Военный мундир при Павле I и Александре I
После смерти Екатерины 6 ноября 1796 г. к власти пришел уже не молодой Павел Петрович– любительвсего, что связано с войной и армией. К моменту воцарения Павла I армия находилась на этапе разложения. Офицерство, благодаря успехам русского оружия в русско-турецких войнах и полученным наградам и привилегиям, делало шаг к постепенному упадку. Генералы и полковники использовали своих подчиненных солдат в личных нуждах на работах в имениях. Офицеры богатели, и армия стала бременем для них. Поэтому Павлу пришлось поступить очень жестко, начав «закручивание гаек» в армии, что не могло понравиться генералам и офицерскому корпусу[14].
Эталон дисциплины и порядка Павел видел, как и его отец, в Пруссии. Ему импонировала та жесточайшая дисциплина, которая существовала в прусской армии уже на протяжении полувека. Однако поиск идеала в прусской армии, был ошибкой Павла. В Пруссии армия была построена на принципе найма солдат, что нередко приводило к попаданию в армию осужденных и других нежелательных личностей. Именно поэтому германская армия нуждалась в жесткой дисциплине и порядке. Ни о каком патриотизме пруссаков говорить, как мы видим, не приходится. Русская же армия была построена совершенно по другому принципу, заложенному еще Петром I. Принципом русской армии был патриотизм и любовь к Отчизне, к Родине, что не требовало введения жестких правил и регламентации для солдат. Как и в предыдущий период, основным символом преобразований стал военный мундир.
|
|
|
Отношение к мундиру стало более серьезным. Так, в первом «пароле», отданном императором 7 ноября 1796 г., в статье №10 было сказано: «Господам генералам никакого другого мундира не носить, кроме того корпуса, которому принадлежат; вообще, чтоб офицеры не носили ни в коем случае иного одеяния, как мундиры»[15]. Мундир, введенный Павлом, был копией старой прусской формы. Его описание можно составить на основенового Воинского Устава от 29 ноября 1796 г. В нем говорится, что за основу для всей армии были взяты павловские Гатчинские войска. Обмундирование солдата составляли: кафтан, камзол, штаны, штиблеты, башмаки, галстук, шапка фузелерная, шапка фуражная, шинель, а так же оружие и амуниция, которые практически не изменились по сравнению с прошлым периодом. Так же новым Уставом постановлялось обязательное обозначение полков при помощи цветов – каждый полк имел свои цвета воротника, обшлагов, лацканов, нашивок и пуговиц.
Обществом и армией шаг Павла в изменении формы был принят с непониманием – «На 4-й день после восшествия на престол императора Павла мы увидели зрелище совсем нового для нас рода, это было вступление гатчинских и павловских батальонов в Петербург. Войска одеты были совершенно по-прусски, в короткие мундиры с лацканами, в черных штиблетах, - на гренадерах шапки, как теперешние Павловского полка, а на мушкетерах маленькие треугольные шляпы без петлиц, а только с одною пуговкой. Офицеры одеты были все в изношенных мундирах, а так как цвет их был темно-зеленый и, вероятно, перекрашен из разноцветных сукон, то все они полиняли и представляли вид пегий»[16]. Так же свое мнение по поводу новых мундиров выразил капитан Московского полка Николай Грязев: «…Потом я был отправлен к генералу князю Петру Петровичу Долгорукову, управляющему новым обмундированием, где и последовало с нами нещадное и уродливое преобразование: прекрасные мундиры наши, украшающие и открывающие человека во всей его природной стройности, заменили каким-то нескладным мешком, делающим самого прекрасного мужчину безобразным приведением…»[17]. «Не самая важная, но для наружности самая примечательная перемена произошла в военном наряде. Щеголеватость одежды Екатерининских воинов найдена женоподобною. В самое короткое время сначала гвардия, а потом вся армия обмундированы по новой форме… Миллионы истрачены чтобы Русских сделать уродами…»[18]. Качество проводимых изменений оценил даже прусский посланник в России. Он писал Фридриху II, что Павел, подражая прусскому королю, истратил огромное количество денег на переодевание русских воинов в совершенно чуждый им мундир.
