Основные модели перехода и виды трансформационных экономик
Ниже будет выделен не полный ряд, а всего лишь обобщенная систематизация базовых моделей, отражающих описанные выше закономерности.
Принципом систематизации (как и в случае с систематизацией самих закономерностей трансформации) станет соединение исторической (временнóй) последовательности генезиса моделей трансформации с логическим обобщением моделей трансформационной экономики, выстраиваемых по принципу глубины изменений в исходной системе экономических отношений (рассматривая каждый из основных блоков экономической системы: аллокацию ресурсов, отношения собственности, социальные аспекты, воспроизводство). Выделяемые ниже названия моделей достаточно условны (ибо не устоялись в науке) и призваны указать на важнейшие качества господствующих в рамках данной модели экономических отношений, но еще не на результат ее развития. Доминирующее ныне в экономической теории разделение моделей исключительно по признаку скорости (радикальности) шагов по либерализации экономики представляется крайне ограниченным, ибо соединяет в рамках одной модели страны с качественно различными типами трансформаций и акцентирует внимание отнюдь не на определяющих факторах перехода.
Модель государственно-рыночного реформирования раннего «реального социализма» возникла как исторически первая и является сейчас (в существенно более продвинутом по пути либерализации виде, нежели в Югославии или Венгрии 70-х гг.) чуть ли не единственным примером эффективного, с экономической точки зрения, реформирования прежней системы (Китай, Вьетнам).
|
|
|
Отличительные черты этой модели: ограничение качественных изменений определенным сектором экономики при постепенном отмирании ряда экономических отношений «старой» системы и свойственных ей глубинных основ воспроизводства; доминирование инерционности, постепенности изменений; развитие рыночных, капиталистических начал преимущественно на собственной основе, а также за счет реформирования, а не разрушения прежней системы; стремление к кооперации с глобальным капиталом без подчинения последнему.
Конкретизируем: господствующими способами координации (аллокации ресурсов) являются: централизованный бюрократический контроль государства, растущее рыночное саморегулирование и локальное монополистическое регулирование; не менее половины объектов собственности остается преимущественно под государственно-корпоративным контролем при широкой экспансии (преимущественно на собственной основе) прежде всего мелкой частной (а не частно-корпоративной) собственности и совместных предприятий; социальные ориентиры сводятся к умеренному консьюмеризму и патерналистской модели социальной защиты и т.п. В зависимости от исходной социально-экономической модели, уровня развития и структуры экономики, а также социальной ситуации, качества институционально-политической системы и других не экономических факторов эта модель может обеспечивать быстрый рост (Китай) или стагнацию (СССР конца 80-х гг.).
|
|
|
С методологической точки зрения эта модель характеризуется доминированием первого вектора трансформационного процесса (самореформирование прежней системы) при относительной слабости второго (либерализация и экспансия рыночных, буржуазных отношений), третьего (добуржуазные формы, всегда широко распространенные, например, в Китае, в годы реформ были скорее потеснены) и четвертого. Вторая и последняя тенденции, кроме того, развиваются в рамках этой модели в бюрократически-патерналистской форме.
Данный тип трансформационных процессов привел к началу XXI века к образованию быстро растущего, но внутренне крайне противоречивого организма, который постепенно движется от государственно-рыночного вида раннего «реального социализма» к государственно-олигархическому капитализму.
|
|
|
Для этого типа экономик характерно значительное напряжение экономических диспропорций. Свойственные любой разновидности рыночного подвида «реального социализма» центробежные тенденции, процессы экспансии рыночных и эрозии социалистических начал в социально-экономической жизни, «обуржуазивание» номенклатуры (последнее рождает в данном правящем слое бюрократии могучие импульсы к превращению власти в собственность и капитал с последующей жестокой борьбой на развалинах бюрократической пирамиды за передел этого богатства) — все это создает серьезные угрозы кризиса данной модели и ее трансформации во вторую.
Вторая — «криминально-олигархическая» модель буржуазной трансформации — характеризуется существенно иными доминантами.
