Терапия слишком хороша, чтобы ограничиваться лечением 3 страница
Хотя все эти примеры имеют некоторые общие черты, тем не менее ясно, что личные основания и глубинные предпочтения различны. Не существует жестких правил, чтобы отличать застревание и проживание. Только восприимчивость к каждому событию определяет качество жизни человека. То, что для одного человека является застреванием, для другого может быть проживанием. Важно оставаться в контакте с самими собой и собственными потребностями.
ПО ТУ СТОРОНУ СОПРОТИВЛЕНИЯ
"Ты – особая смесь неистовых сил...Говорю не в осуждение. Так много стоит за этим. Разжигаем страсти. Кричим об этом. Все мы разные. Миллиард маленьких частиц, не замечаемых объектами своего влияния...Негативное и позитивное борется друг с другом, и мы можем только смотреть на них, удивляться или вопить... Иногда мы можем видеть противоборство ангела со стервятником".
Сол Беллоу
Концепция сопротивления имеет большое значение для терапевта, который хочет преодолеть свойственные данной культуре рамки "долженствования" (shoulds). У человека есть определенные цели: посетить друга, выполнить работу по дому, сочинять музыку и т.п. Любое внутриличностное нарушение, которое мешает достижению цели, называется сопротивлением. Оно как непреодолимый барьер, препятствующий естественному для человека поведению. Чтобы достичь "правильной" цели, барьер нужно убрать. Таким образом, сила, порождающая сопротивление, рассматривается как "саботажник" или "вражеский агент " среди многих сил, которые действуют внутри личности.
|
|
|
Сопротивление заслуживает серьезного рассмотрения. Часто оно представляет собой не только барьер, который надо убрать, но и созидательную сила, помогающую преодолевать жизненные трудности. Ребенок учится подавлять свои слезы, когда они вызывают неодобрительную реакцию родителей. Пока его жизнь ограничена узким миром семьи, ребенок беспрекословно принимает ее правила и старается во всем им соответствовать. Подрастая, он становится менее зависимым от "домашнего кодекса", у него появляется новое чувство свободы и силы. Если же человек сохраняет детское представление о том, что плакать стыдно, он останется "привязанным" к прошлому. Часто, вместо того, чтобы пытаться устранить сопротивление, лучше сконцентрироваться на нем. Мы исходим из предположения, что в лучшем случае личность "прорастает" сквозь сопротивление, а в худшем – сопротивление становится частью его идентичности. Приписывать сопротивлению все проблемы поведения человека – заблуждение. Устранять же сопротивление, чтобы вернуться в прежнее состояние – напрасные мечты. Человек, который испытывает сопротивление, – уже совсем другая личность, и у него нет пути назад. Каждый шаг развития сопротивления создает новую часть личности. Человек не становится "старой личностью плюс сопротивление", которое можно устранить, как только он наберется достаточно мужества.
|
|
|
Возвращаясь к примеру о человеке, который сопротивлялся слезам, потому что родители сердились на него за это, оставляли одного, а то и давали волю рукам, скажем, что он сделал гораздо больше, чем просто сдерживал слезы. Если он понял, что в жизни нередко приходится сдерживать себя, то может стать сильным и крепким, чутким к потребностям других и, наконец, научится выражать свои чувства. Но возможен и другой путь – этот человек может стать черствым или, наоборот, нытиком и приобрести множество других неприятных черт характера.
В любом случае терапевту остается только принимать человека таким, каков он есть, выделяя то, что есть, таким образом, чтобы оно становилось источником энергии, а не "мертвым грузом" личности. К примеру, Джон, один из участников нашей группы, заявил, что не может разговаривать с Мэри, еще одной участницей группы, потому что "между ними стена". Это была его форма сопротивления разговору с Мэри. Джону нужно не убирать эту стену, а почувствовать ее – стать стеной, поговорить со стеной или описать эту стену – то есть сделать что-нибудь такое, что разрушит стереотипы и откроет для него живую реальность. Вот вымышленный диалог, который демонстрирует, как в идеале это может протекать. Джону предложили побыть стеной и обратились от ее имени.
|
|
|
Стена: Я здесь для того, чтобы защитить тебя от этой хищной женщины, которая съест тебя живьем, если только ты откроешься ей.
