Новое евангелие – «Моя борьба» 2 страница

Как созвучна эта сентенция сетованиям российских патриотов рубежа XX и XXI веков о том, что поливают грязью российское и особенно советское прошлое. Боль­шинство из ревнителей непорочной чистоты отечественной истории наверняка даже и не подозревают, кому они невольно подражают.

Насчет же того, что советская система была гораздо то-тальнее германской, хорошо написал один из соратников генерала Власова — Вильфрид Штрикфельдт: «И нацист­ский режим стремился к тоталитарной, всеобъемлющей власти, но она еще не достигла дьявольского совершенст­ва сталинизма. В Третьем Рейхе все же сохранялись ка­кие-то основы старой государственной и общественной структуры; еще не были задушены полностью частная инициатива и частная собственность; еще было возмож­но работать и жить, не завися от государства. Немцы еще могли высказывать свое мнение, если оно и не сходилось с официальной догмой, могли даже до известной степе­ни действовать так, как считали лучшим. Хотя партийное давление и увеличивалось все более ощутимо... но эта форма несвободы в Германии оценивалась подавляющим большинством бывших советских граждан мерками ста­линского режима насилия и поэтому воспринималась все же как свобода. И в этом была большая разница между нами».

При Гитлере примат государства во всех сферах достиг невиданных в германской истории размеров. Только в Советском Союзе степень огосударствления жизни была выше. В книге «Моя борьба» по этому поводу ут­верждалось: «Государство не имеет ничего общего с кон­кретной экономической концепцией или развитием... Го­сударство является расовым организмом, а не экономи­ческой организацией... Внутренняя сила государства лишь в редких случаях совпадает с так называемым эко­номическим процветанием; последнее, как свидетельст­вуют бесчисленные примеры, очевидно, указывает на приближающийся крах государства... Пруссия с ис­ключительной наглядностью подтверждает, что не мате­риальные средства, а лишь идейные ценности позволяют создать государство. Только при их наличии может благо­приятно развиваться экономическая жизнь. Всегда, когда в Германии отмечался политический подъем, экономические условия становились первостепенной заботой наро­да, а идейные ценности отходили на второй план, госу­дарство разваливалось и вскоре возникали экономичес­кие трудности... До сих пор никогда в основе государства не лежали мирные экономические средства...»

В 1933—1945 годах проповедь «немецкой исключитель­ности» перешла в Германии все возможные пределы. На­чало было положено Гитлером, в книге «Моя борьба» призывавшего: «Давайте воспитывать немецкий народ с самого раннего возраста в чувстве исключительного признания прав своего собственного народа, давайте не развращать уже с детских лет нашу молодежь, давайте освободим ее от проклятия нашей «объективности» в та­ких вопросах, где дело идет о сохранении своего собст­венного «я». Тогда в кратчайший срок мы убедимся, что и немецкий католик по примеру католиков Ирландии, Польши или Франции остается немцем, остается верным своему народу».

Чувство исключительного признания собственных прав немецкой нации стоило ей миллионов, а всему чело­вечеству — десятков миллионов погибших. И здесь слова Гитлера очень напоминают проповедь национальной ис­ключительности в других странах мира, в том числе в России.

Позднее, в 30-е годы, Гитлер говорил Герману Раушнингу: «Я никогда не соглашусь, чтобы другие народы были равноправны с немецким, наша задача — порабо­тить иные народы. Немецкий народ призван дать миру новый класс господ.

Буржуазия сыграла свою роль... Но и у этих историчес­ки уполномоченных «верхних слоев», у этого календар­ного дворянства (сведения о дворянских родах заноси­лись в исторические календари. — Б. С.), у этих выродив­шихся потомков древних аристократических родов осталась только одна задача — «красиво умереть»... Но­вые «верхние слои» создают, и есть только одно средство для их создания: борьба. Отбор нового класса вождей — вот моя борьба за власть. Кто признает меня, тот призван — уже потому, что он меня признает... Великое рево­люционное значение нашей долгой, упорной борьбы за власть, что в ней родится новый класс господ, при­званный руководить судьбами не только немецкого наро­да, но и всего мира...

