Формы защиты субъективных прав и законных интересов

Курс гражданского процесса теоретические начала и основные институты  

Предисловие

 

Осознавая, что Divinae res perfectissimae sunt - и не только право, но всякое человеческое знание стремится к незавершенности, автор представляет свой труд: "Курс гражданского процесса".

Цели предлагаемого вниманию читателей Курса гражданского процесса скромны: они - учебные. Но одновременно Курс отражает авторское видение цивилистического процесса, и возможно, этот взгляд покажется интересным также профессионалам. Автор стремилась создать единое по концепции произведение, отражающее современное состояние, фундаментальные основы и тенденции развития цивилистического процесса.

Цивилистический процесс един в своих онтологических, гносеологических и методологических основах. Унификация процессуальной формы судебной защиты субъективных прав и законных интересов - общая закономерность развития современного процесса. Это не означает формализации цивилистического процесса. Взаимообогащение различных форм защиты, внутренняя дифференциация процессуальной формы и развитие многообразия судебных процедур - другая важнейшая закономерность. Унификация и дифференциация процесса предполагают общность критериев, обусловленных историческим развитием механизма судебной защиты. Главная концепция Курса - показать единство процесса в многообразии его методов и конкретных процедур. Категория "цивилистический процесс", по мысли автора, в наибольшей мере отражает сущностную специфику судебного механизма защиты субъективных прав и законных интересов, осуществляемую в порядке гражданского судопроизводства независимо от конкретной формы судебной защиты.

Курс имеет подзаголовок - "Теоретические начала и основные институты", поскольку главное внимание уделено фундаментальным положениям гражданского процесса, основополагающим институтам гражданского процессуального права, понимание которых необходимо для выработки методологии правоприменения. Немалое значение уделено освещению конкретных проблем гражданского процесса, в особенности по неоднозначно решаемым вопросам.

Знание принципиальных положений, конституирующих гражданский процесс и гражданское процессуальное право как феномен юридической действительности, - необходимое условие и методологическая основа для решения практических задач. Современное развитие общественных отношений и права характеризуется тесной взаимосвязью теории и практики. Системное толкование и применение закона становится невозможным без хорошей теоретической и методологической подготовки. Усложнение общественных отношений, подвергаемых правовому регулированию, требует творческого подхода к решению насущных проблем. Это обусловливает обратное влияние практики на теорию права и развитие права.

Курс охватывает одиннадцать глав: понятие гражданского процессуального права и гражданского процесса; принципы гражданского процессуального права; гражданские процессуальные отношения; лица, участвующие в деле; иск и право на судебную защиту; доказывание и доказательства в гражданском процессе; судебное решение; "иностранный элемент" в гражданском процессе; производство по делам, возникающим из публичных правоотношений; особое производство; проверка и пересмотр судебных постановлений.

В центре рассуждений - онтологические вопросы, которые не имеют однозначного решения: сущность гражданского процессуального права и гражданского процесса, судебной защиты; понимание иска и права на судебную защиту; соотношение "гражданское судопроизводство" - "гражданский процесс" - "предмет гражданского процессуального права"; "гражданское судопроизводство" и "административное судопроизводство"; дифференциация процессуальной формы и закономерности ее развития; гарантии правосудия и судебные процедуры. Практика Конституционного Суда и других судов Российской Федерации, судебная практика свидетельствуют об актуализации данных проблем, об их не только теоретическом, но прикладном, методологическом значении.

При формировании структуры Курса учтена "технологичность" ряда институтов, выработка знаний и правоприменительных умений по которым предполагает самостоятельную проработку правовых ситуаций (например, судебные расходы, процессуальные сроки, подсудность, производство, связанное с исполнением судебных постановлений). Решению данной задачи посвящена книга автора под названием: "Гражданский процесс. Практикум", опубликованная в 2006 г. Это издание может быть использовано в работе вместе с Курсом гражданского процесса.

Курс гражданского процесса подготовлен на основе исторических достижений процессуальной доктрины и опыта развития отечественного права. Его правовой базис - Конституция Российской Федерации, международные правовые акты, действующее законодательство Российской Федерации. Неотъемлемый элемент Курса - анализ правовых положений, выработанных Конституционным Судом Российской Федерации, Верховным Судом Российской Федерации. Не обойден вниманием и сравнительно-правовой аспект с учетом исторических взаимосвязей доктрины и законодательства России и стран континентального (в первую очередь, Германии, Франции) права.

Автор стремилась следовать принципу историзма, а также прогностической функции науки и дать представление о наиболее важных современных проблемах, закономерностях и тенденциях гражданского и в целом цивилистического процесса как правового феномена, рожденного многовековым социальным опытом.

По структуре и содержанию Курс гражданского процесса отвечает требованиям, предъявляемым к изучению дисциплины "гражданский процесс" в юридических вузах. Он может быть использован при обучении специальным дисциплинам по магистерской программе "Гражданский процесс, арбитражный процесс", а также при подготовке к кандидатскому экзамену по специальности 12.00.15 "Гражданский процесс, арбитражный процесс". Курс имеет значительную научную и методологическую составляющую и может представлять интерес для научных и практических работников, специализирующихся в области юриспруденции.

 

* * *

 

Цивилистический процесс подобен сложной, многоплановой картине, созданной великим мастером - Временем. Краски иногда накладываются одна поверх другой; отдельные фрагменты переписываются заново, густая вязь узора не всегда поддается прочтению, и замысел порой ускользает, но оторвать взгляд невозможно: творение продолжается. Предлагаемая книга - лишь беглый взгляд на это полотно из сегодняшнего дня.

Завершая предисловие, выражаю искреннюю признательность моим друзьям и коллегам, товарищам по науке, общение с которыми на протяжении многих лет служило мне опорой и творческим стимулом.

Оставляю невысказанной благодарность тем, кому посвящен мой труд. Facio pro facere.

 

1 сентября 2007 г.

 

Глава первая. Понятие гражданского процессуального
права и гражданского процесса

 

§ 1. Формы защиты субъективных прав и законных интересов (1) § 2. Сущность судебной защиты. Понятие и признаки правосудия (17) § 3. Понятие гражданского процесса. Предмет гражданского процессуального права (32) § 4. Понятие гражданского процессуального права. Гражданская процессуальная форма (44) § 5. Виды производств в гражданском процессе. Стадии гражданского процесса. Судебные процедуры (55) § 6. Метод гражданского процессуального права (77)

 

Формы защиты субъективных прав и законных интересов

 

Судебная защита прав, свобод и законных интересов - одно из великих достижений цивилизации, организованной в общество. И если право, по элегантному определению Цельса, есть искусство доброго и справедливого ("ius est ars boni et aequi"*(1)), то правосудие, утверждает Ульпиан, есть неизменная и постоянная воля предоставлять каждому его право: Iustitia est constans et perpetua voluntas ius cuique tribuendi*(2). Защита гражданских прав и право исторически породили друг друга - и субъективное право есть в известной мере порождение цивилистического процесса. Несмотря на смену веков и времен, эта глубинная онтологическая взаимосвязь защиты и объекта защиты продолжает оказывать влияние на развитие современных форм защиты прав и законных интересов.

Гражданское процессуальное право создает алгоритм судебной защиты по гражданским делам, юридический механизм реализации конституционного права на судебную защиту в гражданском судопроизводстве. Однако судебная защита не исчерпывается гражданским судопроизводством - судебная власть осуществляется согласно ч. 2 ст. 118 Конституции РФ посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Судебная власть также не тождественна судебной защите, а типы судопроизводств, названные ст. 118 Конституции РФ, еще не предопределяют форм защиты прав и законных интересов*(3).

Что же следует понимать под формами защиты?

В процессуальном законодательстве отсутствует дефиниция "формы защиты". Основания для ее определения имеются в Конституции РФ, закрепляющей основы построения судебной системы, формы осуществления судебной власти (гл. 7 "Судебная власть"). Статья 11 ГК "Судебная защита гражданских прав" гласит:

"1. Защиту нарушенных и оспоренных гражданских прав осуществляет в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством, суд, арбитражный суд или третейский суд (далее - суд).

2. Защита гражданских прав в административном порядке осуществляется лишь в случаях, предусмотренных законом. Решение, принятое в административном порядке, может быть обжаловано в суд".

В ст. 11 ГК категория "судебная защита" используется как собирательная. По Конституции РФ судебная власть осуществляется через деятельность системы государственных судов - судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Термин "суд" применительно к третейским судам условен: это, как увидим далее, негосударственная (не судебная в строгом понимании) форма защиты.

В современных учебниках категория "форма защиты" определяется как процессуальная: ею обозначают устанавливаемую законом деятельность компетентных органов по защите права, порядок защиты права тем или иным юрисдикционным органом*(4). В основе предлагаемых дефиниций- категории "деятельность", "процедура". Онтологически это верно. Но следует учитывать: в нашей стране формы защиты исторически развивались - наглядно в XX в. - не столько в зависимости от специфики деятельности по защите, сколько в соответствии с развитием системы юрисдикционных органов. Формы защиты, в первую очередь, соотносились с органом защиты, а не с особенностями деятельности по защите.

Очевидной иллюстрацией могут служить положения гл. 7 Конституции РФ, закрепляющей основы судебных форм защиты. С одной стороны, ч. 2 ст. 118 Конституции РФ гласит: "Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства". Это - деятельностный подход. С другой стороны, ст. 126-127 Конституции РФ предусматривают самостоятельное и независимое существование системы судов общей юрисдикции во главе с ВС РФ и системы арбитражных судов во главе с ВАС РФ. Однако в ст. 118 Конституции РФ арбитражное судопроизводство в качестве формы судебной власти не названо. АПК оперирует иным термином: "судопроизводство в арбитражных судах", а в доктрине все чаще судопроизводство в арбитражных судах определяется как гражданское судопроизводство*(5). В то же время не подвергается сомнению, что судебная защита прав и интересов арбитражными судами есть самостоятельная форма защиты - в силу конституционных положений ст. 127 Конституции РФ.

Итак, обратим внимание: в России единой судебной формы защиты нет, имеются судебные формы защиты*(6).

Согласно Конституции РФ существуют две самостоятельные судебные формы защиты прав и законных интересов: посредством судов общей юрисдикции и посредством арбитражных судов. Это - государственная юрисдикция. Говоря о судебной форме защиты, мы говорим именно о государственной юрисдикции, осуществляемой посредством двух самостоятельных судебных форм защиты.

Принципы и общий порядок судопроизводства определены Конституцией РФ и ФКЗ от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации"*(7). Процессуальная деятельность судов общей юрисдикции и арбитражных судов по защите регламентируется, в первую очередь, соответствующими процессуальными кодексами: Гражданским процессуальным кодексом РФ*(8) и Арбитражным процессуальным кодексом РФ *(9), а также принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами (например, ФЗ от 17 декабря 1998 г. N 188-ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации"*(10), ФЗ от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"*(11)). В делах с "иностранным элементом" значительна роль процедурно-процессуальных норм, предусмотренных международными договорами Российской Федерации.

Самостоятельную форму защиты представляет собой деятельность третейских судов. По своей сущности это негосударственная форма защиты, и к числу собственно судебных не относится. Деятельность третейских судов регламентирована ФЗ от 24 июля 2002 г. N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации"*(12), Законом РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже"*(13).

К негосударственной (общественной) форме защиты, применяемой по отдельным категориям индивидуальных трудовых споров, относятся комиссии по трудовым спорам (КТС), создаваемые и действующие в соответствии с правилами, установленными Трудовым кодексом РФ.

Пункт 2 ст. 11 ГК называет административную форму защиты гражданских прав, используемую только в случаях, прямо указанных законом. Однако защита гражданских прав и интересов в административном порядке противоречит их природе, и в настоящее время случаи ее применения в цивилистической сфере крайне редки. С известной долей условности в качестве примера можно назвать спор о новизне изобретения (отсутствие новизны повлекло отказ в выдаче патента), который подлежит рассмотрению Палатой по патентным спорам федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности*(14). Но и здесь о самостоятельности административной формы защиты гражданских прав говорить не приходится - решение Палаты по патентным спорам может быть обжаловано в суд.

Особое место занимает Конституционный Суд РФ. По своей природе это орган конституционного контроля. В число его задач входит защита основных прав и свобод граждан (ст. 3 ФКЗ от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации"*(15)).

Подчеркнем: речь идет о конституционных правах и свободах, которые и защищаются особыми способами - не рассмотрением и разрешением споров о праве, а проверкой конституционности примененного или подлежащего применению закона.

Деятельность Конституционного Суда РФ есть реализация судебной власти (ч. 2 ст. 118 Конституции РФ), однако ее назначение по сравнению с деятельностью судов общей юрисдикции и арбитражных судов иное: не предоставить судебную защиту субъективному гражданскому праву или законному интересу, а обеспечить должную реализацию судебных форм защиты особыми способами, присущими только деятельности Конституционного Суда РФ. Можно утверждать, что посредством конституционного контроля защищается само право на судебную защиту как конституционное право, закрепленное ст. 46 Конституции РФ.

От форм защиты следует отличать деятельность по охране бесспорных прав и законных интересов, которую осуществляют нотариусы и другие должностные лица, имеющие полномочия на совершение нотариальных действий.

Необходимо различать формы защиты и материально-правовые способы защиты, на которые указывает (не исчерпывающим образом) ст. 12 ГК: признание права; восстановление положения, существовавшего до нарушения права; признание оспоримой сделки недействительной, применение последствий недействительности ничтожной сделки; признание недействительным акта государственного органа или акта органа местного самоуправления; самозащита права; присуждение к исполнению обязанности в натуре; возмещение убытков; взыскание неустойки; компенсация морального вреда и др.

Основными формами защиты субъективных гражданских прав и законных интересов являются судебные (государственные) формы: судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Это объективно обусловлено соответствием природы подлежащих защите прав и интересов природе юрисдикционного органа - суда. Гражданские правоотношения, по поводу которых возник спор, характеризуются равноправием субъектов и диспозитивностью их прав. Природа судебных форм защиты корреспондирует природе спорных гражданских правоотношений.

"Спор о праве гражданском" не синоним понятию "гражданское дело". "Гражданское дело" - собирательная категория, отграничивающая гражданские дела от уголовных. Гражданское дело - это любой спор о праве или правовой спор, рассматриваемый в порядке гражданской юрисдикции. Гражданское дело возникает:

из гражданских в узком смысле отношений (т.е. отношений, регулируемых ГК);

из гражданских в широком смысле отношений (т.е. отношений, характеризующихся равноправием и диспозитивностью взаимного положения участников и регулируемых нормами семейного, трудового и иного законодательства);

из публичных, включая административные, отношений (характеризующихся неравным положением субъектов относительно друг друга и регулируемых нормами муниципального, земельного, налогового и иного законодательства).

Гражданская юрисдикция соотносима с гражданской процессуальной формой и обозначает рассмотрение гражданских дел не только судом общей юрисдикции, но и арбитражными судами.

Для выявления специфики судебной - в порядке гражданского судопроизводства - формы защиты необходимо определить, чем она отличается от иных, предусмотренных законодательством, форм защиты.

Арбитражная форма защиты в России осуществляется арбитражными судами в соответствии с Конституцией РФ, ФКЗ от 28 апреля 1995 г. N 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации"*(16) и АПК *(17), другими федеральными законами.

Здесь и далее мы используем терминологию, принятую в отечественных законодательстве и доктрине. Можно заметить, что название "арбитражный суд" применительно к государственной судебной форме защиты не слишком удачно. Традиционно "арбитраж"*(18) в континентальной системе права означал вид деятельности, определенную процедуру урегулирования правового спора, не связанную с государственно-властной деятельностью. Например, арбитраж как совокупность судебных процедур, направленных на урегулирование спора, регулируется четвертой книгой Нового ГПК (NCPC) Франции. "Арбитраж", "арбитражный" в названии органа характерно для третейского суда (не государственной формы защиты), например: Международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате РФ, трудовой арбитраж.

