Летописание периода Киевской Руси (X – начало XII в.)
Летописание этого периода не представлено реально дошедшими до нас самостоятельными, завершенными летописными текстами. Его следы сохранились в сводах более поздних летописей, поэтому многие вопросы начального этапа отечественного летописания решаются неоднозначно.
Особенностью этого периода летописания можно считать становление погодной сетки летописного повествования. Мы не знаем, какую форму имели самые первые летописные тексты. Есть основания предполагать, что погодная форма записи не была единственной и появилась не сразу. Начало традиции записывать события под конкретными абсолютными датами исследователи относят к 70-м годам XI в. и связывают ее с летописной деятельностью киево-печерского игумена Никона. Сама идея погодных статей могла возникнуть под влиянием календарных таблиц, которые встречаются в богослужебных книгах. В XIX в. были обнаружены книги, в которых одновременно присутствуют как лапидарное упоминание события, соотнесенное с датой таблицы, так и летописная погодная развернутая запись о том же событии, помещенная вне рамок таблицы. Календарные таблицы, используемые православной церковью, возможно, закрепляли практику точной фиксации событий.
В то же время была и другая система записи событий. В ней датировка была основана на относительной временной шкале, иначе говоря, новые события датировались относительно уже [20]совершившихся: «по мнозех же времянех...», «по сих же летех...», «по двою же лету...».
|
|
|
Примером такой датировки является Галицко-Волынский свод ХШ в., находящийся в составе Ипатьевской летописи (XV в.). Первоначально текст этого свода, как считают исследователи, не имел точных дат. Позднее, когда его соединяли с ранее возникшим Киевским сводом 1200 г., где текст разбит на года, относительные датировки перевели в абсолютные, но сделали это с ошибкой: все события, произошедшие в Галицко-Волынском княжестве с начала XIII в., сдвинуты назад на 4 года. Таким образом, ошибка показывает, что изначально галицко-волынский свод не имел погодной сетки. Придавая единообразие создаваемому новому тексту, сводчик сразу за Киевским сводом, оканчивавшимся погодной записью 1200 г., поместил галицко-волынские события, хотя на самом деле первые события, передаваемые Галицко-Волынским сводом, происходили в 1205 г.
Сложным для разрешения является вопрос об исходной точке древнерусского летописания, его первоначальном содержании и форме. Ряд дореволюционных исследователей считали Нестора первым русским летописцем и созданную им в 1113 г. Повесть временных лет признавали первым летописным сочинением. Однако в отечественной историографии истоки летописного дела на Руси постепенно отодвигались все глубже во времени. Проведя анализ многих летописей, Шахматов предположил, что первый русский летописный текст возник около 1039 г. в Киеве при только что открывшейся русской митрополичьей кафедре. Этот гипотетический текст ученый назвал Древнейшим летописным сводом.
|
|
|
Позднее ряд советских исследователей, опираясь на данные различных письменных источников, предположили начало летописания в конце IX в. Так, исходной точкой русского летописания Л.В.Черепнин (1905–1977) называл 996 г., когда по случаю выдачи Владимиром Святославичем десятины Киевской церкви была составлена летопись. По мнению историка, она включала повести о полянах-русах. Для реконструкции свода 996 г. Черепнин использовал «Память и похвалу князю Владимиру» монаха Киево-Печерского монастыря Иакова. Тихомиров (1893 – 1965) также относил начальную точку летописания на конец X в. или начало XI в. Согласно реконструкции Тихомирова, летописание началось с создания трех сказаний: «Сказания о начале Руси», «Сказания о призвании варягов» и «Сказания о русских князьях». Тихомиров высказал мнение о том, что зарождалось летописание и в Киеве, и Новгороде. Первый русский свод, созданный в Киеве и освещавший деятельность князя Владимира и его предшественников, Б.А.Рыбаков датирует 996 – 997 гг. По реконструкции Рыбакова, этот свод представлял собой переработку разнообразных источников: эпизодических записей, эпических сказаний, «белгородской летописи» – памятника, появившегося при [21] дворе местного епископа и др. Д.С.Лихачев (1906 – 1999) предполагал, что истоки летописания, возникшего в 40-х гг. XI в., лежат в синтезе устных преданий и литературно-исторического произведения, условно названного им «Сказанием о распространении христианства».
|
|
|
В период существования Древнерусского государства летописание велось в самых крупных городах – в Киеве и Новгороде. По сохранившимся поздним летописям наиболее полно восстанавливается киевское летописание, которое не ограничивалось киевскими событиями и регистрировало многие события, происходившие на всей территории тогдашнего государства. Таким образом, киевское летописание XI – начала XII вв. можно определить как общерусское.
Крупнейшим летописным сочинением, созданным в период Киевской Руси, является Повесть временных лет. Самоназвание летописи – «Се повести времяньных лет, откуду есть пошла руская земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуду руская земля стала есть». В таком варианте оно приведено в начале Лаврентьевской и близких к ней Троицкой, Радзивиловской и Московско-Академической летописях.
|
|
|
Автор Повести временных лет определяется на основе второй группы летописей (Ипатьевской, Хлебниковской, Ермолаевского списка и др.), в которых самоназвание сочинения дополнено указанием на автора – черноризца, т.е. монаха Киево-Печерского монастыря. Но его имя – Нестор – и общественное положение названы только в Хлебниковском списке Повести временных лет.