Джон: Не слишком ли ты преувеличиваешь? Она выглядит вполне безопасной и сама испугана больше остальных.
Стена: Конечно, она испугана. Это из-за меня. Я суровая стена и могу напугать кого угодно. Этого я и добиваюсь. Я могу напугать даже тебя. Ты тоже напуган, хоть я и на твоей стороне.
Джон: Я действительно напуган, хотя чувствую, что ты внутри меня, как будто я стал тобой. Я чувствую, что у меня в груди словно металлическая броня, я действительно схожу с ума от этого.
Стена: Сходишь с ума – от чего? Я твоя сила, а ты даже не знаешь об этом. Почувствуй, какой ты сильный внутри.
Джон: Конечно, я ощущаю свою силу, но в тоже время и неподвижность, моя грудь словно становится металлической. Я хотел бы разбить тебя, сокрушить и прийти к Мэри.
|
|
|
Терапевт: Разбей свой железный панцирь.
Джон:(Бьет себя в грудь и кричит) Прочь с моего пути! Прочь с моего пути!
(Молчание) Моя грудь сильная, хотя она уже больше не железная. (Снова молчание.У Джона начинают дрожать губы и подбородок. Он борется с волнением, затем справляется с собой, поднимает глаза и обращается к Мэри.) Я больше не чувствую стену между нами и действительно хочу с тобой разговаривать.
Этот пример иллюстрирует как силу "стены", так и ее разрушительное качество. Когда Джон смог признать, что "стена" – это он ,– она стала частью его осознанных целей, которые делают его сильным и больше обогащают, нежели отнимают. Личные особенности, которые Джон осознал в себе , расширили его чувство собственной идентичности и оживили в нем силы, дремавшие до сих пор. Его поведение обретает живительную силу, сдвигаясь с "мертвой точки".
Во многих терапевтических случаях чаще присутствуют еще более сложные факторы. Существуют разнообразные виды сопротивления. Случай со "стеной" – конкретный и ясный пример сопротивления, но оно может иметь множество форм: вербальную, метафорическую, поведенческую; которые проявляются одновременно или последовательно. Работа с сопротивлением требует мастерства, при котором избирательность терапевта становится трансцендентной силой, которая не ограничивается концентрацией внимания на сопротивлении.
На одно из наших групповых занятии пришел мужчина по имени Хол, который выглядел, как современный Фальстаф: громадного роста, с большим животом, красным лицом и дружелюбными манерами. Этот великан возвышался над группой и все время молчал. Когда он все-таки решался заговорить, то бросал робкие взгляды, горбился и обращался только к кому-нибудь одному. Он словно постоянно готовился отражать чью-то атаку. Когда его спросили, почему он молчит, Хол объяснил, что всегда испытывает трудности в общении с деловыми женщинами, особенно если они обладают властью. А еще не любит поворачиваться спиной к человеку, которому не доверяет. Свое сопротивление Хол выражал молчанием, недоверием и сгорбленными плечами. Я поднялась, встала за его спиной и спросила, что он чувствует, когда женщина стоит у него за спиной. Хол сидел на полу. Когда он повернулся ко мне, то от неловкости опустил руки и прижался к полу. Так его сопротивление преобразовалось в зажатость. Я снова зашла к нему за спину, забралась на него верхом и спросила, что он собирается со мной делать. Он мог отреагировать как угодно, даже просто стряхнуть меня, словно пепел от сигареты. Если бы я почувствовала, что его сопротивление действительно примет такую форму, то не стала бы изображать наездника. Но он заявил: "Ну ладно, я могу покатать тебя по комнате". Хол выбрал свое собственное "лекарство". Катание меня по комнате вернуло ему контроль над собственными чувствами. И хотя внешне женщина сидела на нем верхом, Хол почувствовал, что одержал верх над самим собой. Он использовал свою физическую силу, чтобы перевести угрозу в игру, и почувствовал радость и гармонию с собой, со мной и с группой, которая тоже радовалась за Хола. Взрывы смеха и веселье подбадривали его. Для меня это была веселая "прогулка на слоне". Ведущим в этой ситуации был Хол, он выбирал направление, скорость и веселое настроение.