Как полноценная судебная форма защиты арбитражные суды конституировались в 1995 г. - с принятием ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации" и АПК 1995 г. Согласно ст. 1 ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации" арбитражные суды являются федеральными судами и входят в судебную систему РФ. В ст. 4 того же закона устанавливается, что арбитражные суды осуществляют правосудие*(19) путем разрешения экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции Конституцией РФ, указанным ФКЗ, АПК и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами. Назначение арбитражных судов - осуществлять правосудие в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, что вытекает из ст. 1 АПК. Задачи судопроизводства в арбитражных судах определены ст. 2 АПК. Ими являются:

защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность, а также прав и законных интересов Российской Федерации, ее субъектов, муниципальных образований, органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц в указанной сфере;

обеспечение доступности правосудия в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности;

справедливое публичное разбирательство в установленный законом срок независимым и беспристрастным судом;

укрепление законности и предупреждение правонарушений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности;

формирование уважительного отношения к закону и суду;

содействие становлению и развитию партнерских деловых отношений, формированию обычаев и этики делового оборота.

АПК специально не содержит указания на цели судопроизводства в арбитражных судах, но по существу они формулируются в п. 1 ст. 2 АПК. Такие задачи, как обеспечение доступности правосудия и справедливое публичное разбирательство в установленный законом срок независимым и беспристрастным судом были восприняты АПК 2002 г. из международно-правовых актов, в частности - ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.*(20), ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.*(21)

Арбитражные суды, будучи самостоятельной ветвью судебной власти, представляют самостоятельную форму судебной защиты, но в то же время являются специализированными судами в сфере гражданской юрисдикции, что с очевидностью проявилось в АПК 2002 г.

Сравним: ст. 2 ГПК определяет задачи гражданского судопроизводства, а ст. 2 АПК - задачи судопроизводства в арбитражных судах (но не арбитражного судопроизводства). Сравнение двух процессуальных кодексов свидетельствует: ГПК регламентирует гражданское судопроизводство, АПК - судопроизводство в арбитражных судах. Однако по своему характеру и сущности судопроизводство в арбитражных судах - также гражданское судопроизводство. Целью судопроизводства в арбитражных судах, как и гражданского судопроизводства (ст. 2 ГПК), является защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов. Но если суды общей юрисдикции осуществляют защиту в сфере гражданских, трудовых и иных правоотношений, на что прямо указано в ст. 2 ГПК, то арбитражные суды обеспечивают защиту в специально очерченной законодателем сфере: предпринимательской и иной экономической деятельности (ст. 1, 2, 27 АПК).

Традиционно в доктрине понятия "гражданский процесс" и "гражданское судопроизводство" использовались как синонимичные. До АПК 2002 г. категории "арбитражный процесс" и "арбитражное судопроизводство" также мыслились как взаимозаменяемые (в процессуальной литературе такая традиция продолжается). АПК 2002 г. вслед за ст. 118 Конституции РФ отказался от термина "арбитражное судопроизводство". Современной доктриной признано, что судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в форме гражданского и административного (разд. III АПК) судопроизводства. Таким образом, арбитражный процесс есть разновидность процесса гражданского. Цивилистический процесс един в своей сущности, но вовне существует в двух самостоятельных формах защиты. В этом - одно из главных противоречий современной судебной формы защиты. Оно может быть снято легальным признанием арбитражных судов специализированными судами гражданской юрисдикции.

Третейские суды представляют негосударственную форму защиты субъективных гражданских прав и законных интересов. Создание и деятельность третейских судов регламентируется ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации". Данный закон не распространяется на международный коммерческий арбитраж, к которому применяется Закон РФ "О международном коммерческом арбитраже".

Специфика третейской формы защиты такова, что она может быть использована только при взаимном волеизъявлении спорящих сторон, выраженном в третейском соглашении. Третейский суд либо создается самими сторонами для разрешения конкретного спора (третейский суд ad hoc), либо стороны передают спор на рассмотрение постоянно действующего третейского суда. Постоянно действующие третейские суды могут создаваться различными организациями - торговыми палатами, биржами, общественными объединениями предпринимателей и потребителей и иными юридическими лицами.

Третейские суды не образуют системы; они не обладают собственной компетенцией, отличной от компетенции судов. В третейский суд по соглашению сторон третейского разбирательства может передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом (п. 2 ст. 1 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации"). Стороны сами третейским соглашением определяют желательность для них третейской формы защиты.

Третейская форма защиты самостоятельна относительно судебных (государственных) форм защиты. Согласно п. 2 ст. 5 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" третейское соглашение может быть заключено сторонами в отношении всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть в связи с каким-либо правоотношением. Решение третейского суда, ставшее обязательным для сторон, является препятствием для возбуждения тождественного дела в суде (по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям) - п. 3 ч. 1 ст. 134 ГПК. Вместе с тем рассмотрение спора в суде общей юрисдикции или арбитражном суде не является препятствием для заключения третейского соглашения, но лишь до принятия решения компетентным судом (п. 4 ст. 5 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации"). Не исполненное добровольно решение третейского суда может подлежать принудительному исполнению по общим правилам исполнительного производства. Третейское решение является основанием для выдачи судом по заявлению заинтересованной стороны исполнительного листа. Если суд отказал в выдаче исполнительного листа по основаниям, предусмотренным в законе (ст. 426 ГПК), тождественный спор может быть рассмотрен в суде.

Впервые в ГПК и АПК 2002 г. предусмотрена возможность оспаривания в суде решений третейских судов (гл. 46 ГПК, гл. 30 АПК), если в третейском соглашении не предусмотрено, что решение третейского суда является окончательным (ст. 40 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации"). Ранее возможность судебного оспаривания третейских решений устанавливалась лишь применительно к международному коммерческому арбитражу (ст. 34 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже").

Решение третейского суда, принятое на территории Российской Федерации, может быть оспорено сторонами третейского разбирательства в срок, не превышающий трех месяцев со дня получения оспариваемого решения, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации, федеральным законом (ст. 40 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации", ст. 418 ГПК). Это не означает создания некоей "инстанционности" - суд не проверяет вынесенного третейским судом решения по существу. Введение правил об отмене в судебном порядке решения третейского суда направлено на обеспечение конституционного права на судебную защиту - для случаев, когда третейский суд был создан с нарушением действующего законодательства, либо третейское соглашение по законодательству Российской Федерации недействительно, либо когда нарушены процедуры третейского разбирательства, в виду чего сторона не имела возможности должным образом защитить свои интересы, либо если третейское решение вынесено по спору, который не мог быть - в соответствии с законом или третейским соглашением - предметом третейского разбирательства, а также когда решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права. Основания для отмены решения третейского суда исчерпывающе указаны в процессуальных кодексах - ст. 421 ГПК, ст. 233 АПК. В то же время стороны могут предусмотреть в третейском соглашении окончательность третейского решения, и в таком случае оспорить его в судебном порядке нельзя.

Для сторон урегулирование спора в третейском суде может быть предпочтительнее судебной защиты, в первую очередь, тем, что стороны сами создают суд, а третейское разбирательство "не обременено" сложностью процессуальной формы, отличающей судебную защиту. В этом же кроется и определенный риск: стороны не имеют тех процессуальных гарантий защиты, которые характерны для судебной формы защиты.

К числу негосударственных (общественных) форм защиты могут быть отнесены комиссии по трудовым спорам, создаваемые в соответствии с Трудовым кодексом РФ для урегулирования индивидуальных трудовых споров. КТС образуются по инициативе работников и (или) работодателя из числа представителей работников и работодателя (ст. 384 ТК РФ). КТС рассматривают индивидуальные трудовые споры, которые не отнесены к непосредственному ведению суда.

Решение КТС, принятое в пределах ее компетенции и не обжалованное в судебном порядке, окончательно и подлежит принудительному исполнению, если не было исполнено добровольно. В таком случае по заявлению работника и на основании решения КТС комиссией по трудовым спорам выдается удостоверение, которое является исполнительным документом и на основании которого судебный пристав осуществляет исполнение в принудительном порядке по правилам исполнительного производства (ст. 389 ТК).

В качестве особой социальной гарантии важнейших трудовых прав ст. 391 ТК предусмотрено рассмотрение ряда индивидуальных трудовых споров непосредственно в суде (о восстановлении на работе, об изменении даты и формулировки увольнения, о переводе на другую работу, об оплате за время вынужденного прогула и другие). Кроме того, согласно ч. 1 ст. 391 ТК работник вправе обратиться непосредственно в суд и за защитой иных трудовых прав, минуя КТС. Более того, если спор уже находится на рассмотрении КТС и комиссия по трудовым спорам в течение 10 дней не рассмотрела спор по существу, работник может "перенести" (терминология ТК) спор в суд. Если КТС решение вынесла, но работник или работодатель им не удовлетворены, они вправе обжаловать решение КТС в судебном порядке (ст. 390 ТК).

Таким образом, несудебная форма защиты отдельных трудовых прав во многом носит факультативный характер. Она достаточно удобна, но ее использование - в пределах компетенции КТС - зависит от выбора самим заинтересованным лицом формы защиты.

Административная форма защиты, как упоминалось, - исключение из правил; она не может претендовать на самостоятельность в сфере цивилистических отношений.

Актуальна для России проблема создания административных судов. Согласно проекту ФКЗ "О федеральных административных судах в Российской Федерации" административные суды - это специализированные суды в системе судов общей юрисдикции, порядок защиты в которых (административное судопроизводство) - как предполагается - будет регулироваться самостоятельным актом - Кодексом административного судопроизводства РФ*(22).

Итак, судебная форма защиты прав, свобод и законных интересов является основной, в первую очередь, потому, что посредством судебной защиты государство предоставляет заинтересованным лицам гарантию реализации нарушенных или оспоренных прав, свобод и законных интересов, обеспеченную силой государственного принуждения. Это особая государственная гарантия, имеющая форму правосудия, осуществляемого согласно ч. 1 ст. 118 Конституции РФ только судом. Никакой иной орган правосудия не вершит.

Главенствующая роль суда в защите прав, свобод и законных интересов обусловлена следующими факторами:

суд - орган государственной власти, специально созданный для защиты прав, свобод и законных интересов и единственный орган, уполномоченный государством на осуществление правосудия;

судебная защита осуществляется в специально предусмотренной законом (ГПК и АПК) процессуальной форме, являющейся необходимым атрибутом правосудия.

Судебная защита в порядке гражданского судопроизводства отличается универсальностью: все гражданские дела рассматриваются и разрешаются судом общей юрисдикции, за исключением дел, вытекающих из предпринимательской и иной экономической деятельности, которые отнесены к ведению арбитражных судов. Если при обращении в суд в заявлении содержится несколько связанных между собой требований, из которых одни подведомственны суду общей юрисдикции, а другие - арбитражному суду, и разделение их невозможно, дело подлежит рассмотрению и разрешению в суде общей юрисдикции (ч. 4 ст. 22 ГПК). Судебная форма защиты исторически развивалась как государственная гарантия осуществления субъективного права в случае его деформации, и это обусловило существо процессуальной формы, отличающейся наличием процессуальных гарантий законности судебной защиты.

Универсальность судебной защиты очевидна в законодательно сформулированных целях и задачах гражданского судопроизводства, которыми задается весь алгоритм судебной защиты.

Цель и задачи гражданского судопроизводства определены в ст. 2 ГПК. Главные задачи гражданского судопроизводства - правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел. Реализация именно этих задач направлена на достижение цели. Цель гражданского судопроизводства - защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений.

Кроме того, к задачам гражданского судопроизводства, реализуемым в ходе осуществления судебной защиты, ст. 2 ГПК относит также: способствование укреплению законности и правопорядка; предупреждение правонарушений; формирование уважительного отношения к закону и суду. Реализация данных задач отражает социальные эффекты судебной защиты; они "сопутствуют" судебной защите и производны от ее сущности.

Как видим, общая цель - защита прав и законных интересов посредством рассмотрения и разрешения гражданских дел - одинакова и для судов общей юрисдикции, и для арбитражных судов. В своей сущности сходны и задачи, несмотря на различия законодательных формулировок в ст. 2 ГПК и ст. 2 АПК. Фактически арбитражные суды, также осуществляющие гражданское судопроизводство, выполняют функцию специализированных судов в предпринимательской и иной экономической сфере*(23).

Специализация судебной деятельности характерна для многих стран.

Так, в Германии функционируют суды общей юрисдикции, административные суды, финансовые суды, суды по трудовым делам, суды по социальным делам. Вместе с тем единство процесса обеспечивается функционально - через методы правового регулирования деятельности по защите. Например, деятельность административных судов регулируется специальным положением, воспринявшим гражданскую процессуальную форму, и содержит много прямых отсылок к ГПК Германии. В Германии существует также Сенат верховных судов, а подсудность дел (в праве Германии нет института подведомственности) регулируется общим Законом о судоустройстве.

Проблема специализации судебной деятельности актуальна и для современной России. Однако специализация не означает "дробления" форм защиты. Судебная защита должна быть единой - цивилистический процесс в своей сущности, в деятельностной основе един. Вместе с тем действующее законодательство разделяет его на две самостоятельные формы защиты - не по характеру деятельности (правовым методам защиты), а по признаку органа защиты. Более того (как будет показано далее), и современное процессуальное законодательство не обеспечивает единства судебной защиты (ГПК и АПК 2002 г. воплощают в себе различные концепции механизма реализации права на судебную защиту*(24)).

Единство судебной защиты может быть обеспечено различными путями:

созданием единой судебной системы с введением соответствующей специализации судей;

функциональным единством судебной системы и ее элементов;

единой концептуальной основой судебной защиты, воплощаемой в процессуальном законодательстве*(25).

 

§ 2. Сущность судебной защиты.
Понятие и признаки правосудия

 

Судебная защита не отделима от правосудия, ибо осуществляется в форме правосудия.

Сущность судебной защиты раскрывается через деятельность по защите, осуществляемую судом и в суде. Она включает два неразрывно взаимосвязанных, но не тождественных аспекта.

1. Судебная защита осуществляется органом государственной власти - судом; это деятельность по применению в особой процессуальной форме норм материального и процессуального права к спорному материальному правоотношению.

2. Судебная защита - это также деятельность самих заинтересованных лиц по защите, осуществляемая в суде при помощи процессуальных средств, предоставляемых законом (Гражданским процессуальным кодексом), и реализуемая через процессуальные правоотношения с судом.

Подчеркнем процессуальный характер этой деятельности: она происходит перед лицом суда и в суде и тем самым подчинена требованиям публичного порядка, алгоритму гражданской процессуальной формы.

Судебная защита - это не только деятельность властного субъекта (суда), наделенного правом и обязанностью по отправлению правосудия и разрешению спора по существу. Судебная защита - это и процессуальная деятельность самих заинтересованных лиц в суде, реализующих свои диспозитивные и состязательные права, без чего правосудие неосуществимо. И деятельность властного субъекта - суда, и деятельность заинтересованных лиц регламентирована правилами гражданской процессуальной формы.

Итак, судебная защита не сводима к объекту защиты, к результату процесса - действительно существующему праву или законному интересу. Судебная защита - это, прежде всего, процессуальная деятельность по защите прав, свобод, законных интересов*(26).

Судебная защита необходима в случаях, когда способность субъективного права к реализации деформирована и материальное правоотношение не может нормально развиваться ввиду нарушенности или спорности права. В такой ситуации возникает потребность в устранении деформации, в освобождении пути для дальнейшего развития материального правоотношения, реализации субъективного права или законного интереса. Таким образом, потребность в судебной защите обусловлена двумя факторами:

объективным - наличием спора о праве или правовым спором;

субъективным - стороны материального правоотношения не в состоянии самостоятельно урегулировать возникшие разногласия по поводу взаимных прав и обязанностей.

