Димитрий Иоаннович Донской, великий князь Московский (причислен к лику святых Русской православной церкви в 1989 г.)
Уже более ста лет страдала русская земля под страшным игом татар. Однако русский народ не пал духом и не переставал надеяться, что правосудный и милосердный Бог, пославший испытание, дарует ему, когда придет время, и избавление. И Господь послал Русской земле храброго мужа в лице Димитрия Иоанновича, князя Московского, который положил начало освобождению русского народа от татарской неволи.
Князь Димитрий был сын Иоанна II и внук Ивана Калиты, первого собирателя русской земли. Юному Димитрию, когда умер его отец, было не более десяти лет, так что он еще не мог ни защищать отечество, ни отстаивать свои права. Но Сам Господь был защитником боголюбивого князя, а родного отца заменил ему святитель Алексий, который заботился не только о его воспитании, но и сохранении его отцовского наследия. В это время Золотая Орда волновалась смутами: одновременно в ней явилось несколько ханов, которые враждовали между собой. Один из этих ханов, одаренный подарками Московских бояр, утвердил малолетнего Димитрия в правах отцовского наследства и признал его князем всея Руси. Суздальский князь, желавший также получить великое княжение, видя невозможность пересилить Москву, смирился.
Но не дремали другие враги Москвы, недовольные усиливавшеюся властию князя ее: восстал на князя Димитрия Рязанский Олег и силой хотел возвратить области, отнятые еще Калитою; новгородцы, добиваясь прежней вольности, заводили беспорядки и мятежи; Ольгерд Литовский в союзе с родственником своим Михаилом Тверским являлся несколько раз под стенами Москвы и опустошал ее окрестности. Но не исполнилось ожидание врагов Москвы, рассчитывавших на малолетнего отрока князя… Управление делами княжества было в твердых руках умудренного опытом святителя Алексия, который был душою советов и дел молодого князя.
|
|
|
Между тем Димитрий подрастал и укреплялся духом под руководством святителя. Поддерживаемый его мудрыми советами, он смирил новгородцев, разбил Рязанского князя и смело выдержал нападения Ольгерда Литовского. После упорной борьбы покорился Тверской князь, и между Москвой и Тверью заключен был мирный договор, в котором говорилось: «Пойдут на нас татары или на тебя, биться нам и тебе до единого всем против них, или мы пойдем на них, и тебе с нами до одного пойти на них». Союз же с Димитрием Суздальским еще более скрепился, когда в 1367 году Димитрий Иоаннович женился на его дочери Евдокии. Так постепенно собирались около Москвы разрозненные княжества, и все удельные князья повиновались великому князю, как своему государю.
Воспитанный под руководством святителя Алексия, Димитрий Иоаннович был очень благочестив. Каждый день он ходил в церковь, а в Великий пост еженедельно приобщался Святых Таин. Во время моровой язвы, посетившей Москву и его княжение, он был опорой и утешением страждущих. Но, кроткий и незлобивый в обращении со своими подданными, он был грозою врагов на поле брани, подавая пример воинам. За его мудрость в делах государственных современники называли его Орлом высокопарным.
|
|
|
Полным семейным счастьем благословил Бог союз его с прекрасной Евдокией. Благочестивая княгиня поддерживала своего супруга в борьбе со скорбями и в ратных подвигах непрестанной молитвой и милостыней бедным. Вскоре после ее свадьбы пожар опустошил Москву, тогда уже довольно значительный город. Щедро наделял князь погорельцев своею казною; в Москве же на месте сгоревшего деревянного Кремля он выстроил каменный.