Вот как будет выглядеть грядущий социальный поря­док. Будет класс господ — исторически сложившийся, созданный из различных элементов посредством борьбы. Будет множество иерархически организованных членов партии. Они станут новым средним сословием. И будет большая масса безымянных, вечно немых — класс служа­щих. И все равно, кем они будут, — представителями бур­жуазии или дворянства, рабочими иди ремесленниками. Их экономическое положение и прежняя общественная роль не будут иметь ни малейшего значения. Все их сме­хотворные различия сольются в едином революционном процессе. Но ниже их будет стоять слой порабощенных иноземцев, проще говоря — слой современных рабов. А на самом верху будет новая высшая аристократия, осо­бо заслуженные и особо ответственные лидеры. Только так, в борьбе за власть и господство внутри народа и вне его, возникают новые классы...»

Гитлер хотел создать пирамиду новой социальной иерархии, основанную не на социальном происхождении и современном положении в обществе, а на социально-биологическом принципе. Наверху должны были быть те, кто обладает сильнейшей волей и выказал наибольшую активность в борьбе за торжество национал-социализма в Германии и германской расы — во всем мире. А в осно­вании пирамиды должны были находиться порабощен­ные представители низших рас, прежде всего славян. Но приступить к строительству этой пирамиды можно было только после победы Германии во Второй мировой войне. Ранее этого срока было опасно трогать сложившу­юся социально-экономическую структуру.

Гитлер внимательно присматривался к опыту социал-демократов и коммунистов по работе с массами. В книге «Моя борьба» он писал: «Психика широких масс совершенно невосприимчива к слабому и половинчатому. Ду­шевное восприятие женщины менее доступно аргумен­там абстрактного разума, чем не поддающимся определе­нию инстинктивным стремлениям к дополняющей ее си­ле. Женщина гораздо охотнее покорится сильному, чем сама станет покорять себе слабого. Да и масса больше лю­бит властелина, чем того, кто у нее чего-либо просит. Масса чувствует себя более удовлетворенной таким уче­нием, которое не терпит рядом с собой никакого другого, нежели допущением различных либеральных вольнос­тей. Большею частью масса не знает, что ей делать с либе­ральными свободами, и даже чувствует себя при этом по­кинутой. На бесстыдство ее духовного терроризирования со стороны социал-демократии масса реагирует так же мало, как и на возмутительное злоупотребление ее чело­веческим правом и свободой. Она не имеет ни малейше­го представления о внутреннем безумии всего учения, она видит только беспощадную силу и скотски грубое вы­ражение этой силы, перед которой она в конце концов пасует.

Если социал-демократии будет противопоставлено учение более правдивое, но проводимое с такой же силой и скотской грубостью, это учение победит, хотя и после тяжелой борьбы...

Мне стало совершенно ясно самое учение социал-де­мократии, а также технические средства, при помощи ко­торого она его проводит.

Я хорошо понял тот бесстыдный идейный террор, ко­торый эта партия применяет против буржуазии, неспо­собный противостоять ему ни физически, ни морально. По данному знаку начинается настоящая канонада лжи и клеветы против того противника, который в данный момент кажется социал-демократии более опасным, и это продолжается до тех пор, пока у стороны, под­вергшейся нападению, не выдерживают нервы, и, что­бы получить передышку, она приносит в жертву то или другое лицо, наиболее ненавистное социал-демо­кратии.

Глупцы! Никакой передышки они все равно не по­лучат!»

В отличие от социал-демократов и даже от коммунис­тов нацистам удалось довольно быстро найти популист­ские лозунги, объединявшие широкие слои германского населения. Они были просты: «Долой оковы Версаля, безработицу и еврейских плутократов! Да здравствует вечное величие германской расы!» Слова социал-демо­кратов о социальном партнерстве в период острого эко­номического кризиса звучали не слишком убедительно. А коммунисты обещали спасение в грядущем земном рае только пролетариям и батракам, но не лавочникам или зажиточным крестьянам.