Понятия "спор о праве" и "правовой спор" друг другу не тождественны. Правовой спор может иметь место и при отсутствии спора о праве субъективном - например, при оспаривании в суде законности действия должностного лица в производстве по делам, возникающим из публичных правоотношений. Материальное правоотношение является спорным, если его субъекты имеют разногласия по поводу взаимных прав и обязанностей. Спорное материальное правоотношение имеет место в споре о праве и в правовом споре. Однако в правовом споре заинтересованное лицо защищает в суде не право (например конституционное право на свободу передвижения), а законный интерес, выражающийся в требовании признать действие (бездействие) должностного лица (например отказ в регистрации по избранному месту жительства) незаконным. Тем самым конституционное право также защищается, но опосредованно, через защиту законного интереса, который в конкретном процессе выступает объектом защиты. Такое положение дел обусловлено восприятием ГПК опосредованного механизма защиты конституционных прав и свобод, что законодательно реализовано в конструкции производства по делам, возникающим из публичных правоотношений (подразд. III разд. II ГПК).

Судебная защита направлена на устранение деформации, выражающейся в нарушении права, его неопределенности, других юридических препятствиях к реализации права либо законного интереса в регулятивных материальных правоотношениях. Тем самым происходит восстановление нарушенного права, свободы или законного интереса, т.е. "очищается" путь для нормального развития регулятивного материального правоотношения и реализации в нем субъективного права или законного интереса.

Судебная защита - это государственная гарантия надлежащей реализации права или законного интереса, которая предоставляется на случай деформации способности субъективного права или законного интереса к осуществлению. "Способ жизни" субъективного права (и законного интереса) - материальное правоотношение. В суде оспоренные или нарушенные права и интересы не реализуются, в суде они защищаются.

Судебная защита - способ проявления вовне судебной власти. В таком контексте судебная защита соотносима с правосудием. Правосудие есть основной (хотя и не единственный) способ осуществления судебной власти. Правосудие есть форма существования судебной защиты и одновременно ее важнейшая сущностная характеристика.

В процессуальной доктрине распространено нормативистское определение правосудия как совершаемой в определенном процессуальном порядке деятельности суда по разбирательству и разрешению гражданских (и уголовных) дел и применению норм материального и процессуального права, а в необходимых случаях - и мер ответственности в целях защиты и охраны прав и законных интересов. Как видим, подчеркивается властный аспект: только определенная деятельность суда как органа государственной власти есть правосудие.

Отсюда выводятся необходимые признаки правосудия как особой социальной (государственно-властной) деятельности: Оно осуществляется:

только судом (ч. 1 ст. 118 Конституции РФ) - специально уполномоченным на то государством органом государственной власти;

путем рассмотрения и разрешения дел в судебных заседаниях;

в установленной процессуальной форме.

Сущность любой деятельности проявляется в ее методах. Как рассматривается и разрешается спор, какими методами и при помощи каких процессуальных средств - это главное для определения того, является ли деятельность по защите правосудием. Именно поэтому гражданская процессуальная форма, закрепляющая порядок и последовательность осуществления деятельности по защите прав и законных интересов в суде, составляет неотъемлемый, имманентный признак правосудия. Она создает алгоритм судебной защиты и одновременно выступает общей гарантией реализации конституционного права на судебную защиту.

Например, спор о возврате долга, возникший из договора займа, может быть рассмотрен и разрешен как в суде, так и в третейском суде (если имеется о том соглашение сторон). И в суде, и в третейском суде право будет защищено. Но в суде деятельность по защите суть правосудие, а в третейском суде - нет. Это обусловлено тем, что только судебной деятельности присуща особая процессуальная форма рассмотрения и разрешения дел, установленная Гражданским процессуальным кодексом, предоставляющая заинтересованным лицам максимум гарантий для защиты своих прав и законных интересов в суде.

В свое время в доктрине высказывались суждения о широком и узком понимании правосудия. Так, утверждалось (В.Н. Щеглов, В.К. Пучинский) существование общественного правосудия (товарищеские суды*(27)); полагалось (М.А. Гурвич, Н.И. Церетели), что правосудие наряду с судами осуществляют органы арбитража*(28). И напротив, о правосудии в узком понимании писал А.Т. Боннер, считая, что оно имеет место только в исковом производстве. В настоящее время распространен тезис о нотариальном производстве как о превентивном (предупредительном) правосудии.

Полагаем, что для таких подходов оснований нет. Исходный тезис изложенных взглядов - отождествление сущности деятельности суда и других органов, которая определяется как охрана и защита прав и законных интересов. При этом не учитывается специфика самой деятельности, ее средств и методов; нередко имеет место неразличение материально-правовых и процессуальных процедур, связанных с защитой или составляющих защиту субъективного права и законных интересов*(29). Неопределенное "расширение", как и "суживание" категории "правосудие" противоречит конституционному принципу - правосудие осуществляется только судом.

Отсутствуют, полагаем, и основания для "расщепления" категории правосудия при анализе судебной деятельности по защите прав и законных интересов. Неверно ставить вопросы таким образом:

вся ли деятельность суда по защите прав и законных интересов является правосудием?

является ли правосудием деятельность по возбуждению процесса?

по подготовке дела к судебному разбирательству?

или оно осуществляется только в стадии судебного разбирательства при рассмотрении дела по существу?

Равно как нельзя сводить правосудие к применению норм только материального права, к квалификации спорного материального правоотношения и юридическим выводам суда о действительно существующих правах и обязанностях сторон. Правосудие - целостная категория. Вся судебная деятельность по защите, протекающая в гражданской процессуальной форме, охватывается понятием "правосудие". "Выпадение" какого-либо элемента процессуальной формы, нарушение установленных законом правил судебной защиты дезавуирует правосудие.

Правосудие и судебная защита неразрывно связаны. Но судебная власть в сфере цивилистики может иметь и иные формы. Например, в приказном производстве (гл. 11 ГПК) судебной защиты оспоренных или нарушенных прав или законных интересов не происходит. В строгом смысле здесь осуществляется не судебная защита, но судебное обеспечение бесспорных прав. Судебный приказ - судебное постановление, которое есть проявление судебной власти. Именно поэтому он приводится в исполнение в порядке, установленном для судебных постановлений (ч. 2 ст. 121 ГПК). Но вместе с тем судебный приказ не является актом правосудия, ибо приказное производство есть специфическая судебная процедура, лежащая за пределами гражданской процессуальной формы и проводимая без судебного разбирательства. Если судья из заявления взыскателя, содержащего просьбу о выдаче судебного приказа, и представленных документов усмотрит наличие спора о праве, он обязан отказать в принятии заявления (п. 4 ч. 1 ст. 125 ГПК). Равным образом, если должник - хотя бы и юридически безмотивно - возразит против исполнения приказа, судья отменяет судебный приказ (ст. 129 ГПК). Эти законодательные положения - гарантии правосудия. В обеих ситуациях взыскатель и должник вправе искать правосудия, обратившись в суд за судебной защитой, поскольку уже одно предположение о наличии правового спора свидетельствует о потребности в судебной защите. В указанных случаях судебный приказ не может быть выдан (или судья обязан его отменить) именно потому, что судебная защита не может быть подменена или ограничена никакой иной судебной процедурой. Судебная защита не исключает возможности иных (в том числе судебных) процедур по охране и обеспечению прав и законных интересов, но не заменима ими. Конституционное право на судебную защиту абсолютно по своей природе*(30).

Правосудие - высшее проявление судебной власти, призванное обеспечить непосредственное действие прав и свобод человека и гражданина, которые, в свою очередь, признаются высшей ценностью (ст. 2, ст. 18 Конституции РФ). Права и свободы человека и гражданина определяют смысл, содержание и применение законов. Поэтому правосудие имманентно связано с возможностью непосредственного применения Конституции РФ при разрешении гражданских дел - правосудие имеет место только тогда, когда применяется не буква, но дух закона, право. С этой целью устанавливается иерархия нормативных правовых актов, применяемых судом при разрешении гражданских дел (ст. 11 ГПК), а суд, установив при разрешении гражданского дела, что нормативный правовой акт не соответствует нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, применяет нормы акта, имеющего наибольшую юридическую силу (ч. 2 ст. 11 ГПК).

Универсализация судебной защиты, современные процессы интернационализации общества делают актуальными вопросы применения общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, которые в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ являются составной частью правовой системы Российской Федерации*(31).

Вопросам непосредственного применения Конституции РФ посвящено Постановление Пленума ВС РФ от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия"*(32). В частности, суд, разрешая дело, непосредственно применяет Конституцию РФ, когда придет к убеждению, что федеральный закон находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции РФ (абз. "в" ч. 2 п. 2 постановления). В случае неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ примененный или подлежащий применению по конкретному делу закон, суд, исходя из положений ч. 4 ст. 125 Конституции, обращается в Конституционный Суд РФ с запросом о конституционности этого закона (п. 3 постановления). В этом случае производство по делу приостанавливается (ст. 103 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации", абз. 6 ст. 215 ГПК) до принятия Конституционным Судом РФ соответствующего постановления.

Проблема непосредственного применения Конституции РФ и при разрешении судом конкретного дела остается не до конца решенной. Конституционный Суд РФ не раз делал вывод о том, что если при рассмотрении дела суд приходит к выводу о неконституционности подлежащего применению закона, он обязан обратиться с запросом в Конституционный Суд РФ*(33). Данное положение означает запрет на прямое применение судом Конституции РФ без предварительной проверки Конституционным Судом РФ конституционности подлежащего применению закона. Думаем, такое ограничение суда на прямое применение норм Конституции РФ (в допускаемых Конституцией и законом пределах) противоречит сущности правосудия, ст. 1, 15, 18 Конституции РФ.

Следует различать:

применение судом Конституции РФ при разрешении спора о субъективном праве;

иные формы осуществления судебной власти, в частности, судебный контроль за законностью нормативных правовых актов (гл. 24 ГПК).

Суд общей юрисдикции не осуществляет конституционного контроля. Разрешая, например, спор о праве гражданском, суд не делает вывода о неконституционности закона, он определяет, какой закон подлежит применению по данному делу (в том числе, с точки зрения его соответствия нормативному правовому акту большей юридической силы). Предмет процесса - спорное материальное правоотношение. Правильное определение подлежащего применению закона в данном случае есть элемент метода защиты. Проблема применения Конституции РФ при разрешении судом спора о праве есть вопрос о выборе надлежащего правового средства, метода, при помощи которого суд освобождает материальное правоотношение (предмет процесса) от спорности и дает возможность защищаемому субъективному праву надлежаще реализоваться. Методы правосудия предопределены его сущностью. Проверка же конституционности нормативного правового акта Конституционным Судом РФ составляет предмет его деятельности. Вопрос о разграничении компетенции судов общей юрисдикции и Конституционного Суда РФ здесь не встает, поскольку разграничивать в принципе возможно однопорядковые, сравнимые феномены. Метод и предмет деятельности таковыми не являются; они характеризуют различные "плоскости" деятельности как правового явления.

Напротив, при оспаривании в суде законности нормативного правового акта предметом процесса выступает правоотношение между субъектом права и правотворческим органом, принявшим нормативный правовой акт. Правовая коллизия (правовой спор) здесь вытекает из предполагаемого несоответствия оспариваемого нормативного правового акта нормативному правовому акту большей юридической силы; тем самым нарушаются интересы заявителя. Решение вопроса о законности нормативного правового акта в этой ситуации есть решение вопроса о предмете процесса. Поэтому можно сравнивать и следует различать функции судебного контроля за законностью нормативных правовых актов (в производстве по делам, возникающим из публичных правоотношений) и функции конституционного контроля, осуществляемого Конституционным Судом РФ*(34).

Еще более сложен вопрос о непосредственном применении (для регулирования процессуальных отношений) общепризнанных принципов и норм международного права. Главная проблема - методологического свойства: возможно ли прямое действие общепризнанного принципа международного права в процессуальном правоприменении, или необходимо его законодательное опосредование? На наш взгляд, процессуальный механизм воплощения общепризнанных принципов и норм международного права необходим, учитывая закономерности процессуальной формы. Этим не оспаривается прямое действие названных принципов и норм применительно к предмету процесса, к спорному материальному правоотношению*(35).

Современная доктрина процессуального права стремится "отойти" от узко нормативистского толкования правосудия, что породило на новом историческом витке развития процессуальной мысли и иной методологической основе новые взгляды на правосудие. По нашему мнению, среди наиболее заслуживающих внимания взглядов можно выделить следующие.

1. Все формы осуществления судебной власти, предусмотренные Конституцией РФ (ст. 118, 126-127), могут быть соотнесены с понятием правосудия. Поэтому есть основания определять деятельность конституционных (уставных) судов, а также деятельность Конституционного Суда РФ, как правосудие или конституционное правосудие*(36). Уточнение "конституционное" в данном контексте представляется весьма значимым, им подчеркивается:

специфика объекта защиты - в конституционном судопроизводстве им выступают основные права и свободы человека и гражданина;

специфика методов защиты - разрешение дел о соответствии Конституции РФ (соответственно, - конституции или уставу субъекта РФ) закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле.

Конституционные суды не рассматривают и не разрешают спора о праве гражданском или цивилистическом интересе. Их назначение иное: посредством конституционного контроля обеспечить надлежащую судебную защиту конкретных прав, свобод и законных интересов. Тем самым защищаются основные права и свободы человека и гражданина.

Конституционный Суд РФ - важнейшее звено судебной власти. Его деятельность существенно влияет на правоприменительную практику судов. В условиях правовой реформы именно КС РФ была воспринята и практически реализуется идея справедливости как общеправового принципа. Правосудие должно отвечать требованию справедливости. И наоборот: справедливость - внутреннее качество правосудия, без которого оно немыслимо.

Справедливость должна стать юридическим критерием судебной защиты*(37). Такое понимание соответствует международно-правовым актам, участницей которых является Россия, в частности: Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Международному пакту о гражданских и политических правах.

В постановлениях Конституционного Суда РФ сформулирован ряд правовых позиций, согласно которым право на судебную защиту предполагает конкретные гарантии эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости*(38), а судебная процедура признается эффективным механизмом защиты прав и свобод, если отвечает требованиям справедливости*(39).

Анализ постановлений Конституционного Суда РФ позволяет констатировать, что его деятельность в настоящее время действительно нередко восполняет "пробелы" в правоприменительной деятельности судов по защите субъективных прав и законных интересов. Однако "приближение" деятельности Конституционного Суда РФ к правосудной деятельности свидетельствует лишь о слабости реального правосудия. Функции конституционных судов и судов общей юрисдикции, арбитражных судов по своей природе различны, как различны существо и назначение осуществляемой ими деятельности в сфере защиты.

2. Правосудие в сфере цивилистики - суть диспозитивное правосудие (Э.М. Мурадьян). Диспозитивность, или свобода правосудия, означает, прежде всего, возможную зависимость характера актов суда от распорядительных актов и процессуальных действий участников процесса (в первую очередь и главным образом, сторон). Диспозитивное правосудие предполагает свободу выбора сторонами судебных процедур, технологию согласования позиций сторон, влияние процессуальной деятельности сторон на промежуточные и итоговые судебные акты*(40). Идея гармонично нормализующего правосудия (определение Э.М. Мурадьян) устремлена в будущее. Оптимальными должны быть признаны такие судебные процедуры, которые зиждятся на согласованных действиях сторон. По утверждению автора, оптимум диспозитивного правосудия - правосудие согласованных решений, сообразуемых с законом, выработанных в свободном обсуждении сторон совместно с судьей*(41).

