Но к самому сражению он тоже был применим.

РОБОТЕК

 

Хранители:

Убийцы миров

 

Книга 11

 

Джек МакКинни

 

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Они были Новыми Паладинами, оседлавшими коней, чтобы ответить на трубный зов, призывающий на кошмарную войну.

Они были смертными, принимавшими участие в событиях, превосходящих все их ожидания.

Многие из них были кадровыми военными, которые знали, что войны часто выигрывались теми, кто сделал наименьшее число ошибок.

Но они также знали, что из всякого правила есть исключение.

ЛеРой Ла-Пас. «Хранители»

 

– Всем быть начеку! Похоже, нам придётся идти прямо на пушки!

Джек Бейкер подкорректировал курс спарки «ТрансТеков», которую он пилотировал – из гладкого, обтекаемого истребителя «Альфа», который выглядел как клиноподобный передок спарки, и громоздкой угловатой «Беты» – её кормы. Быстрый взгляд по дисплеям в кабине показал, что другие две «Альфы-Беты» его «тайного» звена продолжали держаться в плотном строю с ним.

– Джек, нет! – вскричала Дженис Эм. Она была во втором самолёте, вместе с Бураком, Лроном и Теслой. – Ты же слышал, что сказали нам Вейдт и Сарна: оборона планеты ответит на любое враждебное действие!

Буквально же Вейдт сказал, что легендарные защитные системы планеты отвечали даже на простое намерение вторжения или любое провокационное действие. И это похоже, имело место быть именно сейчас, даже при том, что истребители летели с отключённым оружием и силовыми щитами.

– У меня есть свежайшие новости для тебя: мы уже получили ответ Хэйдона, малышка, – фыркнул Джек. – Или ты думаешь, что для поверхности этой планеты обычное явление дёргаться и плеваться в людей искрами? Приготовьтесь: как бы это ни выглядело со стороны, скорее всего нам придётся спасать свои задницы со сковородки.

Часть его отметила факт, что ландшафт Хэйдона-IV не сотрясался: он изменял форму, словно кусок глины на старомодном гончарном круге. И штуки, вырывающиеся оттуда при подходе «ТрансТеков», больше походили на извивающиеся вихри или лепестки пламени, чем на искры.

Что бы оно там ни было, они двигались с такой высокой скоростью, что Джек понял, что у «ТТ» нет никаких шансов сбежать от них.

– Включите щиты и оружие. – Джек старался говорить спокойно. – И давайте поближе ко мне.

Возвращаться было поздно, так что ничего не оставалось, кроме как продолжать двигаться вперёд. Он страстно желал, чтобы в кабинах двух остальных самолётов находились опытные боевые лётчики. Дженис прошла курс обучения, Леарна тоже, но никто из них, разумеется, не имел опыта манёвренного воздушного боя. Он предпочёл бы видеть по бокам Макса и Мирию Стерлингов.

Но Мирия была заражена, как Рик Хантер и его жена, Лиса, странными микроорганизмами Гаруды. А также ещё одна Хранительница, мысли о возможной смерти которой заполняла Джека чувствами и импульсами, которые озадачивали и смущали его...

Он постарался выбросить посторонние мысли из головы. Что случилось со знаменитым Бейкером, хладнокровным и сосредоточенным? Проклятье!

С заднего сиденья второго пилота, Бела потянулась вперёд и хлопнула его по плечу.

– Молодец, парень! Отпинай их горящие задницы! Я одолжу тебе свой ботинок!

Вихри огня приближались, метаясь и кружась, изменяя форму, извиваясь, словно шарфы из тонкого шёлка на ветре. Все датчики в кабине били тревогу, но ни один из них не мог дать ему внятную информацию, с чем он имеет дело.

– Ну, огонь и огонь, – сказал он фаталистично и полоснул лазером по первому же сполоху огня, который оказался в радиусе действия.

Тесла каким-то образом влез в радио:

– Нет, ты, дурак! Ты подписываешь нам смертный приговор!

– Отвали, я работаю, – рыкнул Джек.

Выстрелы, казалось, не возымели никакого эффекта. Сполох немного изменил курс и направился прямо на него. Он выстрелил снова. Другой «ТТ» выбрал цель и тоже открыл стрельбу.

Вихри сердито вспыхнули, некоторые задрожали, но продолжали приближаться. Большинство из них появлялось из места, которое походило на провал в травянистой поверхности впереди и ниже, и изливались оттуда подобно пятнам флюоресцирующей краски, падающей вверх, вопреки законам гравитации.

Джек всё ещё стрелял, когда первый вихрь настиг его. Вихрь сердито вспыхнул на силовых щитах его самолёта, индикаторы скакнули до «красных» показателей и, казалось, он почувствовал адски высокую температуру прямо через фюзеляж. А за первым вихрем уже клубился следующий.

Другие «ТТ» тоже были поражены. Сполохи словно облепили их, укутав в ослепительное сияние.

 

– ВСТАТЬ! А НУ ВСТАТЬ, Я СКАЗАЛ. Я НЕ ЖЕЛАЮ ТРАТИТЬ СВОЁ ВРЕМЯ НА ЭТУ ЕРУНДУ! РАЗБУДИТЬ ЕГО!

Рем слышал басистый, влажно грохочущий голос, от которого раскатывались эхо и мелко дрожали стены. Он связал это с ощущениями, которые он чувствовал сейчас: оковы, стискивающие его кровоточащие запястья и лодыжки, и ком ваты в черепе, который оставили пси-сканеры Инвидов вместо его мозга.

По команде Регента офицеры-Инвиды применили кратковременный болевой шок, чтобы ускорить эффект вводимых через инъекторы препаратов. Рем корчился и стонал, но туман, окутавший его, быстро рассеялся, и он смог открыть глаза.

Рем увидел «тронный зал», комнату на вершине башни Хэйдона, которую Регент превратил в свои личные покои. Маленьким благом было увидеть свет Бриздзики, местного солнца, вместо мрачных внутренностей улья Инвидов.

Рем попробовал вспомнить, что с ним было там, и его пронзило исступлённым тёмным ужасом. Пленение Инвидами на Гаруде, воздействие её атмосферы… Но почему он не умер или не сумасшедший?

А может, он и тот, и другой.

Нет, он не мёртв. Боль его кандалов была слишком горячим вещественным доказательством. Значит, безумен...

Слабо сопротивляясь оковам, он услышал тонкое, похожее на комариное, жужжание, которое, быстро усиливаясь, переросло в удар колокола, гулко прокатившегося в его ушах через мозг с одной стороны черепа до другой. Кандалы, казалось, отрастили зубы и вгрызлись в запястья и лодыжки, грозя сожрать их до плеч и бёдер, кусая и терзая.

Рем хрипло закричал. Зловоние Инвида смешивалось со злым ликованием в его груди – он был уверен, что задыхается.

Если не безумен, значит, ещё хуже – он жертва Хин, гаруданского расширенного, или изменённого, состояния сознания.

Ками, Леарна и их собратья культивировали путь Хин как симбиотическое существование, взаимодействие окружающей средой на микроорганическом и даже субатомном уровне. Оторванные от синергетической биоматерии их планеты, они даже не были бы разумными существами.

Но для инопланетных форм жизни воздействие атмосферы Гаруды и погружение в состояние Хин означало через непродолжительное время сперва сумасшествие, а потом смерть.

Рем изо всех сил цеплялся за последний клочок реальности. Безконечные воспоминания об древней Оптере, рае, каким она когда-то была – но только ли сны это были? Образы исчезнувшей супруги Регента, Регис, её страсти к Зору, биогенетический материал которого был основой при клонировании Рема – были ли это видения в лихорадке Хин? Но они казались настолько реальными, какими не могут быть галлюцинации, намного более яркие и детализированные, чем могли быть любой сон или кошмар.

Офицеры-Инвиды со звоном цепей вздёрнули Рема на ноги. Сквозь измученные и спутанные чувства Рема холодные плитки пола были как бело-зелёные пласты льда, которые одновременно и студили, и жгли его подошвы лютым морозом.

Регент нависал над ним семиметровым ростом, массивный и ужасный, его мантия раздувалась и опадала, словно капюшон кобры, пока он разглядывал Рема, его влажно поблескивающие иссиня-чёрные глаза казались размером с крышки люков. Рем чувствовал, как Хин захватывает его снова, спирая дыхание в груди и отключая конечности.

Рем услышал собственный стон, чувствовал, как его самообладание готово выскользнуть из тисков его воли. На него нахлынули чувства, что в окружающих тенях скрываются существа, ждущие момента, чтоб напасть на него, сожрать его тело, выпить разум и украсть душу. И хотя часть его разума признавала это мозгодробительным эффектом Хин, но он не мог найти в себе силы противиться ему.

– ДЕРЖИТЕ ЕГО ПРЯМО, – приказал Регент, когда Рем, хныкая, попытался свернуться в позу эмбриона. – ДЕРЖИТЕ ЕГО ГОЛОВУ.

Когда Рема, с глазами, словно у попавшего в капкан животного, повторно поставили на ноги и тычками в спину заставили выпрямиться, Регент продолжал:

– ТЫ – ОЧЕНЬ НЕОБЫЧНОЕ СОЗДАНИЕ, ТИРЕЗИАНЕЦ. ИЛИ, ЛУЧШЕ СКАЗАТЬ, «КЛОН»? ИЛИ, ЕЩЁ ЛУЧШЕ, КЛОНИРОВАННЫЙ ЗОР?

Он стоял, обхватив четырёхпалыми ладонями свои запястья, превосходящие толщиной талию Рэма.

– НО КЕМ БЫ ТЫ НИ БЫЛ, ЕСТЬ КОЕ-ЧТО, ЧТО МОЖЕТ ЗАИНТЕРЕСОВАТЬ ТЕБЯ. СЮДА ЛЕТЯТ ТВОИ ДРУЗЬЯ-ХРАНИТЕЛИ.

Рем не смог сдержать жалкого всхлипа, в котором смешались недоверие, отчаяние, и безумная надежда

Регент всё правильно понял.

– ИМЕННО. ОНИ ЛЕТЯТ ПРЯМО В МОИ РУКИ. ЧТОБ БЫТЬ ПОСАЖЕННЫМИ В ТЮРЬМУ, КАК ТЫ, ЧТОБ ПРОЙТИ ИЗУЧЕНИЕ, КАК ТЫ, ЧТОБ ПРОЙТИ СКВОЗЬ ВСЕ МУКИ И ИССЛЕДОВАНИЕ РАЗУМА, КАК ТЫ.

Рем был готов разрыдаться, но Регент наклонился вперёд с огромного трона, заглушая его:

– НО ЭТОГО МОЖЕТ НЕ БЫТЬ! ТЫ МОЖЕШЬ СПАСТИ ИХ, ЗОР-КЛОН, И ТАК ЖЕ СПАСТИ СЕБЯ! ЦЕЛИТЕЛИ ХЭЙДОНА-IV МОГУТ ВЫЛЕЧИТЬ ИХ И ВЫЛЕЧИТЬ ТЕБЯ. ПРЯМО СЕЙЧАС. И ТЫ МОЖЕШЬ УЛЕТЕТЬ С НИМИ – ЕСЛИ ТЫ ПРОСТО СКАЖЕШЬ МНЕ НЕСКОЛЬКО НЕСЕРЬЁЗНЫХ СЛОВ И ДАШЬ МНЕ, ЧТО Я ХОЧУ.

Рем был сломлен. Храбрость, сила воли, убеждённость и даже любовь могут быть переоценены, если это может дать защиту от пытки. И всё же Регент был не в состоянии включить одну вещь в своё уравнение, один фактор, который никакие пытки не могли преодолеть – элементарное незнание.

– СКАЖИ МНЕ, ГДЕ ПОСЛЕДНЯЯ МАТРИЦА ПРОТОКУЛЬТУРЫ, – прошипел Регент. – СКАЖИ МНЕ, КУДА ЕЁ СПРЯТАЛ НАСТОЯЩИЙ ЗОР! У ТЕБЯ МНОГО ЕГО ВОСПОМИНАНИЙ. Я НЕ ИМЕЮ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ, ОТКУДА И КАК, НО ЭТО ДОЛЖНО БЫТЬ ТАМ, ДОЛЖНО!

Но этого не было. Если бы было, Рем через мгновение рассказал бы Регенту всё, что тот хотел знать. Но этот путь спасения для него был закрыт.

Рем уронил голову на грудь и зарыдал. Пребывающий глубоко в Хин, он чувствовал, как свет солнца глумится над ним, пот, выступивший из кожи, жжёт её, как кислота, а паника спирает ему горло.

Он услышал скрип, когда Регент поднялся со своего трона.

– БОЛЬШЕ ВСЕГО Я ПРЕЗИРАЮ УПОРСТВО. ЕГО Я НАКАЗЫВАЮ.

 

Линн Минмей пыталась остановить раскачивание и дёрганья коридора. Её шатнуло вперёд, рука оперлась на руку таинственного пилота «ТрансТека». Она была босиком и растрёпанная, её мутило от выпитого алкоголя, но ещё хуже она чувствовала себя из-за последнего и наихудшего проявления Человеческой природы, которой она стала свидетелем.

Не то, чтобы она хотела напиться – алкоголиков она презирала. Но жизнь в качестве «жены» генерала Т. Р. Эдвардса было легче представить только после пары стаканов. А затем был ещё один напиток, из личной бутылки Эдвардса – чего-то, что, как она слышала, некоторые офицеры в шутку называли «вытяжкой из сорняков».

Это был продукт перегонки под вакуумом и давлением в 150 атмосфер жидкости из растения, связанного с Цветком Жизни. Солоноватый, в больших дозах смертельный. Но необычно бархатистый на вкус и согревающий.

Лучше всего пить медленно и растягивать глотки.

Но ей необходимо было что-то, что могло укрепить её, пока она сидела и слушала, как Эдвардс – мужчина, которого Минмей думала, что любит, и которому она отдалась – проявляет себя инкарнацией Дьявола.

На неё снова нашёл приступ головокружения, и она подумала, что сейчас потеряет или равновесие, или свой завтрак (пообедать она не успела).

– Подождите, подождите… – выдавила она, сжав зубы и затаив дыхание. Голова у неё шла кругом, и во рту чувствовался привкус желчи.

Пилот «ТТ» остановился и оглянулся на неё движением, которое выдавало настоящее безпокойство о ней. Минмей вытащила волосы, запутавшиеся в ресницах, и всмотрелась в своего сопровождающего:

– Мы знакомы? Кто Вы?

Он был высоким и худощавым, гибкий и сильный на вид. За тонированным забралом шлема она могла различить только общие черты лица и густую тёмную бороду. Он пару секунд помолчал, затем ткнул пальцем в нашивку и ответил:

– Здесь же всё написано: «Вспомогательная служба РЭК, ЛН[1] 666-60-937»

Она видела эту нашивку, а также знаки офицера-диспетчера, и эмблему подразделения. Но имя на нашивке левого нагрудного кармана было ей не знакомо: «Айсл Л.». Его голос, проходя через громкоговорители шлема, тоже становился неузнаваемым.

Её таинственный спаситель носил эмблему одного из исследовательских подразделений доктора Ланга. Ланг сумел пробить через Совет разрешение для создания собственных сил безопасности, но Эдвардс как мог саботировал переподчинение кадровых лётчиков учёному-Роботехнику. Так что, скорее всего, этот пилот был одним из набранных из «второго эшелона» и прошедших обучение на Тироли добровольцев, которые должны были занять кабины машин личной армии Ланга.

Но что он делает на КСК-3?

Минмей, медленно качаясь из стороны в сторону, закрыла один глаз в усилии сосредоточить на пилоте второй.

– Ладно-ладно, это я поняла. А дальше-то что? – Она ещё не была уверена, что он не потянет её обратно к Эдвардсу, чтоб потребовать какой-нибудь награды или покровительства.

Она также ждала, когда поднимется тревога.

К настоящему времени Эдвардс уже должен был понять, что она сбежала из его объятий и спальни не просто чтоб немного проветриться. Даже надменный, холодный Эдвардс, должно быть, уже признался себе, что Минмей сделала перерыв ради свободы.

– Вы сказали, что хотите на Тирезию, правильно? – спросил лётчик. – И, возможно к Гаруде, или на Хэйдон-IV? Я отвезу Вас туда, и в любое место, куда Вы захотите, Минмей. Но Тирезия – обязательная первая остановка.

В его голосе, даже прошедшем через динамики шлема, Минмей послышалось что-то очень знакомое. Минмей вздохнула и снова провела пятернёй сквозь свои роскошные чёрные волосы. Разумеется, ни один «ТрансТек» не был снабжён генератором свёртывания, да и навряд ли среди остальных кораблей РЭК, способных входить в гиперпространство, были такие, на которые можно было бы выписать заявку, как на обычную реактивную шлюпку.

Но в голосе этого мужчины звучало что-то такое, что-то стальное и одновременно сострадательное, что не позволяло думать, что ему не под силу то, что он сейчас озвучил.

Она смутно вспоминала, как говорила ему рядом с каютой Эдвардса, что она хочет лететь к Тирезии или Гаруде, но начало их приключения для неё было в алкогольном затмении. Она не знала, в чём заключался её первоначальный план, кроме того, что Джонатан Вольфф и Рик Хантер должны были быть где-то там.

Она медленно помотала головой:

– Я не смогу… Я не смогу…

Он снова взял ей за руку:

– Не волнуйтесь, Минмей.

Потом он снова повёл её прочь. Минмей совсем потеряла понимание и контроль над событиями, но в какое-то время устало осознала, что он обувал её босые ноги в палубные ботинки, в которых она буквально утонула. В другом месте она почувствовала, как что-то укололо ей руку, и рассмотрела, что он ввёл ей какую-то ампулу из дозатора.

– Противорвотное, – пояснил 666-60-937. – Крутая вещь, если ты не хочешь обляпать фонарь кабины съеденными печеньками.

– Кабина?.. – повторила она, пытаясь осознать смысл сказанного. Потом увидела, что они стоят около служебного люка, ведущего на ангарную палубу. Оттуда раздавалось тихое подвывание двигателей «ТрансТеков», готовящихся к вылету.

– Ждите здесь, – сказал он, когда вывел её на широкую, в основном неосвещённую, ангарную палубу. Минмей не успела спросить, что он собирается делать, как он ушёл.

Противорвотное прекратило попытки её желудка расстаться с содержимым и немного разогнало муть в её голове. Некоторое время она просидела прямо на палубе, делая глубокие вдохи и короткие отрыжки. Внезапно руки в перчатках сомкнулись на её плечах и потянули вверх.

– Всё готово, теперь идите за мной. Наш самолёт – вот там.

– Чт…

Они пошли среди машин, стоящих на палубе. То и дело в разных местах вспыхивала сварка, бросая на стены и фюзеляжи резкие тени, гудела машинерия команд техобслуживания, раздавались голоса мужчин и женщин: крики, смех, просьбы или ругань. Они прикладывали все силы, чтоб не попадаться техникам на глаза.

Он вел её к «Альфе», окрашенной в матово-серый цвет с оливково-жёлтыми полосами, оснащённую дополнительными двигательными и оружейными модулями. Машины такого типа были одними из самых грозных в своём классе, и навряд ли, подумала Минмей, они предназначались для «шестимесячных» пилотов Ланга.

Минмей увидела перед собой спускной трапик, и на неё нашла волна воспоминаний. Она была человеком, далёким от техники, так почему же машины всегда играют такую огромную роль в её жизни?

Послышался недоумевающий крик, несколькими секундами позже его подхватило ещё множество голосов. Она одурело поняла, что голоса обращаются именно к ним. Она обеими руками ухватилась за лесенку и поднялась на одну ступеньку, и тут сзади неё послышался странный шум.

Когда она обернулась, она увидела, что три или четыре техника лежат без сознания на палубе. Минмей, как сова, заморгала глазами. Какого…

666-60-937 втащил её по лестнице, усадил в кресло и пристегнул. Похоже, он знал все коды запуска и управления. Пусковой шлюз принял в себя истребитель и затем катапультировал его в Космос.

Зелёный шар Фантомы освещал истребитель и панели кабины призрачным светом. На фоне планеты, совсем недалеко от них, виднелся оранжево-коричневый шарик Тироли. Пилот скорректировал курс машины.

Внезапно приборы на доске осветились оранжевым, и раздался звуковой сигнал.

– Ну да, на КСК-3 переполох, – услышала она его бормотание. Затем, громче: – Они хотя вернуть тебя назад. Они летят за тобой.

– Тогда…

– Не дёргайся. – Он включил ускорители на полную мощность, и истребитель ракетой устремился к луне. Преследователи выстроились для перехвата.

Минмей, вжатая в кресло, глядела на непостижимые звёзды, чувствуя, как ускорение выдавливает из неё непроизвольные слёзы, чувствуя, как влажнеет подголовник.

– А вот и они, – сказал №666-60-937.

 

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

В случае эволюции жизни на Гаруде не может быть никаких сомнений, что широчайший спектр внутриклеточных органелл развился благодаря людоедской войне среди бактерий, что привело к удивительно высокой степени симбиоза. Взаимосвязь всей гаруданской экосистемы, включая сюда доминирующие жизненные формы планеты, придают дополнительный вес аргументам тех исследователей, которые утверждают, что возникновение многоклеточных организмов стало возможно благодаря внеклеточному симбиозу моноклеточных организмов.

Подобно нашему телу, тело гаруданца состоит приблизительно из десяти квадриллионов животных клеток и приблизительно сотни квадриллионов бактериальных клеток. Но диапазон микроорганической деятельности и её разнообразие намного шире, а симбиотическое взаимодействие намного сложнее.

В результате, Человек, который подвергся воздействию атмосферы Гаруды, напоминает карманный калькулятор, который подключился к суперкомпьютеру. И как калькулятор не может решать задач суперкомпьютера и быстро перегорает, то же самое происходит с Человеком.

Поэтому, в свете недавнего исследования, нет ничего удивительного, что гаруданцы имеют простое объяснение экстраординарного характера экосистемы их планеты: «Такова воля Хэйдона».

Кейблл. «Педагог за границей: заметки о кампании Хранителей».

 

Рука Винса Гранта легла на лоб Лисы Хантер и провела по нему. Когда он убрал ладонь, она была мокрой от её пота.

– Её ещё лихорадит, – он помолчал, не зная, надо ли или не надо говорить о том, о чём он сейчас подумал.

Джин, жена Винса, чуть заметно кивнула. Все пациенты были в таком состоянии: Рик и Лиса, Карен Пенн и Мирия Стерлинг. Они находились в коме из-за воздействия на них атмосферы Гаруды. Они были привязаны к койкам, чтоб хоть как-то контролировать их нерегулярные приступы.

Палуба «челнока» вибрировала под подошвами ботинок Винса.

– Джин, а что если прогнозы Вейдта ошибочны, или Инвиды обманут нас?

Кто-то должен был задать этот вопрос. Судьба миров зависела от действий Хранителей. Моралисты сказали бы, что жизни четырёх индивидуумов были столь же важны, как жизнь планеты, или что от них зависел исход войны, но у Винса не было роскоши размышлять на абстрактные темы.

Он платком вытер пот с бровей и Лисы и подоткнул одеяло ей под подбородок. Осмотрел других поражённых Хранителей.

Четыре жизни оборвутся, если удивительные медицинские машины хэйдонийцев не будут пущены в ход. Но в какую цену могут обойтись жизни Хантеров и остальных?

Инвиды, похоже, согласились их принять, хотя это могло оказаться ловушкой. Винс глубоко вздохнул и огладил балахон. Учитывая его размер, никто – а меньше всего инопланетяне – не могли разглядеть маленьких выпуклостей «Барсуков» – штурмовых пистолетов, вложенных в специальные кобуры скрытого ношения под мышками. Если всё окажется западнёй, орды Регента узнают, как дорого она может встать.

Винс не особенно боялся смерти. Он давно выяснил с ней отношения, и другие люди ощущали его внутреннее спокойствие. Когда «челнок» начал проходить атмосферу Хэйдона, Макс Стерлинг появился в люке, взял пальцы в замок и посмотрел на Винса.

Макс покинул кресло первого пилота, оставив Вольффа за управлением, и заскочил в кормовой отсек, чтоб в очередной раз проведать жену.

– Мы получили от Вейдта «добро» на посадку, – сказал Макс. Он поколебался, затем добавил, – Они сдержат слово, как думаешь? Я про Инвидов.

Джин Грант, осматривающая своих пациентов, отвела глаза. Она не хотела лгать и не хотела высказывать свои сомнения. Тайком она считала, что у них одинаковые шансы – что Мирия и остальные будут вылечены, или хоть кто-то на «челноке» выживет после приземления на Хэйдоне.