Окончание Повести временных лет в составе поздних летописей определяется условно, поскольку в них нет границы между этим и следующим сводами. Ориентиром в поиске границы несторовского текста служит первая в Повести временных лет погодная запись – 6360 (852) г., где приведен расчет лет от сотворения мира до кончины киевского князя Святополка, который умер в 1113 г. Следовательно, автор этой хронологической выкладки, знавший о смерти князя, работал над своей летописью, скорее всего, в 1113 г. или чуть позже.
Спустя некоторое, но не продолжительное время авторский текст Повести временных лет был переработан. Разные варианты переработки текста представлены сегодня в редакциях, сохранившихся прежде всего в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях. Авторский текст Нестора не сохранился, и его следы ученые пытаются найти в двух последующих редакциях.
Исследования XX в., особенно работы А.А.Шахматова, доказали, что Нестор использовал более ранние летописные тексты. Шахматову удалось наметить несколько рубежей в летописании X- XI в. [22]
Ближайшим по времени к Повести временных лет сводом, который был установлен Шахматовым, является так называемый Начальный свод 1093–1096 гг. Его следы были обнаружены при сопоставлении Повести временных лет, представленной в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях, и начальной части Новгородской первой летописи младшего извода. Последняя летопись имеет небольшое предисловие, которое могло быть создано в Киеве, а не в Новгороде. Здесь повествуется о том, почему Киев получил такое имя, описывается город, расположенный на горах (таким городом мог быть Киев, а не Новгород), высказано недовольство алчностью князей, за которую Бог наказал Русскую землю нашествием поганых (до Новгорода, как известно, половцы недоходили). Содержание предисловия позволило высказать предположение о киевском происхождении того летописного текста, который следовал за этим введением.
В погодных записях конца XI в., читаемых в Повести временных лет, Шахматов нашел некоторые тематические параллели с текстом предисловия новгородской летописи. Этими параллелями были, с одной стороны, развернутые рассуждения летописца в Повести временных лет о нашествии половцев как наказании 6о-жием за неразумные действия князя и его дружины; с другой – обобщенные критические высказывания предисловия в адрес князя и его дружины, алчность которых привела к нашествию «поганых». Наиболее эмоционально о нашествии половцев, его причинах и разрушительных последствиях для киевлян, и прежде всего монахов Киево-Печерского монастыря, рассказывается в погодных статьях Повести временных лет за 1093 – 1096 гг. Именно этим временем Шахматов датировал время создания киевского летописного сочинения, которому принадлежало предисловие новгородской летописи и которое было использовано новгородским летописцем. Местом составления этого текста был назван Киево-Печерский монастырь.
Сравнение Новгородской первой летописи и Повести временных лет показывает, что текст первой летописи более исправен, чем второй. Неисправность ряда мест в Повести временных лет усматривается в избыточности сведений о некоторых событиях, которая иногда нарушает логику повествования. Такие нарушения говорят о переработке общего для обоих произведений текста разными летописцами, имевшими не совпадавшие задачи и источники. Такой ближайший по тексту оригинал списков принято называть протографом. Для Повести временных лет (в Лаврентьевском, Ипатьевском и других списках) и Новгородской первой летописи младшего извода протографом является киевский свод, который определен Шахматовым и назван Начальным летописным сводом 1093 – 1096 гг. Ученый не атрибутировал, т.е. не связывал создание текста с каким-либо конкретным лицом. Однако позднее [23] И.Д.Приселков (1881 – 1941) выдвинул гипотезу о том, что составителем свода был игумен Киево-Печерского монастыря Иоанн.
Текст протографа менее переработан в Новгородской первой летописи младшего извода. Включения дополнительной информации в Повесть временных лет, приводившие к нарушению логики первоначальных рассказов об описываемых событиях, свидетельствуют о значительной переработке Нестором Начального летописного свода.
