Сатана в иудаизме и христианстве 14 страница
2. Сатанизм в контексте христианства - это во многом область эстетики. Иными словами, восприняты термины, символы, иное культурное наследие, но сами идеи традиции, хотя и базируются на данных символах, по существу своему отражают совершенно иное восприятие “высшего нечто”. Здесь дело не в христианстве, как таковом, а в подходе - сатанизм “за гранью” упомянутых представлений, но пользуется их символикой. Да и не только: он пользуется сформированной этикой, если только можно так выразиться, антихристианских идеалистов (людей, формирующих идеалы), что мы и попытались показать.
3. Поэтому, естественно, христианство имеет для нас значение, как явление, оказавшее серьёзное влияние на нашу культуру, а, следовательно, и на мировоззрение, но это влияние отнюдь не является “определяющим фактором” для сатанизма. Находясь в рамках своей системы, мы вообще можем игнорировать христианскую культуру, руководствуясь терминами, символами и представлениями любой другой религии.
Именно поэтому в традиции христианство не занимает значительного места - мы можем легко обойтись и без него. Но можем учитывать и использовать - и учитываем, что, надеюсь, и показывает данная глава.
Глава X
Интерлюдия
Данная глава является переходной: в ней мы подведём итог вышесказанному и обозначим пути дальнейшего исследования. В первой части своей работы я стремился прежде всего к тому, чтобы показать основания нашей системы, показать используемый мною метод в действии и доказать, что любая традиционалистская идея исторически обоснованна. Я считаю, что мне это более или менее удалось, в любом случае, для человека мыслящего приведённых доказательств достаточно, если же он сочтёт их неполными, в его власти провести независимое, самостоятельное исследование религиозно-мифологических представлений, так или иначе, если данное исследование будет объективным, он неизбежно обнаружит наличие общемифологических идей. Поэтому, подведя в этой главе итог всему тому, что говорилось мной ранее, в дальнейшем я буду ссылаться уже не на мифологические первоистичники, а на те выводы, которые были сделаны на основании их в этой главе. Иными словами, мы займёмся непосредственно сатанинской философией, а не обоснованием наших идей, на чём в основном я делал акцент в первых главах своей работы.
|
|
|
Итак, переходим к выводам. Они просты:
1. “Нет дыма без огня”. Использовав метод сравнительно-мифологического анализа, мы считаем доказанным наличие в религиозных представлениях самых различных народов одних и тех же идей. Тождественность данных идей в большинстве случаев не может быть объяснена культурным влиянием, хотя бы в силу отсутствия какой-либо связи между народами Азии, Америки и Австралии. Иными словами, если в мифологических представлениях полинезийцев содержится та же идея, что и в мифологических представлениях скандинавов - это означает, что данный факт объясняется не наличием культурного влияния этих народов друг на друга, а как-то иначе.
|
|
|
В то же время нам представляется самоочевидным, что любое явление имеет свою причину. Коль скоро сходство мифологических идей действительно имеет место быть, значит, существует и причина, которая и вызвала это сходство. Для объяснения этого явления нами предлагается “теория познаваемого факта”. Мы утверждаем, что религиозные представления основаны на реальном факте, который был частично осознан и истолкован людьми одновременно с развитием человеческого сознания и восприятия, каковое развитие в конечном итоге и позволило воспринять данный факт. Иными словами, мы выдвигаем теорию, согласно которой объективно существует “нечто”, породившее религиозные представления. Данное “нечто” воспринимается нами традиционно, так же, как оно воспринималось на протяжении многих тысячелетий - в качестве высшего нечеловеческого существа или существ.
|
|
|
2. “Сказка - ложь, да в ней намёк”. Следует понимать, что мы проводим чёткую грань между религиозно-мифологической идеей и религиозно-мифологическим образом. Интуитивно воспринимая реально существующее “нечто”, человек преломлял воспринятое через призму собственного сознания, отчего это самое “нечто” и принимало антропоморфные черты. Таким образом, сотни тысяч богов различных племён - это ничто иное, как несовершенные человеческие представления о “нечто”, лежащем вне сферы нашего непосредственного восприятия. Понятно, что эти представления не обладают каким-либо реальным бытием: на практике это означает, что мы убеждены в несуществовании языческих божеств, но убеждены в существовании высшего “нечто”, породившего как саму идею божества, так и представления о языческих божествах.
