Карл Поппер, Анри Пуанкаре, Пол Фейерабенд об истине
Многие исследователи, работающие в области гносеологии и философии науки, убеждены, что, вследствие неясности содержания понятия «истины» и трудности ее достижения, необходимо вообще свести к минимуму употребление этого понятия в философии и науке. Так, например, К. Поппер длительное время настаивал на том, что попытки понять идею истины безнадежны, на том, что ни одна научная теория не может считаться истинной в строгом смысле этого слова. Он развивал подход, который называется фальсификационизмом[1, с.223]. В соответствии с таким подходом он полагал более адекватным применение для характеристики научных теорий не понятия «истина», а понятия «правдоподобие». В таком случае нет более или менее истинных научных теорий, но есть теории более правдоподобные, чем другие. Характерно в этом плане его утверждение: «Даже тогда, когда мы наталкиваемся на истинную теорию, мы, как правило, можем только догадываться об этом, и для нас может оказаться невозможным узнать, что это и есть истинная теория».
Любопытные воззрения на истину развивают конвенционалисты (от латинского слова conventio – соглашение). Они утверждают конвенциональный характер, по сути, всех положений науки, конвенциональный характер всех научных истин. Одним из самых известных и авторитетных представителей конвенционализма был французский математик и физик Анри Пуанкаре. Согласно конвенционализму, в основе научного знания лежат конвенции (соглашения) между учеными, заключаемые ими по соображениям удобства, простоты, привычности [1, с.224]. История науки показывает, что конвенции (соглашения) действительно играют большую роль в научном познании. Тем не менее, существуют достаточно жесткие, диктуемые конкретным научным и социокультурным контекстом, границы, в пределах которых только и достижимы работающие, жизнеспособные научные соглашения. Эти границы определяются, в первую очередь, характеристиками самого объекта познания. Значимость и неизбежность присутствия консенсуса в науке объясняется, в частности, всегда имеющей место недоопределенностью научных понятий, проблем и высказываний. Преодоление этой недоопределенности и достигается путем научного консенсуса, путем принятия индивидуального или группового решения, имеющегокогнитивно-волевой характер.
|
|
|
Весьма критично относится к понятию истины и к возможности ее достижения также американский философ и методолог науки Пол Фейерабенд. Он развивал подход, который можно охарактеризовать как эпистемологический анархизм. Одним из принципов этого подхода является принцип пролиферации (размножения) теорий. Причем, по Фейерабенду, больший или меньший авторитет теорий зависит не толькоот их внутреннего совершенства и степени их эмпирической подтверждаемости, но и от пропагандистской деятельности создателей и сторонников соответствующих теорий[1, с.226]. В итоге он приходит к выводу, что познание (научное познание в том числе) не является процессом, приближающим нас к некоторому идеалу, к истине.
|
|
|
Глава 3. Проблема соотношения абсолютной и относительной истины
Абсолютная и относительная истина
Истина есть характеристика меры адекватности знания, постижения сути объекта субъектом[2, с.168]. Истина – это знание, соответствующее реальности, знание, представляющее собой правильное отражение действительности. В случае несоответствия знания действительности это будет заблуждение или ложь[3, с.137]. Заблуждение – это непреднамеренное искажение действительности и неизбежный атрибут познавательного процесса, вызванный неразвитостью научной практики. Ложь – это сознательное, преднамеренное искажение истины в корыстных целях, а распространение ложного знания – дезинформация. Вся история человеческого познания – это история поиска истины и борьбы с ложью и заблуждениями.
|
|
|
Истина не является застывшим знанием. Это бесконечный процесс, связанный с движением от неполного знания к более полному. Любой объект познания неисчерпаем, он постоянно изменяется, обладает множеством свойств и связан бесчисленными нитями взаимоотношений с окружающим миром. Каждая ступень познания ограничена уровнем развития науки, историческими уровнями жизни общества. Относительность знаний заключается в их неполноте и вероятностном характере. Для характеристики такого процесса в философии вводятся понятия «относительная истина» и «абсолютная истина»[2, с.169].
Относительная истина отражает объект не полностью, не целиком, не исчерпывающим образом, а в известных пределах, условиях, отношениях, которые постоянно изменяются и развиваются. Относительная истина есть верное, но ограниченно знание о чем-либо. Такая относительность обусловлена следующими причинами:
1. Предметы познания всегда очень сложны своими свойствами, отношениями. Человеческое мышление не может охватить сразу все стороны развивающейся действительности.
2. Относительность истины обусловлена ее конкретностью, то есть истина наполнена определенным историческим содержанием, которое правильно для определенных условий.
|
|
|
3. Относительность обусловлена человеческим фактором, то есть зависит от мировоззренческих, классовых установок. Субъективный фактор способствует относительности знаний[2, с.169].
Абсолютная истина – это гносеологический идеал как полное знание обо всем, что было, есть и будет. В этом смысле истину можно сравнить с математическим пределом, к которому можно бесконечно близко приближаться, но достичь невозможно. Абсолютная истина – это знания, которые никогда не могут быть опровергнуты.
