусом. Он не обратил на нас внимания.
– Зачем? – удивилась она.
– Ты видела дивного только со спины и недолго, – терпеливо пояснил Бэнжамин. – А Клаус твой мог запомнить его в лицо. И вообще, он парень не промах.
– Почему сразу «твой»? – Эмьюз одарила мальчишку злобным взглядом.
– Не сердись, – отмахнулся тот. – Нам идиотничать по статусу положено. Да и кроме тебя с ним пока никто не общался. Боров не в счет. Поможешь?
– Хорошо, но при одном условии. – Тень сурово сдвинула брови.
Шуты коротко переглянулись и в ту же секунду рухнули перед девочкой на колени.
– Все что угодно, только не отдать наше священное писание! – картинно взмолились они.
– Далась мне ваша книга! – всплеснула руками та. – Лучше расскажите, кто такие дивные, и почему их все боятся. Только честно и по секрету.
– Должна бы знать… – Мальчишки одинаково нахмурились.
Эмьюз чувствовала, что краснеет, но ничего не могла с этим поделать.
– Не беспокойся, – поспешил заверить бедняжку Дэн. – Щас мы тебе все разобъясним на раз‑два, и тайна твоей неосведомленности умрет вместе с нами.
– Только странно, что покойный проф не заложил стандартного виденья этой проблемы. – Бэн потер лоб. – Похоже, господин Гудман предоставил тебе самой разобраться во всем и сделать выводы.
Близнецы усадили девочку на диван, а сами перевернули письменный стол на ребро и спрятались за ним.
– Я вас не вижу, – осторожно предупредила Тень.
– Это так задумано, – хихикнул не то Дэн, не то Бэн. – Штука называется «кукольный театр».
Из‑за импровизированной ширмы показалась рука.
– Кукол нет, сойдет и так, – прошлепала она. – Значит, дивные…
– … да подожди ты! – оборвал только завязавшееся повествование приглушенный шепот.
– … спятил?! Хочешь, чтоб она задохнулась? – За ширмой началась непонятная возня. – Возьми свои носки и сожги! Не стануэто на руки надевать!
– …ну и как хочешь. – Со стороны все напоминало разговор сумасшедшего с самим собой, настолько похожими были голоса.
Эмьюз почти отчаялась, когда из‑за поваленного стола обратились не к кому‑нибудь, а к ней:
– Леди, в театре положено хлопать!
– Сколько угодно. – Игра уже казалась забавной.
Над столом снова появилась рука.
– Давдыб‑давдо, – прогнусил голос за ширмой.
– … прекрати, не так и воняет. – После почти неслышной реплики девочка уже не могла воспринимать происходящее серьезно.
– Угу, – согласилась рука. – Это был забавный мир, где старинные машины ездили с жалкой скоростью на зловонном, как чьи‑то носки, топливе.
На «носковую» ремарку второй актер отозвался неразборчивым ворчанием.
– Их небо стало серым, по рекам тек яд, а земля превратилась в песок, – продолжила рука. – Неизлечимые болезни терзали людей…
– Чего‑то мне уже не нравится. – Эмьюз зевнула и легла на бок.
– Потерпи, дальше будет интересно, – пообещал рассказчик.
– Человечество погрязло в грехах… – Рядом выскочила вторая рука и отвесила первой затрещину.
– Короче, – сказала она, – все было плохо. Поэтому никто не удивился, когда в довершение картины безобразия на горизонте появилась комета.
– Астероид, – поправила первая рука.
– Без разницы! – парировала вторая. – Громадный камень грозил уничтожить планету и все живое вместе с ней. Но! Как ты понимаешь, этого не произошло.
– Вот тут мнения специалистов разделяются, – хихикнул первый рассказчик. – Потому что на сцену выходит человек, далее известный как «Очевидец». Одни считают его мессией, другие пророком, третьи реинкарнацией древнего бога – в общем, приписывают ему всякого до кучи.