Мифология, таким образом, понимается нами как порождённая человеком оболочка идеи, созданная им для того, чтобы в понятной форме эту интуитивно постигаемую идею выразить. Поэтому мифологические образы мы отбрасываем, как заведомо противоречащие фактам и логике, а равно со всей очевидностью порождённые человеческим сознанием, что подтверждается наличием антропоморфизма, в то же время сама мифологическая идея признаётся нами истинной или же близкой к истине на тех основаниях, о которых мы говорили в первой главе данной работы.
|
|
|
Здесь стоит упомянуть о том, что внимательный исследователь не может не понимать: разнообразие языческих религиозных воззрений кажущееся. Общемифологических идей на самом деле не так уж много, впрочем, временами даже их антропоморфное оформление у различных народов совпадает почти дословно. Так, если рассматривать то или иное божество в контексте исполняемых таковым функций, мы без труда отыщем его аналоги в других языческих религиях, что лишний раз подтверждает: все религиозные воззрения происходят от одного корня. Не стоит думать, однако, что этот корень - исключительно в интуитивно-познанном “нечто” - очевидно, что и сугубо человеческое бытие послужило основанием для очень и очень многого. Однако, как мы уже показали в первой главе, сведение феномена религии исключительно к человеческому порождает множество вопросов, на которые невозможно дать достаточно чёткий ответ. Именно поэтому я считаю, что подгонять факты под атеистические теории ничем не лучше, чем пытаться подогнать таковые под религиозные догмы: попытка объяснить феномен религии исключительно известными на данный момент фактами заведомо несерьёзна: она напоминает попытку объяснить происхождение звёзд с позиций средневековой науки. Между тем любому исследователю необходимо чётко осознавать, что неизвестные нам вещи, причинно-следственные связи и законы заведомо существуют. В свете этого заведомое ограничение мысли исключительно известными фактами только мешает свободному исследованию, поскольку страдает заведомой предвзятостью.
Стоит отметить, что наша система ни в коей мере не претендует на полноту и законченность, а тем более на истинность в последней инстанции. И потому мне хотелось бы ещё раз упомянуть о том, что данная система представляет собой теорию, которая пытается объяснить известные факты, ни в коем случае не противореча им, и при этом открывает новые горизонты познания. Естественно, мы не знаем, найдёт ли в дальнейшем данная теория окончательное фактическое подтверждение или же нет, в любом случае, данный подход, на мой взгляд, гораздо лучше “анархического догматизма”, который до сих пор является в сатанизме общераспространённым подходом.
Немного об “анархическом догматизме”, раз уж о нём зашла речь. Конечно, данная тема должна являться предметом отдельного большого исследования, не относящегося к моей работе, тем не менее, упомянуть о ней стоит, хотя бы для того, чтобы показать, какой не должна быть сатанинская философия. А не должна она быть анархическо-догматической, то есть содержать в себе элементы свободно провозглашаемых, но безосновательных утверждений.
Свободное мышление ни в коем случае не должно отрицать самой культуры мышления, выраженной в корректности выводов, строгой логике, стремлению к познанию истины, а не к безусловному утверждению своих взглядов. Между тем адогматичность понимается сатанистами как-то превратно, а именно как право иметь собственное мнение по любому вопросу. Однако само это мнение представляет собой ничто иное, как набор догм, поскольку не основано ни на чём, кроме личной уверенности самого выразителя мнения. Очень часто возникают диалоги примерно такого рода:
- Что такое сатанизм?
- Сатанизм - это... (следует любое, абсолютно произвольное определение)
- А почему это сатанизм?
- Я так думаю. Такое у меня мнение.
- Отлично, но на чём основано это мнение?
- Ну... (здесь в лучшем случае следует откровенно слабая попытка обоснования. А часто - не следует. “Думаю так” - и всё).
Таким образом, анархический догматизм - это произвольное принятие неких посылок за абсолютную истину. Казалось бы, разум, факты и логика должны приводить к неким единым выводам, однако этого не происходит. И не происходит как раз в силу того, что начальные посылки принимаются в виде догм. Забавно, но в якобы “рациональном сатанизме” сложилась точно такая же ситуация, как в не очень рациональном и насквозь догматичном христианстве. При этом христианские системы вызывают даже большее уважение. Когда за начальную посылку принимается догма “Бог един по существу, но троичен в лицах” и при этом говорится, что данная посылка является ничем иным, как предметом веры, в этом видна, по крайней мере, некоторая честность. Когда за начальную посылку принимается, по сути, точно такая же догма типа “Сатана есть архетип + эгрегор” и при этом утверждается, что такого рода посылка является чистым знанием - это ничто иное как ложь, выдаваемая за абсолютную истину с последующей “идеологической охотой на ведьм”.
