Региональные особенности занятости пенсионеров
Еще одна особенность переходного периода — высокая занятость пенсионеров и ее устойчивый рост. По данным Пенсионного фонда, только за 2002-2003 годы доля работающих среди женщин-пенсионеров выросла с 15,5 до 18,2%, среди мужчин — с 17,5 до 20,5%, т.е. в России работали каждый пятый мужчина и каждая шестая женщина. В 2006 году это уже был каждый четвертый пенсионер — 25,8% мужчин и 23,8% женщин. К сожалению, после 2003 года региональные данные перестали публиковаться, но, судя по общей для страны тенденции роста занятости пенсионеров, все региональные особенности, выявленные по данным 2003 года, остаются актуальными.
Уровень занятости пенсионеров по регионам различался в 2003 году более чем в семь раз. Можно выделить две зоны повышенной занятости — северную и крупногородскую. На Севере из-за более раннего выхода на пенсию многие пенсионеры сохраняют трудоспособность и желание работать. Но главная причина — невозможность прожить на пенсию из-за высокой стоимости жизни и минимальных натуральных доходов от личного подсобного хозяйства в зоне неблагоприятного климата. В северных регионах Дальнего Востока, в автономных округах Тюменской области, Таймырском, Ненецком АО и Мурманской области доля работающих пенсионеров достигает 35-52%, в остальных северных регионах страны она превышает 25%. В крупнейших городских агломерациях высокая занятость населения старше трудоспособного возраста также отчасти вынужденная, она обусловлена низким уровнем пенсий и дороговизной жизни. В Москве и Московской области, в Санкт-Петербурге работают 26-31% пенсионеров-мужчин и 20-25% женщин.
|
|
|
Для пожилого населения аграрных южных регионов и слаборазвитых республик характерна традиционная стратегия адаптации «на земле» с помощью расширения личного подсобного хозяйства, а не поиска оплачиваемой работы. Контрасты между севером и югом видны во всех федеральных округах: доля работающих пенсионеров различается между разными регионами, входящими в состав Сибирского и Уральского федеральных округов, почти в 4 раза, между регионами в Дальневосточном ФО и в Северо-Западном — в 2,5-3 раза. В Центральном и Приволжском округах различия выражены слабее (в 1,5-2 раза) из-за меньших региональных контрастов климата и уровня урбанизации. В республиках Южного округа образ жизни населения слабо модернизирован и традиционные формы адаптации выражены более явно, поэтому в Ингушетии работает только 7% пенсионеров по сравнению с 18% в урбанизированной Волгоградской области этого же округа.
Сформировавшиеся региональные различия в формах адаптации очень устойчивы, при этом динамика последних лет показывает повсеместный рост доли работающих пенсионеров. В большинстве случаев это вынужденный рост занятости. Пенсионерам приходится работать, чтобы компенсировать снижение доходов относительно других групп населения (средний размер пенсий все больше отстает от средней заработной платы) и найти средства на оплату непрерывно дорожающих услуг ЖКХ. Рост занятости пенсионеров повышает их экономическую независимость от государства, но ценой превращения в изгоев на рынке труда — пенсионеры, как правило, заняты на самых непрестижных рабочих местах в бюджетной сфере с минимальной оплатой труда.
|
|
|
Возможное увеличение границы пенсионного возраста будет наиболее болезненным для жителей крупнейших городов и Севера, поскольку выход на пенсию в более старших возрастах еще сильнее снижает их конкурентоспособность на рынке труда. А искать работу большинству из новых пенсионеров придется, если соотношение динамики роста пенсий и стоимости жизни останется прежним.
Наверх
Гендерное равенство и неравенство: советское наследие и современная специфика
Для советских лет, начиная с 1960-х, была характерна сверхвысокая и сопоставимая с мужской экономическая активность женщин — более 80% женщин трудоспособного возраста работали. Принято считать, что в переходный период положение женщин на рынке труда резко изменилось. Но статистика показывает, что в целом за 1992-2006 годы экономическая активность женщин трудоспособного возраста снизилась не слишком существенно (с 81,6 до 74,7%), темпы сокращения оказались сопоставимыми с динамикой активности мужчин данного возраста (с 86,6 до 78,9%). Наибольший спад активности пришелся на первые, наиболее кризисные, годы. Начавшийся с 1999 года рост экономической активности имел примерно равную скорость для обоих полов, без гендерной дискриминации. Если сравнивать динамику экономической активности женщин в более широком возрастном диапазоне — 15-72 года по методологии МОТ, то для женщин сокращение кризисных лет почти компенсировалось (63,7% в 1992 году и 61,6% в 2005 году), особенно по сравнению с мужчинами данного возраста (77,6 и 71,4% в те же годы). Женщины не только сохранили высокую экономическую активность, но существенно расширили ее возрастной диапазон за счет старших возрастов. С середины 2000-х годов ситуация стабилизировалась и показатели экономической активности практически не меняются.
|
|
|
Территориальные различия в основном воспроизводят черты, унаследованные от советского времени, что говорит о высокой устойчивости воздействия базовых демографических и социальных факторов, формирующих эти различия. Наибольшие различия в экономической активности женщин, как и в предыдущие десятилетия, характерны для двух типов регионов:
|
|
|
· республик Северного Кавказа с традиционалистскими семейными установками и более высокой рождаемостью, привязывающей женщин к дому; в Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии уровень их экономической активности в возрасте 15-72 лет не превышает 50%;
· регионов Крайнего Севера с сохранившейся с советских времен максимальной экономической активностью женщин (более 67%), в том числе из-за более молодой возрастной структуры населения.