Идея диспозитивного правосудия заслуживает, на наш взгляд, поддержки. Она отражает тенденцию развития системы различных (прежде всего, согласительных и примирительных) судебных процедур в цивилистическом процессе. Стороны должны стать полноправными участниками правосудной деятельности. Правосудие вполне может мыслиться как процессуальное "сотрудничество" суда и заинтересованных лиц, в первую очередь, сторон, по урегулированию спора в суде. Суд в гражданском процессе в идеале должен быть заинтересован в поиске "мирного" разрешения спора, в стимулировании сторон к такому поиску. Результатом правосудной деятельности может быть не только судебное решение, но и иной акт суда, подтверждающий и утверждающий итоги судебной примирительной процедуры (ее разновидность в современном процессуальном законодательстве - мировое соглашение). Следует оговориться: не всякое урегулирование спора посредством примирительной процедуры соотносимо - в будущем - с правосудием. Имеет значение процессуальное качество судебной процедуры. Например, "развернутая" примирительная процедура, проведенная в протокольной форме в ходе судебного разбирательства, не равнозначна по своему качеству примирению в стадии подготовки. Соответственно, судебные постановления, оформляющие итоги различных процедур, должны различаться по юридической силе. Правосудное значение имеет результат не всякой примирительной судебной процедуры, а только такой, которая протекала в развернутой процессуальной форме, с соблюдением всех процессуальных гарантий прав сторон и при помощи которой было достигнуто окончательное юридическое урегулирование спора с участием и под контролем суда*(42).

Действующее процессуальное законодательство допускает возможность заключения мирового соглашения в стадии подготовки дела к судебному разбирательству (ст. 150, 152 ГПК). По существу, в данном случае имеет место разновидность примирительной процедуры, проводимой в протокольной форме в предварительном судебном заседании, но до назначения дела к слушанию, до стадии судебного разбирательства. Ее результаты оформляются определением суда, утверждающим мировое соглашение и одновременно прекращающим производство по делу. De lege ferenda можно предложить также возможность проведения примирительной процедуры в непротокольной форме - по выбору сторон и до начала судебного разбирательства. Качество ее - иное, соответственно, и юридические последствия должны отличаться, а результаты такой процедуры должны оформляться иначе. Например, поскольку речь идет о неформальной процедуре, ее итоги могли бы фиксироваться соглашением сторон, сделанным перед лицом суда, но властно им не утверждаемым. Значение такого соглашения - материально-правовое и регулятивное. Если в последующем одна из сторон выразит желание обратиться за судебной защитой, оспорить результаты соглашения ввиду возникшего спора о праве, она, бесспорно, имеет такое право. Соглашение сторон как итог примирительной процедуры, проводимой в непротокольной форме, собственно правосудием не является: судья помогает сторонам достичь юридически состоятельного компромисса. Соглашение имеет обязательную силу, пока не будет оспорено в суде одной из сторон. Такого рода процедура расширяет возможности урегулирования спора в рамках материально-правовых отношений*(43).

В связи с изложенным обратим внимание на ч. 6 ст. 152 ГПК: в предварительном судебном заседании может рассматриваться возражение ответчика относительно пропуска истцом без уважительных причин срока исковой давности для защиты права и установленного федеральным законом срока обращения в суд. При установлении факта пропуска без уважительных причин срока исковой давности или срока обращения в суд судья принимает решение об отказе в иске без исследования иных фактических обстоятельств по делу. Данным законодательным установлением допускается принятие судебного решения на стадии подготовки дела к судебному разбирательству. По существу, речь идет об особой судебной процедуре, оформляющей констатацию отсутствия спора о праве. Исковая давность по законодательству России - институт материального права. С логико-юридической стороны применение норм материального права для разрешения спора о субъективном праве возможно только в ходе судебного разбирательства, после исследования и установления всех юридически значимых обстоятельств дела. Однако в данном случае назначение применяемой судом материально-правовой нормы иное: констатация отсутствия самой возможности спора о праве ввиду пропуска срока исковой давности. Если возможность спора о праве субъективном исключается - нет оснований для судебного разбирательства, ибо юридически "исчезает" сам предмет процесса. Однако и судебное решение в подобной ситуации по своему содержанию отличается от "обычного" судебного решения, выносимого по итогам судебного разбирательства.

Дифференциация по предмету и методам судебных процедур, связанных с защитой прав и законных интересов, требует дифференцированного подхода и к актам-постановлениям суда, оканчивающим такие процедуры.

Названные аспекты еще нуждаются в доктринальной разработке. Однако de lege ferenda идея диспозитивного правосудия представляется весьма перспективной, отражающей тенденцию гармонизации частного и публичного в методах судебной защиты.

 

§ 3. Понятие гражданского процесса.
Предмет гражданского процессуального права

 

Определение понятия гражданского процесса требует соотношения с категорией "гражданское судопроизводство" и уяснения исходной категории определяемого. Оба вопроса неразрывно связаны с пониманием предмета гражданского процессуального права.

Действующее законодательство (в первую очередь, Конституция РФ, ГПК) оперирует категорией "гражданское судопроизводство". Как упоминалось, в доктрине гражданское судопроизводство и гражданский процесс традиционно мыслились как синонимичные понятия (что и по сей день констатируется в учебниках по гражданскому процессу*(44)).

Усложнение правового регулирования в сфере судебной деятельности поставило под сомнение это, казалось бы, очевидное тождество. Достаточно сослаться на приводимый ранее пример приказного производства. Собственно гражданского процесса здесь нет, но гражданское судопроизводство имеется. Или проблема определения характера судопроизводства в арбитражных судах: Конституция РФ арбитражного судопроизводства не выделяет (ч. 2 ст. 118); в доктрине полагают, что судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в форме гражданского и административного судопроизводства, хотя по-прежнему используется термин "арбитражный процесс"*(45). Порядок производства в арбитражных судах регулируется АПК, а арбитражные суды, как мы видели, представляют самостоятельную форму судебной защиты. В связи с этим предлагают понятие "гражданское судопроизводство" использовать как родовую категорию, не совпадающую с категорией "гражданский процесс"*(46).

В традиции русской процессуальной мысли понятие "гражданский процесс" использовалось применительно к производству в гражданских судах (по современной законодательной терминологии - судах общей юрисдикции) в соответствии с предметом правового регулирования Устава гражданского судопроизводства*(47). Известнейший российский процессуалист Е.В. Васьковский, например, выделял гражданский процесс "в обширном смысле слова", к которому относил порядки производства дел в гражданских судах (исковое, охранительное, конкурсное, судебно-межевое), и гражданский процесс "в тесном смысле" как синоним исковому производству.

В советской науке гражданского процессуального права гражданский процесс также понимался различно. Долгое "эхо" вызвала идея широкого понимания гражданского процесса (Н.Б. Зейдер*(48)), к которой обращаются и по сей день (Г.Л. Осокина*(49)). Суть данного подхода заключалась в следующем: предмет гражданского процессуального права (гражданский процесс) есть деятельность всех государственных и общественных органов (и организаций) по защите субъективных прав и законных интересов (а не только суда). В ходе развернувшейся дискуссии мнения разделились: часть ученых поддержала идею, выдвинутую Н.Б. Зейдером (Н.Т. Арапов, П.Ф. Елисейкин, И.А. Жеруолис, Г.Л. Осокина, В.Н. Щеглов), другие активно возражали против нее (Н.И. Авдеенко, М.А. Гурвич, А.А. Добровольский, А.Ф. Клейнман, А.А. Мельников, М.К. Треушников, Н.А. Чечина, Д.М. Чечот, М.С. Шакарян, К.С. Юдельсон и другие). Критическое отношение к теории широкого понимания гражданского процесса возобладало, в том числе в учебной литературе. Главный аргумент: общность предмета защиты не является доказательством тождества существа деятельности по защите, осуществляемой различными органами в разной форме. С этим следует согласиться.

В современной доктрине высказаны новые аргументы в поддержку широкого понимания предмета гражданского процессуального права, в частности, профессором Г.Л. Осокиной. Она полагает, что характер процесса определяется не природой органа, рассматривающего дело, а характером материального права, подлежащего применению юрисдикционным органом.

То, что природа процесса не должна рассматриваться как производное от природы органа, полагаем правильным. Однако нельзя согласиться с определением предмета регулирования гражданского процессуального права как производного от характера применяемого судом материального права. Остановимся подробнее.

Категория "гражданское судопроизводство", по мнению Г.Л. Осокиной, есть более узкая по отношению к гражданскому процессу и означает рассмотрение и разрешение гражданских и иных юридических дел судами общей юрисдикции*(50). Гражданский же процесс соотносим с применением цивилистических по характеру норм материального права. Поэтому понятием гражданского процесса охватывается как государственная деятельность по защите (осуществляемая судами общей юрисдикции и арбитражными судами), так и негосударственная форма защиты (деятельность третейских судов). Но в таком, казалось бы, широком подходе кроется и неизбежная "узость". По существу, в основу предмета гражданского процессуального права положен метод правового регулирования, применяемый в материальном праве (именно диспозитивный). Но суды (общей юрисдикции, арбитражные) рассматривают также правовые споры, вытекающие из налоговых, земельных, административных, корпоративных и иных отношений, в которых используются иной метод правового регулирования (иное по качеству сочетание императивного и диспозитивного). Следовательно, с гражданским процессом такая судебная деятельность по защите не соотносится, но она вполне укладывается в понятие "гражданское судопроизводство". Автор полагает, что в целом характер процессуальных норм определяется характером применяемых норм материального права. С данной позиции нормы ГПК, регулирующие производство, возникающее из публичных правоотношений, не могут быть отнесены к гражданским процессуальным нормам*(51). Следуя этому пути, придется заняться и анализом применяемых норм по делам особого производства с целью вычленить, где есть гражданский процесс, а где его нет. Более того, и при рассмотрении дел искового производства возможно применение не только норм гражданского (в широком смысле) права, но и иных норм, характеризующихся иным методом регулирования. Гражданский процесс как категория утрачивает свою целостность.

Описанный подход вполне укладывается в ранее бытовавшее понимание гражданского процесса как формы существования материального права. А форма, естественно, должна соответствовать содержанию. Но гражданское процессуальное право давно переросло эту цивилистическую формулу XIX в.

Бесспорно, гражданский процесс онтологически и гносеологически связан с судебной защитой цивилистических по своей природе прав: достаточно обратиться к такому источнику, как Дигесты. Исторически рождение гражданской процессуальной формы сопровождалось двумя процессами: с одной стороны, воздействием характера защищаемых правовых благ на развитие процедур, с другой, влиянием формы защиты на формирование субъективных гражданских прав. Однако такую взаимосвязь вряд ли правильно "калькировать" на современное понимание существа гражданского процесса. Методологически неверно, на наш взгляд, утверждать, что в процессе материальное право принудительно применяется*(52). В процессе ни объективное, ни субъективное материальное право принудительно не осуществляется*(53). Применение - одна из форм реализации норм объективного права, которая осуществляется юрисдикционным органом. Гражданский процесс не может быть определяем как производное от характера применяемых судом норм.

Выработанная цивилистами XIX в. формула о гражданском процессе как форме осуществления гражданского права отражала определенный исторический этап осмысления взаимосвязей процессуального и материального. В настоящее время это превратилось в стереотип, не выражающий реального соотношения различных по характеру отраслей права, содержания и назначения судебной защиты.

Формой осуществления норм материального права являются соответствующие материальные правоотношения, но не нормы иной по характеру отрасли права. Так же, как формой осуществления норм процессуального права являются процессуальные правоотношения. Разнопорядковые по своей сущности (в первую очередь, по объекту правового регулирования), правовые феномены не могут быть соотнесены через категории формы и содержания, даже в силу простой алогичности такого умопостроения. Применение норм права - не синоним принудительному осуществлению. В цивилистическом процессе применение судом норм объективного права есть способ устранения деформации материального правоотношения, являющегося предметом процесса, с тем чтобы дать возможность праву реализоваться нормальным порядком - через материальные правоотношения. По своему назначению гражданский процесс есть предоставляемая государством гарантия надлежащей реализации субъективного материального права. Такая гарантия должна соответствовать принципам, на которых основаны взаимоотношения в системе: "гражданин - государство" и которые закреплены конституционно. Гражданское процессуальное законодательство создает механизм судебной защиты. Идеология этого механизма - в самом общем виде - суть отражение воспринятой данным обществом и государством на данном этапе исторического развития идеологии взаимоотношений между гражданином и государством*(54).

Гражданская процессуальная форма в воспринятых ею исторически методах самодостаточна - в том смысле, что ее не следует подстраивать ни под предмет защиты, ни под орган, осуществляющий защиту. Наработанные веками и вошедшие "в плоть" процессуальной формы методы судебной защиты стали универсальными, создающими систему уникальных гарантий защиты любых по природе прав и интересов. Применительно к органу защиты, к форме защиты вопрос лишь в том, следует ли распространять эти гарантии, ставшие государственными, на любой процедурный или процедурно-процессуальный порядок защиты. Возможно, более цивилизованно предоставить заинтересованным лицам известный простор и свободу в отношении того, желают ли они сами воспользоваться государственными (или иными) гарантиями защиты.

Обращение современной доктрины к концепциям "широкого понимания" отражает потребность в философском осмыслении гражданского процесса, но и обусловлено существующими противоречиями действующего законодательства. На главные из них обращалось внимание:

противоречие между определением формы осуществления судебной власти через тип гражданского судопроизводства (ч. 2 ст. 118 Конституции РФ) и определением формы защиты через орган защиты (посредством судов общей юрисдикции и арбитражных судов - ст. 126-127 Конституции РФ);

концептуально различное воплощение процессуального механизма реализации права на судебную защиту в ГПК и АПК.

Сущность (т.е. процессуальные методы осуществления) деятельности по рассмотрению и разрешению дел судами общей юрисдикции и арбитражными судами едина. В этом смысле мы говорим о единстве цивилистического процесса, его единых гносеологических и онтологических основах.

Утверждаемое, казалось бы, с неизбежностью должно привести к единой судебной форме защиты и "широкому" пониманию предмета гражданского процессуального права. Однако действующее законодательство этого не позволяет: формы судебной защиты различены по признаку органа - на осуществляемую судами общей юрисдикции и арбитражными судами. На наш взгляд, обеспечение в будущем единой судебной формы защиты - организационно или функционально, или организационно-функционально, - жизненно необходимо для становления реального правосудия.

"Широкое" и "узкое" понимание предмета гражданского процессуального права - вопрос, на наш взгляд, не столько правового регулирования, сколько соотношения категорий "право" и "законодательство", "отрасль права" и "отрасль законодательства". Это проблема теории права, в которой пока однозначного ответа не выработано. Современное положение таково, что гражданское процессуальное право и арбитражное процессуальное право законодательно обособлены в отдельные отрасли права. Законодателем воспринято нормативистское понимание права (как совокупности норм, юридических правил). Но и с этих позиций предмет арбитражного процессуального права лишь относительно самостоятелен, в том смысле, в каком гражданские правоотношения в экономической и иной предпринимательской сфере есть часть (хотя и отличающаяся особенностями) гражданских правоотношений. Именно эти особенности обусловливают определенную специфику процессуальной формы, но не ее сущность и закономерности развития, которые едины для цивилистического процесса в целом.

Понимание гражданского процессуального права в широком смысле - отражение научного поиска наиболее общих закономерностей развития юридических процесса и процедур, взгляд "сверху". Такой взгляд необходим для выполнения наукой прогностической функции. Однако не менее важно констатировать реально существующее положение дел, достигнутую современным законодательством "точку отсчета".

Гражданское судопроизводство есть судопроизводство в судах общей юрисдикции, процессуальный порядок которого (и, соответственно, компетенция судов) определен, в первую очередь, Гражданским процессуальным кодексом РФ. В каком порядке рассматриваются и разрешаются те или иные дела, - именно это является главным для определения гражданского судопроизводства.