– Для них же лучше, – твёрдо посмотрел на Макса Винс.

«Челнок» низко пролетел над Глайком – крупным населённым пунктом и административным центром хэйдонийцев. Город навевал ассоциации с арабскими сказками: такой невероятный, что они на некоторое время забыли свои страхи. Некоторые из архитектурных стилей были заимствованы с других планет – фризы и колоннады Тирезии, кристаллические дворцы Сферис, статуи и тотемы Праксис. Но всё же большую часть города занимали местные хэйдонийские строения: стройные минареты и шпили, фантастические особняки словно из ледяного инея, кружевные «эльфийские» залы, которые, казалось, сияли собственным внутренним светом.

Кроме летающих машин, наподобие такой, которой владел Вейдт, вокруг сновало множество других воздушных экипажей из миров, которые торговали посредничеством Хэйдона-IV. Джин особенно впечатлил один, который вызвал у неё ассоциацию с китом-мутантом, с большими, похожими на плавники крыльями и с выпирающими прозрачными пассажирскими кабинами.

Там также летали «ковры» или нечто, очень похожее на них, что снова напомнило ей сказки Шахерезады.

С капитанского мостика, откуда они руководили действиями Вольффа при спуске, прибыли Вейдт и Сарна. Как всегда, они выглядели словно отрешённые от всего сущего призраки, облачённые в балахоны, парящие в десятке сантиметров над палубой, их лица были столь же неподвижны и невыразительны, как у самых простых манекенов.

– Мы скоро приземлимся, – произнёс Вейдт потусторонним шепчущим голосом. – Я считаю, что вам следует подготовить ваших пациентов и приготовиться самим.

Макс вернулся на рабочее место командира экипажа и перевёл «челнок» в режим полностью ручного управления. Кейблл и Сарна наблюдали. Диспетчер Хэйдона направил их к пристани в центре города, на одну из множества платформ из дымчатого синего стекла, выдающихся из центральной башни.

«Комитет по встрече» уже был на месте, небольшой кучкой стоя на «ковре-самолёте», который парил в нескольких метрах над посадочной площадкой. Как только Винс, Макс, и Вольфф открыли люк, ковер подплыл к ним и остановился в полуметре от платформы.

Как и было оговорено, Вейдт и Сарна «вышли» первыми, чтобы приветствовать полудюжину хэйдонийцев, ждущих на «ковре» – или, точнее, поплыли к нему. Джонатан Вольфф воспользовался моментом, чтоб получше рассмотреть «ковёр-самолёт».

Ковер оказался более толстым, чем его аналог из сказок. Он походил на ребристый мат-татами, имел чёткую текстуру, и по его поверхности струились экзотические, переливающиеся всеми цветами радуги фигуры. «Ковёр» был примерно прямоугольный, но Вольфф заметил, что он не сохранял долго постоянную форму. Кроме того, другие «ковры», плавающие в городе, имели множество форм и размеров, начиная от «прикроватных ковриков» на одного пассажира и вплоть до здоровенных, размером с немаленькую театральную сцену.

Вейдт и Сарна обменивались ритуалистическими и величавыми поклонами со своими собратьями. Поскольку у хэйдонийцев не было рук в обычном понимании, а также лиц и ног (во всяком случае, Вольфф так предполагал, хотя никто, насколько он знал, не заглядывал под складки их балахонов с целью узнать, что под ними скрывается) – вся церемония имела крайне необычный для человеческого глаза вид.

Вольфф обнаружил, что он может различать «мужчин» и «женщин». Мужские «лица» хэйдонийцев имели резкие угловатые черты, и похожие на драгоценные камни подвески размером с чайное блюдце, закреплённые на одеждах.

Глава «комитета по встрече» был «мужчиной», более высоким и более стройным, чем Вейдт. У него был выпирающий череп, и его «кожа» отливала глубоким медно-красным тоном. Мерцающий символ, похожий на звезду из сапфира, сиял в центре его лба.

– Итак, Вейдт, ты вернулся, чтоб опять среди нас посеять ваш хаос?

– Ты сам знаешь, зачем мы здесь, Воувад! – ответила вместо Вейдта Сарна. – Наши друзья серьёзно больны, и только наука Хэйдона может спасти их! Ты знаешь Закон. Мы обязаны помочь.

Тот, кого назвали Воувад, издал звук раздражения.

– Да, да. Если бы это не было оправданием, вы бы нашли что-нибудь другое, да?

Другие хэйдонийцы позади Воувада безпокойно зашевелились, и один из них вмешался в разговор:

– Хватит! Если жизни в опасности, необходимо немедленно начать Заживление.

Вольффу не особо понравилось то, что он услышал, и он не был уверен, что хочет доверять свою жизнь благосклонности хэйдонийцев, но отступать было поздно. Он тайком проверил, что пороховой пистолет в потайной кобуре стоит на предохранителе, и пожалел, что из-за планетарной обороны, о которой все продолжали твердить, нельзя пронести протокультурное оружие.

Сарна оглянулась на Людей, ждущих на рампе «челнока»:

– Выносите их. Мы немедленно отправляемся в Залы Заживления!

Джин Грант включила небольшое дистанционное устройство. Наружу выкатилась автоматизированная медицинская каталка-купол, под колпаком которой лежали Рик и остальные, защищённые от всех внешних воздействий. Винс только хотел спросить, как колёсную каталку можно перенести на «ковёр-самолёт», как из «ковра» выдвинулось нечто напоминающее матерчатый язык, и мягко расстелилось перед ним, словно пандус. Макс шёл рядом с женой.

Как только Винс запер корабль и включил его средства защиты, он присоединился к Вольффу, Джин и остальным, уже стоящим на «ковре-самолёте». Тот не продавливался под его весом и ни на миллиметр не изменил горизонтальное положение. «Больше похоже на облако, чем на ковёр», – подумал он.

Подчиняясь невидимому распоряжению, «ковёр» набрал высоту и полетел через город. Хотя у него не было никакого заметного обтекателя или силового щита, люди чувствовали только лёгкое движение воздуха – а «ковёр» летел весьма быстро.

Они смотрели с высоты птичьего полёта на город, заполненный покупателями и продавцами. Как Вейдт и Сарна объяснили, Глайк походил на старый Гонконг Земли. Это было место всеобщего перемирия, где были невозможны любые военные конфликты, пусть даже они бушевали вокруг него.

Пока другие восхищённо разглядывали возносящиеся красоты и изящную элегантность Глайка, Сарна «подошла» к Максу.

– Ты выглядишь утомлённым, Максимилиан. Ты должен отдохнуть. Может, присядешь?

Он посмотрел туда, куда она указала движением головы, и обнаружил, что поверхность ковра сформировала что-то вроде кресла, причём именно его размера. Он понятия не имел, как ей удалось такое.

Только Небеса знали, как он был вымотан, но всё равно он мог думать только о Мирии, и он отказался отходить от неё. Макс кивнул на Вейдта и другого хэйдонийца, погружённых в беседу с Кейбллом, и без сомнения, обсуждающих медицинские процедуры.

– Тот парень, как там его… Воувад, да? За что он так зол на Вейдта?

Сарна поглядела на них.

– Воувад верит, как и многие здесь, что мы можем нормально сосуществовать с Инвидами. И этого стоят любые наши уступки им и умиротворения. Вы уже знаете, что мой муж и я чувствуем. И когда Вейдт продолжал настаивать на своём мнении, Инвиды сумели похитить нас обоих.

Макс почувствовал внезапную тяжесть.

– Но ведь Инвиды не могут напасть на вас здесь, ведь вы же сами нам об этом говорили. Оборона планеты среагировала бы.

Сарна склонила голову в странном жесте для того, у кого нет глаз и есть только общие черты лица.

– Действительно. Но есть другие способы пустить в ход давление – угроза блокады, или удары по нашим торговым партнёрам и клиентам. И Инвиды достигли большого влияния на часть нашего народа – экономическими рычагами и прочим в этом духе. – Она придвинулась поближе и заговорила тише: – Воувад обладает одной из наибольших сил среди прочих хэйдонийцев, и я думаю, что именно с его помощью Тесла похитил Вейдта и меня. Мы должны остерегаться его.

Как будто услышав, Воувад обратился к Сарне и позвал:

– Итак, дайте нам Ваше мнение относительно предложенного Кейбллом режима лечения. Конечно, у моей дочери есть много что сказать? Когда ты была моложе, у тебя всегда было собственное мнение.

– Да, отец, – ответила Сарна и поплыла к группе, оставив Макса с разинутым от неожиданности ртом.

 

Лейтенанту Айслу, конечно, было далеко до Рика Хантера или тем более Макса Стерлинга, но он вёл «Альфу» с хладнокровной ловкостью, максимально используя ее грубую мощь и удивительную манёвренность. Погоня упала ему на хвост.

Группка «Призраков», летящих в патруле между КСК-3 и Тиролью, из-за Минмей на борту оказались в крайне невыгодной ситуации. Спаситель Минмей дал достаточно близко от них предупредительную очередь, прозрачно намекая, что он не будет испытывать никаких угрызений совести и собьёт любого, кто сунется слишком близко.

Патрульные сбросили скорость, но пока «Альфа» приближалась к Тирезии, на тактическом экране появлялось всё больше меток, порождаемых КСК-3. Минмей услышала хриплый выдох Айсла.

– Я-то думал, что Эдвардса будет больше занимать преследование Зентрейди. Я надеялся, у нас будет больше времени.

Она презрительно рассмеялась, и устало покачала головой.

– Вы думаете, что Эдвардс собирается лично идти за Бритэем? И рисковать потерять контроль над событиями здесь? Вам ещё многому предстоит научиться, господин лейтенант.

«Для меня это было трудным уроком», – подумала она. А вслух сказала:

– Итак, что дальше?

Он не был уверен, поскольку само решение спасти её от садиста-Эдвардса возникло спонтанно.

– Для начала, я отвезу Вас на базу РЭК на Тироли, в зону ответственности Ланга.

– Почему? Чтоб Великий Генерал получил повод убить Ланга? Почему бы Вам не избавить всех от проблем и не выбросить меня в Космос прямо здесь?

Он растерялся, но тем не менее положил истребитель на курс к базе «Тироль», за неимением лучших вариантов. Один из вариантов плана был примкнуть к Бритэю, но «Вэйливарр», угнанный Зентрейди транспорт с грузом руды-монополи на борту, был уже вне досягаемости «ТрансТека».

– Хватит жалеть себя, – сказал Айсл странно монотонным голосом. – Это ещё никому никогда не приносило пользы. Теперь, скажите мне, что Вы хотите.

– Я… я хочу Джонатана. – Она пыталась сдержать слёзы, поскольку его слова прозвучали правдивой, но жёсткой оплеухой. – Джонатан Вольфф! Только бы быть с ним!

– Так, – сказал он пустым, лишённых эмоций голосом. – Встретимся с Лангом и посоветуемся – это остаётся на первом месте. Держитесь. – Он прибавил тягу.

– В-вы так и не сказали, почему Вы всё это делаете, – ей пришлось напрягать голос, поскольку мощная машина дрожала и ревела под ней.

У неё не было лётного шлема, поэтому она могла слышать только оловянный голос из внешних динамиков его шлема.

– Мне не нравятся интриганы, Минмей.

 

Как раз тогда, когда он должен был наслаждаться триумфом, Эдвардс вынужден был переваривать мерзкие новости о побеге Минмей.

Сперва он подумал, что это была одна из её истеричных выходок под влиянием новости, что он получил разрешение выслать группу за беглыми Зентрейди и украденной рудой. Он только теперь понял, что она продолжала считать, что всё ещё любит этого придурка Джонатана Вольффа.

Половина лица Эдвардса, которая не была скрыта под полированной металлической накладкой, была пурпурной. Она была его собственностью, и он не имел никакого намерения отдавать её – ни Вольффу, ни кому-либо ещё.

Конечно, совершенно недопустимо была предание огласке, что она бросила его. Поэтому только узкому кругу совершенно необходимых людей было сказано, что её похитили. Несколькими минутами спустя пришло известие о погоне за «Альфой».

Лётчик-похититель, кто бы он ни был, не был ни «Призраком», ни тайным «Черепом», а скорее всего – один из дежурных пилотов, обслуживающих Подразделение Роботехники и Совет. Хотя это не помешало ему вырубить нескольких технарей и угнать «ТТ». Эдвардс с нетерпением ждал и раздумывал над самыми страшными способами мести.

Но у него не было времени, чтоб тратить его только на пустое наблюдение за преследованием «Альфы». С каждой секундой простоя его флотилии Бритэй уходил всё дальше и дальше. Руда, которую Зентрейди забрали с собой, была ключом к флоту, который позволит Эдвардсу со славой вернуться на Землю и покорить её.

Как только Зентрейди будут устранены, настанет пора разделаться с этими назойливыми Хранителями. И скоро Минмей будет его женой и соправительницей, императрицей над планетами – но всё равно его послушное движимое имущество.

 

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Место называли Хэйдоном-IV, но никто не был способен объяснить, почему. Это была третья планета от местного солнца, поэтому просто астрономическое объяснение не годилось. Не сохранилось (или не было найдено) ни одной записи или мифа, которые дали бы ключ к разгадке.

Хотя есть один момент – это была четвёртая по счёту планета, на которой Хранители вступили в борьбу – если учесть, что на Тироли сражалась РЭК.

Охо-хо. Совпадения хороши для учёных. А нас, бойцов, интересует только победный салют.

Сьюзен Грэхем. Вступление перед документальным фильмом

«Пираты от Протокультуры. КСК-3, «Фарраго», «Ангельский ковчег», Хранители, и РЭК»

 

Словно стаи смертоносных рыб, пламенные защитные вихри Хэйдона-IV облекали собой «ТрансТеки», светясь всё ярче и ярче, яростно сверкая на силовых щитах истребителей.

– Они хотят изжарить нас живьём! – проговорила мрачно Бела. Джек знал этот тон в её голосе: с такими интонациями она бралась за рукоятку меча.

Он сомневался, что оборонительные сполохи сделают именно это. Хотя, как только силовые щиты истощатся, финал будет довольно быстрым. Энергетический потенциал «ТрансТеков» понижался на глазах, и с такими темпами машины скоро просто упадут.

– Дженис, ты можешь поискать какие-нибудь большие массы воды внизу? – Быть может, «приземлившись» в озеро или океан, они смогут накоротко замкнуть огненные сполохи, или что-то в этом роде.

– Никак нет, Джек, – ответила она. – Я теряю управление. Мои датчики говорят, что эти штуки словно просачиваются в щиты, становясь частью их и делая их жёсткими. Управляющие аэродинамические плоскости не двигаются.

У него творилось то же самое, а также на истребителе Леарны. Энергия формировала раковину, и если они не смогут сломать её...

Внезапно его осенило, и он завопил:

– Слушайте все! Расстыковывайтесь и переходите в конфигурацию «Страж»… Отставить! В «Робовоинов»! Повторяю, расстыковывайтесь и переходите в конфигурацию «Робовоин»! Возможно, так мы сможем сбросить эти энергетические ракушки!

Истребители начали кувыркаться и метаться из стороны в сторону. Простой акт расстыковки при таких условиях граничил с самоубийством. Ками следил за обратным отсчётом Джека со своего пилотского места в «Бете», и по его команде произвёл расстыковку. Аэродинамическое возмущение едва не размазало два самолёта друг о друга, но Джек и Ками не теряли управления, использовали все возможности их нейрошлемов, и сумели разойтись.

Истребители испытывали сильнейшие перегрузки, сражаясь с энергетическими коконами, словно цыплята, выбирающиеся из яиц. Машины со стоном механизмов приступили к мехаморфозе – основной и самой удивительной способности изделий Роботехнологии.

«Давай же, давай…» – мысленно упрашивал Джек свою машину. И, наконец, началось перемещение компонентов, «Альфа» начала складываться и изменяться, и её силовые щиты следовали за движением модулей.

Внезапно от «Альфы» во все стороны брызнул пиротехнический ад, подобный взрыву сверхновой в миниатюре. Самолёт преобразовался в «Робовоина», гуманоидную форму, подобно облачённому в доспех рыцарю, сжавшему кулаки, парящему на струях огня из «реактивного ранца» и «ног», в которые мехаморфировались двигатели самолёта.

Вздохи со свистом вырывались из груди Джека. Он оглянулся по сторонам и увидел «Бету» Ками, «Альфу» Дженис с «Бетой» Лрона рядом. Все были в конфигурации «Робовоин», воздух вокруг них дрожал от перегрева, но на корпусах не было заметно повреждений, и они полностью управлялись.

Джек заметил Леарну – своей машиной она управляла несколько топорно, но всё же управляла. А где же...

– Криста!

Он слышал медвежье рычание женщины-карбарранки, более злое, чем испуганное, а её «Бета», кувыркаясь и рыская, падала вниз. Она до сих пор была в конфигурации «истребитель», её силовая установка отказала. Джек представил своё желание, и «Робовоин» нырнул за «Бетой», словно стальной водолаз.

Что-то появилось в поле его зрения, и он понял, что рядом с ним «нырнула» Дженис Эм, её «Робовоин» летел с его машиной борт-о-борт в почти безнадёжной попытке предотвратить падение «Беты».

– Не трогай её, если у тебя нет щитов! – крикнул Джек: машина Кристы всё ещё светилась энергией «антител». Он глубоко вздохнул, и отдал мысленную команду «Робовоину». Тот вытянул «руки» и схватил «Бету».

Это напоминало попытку ухватить смерч. Более тяжелая «Бета» брыкалась и кувыркалась, едва не вырываясь из захвата «Робовоина», несмотря на его Роботек-силу, питаемую Протокультурой.

Джек смог зацепиться, обхватив «ногами» фюзеляж, и начал давить на крылья «Беты», помогая ей начать мехаморфозу. По крайней мере, к его облегчению, «антитела» Хэйдона, которые прикипели к защитным полям «Беты», не атаковали его и не пытались переползти со щитов Кристы на его щиты.

Дженис ухватила «Бету» с другой стороны, и вместе они удвоили усилия, стараясь спасти товарищей.

– Криста, давай в «Стража», слышишь? – Джеку пришлось напрягаться, чтоб выдавить из себя слова, поскольку его самого мотало в кресле, словно игральную кость в стакане. – Слышишь? «Страж»!

Джек надеялся, что «Бета» сможет перейти в промежуточную конфигурацию между истребителем и «Робовоином», и этого хватит для спасения. Криста совсем недавно закончила лётные курсы, но она держалась с прохладным фатализмом истинного карбарранца, и старалась повиноваться.

Попытка мехаморфозы оказалась неудачной, хотя компоненты «Беты» напрягались напротив друг друга и, казалось, вот-вот отделятся. Усилия двух «Робовоинов» немного замедлили её падение, но всё равно Криста почти не могла управлять своей машиной.

Лрон, летящий рядом вместе с Ками и Леарной, вышел на связь:

– Джек, я вижу воду, много воды! – В его голосе звучали нотки паники, но он старался держать себя в руках, поскольку это сейчас был единственный способ, которым он мог помочь своей супруге.

Оставалась надежда.

– Где?

– В каньоне, откуда вылезли эти энергетические штуки.

Джек выругался: спасаться в логове льва? Вряд ли.

– Криста, катапультируйся. Прямо сейчас!

– Я не могу, Джек, – прорычала она. – Катапульта не отвечает. – На заднем фоне был слышен какой-то жалкий скулёж – наверняка, от Инвидов-Учёных, которые были её пассажирами.

Хотя два «Робовоина» замедлили падение «Беты», они не могли полностью остановить его.

– Ладно, тогда кинем монетку. Сейчас искупаемся, Криста! Приготовиться к приводнению!

Лрон, Леарна, и Ками тоже ухватили «Бету» и задействовали все двигатели, чтобы замедлить падение Кристы и направить её к большому озеру или подземному морю, которое высмотрела Леарна. Далёкие искорки на гребешках волн приближались с пугающей скоростью. В последние секунды они смогли достаточно уменьшить скорость падения, и вода ударила по ним.

Джек чувствовал себя так, словно у него сломалась шея, и он видел на экране, как вода запузырилась и захлестнула камеры на «голове» его «Робовоина». Любой обычный космолёт разрушился бы или разгерметизировался в тысяче мест, но Роботек-«Альфа» выдержала. Джек «вынырнул» на поверхность, где «Бета» Лрона отчаянно боролась, удерживая Кристу на плаву.

Джек запустил свои двигатели на полную тягу и поднялся из воды на факелах синего пламени. Машина Кристы больше не была в раковине энергетических «антител», но фюзеляж «Беты» был покорёжен и наверняка потерял герметичность. «Альфа» Дженис Эм появилась рядом с ней, помогая Лрону удержать её от погружения, испаряя гектолитры воды и выбрасывая облака пара своими двигателями, но это было проигрышное сражение – «Бета» была слишком тяжела даже для двоих «Робовоинов».

– Продержитесь ещё несколько секунд! – выкрикнул Джек. – Криста, я вытащу тебя оттуда!

Его «Робовоин» выпустил специальные щупальца-манипуляторы, которые были встроены во все «ТрансТеки». В следующую секунду они достигли служебного лючка на плоскости под кабиной повреждённой «Беты». Потребовалось около полуминуты, чтобы задействовать ручное управление для аварийно-спасательной системы.

Модуль кабины «Беты» Кристы высвободился из основного корпуса машины. Джек поднял его бронированными руками «Робовоина», одновременно втягивая манипуляторы обратно.

– Хорошо, можете отпускать! Она у меня!

Лрон и Дженис выпустили «Бету» из захвата, и она погрузилась в воду в фонтане пузырей, пены и пара. Джек поднялся выше и вдвинул модуль кабины в специальное гнездо на нижней стороне правого предплечья своего «Робовоина».

– Теперь расслабьтесь и наслаждайтесь поездкой. – Джек пытался говорить беззаботно, но одновременно просматривал окружающее пространство и сверялся с датчиками, ожидая повторного нападения. Он не был уверен, что их «ТрансТеки» смогут ещё раз пережить нечто подобное.

– Я не могу понять, – подала голос Бела. – Для чего этому Хэйдону-IV подземное море? Это же, как сказали нам он и Сарна… что же за слово-то… А! Искусственный мир!

– Именно это они нам и сказали, – добавила Дженис Эм. – Вот только я представляла его себе несколько по-другому.

И Джек тоже. Он воображал себе что-то вроде более сложной версии «Колонии О’Нила» или что-то вроде миниатюрной Дайсоновской сферы, но никак не размером с полноценную планету[2].

Но мир, безспорно, был рукотворным. Вырастая от берегов озера, высились фантастические подземные горы, на взгляд Джека напоминающие искусственно созданные неорганические версии живых форм и экосистем.

Вейдт и Сарна, и немногие другие хэйдонийцы-Хранители или не могли, или не хотели дать точные объяснения, как именно всё это было сделано, и теперь за это Джек начал сыпать проклятьями в их адрес.

– Если всё это в самом деле искусственное, – продолжала Дженис, – то большая проблема заключалась бы в управлении климатом и перемещением воздушных масс. В таком случае, имеет смысл держать огромные водные массы, и перемещать их под поверхностью и над поверхностью, для создания дождей и облаков…

– Нам сейчас надо думать, не скрываются ли здесь демоны огня, – взорвалась Бела.

– Я не вижу ни одного, и приборы говорят то же, – сообщил Лрон. Остальные согласились.

– Быть может, эти машины не могут видеть или чувствовать нас, пока мы здесь, – предположила Гнея, более молодая амазонка. – В конце концов, они используются против противников, летящих из Космоса, а не в их доме.

«Словно мухи, спрятавшиеся на поднятой мухобойке» – подумал Джек. – «Хорошая идея, но только до тех пор, пока владелец мухобойки не захочет её осмотреть».

Пролом, через который они приводнились, начал сжиматься, и среди отряда раздались выкрики, что пора взлетать и убегать. Джек строго прикрикнул, призывая к дисциплине.

– Вы хотите, чтоб нас опять подпалило их ПВО? Нам сейчас ничего не угрожает, и вообще, похоже, что мы обнаружили «чёрный ход».

Его слова звучали намного увереннее, чем был он сам. Оборонительным системам Хэйдона не бросали вызов около двух тысяч лет (хотя, напомнил он себе, согласно местным легендам, крайнему, кто попробовал её испытать, опыт стоил нескольких сот кораблей). Джек сомневался, что настолько устаревшая система может противостоять современным Роботек-машинам. Например, к примеру, земное оружие всего лишь 20-летней давности и близко не стояло по классу с «Волчьей стаей» Вольффа.