В Лаврентьевской и Ипатьевской летописях избыточный текст по отношению к исходному обнаруживается, например, в рассказах о местях княгини Ольги древлянам за смерть мужа – князя Игоря (946 г.). По всей видимости, в протографе Повести временных лет рассказывалось о трех местях: во-первых, погребении заживо в яме послов от древлянского князя Мала, прибывших в Киев для сватовства; во-вторых, сожжении в Киеве второго древлянского посольства; в-третьих, уничтожении древлян после тризны по Игоре в их же земле. О трех местях Ольги читается и в Новгородской первой летописи. Но в Повести временных лет есть рассказ о четвертой мести, которая отсутствует в новгородском тексте:
| Новгородская первая летопись младшего извода | Повесть временных лет |
| «В лето 6454 (946 г.). Олга съ сыномъ своимъ Святославомъ събра вой многы и храбры, иде на Деревъскую землю [... ] И победита Древляны; и возложиша на них дань тяжку; и две части дани Кыеву идет, а третьяя Вышегороду ко Олзе: бе 6оВышегородОлгинъ град»[8]. | «В лето 6454 (946 г.) Ольга съ сыномъ своимъ Святославомъсобравой много и храбры, и иде на Дерьвьску землю [...] И победита деревляны.Деревляне же побегоша и затворишася вградехъ своих. Ольга же устремися съ сыномъ своимъ на Искоростень град, яко тее бяху убили мужа ея, и ста около града с сыномъ своимъ, а деревляне затворишася в граде, и боряхуся крепкоизъграда, ведехубо, якосами убили князя и на что ся предати. И стоя Ольга лето, и не можаше взяти града, и умысли сице [далее следует рассказ о четвертой мести княгини – поджоге города Искоростеня спомощью голубей]. И побегоша людье изъ града, и повеле Ольга воемъ своимъ иматиа, яко взя градъи пожьже и; старейшины же града изънима, и прочая люди овыхъ изби, а другия работе предасть мужемъ своимъ, а прокъ их остави платити дань. И възложиша на ня дань тяжьку;2 части дани идета Киеву, а третьяя Вышегороду к Ользе; бе бо Вышегородъ градъ Вользинъ...»[9]. |
[24]
На примере фрагмента статьи 946 г., взятой из Повести временных лет, видно, как еще неумело летописцы обрабатывали тексты своих предшественников, желая внести в них дополнительные известия. Автор разорвал предложение, читавшееся в его источнике, и сделал вставку легенды. Более логичным является текст той же статьи в Новгородской первой летописи, который, следовательно, лучше отражает текст протографа.
Составитель Начального летописного свода в свою очередь опирался на еще более ранний свод. Его датируют началом 70-х гг. XI в. В авторе свода многие исследователи, начиная с Шахматова, видят монаха Киево-Печерского монастыря Никона. Некоторые известные сегодня факты из его жизни свидетельствуют о том, что он мог иметь отношение к киевскому летописанию. Так, Никон был в Тмуторокани, и в летописи в записях 60-х гг. XI в. довольно подробно для того уровня летописания изложены тмутороканские события.
Как считал Шахматов, свод Никона был дополнен описаниями до 1093 г. включительно и лег в основу Начального летописного свода.
Особенностью свода 70-х гг. XI в. было появление в нем ряда точно датированных светских событий, что указывало на существование каких-то современных письменных записей. Первое такое событие отмечено в 1061 г., где сказано: «В лето 6569 (1061 г.). Придоша половци первое в Русьскую землю воевать; Всеволодъ же изыде противу имъ, месяца февраля въ 2 день. И бившимъся имъ, победита Всеволода, и воевавше отъидоша. Се бысть первое зло от поганых и безбожныхъ врагъ. Бысть же князь их Ис-калъ»[10]. В дальнейшем количество точно датированных событий нарастает. Возможно, Никон придал историческим записям форму погодных записей, определивших специфику данного исторического источника.
Следующий древнейший свод, который был реконструирован Шахматовым, датирован примерно 1039 г. Его появление, по мнению ученого, связано с открытием в Киеве митрополии, где по образцу византийских иерархов началась фиксация событий церковной и светской жизни.
Кроме перечисленных летописных сочинений, следы которых обнаруживаются в крупнейшем летописном своде Киевской Руси начала XII в., Нестором были использованы многочисленные письменные и устные источники. Письменные источники разнообразны по жанрам и месту их создания: южнославянское Сказание о начале славянской письменности, переводная греческая Хроника Георгия Амартола, излагающая всемирную историю до 948 г. Известия своих предшественников Нестор дополнял легендами. Кроме четвертой мести княгини Ольги, он внес в летопись исторические предания, например, о том, как юноша-кожемяка одолел печенежского богатыря, а старец спас осажденный печенегами [25] Белгород. Летописец включал в текст устную информацию, полученную от своих современников. Таким информатором о событиях второй половины XI в. был для Нестора Ян Вышатич. О смерти этого почтенного старца летописец сообщил на страницах Повести временных лет: «В лето 6614 (1106). ...В се же лето преставися Янь, старецъ добрый, живъ лет 90, в старости мастите; живъ по закону Божью, не хужий бе первых праведник. От него же и азъ многа словеса слышах, еже и вписах в летописаньи семь, от него же слышах. Бе 6о мужь благъ, и кротокъ, и смеренъ, огрёбаяся всякоя вещи, его же и гробъ есть в Печерьском монастыри, в притворе, идеже лежить тело его, положено месяца иуня въ 24»[11].
Очерченные выше этапы создания сводов на протяжении XI – XII вв., реконструированные Шахматовым, в основных своих чертах признаются большинством ученых. Отдельные авторы предлагают пересмотреть атрибуцию некоторых сводов, внести уточнения в датировки сводов и объяснение причин их появления. Но строя свои гипотезы, они исходят из реконструкции Шахматова. Итак, Повесть временных лет была летописным сочинением, - завершившим первый этап русского летописания и оказавшим • влияние на летописание в период феодальной раздробленности.
Дата добавления: 2018-05-02; просмотров: 1448; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!