О том, чтобы нам подражать богоносным нашим отцам, а также об избежании низких страстей, о бодрости и труде в нашем душевном делании
Братия мои и отцы. Для посева, жатвы и собирания винограда существует такое определенное время, когда земледелец может производить эти свои желанные работы. Для работы же в душе пригодно всякое время. Здесь не нужно ни волов, ни плуга, ни других орудий, отсутствие которых делает невозможными земледельческие работы.
Для работы над душой пригодно всякое время
Нужны лишь охота да желание, с ними мы можем посеять добрые дела и пожать блага для вечного наслаждения. <809> И это можно делать не только днем, но и ночью, и утром, и в полдень, и за едой, и за питьем, и сидя, и стоя, и беседуя, и молча, находясь и в движении, и в бездействии, и работая, и оставаясь без дела, если только мы трезвимся и бодрствуем, а не обольщаемся и не обманываемся своими помышлениями, если не носимся туда и сюда умом или телом, не творим своих плотских пожеланий, не поражаем друг друга вспыльчивостью, сварливостью, непослушанием, ропотом, тщеславием и гордостью, не стремимся свалить с себя вину на ближнего и не стараемся несправедливым путем одержать над ним победу. Ибо все это не позволяет нашему духу пребывать в Боге, размышлять о том, что нужно, оставаться смиренным и сокрушенным и легко принимать все приключающиеся с нами скорби. Не следует, братия, никоим образом не следует так делать.
Что не позволяет нашему духу пребывать в Боге
Не будем терять <810> и губить дней своего спасения в праздности, лени, небрежении, а также не станем проводить и терять времени своей жизни без приобретения и выгоды, но будем покупать добродетели и собирать небесные богатства, будем так же рассудительны, как были рассудительны (357) святые отцы наши, чтобы не терять ни одного дня, ни одного часа, но твердо и усиленно работать над очищением души и изгнанием страстей, держаться в возвышенном созерцании благ, чтобы не обращать внимания на все потребные для этого труды, руками ли, или ногами, или вообще прочими членами, но чтобы искать всем сердцем Бога, стучать в двери и не впадать при этом в отчаяние. За это‑то вот и открыт был им вход заповедей Христовых, дверь любви, врата правды, путь бесстрастия, и они вошли и обрели радость и веселие и, таким образом, с помощью небольшого труда обрели то, чего искали, – вечную <811> и нетленную радость.
|
|
|
Не терять ни одного дня, ни одного часа
Они не занимались любострастием и плотоугодием, не стремились к власти, славе и первенству, не препирались из‑за платья, обуви, кукулей, мантий, писал, памятных дощечек, ремней и т. п.
Как жили святые
Они, испытывая унижения, оскорбление и притеснение, не раздражались на брата за обидное слово, или насмешку, или приказание насчет работы, или за что‑либо иное, но постоянно взирали только на предлежащий им подвиг. И так как их терпение выносило все, что от них требовали, то они переносили все или полурадостно (μετά χαρμολύπης)[1107], или же совсем радостно (και τελείας ευφροσύνης). Полурадостно переносят вообще хорошо подвизающиеся, а радостно – уже совсем бесстрастные. Так почему же некоторые из нас так не поступают (я разумею здесь и себя)? О первом они еще кое‑что подумывают, но что касается второго [то есть бесстрастия], то все их усилия <812> и старания направлены так, как будто они ушли из мира и пришли сюда только для того, чтобы служить страстям, препираться, сердиться, получать одежду с обувью, лгать, сочинять клеветы, красть, тащить и бежать от Бога и из монастыря. Все это происходило и (358) происходит из‑за моих грехов. И зачем только мы такие делаемся монахами? К чему это мы вступаем во свет святого образа? Зачем мы обманули живого Бога, а особенно зачем мы, как сказано: рече безумен в сердцы своем: несть Бог (Пс. 13:1), – вообразили, что Бога совсем нет? Ибо всякий, кто делает дурное, тот растлел и омерзился в начинаниях своих (Пс. 13:1), отрекся от Бога.
|
|
|
|
|
|
Порицание нерадивых монахов
Увы мне, окаянному! К чему мы призваны и что делаем! Предполагается, что мы призваны из нечистоты в чистоту, а на самом деле мы стали еще нечистее, чем в предшествующей своей жизни; мы должны бы перейти из <813> порочности к святости, а в действительности мы оказываемся хуже мира – мы стали предметом насмешек и шуток для своих соседей, поводом к богохульству у тех, кто о нас слышит, предметом порицания и осмеяния у тех, кто нас знает. Горе нам, что мы родились: скоро, скоро Господь разберет все это, исключит нас из числа святых и предаст в огонь вечный. Но вы, чада и братия, кои еще спасаетесь, исполните отеческие повеления и наставления, сохраните свои сердца непорочными и невинными, не поревнуйте лукавнующим и не подражайте творящим беззаконие, зане яко трава скоро изсшут и яко зелие злака скоро отпадут (Пс. 36:1–2). Не будем смотреть на тех, коих много и кои живут в этом роде нерадиво, но будем взирать на тех людей, кои редки и кои бодры в <814> благочестии, а главное – на предшествовавших нам преподобных отцов наших и сообразно с этим упорядочим свою жизнь, будем брать оттуда примеры и образцы для подражания. Ведь и живописец не бросает хорошо сделанного подлинника, чтобы начать срисовывать свою картину с самого последнего и дурного образца, (359) но всегда старается писать с выдающегося из всех по своей красоте рисунка. Мы же по своему невниманию и безрассудству делаем как раз наоборот: оставляем блестящий образец – жизнь святых и берем пример с того, что дурно и безобразно.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 165; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!