Когда мы вернулись на свои места и я слезла с его спины, он смеялся и разговаривал совершенно свободно, он больше не боялся меня. В дальнейшем я часто слышала его голос, потому что он стал центральной фигурой в группе. Усилив и мобилизовав сопротивление, Холл удачно использовал его силу для нашего взаимодействия. Пугающее его подчинение женщине он сумел преобразовать в собственное доминирование. А вместо вызывающей ступор борьбы он создал веселый союз. И прежнее бездействие, дополненное недоверием и проекциями. он заменил на реальную активность, которая принесла неожиданный результат.
Хол преобразовал потенциально разрушительную, агрессивную энергию в социально приемлемое поведение. С точки зрения теории сублимации, этот человек заместил игрой контроль или агрессию. Однако, если сопротивление рассматривать как созидательную силу, то мы утверждаем, что в этом случае не было замещения. Хол мог двигаться в разных направлениях и сделал выбор. Результатом была кульминация различных сил, каждая из которых имеет право на существование, включая агрессию, веселье, подозрительность, доверие, аффективность, гнев и т.д. Сублимация предполагает различие между тем, что правильно, и тем, что происходит в действительности, – различие, от которого мы хотели бы отказаться. Если раньше такое сочетание подозрительности и враждебности могло разрушить игру и доверие, то в данном случае оно перестало определять актуальное поведение, которое "включило" игру и доверие. Взгляд на первоначальную мотивацию как на более важную, чем актуальный опыт, обесценивает и упрощает реальное поведение.
Концентрируясь на эмпирическом опыте, мы исследуем каждое переживание человека как таковое, а не сводим все к определенным характеристикам. Мы рассматриваем внутренний мир человека как композицию, в которой все составные части жизнеспособны. Из этого следует, природа человека неразрывно связана с целостностью всего его опыта. Так называемое сопротивление является частью человека в такой же степени, как и вызывающий его импульс. Таким образом, мы можем двигаться от одного переживания человека к другому, не давая определение его индивидуальности. Его судьба идет по своему собственному пути.
Композиция внутреннего опыта
Рассмотрение человека как композиции личностных свойств предполагает, что человек испытывает трудности скорее из-за внутреннего разделения, чем из-за противопоставления себя окружающему миру. Внутренняя "война", будь то застарелый конфликт или тупик, – это борьба за существование, которую ведет каждое отдельное качество человека – со своей энергией, своей поддержкой и своими врагами. Каждый новое соединение различных внутренних качеств создает новый альянс, который в данный момент отражает силы каждого компонента.
Например, нежелание Хола работать было сочетанием его недоверия к женщинам вообще, его восприятием женщины – ведущей группы, его скрытой физической силы и избегания игры. Позволив проявиться своей силе, по-новому восприняв женщину-ведущую и использовав свою склонность к игре, он произвел особые изменения, которые его поведению придали новое направление. Когда старые составляющие "композиции" развиваются и возникают новые – например, мое катание на спине Хола – сама "композиция" изменяется, как картина или результат химической реакции. Этот процесс изменения старых, отживших направлений и развитие новых составляет сущность психотерапии. Когда между соответствующими силами возникает новый контакт, открываются новые качества "отчужденных" частей человека.