– А теперь, у нас есть радиомаяк, установленный на «челноке», и данные с ИНС[3], – продолжал Джек. – Я так смотрю, что для «Робовоинов» вполне достаточно места, чтоб двигаться по местному подземелью. Попробуем добраться до Глайка.

Послышалась глухая возня, потом по радио раздался голос Лрона:

– Кажется, Тесле не по нраву твоя идея, Джек Бейкер. Пришлось утихомиривать его маханием пистолетом перед мордой. Я считаю, что твой план хорош. Мы будем оставаться под городом незамеченными, а в случае проблем всегда можем прострелить себе путь на поверхность.

Джек проглотил свои мрачные мысли о том, что они теперь только сами за себя и помощи не будет.

– Джен, давай вперёд. Лрон, замыкаешь колонну. Я буду по центру. Со мной Леарна и Ками. – Джек занял позицию во главе ядра колонны так, чтобы не выпускать Дженис из поля зрения, когда она поведёт группу.

Он хотел идти впереди, но сейчас он был командир и должен был заботиться о своём крошечном отряде с более подходящего места. Кроме того, Джен доказала, что имеет удивительные способности в военном деле и в управлении машинами, знает толк в стрелковом оружии и рукопашной. Она даже превосходила других Хранителей во владении архаичным оружием амазонок с Праксис, за исключением разве что самих праксианок.

Эти превосходные военные навыки, от женщины, прежнее известное занятие которой было вокал и сценическая работа, ставили Джека в совершеннейший тупик, но сейчас он был счастлив иметь её в своём отряде. Джек проследил взглядом, как в «потолке» закрылось последнее из оставшихся отверстий, отрезая последний сноп лучей Бриздзики.

«ТрансТеки» пешком вброд пробрались по краю подземного водоёма, поднимая фонтаны брызг, пока со дна от «ТТ» Кристы поднимались отдельные ленивые пузырьки. Джен нашла проход через нечто, что можно было бы назвать «гидросливом», около 20 метров в диаметре. Хотя в этом лабиринте живой машинерии были собственные небольшие источники света, «ТрансТеки» зажгли все свои габаритные огни и фары.

Джен разведала несколько трубопроводов и служебных коридоров. Дважды отряду приходилось возвращаться к берегу «моря» и начинать всё сначала, поскольку проходы сужались настолько, что «Робовоины» не могли пройти. В третий раз пришлось вернуться из-за слишком высокого уровня радиации. «ТрансТеки» могли долго защищать свои экипажи, но Джек понятия не имел, как долго им придётся там идти, и у него совсем не было желания закончить свои дни как «человек-лампочка».

Четвёртая попытка привела их в своего рода трубопровод, весь сверкающий цветами радуги. Датчики не могли определить, откуда и из-за чего появлялись такие световые эффекты, но, похоже, вреда они не несли, а время уходило.

– Пойдём тут, – решил Джек.

Отряд двинулся, словно пехотное подразделение или отряд полиции спецназначения. Лрон прикрывал тыл, держа наизготовку винтовку/орудие «Беты». Диаметр туннеля был около 15 метров, не особо выше «Робовоина», и отряд продвигался с осторожностью.

В некоторых местах путь их пересекали связки и узлы нитей толщиной с «ногу» «Робовоина», напоминающие бриллиантово блестевшие неэкранированные оптические волокна. В других местах переплетения таинственных проводников и шлангов образовывали некую невероятно сложную Роботек-распределительную систему. Громадные стойки и подпорки составляли геологию причудливого подземного мира.

Постепенно «ландшафт» начал изменяться. Туннель расширился снова, и «Робовоины» стали похожи на солдат, марширующих по шоссе. Мир ослепительной, непонятной, непостижимой супертехнической сложности окружил их. Солнечные зайчики скакали по тихо гудящим силовым распределителям.

Это было технологическое отражение Глайка, словно пришедшего из «1000 и 1 ночи». Но, проявления его были везде – внизу, вокруг, над головами... Терминалы управления энергией – зиккураты, превосходящие по размерам любую египетскую пирамиду, загадочные штуки, которые напоминали генераторы Ван де Граафа[4] размером со стадион города Монумент, мегаструктуры переливающегося призматического света, словно горные кряжи, нависающие над ними, при более близком осмотре оказывались совокупностью приспособлений непонятного назначения.

Они вышли на своего рода открытую «сельскую местность», и чувство клаустрофобии начало отпускать их. До тех пор, пока по радио не раздался голос Дженис.

– Я фиксирую странные показания. Я думаю, что это «антитела» или что бы это ни было, снова обнаружили нас.

– Что? Где? – Джек лихорадочно зашарил по кнопкам, пробуя разные режимы и спектры. – Я ничего не вижу! – «Только не говорите мне, что она ещё и волшебница в настройке датчиков!»

– Верь мне, Джек. – Её голос был таким твёрдым и уверенным, что он сразу поверил ей. – Впереди есть что-то большое. Очень большое. Возможно, там сплетение всего, чем Хэйдон является, и теперь, когда мы оказались так близко к нему, оно снова засекло нас.

Джек не успел спросить её, что именно она имела в виду, когда Ками вдруг заорал:

– Змеи! Змеи! Миллионы змей!

Джек развернулся, в то время как Ками, забыв всё, чему его учили о коротких, точных очередях, поливал перед собой из винтовки-орудия, словно Роботек-пожарный.

Другие работали с не меньшим увлечением. Джек рассмотрел, что определение Ками было не совсем верно – но извивающиеся и изгибающиеся струи зелёного и желтого света, устремившиеся к «ТрансТекам», вызвали бы именно эту ассоциацию у любого, особенно у гаруданца в состоянии Хин.

У Джека не было много времени на раздумья, всё это промелькнуло у него в голове подобно вспышке молнии. Дженис Эм была права. Чем бы оно ни было, оно явно хочет нас.

Как и остальные «Робовоины», он поднял винтовку/орудие, надеясь, что стресс Кристы и пленники-Инвиды не испортят им чего-нибудь в самый неподходящий момент.

– Спина к спине! – проревел он, перекрикивая грохот выстрелов и разрывов.

Обширное пространство Хэйдона-IV освещалось стробирующими вспышками взрывов и выстрелов, ярче, чем свет его силовой машинерии. «Робовоины» встали спина к спине, почти касаясь друг друга могучими плечами, ведя стрельбу по всем направлениям.

Точное попадание разбивало «змею» на облако разноцветных искр, и «Робовоины» скоро очистили кольцо вокруг. Но всё больше энергетических «змей» выползало из каждой щели. Они ползли, слишком многочисленные даже для Роботек-оружия, и неумолимо сокращали расстояние со всех направлений, словно легион разъярённых гадюк.

 

 

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Было бы справедливо сказать, что в прошлом я был намного менее чувствителен к тяжёлому положению солдата. Я вообще до крайности презирал всю военщину. У меня были к тому свои причины, которые я записал в других местах этих страниц.

Но столь же справедливо указать, что с тех пор, как я стал одним из них, с тех пор как я разделил их лишения, и страдания, и редкие моменты торжества, и близко видел их презренные недостатки и их благородные достоинства – я многое переосмыслил заново.

Из записок офицера ВВС Л. Айсла, РЭК, личный номер 666-60-937.

 

Минмей часто бывала на базе РЭК «Тироль», но никогда ещё она не кралась по тёмным переулкам и аллеям, словно беглый преступник.

Ей было страшно любопытно насчёт этого офицера ВВС, Айсла, как гласила надпись на его шевроне, но ей снова стало дурно, и она чувствовала себя после изматывающего полёта с КСК-3 как выжатый лимон.

Они оставили «Альфу» в пяти километрах позади, под остатками разрушенного моста в Старой Тирезии. Айслу удалось обмануть преследователей – они, словно большие ракеты, разошлись прочь во всех направлениях, ища его.

Но почему он не снял свой лётный шлем? Минмей слышала, что Роботек-пилоты иногда чувствовали суеверное влечение к своим нейрошлемам, но видеть такое наяву было жутковато.

Исследовательский комплекс ОРТ[5] Ланга был прямо впереди. Айсл, судя по всему, расценивал его как «безопасную гавань», но Минмей не была в этом так уверена. И при том её спаситель не объяснил, почему он просто сразу не посадил «ТТ» на территорию Ланга.

Согласно передачам с крепости, которые они слушали в течение спуска, Эдвардс отправил большую часть сил РЭК под своим командованием в погоню за Бритэем и «Вэйливарр». Но Минмей знала, что Эдвардс никогда не позволит ей сбежать от него, вне зависимости от текущей ситуации.

Её маленькую руку сжала ладонь в перчатке, и Айсл повёл её в переулок, выходящий к огромной площади перед задними воротами комплекса Ланга. Но перед воротами сорокаметровой ширины механизированные бойцы наземных сил Эдвардса стояли перед людьми из Службы Безопасности Ланга. Очевидно, Эдвардс оперативно принял меры, чтоб закупорить Ланга в его комплексе и окружить его. И наверняка Ланг даже не имел понятия, почему.

Айсл не дрогнул, тут же отступил назад и вжал её в темноту. В этот момент два пехотинца-патрульных протопали рядом с переулком, и один от нечего делать направил фонарь туда, осветив Айсла и Минмей.

Айсл повернулся с железным спокойствием и потянул её обратно, откуда они пришли. Но площадь уже залилась огнями и сиренами. Слышалось приближающееся завывание аэроциклов и урчание колёсных джипов, команды и шипение статики портативных радиостанций.

Луч прожектора метнулся поверху, затем расфокусировался и осветил большую область, потом поплыл дальше. Айсл прижал себя и Минмей к стене, когда один из лучей прошёл близко от них.

С воем и свистом двигателей единственный оставшийся выход из переулка перегородил аэротанк. Два отделения пехотинцев блокировали противоположный выход, запирая беглецов между глухими стенами зданий.

Айсл толкнул Минмей за выступ стены и вытащил мощный автоматический пистолет. Она слышала, что солдаты называли их «Барсуками». Не Роботек-класс, но убивающий не менее эффективно.

Бойцы РЭК приближались с обоих сторон. Вероятно, многие из них слушали её песни в «Служебном клубе». Минмей положила руку на ствол «Барсука» и попыталась опустить его. Оружие не шевельнулось.

– Я могу вытащить Вас отсюда. – Всё тот же выхолощенный, оловянный голос из динамиков шлема Айсла. – Минмей, я могу спасти Вас. – Звучало так, словно он предлагал выкуп.

– Убивая людей? – покачала она головой. – Если Вы сделаете так, то Бог проклянёт Вас! Если из-за меня умрёт хоть один человек, я убью себя.

Она сказала последнее предложение, оскалившись на него, повернулась к прожекторам в ближайшем конце переулка. Минмей пошла к ним, раскинув руки, подобно кающемуся святому.

– Не стреляйте! Мы сдаёмся! Но я хочу, чтобы вы дали этому человеку уйти, так, чтоб я могла это видеть! Если вы не отпустите его, я убью себя!

Она едва не потеряла сознание и прислонилась к твердой шершавой стене. Прошло неопределённое количество времени. Вокруг неё суетились люди, мелькали фонари и прожекторы, кто-то пытался оттянуть ей веко, а она кричала, брызгала слюной и боролась, отпихивала и колотила их, и выкрикивала самые мерзопакостные вещи, которые знала.

Потом она несколько успокоилась.

– Отпустите его… – рыдала она. – Отпустите его…

Рядом с ней раздался самый ненавистный из всех голосов, голос Эдвардса.

– Отпустить кого? Кто был здесь, Минмей? Кто похитил тебя?

Эдвардс был на некотором расстоянии – её держало несколько рук, и его было не достать. Она проглотила воздух, сморгнула слёзы и поняла, что люди Эдвардса обследовали участок, но Айсла не было. Его вообще нигде не было видно.

Она оглянулась на стену, где она крайний раз видела его. Там, похоже, были небольшие изменения и нарушения: свет был слишком тускл, чтобы разглядеть хоть что-то, особенно когда её держали несколько солдат. Но, подумала она, был только один человек, который мог вот так…

Эдвардс собрался применить к Минмей «экстренное потрошение»: он решил, что пока она в стрессе, угрозами и психологическим давлением он сможет выбить у неё информацию о её помощнике. Но внезапный маниакальный смех Минмей испугал его самого:

– Ты знаешь, что ты натворил? – закричала внезапно она с пеной у рта. – Ты разбудил мёртвых! Теперь хана тебе!

Минмей, несмотря на то, что её держало несколько человек, чуть не достала его скрюченными, словно когти, пальцами. Пехотинцам в бронекостюмах пришлось навалиться на неё всем весом, чтоб удержать.

– В смирительную рубашку, – сказал резко Эдвардс, смотря за вознёй на мокром тротуаре.

Дождь сбегал с его накладки, струился с искусственного глаза, стекал по бледному от злобы лицу.

– В смирительную рубашку её и доставить в мой штаб.

После того, как все ушли, он внимательно посмотрел на стену, на которую то и дело бросала взгляды Минмей. В тусклом свете было трудно сказать, были ли выбоины и трещины естественными… Или всё же нет?

Но ведь кто-то доставил её сюда на «Альфе» (которую, кстати, до сих пор не удалось отыскать), и кто-то стоял рядом с ней в лётном комбинезоне...

Но Эдвардс не питал надежд, что Минмей даже в отдалённой перспективе назовёт преступника. Он ещё долго слышал её безумный смех и рыдания, пока его тайная полиция уводила её прочь.

 

– Генерал! У нас на параллельном курсе два сверхсветовых корабля, идут на пересечение. Суда класса «лёгкий крейсер», вызывают нас.

Бритэй оторвался от каких-то своих подсчётов.

– Соедини.

Он поднялся с капитанского кресла мостика «Вэйливарр» и неторопливо застегнул свой длиннополый генеральский плащ, тяжёлый от драгоценных аксельбантов и украшений, за каждый из которых в своё время было заплачено борьбой, доблестью и кровью. Его металлическая черепная накладка и кристаллический глаз блеснули на свету.

– Внимание, «Вэйливарр»! – раздался голос Человека, и лицо Человека-мужчины среднего возраста появилось на экране на уровне головы Бритэя. Лицо было круглое и красное, и на нём была одета фуражка с витыми шнурками командира корабля.

– Я – коммодор Ренкуист, командир крейсера РЭК «Токугава». От имени Полномочного Совета я приказываю Вам сдаться, и передать под моё командование корабль и груз монополи.

Эти два крейсера были новейшего типа, разработанные и построенные людьми Ланга. Бритэй был немного удивлен – он-то думал, что Эдвардс был не слишком уверен в своих позициях на Тироли, чтобы послать столько преданных себе людей на задание перехватить и вернуть «Вэйливарр».

Что касается Ренкуиста – Бритэй помнил его. Подхалим, который стал одним из подчинённых Эдвардса и продвигался по служебной лестнице мимо намного более способных офицеров исключительно благодаря своему лизоблюдству. Бритэй был наполовину уверен, что во главе сил, отправленных против него, будет или Адамс, или Бенсон, или кто-то другой из «высшего круга» Эдвардса. Но Эдвардс, должно быть, посчитал, что посланные им ничтожества задавят Бритэя и его сотню испытанных воинов Зентрейди если не качеством, то количеством.

– Вы виновны в пиратстве, мятеже и измене, – говорил тем временем Ренкуист, его голос немного дрожал. – Я напоминаю Вам о вашей присяге, и даю Вам один и только один шанс сдаться.

– Моя присяга и лояльность принадлежат законному Земному правительству и адмиралу Хантеру, – Бритей словно прибавил роста. – Но не твоему вонючему генералу Эдвардсу, и не тебе, трус!

Лицо Ренкуиста побледнело и исказилось, словно расплавленный воск. Пот капельками начал накапливаться на его бровях.

– Ты, ублюдочный урод! Я разнесу тебя на атомы!

«Жаль, что «Вэйливарр» не мог развить большего ускорения на старте» – мелькнуло у Бритэя. Его шансы уйти от преследования были высоки, поскольку он обоснованно предполагал, что Эдвардс вряд ли позволит большей половине своих сил шастать далеко от Тироли или просто отсутствовать слишком долго.

Конечно, Бритэй мог попробовать уклониться от них, но более быстрые крейсеры легко нагонят его. Кроме того, бой в открытом Космосе на околосветовых скоростях был очень хитрым делом, зависящим от множества факторов, и преимущество в данном случае будет у Ренкуиста с его крейсерами и новым поколением оружия от Ланга. Лучше уладить всё здесь и сейчас.

– Я сомневаюсь в истинности последнего утверждения, поскольку таким образом ты уничтожишь всю монополь, оставшуюся в этом районе. – Бритэй надменно скрестил руки на необъятной груди. – И тогда никто из вас не вернётся на Землю, не так ли? Однако, если ты ищешь сражения, то Зентрейди с удовольствием помогут тебе. Бритэй никогда не бежал от боя. Ну, решай!

Кадык Ренкуиста заработал вверх-вниз. Его блеф не сработал, и оба командира это понимали. Уничтожив руду, Ренкуист подписал бы себе приговор. Он попытался показать решимость, но у него получилась только жалкая угроза.

– Ей-богу, мы побили вас, дьяволов, однажды, и мы побьём вас снова! Если вы немедленно не сдадитесь, я отдам приказ на запуск!

Бритэй величественно кивнул.

– Не заставляй моих пилотов ждать, коммодор.

В словах Ренкуиста была безспорная правда: Люди победили гигантских воинов. Но, на сей раз, здесь не было Минмей с её песнями, чтобы повернуть Зентрейди против Зентрейди, и не было КСК-1 с его взорвавшимся «Всеохватным барьером».

Бритэю вспомнилось выражение, которое он слышал от Макса Стерлинга: «Мы сколотили для них гроб, и скоро запихаем их туда!» Вот только кто же победит на этот раз?

– Он запускает машины, мой лорд, – доложил оператор мостика.

Но не столько много, сколько может вместить подобный корабль. Возможно, это была разведка боем, либо в самом деле Эдвардс не решился избавиться от своих «Призраков», как показалось вначале. Или, возможно, в этой ситуации был другой элемент.

– Отдай приказ нашим ИБМ, – пробасил Бритэй. – И передай канонирам, что они могут сбивать сколько угодно мелочи, но по возможности пусть не стреляют в крейсеры. Понятно?

«Альфы», «Беты» и «Логаны» на хвостах синего пламени, рвущегося из двигателей, устремились к «Вэйливарр». Индивидуальные боевые модули Зентрейди вышли, чтоб встретить их.

Машины гигантов походили на огромных безголовых страусов из блестящего сплава на двух вывернутых суставами назад длинных стройных ногах. Из толстенной бронеплиты, закрывающей передок машины, торчали стволы лазерных излучателей, на «макушках» некоторых были смонтированы ракетные установки. Командирские ИБМ имели, кроме того, дополнительные двуствольные пушки заряженных частиц, напоминающие руки с непомерно раздутыми предплечьями.

Люди-лётчики, «Призраки», преданные только Эдвардсу, больше чем хотели убивать гигантов, которые стали верными союзниками Человечества совсем недавно. Их проинструктировали об уязвимых местах ИБМ и особенностях боя с ними, и они уверенно летели вперёд.

Одна из таких особенностей здорово помогла Людям в Войне Роботек, когда Мирия Стерлинг показала слабое место в конструкции ИБМ. Попадание в кормовую часть в соединение корпуса и ног полностью лишал ИБМ энергии и оставлял того безпомощно дрейфовать в пространстве.

Первым сюрпризом для «Призраков» оказалось то, что ИБМ подверглись модернизации и изжили свою «Ахиллесову пяту». Вторым сюрпризом было то, что мощность оружия ИБМ и его точность выросли в разы. Кроме того, пилоты Бритэя имели большой опыт в сражениях с «ТрансТеками», в то время как молодые летчики-«Призраки» обучались после окончания Войны Роботек. И эти Зентрейди были среди своих собратьев самые лучшие.

Конечным результатом первых же секунд боя было множество «Призраков», вспухающих в шаровых молниях взрывов и разлетающихся на раскалённые добела обломки, а уступающие им в численности ИБМ уверенно отбили атаку. Снова ракеты осветили черноту, и лучи бушующей энергии замелькали в разных направлениях.

Бритэй смотрел, как «Логан» раскалывается по швам, подобно лопающейся дыне, из всех его щелей вырываются дым и пламя.

– Мы поклялись быть вашими союзниками, – тихо проговорил он, – Но никогда – вашими рабами или жертвами.

На мостике же «Токугавы» Ренкуист униженно наблюдал, как Зентрейди гнали его первую волну атаки с тяжелейшими для неё потерями, хотя и у самих гигантов не обошлось без жертв. Штаб, разведка и их компьютеры предложили дюжину бледных оправданий и вариантов анализов, но он отбросил их прочь. «Призраков» просто снесли.

На одном из боковых ком-экранов появилось лицо молодого лётчика-офицера.

– Коммодор, со всем уважением, я должен возразить! Нами от Совета получены предельно чёткие указания вести с Бритэем переговоры, прежде чем предпринимать какие-либо действия!

Ренкуист сузил глаза, его челюсть дрожала.

– Какие к чёрту переговоры! Да как ты смеешь? Вякнешь ещё хоть слово, и я казню тебя за мятеж! – по его злобному жесту ком-монитор был выключен.

Но это напомнило Ренкуисту другой неудачный аспект его задания. Как правильно предполагал Бритэй, Эдвардс был слишком осторожен, чтобы оставить базу РЭК «Тироль» и КСК-3 без своих «Призраков» и отправить их в неизвестность. Поэтому большая часть группы, переподчиненной Ренкуисту, была составлена из элементов, взятых из других подразделений, оставшихся после ухода «Черепов» с «Хранителями». А «Джокеры», «Алмазные спины», и остальные не очень стремились идти за ними поперёк инструкций Совета.

Но Ренкуист чувствовал, что теперь он видит всю силу врага. В конце концов, там было всего чуть больше сотни Зентрейди! Всё, что ему надо сделать, так это удостовериться, что числовое преимущество Людей будет подавляющим.

Зентрейди победили в первом столкновении, но даже после него Ренкуист мог удвоить численность своих машин, используя одних только «Призраков», и раздавить гигантов.

Он обратился к офицеру мостика.

– Запускайте остальных «Призраков» и переформируйте уцелевших из первой волны. На сей раз мы размажем это инопланетное дерьмо!

Бритэй ожидал чего-то подобного. «Альфы», «Беты» и «Логаны» наваливались на ИБМ, оттесняя их назад или разнося на куски, некоторые из них пробрались на опасное расстояние к «Вэйливарр».

Открылись порты орудийных и ракетных батарей рудовоза, но он был всё же транспортным, а не военным кораблем, и скоро выстрелы начали угрожать проникновением через его щиты. Бритэй заметил, что «Призраки» были очень аккуратны, стреляя по двигателям и секциям управления, стремясь покалечить, а не уничтожить.

ИБМ более не могли защитить рудовоз. Бритэй видел серьёзно повреждённый К-ИБМ, вокруг которого кружили два «Логана» в конфигурации «Страж», и как К-ИБМ попытался таранить одного из них. «Логан» смог уклониться от камикадзе, и два Человека взяли К-ИБМ в огненные клещи, превратив его в шаровую молнию.

Потом они отошли назад и присоединились к остальным, добавив свою огневую мощь к финальной атаке на «Вэйливарр». Бритэй, с лицом, словно высеченным из камня, наблюдал, как они идут прямо на него.

 

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Она была слишком умна, чтоб не просчитать последствий своих действий. Взяв половину своего народа на поиски Сверхформы Инвида и Новой Оптеры, она вынудила бы её мужа отражать себя множеством способов – чтобы противостоять некоторым вещам, изучать некоторые вещи. И это – что отнюдь не невероятно – в конце концов могло бы прекратить его деэволюцию.

Есть только одна возможная причина – то, что в ней к нему ещё осталось немного любви.

Гитта Хопкинс. «Пчелиная матка: биография Регис Инвидов»

 

Низкий, сердитый, рык, напоминающий работающую цепную пилу, заставил Кейблла бросить встревоженный взгляд на робота, но Вейдт, по его виду, вообще не отреагировал на его присутствие. Регент потянулся вниз, чтобы погладить голову своего любимца, явно наслаждаясь страхом Кейблла.

Кейблл имел серьезное основание бояться модели Иноргаников Инвидов «Адский кот». Когда Инвиды вторглись на Тироль, один из «Котов» едва не разорвал его на части.

«Адские коты» были намного больше, чем любой из когда-либо живших саблезубых тигров, а версии, которые сидели на задах по обеим сторонам трона Регента, были больше раза в полтора обычных представителей своей модели. Они были иссиня-чёрными, гладкими, их глаза светились подобно рубиновым лазерам. Их вооружение состояло из бритвенно острых когтей, бивней, вмонтированных в плечи, хлещущего хвоста и блестящих клыков. На их широких шеях переливались роскошные воротники с драгоценными камнями со многих миров.

