II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ 53 страница
В области медицинского обслуживания наиболее нуждающихся с большой помпой была введена специальная программа «Медикейд», принятая конгрессом в 1965 г. в виде поправки к закону о социальном страховании. Она предусматривала прямую материальную помощь в оплате медицинских счетов получателей пособия по бедности на смешанной федерально-штатной основе45. За ее бортом оставались бедняки, не имеющие права на пособие и составляющие не менее трети всей бедноты, не говоря уже о явной недостаточности и низком качестве медицинского обслуживания, особенно в сельской местности. Достаточно сказать, что к концу 60-х годов в среднем на одного ребенка из бедной семьи, проживавшей в сельской местности, приходилось всего лишь 5 долл. ассигнований по линии «Медикейд» 46.
Смягчению отчаянного положения в области питания американской бедноты была призвана служить программа государственного субсидирования части расходов бедняков на продукты питания в виде продовольственных купонов, обмениваемых в магазинах на небольшое количество самых дешевых продуктов. По специальному закону 1964 г. на эти цели в 1965 г. выделялось 36 млн. долл., а число получателей этой помощи составляло немногим более 600 тыс. человек47.
Кроме того, во второй половине 60-х годов были приняты некоторые меры по оказанию помощи малообеспеченным семьям в аренде квартир в частных жилых домах и по ограниченному расширению программ федерального финансирования строительства дешевых жилищ в рамках законов о жилищном строительстве и городском развитии 1965 и 1968 гг., а также по борьбе с расовой дискриминацией при продаже и найме жилищ (раздел VIII закона о гражданских правах 1968 г.).
|
|
44 Studies in Public Welfare, Paper N 3. The Effectiveness of Manpower Training
Programs: A Review of Research on the Impact on the Poor. Wash., 1972, p. 40, 60.
45 Кассирова Е. П. США: кризис социальной политики: (Государство и социальное
обеспечение). М., 1978, с. 236—237.
46 A Decade of Federal Antipoverty Programs, p. 203.
47 Plotnick R., Skidmore F. Program against Poverty. N. Y., 1975, table 6, 9.
ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 313
Таким образом, для достижения внешне радикальных целей («полная ликвидация бедности») предлагались в целом весьма традиционные и совершенно недостаточные средства48. Это соответствовало общему концептуальному подходу администрации демократов к проблемам бедности. Социальные мероприятия демократов претендовали, по словам президента Джонсона, на устранение «причин бедности, а не просто ее последствий»49, но причины эти усматривались отнюдь не в существующей экономической системе с ее хронической безработицей, вопиющим неравенством в распределении доходов, а в самих бедных — их недостаточной образовательной и профессиональной подготовке, отсутствии необходимых навыков и мотивации к труду, самом образе жизни и т. п. Соответственно и пути решения этой проблемы виделись не в перераспределении доходов, создании достаточных общественных фондов потребления, а в приспособлении самих бедняков к существующему капиталистическому производству путем повышения их потенциальной «используемости» на рынке труда50. Сама фразеология нового законодательства с ее акцентированием «возможностей» вместо «помощи» была призвана оттенить его «конструктивно-производительную» направленность. При этом упускалась из виду органическая неспособность капиталистического хозяйства обеспечить работой всех трудоспособных, включая и квалифицированных.
|
|
Это был явно упрощенческий подход, игнорирующий подлинную суть и классовую природу проблемы бедности, неразрывно переплетенной со всеми сторонами капиталистической действительности — экономическим укладом, социальным неравенством, расизмом и другими формами дискриминации и угнетения, культом индивидуализма. Просчет этот, таким образом, имел не столько технический, сколько социально-классовый характер, поскольку устранение подлинных причин бедности невозможно в рамках капитализма. «Основная причина безработицы и бедности,— подчеркивали американские коммунисты в своей экономической программе,— не автоматизация производства, не личные недостатки или отсутствие удачи. Напротив, причина этого — экономическая система, при которой производство подчинено удовлетворению максимальных личных прибылей вместо максимального общественного блага...»51. К тому же весь замысел «войны с бедностью», навязываемой бедноте сверху, предполагал чисто бюрократическое ее воплощение, что и подтвердилось на практике созданием дорогостоящего административного аппарата, оторванного от подлинных нужд и интересов беднейших слоев. Важнейшим условием «войны с бедностью», как и всей программы «великого общества», считался неуклонный экономический рост. Приращение экономического «пирога» рассматривалось как безболезненная альтернатива перераспределению национального дохода, как главный источник финансирования новых социальных программ, не ущемляющий ни интересов монополий, ни рядовых налогоплательщиков52. Не случайно выделение первых ассигнований на «войну с бедностью» сопровож-
|
|
48 Подробнее см.: Васильев В. С. Федеральный бюджет и малоимущие слои США.