Как уже было отмечено, эту модель, которая мыслилась как ускоренное движение к либерально-капиталистической экономике («шоковая терапия»), весьма противоречиво, но упорно пыталась реализовать в первой половине 90-х годов правящая политическая элита России, Украины и ряда других стран СНГ. По сути дела, данная модель базируется на общемировой и в настоящее время господствующей либеральной системе экономической и общественной организации.
|
|
|
Рассмотрим основные ее слагаемые.
В области экономических реформ данная стратегия предполагает ускоренное движение к некоторому нормативному состоянию, определяемому главным образом на основе заимствования зарубежного опыта. Это нормативное состояние обосновывается соображениями существенно более глубокими, чем западническая идеология правящих кругов: в ее основе мировой опыт и, в частности, достижения стран, в чем-то сходных с Россией по масштабам экономики (США), или даже историческим предпосылкам (Аргентина).
Основные слагаемые экономической реформы в рамках этой стратегии хорошо известны: ускоренная приватизация, либерализация цен и другие шаги к свободному рынку товаров, капитала и рабочей силы. Государство сохраняет за собой функции регулирования денежно-финансовой сферы и обеспечивает (насколько это возможно в рамках антиинфляционной монетаристской политики) минимальную социальную защиту нетрудоспособных. Структурная перестройка экономики, научно-технический и социальный прогресс, преодоление кризиса достигаются за счет механизмов саморегуляции рыночной экономики.
Однако такая стратегия реформ наталкивается на неадекватность применяемых мер реальному состоянию той материально-технической, экономической и социальной структуры, которая должна быть преобразована. В результате на практике в большинстве стран СНГ процесс «реформ» очень быстро изменил свое направление, приведя к формированию названного выше криминально-олигархического капитализма зависимого типа как второго вида трансформационных экономик
Для него характерно доминирование локального монополистического контроля и регулирования в области координации (аллокации ресурсов) при сохранении значимых пережитков бюрократической плановой системы (прежде всего, государственного патернализма) и развитии добуржуазных (натуральное хозяйство, клиентела, клановость) форм; криминально-олигархических форм корпоративно-капиталистической собственности и предельная степень развития корпоративной конкуренции (столкновения кланов, элит и т.п.). При слабости институциональной системы и центральной власти эта модель неизбежно будет двигаться по пути кризиса и стагнации. Социальные цели реализуются в этом случае только как минимальные с целью сдерживания социальной напряженности или для массовой поддержки того или иного из кланов.
В рамках этой модели заметно проявляется третий вектор трансформации (возрождение добуржуазных отношений). В наименьшей степени и в крайне деформированных формах пробивает себе дорогу четвертый вектор. Весьма значимый второй вектор (либерализация) развивается в криминально-корпоративной форме.
Третья модель может быть названа либерально-буржуазной (она наиболее типична для стран ЦВЕ и Балтии) и иметь множество разновидностей, существенно приближаясь ко второй (Болгария, Румыния), или несколько отклоняясь от либеральной в сторону социал-демократической траектории преобразований. В последнем случае качественные и революционные по содержанию изменения осуществлялись и осуществляются при наличии институциональных и социально-политических предпосылок, в большей степени на практике (но не в лозунгах лидеров) ориентируясь на принципы «социального рыночного хозяйства», нежели на государственно-патерналистские или праволиберальные установки. Отношения собственности также преобразуются с несколько большей дисперсией прав собственности среди населения (купонная приватизация в Чехословакии, например), хотя доминирование корпоративно-капиталистической собственности является типичным и для этой модели.
При определенной стабильности институционально-политической системы и значимой поддержке «реформ» со стороны глобального капитала эта модель характеризуется относительно неглубокой (по сравнению с Россией, например, но катастрофической по сравнению с «обычными» кризисами второй половины XX века в Западной Европе) стагфляцией; при неблагоприятных неэкономических факторах она может приводить к такому же обвалу, как и более жесткие модели.
Типичные для трансформационной экономики закономерности в рамках этого подвида проявляют себя как бы в «приглушенном» виде вследствие наличия рыночных традиций (довоенное буржуазное прошлое и модель «рыночного социализма» 70—80-х годов), менее напряженных диспропорций, близости и мощи финансового, политического, культурного и т.п. влияния западноевропейского социального рыночного хозяйства и других факторов.