Поэтому проблему соотношения абсолютной и относительной истины можно рассмотреть с разных точек зрения.
1)Догматизм считает, что всякая достигнутая истина абсолютна и изменению не подлежит. Относительной истины быть не может. Или истина, или заблуждение. Догма – это истинное суждение, не подлежащее критике и изменению. Знание при этом превращается в нечто застывшее, окаменелое. Так считают твердые приверженцы определенной религии, мифологии и даже научной теории.
2) В противовес догматизму возник гносеологический релятивизм. Релятивисты считают, что всякая истина относительна, абсолютной истины нет. Процесс познания есть процесс смены одной относительной истины другой, которая, в свою очередь, тоже будет сменена следующей истиной. Это просто смена одной гипотезы другой. Фактически мы обнаруживаем, что любое наше знание рано или поздно оказывается заблуждением.
3) С точки зрения диалектической теории, относительная и абсолютная истины представляют собой единство противоположностей. Абсолютная истина складывается из бесконечной суммы относительных истин. В каждой относительной истине есть частичка абсолютной. Прогресс в познании заключается в том, чтобы накапливать частички абсолютной истины, бесконечно приближаться к самой абсолютной истине. Здесь уместен образ асимптоты. Этот процесс бесконечен. Таким образом, получается, что истина есть процесс.
4) С эстетической точки зрения, следует иронически относиться ко всем достигнутым истинам. Иронически – значит, одновременно, серьезно и насмешливо. Великим ироником был Сократ. Известно его знаменитое высказывание: «Я знаю, что я ничего не знаю, но другие не знают даже этого»[4, с.89-90].
Критерий истины
Одной из важнейших проблем в гносеологии является проблема критериев истины, то есть способов, по которым можно отличить истинные знания от заблуждений или ложных представлений.
Критерий истины – это средство проверки истинности или ложности того или иного утверждения, гипотезы, теоретического построения. В качестве критериев истины выделяют практику (диалектический материализм), полезность (прагматизм), самосогласованность (или когеренцию).
Критерием истины не может быть публичное или всеобщее признание. Если какую-то информацию разделяет большинство, то это не значит, что на их стороне истина. Как показывает история, истина поначалу является достоянием либо одного человека, либо небольшого круга единомышленников, но рано или поздно становится достоянием большинства.
Не являются критерием истинности знания и благоприятные или полезные последствия его применения (прагматизм). Прагматизм чаще всего выступает в индивидуалистической форме. Это весьма сомнительный критерий, хотя истина, если это действительно истина, так или иначе общественно полезна.
Не годится на роль критерия истины и когеренция, т. е. самосогласованность, знания. Если к уже существующей, наличной системе знания непротиворечивым образом присоединяется новое знание, то это еще не знак того, что оно истинно. У когеренции как критерия истины, конечно, есть рациональное зерно: мир – единое целое; знание об отдельной вещи или единичном явлении должно соответствовать и согласовываться с системой знаний о мире в целом. Рано или поздно истина обнаруживает, раскрывает свой системный характер, свою открытость и внутреннюю пригнанность к другим истинам[2, с.169].
Но главным, решающим критерием истины является практика, т. е. материальная предметно – чувственная деятельность человека, направленная на реальное преобразование мира – природного и социального. Истинность научных теорий окончательно проверяется на практике теми или иными способами. Развивающаяся общественная практика может полностью подтвердить или опровергнуть то или иное человеческое представление. Разумеется, этот критерий тоже не абсолютен. Практика носит всегда конкретно-исторический характер, развивается, совершенствуется, конкретизируется. И то, что недоступно ей сегодня, может стать доступным завтра. Кроме того, практика может быть искаженной. Кроме того, неясен пока сам механизм работы практического критерия истины. Однако более точного и надежного критерия, чем практика, у людей просто нет[2, с.170].
Достижима ли истина
О многочисленных трудностях достижения истины или даже о недостижимости ее говорили на протяжении всей истории философии. Аргументы скептиков, релятивистов и агностиков хорошо известны. Среди них – указание на бесконечность, неисчерпаемость универсума, с одной стороны, и конечность опыта человека и человечества на любой стадии его развития, с другой, подчеркивание исторической изменчивости и социокультурной обусловленности знаний, которыми располагает человек[1, с.226]. Если иметь в виду именно философское познание, то о недостижимости истины в нем свидетельствуютнепрерывные дискуссии между представителями разных философских школ и направлений. Многие современные философы считают, что философия должна отказаться от претензий на достижение истины и быть всего лишь мировоззренческой проповедью.
Абсолютная истина – это представитель того ряда, в который входят также другие абсолюты: абсолютная свобода, абсолютное добро, абсолютная справедливость, абсолютный смысл… На достижение этих абсолютов можно надеяться только в рамках религиозного мировоззрения. Достижение их человеком означало бы, что он перестал быть человеком и стал Богом. Если же не отождествлять истину с абсолютной истиной и считать, что истина всегда соразмерна с человеком, что она является атрибутом именно человека, то притязания человека на достижение истины, на обладание ею вполне правомерны. Тогда вполне правомерно говорить, что человек может не только искать, находить и творить истины, но и том, что человек обладает истинами. Таким образом, человек – творец, носитель и критерий истины[1, с.227].