Кейблл чувствовал себя словно пронзаемый мрачными взглядами «Котов», так что именно Вейдт, могущий выглядеть и говорить совершенно безмятежно, подплыл к трону Регента и взял слово:

– Могущественный Регент! Пожалуйста, примите нашу благодарность за предоставленные нам моменты Вашей аудиенции. Мы понимаем, какие большие вопросы требуют вашего неотложного внимания. – Он торжественно поклонился.

– ВЫ ДАЖЕ ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЕТЕ, – возразил Регент рычащим булькающим голосом, – НИКТО ВООБЩЕ! – Его мантия всколыхнулись, и четырёхпалые ладони сжались в кулаки с бочонок размером. – ТАК ЧТО НЕ ЛЬСТИТЕ СЕБЕ. Я ЗАНИМАЮСЬ ОБЪЕДИНЕНИЕМ МЕЖЗВЁЗДНОЙ ИМПЕРИИ, А ВЫ ПРОСИТЕ, ЧТОБЫ Я НАПРАВИЛ СВОИ МЫСЛИ НА ПУСТЯКИ. ХОТЯ – ПРОИСХОЖДЕНИЕ ОБЯЗЫВАЕТ И ВСЁ ТАКОЕ, НО Я ХОЧУ СКАЗАТЬ, ЧТО КАК ТОЛЬКО ВСЕЛЕННАЯ БУДЕТ В МОЁМ КУЛАКЕ, Я НЕ БУДУ ЖЕСТОКИМ ПОВЕЛИТЕЛЕМ.

Вейдт склонил голову, по-прежнему сохраняя невозмутимый вид.

Регент рассматривал вопрос с большей осторожностью, чем он сам себе признавался. Конфликт, вращающийся вокруг Вейдта, его «супруги» Сарны, и «отца» Сарны, Воувада (если такое понятие, как происхождение могло использоваться по отношению к хэйдонийцам) тревожил всю планету. И, как Регент считал, это могло сработать в его пользу.

Грубая сила была стандартным методом обращения Инвидов с врагами, но здесь, на Хэйдоне-IV, такое было невозможно. Но интрига, подобная войне, была искусством, которое оптерцы усвоили после того, как Зор разрушил их идиллическое существование. Поэтому Регент знал, что существуют игры, в которые необходимо играть, и которые необходимо отыграть с максимальным эффектом. Как, к примеру, эту аудиенцию.

– ВЫ ЗАПОМНИТЕ МЕНЯ КАК САМОГО РАЗУМНОГО И ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬНОГО, ТАКИМ, КАКИМ Я БЫЛ ЗДЕСЬ СЕГОДНЯ, – добавил Регент, зная, что его слушала сама планета. – КАК ИДЁТ ЗАЖИВЛЕНИЕ?

Кейблл обнаружил, что снова начал нервничать. Он расправил свои ниспадающие вышитые одежды, пожал плечами, чтоб установить поудобней высокий жесткий воротник, который окружал его голову, и огладил пушистую белую бороду, которая доходила ему почти до талии:

– Мы думаем, что скорее успешно, хотя пока трудно сказать наверняка. Хэйдонийцы применяют терапию, использующую наноинженерию. Прогнозы благоприятны.

– ИМ ПОВЕЗЛО, – кивнул Регент, но втайне тихо злился, что особенности атмосферы Гаруды не убили Хантеров и остальных. – И ТЕПЕРЬ, КОГДА ВЫ ПРИНЕСЛИ МНЕ ЭТУ ВЕСТЬ, МОЖЕТЕ ИДТИ. – Регент сделал жест старшему телохранителю вывести посетителей.

– Один момент, – остановил его Кейблл. – Ещё вопрос о моём ученике, юном клоне по имени Рем. Я прошу, чтобы Вы освободили его, чтобы он мог так же подвергнуться лечению.

– Я ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛ С КЛОНОМ, – тяжело, ненавидяще проговорил Регент, глядя на них сверху. Даже сидящий, тиран возвышался над ними, словно древняя статуя фараона. – А ЧТО КАСАЕТСЯ ВАС, ТО ВЫ МОЖЕТЕ ИДТИ.

Теперь настала очередь Кейблла ощетиниться. Гнев в его голосе весьма удивил Регента.

– Только когда Вы дадите увидеть мне моего мальчика! Только когда мы заберём его для надлежащего ухода!

Услышав его тон, оба «Кота» вскочили на ноги, шипя и показывая длинные клыки. Но Кейблл не испугался, встречая ярость Регента собственной яростью.

Вейдт заговорил прежде, чем Кейблл смог продолжить.

– Великий Регент! Вся Галактика наслышана о Вашей необъятной мудрости и силе духа. Теперь настала возможность показать, что Вы можете проявить милосердие. Рассудите, сколько славы это принесёт Вам! Известия об этом могут впечатлить даже саму Регис.

Регент молчал, разглядывая Вейдта, и в голове его роились хитрые мысли. Для расы искусственных существ эти хэйдонийцы демонстрировали удивительную эмоциональность и понимание мотивов.

Вейдт коснулся больного вопроса. Очень вероятно, что шпионы Регис сообщат ей, что Регент показал милосердие – или же его собственные агенты могут проследить, чтоб она услышала. Истинно, что он более чем желал вернуть её. И поскольку его безрассудное погружение в деэволюцию удаляло его от истинного понимания побуждений, которые двигали его бывшей супругой, Регент думал, что милосердие, выказанное Зору-клону, будет, конечно, большим плюсом в возрождение их отношений.

Поэтому он сказал:

– РЕМ УЖЕ ПОЛУЧИЛ ЗАЖИВЛЕНИЕ, КОТОРОМУ Я ПОЗВОЛИЛ ПОДВЕРГНУТЬСЯ ВАШИМ КОМПАНЬОНАМ. НО Я ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛ БЕСЕДОВАТЬ С НИМ. Я МОГУ ДАТЬ ВАМ КОМПРОМИССНОЕ РЕШЕНИЕ: ВЫ МОЖЕТЕ ПОСЕТИТЬ ЕГО В ЗАКЛЮЧЕНИИ, ПРИ УСЛОВИИ, ЧТО ВЫ ПОПЫТАЕТЕСЬ ВРАЗУМИТЬ ЕГО.

У подчиненных Регенту планетарных систем, если они подслушивали, не осталось бы никаких сомнений в благосклонности Регента. Он весьма гордился собой. Он направил назойливое посещение Вейдта и Кейблла так, чтобы он мог бы получить выгоду от него самыми различными способами.

И, если немного повезёт, у него будет достаточно времени, чтоб придумать способ раз и навсегда расправиться с Хранителями.

 

Джек Бейкер выстрелил в очередную «змею», и та рассыпалась ворохом кружащихся и опадающих искр, которые постепенно рассеивались и темнели. Ему пришло в голову, что эти мерцающие световые точки могли исчезать только затем, чтоб снова объединиться и напасть на него снова, но всё равно не было смысла сейчас размышлять об этом.

– Джек! Два часа! – прохрипела Леарна, стоящая справа от Джека, расстреливая корчащуюся, потрескивающую массу, катившуюся прямо на неё. «Двенадцать часов» были, конечно, позицией командира.

Джек покончил с пучком «змей», подбирающихся к нему слева, затем сменил сектор и сжёг змей с двух часов. Он снова уловил извивающееся движение слева и начал поливать ближайшую консоль, так густо усеянную энергетическими змеями, что она казалась похожей на медузу.

Бела, в нижнем кресле «Робовоина», свистела и издавала пронзительные военные вопли в те моменты, когда не искала для него цели. Похоже, она наслаждается на всю катушку.

Кольцо «Робовоинов» было окружено колышущимся светящимся ковром. Всё больше и больше «змей» вытекало из каждой щели и складки местности. Машины непрерывно стреляли, но «змеи» неуклонно приближались. Словно ожила вся земля вокруг них.

«Робовоины» боролись со всей мощью, энергией и точностью, какую им даровала Роботехнология, но это выглядело безнадёжным. Энергетический потенциал понижался на глазах из-за чудовищного перерасхода оружейных систем.

«Моё первое настоящее подразделение», – горько подумал Джек. «И скорее всего, моё последнее. Полный разгром – отличная будет запись в личном деле».

Потом он вспомнил Карен и остальных, которые где-то там, наверху, в Глайке. И Вейдт, и Кейблл, и остальные были там же, и все рассчитывают на него и его отряд.

Лицо Карен всколыхнуло его и заставило сражаться, как может сражаться только одержимый женщиной мужчина.

Но даже ужасающей огневой мощи пяти титанов-«Робовоинов» было недостаточно, чтобы удержать потоки защитников Хэйдона. Энергетические змеи впились в ногу машины Джен, вызвав вспышки света, жара, и плавя металл. Она покачнулась, подавила первый импульс растоптать их (что только облегчило бы «змеям» работу), перевела ствол вниз и расстреляла их.

Пока Дженис обрабатывала свои «ноги», около десятка «змей» набросились на Ками, который стоял справа от неё. Щиты, похоже, не давали вообще никакой защиты против этих штук. Тем временем, несколько «змей» свалились на Лрона прямо с потолка и начали прожигать себе путь сквозь его «Робовоина».

Джек заставил себя примириться с фактом, что для «Робовоинов» не осталось иного выхода. «Змеи» начали всё гуще валиться с потолка, и он не видел пригодных для «Робовоинов» путей отхода. Его чувства при команде, которую он должен был отдать, мог лучше всего понять только офицер-моряк...

– Приготовиться к катапультированию, – процедил Джек сквозь стиснутые зубы.

Возражений не последовало. Для всех было очевидно, что ситуация была безнадёжна, и оставление питаемых Протокультурой машин было единственным способом уцелеть. Пока он выслушивал быстрые доклады товарищей, он пошевелил ручкой и представил действие.

Его «Робовоин» высвободил кабину-капсулу Кристы из захватов и сделал движение, словно он кидает шар для боулинга. Кабина заскользила вдоль стены на «чистое» место – посадка грубая, но лучше, чем воспользоваться «гостеприимством» Хэйдона. Змеи игнорировали капсулу, но продолжали лезть к «ТрансТекам».

– Бела, ты пристегнулась как положено?

– Поехали, Джеки-удалец! – взревела она весело.

Джек поспешил закончить все проверки. «ТрансТеки» имели системы катапультирования «0-0», позволяющие безопасно покинуть машину даже в стояночном положении.

«Змеи» лезли сквозь мельчайшие щели в полу, падали с потолка, словно неоновый дождь.

– Всем катапультироваться по готовности! – резанул Джек. – Как только приземлитесь, продолжайте движение и не оглядываться назад!

Дженис катапультировалась. Крепления бронеплит на груди её «Робовоина» раскололись специальными пиропатронами, чтоб вылету её кабины ничего не могло помешать. Капсула взмыла на синих хвостах Протокультурной энергии. Капсулы с Ками и Леарной выстрелили почти одновременно с её, прочертив в воздухе под потолком синие дуги.

Джек подождал, пока не убедился, что Лрон так же катапультировался, затем отщёлкнул предохранительную крышку, вытащил, повернул и потянул рычаг. Спустя секунду он почувствовал, как стиснулись ремни вокруг его торса, плотно вдавливая его к креслу, а руки и ноги прижимает к подножникам и подлокотникам[6].

Внезапно основная энергосистема отказала, главный обзорный экран потух. Он не выключал его – «змеи» проникли сквозь броню «голени» и замкнули энергосистему. Их поток заставил стального голиафа покачнуться, и Джек подумал, что он и Бела сейчас влетят прямо в какой-нибудь холм из хэйдонийской машинерии. Но в последнюю секунду «Робовоин» отреагировал на его отчаянный мысленный приказ и дёргающим движением выпрямился. Толчок при катапультировании заставил его почувствовать, словно голова его проваливается внутрь груди.

Бела издала чувственный боевой клич, смешанный с глубоким грудным смехом. Джек же радовался гораздо меньше.

Лрон и остальные уже выбирались из своих кабин/капсул. Криста и её пассажир-Инвид торопились к точке сбора с места, куда их капсулу закинул Джек.

Инвиды – Тесла и двое пленных Учёных – топали бодро и не выглядели ранеными. Джек положил ладони на застёжки ремней, и расстегнул их, как только капсула упала на палубу, снова чуть не вбив голову в его грудь.

В наушниках шлема он услышал голос Дженис:

– Вылезайте из капсул! Срочно! «Змеи» чувствуют их!

Джек отстрелил колпак, взобрался на сиденье и высунулся как можно выше, придерживаясь за край кабины. Джен была права: большинство змей продолжало клубиться над неподвижными «Робовоинами», но некоторые повернулись к ним и заскользили в направлении капсул.

– Бела, шевелись! – Он срывал аварийные панели, и вытаскивал спасательные комплекты и оружие из специальных ниш.

Она была уже на ногах, собирая своё оружие с Праксис и снаряжение РЭК, которое она сама комплектовала.

– Я уже тут, боевитый парнишка.

Дженис Эм открыла огонь из винтовки «Росомаха», но её мощь была неэффективна. Выстрелы, казалось, только привлекли внимание «змей» к ней, и они всей гурьбой поползли на неё. Подчиняясь внезапному импульсу, она схватила оружие и швырнула его как можно дальше от себя. «Змеи» накинулись на винтовку, как только она оказалась на палубе, с яростью, словно она была их злейшим врагом.

– Избавляйтесь от вашего оружия на Протокультуре! – закричала она по радио. – Они нас ощущают по нему!

Джек, вскинувший было свою собственную винтовку, немедленно отбросил её в сторону, секундой спустя вслед винтовке полетел энергопистолет «Шива». Все вокруг него делали то же самое. «Змеи» неистово бросались на каждое «скормленное» им оружие, сопровождая успешное уничтожение его облаками искр и минивзрывами.

Отряд быстро удалился от капсул, выбирая путь среди «змей», которые, похоже, «интересовались» только Протокультурными источниками энергии. Раздались первые взрывы со стороны поверженных «Робовоинов».

Маленький отряд Джека укрылся за стойкой «банка данных», прячась от финальных детонаций машин, чьи источники энергии лишались сдерживающих и контролирующих их силовых полей. По приказу Джека все, кто был без шлемов, зажимали уши и открывали рты, чтоб не повредить слух. От стальных стен механической пещеры с визгом рикошетировали большие и маленькие осколки.

Джек обмозговывал получившуюся ситуацию, и не было ничего, что могло бы быть записано в достижения. Да, у них ещё осталось обычное огнестрельное оружие, а также оружие Праксис, Гаруды и Карбарры. И малогабаритные инерциальные датчики могли показать им направление движения. Но в их распоряжении были только аварийные запасы воды и продовольствия, и никакой надежды связаться с Винсом Грантом и остальными на поверхности одними только радиопередатчиками лётных шлемов.

Большинство оборудования, на которое уповал отряд, было уничтожено вместе с «ТрансТеками». Они больше походили на кучку выживших, чем диверсионное подразделение.

Но была одна важнейшая вещь: «змеи» не реагировали на них. Теперь, когда на месте «Робовоинов» остались дымящиеся перекрученные обломки, «змеи» словно рассосались по округе, быть может, вернувшись к матрицам, что дали им форму. Мощные клубы огнетушительного газа изрыгнулись из отверстий вокруг остатков «Робовоинов», гася пожары, а огромные вентиляторы в далёком потолке создали кратковременную мини-бурю, удаляя пары.

– Ходьба – отличное упражнение для поддержания здоровья, как говорила мне обычно моя мама, – сказала бодро Бела, вставая и разминая ноги. Она проверила натяжение тетивы арбалета и перевесила на другое бедро двуручный широкий короткий меч. Плотный лётный комбинезон был для неё не так удобен, как её откровенный праксианский боевой костюм, который она обычно носила.

Гнея, высокая и гибкая, как семнадцатилетняя гимнастка, встала рядом с её подругой и наставницей. Она держала одну из праксианских алебард-«нагинат» – древковое оружие с искривленным блестящим лезвием на одном конце и усеянным острыми шипами на другом. Джек видел, как эта парочка использовала своё оружие в бою, и знал, что глупо недооценивать это примитивное оружие в умелых руках.

Он сверился со своим инерциальным датчиком. Возвращаться нет смысла, и Глайк теперь их единственная надежда. Вдруг в стороне он заметил Дженис. Она стояла и вслушивалась, как будто внимая песни Сирены, непостижимой для ушей остальных.

– Оно рядом… – шептала она. – Где-то близко, и оно знает о нас… – Бурак, рогатый, словно тур, который летел в экипаже с ней, странно на неё косился.

– Что? – спросила Криста. Она накачивала шарообразный воздушный баллон своего карбарранского пневморужья шарнирным рычагом насоса, располагавшегося под стволом. – Дженис, что такое «оно», что ты чувствуешь?

– Хэйдон-IV, искусственный мир, имеет разум, Всезнание, – произнесла Дженис словно в трансе. – И место его Всезнания, центр его Сплетения – недалеко.

Она знала, что это истина, но не могла понять, как это знание пришло к ней. Она обратилась к товарищам:

– Мы должны идти туда!

– Ээээ… – пожал плечами Джек, и поправил лямки рюкзака. – Они ждут нас там, в Глайке, помнишь? Адмирал Хантер, и Карен и остальные. Люди, которых мы должны спасти. Я согласен, что произошедшее здесь не курорт с пивом и шашлыками, но мы не можем их подвести. Мы придерживаемся плана.

Дженис Эм нашла, что не может ответить. Она чувствовала себя словно двоящееся изображение на мониторе, как два призрачных близнеца, стоящие рядом. Водоворот мыслей и сенсорных импульсов вращался внутри неё, украл её голос, заставил её замереть. Могущественные силы входили в неё.

Она внезапно почувствовала Ланга – не физическое присутствие Роботек-гения, а скорее его голос, его интеллект. Преднамеренно спрятанные, воспоминания всплыли в этот момент кризиса. Формирование действовало в сущностях РЭК, Хранителях, и даже в той, кого Минмей знала под именем Дженис Эм.

И пока она преобразовывалась, её товарищи отступали всё дальше и дальше от неё.

 

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Любой, кто говорит, что шанс один к миллиону абсолютный показатель поражения, никогда не сражался плечом к плечу с Бритэем.

Лиса Хейс-Хантер. «Мемуары».

 

В безконечности Времени не было Реальности, не было Вещественности, не было ничего, на что она могла твёрдо встать ногами или уверенно коснуться руками. Она была в безформенной пустоте, и была там безконечно долго.

Потом Вещественность начала плавно входить в неё. Первое, что пришло к ней, было имя «Карен Пенн». Её имя. Следом начали приходить и увязываться друг с другом другие знания и воспоминания.

Она была членом группы «Хранители» из Роботехнического Экспедиционного корпуса. Её мать умерла при родах, и её отец до сих пор винил в этом Карен. Ещё был молодой офицер, Джек Бейкер, которого она…

Она прервала поток мыслей. Но пришло ещё больше – память о том, как она была отравлена атмосферой Гаруды, и впала в особое изменённое состояние сознания, называемое гаруданцами «Хин», состояние, для которого человеческие разум никогда не предназначался. Потом были кошмары, видения, приливы безконечного изматывающего Хин. Некоторые были чудовищны, некоторые ужасающе прекрасны, но все до самых основ потрясали её здравомыслие и Человеческую автономную нервную систему.

У неё осталась едва мерцающая искра, и кто-то словно начал раздувать её, помогая ей разгораться ярче и ярче. Потом наступило почти физическое чувство, как будто ее окунали с головой в ледяную горную реку и одновременно пропускали через неё электрический ток.

И хор тихих голосов, поющий слова, которые она почти понимала, оттягивал её от края смерти.

За предыдущие недели Карен или спала, или галлюцинировала. Теперь она, наконец, проснулась. На сей раз то, что она увидела, заставило её с облегчением разрыдаться.

В изголовье кровати Карен сидела майор Мирия Стерлинг и держала её за руку. Бывшая царица войны из батальона «Квадроно» Зентрейди, а теперь жена Макса Стерлинга, командира эскадрильи «Череп», Мирия сражалась за Человечество и Хранителей так же самоотверженно и искусно, как когда-то дралась за Мастеров Роботек – или ещё сильнее. Любовь показала ей путь.

Мирия нежно улыбнулась Карен, что совершенно не вязалось со свирепостью «Квадроно» в бою, и пригладила ей волосы на затылке.

– Добро пожаловать обратно.

Карен разлепила губы, не зная, сможет ли она сказать хоть что-то, но Мирия сделала запрещающий жест:

– Ты будешь ещё очень слаба некоторое время, как мы все были. Не волнуйся, просто набирайся сил. – Мирия повернула голову и тихо сказала через плечо: – Доктор Грант, она пришла в себя.

В поле зрения над плечом Мирии возникло другое лицо, треугольной формы, большими чёрными глазами и кожей цвета тёмного мёда.

– Медленно выпей это, – произнесла доктор Джин Грант. – Теперь всё будет хорошо, Карен.

Карен заключила, что она лежала не в медицинской палате Хранителей, это явствовало из всего, что её окружало. Аппаратура вокруг неё (которая наверняка была медицинского назначения) выглядела как наборы абстрактных скульптур из кристаллов и драгоценных металлов, пронизанных неоновым и лазерным светом. Она вспомнила, что видела подобную технологию в хейдонийском модуле «Фарраго». Она пришла к единственному выводу.

– Хэйдон-IV? – Джин и Мирия медленно кивнули. – Мы сделали это? Мы освободили ещё одну планету от Инвидов?

– Нет, лейтенант. – В поле зрения Карен появилась Лиса Хейс-Хантер, Рик был на шаг позади неё.

– Гаруда была освобождена, – продолжила Лиса, – но несколько из нас отравились биосферой планеты. Нашим единственным шансом была наука хэйдонийцев, поэтому Винс и Джин приняли решение доставить нас сюда под флагом сдачи.

– Не СДАЧИ, – проскрипел Рик. – Я никогда не сдавался Инвидам, и вам никому не позволю! Кроме того, они не правят Хэйдоном, во всяком случае, официально, поэтому сдача законной силы не имеет.

Карен была поражена, увидев, насколько ненавидящим стало его лицо не только при упоминании Инвидов, но и при упоминании всего, что привело к этому моменту. Она думала, что Хантеры уже разобрались и прояснили ситуацию наедине.

– Я никогда не сдамся! – заявил он как поклялся.

Лиса как будто хотела сказать что-то, но передумала. Чтоб заполнить неуклюжую тишину, Джин попросила Карен сесть. В помещении было несколько хэйдонийцев, парящих на вежливом расстоянии, а через окна Залов Заживления Карен могла видеть страну чудес Глайка, его сказочную архитектуру и «ковры-самолёты».

– Винс, полковник Вольфф, и Макс пытаются найти Сарну и узнать последние новости, – сказала Мирия. – А Кейблл и Вейдт пошли на аудиенцию к Регенту.

Карен Пенн тщательно сформулировала свой следующий вопрос. Всё, что произошло после неудачного набега на Улей на Гаруде, было «белым пятном», но она почувствовала внезапную тревогу.

– У нас большие потери? На Гаруде?

– Могло быть хуже, но намного меньше, чем ожидалось. Если тебе интересно, то с Джеком всё в порядке. – Джин слегка улыбнулась.

Это, казалось, немного уменьшило напряженность. Карен покраснела и запнулась.

– Я… Я… не имела в виду именно… – Вот в самом деле последним делом будет дать повод слуху, что она якобы млеет от этого слюнтяя и паяца, Джека Бейкера!

Один из Целителей-хэйдонийцев подплыл ближе.

– Прошу простить за прерывание, но пришло время для очередной процедуры Заживления для тебя, Стерлинг Мирия.

– Но… – Карен вдруг почувствовала тяжесть. – Я думала, что мы все уже вылечены…

Выражение лица Мирии было почти траурным.

– Вы, и я тоже… Надеюсь. Но в моём конкретном случае есть сложность. – Она поднялась и потрепала плечо Карен. – Видишь ли, я беременна, и мы не знаем, как Гаруда повлияла на плод. – Она отважно развернула плечи и по-военному вздёрнула подбородок, удаляясь с парящим рядом Целителем.

– Тем более причина, по которой мы должны убираться отсюда, – сказал Рик. – Я говорю, что нам надо уходить при первой возможности.

– Только когда мы удостоверимся, что с Мирией всё в порядке, – твёрдо возразила Лиса.