“Глупее всего заблуждается тот, кто думает, что утрачивает свою оригинальность, если признает истину, уже признанную другими” - эти слова Гёте неплохо бы прочувствовать и понять анархическим догмотворцам от сатанизма. Является ли свободомыслящим человек, который называет чёрное белым? Является ли свободомыслящим другой человек, который называет чёрное треугольным, и глух к любым доводам, со всей очевидностью доказывающим обратное? Более того, насколько вообще корректно делать категоричные выводы о вещах, недоступных непосредственно-чувственному познанию, а если смотреть более широко, то и о доступных таковому познанию? “Истинные сатанизмы” всех мастей, являющиеся ничем иным, как плодом анархического догмотворчества, необходимо со всей последовательностью уничтожать - как заразу, порождённую белосветным типом мышления и безосновательным самомнением. Сатанинская философия должна быть свободным и равноправным исследованием бытия с применением самых различных теорий, но исследованием, не противоречащим фактам, не ограниченным пресловутым “собственным мнением”, не являющемся стремлением выдавать желаемое за действительное.
Вообще, если мы хотим создать нечто по-настоящему сатанинское, являющееся самобытным и самодостаточным, нам следует начать практически с нуля, игнорируя сложившиеся стереотипы. У сатанинской философии две беды: христианство и атеизм. Эти мировоззренческие системы оставили в сознании человека настолько неизгладимый отпечаток, что при попытках формирования мировоззрения нового типа их элементы занимают место собственно сатанинской философии. В одном случае формируется “антихристианство” - иными словами, христианская догматика в той или иной степени принимается за абсолютную истину, но служит основанием для создания набора антихристианских догм. Примеров можно привести множество: бог существует, но на самом деле он не добрый, а злой, апокалипсис действительно произойдёт, но окончится победой Сатаны, христиане служат добру, значит, сатанисты должны служить злу, христианам рекомендуется любить ближнего своего, следовательно, сатанист любить не может и т.п.
Всё это, конечно, наивно, но ничуть не в большей степени, чем вторая беда, то есть “антирелигия”, поскольку принцип тот же, а именно попытка не создать своё, а оттолкнуться от существующего. Возникает набор настолько же примитивных, а порой заведомо абсурдных выводов, как и в первом случае: христиане веруют, значит, сатанист ни во что не верит, христианство является религией, а сатанизм - нет, христианство утверждает наличие бога - сатанизм утверждает его отсутствие и т.п. Иными словами, формируется некий “сатанинский атеизм” образца девятнадцатого века, то есть построенный на детском принципе “чего не вижу, того и нет”. Попытки доказать ложность христианства в конечном итоге привели к очевидной предвзятости, отсутствию объективность в исследовании религиозного феномена вообще. Более того, они привели к созданию атеистической религии с атеистическими же догмами, тогда как гораздо более последовательным и честным был бы откровенный агностицизм.
Поэтому, участвуя в формировании сатанинской философии, нам необходимо, прежде всего, избавиться от старых представлений и антипредставлений, избавиться от любого рода предвзятости, и взглянуть на мир незамутнённым взглядом, так как, будто мы увидели его в первый раз. Затем, по мере возможности объективно оценивая имеющиеся факты и строя на их основании непротиворечивые, логически обоснованные теории, мы можем начать создавать по-настоящему своё. Важно понимать, что сатанизм - не христианство, перевёрнутое с ног на голову или же в атеистическом стиле отвергнутое по всем без исключения пунктам. Сатанизм - это иное учение, не имеющее ничего общего ни с христианскими, ни с атеистическими принципами. “Нет ничего вреднее для новой истины, как старое заблуждение (Гёте)”. Пусть даже это заблуждение формально и отвергается, всё равно это отвержение кладётся в основу нового. А это, в свою очередь, подход заведомо ложный.
Что же касается моего подхода, то он основан на следующем. Является фактом, что сатанизм напрямую связан именно с религиозными представлениями. Образ Сатаны, как и образы прочих Тёмных божеств, есть производное именно религиозного, а не произвольно взятого мировоззрения. Является фактом наличие в религиозных представлениях неких общемифологических идей. Наконец, является фактом отсутствие удовлетворительного объяснения такого наличия. Игнорировать факты на “основаниях” вроде “Религия - опиум для народа, она мне не нравится, а потому сатанизм - не религия” я считаю совершенно несерьёзным. В любом свободном исследовании факты ни в коем случае не должны игнорироваться - в противном случае исследование превращается в догмотворчество. Поэтому вышеназванные факты принимаются мною безоговорочно в силу своей самоочевидности. Далее, для пояснения этих фактов я выдвигаю теорию, то есть обоснованное, непротиворечивое предположение, которое в той или иной степени отвечает на возникающие на основании этих фактов вопросы. При этом я ни в коей мере не считаю свои выводы единственно правильными, если они будут со всей очевидностью опровергнуты, я готов к признанию очевидного и перемене своей позиции. В свете сказанного важно осознавать, что данная работа воспринимается мною как основание для будущих, и возможно, более совершенных работ, как материал для размышлений, переходный, начальный этап на пути к высокоразвитой сатанинской философии.