Так, по ГПК РСФСР (с учетом новелл 1993 и 1995 гг.) к числу дел, рассматриваемых в порядке гражданского судопроизводства, относились дела по жалобам на действия административных органов или должностных лиц, которым законом предоставлено право производить взыскания с граждан в административном порядке (гл. 24). В последующем (с 1 июля 2002 г. - с введением в действие Кодекса РФ об административных правонарушениях 2001 г.*(55)) порядок рассмотрения таких дел в суде стал определяться не ГПК, а КоАП. Соответственно, по формальным основаниям деятельность суда по рассмотрению данных дел стало проблематично называть гражданским судопроизводством. Напрашивается вывод: судья должен отказать в принятии заявления, если оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке (п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК). Такова позиция ВС РФ. Вместе с тем гл. 23 ГПК содержит общие правила производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, что в принципе позволяет применить их при рассмотрении судом любых дел, вытекающих из публичных (в широком смысле, в том числе - из административных) правоотношений. Не случайно к гражданскому процессу относят также и производство по обжалованию постановлений и решений иных органов (не суда) по делам об административных правонарушениях. При этом правила, установленные гл. 30 КоАП, рассматриваются как специальные по отношению к правилам гл. 23 ГПК*(56). Такой подход оправдан и отражает сущность судебных процедур, регулируемых Кодексом об административных правонарушениях, как специальных, применяемых в рамках единой гражданской процессуальной формы. Производство по делам, возникающим из административных правоотношений, можно рассматривать как элемент гражданского судопроизводства при наличии следующих условий:

административные суды (предполагаемые быть созданными de lege ferenda) станут действительно специализированными судами в системе судов общей юрисдикции;

понимание формы защиты как производного от методов (а не органа) защиты найдет свое воплощение не только в теории, но и в законодательной практике*(57). Следует признать, что пока вопрос остается открытым.

Таким образом, понятия "гражданское судопроизводство" и "гражданский процесс" не синонимичны.

Понятие гражданского процесса неразрывно связано с гражданской процессуальной формой, однако не всякая судебная процедура или их совокупность образует процессуальную форму или входит в ее состав. В гражданском судопроизводстве возможны судебные процедуры, не являющиеся частью процессуальной формы. Иными словами, в порядке гражданского судопроизводства возможна судебная деятельность, которая, будучи формой осуществления судебной власти, к гражданскому процессу не относима. В настоящее время яркий пример этому - приказное производство. В то же время характерные для гражданской процессуальной формы судебные процедуры, воспринятые иным, не гражданским процессуальным, законодательством (пример: КоАП 2001 г.), позволяют относить к гражданскому процессу деятельность суда по рассмотрению и разрешению дел, возникающих из собственно административных правоотношений.

Итак, имеет место тенденция к законодательному расширению предмета гражданского процессуального права: им становятся не только общественные отношения, возникающие между судом и участниками процесса при отправлении правосудия по гражданским делам*(58), но и иные общественные отношения, возникающие при осуществлении гражданского судопроизводства.

Дефиницией, отграничивающей гражданское судопроизводство от иных судопроизводств, является порядок рассмотрения и разрешения дел, определяемый ГПК, т.е. - совокупность процессуальных средств и методов осуществления судебной власти. Гражданский процесс отличается от иных судебных процедур и иных видов юридического процесса только ему присущей гражданской процессуальной формой как формой осуществления правосудия по гражданским делам.

Что касается арбитражного процесса и арбитражной процессуальной формы, то, будучи законодательно обособленными, арбитражный процесс есть разновидность гражданского процесса, а арбитражная процессуальная форма - разновидность гражданской процессуальной формы. Вместе с тем это не является препятствием к признанию самостоятельности отрасли арбитражного процессуального права, если иметь в виду нормативистскую позицию законодателя. Это обусловлено законодательной обособленностью процессуального регулирования и самостоятельностью арбитражной формы защиты. С точки же зрения сущности процессуальных по природе отношений, составляющих предмет регулирования, арбитражное процессуальное право может мыслиться как разновидность гражданского процессуального права*(59).

Соответственно, предметом регулирования гражданского процессуального права являются общественные отношения, складывающиеся между судом и иными участниками гражданского судопроизводства. Сущность предмета гражданского процессуального права наиболее ярко выражается в общественных отношениях, складывающихся в сфере осуществления правосудия по гражданским делам. Онтологически гражданский процесс, понимаемый как общественные отношения в области правосудия, определяет содержание предмета гражданского процессуального права.

Здесь важно обратить внимание на следующее. Давая определение предмета гражданского процессуального права, мы имеем в виду онтологический аспект, природу соответствующих отношений. В правовой реальности эти отношения не существуют иначе, как в правовой (гражданской процессуальной) форме: фактические отношения в юридическом процессе не имеют значения и не влекут правовых последствий. Гражданский процесс становится таковым благодаря урегулированности правом соответствующих отношений и соответствующей деятельности в сфере осуществления судебной власти. Это важно учитывать, определяя исходную дефиницию для категории "гражданский процесс".

Что есть гражданский процесс: деятельность или отношение? Это один из вечных вопросов цивилистического процесса*(60).

В современной доктрине, отдавшей дань традиции, предлагалось несколько подходов. Гражданский процесс мыслился:

как деятельность суда и иных участников процесса, направленная на защиту нарушенного (оспоренного) права или законного интереса (М.А. Викут, М.А. Гурвич, М.С. Шакарян, К.С. Юдельсон);

как общественные отношения, возникающие между судом и каждым из других участников процесса в ходе осуществления правосудия по гражданским делам (Н.И. Авдеенко);

как одновременно деятельность и возникающие в ходе и в результате этой деятельности общественные отношения (С.Н. Абрамов, А.Ф. Клейнман);

как процессуальная (правовая) деятельность, составляющая содержание процессуальных отношений (А.А. Мельников, И.А. Жеруолис)*(61).

Все подходы акцентируют различные стороны одного и того же явления - гражданского процесса.

Исторически первой в науке процессуального права новейшего времени концепцией, через которую процесс осмысливался как целостное правовое явление, была теория единого правоотношения; позднее развивались учения о процессе как деятельности и системе правоотношений*(62).

Гражданский процесс может быть рассматриваем как система определенных общественных отношений - если мы имеем в виду онтологический аспект, определение предмета правового регулирования. Это не противоречит пониманию гражданского процесса как системы процессуальных правоотношений, складывающихся в сфере правосудия по гражданским делам, если мы хотим подчеркнуть форму существования данного явления вовне.

В современной учебной литературе распространено определение процесса через категорию порядок рассмотрения и разрешения дел, т.е. через последовательность осуществления действий и деятельности (или последовательность развития процессуальных отношений, или даже единого процессуального отношения*(63)). В данном подходе сделан акцент на гражданскую процессуальную форму, присущую гражданскому процессу, которая одновременно является конституирующим для гражданского процесса фактором.

Какая бы базовая дефиниция для определения гражданского процесса ни была избрана, важно подчеркнуть: это система действий и деятельность, которая развивается в определенном порядке, отражающемся в развитии системы процессуальных отношений, в определенной сфере: сфере осуществления правосудия по гражданским делам. Процессуальная деятельность, с одной стороны, вызывает к жизни процессуальные отношения, с другой - является их содержанием, а ее результат выступает объектом определенного процессуального правоотношения. Деятельность, составляющая содержание одного правоотношения, часто образует юридический состав для возникновения последующего правоотношения*(64). Алгоритм этого движения задается гражданской процессуальной формой, объективированной в нормах гражданского процессуального права. Гражданский процесс - явление не статичное, но динамичное. Поэтому закономерно делать акцент в его определении на процессуальные средства и методы осуществления судебной защиты, т.е. гражданскую процессуальную форму.

1. Гражданский процесс в его онтологическом смысле составляет основу предмета гражданского процессуального права.

2. В предмет регулирования данной отрасли права входят также отношения процедурного характера, законодательно "не вписанные" в гражданскую процессуальную форму, но являющие собой способ осуществления судебной власти посредством гражданского судопроизводства.

3. Законодательное допущение аналогии закона и аналогии права в сфере гражданского судопроизводства (ч. 4 ст. 1 ГПК) позволяет включать в предмет гражданского процессуального права отношения, не урегулированные нормой гражданского процессуального права, но носящие по своей сути гражданский процессуальный характер. Способ правового "вовлечения" таких отношений в орбиту гражданского судопроизводства - применение аналогии закона или аналогии права.

На наш взгляд, второй и третий аспекты свидетельствуют о том, что на законодательном уровне признается несинонимичность таких правовых явлений, как "отрасль права" - "отрасль законодательства". Речь идет не о новом "широком" понимании гражданского процессуального права и его предмета, а о том, что право не сводимо к нормативному акту; последний есть лишь способ объективирования права вовне.

 

§ 4. Понятие гражданского процессуального права.
Гражданская процессуальная форма

 

Итак, определив предмет гражданского процессуального права как развивающиеся в определенных последовательности и порядке общественные отношения (или деятельность суда и иных участников) в сфере гражданского судопроизводства, можно сформулировать определение.

Гражданское процессуальное право - это отрасль права, образуемая системой правовых норм, регулирующих деятельность и порядок ее осуществления в сфере гражданского судопроизводства, в первую очередь - в сфере осуществления правосудия по гражданским делам.

Не следует путать предмет гражданского процессуального права с предметом гражданского процесса. Предмет гражданского процесса совпадает с предметом судебной защиты, им является спорное (или юридически неопределенное) материальное правоотношение*(65).

Поскольку гражданское процессуальное право регулирует особую деятельность динамического характера, его специфика может быть раскрыта через гражданскую процессуальную форму, которая создается правом и одновременно становится его сущностной характеристикой.

Гражданская процессуальная форма - это система установленных законом (Гражданским процессуальным кодексом) правил, регламентирующих порядок осуществления правосудия по гражданским делам, а также порядок деятельности каждого участника гражданского процесса, осуществляемой с целью защиты прав и законных интересов.

Гражданская процессуальная форма обеспечивает максимум гарантий судебной защиты и характерна только для правосудия. Благодаря ей гражданский процесс становится таковым.

Отличительные характеристики гражданской процессуальной формы могут быть описаны через ее принципы и признаки. Значение этих характеристик заключается в том, что принципы отграничивают данную форму вовне от иных юридических форм и процедур, а признаки раскрывают внутренние качества гражданской процессуальной формы.

Принципы гражданской процессуальной формы:

1. Рассмотрение и разрешение гражданских дел осуществляется независимыми и несменяемыми (за исключением мировых) судьями (ст. 120, 121 Конституции РФ, ст. 8 ГПК).

2. Рассмотрение гражданских дел происходит в открытых судебных заседаниях, т.е. гласно. Слушание в закрытом заседании допускается в случаях, установленных федеральным законом (ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, ст. 10 ГПК).

Например, согласно ч. 2 ст. 10 ГПК разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется по делам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну, тайну усыновления (удочерения) ребенка. Разбирательство в закрытых судебных заседаниях допускается и при удовлетворении ходатайства лица, участвующего в деле и ссылающегося на необходимость сохранения коммерческой или иной охраняемой законом тайны, неприкосновенность частной жизни граждан или иные обстоятельства, гласное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела либо повлечь за собой разглашение указанных тайн или нарушение прав и законных интересов гражданина.

В любом случае дело в закрытом судебном заседании рассматривается и разрешается с соблюдением всех правил гражданского судопроизводства (ч. 6 ст. 10 ГПК). Решение судов объявляется публично, за исключением случаев, если такое объявление решений затрагивает права и законные интересы несовершеннолетних (ч. 8 ст. 10 ГПК).

3. Участие в процессе всех заинтересованных лиц, обладающих таким объемом процессуальных прав, который реально позволяет защищать свои права и законные интересы в суде на основе равноправия и состязательности, диспозитивности (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, ст. 12, 35, 39 и др. ГПК).

4. Возможность обжалования судебного постановления и проверки законности и обоснованности судебных постановлений (ст. 35 ГПК; право апелляционного обжалования решений мировых судей - ст. 320 ГПК; право подачи кассационной жалобы на решения всех судов РФ, принятых по первой инстанции, за исключением мировых, - ст. 336 ГПК; право на обращение в суд надзорной инстанции - ст. 376 ГПК; право подачи частной жалобы на определения судьи - ч. 3 ст. 44, ч. 2 ст. 106, ч. 5 ст. 112, ч. 3 ст. 134, ч. 3 ст. 135, ч. 3 ст. 136, ст. 145, 371 ГПК и др.);

5. Законность и обоснованность судебного постановления (ч. 1 ст. 195, ст. 225 ГПК), вынесение судебного решения именем государства - Российской Федерации (ч. 1 ст. 194 ГПК).

Данные положения отражают начала, на которых строится гражданская процессуальная форма*(66).

Основные признаки гражданской процессуальной формы выражаются в следующем.

1. Нормативность гражданской процессуальной формы.

Это означает, что источниками гражданского процессуального права являются нормативные правовые акты.

Согласно ст. 1 ГПК порядок гражданского судопроизводства в федеральных судах общей юрисдикции определяется Конституцией РФ, ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", ГПК и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами, порядок гражданского судопроизводства у мирового судьи - также ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации".

В регламентации гражданской процессуальной формы главенствующая роль принадлежит ГПК.

Обратим внимание: из ч. 1 ст. 1 ГПК следует, что правила судопроизводственного, процессуального характера, содержащиеся в иных федеральных законах, должны соответствовать ГПК.

Данным установлением законодательно признается приоритет ГПК по регулированию гражданских процессуальных по своей природе общественных отношений по отношению к другим федеральным законам. Иначе говоря, если в ином федеральном законе содержится норма процессуального характера, она подлежит применению в конкретной ситуации постольку, поскольку не противоречит нормам и принципам ГПК. Если же такая норма входит в противоречие с принципами и правилами гражданской процессуальной формы, она не должна применяться.

Ставший почти классическим пример нормы права, неправомерно ограничивающей, по сути, право на судебную защиту и его процессуальные гарантии, воплощенные в ГПК, - ст. 462 ГК, регулирующая обязанности покупателя и продавца в случае предъявления иска об изъятии товара. Согласно абз. 1 ст. 462 ГК, если третье лицо по основанию, возникшему по исполнения договора купли-продажи, предъявит к покупателю иск об изъятии товара, покупатель обязан привлечь продавца к участию в деле, а продавец обязан вступить в это дело на стороне покупателя. По абз. 3 той же статьи: продавец, привлеченный покупателем к участию в деле, но не принявший в нем участия, лишается права доказывать неправильность ведения дела покупателем. Во-первых, покупатель, согласно ГПК, может заявить лишь ходатайство о привлечении в дело продавца в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора на сторону ответчика. Правом привлечь (или не привлечь) третье лицо в дело обладает суд посредством вынесения соответствующего определения. Заявлять ходатайства - право, но не обязанность стороны. Уже по этой причине, если бы судья отказал в удовлетворении заявленного ходатайства, неправомерно возлагать на покупателя (ответчика в деле) обязанность претерпевать негативные правовые последствия. Во-вторых, никаким законом и при каких обстоятельствах нельзя лишить права доказывания как процессуального права, гарантированного ст. 35 ГПК и обусловленного конституционно закрепленными принципами равноправия сторон и состязательности (ст. 123 Конституции РФ, ст. 12 ГПК). Можно заметить, что абз. 3 ст. 462 ГК имеет в виду конкретный случай, именно: в процессе по регрессному иску продавец, не принявший участия в качестве третьего лица на стороне ответчика (покупателя) в предшествующем процессе, лишается не вообще права доказывания - а права доказывать неправильность ведения дела покупателем. Но это не извиняет в целом некорректности правового регулирования. Ведение дела - также процессуальная категория. Порядок осуществления процессуальных прав по ведению дела сторонами регулируется ГПК. "Неправильное ведение дела" - равно как и правильное - не юридические формулировки; ни то, ни другое не является юридическим (процессуальным) фактом, влекущим правовые последствия. Возможно, что неправильно избранная тактика и стратегия доказывания стороной юридических обстоятельств либо вообще пассивное поведение стороны в процессе приведет к тому, что процесс ответчиком (покупателем) будет проигран. Но такое "неправильное ведение дела" не может иметь никакого юридического значения в процессе по регрессному иску покупателя к продавцу. Именно поэтому оно и не будет подлежать доказыванию, но не потому, что права доказывать данное обстоятельство продавец лишен по закону (по абз. 3 ст. 462 ГК). Точно так же и участие продавца в качестве третьего лица в предшествующем процессе не может давать ему каких-либо процессуальных "привилегий" в доказывании при рассмотрении регрессного иска. В любом случае продавец, становясь ответчиком по регрессному иску, обязан доказать обстоятельства (юридические факты), на которые он ссылается как на основание своих возражений (ч. 1 ст. 56 ГПК). Качество ведения дела покупателем в предшествующем процессе к таковым не относится.