– А смысл, если она, здоровая, будет сидеть в клетке Инвидов? – взорвался он. – Все знают, чего Инвиды здесь хотят, и они доберутся до нас рано или поздно! И я не собираюсь…

– Тогда давай, спасайся! – яростно крутанулась к нему Лиса. – Но МЫ не бросим ни Мирию, ни Рема!

Несколько секунд они стояли нос к носу и тяжело дышали, как готовые к драке коты, и Карен с потрясением поняла, что сейчас они в самом деле могут подраться.

В этот момент другой хэйдониец подплыл к ним, метя полами хламиды.

– Мы только что получили известие для всех вас. Готовьтесь. Регент приказал, чтоб вы предстали перед ним и отвечали на обвинения против вас.

 

Бритэй следил, как «Призраки» торопятся добить его ИБМ и «Вэйливарр». Он произнёс только одно имя:

– Казианна.

Её лицо появилось на маленьком окошке главного экрана.

– Ваши приказы, великий Бритэй?

В другое время он бы с нежностью поглядел на Казианну Хеш. Женщина-воин Зентрейди, которая смогла постичь значение Человеческой любви и любовных ласк, и научила этим вещам своего военного повелителя. Но сейчас шёл бой, и Бритэй был полностью сосредоточен на нём.

– Атакуйте, «Квадроно»!

За тонированным забралом шлема появилась голодная улыбка Казианны.

– Атакуем, мой лорд!

Из шлюзов и портов «Вэйливарр» брызнула на синих струях огня новая порция необычных машин. Подразделение «Квадроно» вступило в бой. «Призраки», большинство из которых было слишком молодо для участия в Войне Роботек, были изумлены, не понимая, что это за быстрые, чрезвычайно маневренные новые противники.

Казианна вела свою группу вперёд, быстрая и проворная, как шершень, и без колебаний применяла огневую мощь своего силового доспеха. В первую же атаку она сбила «Логан», секундой спустя разлетелся на куски второй. Позади неё Роботек-гарпии хлынули в брешь, пробитую ей в строю «Призраков», испуская высокоэнергетические лучи и залпы ракет. Гигантские женщины-воины «Квадроно», чьей специальностью были диверсии и неожиданные атаки, сразу начали собирать обильную, внушающую страх жатву.

На борту своего флагмана коммодор Ренкуист сперва не мог понять, что там у «Вэйливарр» происходит. Всё, что он знал наверняка, что тактический радиоканал «Призраков» забит предсмертными воплями, а компьютерная статистика выдаёт среди них жуткие потери.

Спустя несколько секунд банки данных выдали информацию об их новых противниках: РДМ «Квадроно». «Силовые доспехи», вмещающие в себя гигантских женщин от 15 до 17 метров ростом, и наверняка ветеранов одной из самых грозных войсковых единиц Зентрейди.

– Не может быть! – выпучил глаза Ренкуист. «Силовые доспехи», которые остались после войны, были приспособлены к шахтёрской работе, и все аналитики соглашались, что у Зентрейди слишком мало технических навыков, чтобы переоборудовать их обратно для боя. По крайней мере, без помощи Людей.

Что Ренкуист не знал – а Зентрейди скрыли – что возвращение на Фантому, к их прежнему образу жизни привело к всплеску воспоминаний, которые мастера Роботек, по их мнению, навсегда стёрли. Тяжёлая шахтёрская работа послужила толчком для рождения (или восстановления) в среде Зентрейди гениев рационализаторских предложений и инноваций.

«Призракам» пришлось драться с роем огнедышащих мегер, силовая броня которых давала им весомое преимущество в ближнем бою. Машины РЭК вынуждены были отходить назад, иначе их сразу уничтожали. ИБМ прикрывали тылы «Квадроно» и зачищали остатки «Призраков».

«Мужчинам-Зентрейди есть к чему стремиться и над чем подумать», – ухмыльнулся про себя Бритэй.

Его снова связали с Ренкуистом.

– Коммодор, я даю тебе возможность шанс забрать свои войска и дать нам с миром продолжать наш путь. Как ты видишь, ты не можешь победить.

Ренкуист заметно дрожал и потел, весь цвет схлынул с его лица. «Призраки» были почти поголовно уничтожены, и он не был уверен, что оставшиеся подчинятся его приказам.

Но он знал, что его ждало от Эдвардса, если он вернётся с поражением.

– Ты, инопланетный монстр! Сперва я увижу тебя в аду!

– Когда-нибудь, вполне возможно, – пожал плечами Бритэй и отдал приказ Казианне.

Она бросилась прямо через вражеских перехватчиков и огонь ПВО крейсера, столь же ловкая, как легендарная Мирия, и нацелилась на мостик крейсера. Ренкуист слишком поздно понял, что происходит. Прежде, чем он смог даже успеть отдать приказ очистить помещение, Казианна дала мощнейший залп почти в упор, пробив силовые щиты и толстое панорамное стекло мостика.

Ренкуист, и его доверенный штаб «Призраков», и люди из Службы Безопасности Эдвардса обугливались и вылетали сквозь пробоину, азот выкипал из их крови, пока лёгкие судорожно пытались вдохнуть ещё хоть частичку воздуха.

Казианна тут же устремилась прочь от крейсера, не развивая успех атаки. Бритэй не имел никакого желания делать больше трупов, чем уже получилось. К тому же, сразу после уничтожения мостика, ему пошли доклады, что немногие выжившие «Призраки» побежали с поля боя.

 

«Вэйливарр» и два крейсера стояли борт о борт. Техники РЭК обследовали повреждения и пытались восстановить функции управления.

Со второго крейсера, корабля-однопроектника «Токугавы», «Ютландии», её капитан, Да Круз, вышла на связь с Бритэем.

– Капитан, ты примешь моё предложение разойтись курсами под флагом перемирия?

– Сэр, мы не можем, – отвечала Да Круз, массивная женщина с оливковой кожей и серо-стальными волосами, собранными в тугой узел.

– Понимаю. – Бритэй кивнул. – Мои воины и я ждём доставить вам удовольствие.

– Лорд Бритэй, Вы неправильно меня поняли. Именно моё мнение, и мнение большей части личного состава наших крейсеров было проигнорировано, когда был отдан приказ атаковать вас. Я получила доступ к некоторым секретным инструкциям, данным коммодору Ренкуисту генералом Эдвардсом, и теперь я считаю, что мы должны найти Хранителей. Скорее всего, на Хэйдоне-IV. Я предлагаю – «Ютландия» и «Токугава», как только на нём закончат самый необходимый ремонт, будут сопровождать Вас и помогут искать адмиралов Рика и Лису Хантеров, и остальных. Мы окажем всю необходимую военную помощь, и сопроводим адмирала, его жену и остальных людей-Хранителей на базу РЭК «Тироль», чтобы они могли дать справедливый ответ на обвинения против них. – Да Круз разрешила себе иронический подъём брови. – Видите ли, многие из нас тоже находят трудным даже представить себе, что Хантеры – предатели.

Уголки губ Бритэя приподнялись.

– Возможно, мы сможем помочь Вам с ремонтом «Токугавы», госпожа КОМОДДОР. Можно сказать, что за последнее время мы стали несколько изобретательней.

 

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Есть более приятные вещи в жизни, чем оказаться здесь. Покрыться лишаями, к примеру.

Джек Бейкер. «Продвижение вверх».

 

Диверсионная группа потрясённо глядела на существо, которым стала Дженис Эм.

Её кожа стала полупрозрачной, и сквозь неё просвечивали кровеносные сосуды и мускулатура лица. Её глаза светились странным светом, лицо словно превратилось в неподвижную маску.

Джек обнаружил, что он инстинктивно поднял автомат.

– Т-ты что, зомби стала? – он чувствовал себя страшно глупо, но ничего разумней в этот момент ему в голову не пришло.

Её голос, когда она заговорила, сохранял большую часть оттенка Дженис и манеры речи.

– Нет. Я – искусственный человек, созданный в Токийском научно-исследовательском центре Роботек. Я действую как глаза и уши доктора Ланга среди Хранителей.

– Я не люблю такие штуки, – загрохотал широкой пушистой грудью Лрон. – Человекоподобные роботы, бегающие вокруг, и обманывающие всех своим живым видом!

– О, Дженис, которую вы знаете, не сознавала, что она была Искусственным Человеком – андроидом, если вы настаиваете на данном термине. Но я – всё ещё Дженис, со всеми мыслями и воспоминаниями Дженис. Только я знаю о другой стороне моей индивидуальности, той, которая служит Лангу. Сейчас вы вправе сказать, что я обрела целостность.

– Но почему ты показываешь это теперь? – спросила подозрительно Бела. Ей нравилась Джен, она даже порой восхищалась ей за её скорость и боевые навыки, почти как у амазонки. Но Бела пока с осторожностью рассматривала включение её в Сестринство, как праксианки называли подобную практику.

– Поскольку мы не должны следовать за инерциальными датчиками прямо к Глайку, – ответила А-Дженис. – Всезнание, которое надзирает за Хэйдоном – рядом, и я считаю, что Оно – ключ к нашей дилемме. Я поняла, что нет иного способа убедить вас идти по другому пути, и если бы я просто убежала, то вы бы пошли искать меня и подверглись бы большой опасности. Я очень хорошо понимаю дружбу, как видите. – Она завела одну руку назад, захватила свои длинные белокурые волосы и отодвинула их от шеи. – И есть другая причина показать меня. Чтобы определить местонахождение Всезнания, я должна войти в контакт с Ним напрямую, и поговорить с Ним.

Свободной рукой она извлекла заглушку из синтетической кожи в основании черепа, ранее скрытой под волосами, и повернулась, чтоб показать им входную апертуру, которая располагалась там. Раздалось совместное восхищённое шипение двух младших Инвидов-Учёных, глаза Теслы чуть не вылезли из орбит, показывая его крайнюю заинтересованность. Бурак сердито колыхнул воздух рогами и сделал мистический жест защиты от зла.

Джен отпустила волосы, и начала рыться в сумке, подвешенной к портупее. Она быстро собрала соединительный кабель с несколькими типами адаптеров.

– Согласно моему анализу, один из них позволит мне соединиться с Всезнанием.

– Нет! Ей нельзя доверять, – возразил Тесла. – Андроид? Как мы можем узнать её истинные поводы? Лучше разрешите мне переговорить с этим Всезнанием, друзья мои.

Джек оглядел Теслу. Бывший Главный Учёный Регента больше не напоминал внешностью высшую касту Инвидов. Спустя некоторое время после событий на Гаруде он подвергся странным изменениям, которые он до сих пор отказывался объяснить.

Он был теперь почти столь же высок как Регент – около шести метров в высоту. Его морда была короче, голова более чётко очерчена, руки и ноги более гуманоидные, чем рептильи. Его кожа теперь была бледно-зелёной, сухой и гладкой.

Но больше всего тревожили его руки. Они теперь были пятипалыми, и выглядели почти как у Человека.

Тесла убедил Хранителей, что он может помочь, но Джек не собирался доверять Учёному в делах, касающихся тайн Хэйдона-IV.

– Забудь. – Он махнул стволом автомата в сторону Теслы. – Держись подальше от машин, пока я не скажу.

Тесла всем видом излучил невыразимую ненависть, но промолчал. Бурак вскинулся, и сделал движение, чтобы встать рядом с Инвидом. Джек давно заметил, что между этими двумя была какая-то совместная тайна, но жест Бурака был больше похож на исполнение распоряжения.

Бурак стал морально неустойчив. Он не мог смириться с тем, что его родной мир, Перайтон, стоял в списке целей Хранителей на далёком месте. Джек сделал мысленную заметку взять его под наблюдение.

– Так, тогда… Дженис… – Джек решил, что к андроиду он может обращаться по-старому. – Что тебе нужно?

– Для начала, подходящий интерфейс. – Она повела их прочь по воздушному мостику шириной с трансконтинентальное шоссе. Группа автоматически приняла боевое построение и взяла интервалы-дистанции. Они прошли в меньший боковой проход, в который «ТТ» никогда не смог бы проникнуть. Все диверсанты нервничали, ожидая, какие новые ужасы придумает для них Хэйдон, но Дженис казалась безконечно уверенной, что без их протокультурных машин и оружия Хэйдон не будет считать их захватчиками.

Теория Дженис имела все шансы на успех, но Джек с тоской вспоминал об огневой мощи, которую они были вынуждены бросить.

Дженис находила путь словно индеец в глухом лесу, который прислушивается, изучает следы, и принюхивается к воздушным потокам. Только сейчас в футуристическом ультратехническом лесу всё заменял её обыскивающий пристальный взгляд.

По мере их продвижения становилось всё теплее. Лрон и Криста полностью сняли свои нестандартные комбинезоны, оставив только шлемы со связным оборудованием и разгрузочные жилеты, в которых были упакованы различные приспособления и оружие.

Джек, Ками и Леарна сняли свои шлемы, подключили их к выносным мини-гарнитурам, а два гаруданца дополнительно надели свои специальные дыхательные маски.

Наконец Дженис остановилась в ещё одной обширной стальной пещере, достаточно большой, чтоб вместить космический крейсер. Перед ними было удивительно изящное творение, которое напомнило Джеку кошачью корзинку, только размером со штаб РЭК на Тироли.

Вокруг стояли ряды аппаратуры. Дженис почти сразу выбрала нужный ей. Ей потребовалось несколько секунд, чтоб прикинуть, какие адаптеры и в какой конфигурации использовать, и она была готова.

Джек вызвался сделать соединение. Пока он стоял со штепселем в руке, Джен, казалось, вернулась к своей человеческой сущности.

– Если ты увидишь, что у меня пошла перегрузка, сразу выдирай штепсель. НЕМЕДЛЕННО. Понятно, Джек?

– Да, конечно, – ему раньше не пришло в голову, что она рисковала жизнью – если это был правильный термин. Он нервно теребил провод пальцами в перчатках, надеясь, что они смогут изолировать его от любых силовых разрядов.

Дженис снова отвела в сторону волосы, и он, глубоко вздохнув, включил адаптер в разъём на её шее. Блоки периферии ожили и замигали различными цветами, глубокое жужжание заполнило помещение. Жужжание звучало всё пронзительней, пока не превратилось в синтезированный электронный хор.

Дженис вся засветилась. Джек начал выбирать слабину на проводе, но она остановила его жестом и выдавила задыхающимся шёпотом: «Нет… Пока не надо...»

Джек отстранился, глядя, как она купается в переливающемся сиянии. Ему казалось, что он мог физически ощущать тихие компьютерные беседы, идущие рядом с ним, и течение потоков информации. Он огляделся, чтоб посмотреть, как реагируют остальные диверсанты.

Бела и Гнея не выглядели испуганными, но уплотнили строй группы. Лрон и Криста держали оружие наизготовку, но не похоже, что они собирались кого-то или что-то дырявить – служба в Хранителях научила их хорошо владеть собой.

Ками и Леарна в экстазе оглядывались по сторонам, и Джек задавался вопросом, что же они видели и слышали. С каждым вдохом в их лёгкие попадал воздух Гаруды, и с ним – безчисленные микроскопические симбионты. Джек знал, что они сейчас находились в изменённом состоянии сознания, Хин, и жалел, что не может узнать, как для них проявляется машинерия Хэйдона-IV.

Два младших Инвида, Гэрэк и Пью, съёжились в углу, но Тесла выпрямился в полный рост и молитвенным жестом простирал вверх руки. Он шатнулся к большой панели с различными пультами и индикаторами словно к давно потерянной и только что обретённой возлюбленной.

Джек дал короткую очередь поперёк пути Учёного, трассирующие пули протянули однозначные предупреждающие линии. Взвизгнули рикошеты. Тесла остановился, как будто кто-то во время транса хлопнул его по плечу, и уставился на пулю с догорающим трассером, застрявшую в полу в паре метров от него.

Джек поднял автомат к плечу, взял Теслу на прицел. Тесла сделал один шаг назад, потом другой, пока не вернулся на прежнее место. Джек бросил быстрый взгляд в сторону Бурака, сжимающего в пальцах оружие с Гаруды, похожее на небольшой серп на древке.

Бурак выглядел нерешительно, но было очевидно, что он разъярён вмешательством Джека. Тут на плечо Бурака опустилась рука. Это была Бела, которая закинула через плечо ремень арбалета. Свободной рукой она придерживала меч. Гнея держала алебарду наготове. Не было никакой борьбы, только понимание, что Бурак должен опустить оружие и стоять смирно, или увидеть, как его голова улетает от туловища. Он сделал правильный выбор.

«Мудрое решение», – подумал Джек. – «Иначе эти дамы повесили бы твои рога на стене своего зала трофеев, малыш».

– Смотрите! – раздался рёв Кристы. Джек крутанулся к Джен. Его челюсть отвисла.

Дженис Эм продолжала сиять стробирующим радужным гало, но внешность её изменялась. Она стала Дженис, которая пела с Минмей и позже присоединялась к Хранителям. Потом она стала андроидом, которого показала сама. Потом она превратилась в нечто удивительное – в прозрачного то ли Человека, то ли сферианца. Затем она замерцала, теперь похожая на хэйдонийца с заглаженными чертами, эктоплазменые одежды текли вокруг неё, и она парила над полом.

Свет становился всё более интенсивным, так, чтобы они едва могли его выносить. У Джека мелькнула мысль расстрелять пульт или повернуть какой-нибудь рычаг, но он тут же решил, что это может привести к ещё худшим последствиям.

По гигантскому помещению засквозил ветер, а в центре светового кокона Дженис изменялась в формы, от человеческих до таких, которых не существует в природе и названия которым нет. Ками катался в истерике, Тесла вопил что-то, Лрон обеими лапами хлопал себя по ушам. Гнея и Бела, вытащив мечи и распростёрши руки, выли, словно богини войны, призывающие элементалей.

Когда они, казалось, уже не могли сдерживать свои чувства и рассудки под контролем, свет исчез и звук замер. В воздухе прекратилось всякое движение. В неподвижности, которая последовала за этим, диверсанты переглядывались и смаргивали цветовые пятна, прыгающие у них перед глазами.

Дженис Эм снова стояла перед ними в своей Человеческой форме, с отсоединённым проводом в руке.

– Ты как? – осторожно спросила Бела.

– В целом неплохо, спасибо. – Голос её прозвучал отстранённо, но затем она одарила всех очень Человеческой улыбкой. – Всё хорошо, и я узнала всё, что нам нужно было знать.

– Но... – Джек понял, что его автомат опять направлен на неё, и смущённо опустил его. – А что там была за чехарда со сменой форм?

Дженис взглянула на «кошачью корзинку» из нитей света.

– Можно сказать, что Хэйдон-IV поведал мне несколько вещей о моих собственных способностях и потенциале. Группа в Токио и даже доктор Ланг, боюсь, понимали отнюдь не всё, что закладывали в меня. – Она собралась с мыслями и обратилась к вопросам, требующим немедленного решения: – Но сейчас это не суть важно. Мы должны продолжить наш путь. – Она наклонилась и подобрала своё оружие и снаряжение. – И нам надо поторопиться. В Глайке наши друзья в опасности, и мы должны успеть добраться до них.

– Эй! Эй! – Джек побежал догонять Дженис, когда она уверенным твёрдым шагом направилась к одной из стальных колонн, оплетённых кабелями и световодами. Другие затопали позади. Гнея и Бела тщательным образом следили, чтоб Инвид снова что-нибудь не вытворил.

Колонна была размером с башню контрольно-диспетчерского пункта космодрома и простиралась от пола до потолка. Когда Джен приблизилась к ней, широкая секция, обрамлённая светящимися лампочками, скользнула в сторону, открыв небольшое помещение.

– Слушайте, я отвечу на любой вопрос! – Дженис решительно прервала возражения, требования, и угрозы товарищей. – Я объясню всё, что вы хотите, по дороге. Но мы должны начать отсюда, это первый шаг на дорогу к Глайку.

Джек глубоко вдохнул и полностью выдохнул, надув щёки, словно горнист:

– Если я выживу, я никогда больше не вызовусь добровольцем. Ладно, погнали.

Помещение было не слишком тесным – сюда с достаточным комфортом мог бы влезть второй такой же отряд. Никто не удивился, когда дверь закрылась и появилось чувство движения вверх.

– Первый вопрос, – сказал Джек устало. – Тут где-нибудь есть туалет?

– Надо было подумать об этом раньше, пока двери не закрылись, – усмехнулась лукаво Дженис.

 

Санитары накачали её смесью каких-то снадобий, которые должны были способствовать её скорейшему протрезвлению, нейромедиаторы должны были успокоить её, и ещё что-то тонизирующее. Но Минмей продолжала извиваться между двумя сотрудниками Безопасности «Призраков», пока её тащили в кабинет Эдвардса на верхнем этаже штаба базы «Тироль».

Она пыталась кусаться, царапаться и лягаться, но особисты скручивали её приёмами рукопашного боя и, хотя им было строжайше запрещено предпринимать любые ответные действия, они успешно не давали ей ничего сделать. Измотанную, её силком запихали в кресло и оставили сидеть.

Её лицо было в разводах грязи и слёз. Сквозь мутное пятно она увидела движущуюся фигуру и услышала голос Эдвардса «Ждите снаружи».

Его голос ломался от ярости, и она впервые по-настоящему испугалась. Она уже была свидетельницей перепадов его настроений, и знала, что когда он был таким – он мог убить её на месте.

Она вытерла глаза и попробовала остановить всхлипывания. Эдвардс стоял по другую сторону стола, сложив руки за спиной.

– Кто тот пилот, который помог тебе сбежать?

– Пошёл к чёрту, – прошипела она.

Он неторопливо обогнул стол.

– Куда вы направлялись?

– Бог проклял тебя!

Он двигался с ошеломляющей скоростью, захватил пук её волос в кулак и начал мучительно накручивать на него, вслушиваясь в её крик и удерживая её в кресле другой рукой.

– Ты в самом деле думаешь, что сможешь когда-нибудь освободиться от меня, Минмей? Я никогда не отдаю то, что принадлежит мне, ты должна бы уже запомнить. – Его голос был очень мягок, он словно успокаивался, пытая её.

Минмей пыталась сопротивляться, затем заорала:

– Давай! Делай что хочешь! Ты думаешь, что жестокость делает тебя сильным? Я знала настоящих мужчин, и по сравнению с ними ты – жалкая пародия на человека, и к тому же скверный любовник…

Она захлебнулась собственным криком. Он вывернул её запястье так, словно хотел сломать его, и продолжая держать её за волосы, медленно качал её головой взад и вперёд, подчёркивая каждое своё слово.

– Твой Джонатан Вольфф уже мёртв, как Хантеры и остальные. Ты хочешь присоединиться к Зентрейди? Они тоже перешли мне дорогу, и с ними тоже будет покончено.

Он опустился на колено и придвинул её лицо к своему.

– Я скажу тебе, что есть вещи, которые я знаю, вещи, которые я узнал с момента, как мы добрались до Тироли, и которые дадут мне неограниченную силу. Неограниченный контроль. Ты не сможешь полюбить меня сразу, но ты полюбишь меня.

Ничего, из того, что доводилось слышать Минмей, не ужаснуло её больше этих слов. Она чувствовала на себе его горячее дыхание. Это было отвратительно.

– А теперь ты станешь рассказывать мне всё, что я хочу знать, ВСЁ. И только тогда тебе будет хорошо и спокойно.

Генерал потянулся свободной рукой и нажал на кнопку охраны. Вся её болтовня о пробуждении мёртвого – разумеется, всё это истерический бред, говорил он себе, но это продолжало тревожить его. Ведь тщательнейший обыск района на дал вообще никаких признаков нахождения загадочного пилота, который вывез её с КСК-3, и агенты Эдвардса тоже пока не могли найти никаких ключей.

«Мёртвые» могли означать много чего, но Эдвардс подозревал, что догадывался, кого она имела в виду. Нелепость...

Он бросил её особистам.

– Заприте её, пусть угомонится. Я хочу, чтобы никто не трепался. Полное молчание. Скажите следователям, пусть держат меня в курсе.

После того, как особисты вытащили её, Эдвардс подошёл к окну и выглянул наружу.

Он не догадывался, что далеко, за взлётной полосой, мужчина в лётном комбинезоне рассматривает в телебинокль его силуэт. Человек, который стал его смертельным врагом.

Лейтенант Айсл опустил телебинокль. Все хитрые системы безопасности, сложное оборудование и вооружение по факту уже не в счёт. Сейчас между ним и Эдвардсом стояла только одна абстрактная проблема в планировании миссии. Всего лишь многоуровневый проект, требующий соответствующих воздействий и силы воли.

Но к самому сражению он тоже был применим.

 

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Если Сартр прав и история каждого человека – история неудачи, то тогда тут что-то не так.