М., 1981, с. 98—99.
|
|
49 Congressional Record, vol. 110, pt 4, p. H5287.
50 American Economic Review, 1965, May, vol. 55, p. 528—529.
51 Worker, 1964, May 3.
52 American Economic Review, 1965, Mar., vol. 55, p. 122—130.
314
II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ
ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)
315
далось крупным сокращением налогов с населения и промышленных компаний. Кроме того, ожидалось, что именно экономический бум создаст новые рабочие места для прошедших обучение и подготовку бедняков Показательно, что альтернативные планы увеличения занятости — за счет широкомасштабных общественных работ по образцу «нового курса» неоднократно выдвигавшиеся в 60-х годах в конгрессе и за его пределами, так и не стали частью «великого общества».
Эти самонадеянные расчеты на приобщение беднейших слоев к капиталистическому производству с минимальными финансовыми и политическими издержками для самих правящих кругов были типичным порождением неолиберальной политики 60-х годов с ее упованием на всесилие государственного вмешательства и уверенностью в неограниченных возможностях американской экономики. Последующая история «войны с бедностью» в полной мере выявила внутреннюю противоречивость и неэффективность такого подхода.
Старт «войны с бедностью» был многообещающим. Впечатляющая победа Л. Джонсона под лозунгом «великого общества» над Б. Голдуоте-ром, посягнувшим на основы «государства благосостояния», завоевание демократами на выборах 1964 г. явного большинства в конгрессе — все это, казалось, свидетельствовало о популярности реформистского курса демократов и сулило ему прочную поддержку в будущем. Конгресс 89-го созыва — самый либерально настроенный за все послевоенные годы — на первой сессии (январь—июль 1965 г.) принял рекордное по объему со времен «ста дней» Ф. Д. Рузвельта социальное законодательство, среди которого, помимо уже упомянутых реформ, был закон о медицинской помощи престарелым («Медикэр»). Продолжая тактику Дж. Кеннеди, администрация Джонсона добивалась поддержки своей социальной политики при помощи лозунга «большого согласия» всех классов и социальных групп американского общества, в чем сказывалось и ее стремление к созданию подобия национального единства в целях укрепления внутреннего «тыла» разворачивавшейся агрессии во Вьетнаме. В отличие от периода «нового курса» монополистический капитал в целом встретил социальные мероприятия демократов по борьбе с бедностью довольно благосклонно, несмотря на формальную оппозицию Торговой палаты и Национальной ассоциации промышленников законопроекту об ОЕО. Такая позиция объяснялась прежде всего растущим в монополистических кругах сознанием необходимости ослабления волнений в гетто промышленных центров, приносящих, кроме всего прочего, значительные экономические убытки. Вместе с тем контракты с ОЕО в области обучения и профессиональной подготовки предоставляли фирмам выгодную возможность экспериментирования за государственный счет в этой перспективной экономической сфере53. Но все эти факторы сохраняли свою силу до тех пор, пока в стране поддерживались высокая экономическая конъюнктура и рост прибылей монополий.
Организованное рабочее движение с самого начала активно поддерживало мероприятия против бедности, причем, если официальное руководство АФТ—КПП солидаризовалось с деятельностью администрации, левоцентристские профсоюзы шли дальше в своих требованиях. Многие профсоюзы на местах приняли активное участие в реализации программ
53 McHale J. Big Business Enlists for the War on Poverty.— Trans-Action, 1965, May-June, p. 3—9.
ОБО (особенно в рамках «общинных действий»), их политическое давление на конгресс сыграло важнейшую роль в принятии большей части законодательства «великого общества» 54.
Совместно с профсоюзами в этом же направлении действовали многочисленные негритянские, либеральные и религиозные организации. Опросы общественного мнения показывали, что ко времени прохождения через конгресс основных мероприятий программы «великого общества» (конец 1965 г.) они пользовались поддержкой большинства избирателей, в том числе «война с бедностью» одобрялась 73% опрошенных службой Л. Харриса. Личная популярность президента Джонсона также достигла рекордного уровня —67% 55.