Либерально-буржуазная (либерально-корпоративная) модель буржуазной трансформации может осуществляться и в условиях, неадекватных для быстрого перехода к либерально-буржуазным отношениям. Эта неадекватность может проявиться со стороны структуры экономики, институциональной системы, менталитета населения, социально-политической обстановки и т.п.
В этих условиях деформации возникающего капитализма оказываются весьма глубоки. Так, рыночная саморегуляция оказывается существенно потеснена «корпоративным контролем» и монополизмом при разрушении государственного регулирования и превращении его в один из видов локального контроля; частная собственность оказывается по своему содержанию корпоративно-номенклатурной; широко развивается теневая экономика. Естественно, что в этих условиях происходит весьма значимое возрождение добуржуазных отношений.
Можно заметить, что в таких условиях третья модель «реформ» во многом смыкается со второй.
В результате реализации третьей модели трансформаций складывается либерально-капиталистический вид трансформационных экономик с возможными отклонениями в сторону второго типа или несколько большей социализации.
* * *
В конкретной социально-экономической обстановке начала XXI в. было уже практически невозможно однозначно свести экономику определенной страны к одной из названных выше моделей трансформации. С некоторой долей приближения мы можем утверждать, что Китай находился на полпути от первой ко второй; Польша, Чехия и Венгрия оставались в русле либерального подвида третьего типа трансформаций; Россия, Украина и большинство других государств СНГ тяготели ко второму типу; Болгария, Румыния, а также экономики стран Балтии находились в «колебательном контуре» между вторым и третьим типами.
При этом, в зависимости от крайне значимых для трансформационных обществ неэкономических факторов, каждая из моделей (или переходных ситуаций) порождала на начальном этапе перехода весьма различные последствия.
Наконец, следует упомянуть о модели, которая, оставаясь до настоящего времени преимущественно теоретической конструкцией, оказывает существенное влияние на реальную экономическую политику большинства стран СНГ и в любой момент может стать одной из реальных детерминант экономической политики. Речь идет о государственно-корпоративной («градуалистской») модели буржуазной трансформации.
В России теоретическим обоснованием формирования этой модели служит довольно противоречивая смесь концепций, так или иначе связанных с идеей качественного своеобразия пути, по которому развивается Россия. В основе своей это должна быть постепенная трансформация к рыночной, капиталистической экономике с добавлением неокейнсианских, дирижистских методов государственного регулирования (если говорить об экономике), социал-демократических и государственно-патерналистских ограничений (в области социальной защиты), а так же православно-государственнических слагаемых (в области идеологии). При кажущейся разнородности этих установок ныне они образовали некую достаточно целостную концептуальную базу, имеющую серьезные эмпирические основания.
Суть этой концепции — акцент на действительном своеобразии России (или любой другой не чисто Западной общественной системы) как социума, во-первых, лежащего на стыке Востока (с его традициями общинно-государственнической «азиатской» социально-экономической и духовной жизни) и Запада (ориентированного на рынок, частную собственность и либерализм) и, во-вторых, прошедшего через 70 лет «социализма», базировавшегося на всеобщем огосударствлении общественной жизни. Для такого общества весьма обоснованным выглядит тезис о государстве как чем-то большем, нежели политический институт, а именно — исходном пункте и результате единства народа—нации—экономики. Соответственно, именно государство в рамках такой модели превращается в демиурга (а не просто выразителя) интересов народа. Государству подчиняются интересы нации (они фактически исчезают как самостоятельные социальные феномены и унифицируются в понятии российская нация-государство) и отдельных граждан.
Таковы основные модели трансформаций (как практические, так и теоретические) и типы трансформационных экономик. Завершим же мы наш анализ характеристикой общих черт этого типа экономик.
2.3. ОБЩИЕ ЧЕРТЫ ТИПА ТРАНСФОРМАЦИОННЫХ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ
Уже сама констатация того, что изучаемые нами социально-экономические системы являются трансформационными, позволяет выделить целый ряд абстрактных (в философском смысле этой категории) характеристик, подчас кажущихся банальными, но предельно важных для понимания специфики этих экономик.