Как утверждал Гитлер, «миллионы рабочих сначала были внутренне враждебны социал-демократической партии, но их сопротивление было побеждено тем, порой совершенно безумным поведением буржуазных партий, которое выражалось в полном и безусловном отказе пой­ти навстречу какому бы то ни было социальному требова­нию. В конце концов, этот отказ пойти на какое бы то ни было улучшение условий труда, принять меры против травматизма на производстве, ограничить детский труд, создать условия защиты женщин в те месяцы, когда она носит под сердцем будущего «сына отечества», — все это только помогало социал-демократии, которая с благо­дарностью регистрировала каждый такой отказ и пользо­валась этими настроениями имущих классов, чтобы заго­нять массы в социал-демократический капкан».

Гитлер подчеркивал: «Глубочайшие интересы народа и государства требуют недопущения того, чтобы народ­ные массы попадали в руки плохих, невежественных и просто беспечных «воспитателей». Обязанностью госу­дарства было бы взять на себя контроль за этим воспита­нием и систематически бороться против злоупотребле­ний печати. Государство должно следить особенно вни­мательно за газетами, ибо влияние газет на людей является самым сильным и глубоким хотя бы уже потому, что газеты говорят с читателем изо дня в день. Именно равномерность пропаганды и постоянное повторение од­ного и того же оказывают исключительное влияние на читателей. Вот почему в этой области более, чем в ка­кой-либо другой, государство имело бы право применять абсолютно все средства, ведущие к цели. Никакие крики относительно так называемой свободы печати не должны были бы останавливать государство, которое просто обя­зано обеспечить нации столь необходимую ей здоровую умственную пищу. Здоровое государство должно во что бы то ни стало взять в свои руки это орудие народного воспитания и по-настоящему поставить печать на службу своей нации».

Гитлер одним из первых в мире понял, что настроени­ями народа можно целенаправленно манипулировать, и это — верный путь к власти. Здесь фюрер творчески развил опыт социал-демократов и коммунистов. Он при­знавался: «В пропаганде вообще я видел инструмент, ко­торым марксистско-социалистические организации пользуются мастерски. Я давно уже убедился, что пра­вильное применение этого оружия является настоящим искусством и что буржуазные партии почти не умеют пользоваться этим оружием. Только христианско-социальное движение, в особенности в эпоху Лютера, еще умело с некоторой виртуозностью пользоваться средства­ми пропаганды, чем и обеспечивались некоторые его ус­пехи».

Следует признать, что в искусстве пропаганды фюрер стал подлинным виртуозом, далеко превзойдя своих учи­телей. А национал-социалистическое движение обрело форму религиозного движения, иными словами, стало гражданской религией. После прихода нацистов к власти для оболванивания германского народа иего моральной подготовки к войне было создано имперское министер­ство пропаганды. Еще в книге «Моя борьба» Гитлер пи­сал: «То, что мы постоянно обозначаем словами «общест­венное мнение», только в очень небольшой части поко­ится на результатах собственного опыта или знания. По большей же части так называемое «общественное мнение» является результатом так называемой «просве­тительской работы».

Религиозная потребность сама по себе глубоко заложе­на в душе человека, но выбор определенной религии есть результат воспитания. Политическое же мнение массы является только результатом обработки ее души и ее разу­ма — обработки, которая зачастую ведется с совершенно невероятной настойчивостью.