Метод работы со снами Фрица Перлза[23] иллюстрирует это представление о человеке, как композиции внутренних сил. Без интерпретации и особого внимания к сопротивлению, Перлз следует за развитием различных свойств и проявлений человека, предъявившего свой сон, так, чтобы каждая часть личности получила свое место в общей картине. Его пациент Дик так описал свой сон:
(Торопливо) "Я вижу повторяющийся ночной кошмар. Я сплю и во сне слышу чьи-то душераздирающие вопли. Я просыпаюсь и вижу, что копы избивают какого-то ребенка. Я хочу подняться, чтобы помочь ему, но кто-то стоит у изголовья и в изножье кровати. Они кидают на меня подушку и давят, давят так, что я не могу пошевелить головой. Я не могу выбраться. Я просыпаюсь с отчаянным криком, весь в испарине".
После нескольких вступительных слов Перлз попросил Дика "стать" полицейским и избивать ребенка. Дик изобразил полицейского, сдирающего с ребенка кожу. Эта роль ему не нравилась. Тогда Перлз попросил его поговорить с полицейским. Дик объяснил разницу между социальным положением ребенка и полицейского, который отвечает за моральные устои общества. Потом Дик заявил, что если ребенок намерен вредить людям, он будет с ним бороться. Перлз предложил Дику сыграть роль ребенка. "Ребенок" объяснил, что ему важно быть членом гангстерской шайки и снайперским стрелком. Он хочет быть значимым. Постепенно Дик начинает сочувствовать полицейскому и его желанию защищать интересы общества, а ребенок становится тем, кто нуждается в заботе и хочет найти свое место в этом мире. Когда ребенок говорит, что ему нужно уехать в другое место и просит о помощи, Дик чувствует беспомощность. Полицейский удерживает ребенка, и ребенок в ярости набрасывается на него. Дик поддерживает ребенка и начинает чувствовать собственную жестокость, а не проецирует ее на полицейского и ребенка.
Затем Перлз предлагает Дику сделать следующий шаг и направить собственные чувства на самого себя. Дик целиком подчиняется своему желанию уничтожить свое прошлое и заняться осмысленной деятельностью. Работа со сном заканчивается признанием, которое отражает интеграцию образа себя: полицейского и ребенка, его беспомощности, чувства собственной значимости, его потребности быть "метким стрелком" и нравиться другим, его рациональности:
Перлз : Итак, закрой глаза и вступи в контакт со своей жестокостью. Как ты ощущаешь жестокость?
Дик: (затаив дыхание): Я хо-о-чу раз-разрушать. Я хо-о-чу разломать прошлое. Я хочу избавиться от всего этого, чтобы не делать ничего такого. Я хочу быть свободным. Я бы хотел растерзать все это.
Перлз : Так поговори с прошлым. Скажи: "Прошлое, я хочу избавиться от тебя".
Дик: Прошлое, отвяжись от меня. Многие дети проходят через это. На свете полно всякого вздора. Многие из тех, кто хотел переделать школу, попали в тюрьму. Это не значит, что они не могут сделать что-то до конца. Я получил свою степень доктора философии. Я прошел через тебя. Я просто больше не хочу этого. Ты больше не будешь мучить меня. Я больше не должен возвращаться назад и видеть эту чертовщину. Я больше не должен бояться этого. Я могу жить там, где живу сейчас. Я отправляюсь в академический мир – реальный мир!
Перлз: А что скажет прошлое?
Дик: Да-а, но ты знаешь, что мы – твои друзья и нам-то известно, что тебе нужно. Наша жизнь богаче. В ней больше ярких чувств, смысла, больше дел и впечатлений. Она не стерильная. Ты знаешь, что сделал. И ты не можешь так просто уйти, ты не оставишь это.
Перлз : Другими словами, жизнь доктора философии была стерильной? А Вы...
Дик: Доктор философии... О! Доктор философии, черт возьми, что это означает?
Перлз : Объясни ему.