В основе такой общественной реакции лежало общее убеждение в том, что различные групповые интересы при всем их разнообразии и расхождениях могут быть удовлетворены без ущерба друг для друга — за счет экономического роста и подъема общего благосостояния. Хотя прибыли корпораций в 1961—1965 гг. росли гораздо быстрее, чем заработная плата рабочих, общая тенденция к повышению уровня доходов способствовала распространению этого иллюзорного представления. В условиях экономического бума 1964—1965 гг., стимулированного государственной финансовой и кредитно-денежной политикой и характеризовавшегося рекордно высоким уровнем занятости и стабильностью цен, правительственные экономисты даже стали всерьез задумываться о проблеме «бюджетных излишков». По предварительным прогнозам Совета экономических консультантов, сделанным в 1965 г., дополнительные поступления в казну в 1965—1970 гг. должны были составить около
50 млрд. долл.56
Неудивительно, что в ожидании этих бюджетных излишков архитекторы «войны с бедностью» рассматривали первоначальные, очень скромные ассигнования на эти цели лишь как первый прорыв, за которым должно последовать подлинно массированное наступление. Перспективные планы ОЕО предусматривали неуклонное наращивание ассигнований на борьбу с бедностью (до 16,9 млрд. в 1970 финансовом году) и в том числе своего собственного бюджета за тот же период (до 10,46 млрд. долл.) 57 При этом условии, обещал С. Шрайвер конгрессу, с бедностью в стране будет полностью покончено к 1976 г.— к 200-летию образования США. Однако прошло немного времени, и все эти расчеты на сохранение политической и расширение финансовой базы «войны с бедностью» И «великого общества» оказались перечеркнуты действительностью.
Очень скоро на фоне громогласных обещаний правительства покончить с бедностью и неравенством стало выявляться отсутствие существенного прогресса в улучшении материального положения социальных низов58. Растущий разрыв между «большими ожиданиями» бедноты и ограниченностью государственных программ, как вынужден был конста-
54 Greenstone J. Labor in American Politics. N. Y., 1969, p. 336—343.
55 Washington Post, 1966, Jan. 9.
56 New York Times Magazine, Nov. 7, 1965, p. 32—33.
57 Lyndon B. Johnson Library, The Office of Economic Opportunity during the Administration of President Lyndon B. Johnson, Administrative History, vol. 1, pt 2 P- 622. (Далее: LBJL). 58 Маклярский Е. И. «Великое общество»: декларация и действительность. М., 1969, с 144—145.
316 |
II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ
тировать директор бюджетного управления Ч. Шульце в докладе президенту, неизбежно приводил к «дискредитации» этих программ и осуществлявших их органов59. Это ярко подтвердил первый съезд организации «Крестовый поход граждан против бедности», собравшийся в апреле 1966 г. в Вашингтоне. Первое общенациональное собрание представителей бедноты, от которого администрация ожидала одних восхвалений своей деятельности, вылилось в открытую конфронтацию представителей Белого дома с делегатами. Выступивший С. Шрайвер был освистан делегатами и вынужден срочно покинуть съезд. В том же 1966 г. в стране было зарегистрировано 21 крупное расовое волнение, также имевшее основой широкое недовольство негритянской бедноты своим по-прежнему бедственным положением. Таким образом, вместо умиротворения социальных низов «война с бедностью» подтолкнула их политическую активность и еще более усилила недовольство.
В то же время в обстановке стремительного нарастания расовых волнений и резкого усиления инфляции, начавшегося в 1966 г., главным образом в связи с ростом военных расходов, менялось отношение к «войне с бедностью» и со стороны более обеспеченных слоев населения. Закрытые обзоры политического климата в стране, проведенные по заказу Белого дома в преддверии выборов 1966 г., показали, что стоимость жизни и расовый вопрос стали самыми «больными» для большинства избирате-леи, принадлежавших к состоятельным слоям .