Наибольшая часть политического воспитания, которое в этом случае очень хорошо обозначается словом «пропа­ганда», падает на прессу. В первую очередь именно она ведет эту «просветительскую работу» (в 30-е годы наряду с прессой все больше используется радио; недаром мно­гие речи Гитлера были рассчитаны на то, чтобы оказывать гипнотический эффект на миллионы радиослушате­лей. — Б. С). Она в этом смысле представляет собой как бы школу для взрослых. Беда лишь в том, что «преподава­ние» в данном случае находится не в руках государства, а в руках очень низменных сил». Гитлер также подчерки­вал, что пропаганда должна учитывать особенности раз­личных слоев населения, охватывая все формы человече­ского мышления: «Пропаганда вечно должна обращаться только к массе. Для интеллигенции или для тех, кого ны­не называют интеллигенцией, нужна не пропаганда, а на­учные знания... Задача пропаганды заключается не в том, чтобы дать научное образование отдельным индивиду­умам, а в том, чтобы воздействовать на массу, сделать до­ступными ее пониманию отдельные важные, хотя и не­многочисленные факты, событии, нужды, о которых мас­са до сих пор не имела и понятия».

Гитлер также отмечал, что вину за прошедшую миро­вую войну следует возлагать на страны Антанты, не при­знавая и малейшей доли германской вины, ибо только та­кой тезис будет иметь безусловный успех у большинства населения Рейха. Он писал: «Огромной принципиальной ошибкой было ставить вопрос о виновниках войны так, что виновата-де не одна Германия, но также и другие страны. Нет, мы должны были неустанно пропагандировать ту мысль, что вина лежит всецело и исключительно на противниках. Это надо было делать даже в том случае, если бы это и не соответствовало действительности. А между тем Германия и на самом деле не была виновата в том, что война началась...

Народные чувства не сложны, они очень просты и од­нообразны. Тут нет места для особенно тонкой диффе­ренциации. Народ говорит «да» или «нет»; он любит или ненавидит. Правда или ложь! Прав или не прав! Народ рассуждает прямолинейно. У него нет половинчатости».

В дальнейшем, придя к власти, нацисты достигли то­тального огосударствления средств массовой информа­ции, сделав их орудием управления политическим созна­нием людей. В последний период своего существования при Гитлере Германская империя включилась в механизм самых современных политических технологий, которые только и могли поддерживать волю масс вести совершен­но безнадежную для Рейха войну.

Развивая мысли Гитлера, министр пропаганды Геб­бельс утверждал: «Пропаганда сама по себе не обладает каким-то набором фундаментальных методов. Она имеет одно-единственное предназначение: завоевание масс. И всякий метод, не способствующий осуществлению данного предназначения, плох... Методы пропаганды приходят из повседневной политической борьбы».

Роль СМИ в Австрии и Германии в первой четверти XX века, как изобразил ее Гитлер в книге «Моя борьба», очень напоминает функцию телевидения в России в конце XX — начале XXI века. Фюрер отмечал: «Прессе удавалось в течение каких-нибудь нескольких недель вытащить на свет божий никому не известные детали, имена, каким-то волшебством заставить широкие массы связать с этим именем невероятные надежды — словом, создать этим именам такую популярность, которая ни­когда и не снилась людям действительно крупным. Имена, которые всего какой-нибудь месяц назад еще никто не знал или знал только понаслышке, получали громадную известность. В то же время старые, испытанные деятели разных областей государственной и обще­ственной жизни как бы совершенно умирали для обще­ственного мнения, или их засыпали таким количеством гнуснейших клевет, что имена их в кратчайший срок становились символом неслыханной низости и мошен­ничества. Надо видеть эту низкую еврейскую манеру — сразу же как по мановению волшебной палочки начина­ют поливать честного человека грязью из сотен и тысяч ведер; нет той самой клеветы, которая не обрушилась бы на голову такой ни в чем не повинной жертвы; надо бли­же познакомиться с таким методом покушения на поли­тическую честь противника, чтобы убедиться в том, на­сколько опасны эти негодяи прессы. Для этих разбой­ников печати нет ничего такого, что не годилось бы как средство для их грязной цели».

Справедливости ради необходимо подчеркнуть, что Гитлер зря приписывал только евреям специфические методы политического манипулирования. Подобным об­разом работали как евреи, так и чистокровные арийцы.