Полковник Винсент Грант, цитата.

ЛеРой Ла-Пас. «Хранители».

 

Если Глайк зачаровывал ещё только с посадочной площадки, то зрелище с конусовидного летательного аппарата хэйдонийцев было просто потрясающим воображение.

Винс, загипнотизированный видом фантастической страны, моргнул от неожиданности, вдруг осознав, что конус парил своим основанием над причалом у верхнего уровня небоскреба, похожего на перевёрнутую сосульку. Прозрачный купол, под которым стояли он, Джонатан Вольфф и Макс, теперь разделился, обеспечивая высадку пассажиров.

Но причал был пуст. Макс подозрительно оглянулся на пилота-хэйдонийку:

– Вы сказали, что везёте нас к Сарне.

Хэйдонийка был меньше и более стройна, чем Вейдт или Сарна, и имела изумрудный оттенок кожи. В центре её лба была звезда – сапфировое образование, светящееся собственным светом. Её черты были не более чёткими, чем у любого другого хэйдонийца из тех, кого «гости» уже видели, и все же они так или иначе придавали её лицу индивидуальность. Иномиряне поняли, что хэйдонийцы были вовсе не безликими и анонимными.

– Она сейчас будет с вами. – Пилот невозмутимо поклонилась. – Вам надо соблюдать некоторую секретность для ваших консультаций. Как вы знаете, в городе для вас есть определённая опасность. А теперь прошу меня простить, но у меня есть ещё неотложные дела, требующие моего участия.

Винс покинул конус, и через несколько секунд тот поднялся в небо Глайка, смешавшись со снующими там «конусами», «коврами-самолётами» и небесными баржами.

На площадке дул пронизывающий холодный ветер, но вид оттуда заслуживал внимания. Джонатан Вольфф настроил телебинокль и начал осматриваться. Макс сердито водил глазами по удивительной красоты застройке: он волновался о Мирии и остальных, жалея, что не может принять непосредственного участия.

– Что я никак не могу понять – так все эти дела с Воувадом, отцом Сарны. Я хочу сказать: он что, ревнует?

Эмоции искусственно рождаемых хэйдонийцев были обычно слишком тонкими для понимания других Хранителей, или же глубоко прятались. И, конечно, прочность их «семейных уз» по понятиям посторонних была очень маленькой. Но ситуация между Сарной, Воувадом и Вейдтом была, очевидно, исключением.

Хэйдонийцы не столько рождали, сколько буквально создавали своё потомство, придавая этому значение как своего рода форме искусства. Молодёжь заключала в себе характеристики старших и отдельные отобранные новшества, словно эстетические очерки.

Вольфф опустил телебинокль.

– Из того, что я тут узнал, пока мы тут были, Воувад – окончательное выражение философии развития хэйдонийцев, их «№1», – сказал он. – И Сарна, по-видимому, его лучшее творение. За тем исключением, что она ведёт себя не так, как он ожидал. А ещё все приходят в восторг от Вейдта и некоторых его радикальных идей, типа сопротивления вторжению Инвидов.

– Где-то мы это уже слышали… – пробормотал Макс.

– Штука в том, – продолжал Вольфф, – что у меня создалось впечатление, что если кто-то и мог бы воспрепятствовать поползновениям Инвидов на Хэйдоне, так это Воувад. Вот только он не слишком хочет этим заниматься.

– Да… Лично мне кажется, что причина в очень многих по понятиям хэйдонийцев скользких вещах, – подал голос Винс. – Инвиды осторожно ведут свои дела: торговыми махинациями и дипломатическими посольствами, «культурными обменами» и прочим в том же духе. Ну, вы понимаете. Подкупить чиновника, запугать или пошантажировать бюрократа – у них тут есть все рычаги воздействия, в которых у них может возникнуть необходимость. А если их хвалёная система обороны планеты в самом деле существует, то она считает действия Инвидов слишком неявными, чтоб реагировать на них как на захватчиков. И пока Инвиды не сделают никаких откровенно агрессивных действий, они в безопасности. Ведь здесь наверняка бывает, что остаются недовольны сделками, но ни на кого оборона не реагирует.

Вольфф снова поднял к глазам телебинокль.

– Головы выше, господа, – тихо произнёс он.

 

Приближался «ковёр-самолёт» размером с вязаный плед. Через несколько секунд Сарна стояла рядом с ними.

После того, как Рик, Лиса и остальные оправились после полученных новостей, она сказала:

– У нас мало времени. Дела здесь намного хуже, чем предполагала я или Вейдт, когда предлагали этот план. Мы должны улетать с Хэйдона-IV так быстро, как можем. – Прежде, чем они успели потребовать у неё подробностей, она спросила: – Вы принесли ваши устройства наблюдения? Хорошо. Посмотрите туда, на соединение Небесной Дороги и Серебряного Пути.

Все всматривались в участок, который она указала, передавая друг другу бинокли. Винс, поняв, наконец, что он видит, выдохнул нетипичный для него поток непристойных ругательств.

– Да, это всё меняет, – добавил сардонически Вольфф.

Вдали на поверхности, караван рабов под конвоем Иноргаников входил в возвышающуюся адамантовой скалой цитадель Инвидов, которая выглядела грубой и жестоко неуместной в изяществе Глайка.

Заключённые, в металлических ошейниках, поблескивающих контрольными устройствами, были грязные и растрёпанные. Даже с такого расстояния было легко заметить, что это были высокие могучие женщины, одетые в остатки боевых костюмов, гордо держащие головы в окружении своих каперов.

– Праксианки, – тихо проговорил Макс. – Пропавшие праксианки. Они здесь!

– Их не истребили, как мы думали, – кивнула размеренно Сарна. – У Инвидов во власти ещё множество их, в других местах города и в других городах Хэйдона. Многие, многие тысячи. – В её голосе, в отличие от обычного ровного безэмоционального тона хэйдонийцев, зазвучала откровенная ненависть. – И мой отец, Воувад, позволяет это. Позволяет такому происходить здесь… надо успокоиться… в Шангри-Ла, как вы, Люди, могли бы сказать.

Они опустили бинокли.

– Регент пустил в ход надлежащее давление, – продолжала Сарна, – Он скоро захватит вас, если мы не поторопимся. Я приняла меры…

Продолжить она не успела, поскольку солнце над их головами внезапно оказалось заслонено множеством «ковров» на площади более чем в пол-акра. На них стояли Инорганики: «Скримы», «Крэнны» и «Одеоны» с оружием наготове, и рядом с ними хэйдонийцы, которые управляли полётом.

Три бойца РЭК извлекли свои штурмовые пистолеты «Барсук», готовые сражаться за свои жизни, но Сарна встала перед ними:

– Нет! Если вы начнёте стрелять первыми, вы сделаете именно то, что они хотят от вас. Из-за этого пострадают Мирия и остальные. Оставайтесь на месте, и дайте мне говорить за вас.

«Ковры» приземлились, образовав вокруг них полукруг, так, чтоб за спинами людей остался край пристани. Винс, Макс и Вольфф стали спина к спине, но пока держали стволы пистолетов вниз. У них было помимо «Барсуков» спрятано ещё несколько сюрпризов, но бой против Иноргаников без собственных машин равнялся однозначному самоубийству.

Они сразу же узнали Воувада по выпирающему черепу, кроваво-красному оттенку кожи и огромной сапфировой звезде во лбу. Он стоял рядом с Регентом Инвидов, два «Адских кота» Регента находились у них по бокам. Там же был ещё один хэйдониец. Винс учил знаки местные знаки различия, и опознал эмблему второго как знак принадлежности к «Почтенным старейшинам» – «Старой гвардии» планеты, которые способствовали сохранению извращённого мира с Инвидами.

Инорганики с грохотом сходили с ковров, развёртывая строй и окружая Хранителей. Среди машин были «Бронированные офицеры», Инвиды-воины более высокой степени эволюции, в экзоскелетах, около трёх метров в высоту и увешанные оружием. Винс не понимал, почему оборона планеты не реагировала на такую вопиющую демонстрацию угрозы применения силы – или если оборона была мифом, или хэйдонийцы установили декретом, что оборона не создаёт помехи войскам Регента.

Регент и Воувад сошли с «ковра», «Адские коты» за ними следом.

– ВЫ, ЛЮДИ, ПРИРОЖДЁННЫЕ НАРУШИТЕЛИ СПОКОЙСТВИЯ, – изрёк Регент. – ВСЕГДА КОВАРНЫЕ, НИКОГДА НЕ МЕНЯЕТЕСЬ.

– А мы-то как удивляемся с себя каждый раз, пинком вышибая тебя с очередной планеты, – ласково ответил Джонатан Вольфф.

Регент зарычал, его «Коты» показали клыки и заскрежетали. Воувад, увидев свою дочь среди Хранителей, вмешался прежде, чем «Коты» смогли атаковать.

– Вы будете сопровождены нами туда, где содержатся ваши компаньоны! Вы будете исследованы на положительную идентификацию, и официально возвращены под охрану Регента для суда по обвинению в военных преступлениях.

– Что за чёрт, – фыркнул Макс Стерлинг, снимая с предохранителя свой пистолет. – Уж лучше умереть сразу и прямо здесь.

Сарна наклонилась и зашептала ему на ухо:

– Пожалуйста! Доверься мне, есть выход, но мы должны выиграть время. Ради Мирии и вашего ещё не рождённого ребёнка!

Медленно и неохотно Макс засунул «Барсук» обратно в подмышечную кобуру. Винс и Вольфф, поколебавшись, сделали то же самое.

– Вейдт или я пошлём вам весть, как только сможем, – торопливо шептала Сарна, пока Инвиды приближались.

Регент возвышался над ними.

– КАК РАСКОШНО СЕБЯ ЧУВСТВОВАТЬ, ПОЛУЧИВ… ВАШУ БАНДУ… НАКОНЕЦ-ТО!!!

Инорганики окружили и разоружили троих мужчин, затем отконвоировали на борт самого большого «ковра-самолёта». Воувад оттащил Сарну в сторону и ждал, пока Регент, его свита и пленники не улетят. Они парили над причалом, и ветер шелестел их балахонами.

– Я терпеть не могу эти безудержные эмоции, которые ты приобрела через своё общение с Хранителями. Я приказываю, чтобы ты прекратила этот глупый мятеж, – зашипел Воувад на неё. – Я запрещаю тебе навлекать на нас гнев Инвидов!

– Приказываешь? Запрещаешь? Вот какие слова на Хэйдоне теперь могут использоваться? И всё благодаря тебе и Инвидам!

– Прекрати говорить, как будто ты сошла с ума, Сарна! Эти ваши отношения - безумие! Ты никогда не говорила так, пока не повстречалась с этим проклятым Вейдтом!

– Но отец, у тебя есть власть применить оборону планеты против них – чтоб бороться с Инвидами!

– И, быть может, уничтожить в процессе этого весь мир? – Жестом головы он указал в сторону удаляющихся Инвидов и их пленников. – Что ваша война против Инвидов ко мне? Что Хранители? Только тиканье вечных часов Хэйдона-IV, отдельный момент в нашей жизни. Они помрут, а мы будем. Как мы были до них, и будем после них. Я не буду рисковать этим совершенным местом для мелких ссор низших существ.

 

 

– Похоже, твоё решение удержать информацию от Совета было правильным, – сказал Экседор.

– Прискорбно, но да, – ответил Ланг, не выказывая никаких признаков сожалений вообще.

Совет всё больше и больше смотрел Эдвардсу в рот, и оба учёных посчитали неблагоразумным позволить Эдвардсу знать, что на Тироли остался ещё один склад монополи.

– По моему мнению, войска построены, и мы ждём только первого выстрела, – добавил Ланг, и Экседор, который видел столетия войны, согласно кивнул.

Здесь, в центральной лаборатории исследовательского комплекса Ланга, они могли свободно говорить, что было у них на уме. Место было проверено на «жучков», и вокруг работали верные проверенные люди. А ещё совсем недавно был завершён его крайний проект – лёгкий крейсер, оснащённый двигателем с генератором свёртывания.

Потребовалась каждая частица руды из тайника, сооружённого Лангом и Экседором с помощью Бритэя, и каждый грамм обогащённой в лабораториях монополи. Наконец, когда в их руках оказался способ войти в контакт с Землёй, передать предупреждение о намерениях Мастеров Роботек найти мир, к которому Зор отправил КСК-1 и таинственную Матрицу Протокультуры, часть Полномочного Совета, контролируемого Эдвардсом, можно было поколебать.

Экседор и Ланг сидели вместе, ожидая, перед главным экраном центральной лаборатории. Горячие дебаты прошлых пяти часов истощили их досуха, и одночасовой перерыв перед голосованием, во время которого каждый член Совета должен был взвесить все «за» и «против», был как долгожданный шанс отдышаться.

Прозвучал сигнал, и экран зажегся снова, на нём появилось число окон по числу остальных лиц Совета. Бывшая судья Жюстин Хаксли сказала:

– Настало время для голосования. Если нет никаких дальнейших возражений, члены Совета, будьте добры проголосовать.

Экседор и Ланг подчинились и, не скрывая своих голосов друг от друга, ввели с клавиатуры свои личные коды. Компьютер немедленно обработал результат в таблицу.

– С преимуществом в два голоса предложение доктора Ланга отправить переоборудованную крепость КСК-7 к Земле, с предупреждением об опасности от Мастеров Роботек, принято.

– Я хочу повторить, что вылет должен быть как можно скорее, – поспешил вставить Ланг, – и я рекомендую, чтобы на майора Карпентера была возложена вся ответственность и вся полнота командования кораблём.

Внезапно на экране, заменив все остальные, появилось красное от ярости лицо Эдвардса.

– Вы все делаете ошибку, о которой потом пожалеете!!! Это наш единственный корабль со свёртыванием и, возможно, единственный, который у нас появится в течение следующих месяцев или даже лет! Кто знает, с чем Карпентер и остальные там столкнутся? Я повторяю снова: единственный нормальный наш курс – это ждать, пока у нас не появится флот, и только потом с подавляющей силой вернуться на Землю!

– Вы хотите сказать, что большинство членов Совета потеряло способность рассуждать адекватно? – невинно спросил Экседор. Эдвардс издал взбешённый звук и отключился. Лица остальных членов Совета снова появились на экране. После нескольких быстрых директив и рекомендаций Лангу и Экседору по организации вылета КСК-7 встреча завершилась.

– Эдвардс никак не выучит урок, – заметил Экседор. – Даже при том, что большая часть его «Призраков» не вернулась после попытки остановить Бритэя, он говорит так, как будто у него есть военная мощь, готовая подкрепить его желание.

– Это я тоже заметил – и это заставляет меня тревожиться. – У Ланга были свои люди среди личного состава РЭК, и подавляющее большинство в РЭК были на стороне Совета, но Эдвардс продолжал действовать, словно у него были какие-то тузы в рукаве.

И ещё эта странная история о неизвестном лётчике, который пытался спасти Минмей от Эдвардса. Ланг ничего не мог выяснить об этом человеке и иногда сомневался, не ошиблись ли свидетели, и существовал ли вообще тот пилот. Эдвардс, со своей стороны, настаивал, что Минмей не арестована, а гостит у кого-то из своих друзей в Тирезии.

Но это была явная ложь. Эдвардс, которого знал Ланг, редко кому позволял сбежать от себя.

 

Эдвардс злобно сверкал глазом на пустой экран.

Идиоты! Когда основа силы генерала, «Призраки», стали так малочисленны, Совет стал самоутверждаться всё больше и больше. Жаль, что он не мог пока накормить их настоящей мощью, которой он владел, но этот момент уже близок.

Все его усилия внедрить своих людей в организацию Ланга так же потерпели неудачу, но оставался шанс заслать их в экипаж Карпентера. Он САМ желал заполучить каждый корабль, способный осуществлять свёртывание, для собственного генерального плана. Но для его плана непредупреждённая Земля, ослабленная Мастерами, будет намного лучше.

Но у него были различные варианты действия. Быть может, сейчас настало время, когда он может позволить себе маленькую диверсию. Он нажал кнопку на селекторе.

– Медицинский отсек? Что сейчас с пациентом?

– Никаких заметных изменений, сэр, – ответил голос санитара.

Некомпетентные болваны! Недостойные называться врачами. Всё, что они смогли сделать – не дать Минмей впасть в кататонию. Он чувствовал внезапный голод к ней, необходимость заверить себя, что она всё ещё в его власти.

– Возможно небольшой личный контакт то, что необходимо, – сказал он в микрофон. – Оставайся на месте, я сейчас спущусь.

 

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Перефразируя Человеческий афоризм: «Я думаю, следовательно, я сматываюсь».

Кейблл. «Педагог за границей: заметки о кампании Хранителей».

 

Инвиды-Штурмовики орд Регента ничем не напоминали класс машин с тем же названием, которые разрабатывала Регис. Её Штурмовики значительно превышали по размеру «Робовоинов», на их плечах устанавливались сверхмощные орудия. Её Штурмовики были самыми могучими боевыми машинами в её арсенале. Штурмовики Регента в бронекостюмах-экзоскелетах едва превосходили размерами Командиров.

Три Штурмовика вступили в Залы Заживления, ведя перед собой Кейблла и Вейдта. Все подняли глаза. Винс, Макс, и Вольфф уже сидели там, так же как Рик, Лиса, и остальные. Рука Винса охватывала плечи Джин, в то время как Макс держал Мирию за обе руки. Между Риком и Лисой сохранялось некоторое расстояние.

Вейдт взглянул на ведущего Штурмовика:

– Я желаю говорить с одним из этих заключённых.

Механический голос звучал словно с испорченной пластинки.

– Этого нет в приказах Регента! Считай себя удачливым, что ты тоже не пленник! – Штурмовики остались на местах, держа наготове оружие.

Вейдт обратился к друзьям и безпомощно пожал плечами.

– Все из нас, кто ещё верит в свободу, стараются добиться вашего освобождения.

– Но вряд ли они смогут помочь? – продолжил Макс горько. – Нас уже обмерили для рабских ошейников, контрольных устройств и клеток. И ты говоришь мне, что люди, которые продали нас – ТВОИ люди – теперь готовы помогать нам. Ага, щасс.

–  Если бы не хэйдонийцы, мы были бы уже мертвы, – старалась успокоить его Мирия.

Макс опустил голову и проговорил так тихо, что его смогли услышать только Хранители:

– Возможно, так было бы лучше. Возможно, так было бы легче для всех.

Его лицо при этих словах смертельно побледнело. Все знали, что Мирия беременна.

Вейдт устремил взгляд на Макса:

– Я полагаю, что ты скоро передумаешь, – Он повернулся, махнув подолом балахона, и выплыл за дверь. Один Штурмовик ушёл за ним, двое осталось у двери.

– Ты виделся с Ремом? – спросила Джин Кейблла.

– Нет. Регент считает, что выдумал отличную шутку, пообещав мне встретиться с вами. То есть в тюрьме.

– Какое тонкое чувство юмора… – издевательски протянул Рик. – Интересно, как он организовывает свадьбы и похороны.

Он огляделся вокруг, прикидывая, что из оборудования лаборатории сможет сойти как импровизированное оружие – потому что не имел никакого намерения закончить свои дни в клетке. И, конечно, в любую минуту могли появиться Инвиды-тюремщики, чтобы одеть на Хранителей рабские ошейники. В их распоряжении было совсем немного времени.

Внезапно Кейблл начал использовать английский язык:

– Мы ждать дол-Жны. Ве-Йдт подходе-на. – Кейблл сказал это так, как если бы задавал ход молитве или приказывал всем замолчать.

Один из Штурмовиков сделал шаг вперёд и поднял винтовку.

– Прекратить! Никаких переговоров на инопланетных языках, или мы свяжем вас и заткнём рты всем вам. Целитель, делай проверки, которые заказал Регент, и тогда вы все будете готовы к передаче в лаборатории всемогущего Регента!

Люди, тем временем, переваривали то, что им сказал Кейблл. Лиса иронически посмеивалась. Очевидно Кейблл с Лангом, Пенном и другими людьми-Хранителями изучал не только одну науку.

У нас чёрт знает на сколько хренлионов денег Роботек-приспособлений, пришло не к месту Рику в голову, и всё зависит от одного старого лысого инопланетянина, говорящего на свино-латино! Как ни странно, это звучало в данном контексте вполне уместно.

Это напоминало на посыл реального боевого сигнала во время компьютерной игры, но, похоже, сработало. И замечание о лабораториях Регента настроило всех на нужный лад: сбежать или умереть. Ведь в противном случае их ждало нечто худшее, чем смерть.

Как только охранники-Штурмовики отвлеклись на пленников, Джин Грант втихаря подправила управление на жизнеобеспечивающем оборудовании. Тон генераторов изменился, загудели и заморгали сигналы тревоги.

Штурмовик развернул ствол:

– Что является этим?

Джин изобразила разглядывание заживающих устройств:

– Я думаю, что их талмические наросты сформировали сердцевинные фистулы!!! – Быстро! Падайте на пол! – Шепнула она своим бывшим пациентам. – Ваши рефракционные стыки горят в оптическом размножителе!

Штурмовики постояли в растерянности, соображая.

– Что… Что ты говоришь, женщина? Объясни!

– Они повторяются, ты, червяк консервированный! – Джин с нетерпением и негодованием воззрилась на него. – Быстро, ты и твой товарищ, идите и приведите помощь! Вызовите Целителей! Вызовите Регента! Ты что, не видишь, что они умирают?

Карен первая со стенанием свалилась на пол. Лиса спустя секунду рухнула следом, припадочно дёргаясь и корча страшные рожи. Рик колобком катался на полу, отскакивая от аппаратуры и других Хранителей. Мирия откинулась на изголовье кушетки и начала издавать пронзительные страдающие звуки.

Два Штурмовика были так озадачены, что развернулись было, чтоб идти за помощью. Но одёрнули себя и повернулись к пленникам снова.

– Встать! И больше не делать никаких уловок!

– Уловка? ЭТО уловка??? – нажала Джин, указывая на сигналящий и мигающий медицинский агрегат хэйдонийцев.

Я надеюсь, что ты не скажешь «да»!

Штурмовик протопал к прибору, чтоб взглянуть поближе, приказав Джин отойти в сторону жестом ствола оружия. Она отошла на шаг-два, но это не тревожило Инвида – она была всего лишь невооружённой человеческой самкой. Второй Штурмовик стоял чуть в стороне, прикрывая, на случай, если Люди что-то задумали. Незамеченный, Винс Грант проскользнул мимо между приборными стойками.

Первый Штурмовик рассматривал показания многочисленных приборов, в то время как пациенты исходили слюнями, выли, словно собаки, и судорожно бились об пол. Джин стояла в шаге позади, держа руки за спиной.

– Что означают все эти показания? Объясни! – потребовал Инвид.

Джин вытащила одну руку из-за спины:

– Это вон там, на среднем сканере! Видишь?

Как только Инвид наклонился ниже, она выдернула из-за спины силовой кабель, который отсоединила чуть ранее, и воткнула разъём ему в сустав. Потрескивающие сполохи чистой энергии окружили Инвида, заставив его припадочно задёргаться. Джин вознесла безсловесную благодарность, что изоляция кабеля оказалась для неё надёжной, хотя из-за столь близкого разряда её короткие кудряшки встали дыбом.

Электрическое эхо ярости разряда прокатилось по её спине через пару секунд и заставило выпустить кабель. Штурмовик ещё конвульсивно содрогался. Джин надеялась, что ей удалось или убить Инвида, сидящего внутри как эмбрион, или сжечь его экзоскелет.

Второй Штурмовик отступил назад и теперь водил винтовкой из стороны в сторону, стараясь держать в зоне обстрела лежащих Хранителей, Макса и Вольффа. Но как только он начал брать оружие на прицел, чья-то рука сняла пистолет у него с пояса. Винс Грант сделал шаг назад и выстрелил ему в затылок шлема.

Дым, пар и зелёная взвесь заполнили помещение, в воздухе повисла вонь горелой плоти и расплавленного металла. Обезглавленное тело Штурмовика тяжко рухнуло навзничь, едва не придавив Винса.

Другие пленники столпились вокруг поверженных Штурмовиков.

– Как думаете, он успел передать тревогу? – спросил Макс.

– Скорее всего нет, но это не значит, что мы можем расслабиться, – ответил Вольфф. Он осторожно прикоснулся к винтовке Инвида, которого поджарила Джин. Винтовка была тёплой, но на вид неповреждённая и скорее всего работоспособная. Он взвалил винтовку на плечо.

Винс передал свой пистолет Рику и поднял другую винтовку. Лиса взяла пистолет первого Штурмовика прежде, чем Макс успел забрать его. Протокультурный пистолет походил по форме на огромный строительный степлер.