Статья 462 ГК процессуально "не работает" по причине того, что содержит по существу неюридические критерии. Но принципиально другое: попытка "вторжения" в процедурно-процессуальную деятельность недолжными правовыми средствами, противоречащими принципам гражданской процессуальной формы.

Процессуальные нормы - не редкость в материально-правовых по природе законодательных актах. Зачастую суды применяют их как "специальные нормы" - по отношению к нормам, закрепленным в ГПК. Полагаем такой подход не имеющим правового основания. Процессуальные нормы, содержащиеся в ином, не процессуальном, законодательстве, применимы постольку, поскольку не противоречат ГПК и содержат, например, дополнительные гарантии защиты в конкретной ситуации. Если та или иная норма направлена на ограничение установленных ГПК процессуальных гарантий судебной защиты, она не должна подлежать применению - в силу приоритета ГПК в сфере гражданского процессуального регулирования.

Если международным договором РФ установлены иные правила гражданского судопроизводства, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора (ч. 2 ст. 1 ГПК).

Впервые ГПК 2002 г. закрепил возможность аналогии права и аналогии закона в гражданском судопроизводстве. В случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникшие в ходе гражданского судопроизводства, суд применяет норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действует исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права) - ч. 4 ст. 1 ГПК.

Судебная практика и доктрина, влияя на нормотворчество, правовыми источниками гражданского процессуального права не являются. Они могут быть рассматриваемы как опосредуемые источники или как источники гражданского процессуального права в широком смысле.

Нормативность гражданской процессуальной формы означает также, что в процессе юридическое значение приобретают и правовые последствия влекут только те действия, которые совершены на основе норм гражданского процессуального права и потому имеют правовую форму. Фактические действия и фактическая деятельность в гражданском процессе и гражданском судопроизводстве недопустимы и никаких правовых последствий не порождают.

2. Системность правил, образующих гражданскую процессуальную форму.

Системность - один из наиболее общих и очевидных признаков гражданской процессуальной формы. Выделим некоторые аспекты:

а) процессуальный закон содержит исчерпывающий перечень лиц - участников гражданского судопроизводства. Например, до ГПК 2002 г. в гражданском процессе не могло быть такой процессуальной фигуры, как специалист, ибо такого участника ГПК не предусматривал, несмотря на объективную потребность. ГПК не известен "сведущий свидетель" (в отличие от законодательства других стран - Германии, Австрии), а также понятой;

б) место каждого участника процесса самостоятельно; смешение функций различных участников процесса недопустимо.

Например, судья не может совмещать свои функции с функциями эксперта или иного субъекта, сторона не может быть свидетелем и т.д. Единственное исключение, допускаемое законом и обусловленное природой защищаемого права: возможно совмещение функций стороны и представителя соучастников ("соучастники могут поручить ведение дела одному или нескольким из соучастников" - ч. 3 ст. 40 ГПК).

Законодательно урегулированы самостоятельные основания вступления (или привлечения) в процесс каждого участника; каждый участник процесса обладает самостоятельным правовым статусом, выраженным в его процессуальных правах и обязанностях;

в) деятельность участников процесса осуществляется в определенной последовательности, которая не может быть нарушена, и в определенные сроки.

Определенная, установленная законом последовательность свойственна развитию любой конкретной совокупности элементарных процессуальных отношений и в целом - всему гражданскому процессу. Иначе говоря процесс алгоритмичен.

Динамика гражданского процесса наиболее ярко выражается в его стадийности. Гражданский процесс движется от стадии возбуждения через стадию подготовки к стадии судебного разбирательства, оканчиваемую (обычно) вынесением судебного решения. Далее возможны стадии по проверке судебных постановлений:

не вступивших в законную силу постановлений судов первой инстанции в апелляционном порядке (постановления мировых судей) или в кассационном порядке (постановления всех иных федеральных судов);

вступивших в законную силу постановлений судов, принятых по первой, второй или надзорной инстанции, - в надзорном порядке.

Наконец, ГПК предусматривает такую стадию, как пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам.

Судебная защита оканчивается исполнением судебного постановления, которое обеспечивается возможностью принудительного исполнения. Исполнительное производство регламентируется ФЗ от 21 июля 1997 г. N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве"*(67), ФЗ от 21 июля 1997 г. N 118-ФЗ "О судебных приставах"*(68). Раздел VII ГПК регулирует производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов.

3. Формальная определенность - выражение вовне всех процессуальных действий через определенные акты-документы.

Так, процесс возбуждается подачей искового заявления в письменном виде, которое должно отвечать установленным ГПК требованиям к форме и содержанию (ст. 131). Вынесение судом решения, которым дело разрешается по существу, опосредуется через установленные законом форму и содержание судебного решения (ст. 197-198 ГПК). Любые иные действия суда в процессе, которыми дело по существу не разрешается, выражаются вовне в определениях суда, которые также подчинены определенным требованиям (ст. 225 ГПК). Все процессуальные действия протоколируются - в протоколе судебного заседания или протоколе отдельного процессуального действия, совершенного вне судебного заседания (например, осмотра вещественного доказательства). Требования к судебному протоколу формализованы (гл. 21 ГПК).

Формальная определенность есть одна из гарантий принципа законности.

4. Динамизм и стабильность гражданской процессуальной формы.

Гражданская процессуальная форма сочетает в себе такие качества, как динамизм и - одновременно - стабильность, которые обусловлены действием принципов гражданского процесса, яркий пример чему - принципы диспозитивности и состязательности.

Процессуальная форма - не "прокрустово ложе" судебной защиты. Заинтересованное лицо определяет объект защиты в соответствующем виде производства и процессуальные средства защиты. В действующем ГПК зависимость вида производства от предмета защиты достаточно жестка, в том смысле, что сторона не имеет для выбора разнообразия судебных процедур. Развитие судебных процедур, эффективных для защиты и удобных для сторон - дело будущего*(69).

Избрав определенный процессуальный способ защиты и средства защиты, лицо должно следовать установленному законом алгоритму, если желает достичь прогнозируемого правового результата.

Стабильность гражданской процессуальной формы обеспечивается гражданской процессуальной ответственностью.

Несоблюдение гражданской процессуальной формы есть процессуальное правонарушение, которые влечет меры гражданской процессуальной ответственности: либо в виде санкций (их немного, в силу диспозитивных начал гражданского процесса, - например, штраф), либо в виде иных неблагоприятных процессуальных последствий (это наиболее распространенная мера ответственности, отвечающая природе цивилистического процесса). Например, нельзя понудить сторону к выполнению обязанности доказывания (ст. 56 ГПК) и нельзя применить к стороне санкции за ее невыполнение, поскольку данная обязанность диспозитивна по своей природе. Однако неисполнение обязанности доказывания влечет неблагоприятные процессуальные последствия - в виде признания судом утверждаемого стороной юридического факта несуществующим, что грозит стороне проигрышем процесса. Повторное же обращение в суд с тождественным иском недопустимо. Образно говоря, отказываясь доказывать, сторона сама себя наказывает, и "угроза" этого "наказания" гораздо действеннее, чем если бы, к примеру, была предусмотрена какая-либо санкция-принуждение.

Гражданская процессуальная форма рождена историческим развитием цивилистического процесса и устанавливается нормами гражданского процессуального права, одновременно отражая наиболее общие его черты и специфику.

Гражданская процессуальная форма и цивилистический процесс взаимообусловлены. Процессуальная форма строится на началах, отражающих сущность правосудия как такового. В связи с этим в доктрине вновь обращаются к идее судебного права, понимаемого как суперотрасль (или комплексная отрасль), в состав которой входят все процессуальные отрасли права и судоустройственное право*(70).

Идея судебного права не нашла полного признания; нередко она поддерживалась концептуально, но ее практическое значение ставилось под сомнение. Новые аргументы концепции судебного права и ее законодательного воплощения находит Э.М. Мурадьян*(71). По ее мнению, "судебное право - понятие, объединяющее все виды судебного процесса, символизирующее единство основ процессов гражданского, арбитражного, административного, конституционного и уголовного", а предметом регулирования судебного права является деятельность судов и участников судебных процессов на всех стадиях и во всех судебных инстанциях, включая:

а) статус судьи;

б) взаимоотношения между судебными инстанциями;

в) последовательность движения по стадиям и инстанциям;

г) отношения суда с участниками процесса;

д) процессуальные права и гарантии сторон, других участников;

е) самостоятельность задач каждой стадии судебного процесса;

ж) проверяемость всех ранее выполненных судебных процедур;

з) руководящая и гармонизирующая функции суда в процессе;

и) судебные приоритеты;

к) судебные принципы;

л) судебные методы;

м) судебные процедуры;

н) акты правосудия и иные судебные акты.

По мысли автора, необходим кодифицированный акт о судебном праве, цели которого:

определить единые начала судебного права, межотраслевые принципы;

упорядочить институциональные различия гражданского, арбитражного, уголовного процессов и преодолеть функциональную разобщенность арбитражных судов и судов общей юрисдикции;

содействовать развитию судебных методов, примирительных процедур;

сформулировать минимально обязательные процессуальные гарантии прав сторон в различных судебных процедурах*(72).

При этом судебное право не исключает самостоятельности процессуальных отраслей права, но направлено на регулирование отношений, отражающих общие закономерности функционирования и развития судебного процесса.

Судебное право, понимаемое как судебно-процессуальное право, имеет своей идеологией единство процесса и единство правосудия, но понимаемого максимально широко: в процесс включаются все и любые судебные процедуры как проявления судебной власти, а правосудием охватывается деятельность всех судов как органов государственной власти.

Вероятно, кодифицированный акт о судебном праве в современных условиях мог бы служить способом преодоления неоправданной разобщенности правового регулирования в процессуальной сфере. Вместе с тем к идее столь широкого понимания единства процесса мы бы отнеслись весьма осторожно. Доктриной не достигнуто определенности в понимании того, что есть процесс. По нашему убеждению, не всякая судебная процедура и не любая совокупность процедур соотносимы с процессом, при том, что судебная процедура есть проявление судебной власти. Методы (сочетания методов) осуществления судебной власти могут быть различными. Уже поэтому не всякая совокупность судебных процедур есть проявление правосудия.

Унификация процессуальной формы при дифференциации судебных процедур - двуединая тенденция развития цивилистического процесса. Унификация не означает регулятивного однообразия, напротив, отражая общие закономерности развития процесса, является основой развития различных по содержанию судебных процедур. Это отвечает идее справедливого судебного процесса и "диспозитивного" правосудия. Процесс конституируется процессуальной формой. Единство процесса также должно базироваться на сущностном и функциональном единстве судебной деятельности, реализации единых задач в определенной социальной сфере.

На наш взгляд, сущность судебной защиты по гражданским делам, которой присущи названные признаки, может быть выражена через категорию "цивилистический процесс".

 

§ 5. Виды производств в гражданском процессе.
Стадии гражданского процесса. Судебные процедуры

 

Дифференциация гражданской процессуальной формы выражается вовне в двух аспектах: внешнем (виды производств в гражданском процессе и стадии гражданского процесса) и внутреннем (судебные процедуры в пределах вида производства и в пределах той или иной стадии процесса).

Виды производств. В процессуальной литературе оперируют терминами "вид производства" и "вид судопроизводства" как однопорядковыми. Как видно из выше изложенного, категория "вид судопроизводства" по своему смыслу тяготеет к конституционно определяемому типу процесса. Применительно к дифференциации цивилистического, в том числе гражданского, процесса точнее говорить о видах производств.

Традиционно в доктрине гражданского процессуального права гражданский процесс подразделялся на виды производств по материально-правовому критерию, заложенному в предмете процесса, а именно по сходности природы спорных материально-правовых отношений, обусловливающей процессуальные особенности рассмотрения и разрешения соответствующих гражданских дел. Эта концепция наиболее отчетливо выразилась в ГПК РСФСР 1964 г.; ее исходные моменты, на первый взгляд, сохранены в ГПК 2002 г. В первую очередь, по материально-правовому критерию выделяются три ставших классическими для гражданского процесса вида производств:

исковое (регулируемое нормами подразд. II разд. II ГПК);

производство по делам, возникающим из публичных правоотношений (регулируемое нормами подразд. III разд. II ГПК);

особое производство (регулируемое нормами подразд. IV разд. II ГПК).

Исторически первым - и универсальным по природе - родилось исковое производство как форма существования гражданского процесса в римском праве. Те же генетические корни имеет особое (бесспорное или не спорное или производство добровольной юрисдикции) производство. Эти виды производств известны всем современным странам континентальной (цивилистической) традиции (с национальными особенностями процессуальной формы). Самым "юным" видом производства из числа традиционных для России является производство по делам, возникающим из публичных правоотношений (впервые законодательно воплощенное в производстве по делам, возникающим из административных отношений, в ГПК РСФСР 1964 г.). Его рождение - влияние англосаксонской традиции в вопросе о способах и формах контроля за исполнительной властью*(73). Соответственно, данный вид производства не свойствен континентальной традиции, для которой более "родной" была концепция административной юстиции в пределах самой исполнительной власти (например, Франция). Появление производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, онтологически связано с пониманием принципа разделения властей.

По ГПК 2002 г. суд первой инстанции осуществляет также:

приказное производство (подразд. I разд. II ГПК);

производство по признанию и приведению в исполнение решений иностранных судов и иностранных третейских судов (арбитражей) (гл. 45 разд. V ГПК);

производство по делам об оспаривании решений третейских судов и производство о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов (разд. VI ГПК);

производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов (разд. VII ГПК).

Все ли названные производства могут быть отнесены к видам производств в гражданском процессе? Чтобы ответить на поставленный вопрос, необходимо выделить критерии дифференциации гражданского процесса на виды производств.

Традиционно критерий виделся в предмете процесса - материально-правовой природе дел, которая и влияет на процессуальный порядок их рассмотрения и разрешения. Само существование видов производств объясняется влиянием регулятивного (материального) права на механизм защиты*(74). Это признанная позиция. Она явилась концептуальной основой законодательного обособления таких видов производств, как исковое производство, производство по делам, возникающим из публичных правоотношений, особое производство. Однако данный критерий перестал быть единственным и универсальным. Рассмотрим подробнее.

Предметом искового производства традиционно выступает спор о субъективном праве гражданском, т.е. такие спорные материальные правоотношения, взаимное положение участников которых характеризуется равноправием и диспозитивностью. Именно исковое производство имманентно гражданскому (и в целом - цивилистическому) процессу, и наоборот: гражданский процесс рожден исковым производством. Действие посредством иска породило исковое производство. "...sunt legis actiones, quаe formam agendi continent...": законные иски, которые содержат в себе способ действия (в суде)*(75), а существование иска обусловлено наличием спора о праве, первоначально - спора о субъективном праве гражданском. Исторически верна и обратная логика: исковая форма влияла на формирование субъективных гражданских прав. По современному процессуальному законодательству России предметом искового производства могут быть не только субъективные права частноправового характера, но и интересы публичных образований, общественные, а также корпоративные. Однако спор о праве - это тот критерий, который представляется важным как сущностный признак искового производства, как "точка отсчета" и его первопричина.

Спор о праве в данном контексте - родовая категория, охватывающая не только спор о субъективном гражданском праве, но также спор, вытекающий из частноправовых по своему характеру интересов. Классический спор о праве субъективном гражданском подлежит защите гражданско-правовыми способами, отражающими природу защищаемого права и определяемыми его сущностью. Спор из частноправовых интересов может иметь "публичную оболочку", выражающуюся в нарушенности прав многих (неопределенного круга) лиц и защищаться иными (публично-правовыми) по природе способами. Защита публичного интереса в исковом производстве весьма условна: даже если речь идет об интересе государства, его субъекте, интересе муниципального образования, неопределенного круга лиц, защищается все же цивилистический интерес. Интерес, не носящий цивилистического характера (например, оспаривание незаконного действия должностного лица, нарушающего интересы местного самоуправления в сфере организации местного самоуправления), должен защищаться в ином, неисковом, виде производства*(76).