Озабоченность этих слоев ростом инфляции и вспышками расовых волнений в городах приводила к растущей популярности демагогии правых, отождествлявших «войну с бедностью» с «эгоистическими» интересами цветного населения. Поэтому в восприятии значительной части средних слоев и даже белого рабочего класса рост инфляции все больше увязывался с расширением социальных программ помощи цветной бедноте, имевших своим результатом якобы лишь усиление ее «мятежного духа». В результате, как подтверждалось в сообщениях местных политиков-демократов в Белый дом, падала популярность программ «великого общества» среди состоятельных групп населения. «Многие считают, что они осуществляются для других за их счет»,—писал, например, губернатор Калифорнии Э. Браун президенту61. Шаткий «консенсус» вокруг «великого общества» рассыпался на глазах. Это было закономерным проявлением глубокой внутренней противоречивости либерального реформизма, основанного на сочетании курса подачек, оплачиваемых из кармана рядового налогоплательщика, с сохранением существующей системы распределения доходов и привилегий монополий.
Красноречивым индикатором нарастания консервативных настроений стали результаты выборов 1966 г. в конгресс и местные органы власти. Демократы понесли тяжелые потери: 47 мест в палате представителей, 3 — в сенате, 8 постов губернаторов, концентрировавшиеся в крупнейших промышленных штатах Северо-Востока и Среднего Запада, где размах негритянских волнений был особенно велик. Соотношение сил в конгрессе существенно изменилось в пользу консервативной оппозиции республиканцев и демократов Юга, сопротивление которой программам
59 Ch. Schultze to the President, November, 7, 1966.—LBJL, White House Central Files (Далее: WHCF), Welfare (Executive), Box 28.
60 A Survey of Political Climate... June 2, 1966.— Ibid., Public Relations (Confidential).
61 E. Brown to L. Johnson, December 30, 1966,— Ibid., Political Affairs (California).
ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 317
«великого общества», и в частности «войны с бедностью», заметно возросло62. Конгресс начал не только урезать ассигнования Управлению экономических возможностей, но и пошел по пути ограничения свободы действий ОЕО на местах. Доля средств в свободном распоряжении агентств общинных действий, предназначенная для «программ местной инициативы», была сокращена. В том же 1967 г. конгресс принял поправку которая предусматривала усиление контроля местных властей над деятельностью агентств общинных действий.
Однако основной вклад в свертывание «войны с бедностью» внесла сама администрация Джонсона. С самого начала она явно не торопилась подкреплять свои торжественные обещания делами. Даже в 1965 г., в условиях благоприятной экономической конъюнктуры и имея дело с либерально настроенным конгрессом 89-го созыва, администрация сократила запрошенный ОЕО бюджет на 1966 финансовый год вдвое — с 3,4 млрд. до 1,75 млрд. долл., что в годовом исчислении не превышало куцых «пробных» ассигнований первого года «войны с бедностью». По мере эскалации войны во Вьетнаме, осложнения экономической ситуации и обострения политической борьбы вокруг своей внутренней и внешней политики президент утрачивал остатки интереса к собственному претенциозному проекту, следуя рекомендациям советников о необходимости «перенести акцент с новаторства и перемен на стабилизацию и ощущение безопасности... превратив либеральное законодательство последних лет в статус-кво» 63.
Важнейшим фактором этого сдвига к консерватизму в социальной сфере стало также серьезное сокращение финансовых возможностей государства в связи с эскалацией агрессии во Вьетнаме и усилением инфляции в стране. Вместо ожидавшихся «бюджетных излишков» администрацию ожидал стремительный рост дефицита федерального бюджета, подстегиваемого расходами на войну во Вьетнаме, которые уже к концу 1966 г. составили около 20 млрд. долл. в год. «Проблема состоит в том,— докладывал президенту Ч. Шульце в ноябре 1966 г.,— что мы просто-напросто не в состоянии обеспечить финансирование новых программ великого общества ... Даже финансирование уже имеющихся программ в неизменном объеме будет чрезвычайно трудным делом» 64. Резко усилилось и закулисное давление на администрацию со стороны монополистического капитала, требовавшего значительных сокращений социальных расходов ввиду роста инфляции и бюджетного дефицита 65.
В итоге уже с 1966 г. администрация демократов взяла курс на сокращение гражданских ассигнований в целях компенсации растущих военных расходов. В системе государственных приоритетов «война с бедностью» окончательно отошла на задний план. В конце концов, «какая из этих войн важнее? — доказывал председатель комитета по ассигнованиям палаты представителей Дж. Мэхон С. Шрайверу необходимость сокращения ассигнований ведомству последнего.— А бедность у нас всег-
62 Donovan J. The Politics of Poverty. N. Y., 1967, p. 131.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 242; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!