Чувствуя силу Московского государства, уверенный в содействии других князей, Димитрий Иоаннович решился подняться на татар: он уже не оказывал хану прежней покорности, не ездил в Орду с поклонами и не хотел платить той дани, какую прежде давали ханам Московские князья. После долгих смут в Орде ханскую власть присвоил воевода Мамай. Мамай решился наказать Московского князя и послал на Москву войско под начальством своего воеводы Бегича. Димитрий вышел навстречу врагу в Рязанскую землю, и на берегу реки Вожжи русские дружными силами разбили татар. «Отступило время от них, Господь с нами», - говорит обрадованный князь Димитрий своим воинам.
|
|
|
Мамай пришел еще в большую ярость. Собрав громадное полчище, он решил сам идти в пределы русские, чтобы опустошить Русскую землю огнем и мечом. «Накажем рабов строптивых! Да будут пеплом грады и веси их в церкви христианские!» - говорил он своим воеводам. «Оскорбел и зело опечалился» Димитрий: земле Русской грозило разорение, собиралась над ней туча грозная.
По совету своего духовника Димитрий послал Мамаю дань, чтобы покорностью своею отклонить нашествие разгневанного хана. Но гордый повелитель требовал большой старинной дани. В горести вернулись послы из Орды и рассказали Димитрию, как похваляется Мамай: «Я возьму Русскую землю, разорю христианские храмы, а на место их поставлю мечети, их веру на свою переложу и велю кланяться Магомету, посажу баскаков по всем городам русским и перебью русских князей». Теперь народу русскому нужно было стать крепко за свободу, за свое отечество и свою веру православную - самое дорогое достояние свое. Димитрий Иоаннович сделал клич по всем городам русским, призывая князей с их дружинами и всех людей русских сходиться на рать. Пока ратные люди изготовлялись и собрались, Димитрий со своим двоюродным братом Владимиром Андреевичем отправился в обитель» Живоначальной Троицы помолитися и у игумена Сергия испросить благословление».
|
|
|
Прибыв во святую обитель, великий князь с честью принят был преподобным Сергием. «Ты уже знаешь, отче, какое великое горе сокрушает меня и всех православных, - говорил Димитрий преподобному. - Ордынский хан Мамай подвинул всю Орду безбожных татар, и вот они идут на мою отчину разорять святые церкви и губить христианский народ… Помолись же, отче, чтобы Бог избавил нас от этой беды». «Тебе, господине княже, - отвечал Сергий, - следует крепко стоять за своих подданных и душу свою положить за них, по образу Самого Христа. Но прежде, княже, - пойди к врагам с правдой и покорностью. И Писание учит нас, что если такие враги хотят от нас чести и славы - дадим им, если хотят, злата и сребра, дадим и это; но за имя Христово, за веру православную нам подобает душу свою положить и кровь свою пролить. И ты, господин, отдай им честь и злато и сребро, и Бог не попустит им одолеть нас: Он вознесет тебя, видя твое смирение, и низложит гордыню».
«Все это я уже сделал, - отвечал ему великий князь, - но враг мой возносится еще более».
«Если так, - сказал угодник Божий, - то его ожидает конечная гибель, а тебя, великий княже, помощь, милость и слава от Господа».
После молитвы в храме Божием великий князь приметил в монастырской трапезе двух иноков: Пересвета и Ослябю. Первый из них был прежде боярином, и оба они слыли в миру богатырями. «Дай мне, отче, на брань сих двух иноков, - просил преподобного Сергия Димитрий, - ведомо мне, что они были великие ратники, искусные в военном деле». Сергий велел тотчас же Пересвету и Ослябе изготовляться на дело ратное и вместо лат и шлемов возложил на них схимы, украшенные изображениями Креста Христова. «Вот вам, дети мои, оружие нетленное! Да будет оно вам вместо шлемов! - говорил им преподобный. - Мужайтесь, яко доблии воины Христовы! Приспело время вашей купли! Вот тебе, княже, мои оруженосцы и послушники», - обратясь к Димитрию, сказал Сергий.
После трапезы преподобный благословил крестом и окропил святою водою великого князя и всех бывших с ним. «Иди, господине, небоязненно, Господь поможет тебе на безбожных врагов, - сказал пророчески Сергий и потом тихо прибавил одному Димитрию: «Победиши врага твоя». Ободренный надеждою на помощь небесную, с радостным сердцем выехал Димитрий из обители.