Гитлер легко свел возможности конкурирующих поли­тических сил, управляющих общественным мнением. С первых же дней своего господства национал-социалис­ты упразднили свободу слова. Уже 4 октября 1933 года был принят «Имперский закон о главных редакторах», провозгласивший прессу «государственным средством просвещения и воспитания». Девять лет спустя, 22 февра­ля 1942 года, Гитлер с нескрываемым удовлетворением отмечал результаты действия этого и других, аналогич­ных по духу, законов: «Мы покончили с представлением о том, что свобода в государстве — это когда каждый мо­жет говорить все, что в голову взбредет. Свыше половины немецких газет в руках у Амана (президента имперской палаты печати и однополчанина Гитлера. — Б. С.). Стоит мне позвонить Лоренцу (представителю имперского фю­рера печати в ставке. — Б. С.) и в нескольких словах вы­сказать ему свою точку зрения, как уже на следующий день в час дня она будет опубликована в каждой немец­кой газете».

В период нацистской диктатуры в Германии существо-нал культ «образцовой германской семьи», которая мыс­лилась прежде всего как средство для укрепления миро­вых позиций германской расы. Гитлер в книге «Моя борь­ба» утверждал: «Семья не является самоцелью, а служит более высокой задаче: увеличению и сохранению челове­ческого рода и расы. Именно в этом состоит смысл семьи и ее задача». Главный смысл человеческой жизни фюрер видел в продолжении рода, в увеличении числа «расово полноценных» человеческих особей. В 1941 году он пря­мо говорил, что лучшим состоянием человеческого духа он считает такое состояние, когда «каждый знает, что он живет и умирает только ради сохранения своего биологи­ческого вида».

Гитлер и НСДАП исповедовали принципы социально­го дарвинизма. Германская империя призвана была дока­зать свое право на существование или погибнуть. В книге «Моя борьба» читаем о примате биологического над эко­номическим как идеале национал-социалистического миропорядка: «Никогда еще в истории ни одно государ­ство не было создано мирной хозяйственной деятельнос­тью; государства всегда создавались только благодаря ин­стинкту сохранения вида, независимо от того, определял­ся ли этот инстинкт героической добродетелью или хитрым коварством; в первом случае получались арий­ские государства труда и культуры, во втором случае — еврейские паразитарные колонии. Как только у того или другого народа или государства берут верх чисто хозяйст­венные мотивы, результат получается только тот, что са­мо хозяйство становится причиной подчинения и подав­ления этого народа».

На первый план общественного устройства Гитлер вы­двигал расовый (биологический) компонент и законо­мерно призывал сохранять физическое здоровье нации. Поощрялось все то, что было направлено на продолже­ние рода, преследовалось все то, что затрудняло воспро­изводство новых поколений «расово полноценных» чело­веческих особей. Поэтому нацисты жестоко преследовали гомосексуалистов и объявили преступлением браки и внебрачные половые связи «арийцев» и «неарийцев». Под лозунгом борьбы с сифилисом Гитлер требовал беспощадных мер в отношении проституции и особого разрешения на ранний брак (дабы как-то пресечь стрем­ление молодых людей к добрачному сексу).

В книге «Моя борьба» прямо говорилось: «Брак не яв­ляется самоцелью. Он должен служить более высокой це­ли — размножению и сохранению вида и расы». Вместе с тем, по убеждению фюрера, «чрезмерный перевес духов­ного развития и пренебрежение развитием физическим за­частую приводят уже в ранней молодости к преждевремен­ному пробуждению половых представлений. Юноша, ко­торый закаляет свое тело спортом, приобретает железную силу, и в то же время его чувственные потребности мень­ше, нежели у того, кто питается только духовной пищей, сидит только над книгами». Поэтому в Третьем Рейхе спорту отдавалось предпочтение перед книгами. Государ­ство старалось регламентировать брак, и поощрялись только те отношения полов, которые были направлены на продолжение рода. Свободный секс, наоборот, подав­лялся, поскольку в нем была серьезная угроза для выжива­ния нации, а значит, и для государства в целом.

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 166; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!