– Звание даёт некоторые привилегии, и всё такое, – улыбнулась она.

– Пользуйся на здоровье, Лиса. – Макс криво усмехнулся. – Только давайте убираться отсюда!

Предложение было принято с энтузиазмом. Рик шёл впереди, взвешивал в руках большой пистолет Штурмовика и возносил хвалы предусмотрительности, с которой Хранители упражнялись с оружием противника как раз на подобный критический случай. Он замер в дверном проеме и покосился назад. Прямо позади была Лиса, готовая поддержать и прикрыть его.

Они начали спускаться по коридору. На первом же углу Рик нос к носу столкнулся с Вейдтом и от неожиданности чуть не нажал на спуск.

– Давайте. Надо спешить, – Вейдт сделал пируэт и быстро поплыл прочь, остальные побежали за ним. Он провёл их к полю-подъёмнику, которое доставило их на крышу.

– Как ты узнал, что мы убежали? – потребовал Макс, пока поле несло их на освещённую солнцем пристань крыши.

– Мы можем наблюдать за всем, что происходит в Залах Заживления, – ответил Вейдт. – За пациентами необходим постоянный присмотр. А теперь быстро одевайте это.

Он указал на груду хэйдонийских балахонов без рукавов, лежащих на «ковре-самолёте» средних размеров. После короткой суматохи все оказались замаскированы. С Винсом возникла небольшая проблема: даже из-под самого длинного балахона его ступни торчали по щиколотку. Ему пришлось стать на корточки, засунув большую винтовку Инвида между колен.

Остальным балахоны пришлись впору, и как только все разместились, Вейдт тут же повёл «ковёр» вверх. Лиса осознала, что она не может убрать волосы так, чтоб они не выбивались из-под капюшона и не развевались по ветру (что было совершенно нехарактерно для хэйдонийцев), но уже поздно было что-то менять. Отчасти помогали камуфляжу высокие воротники.

Из них только одна Мирия не оправилась полностью. Она почти падала на Макса, и тот придерживал её одной рукой.

Они проходили через сложные воздушные линии движения «ковров», «конусов», инопланетных летательных аппаратов, транспортных средств Инвидов, но Вейдт договаривался о проходе без заметных усилий, и никто, казалось, не обращал на них внимания.

– Вейдт, я не знаю, какой у тебя план, – обратился к нему Рик, – Но у нас есть собственные неотложные вопросы. Один из них – что праксианки…

– Рабыни Инвидов, – уверенным в ожидании голосом закончил Вейдт. – Я об этом отлично знаю. И мы сейчас летим, чтобы предпринять в связи с этим кое-что. Поскольку это – наиболее оптимальное начало для наших усилий выкинуть Регента из моего мира.

Рик снова пожалел, что не было возможности вызвать линкор Хранителей – «Ангельский ковчег», как они его назвали – для эвакуации – но знал, что если дело вдруг дойдёт до боя, кораблю Хранителей не стоит рассчитывать на победу. Кроме того, была высокая вероятность, что линкор будет атакован «антителами» Хэйдона.

Вольфф видел, что «ковёр-самолёт» направляется к цитадели Инвидов на пересечении Небесной Дороги и Серебряного Пути, где он ранее видел пленных амазонок.

Под управлением Вейдта «ковёр» начал спускаться как раз перед цитаделью, и приземлился на крышу здания по соседству, стоящему у широкого бульвара.

– Следующая партия рабов должна пройти прямо под нами, – сказал он.

– Что ты ожидаешь, что мы, вооружённые четырьмя стволами, перебьём Иноргаников? – Вольфф усмехнулся. – Если всё так легко, почему вы не сделали этого раньше?

– Как вы знаете, физическое насилие не сильная сторона хэйдонийцев, – ещё немного, и в его голосе зазвучал бы сарказм. – Но раз нет иного пути для спасения планеты, то подстрекательство и помощь – наш единственный способ. Кроме того, женщины охраняются Пехотинцами и Штурмовиками, а не Инорганиками. А ещё успехи Хранителей впечатлили многих хэйдонийцев, и они окажут нам посильную помощь.

– Такое впечатление, что всё к этому нарочно шло, – довольно буркнула Лиса, проверяя пистолет. – Мы не можем оставить праксианок в рабстве.

Снова в Лисе появилось эта жажда борьбы, что застало Рика несколько врасплох. Похоже, к этому мне придётся привыкать.

– И ещё кое-что будет работать на вас, – продолжал Вейдт. – Но долго объяснять.

 

Колонна праксианок устало продвигалась вперёд после изнурительного дня работы на складах и верфях Инвидов. Перед ними вырисовывался Центральный Загон.

Конечно, Инвиды не нуждались в рабочей силе десятков тысяч женщин, которых они захватили при завоевании Праксис. У них было достаточно роботов и автоматов для исполнения всей работы. Но, если есть рабы, то почему бы не использовать их? А изнурительный напряжённый труд, после которого не остаётся сил, снизит волнения. Кроме того, участь праксианок заставит хэйдонийцев и прочие инопланетные расы в Глайке задуматься, какая участь ждёт тех, кто осмеливается бросить вызов Регенту.

Штурмовики на земле, и их Офицеры, которые скользили сверху в открытых одноместных вооружённых катерах, внимательно следили за пленницами. Иногда, после восемнадцати- или двадцатичасового рабочего графика женщины становились непослушными, не желали возвращаться в свои камеры. Тогда было достаточно хорошего импульса от рабского ошейника или удара нейрохлыстом, чтоб заставить их двигаться.

И конечно, нашлась одна из вечных «головных болей», которая вылезла из строя, когда колонна проходила через ворота к рабским загонам. Она была ниже большинства из них, с крепким телом, круглым лицом и оливковой кожей. Невзирая на импульсы ошейника и удары нейрохлыста, она до сих пор проявляла непокорство.

– Я не вернусь ни в какую клетку!

– Тебя предупреждали, – сказал ближайший к ней Штурмовик, и активировал ошейник на полную мощь. Корчащаяся от боли, она будет брошена в свою клетку, и так будет с любой, кто попытается последовать её примеру. Это была утомительная работа для Штурмовиков, но им не оставалось ничего другого. Они жили для того, чтоб служить Регенту.

Но этим ярким бирюзовым днем Хэйдона расписание было внезапно нарушено. Ошейник не отвечал, а непокорная стояла, насмешливо и вызывающе оскалив зубы, став в боевую стойку.

Штурмовик снова попробовал задействовать ошейник, и с тем же нулевым результатом. Другая амазонка, с длинной огненно-рыжей косой, выступила из колонны, затем ещё две. Штурмовики зарегистрировали факт, что произошёл сбой и приготовились навести порядок более непосредственно – нейрохлыстами и предупредительными выстрелами – или же ударами стальных кулаков и огнём на поражение, если дело дойдёт до этого.

Но когда первый Штурмовик поднял оружие, луч, выпущенный из винтовки Инвидов, ударил его в шлем и снёс ему голову. Другой разряд спустя долю секунды пронзил его напарника. Пистолетные выстрелы изрешетили катер и Штурмовика в нём, и катер пошёл на снижение, оставляя за собой клубы дыма. Катер упал, перевернулся и заскользил по дорожному покрытию.

Женщины-воины Праксис быстро поняли, что наверху засада, а ненавистные ошейники больше не могут наказывать. На крыше находились тирезиоиды в хэйдонийских балахонах, надетых неизвестно зачем.

Воительницам не надо было большего поощрения. С воплями разъярённых ведьм они набросились на врагов.

 

 

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ДНК поёт свои четыре ноты.

Цитозин, аденин, гуанин, тимин.

В бесконечных конфигурациях.

Как если бы Бах был Богом,

Или наоборот.

Мингтао. «Протокультура. Путём машины».

 

– Откуда мы знаем, что это не сумасшедший сбой взбесившегося андроида? – выкрикнул Тесла, распластавшись на противоположной стене капсулы. Гэрэк и Пью скорчились у его ног.

Джек нервно проверял автомат, уже в десятый раз удостоверяясь, что в магазине заряжены бронебойно-зажигательные патроны.

– У тебя нет голоса, поэтому твоё мнение никого не интересует. А мы все верим Джен.

Он снова проверил, насколько чётко происходит замена магазина. Он собирался сказать ещё что-то, когда вмешалась Бела.

Большая амазонка свирепо оглянулась на Теслу, держа меч. В два раза выше её ростом, Инвид непроизвольно втянул живот, опасаясь, что она взмахом вспорет его.

– Да. Я верю, что мой народ здесь в плену. Да, я верю, что Вейдт и ещё некоторые хэйдонийцы приготовили заговор, чтоб выбросить твоих сородичей отсюда. И да, я думаю, что господство Регента на Хэйдоне-IV сегодня закончится. … Слушай, а эта штука не может ехать быстрее? – Оглянулась она на Дженис.

– Мы скоро будем на месте, – заверила её Дженис Эм. – Но я должна сказать, что сражение уже началось.

Не было необходимости спрашивать, откуда информация. Необъяснимая связь Дженис со Всезнанием, которое жило в Хэйдоне-IV, уже для всех было вне сомнения. Подъёмники, фуникулёры, транспортёры – все они прибывали по запросам и вызовам Дженис, ускоряя продвижение диверсантов наверх.

И Всезнание рассказывало ей такое, что остальные не могли слышать. Она знала об порче саботажниками-сообщниками Вейдта системы управления, контролирующей рабские ошейники, о бегстве Рика и остальных, и о рискованном бое, который они затеяли. Она знала, что сам Вейдт был не в курсе, что она вступила в связь со Всезнанием.

Ей также поведали происхождение ненависти между Воувадом и Вейдтом, о зацикленности Воувада на идее о недопустимости боевых действий на планете.

Джен также знала вещи, которые Всезнание хотело говорить ей одной, по крайней мере, сейчас – о своих защитных системах. Лучше, чем кто-либо на планете, она знала, как время поджимало на Всезнание, на мятежников, на её собственный отряд – всё в фокусе событий.

Что она никак не могла понять, так это почему Всезнание планеты приняло её. Это было едва переводимо в Человеческие термины, но до некоторой степени Всезнание, казалось, признавало её, словно в неё было встроено некое послание, чтобы пробудиться в момент, когда синтетическое сознание Дженис Эм вступило в контакт с Ним. Это очень тревожило её, но не было времени сейчас заниматься этим вопросом.

Капсула начала замедляться.

– Время поиграть, – почти мечтательно проговорила Дженис.

– Ты уверена, что тебе точно определили конечную остановку? – спросил Джек, занимая изготовку с автоматом прямо напротив дверей. Другие опускались на одно колено или рассредоточивались по бокам, готовя карбарранские пневматические винтовки, гаруданские когтемёты и дротики, гранаты и остальное, ощетиниваясь стволами и клинками.

– Как я и сказала, – продолжила Джен, получая сообщения, которые никто из них не мог ничем почувствовать. – Пост охраны рабского загона.

 

Всегда монолитная центральная опора, которая высилась посреди поста охраны, к неописуемому удивлению Штурмовиков и Офицеров внезапно распахнулась. На посте принимали первые доклады о восстании рабов и о загадочных поломках рабских ошейников.

Но каждый Инвид на посте услышал, как Офицер, опознав диверсантов, издал визг почти на сверхзвуке, поднимая тревогу.

Джек и его отряд открыли беглый огонь.

 

Хотя оружие поверженных Штурмовиков по принятым у Людей стандартам было очень велико и тяжело, для высоких и крепких амазонок оно было не столь громоздким. Все стволы сразу же расхватали. С проникновенными воплями многие женщины немедленно срывали инертные ошейники и топтали их, кто-то скручивал их в жгуты, а самые сильные сразу рвали их на несколько частей.

«Ковёр-самолёт» спланировал поблизости, неся на себе тирезиоидов, которые были одеты как хэйдонийцы. Но «ковром» управлял настоящий абориген.

Рик хотел сделать быстрое объявление, чтобы поставить амазонок в курс дела, но Лиса его опередила. Она сбросила балахон и прыгнула на тротуар, хотя до него оставался ещё метр, вытянула пистолет вверх и сделала пару выстрелов, чтоб привлечь внимание.

– Воительницы Праксис! Мы – Хранители, союзники вашей великой воительницы Белы! Мы вырвались на свободу от Регента, и мы хотим поднять восстание! Вы с нами?

Амазонки, у которых оказалось оружие, начали стрелять в воздух, остальные разразились приветственными кличами так, что зазвенело в ушах. Все они были готовы признать лидерство Лисы. Остальные Хранители сняли маскировку и, хотя кое-кто из них имел очевидный недостаток быть мужчиной, праксианки тоже приветствовали их. По крайней мере, большой темнокожий товарищ с винтовкой был размером с амазонку – а что более важное, выглядел многообещающе жестоким.

– Сила в ошейниках отсутствует, но мы не знаем, сколько это ещё продлится, – продолжала Лиса. – Мы должны нанести удар немедленно! Ваша королева и ваши сестры находятся здесь, в Центральном Загоне. Мы освободим их оттуда!

Это был план, который Хранители набросали, пока ждали рабов, но Лиса вставила несколько собственных импровизаций. Рик должен был признать, что впечатлён. Амазонки, жившие в военной дисциплине, разделились на отряды и отправились в путь с самой минимальной первоначальной неразберихой и непредвиденными задержками.

 

В командном центре Загона события пошли радикально неправильно.

Спустя небольшое время система управления и контроля над ошейниками, до этого то и дело сбоившая, вообще отказала. Почти немедленно из различных сооружений Инвидов начали приходить доклады, что праксианки взбунтовались. Клетки, где содержались пленницы, превратились в полнейший бедлам: амазонки, судя по всему, пытались согнуть и выломать прутья голыми руками.

Доложили Регенту, и отряды быстрого реагирования тут же были направлены к «горячим точкам» в городе и за городом.

– Так минимум одна группа остаётся под контролем, – отметил Штурмовик своим скверносинтезированным голосом. – Один из экранов показывал возвращающийся рабочий отряд, направляющийся в главный вход комплекса. Головы склонены в унынии, вялые движения истощённых работой.

– Возможно, сбой не затронул всей системы, – предположил второй, потом они оба направили внимание на развёртывание мобильного отряда. Но никто в командном центре не заметил, что сигнальные лампочки на ошейниках не горели. И не обратил внимания, что шли они без сопровождения Пехотинцев или Офицеров.

И ни один Инвид не наблюдал за экраном, который показывал, как женщины повернули не к грузовым подъёмникам, которые должны были транспортировать их до клеток, а по направлению к арсеналу Загона.

Инвиды, носящиеся вокруг, решающие множество задач в связи с внезапно возникшим критическим положением, тоже не обращали на ничтожных рабов никакого внимания, а покорно склонённые головы рабов делали их просто привычным «пустым местом». Обман проходил успешно до того момента, пока праксианки не подошли к дверям арсенала.

Офицер преградил им путь.

– Стоять! Где ваши надзиратели?

Зайбил, та самая круглолицая оливковокожая бунтарка, вела колонну «рабынь». Она подняла голову и осмотрелась в притворном удивлении:

– Ну, я не знаю, Большой Господин, они только что тут были. Возможно, они остановились, чтобы поговорить с другим господином? Мне поискать их?

Она сделала шаг назад.

– Стоять на месте! – повысил голос Офицер. Непроизвольно он сделал в её направлении пару шагов. – Рабы не должны находиться в этой зоне без сопровождения!

Несколько женщин тихо проскользнули ему за спину и скрылись в арсенале.

– Я не вижу никаких надзирателей, – продолжал Офицер. – И я не вижу сигналов исправности на ваших ошейниках. А кое-кто из рабов вообще без ошейников! Всем построиться в линию, руки упереть в стену выше головы и ждать, пока я…

Инвид не успел договорить. Из-под изодранной хламиды, накинутой поверх затасканного боевого костюма, Зайбил вытащила пистолет, который ей дала Лиса. Офицер сделал шаг назад, и она нажала на спуск. Пистолет был установлен на минимальное рассеивание и изрыгнул луч температуры звёздного ядра не толще пары миллиметров.

На лице Зайбил играла кровожадная улыбка.

Офицер закрутился вокруг оси, из оплавленного отверстия в шлеме ударила струйка зелёного пара. Зайбил выстрелила ещё раз ему в грудь, затем ещё и ещё. Инвид рухнул на пол с металлическим скрежетом и лязгом.

В этот момент из тыла колонны раздался крик:

– Враги идут!

– Приготовиться! – завопила Зайбил, устойчивей расставляя голые ноги и поднимая тяжелый пистолет Инвидов обеими руками. Она ждала, сжав челюсти, а её сёстры тем временем разбегались и раскатывались в стороны, освобождая ей сектор огня.

Четыре Штурмовика вывернули из-за угла, словно шагающие танки, их шаги раскатывались эхом по коридору, словно удары стенобитных орудий. Они взяли винтовки на изготовку.

Зайбил тщательно прицелилась в ведущего, решив выиграть время и желая умереть, но только прихватив с собой побольше ненавистных врагов, превративших её в рабыню. Она подумала, что она успеет справиться с одним, максимум с двумя, прежде чем её кремируют на месте.

Зайбил сделала выстрел, но навыка обращения с подобным оружием у неё было крайне мало, и она промазала. Штурмовики вскинули винтовки, прицеливаясь в неё, когда вдруг сзади Зайбил услышала звучное контральто позади:

– Сестра! Падай на пол!

Зайбил упала не задумываясь. Три праксианки выволокли из арсенала компактное орудие поддержки, и раскинули его на треноге. Поскольку орудие предназначалось для Штурмовика, стрелку-амазонке пришлось усесться на плечи другой женщины.

Луч ударил в ведущего Штурмовика и перерезал его надвое. Праксианка махнула лучом по коридору и разрезала второго Штурмовика.

Всё больше амазонок вливалось в арсенал, выбегали оттуда с пистолетами и винтовками и сразу начинали стрелять. Зайбил извернулась на полу и тоже начала стрелять. Через полсекунды от Штурмовиков осталось дымящееся месиво.

Зайбил поднялась на ноги, кашляя и чихая от дыма.

– Сёстры! Чего Вы ждете? – заорала она. – Они знают, что мы здесь! Быстро, берите оружие, сколько сможете унести! У нас совсем немного времени!

 

– Их обнаружили, – сказал Вейдт, глядя куда-то в пространство. – Объявлена тревога.

Винс глубоко вздохнул:

– Тревога так тревога… А теперь все держитесь пониже.

Он плечами оттолкнулся от стены и выглянул из-за опоры за аркой Центрального Загона. Всё чисто. Винс покрался к входу, Вольфф следовал сразу позади с другой винтовкой Инвидов. Лиса, Рик, и Джин шли за ними, вместе с шатающейся Мирией, которую поддерживал Макс. Кейблл семенил следом, выглядя величаво даже в такой суете, и с ним рядом Вейдт. Карен Пенн замыкала тыл, вооружённая пистолетом Рика.

Рик немного колебался, прежде чем отдал пистолет Карен, но всё свелось к чистой практичности: он сам направил Карен на соответствующие тренировки, у неё были необходимые навыки, поэтому само собой разумеется, что именно у неё и должно быть оружие. Макс не оставил бы Мирию, и сам Рик хотел быть ближе к передовой, чтоб видеть ситуацию и подсказывать, даже если бы это привело к очередной ссоре с Лисой. К его облегчению, Лиса не возражала.

Автоматические защитные системы на входе не работали, как Вейдт и обещал. Отряд прошёл вдоль стен, двигаясь в противоположном направлении от Зайбил и её амазонок. Они направлялись к рабским клеткам.

Штурмовики и Офицеры, вместе с Учёными и другими эволюционерами, сновали взад и вперёд, слишком занятые погромом, учинённым Зайбил, и не обращали внимания на нарушителей. Винс, идущий впереди, был благодарен, что Инвиды решили поставить присматривать за рабами в Глайке живых надсмотрщиков. Если бы здесь были двуногие Инорганики, у Хранителей и праксианок было бы очень мало шансов справиться с ними.

Контрольно-пропускной пунктом к рабским клеткам был пост охраны, размещённый на четверти пути вокруг поблескивающего зелёного круга ротонды. Они почти дошли до него, когда их заметил пробегающий Офицер и затормозил так резко, что пятки его высекли искры из сверхтвёрдого покрытия пола.

– Стоять! Назовите ваши… – всё, что он успел сказать перед тем, как Винс свалил его выстрелом из винтовки. Охранники только осознали опасность, а Винс и Вольфф атаковали их классической стрелковой «двойкой»[7]. Рик подскочил к лежащему Офицеру и завладел его винтовкой.

Карен вырвалась с тыла вперёд, чтоб поддержать Винса и Вольффа пистолетом. С поста охраны сняли весь наряд кроме трёх Пехотинцев на всякий случай, и с момента начала стрельбы они прожили всего несколько ударов сердца.

У них появилось больше оружия. Теперь все были вооружены, кроме Вейдта и Кейблла, которого Рем когда-то предупреждал держаться подальше от оружия, чтоб он по ошибке не отстрелил себе ногу. Даже Мирия держала пистолет. После изучения хэйдонийского оборудования Вейдт заключил, что побег из клеток можно пресечь из командного центра или с поста охраны, если пульты вдруг отобьют обратно неповреждёнными.

Вольфф решил это в своей обычной манере. Переведя на пультах массивные рубильники, управляющие дверьми клеток, в положение «открыто», он расстрелял пульты из винтовки.

– Одна проблема решена, но они могут в любой момент послать сюда подкрепление, – хмыкнула Лиса.

Вольфф провёл кончиком пальца по своим холёным усам:

– В таком случае, дорогая командор, я могу предложить нам очистить помещение? – Он развернулся и пристроил винтовку на остатках пульта, нацелившись на проход, по которому они пришли. По распоряжению Лисы Карен осталась с ним, отдав свой пистолет Джин и получив взамен винтовку.

Рик подрегулировал ремень своей винтовки так, чтоб она висела у него горизонтально чуть выше талии, правая рука – на рукоятке и спусковом механизме. Винтовка Офицера была очень тяжёлой, и ремень резал ему плечо.

– Все готовы? – спросил Рик. – Предложения, вопросы, возражения?

Вопросов нет, возражений тоже. Хранители начали спускаться в рабские загоны Хэйдона-IV.

 

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Так-так, машины ушатаны, стволы перегреты, запчастей нет. Мальчики и девочки, мы вопиюще нарушаем все инструкции по эксплуатации.

Рик Хантер, цитата.

Мизнер. «Плуты и жулики: настоящая история Экспедиции КСК-3»

 

– Я запрещаю тебе!

Воувад воспарил перед Сарной, когда она старалась взять под ментальное управление гигантский «ковёр-самолёт». Приблизительно в два акра по площади, он бы разместил всех Хранителей и всех освобожденных рабынь. При условии, что они переживут восстание.

Далеко не каждый хэйдониец мог в одиночку командовать и управлять подобным «ковром». Но она была дочерью самого выдающегося интеллекта её народа.

Однако, Воувад воспрепятствовал ей, когда она настраивала управление «ковром» на обширной посадочной площадке на крыше самого высокого здания города – крыше её дома.

– Я запрещаю тебе вовлекаться в их скотскую возню! – неистовствовал Воувад. – Пусть эти низшие сами разбираются со своими вендеттами! Пусть они убивают друг друга, если им этого так хочется! У тебя намного более высокая и достойная судьба!

– Почему ты сейчас говоришь со мной, как бог, – спросила Сарна, – Но склоняешь голову перед Инвидами, как раб?

Услышав такие слова, он словно окаменел, и только ветер шевелил полами его балахона. Она обошла его, взяла под управление «ковёр»-гигант, и подняла его в воздух.

Несколькими секундами спустя она легла на курс к Центральному рабскому Загону.

 

Бела взмахом вколотила кончик меча в щель пола и заклинила двери подъёмника.

Инвиды в командном центре работали над докладами о перестрелке в арсенале и о внезапно замолчавшем посте охраны, когда появились Джек и его диверсанты.

Они открыли самый плотный огонь, зная, что Инвиды сориентируются и ответят очень быстро, а также что воздушные резервуары длинных карбарранских винтовок не менее быстро истощатся. Автомат Джека в автоматическом режиме отстреливал весь магазин за 3-4 секунды. Все Хранители, включая Бурака, встали на линию стрельбы, Гнея и Бела оставили своё традиционное оружие в пользу ручных пулемётов.

Тесла, Гэрэк и Пью съёжились в самом дальнем углу подъемника, не шевелясь, чтоб не перекрывать директрису или каким-то другим способом помешать своим похитителям.