Между тем в Москве собрались князья русские со слугами и боярами. Как орлы, слетелись они к великому князю Димитрию Иоанновичу и брату его Владимиру Андреевичу. Не было только между князьями давнего врага Москвы Олега Рязанского; не надеялся он на Божию помощь и силу русскую, передался безбожному Мамаю. Так погубил он свою русскую честь, сделался новым Святополком Окаянным. Спешно готовились мужи ратные к выступлению в поход, а жены их молились в храмах и раздавали щедрые милостыни. Народ с умилением смотрел на дивных удальцов, готовых или победить, или сложить головы за землю Свято-Русскую и веру православную. Помолившись в Успенском соборе у раки митрополита Петра, 20 августа 1380 года Димитрий Иоаннович выступил из Москвы со своим ополчением.
«Не стук стучит, не гром гремит, - говорит древнее сказание, - стучит сильная рать великого князя Димитрия; гремят удальцы своими золочеными шеломами и щитами. Трубы горят, кони ржут. Солнце светит на доспехах воинов, тихий сеттер колышет знамена, священники с иконами и хоругвями обходят ряды воинов и кропят свяченой водой. С высокого терема смотрит великая княгиня Евдокия. «Господи Боже мой, дай мне увидеть в живых моего князя Димитрия Иоанновича», - говорит она, а слезы у нее текут, словно река льется.
Великий князь Дмитрий Иоаннович на любимом коне объезжает полки ратные. «Братья милые, - обратился он к своим воинам, - положившим головы за православную веру христианскую, чтобы не взяли поганые городов наших, чтоб не запустели церкви наши, да не будем посеяны по лицу земли, а жены и дети наши да не отведутся в плен на томление от поганых. Да умолит за нас Сына Своего и Бога нашего Пречистая Богородица!». «Готовы сложить свои головы за веру Христову и за тебя, государь великий князь», - отвечали ратники. Затрубили трубы - двинулись князья, а за ними полки ратные, - идут добывать себе чести, а князю - славы».
Более полутораста тысяч войска под стягом Димитрия достигло 6 сентября реки Дона. Между тем разведчики принесли весть, что Мамай стоит уже на Дону, ежечасно ожидая к себе на помощь Литовского князя Ягайло, а силы у него столько, что и перечесть нельзя. Димитрий колебался: переходить ли Дон, или тут ожидать врага. Но вдруг прискакал гонец от преподобного Сергия и вручил ему письмо и просфору. «Иди, княже, - писал преподобный, - иди смело, тебе поможет Бог и Пресвятая Троица».
Как твердой броней, укрепился Дмитрий Иоаннович благословлением святого угодника Божия. «Час суда Божия наступает», - сказал он своим воеводам и велел искать брода и наводить мосты для переправы. 7 сентября русские полки переправились через Дон и достигли поля Куликова близ р. Непрядвы (притока Дона в нынешней Тульской губ.). Тихо было в стане русских воинов накануне битвы, в лагере Мамая целую ночь раздавались песни сентября в день Рождества Пресвятой Богородицы.
Русское войско ранним утром стало готовиться к кровавому бою. Лучшую рать свою великий князь послал в засаду, отдав ее под начальство Владимира Андреевича и воеводы Боброка, сам же, сев на коня, объехал все полки, обращаясь с речью к каждому и называя ратников своими верными товарищами и милыми братьями. «Ради Господа, подвизайтесь за веру Христову, - говорит он, - смерть тогда - не в смерть, а в живот вечный». Любовно и приветливо смотрело на всех красное солнце, но тяжело было на душе Димитрия. Сердце подсказывало ему, что многим его добрым воинам не дожить до темной ночи. В умилении преклонил он колена пред образом Спасителя, сиявшим вдали на знамени, и молился в последний раз за христиан, за Русь Святую. Горя желанием служить для всех примером, Димитрий сошел с коня и, сняв с себя великокняжеский плащ, вступил в ряды войска, как простой воин. Воеводы удерживали его, говоря: «Не подобает тебе, князь, быть самому в битве, тебе подобает стоять вдали и следить за нами. Без тебя нет победы!».