Что, же, на мой взгляд, является наиважнейшим предметом исследования и размышления в сатанинской философии? Возможно, это прозвучит несколько банально, но наиважнейшим в сатанинской философии является Сатана. И здесь перед нами открываются два пути. С одной стороны, поскольку мы не способны к непосредственно-чувственному восприятию “нечто”, существование которого, согласно нашей теории, и послужило основой для формирования образа Сатаны в качестве предмета изучения, перед нами предстаёт совокупность общемифологических идей, являющихся продуктом интуитивного познания упомянутого “нечто”. Иными словами, мы в данном случае исследуем не саму вещь, а сформировавшиеся представления о вещи, при помощи логического анализа отбрасывая всё то, что противоречит фактам и представляет собою явный абсурд.
С другой стороны, мы можем повторить путь общечеловеческого интуитивного восприятия, проще говоря, на иррациональном уровне попытаться познать непосредственно сам предмет исследования. Речь в данном случае идёт об интуитивной встрече низшего с высшим, в прекрасных образах описанной Гумилёвым:
“И дракон прочел, наклоняя
Взоры к смертному в первый раз:
- Есть, владыка, нить золотая,
Что связует тебя и нас.
Много лет я провел во мраке,
Постигая смысл бытия,
Видишь, знаю святые знаки,
Что хранит твоя чешуя.
Отблеск их от солнца до меди
Изучил я ночью и днем,
Я следил, как во сне ты бредил,
Переменным горя огнем.
И я знаю, что заповедней
Этих сфер и крестов, и чаш,
Пробудившись в свой день последний,
Нам ты знанье свое отдашь”.
Упомянутая “золотая нить” - это связь, обусловленное единоприродностью всего сущего, в силу которой и делается возможным пусть и ограниченное, но всё же понимание. Очевидно, что животное не способно понимать абстрактные построения, однако ему вполне понятен, к примеру, сексуальный инстинкт, связующий всё живое. При данном подходе мы должны отказаться от рационализма, вступая в сферу интуитивного и иррационального. Неверно было бы утверждать, что этот путь является менее предпочтительным, чем путь логического рационализма, прежде всего потому, что разум в общепринятом смысле этого слова является сугубо человеческим качеством, в отличие от инстинкта, являющегося качеством более или менее универсальным. Таким образом, пользуясь исключительно логикой, мы по факту занимаемся ничем иным, как формированием чисто человеческих представлений о бытии, которые заведомо не могут быть отражением реальности “как она есть”.
Традиционализм как таковой признаёт равноправность и одинаковую важность как рационального, так и иррационального подходов в качестве своего обоснования, однако поскольку моя работа является попыткой создания именно логически выверенной религиозно-философской системы, я буду пользоваться исключительно фактами и логикой. Возможно, в своих последующих работах я и сочту нужным уделить более подробное внимание упомянутому аспекту.
Помимо собственно Сатаны, высшего “нечто”, связанные с которым общемифологические идеи служат основанием наших взглядов, предметом исследования сатанинской философии служат личность и бытие, а также возникающие между ними взаимосвязи. Заметим, что в отличие от высшего “нечто” данные предметы исследования, пусть и не в полной мере, но доступны непосредственно-чувственному познанию. Отличие нашей системы от иных, в особенности же белосветных религиозно-философских систем заключается, прежде всего, в том, что мы строим своё мировоззрение на имеющихся фактах, а отнюдь не подгоняем имеющиеся факты под то или иное мировоззрение. Рассматривая человеческую личность как часть природы, в качестве неотъемлемого атрибута высокоразвитого биологического организма, мы рассматриваем её такой, какова она есть, а не какой “должна быть”, иными словами, без идеализации во всех её формах. Соответственно, точно так же мы подходим и к вопросу о бытии: нашей философии глубоко чужды рассуждения об “идеальном миропорядке” и т.п., принимая бытие как данность, мы на основании этой данности и делаем свои выводы. Иными словами, нам свойственен объективизм: попытка рассуждать вне рамок сугубо человеческих представлений, попытка смотреть на вещи с гипотетической “точки зрения природы”, как это сделано, например, в этих строках:
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 185; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!