Истины, которыми обладает человечество, должны быть охарактеризованы как исторически и социокультурно обусловленные и ограниченные, как относительные, частичные и даже субъективные. Субъект познания является многоуровневым и многообразно укорененным в универсуме. Так, например, в философии, в гносеологии в частности, издавна говорят о субъекте эмпирическом и субъекте трансцендентальном. Применительно к гносеологии, трансцендентальный субъект есть синтез основных познавательных способностей человека: чувственности, рассудка, разума, воображения, памяти. Поскольку же, трансцендентальный субъект присутствует в каждом эмпирическом субъекте познания, в каждом человеке, постольку каждый человек, по крайней мере, потенциально может достичь знания высокой степени объективности[1, с.228].
С точки зрения сторонников эволюционной эпистемологии, эволюция человеческого познания, в частности, эволюция научного познания, представляет собой часть и этап единого эволюционного процесса, включающего в себя как биологическую эволюцию, так и культурную эволюцию человека. Стоит подчеркнуть, что идейная основа эволюционной эпистемологии может быть распространена и на более широкий, чем биологическая и культурная эволюция, круг процессов.
Для раскрытия сущности истины и для обоснования возможности достижения человеком истинного знания необходимо использование категории меры. Хорошо известно, что в истории философии (в системе Гегеля, например) категория меры теснейшим образом связывалась с категориями качества и количества. Мера, следовательно, фиксирует единство, взаимозависимость качественных и количественных характеристик интересующего нас предмета. Можно сказать, что она есть выражение сущности, определенности этого предмета. Можно сказать также, что истинным будет тот подход, теоретический или практический, человека к предмету, который основан на учете как меры субъекта, так и меры этого объекта. Опасность такого приписывания и навязывания вполне реальна. Протагор утверждал, что мера всех вещей человек. Попытки насильственного навязывания субъективистскиискаженной человеческой меры земной природе – не это ли главная причина нынешнего глубочайшего экологического кризиса. Именно она служит основанием узко прагматического, «хозяйского» отношения человека к природе. Можно сказать, что в рамках плюралистического подхода истина предстает как принципиально не завершаемый процесс гармонизации многообразия мер, свойственных человеку, и многообразия мер.Такая гармонизация, разумеется, может осуществляться только на основе синтеза самых различных – научных и вненаучных – видов когнитивных практик[1, с.229-230].
Заключение
Таким образом, на основании всего вышеперечисленного можно сделать вывод: проблемы, касающиеся истины, ее критериев, интересовали людей с глубокой древности. И первым из известных нам философов, у кого эта проблематика приобретает особое философское звучание, является Аристотель. Понятие «истина» не является универсальным, его применимость ограничена и пользоваться им необходимо с осторожностью, не утрачивая критичности мышления.
Каждая из рассмотренных выше концепий фиксирует существенное «измерение» истины. Так, классическая концепция характеризует истинность знания через отношение знания и объекта предмета: знание истинно, если оно соответствует своему предмету. Концепция когеренции характеризует истинность знания через отношение знания к самому этому знанию: знание истинно, если оно когерентно, если оно согласовано с самим собой. Наконец, прагматистская концепция характеризует истинность знание через его отношение к субъекту познания и знания: знание истинно, если оно полезночеловеку. Очевидно, что эти концепции не исключают друг друга. Вполне правомерно говорить о согласовании, гармонизации наиболее авторитетных концепций истины.
В познании применяются различные критерии истины. Среди них выделяется логический критерий, под которым понимается логическая последовательность мысли, ее строгое следование законам и правилам формальной логики. Выявление логических противоречий в рассуждениях или в структуре концепции становится показателем ошибки или заблуждения. Однако наиболее важным критерием истины считается практический критерий.
Именно практика становится последним аргументом в длинной цепи разнообразных возражений против скептицизма и агностицизма, которые, несомненно, внесли свой живой вклад в постижение природы познавательной деятельности человека.
Список используемой литературы
1. Финогентов В. Н. Основы философии/ В. Н. Финогентов, Н. В. Рожкова. – Орел, 2016, 416 с.
2. Фомин В. Е. Философия/ В. Е. Фомин, В. В. Маркин, С. А. Ан. – Москва, 2014, 225 с.
3. Селиверстова Н.А. Основы философии: Учебное пособие для студентов дневной формы обучения / Под ред. проф. В.Н.Дуденкова. – СПб.:СПбГТИ (ТУ), 2011, 190 с.
4. Васильев С. Ф. Базовый курс философии для бакалавров/ С. Ф. Васильев, Е. Б. Вознюк, И. В. Демин. – Барнаул, 2015, 482 с.
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 1325; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!