|
|
|
|
|
|
Многим тогдашним офицерам и генералам павловское новшество не пришлось по вкусу. Возможно, офицеры были недовольны не столько мундиром, сколько тем фактом, что старый мундир, напоминавший им об их «славных беззаботных деньках», придется заменить совершенно новым, олицетворяющим строгие гатчинские порядки. Так же, фигура самого императора Павла I сыграла роль в оценке современниками нового мундира, ведь многие прямо недолюбливали его за своеволие и жестокость.
Павел, придя к власти, пытался добиться единообразия во всем: от единообразия на уровне всей армии до единообразия в малейшей детали военной формы. Вигель Ф.Ф., видный мемуарист, описывая новую павловскую форму, сказал: «…удивительное единообразие и пестрота в одно время, живое изображение единства воли и беспорядка мыслей, ее движущих».
Насколько бы негативно не были новшества Павла приняты офицерством и армией, это не отменяло того факта, что именно при Павле была введена «матушка» русского солдата, – шинель,– которая спасала обычного солдата в плохих погодных условиях. Так же введение абсолютного единообразия в армии способствовало улучшению дисциплины в войсках и последующему развитию такого понятия как «честь мундира», которое стало в XIXв. основным принципом жизни офицерства и даже чиновничества[19]. В связи с этим понятием формируется и бережное отношение к традициям военной формы. Зачастую даже изжившие себя детали костюма оставались на мундире, в память о былых победах русского оружия. Таким образом, именно при Павле были определены основные направления в развитии военной формы и отношение к ней в обществе.
|
|
|
Правление Павла было недолгим, – четыре года, четыре месяца и четыре дня,– и закончилось оно офицерским бунтом против него. После смерти Павла к власти пришел его сын Александр Павлович. После восшествия на престол, новый император начал свое царствование с внесения изменений в обмундирование. Ему, видимо по наследству, от отца и деда перешла любовь ко всему прусскому. Особенно это проявлялось в приверженности Александра к галунам, петлицам и прочим мелочам, что были в ходу в армии Фридриха II. Еще до смерти Екатерины II, Светлейший князь Потемкин Г.А. сказал об этих мелочах, как о ненужных и вообще выдуманных для обременения солдат[20]. Примерно того же мнения были и современники реформ Александра. Однако, именно эти мелочи составляли целостную картину красоты военного мундира.
Александр, начиная преобразования обмундирования, посягнул на некоторые уже традиционные, но обременительные для обычного солдата вещи. Так, в гренадерских и мушкетерских (пехотных) полках отменялись косы и парики, за что, конечно, Александр не мог не получить уважение в армии, в среде обычных солдат.
Однако, во многом Александр был преемником идей дисциплины и единообразия в армии. Уже 17 марта 1802 г. вышел приказ о регламентации покроя, шитья и цветов мундиров. В том же году вместо старых треугольных и двуугольных шляп был введен кивер, входивший тогда в моду в Европе. Их громоздкость и дороговизна, по сравнению со шляпами, так же были бременем для солдат.
Александр I не стал убирать знаки отличия в полках и различных подразделениях, так как они имели достаточно прогрессивный характер, играя большую роль в распознавании войск, а значит увеличению скорости отдачи и исполнения приказов. Даже наоборот, были введены в качестве различительных признаков султаны на киверах. По цвету кончика султана командующий мог так же определять, к какому подразделению относится та или иная шеренга солдат[21].
Сам мундир при Александре был укорочен, по моде тогдашней Европы, в которой в ходу был фрачный покрой одежды.Это может быть оценено с нескольких сторон. С одной стороны укороченный мундир позволял солдату дольше его использовать, не смотря на изменения его телосложения, а кавалерист более комфортно мог себя чувствовать в таком одеянии[22]. С другой стороны, такой мундир выглядел достаточно неказистым вкупе с отсутствием подмундирной одежды – жилета. Однако какой бы неказистой александровская форма не казалась, к ней относились более снисходительно, чем к реформированной форме Павла.