– Однако факт остается фактом, – закончил за него второй. – Вместо глобальной катастрофы он принес людям удивительный кристалл – Призму, а сам обрел власть над реальностью и знание природы всех вещей.
Эмьюз из последних сил боролась со сном.
– Отличная сказка, – улыбнулась она. – Только при чем тут дивные?
– А ты, оказывается, совсем не умеешь слушать. – Обе руки бессильно повисли на крышке стола. – До Призмы никаких дивных не было. Вернее, они были, но не были дивными… Тьфу! Не путайте меня, я сам запутаюсь.
– Чего лез, спрашивается. – Первая звонко шлепнула вторую по тыльной стороне ладони. – Как думаешь, Эмьюз, чего Очевидец стал делать с навалившейся мудростью? Правильно. Людям раздавать. Рассказывать о новых возможностях. Колдовство всегда в мире было, но встречалось редко. И настоящие колдуны считали себя по этому поводу очень особенными, прямо избранными, а точнее – дивными.
– Когда же каждый встречный‑поперечный получил их тайные способности, – робко вставил второй рассказчик, – они забыли по‑шустрому свои распри и решили уничтожить Призму и Очевидца вместе с ней, чтоб все снова стало, как раньше. Но быстро поняли, что бессильны против того, кто знает столько всякого.
– Ты еще учти, что за время ожидания гибели планеты людитакого наворотить успели, что любо‑дорого! – На заднем плане две другие руки дрались из‑за носка, а потом принялись друг дружку душить по очереди. – «Вот к чему все привело», – говорили дивные. Мессия там, Очевидец или кто, порядок на целой планете в одиночку навести он не смог.
– Колдуны поняли: чем гуще хаос, тем меньше последователей у Очевидца, меньше народа верит ему – вполне закономерное явление.
Самая болтливая рука сильно затрусила кистью.
– …большой палец свело, – простонал голос за ширмой. – Шамкай один.
– Что с вероятностью сто процентов без погрешности вызывает хаос, дети? Правильно! Паника! Дивные убивали жестоко и бессмысленно, стирая с лица Земли города. – Эмьюз чувствовала, что история вот‑вот подойдет к концу. – Хуже всего, что они использовали ту же силу, которую принес Очевидец, но не во благо, а во вред. Именно тогда он собрал двенадцать верных людей, чтоб превратить в непобедимую армию. И те двенадцать поклялись защищать Призму и Очевидца во веки веков. Так родился Орден Танцующей Тени, а Очевидца стали звать его Магистром.
– Много всего произошло за тысячу лет, – подхватила пострадавшая рука. – Те дивные давно повержены, а их вожак заточен в глыбу льда.
Юная Тень вмиг ощутила себя частичкой чего‑то большего. Подобное осознание наполняло грудь не глупой гордостью, как у Лют, но желанием быть достойной всего этого.
– Если дивных победили, откуда тогда страх? – осенило ее.
– То‑то и оно, что людей победили, а идея осталась. – Голова Дэна показалась из‑за импровизированной ширмы. – Тут и религиозные фанатики были, с мыслью, что «всякий богоподобный должен принять смерть, чтоб вернуться на небеса». И желающие получить контроль над Призмой. И просто так психи, призывавшие «взбунтоваться против мирового порядка».
– Только методы у них одни и те же. – Бэн с наслаждением разогнул спину.
Мальчишки вернули стол в нормальное положение и с интересом уставились на Эмьюз.
– Хлопать? – непонимающе уточнила она.
– Нет, – отмахнулся Дэн. – Что думаешь о сюжете жизненной пьесы?
– Пока ничего, – призналась она. – Дайте мне время разобраться.
– Сколько угодно, – кивнули близнецы.
За окнами стремительно светлело косматое, затянутое свинцовыми тучами небо. Девочка бессильно уронила себя на нерасправленную кровать и мгновенно провалилась в черный колодец забытья.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 80; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!