В первые же секунды отряд превратил командный центр в полный хаос и значительно проредил командный состав Инвидов. Бронебойно-зажигательные пули на таком малом расстоянии могли проникнуть в уязвимые места даже Штурмовиков. Инвиды же без бронекостюмов были целями Бурака, медведеподобных карбарранцев и лисоподобных гаруданцев.

А оборудование, которое выполняло функции командного центра, было мишенью для всех.

Компоненты закорачивало, индикаторы разлетались стеклянными осколками, силовые контакторы вспыхивали дугами, а детонирующие энергоячейки превращались в миниатюрные бомбы, разбрасывая вокруг бритвенно-острые осколки. Инвиды, которые только что призывали к немедленной расправе над заложницами-рабынями, умирали сами, зажимая ужасные раны.

– Осколки! – заорали амазонки согласно уставам РЭК. Выдернув чеки гранат, которые они держали в каждой руке, они бросили их в четырёх разных направлениях от подъёмника. Диверсанты упали на пол, прикрывая головы.

Праксианки выбрали направления бросков так, чтоб ограждение подъёмника защитило бы отряд от осколков и основной ударной волны. Хранители зажали уши и открыли рты, чтоб уменьшить контузию.

Мир, казалось, подпрыгнул, и за дверьми взметнулся тайфун из всякой дребедени и обломков оборудования. Когда Джек поднял голову, он увидел мёртвых и услышал стоны раненных – но это был простой фон. Шатаясь, к подъемнику направлялся Штурмовик в избитой и продырявленной броне. Он оступился, и Джек увидел, как из его правого колена выплеснулась тугая зелёная струйка.

– Гранатомёт!!! – заорал он, разряжая магазин в Инвида, большей частью мимо. Штурмовик судорожно, рывками, пытался навести винтовку внутрь подъёмника.

Дженис Эм ногой отодвинула Джека в сторону, прицелилась из лёгкого многофункционального гранатомёта и нажала на спуск большим пальцем. Штурмовик получил кумулятивную гранату в живот, броня его вспучилась и лопнула, когда жидкость внутри внезапно превратилась в пар. Джек снова закрыл голову руками и вжался в пол. Грохнул сравнительно несильный взрыв, но все частично оглохли.

Джек потряс головой, выгоняя из неё звон.

– Всем встать! – кричала Бела. – Шевелитесь, ну же, ну!

Пожары нанесли гораздо больший ущерб оборудованию, чем пули и гранаты. Всюду висел дым, искрила проводка, воняли вскрытые бронекостюмы. Кое-где огонь продолжал гореть.

– Если вы увидите какое-нибудь протокультурное оружие – берите его! – приказал Джек.

Гнея оглянулась вокруг.

– Это оборудование бесполезно! Дженис Эм, ты сказала, что сможешь узнать, где держат Арлу-Нон и наших сестёр!

– Я узнаю, – Дженис, казалось, теперь необязательно было вступать в физическую связь с Всезнанием Хэйдона, как она проделала в первый раз. Вместо этого, она прошла прямо к небольшому терминалу и вывела на экран схему.

Она несколько секунд изучала схему, затем выключила терминал.

– Нам туда. – Она указала на колонну в дальней стороне командного центра, ещё большую по размерам, чем та, в которой они приехали.

Диверсанты поспешили к колонне. У Лрона и Кристы были винтовки Инвидов, а у Ками и Леарны – пистолеты. Гаруданцы продолжали незаметно присматривать за Теслой, Гэрэком и Пью. Джек же не выпускал Бурака из поля зрения.

Проведя некую невидимую манипуляцию, Джен заставила вторую колонну открыться и показать внутри другой подъемник, о существовании которого Инвиды никогда не подозревали.

– Остальные Хранители уже в комплексе, и начался бой, – сказала она. – Но Инвиды выдвинули сюда подкрепление.

– Лезьте все, – сказал Джек, стоя у дверей второго подъемника. Когда три Инвида заколебались. Гнея и Бела подтолкнули их ещё горячими стволами пулемётов.

– Почему вы просто не отпустите нас? – возмущённо возопил Пью.

– Ты ещё можешь пригодиться нам, червяк, – зловещим гортанным голосом проговорила Бела. Её мир погиб безвозвратно. Она не хотела разводить вежливость с Инвидами и едва сдерживалась, чтоб не пристрелить их на месте. – Неудобства, которые вы испытываете, ничто по сравнению со страданиями, которое вы причинили, так что не испытывай моего терпения!

Джек удостоверился, что все на платформе. Бурак как будто снова впал в свою угрюмую молчаливую замкнутость. Подъёмник пошёл вниз на подземные уровни.

 

Рик вёл группу быстрым шагом, каждый раз одергивая себя, когда замечал, что переходит на рысь. Вляпаться в засаду из-за излишней спешки было бы очень скверно, несмотря на то, что он чувствовал каждую секунду как возможную гибель праксианки.

Прямо перед тем, как они начали спускаться вниз, они услышали далёкую перестрелку и поняли, что отряд Зайбил добыл оружие и отвлёк Инвидов на себя. Но был только вопрос времени, когда появится Регент со свежими силами и машинами, достаточными, чтоб сокрушить любое сопротивление, которое могли бы оказать ему беглые рабы.

Лиса уступила тактическое командование мужу, но продолжала держать себя как командир операции. Рик, Макс, Винс, и Джин признали её главенство, как они приняли то, что Вейдт и Кейблл решили пойти с ними до конца, хотя хэйдониец не мог, а старый мудрец не хотел использовать оружие.

Их путь пролегал через комплекс, перестроенный в стиле Инвидов, так что они чувствовали себя больше внутри живого организма, чем в тюремном блоке. Но на третьем уровне ниже поверхности, они нашли первые клетки.

Рабыни-праксианки содержались в больших железных клетях, подвешенных к потолку, больше напоминая пойманных птиц или участниц извращённого аттракциона, чем пленниц. Когда Рик подошёл к первой клетке, женщины, набитые в неё, пару секунд безучастно смотрели на него, затем до них дошло, что они видели.

Одна поднялась и ухватилась за прутья:

– Сёстры! Посмотрите сюда!

Было легко понять, что женщины знали, что что-то произошло: весь пол под клетками был усеян кусками и перекрученными дугами рабских ошейников. Очевидно, праксианки не теряли времени даром, поняв, что ненавистные рабские полосы отключились.

В следующий момент пленницы загомонили, раздались отдельные восклицания, но не было ни приветствий, ни поздравлений. Хранители были неизвестны праксианкам, и могли быть просто очередным издевательством Инвидов. Однако, амазонки толкались у прутьев, наблюдая за происходящим, клетки раскачивались и поворачивались в воздухе.

Кто-то в первой клетке проталкивался через толпу пленниц к прутьям. Она была одной из самых высоких, мощно сложена, с длинной львиной гривой выгоревших на солнце волос. Яркие цвета её боевого костюма поблекли, да и сам костюм превратился в грязные тряпки, её высокие мягкие ботфорты износились донельзя, но она сохранила царственную осанку и гордую посадку головы.

– Кто вы и откуда? – потребовала она. – Вы союзники Инвидов?

Лиса признала женщину с картин, которые она видела на Праксис.

– Мы – союзники Вашей дочери, Белы, Ваше Величество, и других, которые борются с Инвидами!

Королева Арла-Нон гордо отбросила назад свою гриву:

– Тогда вы наши союзники тоже.

Рик отошёл, чтоб изучить пульт, который управлял клетками, в то время как Винс, Макс и Джин распределились по залу и заняли стрелковые позиции. Даже Мирия держала пистолет наготове.

Вейдт стоял около пульта в некотором трансе. Кейблл подошёл и стал заглядывать через плечо Рика. Пульт представлял собой примитивную по строению, но сложную по конструкции комбинацию из цепей, шестерён и рычагов.

– Не касайся ничего, пока мы не… – начал Рик.

– Наверное, этот небольшой рычаг, – Кейблл щёлкнул им.

Арла-Нон и её сёстры ахнули от неожиданности, когда клетка буквально упала вниз. Рик рефлекторно успел дёрнуть ручной тормоз, который, к счастью, удержал конструкцию у самого пола, и пленницы чуть не попадали друг на друга.

– Хммм, любопытно… – протянул Кейблл.

Остальные клетки были опущены без приключений, и Сёстры Праксис смешались в ликующую толпу. Арла-Нон хлопнула Лису и Джин по плечам:

– Благодаря вам, Сёстры! И вашим слугам-мужчинам тоже! – Она сжала плечи Мирии.

Рик выглядел оскорблённым, Винс украдкой хихикнул, а Макс пробормотал: «О, не стоит, мы тут так, за компанию».

Те, кто получили здесь свободу, были только маленькой частью всех амазонок, содержащихся в Центре, а те, в свою очередь, были только небольшой частью из всех праксианок-рабынь на Хэйдоне-IV. Арла-Нон послала своих воительниц в другие тюремные корпуса освобождать остальных пленниц. Мирия и Лиса отдали им свои пистолеты, так что спасателям не пришлось идти безоружными.

В этот момент обратно вплыл Вейдт.

– Сарна скоро будет здесь, но я боюсь, что остальные новости будут плохими. Регент собирает войска для атаки Центрального Загона. И ещё ... там … какой-то другой интеллект работает с Всезнанием Хэйдона-IV. Я не могу опознать его. Но уверен, что он искусственного происхождения.

– Принято, но сейчас не время это обсуждать, – сказал Рик. – Мы должны удостовериться, что у Вольффа и Карен наверху всё в порядке, и должны вооружить праксианок. Всё только начинается.

Лиса признала в этом смысл. После того, как Арлу-Нон ввели в суть дела, она немедленно организовывала своих женщин не хуже любого полевого командира РЭК. Она поставила задачи перед отделениями и взводами, и её воительницы поторопились прочь, чтобы помочь в освобождении других праксианок. Остальные же переформировались для наземного боя.

– Что насчёт местных патрулей Инвидов? – спросила Лиса.

– Мы знаем точные графики и состав патрулей, поверь, – ответила Арла-Нон, – И мы можем справиться с ними. По крайней мере, пока.

Группа выдвинулась, и Арла-Нон подтвердила свои слова. Они заманили в засаду одну пару пеших Штурмовиков, патрулирующих переходы. Трофейное оружие было быстро распределено.

Когда они пошли на поверхность, им навстречу уже устало трусила Карен Пенн. Она, очевидно, только что вышла из тяжёлого боя. За ней следовал отряд Зайбил, потрёпанный сильнее.

– Нас эта куча выдавила из арсенала, – хватая воздух ртом, объяснила она Рику. – Мы зачистили большинство подземных галерей. Но на входе табун Штурмовиков и Офицеров, они простреливают его как хотят. Никто не может войти или выйти, и мы думаем, что они подтягивают Иноргаников.

– Запасные выходы? – спросил Рик.

Карен покачала головой.

– Все перекрыты и простреливаются.

Всё больше праксианок накапливалось в залах, освобождённые из других тюремных корпусов. «Пусть их будут хоть тысячи, толку немного, пока они без оружия» – билась чёткая мысль в голове Рика.

– Ладно, давайте попробуем пробиться наверх и посмотрим, что мы сможем…

Весь комплекс загудел и затрясся, сквозь здание прошёл отдалённый гул и грохот.

– Что-то тяжёлое, – прокомментировал Макс.

Слышалось всё больше голосов, и с поверхности начали прибывать новые потоки праксианок. Многие были ранены, некоторые – серьёзно. С ними появился Вольфф, поддерживая, а по факту таща на себе Зайбил, голова которой моталась, как у тряпичной куклы.

– Инорганики поработали, – объяснил Вольфф. – «Скримы» и «Одеоны» в основном. Мы разбили лестничную площадку Загона и сбросили на них крышу, когда они атаковали. У нас не было выбора. Но это не задержит тех чертей надолго.

«Время для импровизированных планов спасения» – подумал Рик.

– В любом случае, хорошая попытка, – мрачно проговорила Арла-Нон. – Мы предпочтём жизни в клетках смерть на свободе, и мы хоть сможем сделать это.

Она была права. Амазонки Зайбил спускались не с пустыми руками, некоторые несли даже по паре тяжёлых винтовок Инвидов, кое у кого были импровизированные ранцы, набитые боеприпасами и взрывчаткой. Другие амазонки окружили их и расхватали оружие, готовясь отплатить Инвидам.

Когда праксианки разбежались по стрелковым позициям и на устроение засад, Лиса привлекла внимание Вейдта.

– Что насчёт Сарны?

– Улицы заполнены Инорганиками, – медленно покачал он головой. – Она никак не может приземлиться там.

Лисе были любопытны расширившиеся способности Вейдта, когда он вернулся на Хэйдон-IV, но сейчас было не время для расспросов.

Мгновением спустя до них докатилось эхо сильнейшего взрыва, и Вольфф громко сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Инорганики.

Немногочисленные орудия поддержки, что смогли принести праксианки, были установлены для перекрёстного огня. Дальше в переходах были оборудованы запасные позиции. Единственно, что они могли сделать, так это заставить Инвидов максимально дорого заплатить за победу.

Спустя несколько минут они услышали звук тяжелой поступи стальных ног боевых машин, которые двигались на свою цель без страха и сомнений.

Пара колоссальных «Одеонов» свернула за угол, заполнив своими тушами весь коридор. Стрелки-амазонки ждали до оптимального момента, затем открыли огонь. «Одеоны», казалось, скорчились в агонии, когда лучи прошлись по ним и начали рвать их на части. Остатки их упали друг на друга и перемешались в одну кучу.

Появились ещё «Одеоны», двигаясь более осторожно. Хранители и праксианки не стреляли до момента, как они выйдут из-за перегородки, затем начали интенсивную стрельбу. Один, чья головная турель выбросила из себя языки пламени, закружился и осел. Потом, стараясь удержать себя в вертикальном положении, опёрся на гигантскую колонну.

Замаскированная панель в основании колонны скользнула в сторону, и Джек Бейкер стоя там, широко открытыми глазами уставился на горящую восьмиметровую машину, нависшую прямо над ним.

 

 

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Естественно, я хочу войну! Но я не хочу войну, которую я могу проиграть!

Регент, цитата.

Лемюэль Тайка. «Храм Огня: история Регента Инвидов».

 

Сарна кружила над Центральным Загоном на своём огромном «ковре-самолёте», вглядываясь в суматоху под собой. Улицы были переполнены «Скримами», «Крэннами» и «Одеонами», туда затесалось даже несколько «Адских котов», но огонь по ним изнутри, похоже, не вёлся.

Однако она не могла приземлиться на близлежащей площади, как она планировала. Инвиды пока не стреляли в неё, но непременно нападут, как только она снизится прямо в их гуще. И что более важно, рабыни теперь не могли выйти этим путём.

В городе царил хаос. Рабыни-праксианки бросали работу, срывали инертные ошейники и или убегали от надсмотрщиков, или нападали на них с любым подручным оружием. Амазонки боролись с неустрашимой храбростью и большим умением, но гарнизон Инвидов был велик, и боевые отряды спешили на позиции по всей планете. Подавление восстания было только вопросом времени.

Оборона Хэйдона не участвовала в сражении, и Сарна знала, почему. Для могучего интеллекта Воувада было лёгким делом убедить Всезнание планеты, что это мелкий конфликт, в котором Инвиды были в своём праве (технически) и не нуждались ни в какой помощи в восстановлении порядка. Таким образом, слава цивилизации Хэйдона оберегалась от тотальной войны.

Сарна попыталась передать сообщение на линкор Хранителей, висящий в Космосе за пределами защитных систем Хэйдона, чтобы дать им знать, что произошло. Но её отец создал передаче помехи, и она не получила никакого ответа.

Вейдт находился где-то глубоко в недрах комплекса вместе с другими Хранителями, и Сарна не собиралась бросать их. Она сформулировала решение и отправила огромный «ковер» к крыше Центрального Загона.

– Нет!!! – услышала она крик, когда «ковёр» мягко, как пёрышко, коснулся покрытия. Это был Воувад, на небольшом круглом «коврике». Он направил его прямо на её «ковёр» и повис перед ней.

– Ты сошла с ума! Немедленно иди со мной!

– Мои друзья там, – покачала она головой.

Воувад задрожал от гнева.

– Они обречены! И ты с ними, если ты сейчас же не пойдёшь со мной!

– Ты можешь предотвратить это, отец! Направь гнев Хэйдона-IV на Инвидов!

– Сарна, мой долг сохранить мир, а не смотреть, как его разрушат!

– Тогда уходи, – сказала она, – И оставь меня здесь. Потому что я дала им клятву верности.

 

Джек Бейкер вскинул руку и отскочил назад, когда горящий «Одеон» отскочил от колонны и рухнул на спину.

Бела и Гнея уже продирались мимо него к Арле-Нон, и это немного походило на то, как оказаться среди стада панически бегущих бизонов.

– Мать!

– Ваше Величество!

Было безполезно удерживать их. Они были все на нервах из-за внезапной остановки подъёмника. Электропитание комплекса было нарушено и после нападения на командный центр, и от «сапёрных работ» Вольффа. Последующая контратака Инвидов тоже не способствовала исправности сетей. Ко времени, когда подъёмник снова двинулся, Дженис Эм осталась единственным существом на борту, которое сохранило спокойствие.

Арла-Нон выскочила из-под прикрытия какой-то конструкции Инвидов, напоминающей дендрит. Лиса, Рик, и те, кто там оказались, были скорее ошеломлены их появлением.

– Берегись! – Выстрел Дженис из винтовки Штурмовика почти вплотную к Джеку едва не заставил его (в который раз!) рухнуть ничком на пол, закрыв голову и уши. Все увидели, куда она целила, и тоже обстреляли Офицера, который вынырнул на катере из-за угла на малой высоте. Катер и Инвида разорвало на мелкие дымящиеся куски.

Возникла небольшая неразбериха, особенно касательно странно выглядящего существа, которое только частично походило на Дженис Эм. Наконец, Джек заставил всех понять, что наружу есть выход: подъемник мог доставить их на крышу.

– Сделаем это, – сказал всем Вейдт. – Сарна там, наверху, с «ковром».

Лиса сделала быструю прикидку в уме.

– На подъёмник могут вместиться за раз человек 25-30. И мы должны продержаться всё это время! На это может потребоваться несколько часов!

– Что ж, чем больше времени мы сражаемся, тем больше Инвидов мы убьём, – хохотнула безпечно Арла-Нон.

Раненые загрузились в первую очередь, а также несколько здоровых, чтоб защищать их. Рик дёрнул Макса за руку.

– Бери Мирию и давай наверх. Ну же! И не спорить, чёрт возьми!

Макс колебался пару секунд, затем пожал руку Рику и побежал, чтобы проводить жену и будущего ребенка в безопасность. Рик обнаружил, что Лиса странно смотрит на него.

– Ведь ты не будешь настаивать, чтобы я ушла с ранеными и безпомощными? – она смотрела на него, подняв вопросительно-иронически бровь.

Рик вздохнул и его лицо немного покраснело.

– Не в этот раз, моя тигрица, – её ответная улыбка согрела и взбодрила его.

Вейдт смотрел на подъёмник.

– Так… Всезнание сочло целесообразным помогать нам. И ты – не то, чем кажешься, Дженис Эм. Тебе придётся много чего рассказать, и у нас есть много о чём побеседовать.

–Чуть попозже, – ответила Дженис. – Я хочу, чтобы ты отвёл подъёмник на крышу – теперь он тебя послушает. А здесь я принесу больше пользы. – Она качнула винтовкой Штурмовика, которую она держала наперевес.

Вейдт медленно склонил голову.

– И, возвращаясь к делам насущным. Сарна там, если я правильно догадываюсь, вместе с Воувадом? – Дженис знала теперь, как читать большую часть скрытой информации Хэйдона-IV, и знала, как правильно поставить вопросы. – Может, есть ещё время убедить его, но я не та, кто сможет сделать это.

Не тратя больше слов, Вейдт вплыл на подъёмник к раненым и их охране. Дженис оглянулась на Рика и Лису:

– Думается мне, что сейчас я не очень похожа на свои концертные плакаты, ага?

С «линии окопов» раздался боевой клич праксианок – Инорганики атаковали снова. Рик смотрел, как двери подъёмника закрылись, и тот зашуршал наверх. Поход Хранителей изобиловал ошеломляющими ударами и неожиданностями, а то, что Дженис оказалась андроидом, просто и незамысловато ложилось в невероятную схему уже произошедших с ними событий.

– Джен, для нас ты просто чертовски хороша!

 

Сарна и Воувад сражались в поединке силы воли, огромный «ковёр» вибрировал под ними. Он решил, что если он не сможет убедить дочь уйти с ним, то он заставит её, взяв «ковёр» под свой контроль.

Но она боролась с ним с намного большей ментальной силой, чем он предполагал. И хотя она имела его силу, но у неё не было его натренированности и опыта – и всё же что-то внутри неё делало её почти равной отцу в силе воли.

Но сражение стало неоднозначным, когда конструкция на крыше распахнулась, и появился подъёмник со своим грузом. Раненым амазонкам помогали забираться на «ковёр», а здоровые торопились занять огневые позиции. Макс провёл Мирию к ковру и подсадил её.

Они игнорировали Воувада, который кричал: «Возвращайтесь назад, возвращайтесь назад! Война не должна захлестнуть город!»

Но было слишком поздно. Из-за края крыши возник «Крэнн», чьи датчики обнаружили деятельность на крыше.

Праксианки и Макс немедленно открыли огонь, но «Крэнны» были, возможно, наиболее мощно бронированными из всех двуногих Иноргаников, и робот продолжал наступать, стреляя в ответ. В «ковре» образовалось несколько отверстий, и несколько раненых погибли.

Люди рассыпались по крыше, ища укрытие и не находя его. Макс оставил Мирию и пошел прямо на робота, стреляя из винтовки Штурмовика.

«Крэнн» проигнорировал его, качая стволом орудия вперёд и назад, стреляя по всем, кого видел. Луч обратился к трём хэйдонийцам.

Вейдт попытался оттеснить Сарну в сторону, но она видела, что её отец был парализован шоком или страхом.

– Нет! – вскричала она и, вывернувшись от супруга, метнулась прямо к Воуваду, взметнув полы балахона. Она ударила отца головой и верхней частью тела, выбив его с линии огня, но луч «Крэнна» хлестнул по Сарне и отбросил её обратно. Её балахон вспыхнул.

Вейдт немедленно оказался рядом, пытаясь затушить огонь собственным телом, чувствуя себя более беспомощным, чем когда-либо. В следующую секунду к ним подскочил Макс и принялся сбивать пламя своей курткой, и даже Мирия, покачиваясь, включилась в работу.

Тем временем амазонки открыли дружную стрельбу по «Крэнну». Их массированный огонь из лёгкого стрелкового оружия нашел уязвимое место в обратно выгнутом колене «Крэнна», тот потерял равновесие и опору на крыше. «Крэнн» исчез из вида, и чуть позже они услышали глухой удар и сотрясение почвы, когда он шлёпнулся на улицу несколькими этажами ниже.

Макс почти ничего не знал о физиологии хэйдонийцев, а то, что он увидел в ране Сарны, потрясло его – необычные структуры и формы, незнакомые жидкости и системы выглядели как смесь органики и синтетики. Но он решил, что рана слишком серьёзная, чтобы выжить. Она подтвердила это, когда заговорила пузырящимся голосом.

– Отец, ты видишь? Каков Хэйдон-IV под Инвидами, какая красота в рабском загоне? Война может уничтожить нас, но ничто не замарает нас сильнее, чем потакание рабству.

На её лице не проступало выражения, которое мог бы распознать Человек, но тона в её голосе вывернули сердце Макса. Воувад поднял лицо, чтобы взглянуть на раненых и умирающих праксианок в каждой черте лиц которых было написано страдание.

Сарна содрогнулась. Из самых своих безликих глубин Вейдт издал вопль, который было жутко слышать. Без рук для последнего объятия, он опускался, пока не лёг на труп своей супруги. Послышались звуки, которые он узнал среди Хранителей, звуки, который никакой хэйдониец никогда не издавал прежде. Вейдт плакал подобно потерянной душе.

Рот Макса открылся. Из безглазого лика Вейдта сочились слёзы.

– Ах, Вейдт: любовь моя, – прошептала Сарна, хотя голос её звучал, словно источник находился снаружи тела. – Время и пространство не смогут разлучить нас. – Потом по ней снова прошла судорога, и её не стало.

Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что новый звук рос и усиливался, заглушая горе Вейдта. Воувад плыл к телу Сарны, отбросив назад голову и подняв гладкое лицо к небу. Макс решил почему-то, что если бы у хэйдонийца были руки, они были бы подняты к небу и сжаты в кулаки.

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 101; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!