Но не во всей армии вводились новый головной убор и фрачный мундир. Так медные гренадерки остались в Павловском гренадерском полку за те заслуги, которые имел этот полк. Так же двуугольные шляпы оставались в среде офицерства и генералитета, кивера стали в основе своей солдатским головным убором. Мундир не вводился в формированиях гусар, казаков и морских экипажей, отдавая дань традициям этих подразделений.
Так же в обмундировании русских солдат было одно новшество, в немного измененном виде сохранившееся до сих пор, – погоны. Сначала они появились у солдат, а позже и у офицеров, заменив собой эполеты[23].
Величественно на фоне остальной армии выглядит гвардия. Основой обмундирования гвардии был фрачный мундир из темно-зеленого сукна. Кивера гвардейских рот снабжались государственным гербом – двуглавым орлом. Гренадерские роты имели на кивере свой отличительный знак – гренаду с тремя фламами, а обычные же пехотные и егерские полки имели гренаду с одним фламом. Так же у гвардейских рот (хотя такая традиция перекочевала и в обычные подразделения) на киверах присутствовали плетеные из хлопка белые этишкеты и кутасы. Плетение данных украшений было делом сугубо индивидуальным и сложным, однако, солдаты с радостью помещали их на свои головные уборы. Гвардия отличалась от обычных подразделений и тем, что лишь она имела алые воротники и погоны (Семеновский Лейб-Гвардии полк имел синий воротник)[24].
В правлении Александра полки впервые стали получать в награду части мундирной одежды. Как уже говорилось выше, лейб-гвардии Павловский гренадерский полк в награду за храбрость и бесстрашие получили право оставить в полку медные гренадирские шапки[25]. Кроме того, во время войны с Наполеоном, Псковский драгунский полк совершил успешную атаку на французский обоз с амуницией. Этому полку было даровано право забрать себе трофеи. Так драгунский полк был преобразован в кирасирский. Так же с 1813 г. в армии вводится специальный знак «За отличие», которым награждались проявившие себя на поле боя полки[26].
Наверное, ни при каком более императоре, кроме как при Александре, русская армия не подвергалась влиянию Западной моды. Как упоминалось выше, за основу мундира был взят фрачный покрой, созданный в Англии. Головные уборы – кивера – так же придумка чисто английская. Однако кроме английской моды, в русскую армию вводились и части французской моды. В началеXIX в. во Франции был создан стиль «ампир». В одежде это отразилось в подражании античным одеяниям. В военной одежде это проявилось в появлении специфичного головного убора – каски с гребнем из конского волоса, – внешне очень похожей на те шлемы, что носили древнеримские и древнегреческие кавалеристы и легионеры[27]. Такой вид конного защитного вооружения успешно стали применять во всех армиях Европы, и Россия не стала в данном случае исключением. Обуславливалось это тем, что такие каски были очень удобными и, несмотря на медную основу, были очень стойкими для рубящих ударов противника за счет медного выступа, в который и крепился гребень или хвост из конского волоса. Да и смотрелись такие каски очень воинственно и красиво.
Во время правления Александра I в армии возродились уланские формирования. Связано это было с тем, что уже несколько лет в состав Российской империи входили земли Польши, где традиционной легкой конницей были именно уланы. Так появился, например, Польский уланский полк, однако состоящий в основном из русских и белорусов, а не поляков.