Предмет искового производства соотносим с иском как средством защиты не всяких, но определенных, а именно цивилистических по своей природе прав, свобод и законных интересов.

Именно в исковом производстве в полной мере проявляется двусторонность гражданского процесса, а методы исковой защиты в максимальной степени характеризуются состязательностью, равноправием сторон, диспозитивностью.

Исковое производство составляет стержень всего гражданского процесса. Закономерности гражданской процессуальной формы порождены исковой формой защиты и наиболее полно проявляются в ней.

Предметом производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, выступает правовой спор в сфере публичных по своему характеру правоотношений, участники которого характеризуются неравным взаимным положением (отношениями субординации). Объектом в данном виде производства является не право, но интерес.

Правовой спор - не синоним спору о праве. Публичные правоотношения с участием гражданина, которые при их спорности становятся предметом данного вида производства, есть опосредованная форма реализации конституционных прав и свобод. Соответственно, и процессуальная форма, отраженная в законодательной конструкции производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, также представляет собой опосредованный механизм защиты конституционных прав и свобод. Непосредственным же объектом защиты в данном процессе является правовой интерес, который может, например, выражаться в признании решения или действия (бездействия) органа государственной власти незаконным, нарушающим права и свободы гражданина. В силу своей опосредованности такой механизм исковым быть не может.

В доктрине предлагалось разработать непосредственный механизм судебной защиты конституционных прав и свобод, что отвечает их природе и Конституции РФ. Если бы это было воспринято законодателем, то такой механизм должен был быть исковым, поскольку предмет процесса определялся бы как спор о праве*(77).

Необходимость "уравновесить" субординационные в предмете процесса отношения, с тем чтобы в ходе судебной защиты заинтересованные лица были процессуально равноправны, вызвала потребность в дополнительных процессуальных гарантиях для более "слабой" в материальных отношениях стороны. Эти гарантии выразились в усилении публичных начал в методах судебной защиты, в процедурах рассмотрения и разрешения таких дел. Например, в данном виде производства не применяются правила заочного производства, возможные при исковой защите, а суд - в противовес общему правилу - не связан основаниями и доводами заявленных требований (ч. 2, 3 ст. 246 ГПК) и вправе по своей инициативе истребовать доказательства в целях правильного разрешения дела (ч. 2 ст. 249 ГПК). Гражданин как "слабая" сторона материального (субординационного по характеру) правоотношения освобождается от необходимости доказывать незаконность оспариваемого им акта, решения, действия или бездействия, напротив, обязанность доказать законность оспариваемого акта, решения, действия (бездействия) возлагается законом на орган или лицо, принявшие данный акт, решение или совершившие оспариваемое действие (бездействие), - ч. 1 ст. 249 ГПК.

Эти особенности методов судебной защиты наряду с предметом и объектом позволили законодательно обособить данный вид производства. Однако неверно было бы утверждать, что специфика процедур изменяет существо гражданской процессуальной формы в данном виде производства. Напротив: общие закономерности гражданской процессуальной формы вызывают к жизни специфические процедуры, с тем чтобы уравновесить алгоритм судебной защиты. Методы судебной защиты производны не от предмета, а обусловлены сущностным единством гражданской процессуальной формы.

Предметом особого производства являются юридические факты, порождающие неопределенность в материальных правоотношениях при отсутствии спора о праве*(78). В особом производстве рассматриваются различные по своей природе дела, отнесенные законом к ведению суда (см. ст. 262 ГПК). Например, совершенно не схожи по природе факт нахождения на иждивении и факт принадлежности правоустанавливающих документов, признание гражданина недееспособным и восстановление прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя или ордерным ценным бумагам. Общее в предмете особого производства - отсутствие спора о праве и невозможность в ином порядке установить юридические факты или получить (восстановить) документы, подтверждающие их существование. В результате возникает неопределенность в материальном правоотношении, устранить которую нельзя иначе, как установив наличие определенных юридических фактов. Объектом защиты в данном виде производства выступает законный интерес.

Особое производство выступает гарантией реализации субъективного права посредством установления судом юридических фактов. Соответственно, несмотря на единство алгоритма гражданской процессуальной формы, действующего и в данном виде производства, методы судебной защиты и судебные процедуры отличны от методов и процедур искового производства. В частности, в особом производстве отсутствуют стороны со взаимоисключающими материально-правовыми интересами и потому естественно ограничиваются состязательные и диспозитивные начала.

Итак, названные три вида производств отличаются особенностями правовых связей участников материального правоотношения - предмета процесса, а также судебных процедур.

Вместе с тем предмет процесса может составлять не только спорное материальное правоотношение (в полном своем объеме или в части), но также право на судебную защиту (в производстве по оспариванию решений третейского суда), гарантии права на судебную защиту средствами национальной юрисдикции (в производстве по признанию решений иностранных судов). В производстве, связанном с исполнением, или - точнее - с приведением в исполнение решений иностранных судов (государственной юрисдикции), предмет процесса также носит процедурный характер: признание свойств законной силы за актом иностранной юрисдикции.

На наш взгляд, анализ современного процессуального законодательства России позволяет утверждать, что для выделения вида производства важен процедурный критерий: в материально-правовом смысле (характер связи субъектов материального правоотношения, выступающего предметом судебной защиты); в собственно процедурно-процессуальном смысле*(79).

Руководствуясь названным критерием, можно выделить следующие виды производств гражданского процесса:

исковое;

по делам, возникающим из публичных правоотношений;

особое;

о признании и исполнении (приведении в исполнение) решений иностранных судов и иностранных третейских судов (арбитражей);

по делам об оспаривании решений третейских судов и по делам о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов.

Приказное производство не является формой дифференциации гражданского процесса (и, соответственно, видом производства), поскольку собственно гражданского процесса при выдаче судебного приказа нет. Приказное производство не может быть охарактеризовано как упрощенное производство, это самостоятельная судебная процедура по обеспечению бесспорных материально-правовых интересов, лежащая за пределами гражданской процессуальной формы.

От видов производств следует отличать производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов*(80). Термин "производство" здесь используется как собирательный, им обозначается не совокупность процедур, компактно обособляемых по единым критериям и характеризующихся единым (общим) предметом, но конгломерат различных процедур и процессуальных отношений, опосредующих контрольную функцию суда в исполнительном производстве. Эти процедуры и отношения не составляют какого-то единого блока в гражданском процессе, они "вторгаются" в исполнительное производство на различных его стадиях. Самостоятельное законодательное регулирование в отдельном (седьмом) разделе ГПК этих процедур объяснимо целями правового регулирования: необходимостью создания процессуального механизма судебного контроля за принудительным исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов. Это способ закрепить процессуальные гарантии в процессуальном законодательном акте, что совершенно оправданно.

Таким образом, следует различать виды производств в гражданском процессе, обособляемые по предмету и методам судебной защиты, и иные судебные процедуры.

К судебным процедурам гражданского процесса, "живущим" внутри вида производства, можно отнести заочное производство (гл. 22 ГПК) как специальную процедуру искового производства.

Особенности производства по делам с участием иностранных лиц особо регламентируются в разд. V ГПК, однако вида производства они не образуют. Самостоятельным видом производства, как указывалось, является только признание и исполнение (приведение в исполнение) решений иностранных судов и иностранных третейских судов (арбитражей), регулируемое гл. 45 ГПК. Сам факт участия иностранного лица в процессе не порождает необходимости в специальных судебных процедурах - в силу принципа национального режима*(81). Однако здесь имеются процедурные особенности, связанные с определением гражданской процессуальной право- и дееспособности, подсудности, процессуальных последствий рассмотрения дел иностранным судом. Спецификой отличается судебная процедура предъявления иска к иностранному государству или международной организации.

Вид производства характеризует дифференциацию гражданского процесса "по горизонтали".

Стадии гражданского процесса позволяют понять его развитие и движение "по вертикали".

Стадии гражданского процесса. Стадия гражданского процесса - это часть процесса, предназначенная для решения самостоятельной процессуальной задачи на определенном этапе его развития. Она представляет собой систему процессуальных действий, которая характеризуется относительной обособленностью и законченностью правового регулирования, самостоятельностью предмета правового регулирования. Стадийность движения гражданского процесса определена законодательно, и этот порядок перехода от одной стадии к другой не может быть нарушен.

1. Рассмотрение и разрешение дела по существу происходит в суде первой инстанции. Производство в суде первой инстанции можно назвать комплексной стадией, которая регулируется разд. II ГПК и включает стадии:

возбуждение гражданского дела (гл. 12 ГПК);

подготовку дела к судебному разбирательству (гл. 14 ГПК);

судебное разбирательство и вынесение судебного решения или иное окончание дела в суде первой инстанции (гл. 15, 16, 18, 19 ГПК).

Заметим, что выделение в качестве стадий гражданского процесса возбуждения дела, подготовки дела к судебному разбирательству и самого судебного разбирательства в суде первой инстанции традиционно. В то же время в доктрине обращалось внимание, что обособление данных стадий в производстве суда только первой инстанции противоречит единству критериев классификации (М.А. Гурвич*(82)). В связи с этим предлагалось дифференцировать процесс на четыре (или пять, - в зависимости от того, признавать или нет стадией гражданского процесса исполнительное производство) стадии, начиная со стадии производства в суде первой инстанции (М.А. Гурвич, Г.Л. Осокина, В.М. Семенов, М.С. Шакарян). Исследуя проблемы системы гражданского процессуального права, В.М. Шерстюк предлагает выделять две крупные стадии гражданского процесса, образующие предмет подотраслей гражданского процессуального права: производство в суде первой инстанции и производство по пересмотру судебных актов*(83).

Высказан и иной взгляд: возбуждение дела, его подготовка и разбирательство - самостоятельные стадии, существующие как в производстве суда первой инстанции, так и в производствах по пересмотру судебных постановлений*(84).

Если рассматривать гражданский процесс и гражданское судопроизводство "сверху" как систему, то нельзя не согласиться с логичностью приведенных суждений. Однако для определения стадии как правового феномена важным критерием является также относительная самостоятельность законодательного регулирования; это не формальный критерий. Относительно самостоятельный процессуальный регламент возбуждения дела, его подготовки и судебного разбирательства в производстве суда первой инстанции обусловлен назначением данного производства как юридического механизма реализации права на судебную защиту. Принципы и процессуальные составляющие данного механизма имеют методологическое значение для всех последующих стадий процесса. Поэтому законодатель специально регулирует движение процесса при производстве в суде первой инстанции по определенным этапам, обособляя предмет правового регулирования и задачи суда. Это, как видим, имеет под собой сущностную основу. Указанное обстоятельство не исключает наличия деятельности по возбуждению, подготовке и разбирательству в суде второй инстанции и надзорном производстве (но в стадии они не выделены).

Возбуждение гражданского дела представляет собой систему процессуальных отношений, опосредующих подачу заявления (искового заявления), его рассмотрения судьей и вынесение определения суда о принятии заявления к производству. В данной стадии реализуется право на обращение в суд за защитой как самостоятельное процессуальное право (ст. 3, 4 ГПК).

Подготовка дела к судебному разбирательству предназначена для:

уточнения фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела;

определения закона, которым следует руководствоваться при разрешении дела;

разрешения вопроса о составе участвующих в деле лиц и иных участников процесса;

наполнения дела доказательственным материалом;

принятия мер к примирению сторон (ст. 148 ГПК).

Эти задачи реализуются через соответствующую деятельность сторон и судьи (ст. 149-152 ГПК). Начинается подготовка дела к судебному разбирательству вынесением судьей определения о подготовке дела к судебному разбирательству, оканчивается - вынесением определения о назначении дела к разбирательству в судебном заседании.

Подготовка к судебному разбирательству обязательна по каждому гражданскому делу (ч. 2 ст. 147 ГПК).

Судебное разбирательство - центральная стадия гражданского процесса, именно в ней происходит рассмотрение и разрешение дела по существу. Разбирательство гражданского дела происходит в судебном заседании с обязательным извещением участвующих в деле лиц о времени и месте заседания (ст. 155 ГПК). Судебное заседание - форма судебного разбирательства.

В гл. 15 ГПК детально регулируется порядок осуществления прав и обязанностей всех субъектов процесса, включая суд, при разбирательстве гражданского дела. Именно в судебном разбирательстве в максимальной мере проявляется двусторонность гражданского процесса, наглядно реализуются все принципы гражданского процесса. Строгая формализованность судебного разбирательства, урегулированность последовательности совершения процессуальных действий каждым участником гражданского процесса создает необходимые процессуальные гарантии надлежащего осуществления права на судебную защиту. Все действия протоколируются в соответствии с правилами гл. 21 ГПК.

Оканчивается судебное разбирательство разрешением гражданского дела по существу - вынесением судебного решения, которое принимается именем Российской Федерации по правилам гл. 16 ГПК. Это обычное течение процесса в суде первой инстанции.

В некоторых случаях судебное разбирательство может оканчиваться иначе - без вынесения судебного решения, если имеются основания для прекращения производства по делу (ст. 220 ГПК) или оставления заявления без рассмотрения (ст. 222 ГПК). Названными определениями суда также оканчивается производство в суде первой инстанции, но без разрешения дела по существу. Данные способы окончания процесса не связаны строго со стадийностью процесса и возможны на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, на стадии судебного разбирательства, а также на последующих стадиях гражданского процесса.

2. Производство в суде второй инстанции (разд. III ГПК) предназначено для проверки судебных постановлений, не вступивших в законную силу.

Такая проверка по ГПК возможна в двух формах:

апелляционного производства,

кассационного производства.

В апелляционном порядке обжалуются решения и определения мировых судей. В кассационном порядке обжалуются решения и определения всех судов Российской Федерации, принятые по первой инстанции, за исключением постановлений мировых судей.

Апелляционное производство возбуждается подачей апелляционной жалобы, в которой должны быть изложены доводы относительно неправильности решения, вынесенного мировым судьей, и просьба заинтересованного лица (например, об отмене решения и принятии нового решения по делу). В апелляционном производстве осуществляется вторичное рассмотрение дела по существу с возможностью установления новых фактов и исследования новых доказательств (ч. 3 ст. 327 ГПК); рассмотрение дела ведется по правилам производства в суде первой инстанции (ч. 2 ст. 327 ГПК).

Кассационное производство предназначено для проверки законности и обоснованности решения суда первой инстанции, не вступившего в законную силу. Законодательно установлены пределы такой проверки. По общему правилу при возбуждении кассационного производства нельзя ссылаться на новые доказательства, которые не были представлены в суд первой инстанции, а суд кассационной инстанции не исследует новые доказательства и не устанавливает новых фактов и правоотношений. Однако представление новых доказательств, их исследование судом кассационной инстанции и установление новых фактов и правоотношений возможно, если суд признает, что данные доказательства не могли быть представлены в суд первой инстанции (ч. 2 ст. 339, ч. 1 ст. 347 ГПК). Эти установления направлены на обеспечение права на судебную защиту.

Суд кассационной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах кассационной жалобы (представления прокурора) и возражений относительно них. Но в интересах законности суд вправе проверить решение суда первой инстанции в полном объеме (ч. 2 ст. 347 ГПК).

3. Пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений в порядке надзора - исключительная стадия гражданского процесса. Она регулируется гл. 41 ГПК.

Надзорное производство предназначено для проверки законности судебного постановления, принятого судом первой, апелляционной, кассационной, а также надзорной инстанции. Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права (ст. 387 ГПК). Действующим ГПК на стадию надзора распространено действие принципа диспозитивности, в соответствии с которым надзорное производство возбуждается подачей надзорной жалобы заинтересованными лицами (или подачей представления прокурора - ст. 376, 377 ГПК). Вместе с тем проверка законности вступившего в законную силу судебного постановления - мера экстраординарная, а потому законом установлены достаточно жесткие процедуры по рассмотрению надзорной жалобы на предмет наличия оснований для истребования дела; по рассмотрению дел, истребованных в суд надзорной инстанции, - для определения, имеются ли основания для рассмотрения надзорной жалобы по существу; по передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции (см. ст. 381, 382, 384 ГПК).

4. Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу (гл. 42 ГПК), - самостоятельная стадия гражданского процесса. Особенность данного пересмотра: он не является, в отличие от кассации и надзора, способом исправления судебной ошибки. Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам вызван не необходимостью проверки законности и обоснованности ранее принятого судебного постановления, а такими обстоятельствами, которые имеют существенное значение для дела, но выявились уже после вступления решения в законную силу и ранее не могли быть известны или установлены. Поэтому такой пересмотр производится судом, принявшим соответствующее решение, определение (ст. 393 ГПК). Основания для пересмотра решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции по вновь открывшимся обстоятельствам исчерпывающе названы законом (ст. 392 ГПК). Если наличие какого-либо из оснований подтверждается, суд выносит определение об удовлетворении заявления о пересмотре решения, определения и отменяет соответствующее решение или определение. Затем производство по делу возобновляется, и дело рассматривается судом по общим правилам ГПК (ст. 397).

5. Дискуссионен вопрос об исполнительном производстве как стадии гражданского процесса. Принятие в 1997 г. ФЗ "Об исполнительном производстве" и ФЗ "О судебных приставах" знаменовало обособление законодательства об исполнительном производстве от гражданского процессуального законодательства. Разрабатываются проекты Исполнительного кодекса РФ. В доктрине сложилось два полярных подхода: исполнительное производство - стадия гражданского процесса (напр., А.Т. Боннер, Т.Н. Нешатаева, М.С. Шакарян), исполнительное производство образует самостоятельную отрасль исполнительного права и стадией гражданского процесса не является (напр., О.В. Исаенкова, В.М. Шерстюк, В.В. Ярков)*(85). Предпринимаются также попытки выработать компромиссное решение.

На наш взгляд, справедливо утверждение, что без исполнения судебного решения не может быть достигнута цель процесса - защита прав, свобод и законных интересов. Эта соответствует международным стандартам в области судебной защиты, в частности, ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Исполнительное производство обеспечивает принудительное исполнение не только судебных постановлений, но и постановлений иных органов; осуществляется это через особые процедуры, часть которых носит процессуальный по существу характер, часть - административно-процедурный. Бесспорно, имеется специфика и в предмете правового регулирования. Вместе с тем дискуссия об исполнительном производстве - это в значительной мере дискуссия о соотношении категорий "отрасль права" - "отрасль законодательства". Современное развитие права, в том числе гражданского процессуального, дает основания различать эти понятия. С нормативистских позиций найдено достаточно аргументов в обоснование самостоятельности правового регулирования исполнительного производства. В то же время осознание необходимости процессуальных гарантий в сфере принудительного исполнения породило разд. VII ГПК, именуемый "Производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов", который опосредует контрольные функции суда в исполнительном производстве.

По нашему мнению, исполнение судебных постановлений должно быть признано стадией гражданского процесса. Основные принципы исполнения судебных постановлений, процессуальные гарантии исполнения судебного решения, процессуальные гарантии прав заинтересованных лиц в ходе исполнения должны быть неотъемлемой частью гражданского процесса. Гражданский процесс и судебное решение - гарантия надлежащей реализации прав и законных интересов; возможность принудительного исполнения судебного решения - гарантия реализации судебного решения как акта правосудия. Обеспечение исполнения средствами гражданского процессуального права есть завершающий этап реализации конституционного права на судебную защиту. В связи с этим обратим внимание на ч. 3 ст. 1 ГПК: "Гражданское судопроизводство ведется в соответствии с федеральными законами, действующими во время рассмотрения и разрешения гражданского дела, совершения отдельных процессуальных действий или исполнения [выделено нами. - Т.С.] судебных постановлений (судебных приказов, решений суда, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции), постановлений других органов".

Данным установлением законодатель дает повод для "введения" исполнительного производства в орбиту гражданского судопроизводства.

Дифференциация гражданской процессуальной формы находит свое выражение также в развитии отдельных судебных процедур внутри стадий гражданского процесса. Наглядным примером может служить процедура предварительного судебного заседания в стадии подготовки дела к судебному разбирательству в суде первой инстанции (ст. 152 ГПК). По сути "приближается" к судебной процедуре, но еще не получило необходимого законодательного воплощения мировое соглашение как разновидность примирительных процедур. Заключение мирового соглашения возможно по исковым делам на стадиях подготовки и судебного разбирательства в суде первой инстанции, а также в апелляционном и кассационном производствах, в исполнительном производстве. Законом не предусмотрена возможность заключения мирового соглашения при производстве в суде надзорной инстанции и при пересмотре судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам. Развитие получают обеспечительные процедуры: обеспечение доказательств (ст. 64-66 ГПК), обеспечение иска (гл. 13 ГПК), обеспечение исполнения судебного решения (ст. 213 ГПК), обеспечение поворота исполнения судебного решения (ст. 212 ГПК). В форме судебной процедуры выполняются судебные поручения (ст. 62-63 ГПК). Необходимым элементом и внешним признаком наличия процедуры выступает регламент. Например, в будущем к судебной процедуре могли бы быть отнесены осмотр и фиксация отдельных видов доказательств, процедуры, связанные с назначением и производством экспертизы.

Чрезвычайно актуальной представляется создание судебной процедуры по предоставлению бесплатного правосудия, что могло бы стать важной гарантией доступности судебной защиты.

Такая процедура могла бы включать регламент освобождения стороны от государственной пошлины (судебных расходов в целом) или уменьшения соответствующих расходов, а также обеспечения бесплатной квалифицированной юридической помощью в двух случаях:

при наличии указанных в законе прямых оснований (безусловное право на бесплатное правосудие);

при доказанности стороной обстоятельств оценочного характера, с наличием которых закон связывает освобождение от судебных расходов (или их уменьшение), - условное право на бесплатное правосудие.

В последнем случае право на бесплатное правосудие предоставляется по постановлению судьи, оканчивающему специальную процедуру, в ходе которой сторона представляет доказательства, подтверждающие ее право на бесплатное правосудие. Законодательное закрепление подобных процедур способствовало бы воплощению идеи справедливого судебного процесса в процессуальной "ткани" закона. Она могла бы иметь место не только в стадии возбуждения гражданского дела, но и быть "сквозной", реализуясь в стадиях подготовки дела, судебного разбирательства.

Для сравнения: подобный законодательный опыт имеется в Испании. Ввиду его практической неизвестности в России (кроме публикаций автора) остановимся подробнее.

В первой книге ГПК Испании (Закона о гражданском судопроизводстве) второй раздел первого титула (35 статей) специально посвящен институту бесплатного правосудия. Под бесплатным правосудием понимается система процессуальных гарантий, обеспечивающая гражданам с низким социальным и имущественным статусом доступность правосудия. К числу таких гарантий относятся: освобождение от судебных расходов, предоставление бесплатной квалифицированной юридической помощи, возможность ведения дела с помощью государства (в лице прокуристов).

Предусматривается две правовые возможности предоставления заинтересованному лицу права на бесплатное правосудие. В первом случае у конкретного гражданина предполагается наличие права на бесплатное правосудие в силу закона. Сторона не должна его доказывать в особой процедуре - ей надлежит лишь представить документы, подтверждающие, что по своему социальному и имущественному статусу (среднему заработку, числу иждивенцев или отсутствию трудоспособности) она подпадает под основания, установленные в ГПК. Судья при этом не имеет никаких полномочий по усмотрению. Для предоставления бесплатного правосудия стороне не требуется в обязательном порядке подавать особое о том ходатайство: в данном случае это право возникает в силу закона, а судья обязан информировать стороны о легальных основаниях бесплатного правосудия.

Второй случай - более сложный, он предусматривает возможность предоставления бесплатного правосудия в ходе особой процедуры, когда отсутствуют основания для безусловного права на бесплатное правосудие. Такая процедура применяется только по желанию заинтересованного лица. Стороне, претендующей на бесплатное правосудие, требуется доказать в так называемом дополнительном производстве наличие обстоятельств, при которых судья предоставит право на бесплатное правосудие. Дополнительное производство ведется тем же судьей и в том же суде, в котором возбуждено гражданское дело. Заявление о предоставлении бесплатного правосудия подается одновременно с исковым заявлением. Возбуждение гражданского процесса не ставится в зависимость от решения вопроса о бесплатном правосудии. Дополнительное производство осуществляется одновременно и параллельно с основным процессом, не препятствуя движению последнего. Однако по ходатайству заинтересованной стороны производство по делу может быть приостановлено - до окончания дополнительного производства.

К сожалению, в России законодатель не озаботился системностью процессуальных гарантий доступности правосудия. Известный пример последних лет: первоначально ч. 3 ст. 89 ГПК предоставляла судье дискреционное полномочие освободить гражданина от уплаты государственной пошлины с учетом его имущественного положения. Однако ФЗ N 127-ФЗ *(86) установлено, что размеры государственной пошлины, льгот по уплате государственной пошлины при обращении в суды, основания и порядок возврата госпошлины, отсрочка или рассрочка уплаты госпошлины регулируются НК. В связи с этим изменены ст. 89, 90, 92, 93 ГПК. Статья 89 ГПК в редакции вышеупомянутого федерального закона допускает предоставление льгот по уплате госпошлины только в случаях, установленных законодательством РФ о налогах и сборах. В результате судья (суд) утратил право по своему усмотрению освободить от уплаты государственной пошлины, исходя из имущественного положения гражданина. Процессуальные по своей сущности гарантии были дезавуированы процедурной по характеру нормой не процессуального закона - НК. Такой подход не соответствует абсолютности конституционного права на судебную защиту, нарушает свободный доступ к правосудию. Конституционный Суд РФ признал, что положения ст. 333.36 во взаимосвязи с п. 2 ст. 333.20 НК и ст. 89 ГПК, не позволяющие судам общей юрисдикции и мировым судьям принимать по ходатайству физических лиц решения об освобождении от уплаты государственной пошлины, если иное уменьшение размера государственной пошлины, предоставление отсрочки (рассрочки) ее уплаты не обеспечивают беспрепятственный доступ к правосудию, в силу правовых позиций, выраженных Конституционным Судом РФ в Постановлениях от 3 мая 1995 г. N 4-П, от 2 июля 1998 г. N 20-П, от 4 апреля 1996 г. N 9-П, от 12 марта 2001 г. N 4-П, определениях от 12 мая 2005 г. N 244-О и от 13 июля 2006 г. N 272-О, не соответствуют ст. 19 (ч. 1 и 2) и 46 (ч. 1 и 2) Конституции РФ, а потому утрачивают силу и не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами*(87).

Особого внимания заслуживает развитие согласительных и примирительных процедур на различных стадиях процесса и "внутри" отдельных видов производств. Согласительные и примирительные процедуры - не синонимичные категории. Критерием различения может служить их предмет в соотношении с предметом процесса.

Примирительные процедуры в процессе допустимы, если их предмет составляют правоотношения координационного, диспозитивного типа, т.е. такие, которые в принципе в силу своей материально-правовой природы (вне зависимости от наличия спора) допускают саморегуляцию посредством волеизъявления сторон. Это характерно для гражданских - в широком смысле слова - правоотношений, ставших предметом судебного процесса. Согласительные процедуры в процессе возможны в ситуациях, когда предметом выступают правоотношения субординационного типа, включающие (в силу нормативного установления) отдельные элементы диспозитивного характера. Юридический компромисс, взаимные уступки относительно существа спора нормой права не допускается, вместе с тем не исключено достижение соглашения относительно отдельных элементов правоотношения (пример: согласительная процедура по отсрочке уплаты налога).

Примирительные процедуры всегда связаны с окончательным (в материально-правовом смысле) урегулированием правового конфликта; согласительные процедуры связаны с урегулированием отдельных вопросов, связанных - так или иначе - с предметом процесса. Примером согласительной процедуры процессуального характера может, на наш взгляд, служить соглашение сторон арбитражного процесса об обстоятельствах дела (ч. 2 ст. 70 АПК).

Итак, судебные процедуры в цивилистическом процессе становятся правовой (и законодательной) реальностью, приобретают важное и самостоятельное значение. Судебные процедуры как элемент дифференциации процесса - это лишь одно из внешних проявлений. Их общее значение и назначение в процессе более широко: через судебные процедуры реализуются методы защиты, они выступают коррелятом частного и публичного в процессе, их юридическом способом гармонизации независимо от национальных особенной права.

Вместе с тем понятие судебной процедуры в современной процессуальной доктрине четко не выработано, несмотря на то, что проблема судебных процедур в процессе актуализируется*(88). В теории права процедура рассматривается обычно в контексте теории юридического процесса и нередко отождествляется либо с любым порядком осуществления деятельности, либо с признаком (или элементом) юридического процесса*(89).

В широком смысле под процедурой понимают ряд формализованных установлений, направленных на достижение определенного (ожидаемого) и детерминированного результата. Юридическая процедура - средство разрешения трудностей реализации юридического порядка и юридической формы. Она имеет не только теоретическую ценность (для субстанциализации права), но и практическую, сопутствуя специализации права, как конкретная реализация права*(90).

Процедура как правовой феномен всегда обладает определенным, законодательно установленным регламентом осуществления деятельности, характеризуется условной обособленностью и законченностью правового регулирования, отличается собственными предметом и объектом. Предмет судебной процедуры связан с предметом вида производства или стадии процесса, но не тождествен им.

Правовая процедура - родовая категория, свойственная различным (в том числе материальным) отраслям права. Яркими примерами материально-правовых процедур (например, по ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)") могут служить: процедура санации (досудебной), процедура наблюдения, процедура финансового оздоровления и процедура внешнего управления. Судебная процедура - разновидность правовых процедур; судебные процедуры не сводимы к судебным процессуальным процедурам. Процедура свойственна процессу: процесс не существует без процедуры, но процедура возможна без процесса. Судебная процедура может существовать самостоятельно, вне процессуальной формы (например, процедура введения наблюдения, процедура приказного производства). В будущем к такого рода процедурам могла бы быть отнесена примирительная процедура непротокольного характера на стадии возбуждения процесса.

Для будущего развития цивилистического процесса особый интерес представляют судебные процессуальные процедуры, о них и идет речь как элементах внутренней дифференциации видов производств и стадий процесса. Именно к судебным процессуальным процедурам относятся заочное производство (по ГПК) и упрощенное производство (по АПК); мировое соглашение (по АПК; по ГПК мировое соглашение еще не приобрело всех признаков процедуры); судебное поручение (по ГПК и АПК). К числу процессуальных согласительных (но не примирительных) процедур мы относим и процедуру, предусматриваемую ст. 190 АПК, - по делам, возникающим из публичных правоотношений. Процессуальными по своей сущности являются процедуры, связанные с реализацией контрольных функций суда в исполнительном производстве.

Обратим внимание: по законодательному признаку могут быть различены процедуры, свойственные материальным и процессуальным отраслям права.

Однако данное обстоятельство еще не предопределяет природы и вида процедуры. Как было показано, процедура, законодательно обособляемая нормами процессуального права, может не являться по своей сущности процессуальной (не подпадать под требования и признаки процессуальной формы, лежать за ее пределами). И напротив, процедура, регулируемая нормами материального права, может быть процедурой судебной (хотя и не процессуальной). Например, схожи по сущности такие различные в своем внешнем проявлении процедуры, как введение наблюдения по делам о несостоятельности (ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)") и приказное производство (по ГПК). Судебная процессуальная процедура всегда отвечает требованиям и признакам процессуальной формы, является ее частным проявлением.

Судебные процедуры - важнейшая закономерность развития современного цивилистического процесса. Это тот универсальный по природе путь, который позволит достичь баланса частного и публичного в методах судебной защиты. Для процессуальной доктрины это самостоятельный блок проблем, решение которого еще предстоит в будущем.

 

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 568; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!