Наиболее очевидная — противоречие инерционности и качественных изменений в динамике социально-экономических отношений.
Понимание экономической жизни этих систем как времени и пространства качественных, революционных трансформаций позволяет сделать существенные выводы. В частности, зафиксировать, что содержанием трансформационной экономики является не столько реформирование экономической политики и методов хозяйствования, сколько преобразование системы социально-экономических отношений. Меняются практически все слагаемые экономики: способ координации (аллокации ресурсов) и поддержания пропорциональности, отношения собственности, тип воспроизводства, модели мотивации, цели и средства экономического развития, институты и право. Следовательно, в качестве трансформационного может рассматриваться только тот тип систем, в котором происходит качественное (революционное в философском смысле этого слова) превращение одной основы («старой») в иную («новую»). Последней только еще предстоит воспроизводиться на собственной основе. Сам же период перехода характеризуется тем, что ни одна из присутствующих социально-экономических систем уже или еще не способна воспроизводиться на собственной основе. При этом вследствие нелинейности исторического развития человечества «новая» система может быть более или менее прогрессивной (экономически эффективной, гуманной и т.п.), чем «старая».
Пересечение этих двух тенденций образует «трансформационный крест»: неравномерный (синусоидальный) регресс «старой» и прогресс «новой» систем. В пространстве, где эти системы (которые обе не имеют целостной структуры) в основном уравновешивают друг друга, образуется поле трансформационной нестабильности. Для него характерны:
q слабость экономических и формирование неэкономических детерминант; диффузия институтов;
q нелинейное течение (завихрения, турбулентность) социально-экономического времени и расколотость, мозаичность пространства;
q неравномерная, диспропорциональная экономическая динамика (рост/спад) и т.п.
Именно этой закономерностью объясняется наличие такого макроэкономического феномена переходной экономики как трансформационный спад. Падение эффективности экономической и институциональной системы в силу разрыва между процессами распада старой системы экономических регуляторов и становления новой как раз и определяет возникновение спада. Но даже сама по себе быстрая смена экономических систем и институтов создает условия трансформационного спада – переход от одних критериев экономической деятельности (плановых) к другим (рыночным) требует отказа от производства одних товаров и услуг и перехода к производству других. Свертывание производства осуществляется неизбежно быстрее, чем организация нового. Лишь когда процессы сокращения производства рыночно неэффективных товаров и услуг в основном исчерпывают себя, трансформационный подъем начинает преобладать над спадом.
Выход из трансформационного спада определяется относительной быстротой и эффективностью становления новой рыночной системы экономических и институциональных условий воспроизводства, соответствующих современному уровню развития рыночного (капиталистического) хозяйства. Речь идет о банковской структуре, фондовом рынке, торговой инфраструктуре и т.д. Именно они определяют возможности перелива ресурсов от неэффективного с рыночной точки зрения производства к эффективному. Поэтому выход из трансформационного спада значительно быстрее происходит в тех экономиках, где уже были налицо экономические и институциональные предпосылки рыночного хозяйства или уже существовал рыночный сектор экономики, а также меньше была глубина структурных диспропорций, обнаруживающихся при переходе от плановой системы к рыночной.
Прямым продолжением вывода о качественной трансформации производственных отношений, как определяющей характеристике трансформационных экономик, является гораздо более спорное положение: трансформационная экономика не может не быть неустойчивой, нестабильной. Последнее, в частности, обусловливает целый спектр специфических макроэкономических характеристик, о которых речь уже шла выше.
На философский язык последние характеристики могут быть переведены в форме утверждений о том, что социально-экономическое пространство трансформационных экономик напоминает «мозаику» из «кусочков» экономических подсистем. Различные пласты трансформационных экономик (сектора с доминированием различных типов собственности, воспроизводства, аллокации ресурсов) «расколоты», и их «осколки» соединены в весьма прихотливый узор под воздействием как неэкономических, так и собственно экономических (экономико-технологических прежде всего) факторов.