Появление уланского подразделения стало бременем для тех, кто входил в эту часть армии, т.к. не каждый мог по экономическим причинам приобрести обмундирование, которое стоило отнюдь не дешево. В своих воспоминаниях достаточно известный улан Булгарин Ф.В. писал: «За уланский мундир с шитьем и широкими лампасами красного, то есть самого дорогого, сукна на панталоны я заплатил только 40 рублей ассигнациями… Уланская шапка, с широким галуном, эполеты и витишкеты (этишкеты) стоили мне вместе 45 рублей. Лядунка 120 рублей, шарф 60 рублей ассигнациями»[28]. Так же он вспоминает о том, что ни какой «мишуры» в то время еще не было – все золотые детали были из чистого золота, а то, что изготавливаться должно было из серебра, было из настоящего серебра. В общем, за все обмундирование Булгарин отдал больше 460 рублей, что считалось в то время огромной суммой.
С эстетической же точки зрения и уланский мундир, и даже мундир обычного рядового солдата были очень красивыми, а главное были созвучны моде того времени.
Победа над Наполеоном русской армии неимоверно подняла престиж военного мундира в армии и обществе. Однако даже после победного похода в Париж Александр не думал ослаблять регламентацию и правила ношения мундира, дабы не нарушать дисциплину в армейских рядах. Еще когда русская армия вошла в Вильно, император устроил несколько арестов офицеров за несоблюдение формы одежды.
Реакция в офицерском обществе не заставила себя ждать. Молодые офицеры, побывавшие в либеральной Франции, и непонимающие ужесточения правил в отношении мундира, выражали свое недовольство негативным отношением к мундиру, хотя сам мундир, конечно же, оставался достоинством офицера. Негативное отношение нужно было лишь как инструмент для демонстрации своего негодования и оппозиционного отношения к власти. Так, например, один из декабристов Розен Е.А. в своих «Записках декабриста» писал: «Летом, в теплую погоду, отправился через Исаакиевский мост для прогулки; под расстегнутым мундиром виден был белый жилет, шляпа надета с поля, а на руках зеленые перчатки. Одним словом, все было против формы… С Невского проспекта, повернув в Малую Морскую, встретил императора Александр; я остановился, смешался, потерялся, успел только повернуть поперек шляпу. Государь заметил мое смущение, улыбнулся и, погрозив мне пальцем, прошел и не сказал ни слова»[29].
Розену просто повезло, так как уже в 1821 г. подобное нарушение формы одежды повлекло за собой более тяжелые последствия. Полковник лейб-гвардии Московского полка Римский-Корсаков Г.А. был вынужден просить об отставке, на что император ответил резолюцией о том, чтобы «мундира Корсакову не давать, ибо замечено, что он его беспокоит»[30]. Стоит сказать, что отставка офицера без мундира считалась тогда позором, а так морально «убивало» личность в человеке. Так, бывший подпоручик Кривцов С.И. говорил: «Мне казалось, что отняв у меня мундир, у меня отняли все».
Такие, на первый взгляд, мелкие придирки вызывали непонимание русского офицерства. Александр встретился лицом к лицу с тем же явлением, что и его отец. В офицерском корпусе началось разложение дисциплины и порядка, что не могло не сказаться на боеготовности армии. Александр, конечно же, прекрасно это понимал и принимал все, что мог для поддержания порядка в армии. Однако офицеры были угнетены этой вездесущей дисциплиной, что в некой мере стало одним из поводов к появлению оппозиционно настроенных кружков и движений, что вылилось, в конечном счете, в выступление офицеров против власти – выступление декабристов[31]. Конечно, угнетение мундирами и дисциплиной не были первой и главной причиной выступления, однако этот фактор так же нельзя списывать со счетов в рассмотрении проблемы поводов и предпосылок восстания.
Таким образом, мы видим, что Павел, получивший полуразложившийся офицерский и генеральский корпус начал «закручивание гаек» при помощи введения новой единообразной формы одежды, которая должна была привить и развить дисциплину в армии. Отношение офицерства было неоднозначным и скорее негативным, нежели снисходительным. Александр, получивший уже более или менее дисциплинированную армию, продолжил дело отца, так как расслабляться в деле наведения армейского порядка было категорически нельзя. Однако победы русского оружия, в частности русского офицерства, начали постепенное разложение дисциплины в рядах офицерского корпуса, что не могло вызвать реакции сверху. Была усилена регламентация ношения военной формы, за чем последовала ответная реакция от молодых офицеров в отношении и власти, и мундира.