Дик: Посмотри: когда у тебя есть степень доктора философии, что же ты получаешь? Ты оказываешься в позиции, когда ты можешь чуть-чуть больше, чем просто анализировать определенный круг проблем. Когда люди сталкиваются с ними, они, черт возьми, на самом деле и не собираются ничего делать с этим. И ни за каким чертом это никому не надо, и без разницы, что ты делаешь.
Перлз: Ну вот, мы подошли к экзистенциальной проблеме. Сейчас ты получил зацепку, чтобы узнать, в чем твой тупик.
Дик: Я не просто хочу делать что-то более живое. Я бы хотел заниматься чем-то более осмысленным, более реальным. Я хочу потрогать, почувствовать это. Я хочу видеть, как это растет и развивается. Даже если это долгий путь, я все равно хочу чувствовать, что приношу пользу. У меня нет идеи перевернуть мир... Это чувство беспомощности... Вся эта работа.
Перлз : Это очень важное замечание, потому что все убийства, основаны на беспомощности... Значит, быть доктором философии...
Дик: В мире живет три миллиарда человек, и, возможно, только десять тысяч из них принимают решения. Моя задача – помочь тем, кто принимает решения, стать мудрее. Я не собираюсь потрясти мир, но я, черт возьми, хочу сделать много больше, чем остальные два миллиарда и девятьсот с чем-то. И это будет очень важный вклад.
Перлз: Ты замечаешь, что становишься более рациональным – противоположности сходятся? Как ты сейчас себя чувствуешь?
Дик: Я чувствую, что хочу быть рациональным.
Перлз: Да-да. Я думаю, что ты сейчас проделал очень хорошую работу.
В ходе работы со сновидением не было никаких попыток узнать, что стоит за этим сном. Более того, с помощью повторений сказанное во сне было расширено таким образом, что каждое высказывание вело к следующему до тех пор, пока не прокрутилась вся цепочка. Каждой часть смогла говорить со своих собственных позиций, всегда эмоциональных, но никогда не предопределенных во взаимодействии с другими частыми. Задаваться вопросом, какое "я" настоящее, все равно что решать, что является более истинным зрительным образом – маленький красный кружок на картине Мондриана или голубой прямоугольник. Суженное представление о себе смягчается тем, что возникает из композиции сил. В данном случае это потребность получить степень доктора философии и использовать ее возможности осмысленно. Когда части "я" соприкасаются друг с другом, срабатывает основополагающий рефлекс, который их интегрирует.
Человек проявляет целую композицию разных личностных качеств. Это было очевидно в работе со сном и особенно ясно проявляется в гештальт-терапевтической работе с полярностями. Новый взгляд гештальт-подхода заключается в том, что каждый индивидуум сам по себе – это бесконечное сочетание полярностей. Какое бы свойство ни обнаружил в себе человек, к нему всегда прилагается антипод, или полярное качество. Оно "дремлет" в фоне, определяя интенсивность настоящих переживаний, но может образовать фигуру, если соберет достаточно сил. Если эту силу поддержать, становится возможной интеграция лолярностей, застывших в позиции взаимного отторжения.
Самая знаменитая перлзовская связка полярностей – "победитель-побежденный"[24].
Полярности не имеют пределов: образ жизни моего брата и мой; моя доброта и моя жестокость; моя чувствительность и мой цинизм; моя разговорчивость и моя немота; и т.д. Полярности у каждого человека свои.
Чтобы разобраться в них, нужно помочь каждой части проявить во всей полноте свои потребности и желаниям и одновременно установить контакт с противоположной частью и впервые ощутить свою ценность в новом союзе сил. Это уменьшает вероятность того, что одна часть "увязнет в трясине" собственного бессилия. Какая часть при этом окажется "собакой сверху", а какая "собакой внизу". менее важно, чем то, что в этом союзе найдут применение силы и особенности каждой из частей.
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 196; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!