Такую мозаику можно наблюдать и в области форм аллокации ресурсов (рыночная, плановая, натуральная или «традиционная»), и в области форм собственности (государственная, смешанная, различные виды частной – и все с различной степенью спецификации прав собственности), и в области структуры доходов (предпринимательские доходы, заработная плата в рыночном секторе, заработная плата в нерыночном секторе, социальные трансферты, доходы от натурального хозяйства, доходы от «теневой экономики», преступные доходы и т.д.).
В свою очередь, социально-экономическое время в трансформационных системах течет необычайно быстро по сравнению с устойчивыми экономическими системами. В течение традиционной астрономической единицы — года — может происходить качественных экономических изменений больше, чем в прежние времена за десятилетия. Гораздо более явственной в трансформационных системах является и нелинейность «тока» времени: в процессе экономических изменений наблюдаются движения от прежней, вошедшей в фундаментальный кризис, системы в самых разных направлениях, а также реставрационно-консервативные тенденции.
Таким образом, трансформационная экономика представляет собой специфический тип систем, не обладающих органической целостностью. В трансформационных системах сопряжены качественно-разнородные элементы, а единство экономического строя определяется целостностью материально-технической основы производства, закономерным характером распада «старой» системы и формирования «новой», а также внеэкономическими факторами, компенсирующими отсутствие социально-экономической целостности экономического строя. В тех случаях, когда эта компенсаторная функция государства ослабляется (как это произошло в России), нецелостность переходной экономической системы резко отрицательно сказывается на результатах воспроизводственных процессов.
Наконец, подчеркнем, в трансформационных экономиках все их закономерности действуют лишь в той мере, в какой экономика является трансформационной, и обратно — экономика является трансформационной в той мере, в какой действуют ее специфические закономерности. Их влияние нарастает по мере развертывания трансформационных процессов («перестройка»), оказывается максимально интенсивным в период революций и гражданских войн и отмирает по мере завершения трансформации.
Таковы некоторые обобщающие характеристики типа трансформационных экономических систем. В начале ХХI века часть экономик экс-МСС (Польша, Чехия, Венгрия) уже завершает свои трансформации, превращаясь в особый подвид глобальной капиталистической системы, часть остается в процессе трансформаций, хотя и выходя постепенно из второго периода кризиса и нестабильности (большинство стран СНГ), часть находится на пороге новых качественных сдвигов (Китай, Вьетнам).
В любом случае, однако, тип этих экономик является не только исторически уходящим феноменом, но и важным слагаемым современной мировой экономики, будущее которого остается пока крайне неопределенным.
Ключевые термины и понятия
q Четыре основные тенденции эволюции экономических отношений в трансформационных экономиках
q Трансформация в узком и широком смысле слова
q Этапы трансформационного процесса
q Социально-экономические модели трансформационных экономик
q Противоречие инерционности и качественных изменений
q Трансформационная нестабильность
q Трансформационный спад
q Отсутствие органической цельности трансформационных систем
Контрольные вопросы
1. Какие тенденции эволюции экономических отношений характерны для трансформационных экономик?
2. Можно ли охарактеризовать все тенденции, свойственные эволюции экономических отношений в переходных экономиках, как однонаправленные?
3. Как господство тех или иных тенденций эволюции экономических отношений влияет на складывающиеся модели трансформационных экономик?
4. Какие модели трансформационных экономик можно выделить с точки зрения господствующих социально-экономических отношений?
5. Чем отличаются теоретические модели переходных экономик и конкретные национальные переходные экономические системы?
6. Каковы основные противоречия трансформационных процессов?
7. Как противоречия трансформационных процессов влияют на макроэкономическую динамику?
8. Каковы общие характеристики трансформационных экономик, позволяющие выделить их в особый тип экономических систем?
9. Как характеристика трансформационных экономик в качестве систем, не обладающих органической целостностью, помогает определить их исторические перспективы?
Темы рефератов
1. Различия в тенденциях эволюции экономических отношений в трансформационных экономиках
2. Этапы трансформационных экономических процессов
3. Различия трансформационных экономик с точки зрения прохождения этапов трансформации
4. Социально-экономические модели переходных экономик
5. Противоречия трансформационных процессов
6. Проблемы перехода трансформационных экономик к органически целостным экономическим системам
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 277; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!