Военный мундир при Николае I
После смерти Александр I, в стране прошли выступления офицеров, оппозиционно настроенных в отношении к власти. Это не могло не сказаться на той политике, которую начал преемник Александра Николай Павлович. Начал свою политику Николай I с усиления дисциплины и порядка в армии. С самого начала его правления в армии новыми красками заиграла муштра, которая хоть и была основой военных занятий солдат, но настолько большую роль в обучении армии муштра стала играть только при Николае I. Кроме муштры, большое значение в военном ремесле стала играть выделка военной формы в соответствии с регламентом и уставом.
Кардинальных изменений же в самом мундире практически не последовало. Происходили лишь мелкие изменения, которые, однако, играли большую роль для будущего армии. Так, в 1827 г. были введены в офицерский обиход новые знаки различия – звездочки на эполеты[32]. Однако у генералов и высших офицеров звездочки появились раньше, еще в 1809 г., когда был образован Корпус инженеров путей сообщения[33]. Знаки различия, находившиеся на шее, переместились на погоны, которые теперь стали неотъемлемой частью офицерского костюма. Так же из характерных особенностей николаевского времени можно отметить высокую кожаную каску с навершием в виде гренады или двуглавого орла. В немного измененном виде такая каска появится позже в германской армии – гренада будет заменена на пику.
Говоря о «закручивании гаек», стоит отметить, что данный процесс более характерен в отношении гвардии, нежели обычной армии. Обусловлено такое отношение императора к гвардии было тем, что именно гвардейцы участвовали в выступлении на Сенатской площади 14 декабря 1825 г. Естественно, что император думал о том, что теперь на гвардию нельзя положиться, а значит нужно выбивать из гвардейцев те идеи, которыми они увлеклись[34]. Сделать это можно было ужесточением общей дисциплины и, конечно же, ужесточением правил ношения мундира.
Однако отношение к гвардии у императора было неоднозначным, ведь были и те полки, которые остались ему верны. Одним из таких полков был Лейб-гвардии Преображенский пехотный полк. Но нельзя говорить о том, что любимцам императора легко жилось. Наоборот, к Преображенскому полку были предъявлены самые строгие требования и запросы. Касалось это всего военного ремесла, в том числе и ношения мундира и даже регламентации ношения усов и баков[35]. Подобное ужесточение регламентации и правил происходило и в обычной армии, однако, в меньшей степени.
Как мы знаем, в царствование Николая I были распространены, так скажем, военные командировки на Кавказ. В массовом сознании данный факт считается мрачной стороны военной службы при императоре Николае I. Однако, на самом деле, для многих офицеров отправка на Кавказ была «глотком свежего воздуха» во время военной службы и возможностью отдохнуть от той мундирной дисциплины, что царила в Центре. Так, например, на кавказскую службу был отправлен известнейший русский поэт Лермонтов М.Ю., бывший тогда в звании младшего офицера. Почти вся сознательная жизнь поэта была связана с военным мундиром. Конечно, творческому гению Лермонтова было тесно в форме, поэтому иногда он позволял себе носить мундир против войсковых правил и офицерского этикета[36]. Однако даже в такие тягостные для поэта моменты он не расставался с мундиром.