Но Димитрий отвечал: «Скрываясь назади, могу ли сказать вам: братья! Умрем за отечество? Слово мое будет делом! Если погибну, то вместе с вами, буду жив, то с вами же». Уже враждебные войска стояли одно против другого, ожидая только знака, чтобы начать бой. Из татарского полчища выехал богатырь. «Кто идет против меня?» - громко закричал великан. Русские воины смутились. Но вот из русского стана выступил инок Пересвет. «Отцы и братья, простите меня, грешного», - воскликнул он и понесся на татарина. На всем скаку бойцы бросились друг на друга, разом ударили в копья, и оба пали на землю мертвыми.
Затрубили трубы - и грянул бой. «Бог христианский поможет нам», - воскликнули воины и ударили на силу татарскую. Закипела свеча, какой, по словам летописца, еще не было на Руси. Кровь текла ручьями, и молнией сверкали блещущие мечи и булатные сабли, вся земля дрожала. Уже пешая русская рать легла, как трава скошенная, дрогнули оставшиеся; но вот из засады выступили верные дружины, давно уже порывавшиеся в бой. Как соколы, налетели они на татар и сняли басурман. «Велик Бог Христианский!» - воскликнул Мамай, смотря с высокого кургана на кровопролитие, и бежал с поля Куликова.
После битвы едва нашли под ветвями недавно срубленного дерева великого князя Димитрия. Его доспехи были избиты ударами татарских сабель, и едва слышал он. «Победа, победа поведается тебе», - говорил ему Владимир Андреевич. Придя в себя, Димитрий радостно воскликнул: «Сей день, его же сотвори Господь, возрадуемся и возвеселимся в он!» Возблагодарив Бога за дарованную победу, русские воины стали предавать христианскому погребению своих убитых братьев. «И воспели священники, -говорит летописец, - вечную память избиенным от татар на Куликовом поле; и великий князь с братом своим и все воинство возгласили вечную память с великим плачем и слезами». Весть о победе разнеслась по всей Русской земле. И была на Руси радость великая, хотя и была печаль горькая: редкая семья не оплакивала убитого. Только сорок тысяч уцелело из всей русской рати, выступившей в поход.
С кликами радости встречал русский народ возвращающегося Димитрия Иоанновича; его называли своим избавителем, сравнивали с Александром Невским и за победу на реке Дон дали ему название Донского. Вступив в Кремль, Димитрий прежде всего отправился в Успенский собор воздать благодарение Пресвятой Богородице и поклониться мощам святителя Петра. Распустив войско по домам, князь поехал в Троицкую обитель; лично поведал он старцу Сергию о ходе битвы и рассказал о геройской смерти его доблестных послушников Пересвета и Осляби.
По просьбе князя преподобный Сергий отслужил панихиду по всем убиенным на Куликовом поле. И тут же великий князь постановил поминать павших в битве каждый год в роды родов. Прошло уже пять веков со времен Куликовской битвы, а память о верных сынах России до сих пор живет в сердцах благодарного потомства. Живым напоминанием о них служит вечное поминовение, которое совершается и поныне в Димитриевскую субботу (между 18-м и 26-м числом октября) - днем тезоименитства Димитрия Иоанновича.
В знак благодарности Богу, даровавшему победу, великий князь основал несколько церквей и монастырей. Преподобный Сергий помогал ему в этом святом деле и указал для обители в честь Успения Богородицы место у р. Дубенке. Этот монастырь стал называться Дубенским на острове в отличие от другого монастыря Дубенского на Стромыни, основанного также героем Донской битвы. На самом поле Куликовом выстроена была обитель в честь Рождества Богородицы. Есть предание, что и монастырь Николо-Угрешский, в 15 верстах от Москвы, основан Димитрием, которому во время похода на Мамая явилась тут икона Николая Чудотворца. Исполненный трепета и умиления, он пал перед ней на колени. Икона спустилась, и благочестивый князь сподобился принять ее. Обрадовавшись такому видению, князь воскликнул: Вся сия угреша сердце мое! Оттого и место, где было явление, с той поры называют Угреши. После Куликовской битвы на этом месте совершено было молебное пение; князь тогда же заложил здесь храм во имя св. Николая, а впоследствии устроена и обитель купеческая.