Гендерные различия в занятости по сравнению с советским периодом усилились незначительно, доля женщин в структуре занятого населения сократилась с 50% до 48-49%. В начале переходного периода женская занятость снижалась быстрее, особенно женщин старшего трудоспособного возраста, терявших работу в первую очередь. Но с дальнейшим ухудшением ситуации на рынке труда сокращение занятости полов шло примерно равными темпами. И в начальный период экономического роста увеличение численности занятых было практически равным для мужчин и женщин (на 6,5-6,7% за 1999-2001 годы).
Постепенно меняется и соотношение мужчин и женщин на рынке труда вследствие высокой мужской смертности в трудоспособных возрастах и роста занятости женщин в старших возрастах. Если в начале 2000-х годов мужчины преобладали среди занятых в 3/4 регионов, поскольку возраст их выхода на пенсию выше, то к началу 2006 года такое преобладание сохранилось только в 57% регионов (данные обследования рынка труда за август 2005 — май 2006 годов). Более женским становится рынок труда почти всех областей Центра и половины регионов Северо-Запада, которые имеют наиболее постаревшую возрастную структуру населения. Аналогичные трансформации набирают силу в большинстве регионов Приволжского федерального округа.
В начале 2000-х годов наиболее заметный дисбаланс в пользу женщин (52% занятых) имели только самые слаборазвитые регионы (республика Тыва, Агинский Бурятский и Коми-Пермяцкий АО) со специфическими гендерными ролями: в связи с распространенностью асоциальных явлений и высокой мужской безработицей женщины становились лидерами на низкоконкурентном рынке труда и основными «кормильцами» семей. Гендерная специфика в сфере занятости выражена в этих регионах более явно из-за преобладания титульного населения, но те же процессы характерны и для титульного населения республики Алтай. Явная феминизация занятости по тем же причинам сложилась в районах проживания коренных малочисленных народов Севера: доля женщин среди занятых достигала 57%, а в неаграрных отраслях (в основном это бюджетная сфера) — 68%. Не только в слаборазвитых республиках и автономных округах, но и в сельской местности Нечерноземья женщина все чаще становится фактическим главой семьи, заменяя деградирующих мужчин. Такой пример социального равенства полов трудно назвать позитивным.
Заметный дисбаланс в пользу мужчин сохранился только в трех типах регионов. Во-первых, это регионы нового освоения — нефтегазовые округа Тюменской области, большая часть Сибири и весь Дальний Восток (40-48% женщин среди занятых) с тяжелыми условиями труда и преобладанием «мужских» добывающих отраслей в структуре экономики. Во-вторых, регионы аграрного юга с несколько пониженной долей женщин среди занятых из-за больших нагрузок в полутоварном личном подсобном хозяйстве. В-третьих, часть республик Северного Кавказа с избыточным предложением мужской рабочей силы и выдавливанием женщин с рынка труда. Например, в Ингушетии доля женщин среди занятых снизилась до трети (34%) к началу 2006 года, это самый низкий показатель в стране.
Реальные гендерные особенности безработицы весьма далеки от стереотипных представлений о «женском лице безработицы», основанных на статистике зарегистрированной безработицы. Обследования Госкомстата РФ по методологии МОТ (в них учитываются не только зарегистрированные, но и незарегистрированные фактические безработные) показали, что доля женщин среди безработных меньше половины (45-48% в течение 1992-2006 годов) и близка к их доле в экономически активном населении. Преобладание женщин среди зарегистрированных безработных (63-72%) объясняется тем, что женщинам труднее использовать активные стратегии поиска работы, они чаще обращаются за помощью в государственные органы занятости, чтобы получить содействие в трудоустройстве или мизерные пособия по безработице. Ситуация с женской зарегистрированной безработицей меняется в зависимости от состояния региональных рынков труда. В регионах с низкой безработицей доля женщин среди зарегистрированных безработных может превышать 70-80%. При ухудшении экономической ситуации в регионе и возрастании напряженности на рынке труда доля женщин среди зарегистрированных безработных снижается.
Данные по общей безработице (по методологии МОТ) за 2000-2006 годы показывают, что в 60-80% регионов мужская безработица была выше женской, поскольку женщины при поиске работы менее требовательны к характеру труда и уровню его оплаты, чаще готовы к снижению социально-профессионального статуса. Гендерные различия безработицы в регионах не всегда имеют очевидное объяснение, т.к. на них влияет множество разных факторов. Тем не менее, можно выделить несколько типов регионов, в которых уровень женской безработицы в 2002-2006 годах был равен или выше, чем мужской:
· Благополучные субъекты РФ с минимальной безработицей (федеральные города с областями, Самарская область). В них срабатывает тот же механизм, что и в зарегистрированной безработице: при лучшей ситуации на рынке труда конкурентоспособность женщин ниже, особенно не имеющих профессионального образования и немолодых.
· Часть более аграрных регионов (Краснодарский, Алтайский края, Ростовская область и часть республик Северного Кавказа). При достаточно напряженной ситуации на рынке труда и высокой конкуренции за рабочие места женщины выбирают стратегию выживания за счет полутоварного личного подсобного хозяйства, но не теряют надежды найти оплачиваемую работу и не переходят в категорию экономически неактивных.
· Часть северных и восточных регионов с ресурсно-экспортной экономикой, преимущественно мужской занятостью и дефицитом «женских» рабочих мест (автономные округа Тюменской области и др.). Однако влияние отраслевой структуры экономики на гендерные показатели безработицы заметно не во всех ресурсодобывающих регионах.
Региональный анализ показывает, что в уровне занятости гендерное неравенство минимально и продолжает сокращаться. Однако за благополучными цифрами занятости скрывается горизонтальная (по отраслям) и вертикальная (по статусу) сегрегация женщин, результатом которой стали значительные гендерные диспропорции в оплате труда.
Наверх
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 187; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!