Интересно так же то, что именно Нижегородский драгунский полк, в котором служил Лермонтов, был первым удостоен права заимствовать элементы других народных костюмов[37]. Так, мундир офицера Нижегородского полка включал в себя овчинную шапку с серебряным этишкетом и темно-зеленую куртку с красным воротником. На куртке имелись газыри и чешуйчатые, вызолоченные эполеты. Куртку дополняли шарф на поясе, темно-зеленые шаровары с красными лампасами и шашка[38]. Именно в таком одеянии мы видим самого Лермонтова на его автопортрете. Однако можно заметить на автопортрете, что на поэте накинута овечья бурка, характерная для горцев Кавказа[39]. Так вот бурка и являлась заимствованным элементом из местного костюма. Были и индивидуальные случаи заимствования в полковой мундир «чужих» частей формы. Так, например, капитан Нижегородского полка Столыпин А.А. носил полный комплект черкесского костюма – папаха, черкеска и бешмет. Введена была такая мода, скорее всего, Лермонтовым, любителем экзотических деталей в костюме[40].
Николай I, будучи в 1837 г. в Геленджике на военном смотре, достаточно лестно отозвался по поводу нововведений в мундир, что было странно, ведь Николай был до глубины души педантичен, в отношении точности соблюдения правил мундирного этикета. Русский генерал Филипсон Г.И. отметил, что «государь… выражал свое довольство…»[41] при осмотре кавказских войск.
Вышеуказанные факты говорят о делах в гвардии и кавказской группировке войск. Касательно остальной армии, важно сказать, что Николай I продолжил дело своего брата Александра в отношении военных поселений. Участь солдат, живших в военных поселениях, была незавидной, так как на них лежало не одно тягло, военное или крестьянское, а сразу два, однако, имевших и положительные последствия. Но, несмотря, на преобладание позитивных сторон реформы Александра, солдаты часто бунтовали против новых порядков. Николаем было принято решение, что солдат нужно чем-нибудь занять, тогда и бунтовать времени не будет. «Убивать» свободное время солдат было решено увлечением «выпушками, погончиками, петличками», то есть строжайшей регламентацией выделывания этих самых выпушек, погончиков, петличек и других мелких деталей военного костюма. Такое увлечение вполне справлялось с задачей оболванивания[42]. «… Для лиц, не одаренных возвышенным взглядом, любовью к просвещению, истинным пониманием дела, военное ремесло заключалось лишь в несносно-педантическом, убивающем всякую умственную деятельность, пародировании. Глубокое изучение ремешков, правил вытягивания носков, равнения шеренг и выделывания ружейных приемов … служит источником самых высоких поэтических наслаждений. Потому и ряды армии постепенно наполняются лишь грубыми невеждами, с радостью посвящающими всю свою жизнь на изучение мелочей военного Устава…»[43] - говорил Давыдов Д.В. о сложившейся в русской армии ситуации.
Единообразие в царствование Николая пронизывало все общество, а не только военные ряды. Император желал видеть единообразие во всем и во всех. А что касается армии, то Фет А. сказал о том времени: «Император Николай, убежденный, что красота есть признак силы, в своих поразительно дисциплинированных и обученных войсках… добивался по преимуществу безусловной подчиненности и единообразия»[44].
Во время правления Николая были выиграны четыре войны, однако завершилось оно печальным событием – Крымской войной. Поражение было обусловлено многими причинами, но в первую очередь: а) экономическая отсталость Российской империи, б) отсталость русского оружия, то есть армии. Поражение вызвало шок и недоумение в российском обществе. Необходимость реформы стала очевидной для всех.
Таким образом, мы видим, что при Николае Iбыла продолжена политика его предшественников в отношении мундира и воинской дисциплины: ужесточение правил ношения военного костюма, оболванивание солдат «выпушками, погончиками и петличками», палочная система в армии. Все это не могло не отразиться в общественном мнении и мнении офицеров, которые в этом жили. Однако отношение к самому мундиру, как к сакральной вещи, не претерпело изменений – он все еще оставался тем прекрасным одеянием офицера, к которому по большей части и относилось понятие «честь мундира» развивавшееся в правление Павла I, АлександраI и Николая I. К мундиру, даже в той атмосфере вездесущей дисциплины и регламентации, которая царила при императоре Николае I, относились бережно, можно сказать трепетно.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 1412; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!