Недолго Димитрий наслаждался миром. Через два года после Куликовской битвы хан Тохтамыш убил Мамая, завладел ордой и нагрянул на Москву. «Оскудела земля русская воеводами и слугами и разным воинством», и не под силу была Московскому князю новая битва с татарами. Пока Димитрий собирал войска для отражения татар, Тохтамыш обманом взял Москву, и Русь стала платить дань Золотой Орде. Но слава и честь Мамаева побоища от этого не убавилась.
Русская земля увидела, что у нее есть силы одолеть татар, и что главная сила ее заключается в уединении удельных княжеств около победительницы татар. После Куликовской битвы русский народ стал держать руку Москвы, помогая ей таким образом подчинить остальные уделы и составить одно крепкое Русское государство.
Тяжелая скорбь поразила Москву в 1389 году, когда смертельно заболел великий князь Димитрий Иоаннович. Ему исполнилось едва сорок лет; мужественная красота его, бодрый и здоровый вид предвещали, по-видимому, долгую жизнь. С полной покорностью воле Божией и твердостью духа встретил князь смерть. Призвав преподобного Сергия и девять ближних бояр, он написал духовное завещание, назначив наследником Московского стола сына своего Василия. Болезнь великого князя продолжалась недолго. Чувствуя приближение кончины, он призвал супругу, детей и верных слуг своих. Долго он беседовал с ними, приказывая детям быть во всем послушными матери и любить отечество свое; со словами «Бог мира да будет с вами!» он тихо скончался.
По сказанию летописцев, невозможно изобразить глубокой скорби народной по кончине Димитрия Иоанновича. Долго раздавались рыдания во дворе и Архангельском соборе, где погребали любимого князя. Благочестивая княгиня Евдокия ради детей осталась жить в мире, но в тайне изнуряла тело постом, проводила время в молитве. За несколько лет до кончины своей она постриглась с именем Ефросиния в основанном ею Вознесенском монастыре, где и покоятся ее мощи. Святая Церковь причислила ее к лику святых.
Умерший телом герой духом не умрет. Полководец был глубоко верующим человеком. Все свои дела он начинал и заканчивал молитвой к Богу. Необходимые силы он черпал и заканчивал молитвой к Богу. Воинский подвиг А.В. Суворова - подвиг веры и любви к Вседержителю и своему народу. Вера есть важнейшая сила для победы в бою над иноверцами. Герой русского народа с любовью относился к Богу и близким. Многие столетия утверждалось русское государство. Ратники говорили: «Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу» (Пс.1, 39).
Будем достойны героической защиты нашей земли.
Александр Васильевич Суворов
Между тем Екатерина Великая прислала Румянцеву рескрипт, в котором упрекала его «за вредное уныние и малодушие», и повелевала немедленно начать наступательные действия. В руках же русских к тому времени оставался на правом берегу Дуная - единственный пункт - Гирсово, против которого на левом берегу были расположены главные русские силы. Место было опасное. Турки решили во что бы то ни стало отбить Гирсово у русских. Дважды они делали пока неудачные попытки и наконец собрали огромные силы. Военный совет признавал сопротивление невозможным, и вот сюда-то Румянцев назначил Суворова.
- Сложит тут хваленый гений голову! - говорили в Яссах по поводу этого назначения.
- Горяч некстати. Так и пылает! Пусть поохладится малость…
- А что он? Поправился?
Говорили про несчастье с Суворовым. Александр Васильевич в последние годы своего пребывания в Нигоешти, спускаясь с лестницы, мокрой от недавнего дождя, заторопился. На ногах он стоял нетвердо - давала себя знать туртукайская контузия, - поскользнулся, не удержался и упал так несчастливо, что был поднят замертво, две недели пролежал он в Бухаресте, и только в половине августа явился, согласно назначению, в Гирсово.
Сразу понял он опасное положение этого пункта. Укрепления были слабы, войск собрано немного, а между тем пришли известия, что около 12 тысяч турок, обученных французами, идут к этой крепости…
- Помилуй Бог, как хорошо!- воскликнул он, когда ему донесли о французских инструкторах.- Турки хотят драться по-французски, а мы их поколотим по-русски! (Впрочем, не только Франция помогала туркам в этой войне). Через много лет, когда Суворов освобождал Италию от тех же французов, в Парме поставлена была к графу на караул рота тамошнего полка. Увидев это карикатурное, всегда от первого выстрела дезертировавшее войско, он не мог удержаться от смеха, и, удаляясь, сказал:
- Это полчище подобному тому полку, который Оттоманскою Портою в предпрошедшую войну был сформирован из жидов и полковник которого, еврей, просил у дивана пятьдесят янычар для охранения его полка в походе от обид жителей.
Когда только отдыхал Суворов в эти немногие последние дни!
Даже по ночам кипела работа: возведены были новые шанцы, выкопан ров, исправлены крепостные верки и вызвана в резерв целая бригада Милорадовича.
- Ну, дорогие гости, милости просим !- весело шутил Суворов. -Угощение готово… Не посетуйте: чем богаты, тем и рады!
Шутки его быстро разносились по отряду. Солдаты сами посмеивались, видя веселость командира…
«Дорогие гости» не замедлили пожаловать… Сам великий визирь с одиннадцатью тысячами с лишком человек 3 сентября явился к Гирсову…
Около полудня турки подошли уже на пушечный выстрел.
Из крепости ни одного выстрела - ни пушечного, ни ружейного…
Турки тоже молчат. Вдруг, подойдя совсем близко к крепости, они начали развертываться и строиться в европейский лад.
Суворов так и заливался смехом, глядя на маневры неприятеля.
- Ох, обезьяны! - кричал он. - Уморили со смеху! Казачков-молодцов сюда… Эй, донцы-молодцы! Пощупайте-ка гостей… Надолго ли их хватит!..
Перед турками, построившимися в европейский боевой порядок, вынеслось несколько сот казаков… Залп, другой, третий… завязалась перестрелка. Турки начали наступать всей своей массой…
Казаки же вдруг, словно в паническом ужасе, ударились перед ними в бегство…
Тут же непрошенные «дорогие гости» не могли выдержать… Забыли они всю французскую науку и, вообразив, что русские в самом деле бегут, нестройными толпами кинулись за казаками, укрывшимися за шанцами с замаскированными амбразурами. Хитрость удалась. Все труды французских учителей пропали даром. Непривычный порядок расстроился. Турки нападали так быстро, так стремительно, что Суворов, бывший вне укрепления, едва успел скрыться. Зато когда «гости» добрались до палисадов, их встретили таким картечным огнем, что первые ряды буквально были сметены.
Это было совершенной неожиданностью. Рвавшиеся на бегущего врага янычары смешались. Этим моментом воспользовался Суворов. Он приказал ударить на турок всеми наличными силами. Даже резервная бригада Милорадовича была введена в бой. Общая атака сбила турок, они пустились в беспорядочное бегство.
Янычаре сбрасывали с себя одежду, чтобы легче было бежать, и спасались полунагие. Пехота не могла преследовать их. Конница же, гусары и казаки, гнали неприятеля верст тридцать. Около тысячи человек турок были убиты во время этого бегства, взят был весь обоз и девять пушек, Русских в строю против 11 тысяч великого визиря было всего только 3 тысячи человек с небольшим.
Отряд потерял выбывшими из строя, то есть убитыми и ранеными, менее 200 человек.
Гирсово осталось за русскими. Через день после этого Румянцев приказал во всей армии отслужить благодарственные молебствия, а Суворова письменно благодарил за победу.
Дата добавления: 2018-04-15; просмотров: 301; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!