Это собака, которая войны постоянно хочет 1 страница
ХОЛОД»
Часть 2
ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР
«Бывает, собака скалит зубы, хвостом своим виляя,
А иногда этот хвост виляет собакой – абсурдно,
Но так бывает…»
Движение по замкнутому кругу. Остановиться уже невозможно. Точку могут поставить только девять граммов свинца.
Если твое оружие – правда, а сила – ненависть – это уже не СРЕДА ОБИТАНИЯ. Это ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР!
«Бандитизм – преступление сложное. Этим понятием охватываются корыстные и некорыстные посягательства на многие непосредственные объекты. Поэтому если это посягательство было сопряжено с убийством, нанесением телесных повреждений, изнасилованием, хищением соц. или личной собственности граждан с истреблением либо повреждением этого имущества, то все содеянное охватывается диспозицией ст. 77 УК РСФСР («Бандитизм») и дополнительной квалификации по совокупности не требует».
ПРОЛОГ
«И все-таки я жив» …
* * *
Его голову оторвали от холодного цементного пола:
- Живучий, падла, - словно в тумане до него доносился холодный металлический голос, - ну, здравствуй, Холод. Сколько веревочке не виться… Если ты сам не захотел покинуть нашу землю и прямиком отправиться в ад… Ну что ж, тогда ад сам решил прийти к тебе в гости. Встречай его, отморозок.
ПЕРВАЯ ГЛАВА
Холод с трудом вспоминал, что произошло с ним за последние несколько месяцев.
Он сошел на перрон незнакомого ему города. Была весна. Люди, казалось, только ожили после зимней “спячки” и спешили каждый по своим делам и заботам. Никому не было до него дела. Холод бессмысленно слонялся по городу. Что делать? Как ему дальше жить? Денег в кармане почти не осталось, жилья не было, никто его нигде не ждал… Холод купил с прилавка уличной торговки пирожок с мясом, присел на скамеечку и медленно начал жевать. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как к нему подбежал огромный, лохматый, вываленный в первой весенней грязи щенок, сел напротив него и залаял.
|
|
|
- Ну что, братан, жрать охота? Вот и мне тоже. Только я просить не могу, не привык. Ну ладно, на, не обижайся… Хавай.
Щенок взял из его рук полпирога и куда-то убежал по своим собачьим делам, довольно повизгивая.
Холод долго смотрел ему вслед… Да, в конце концов, деньги можно заработать честно. Руки у него на месте, голова тоже. Что-то же он умеет делать, да и работы никакой не боится… В общем, выкрутимся.
Выкручивался Холод, работая слесарем на автосервисе. Вначале едва сводил концы с концами, но постепенно его “золотые руки” завоевали право на заказы. Холод поначалу на голом энтузиазме восстанавливал исковерканные механизмы, заслуживая авторитет среди заказчиков. Он многое забывал, прошлое перестало загонять его в тупик. Холод снял себе недорогую, но уютную квартиру в центре этого провинциального города. Он полностью ушел в работу, но вот однажды…
|
|
|
Как всегда, Холод, попивая во время обеда молоко, включил телевизор.
«Здравствуйте, в эфире “Криминальная хроника». Минул ровно год после кровавой бойни, устроенной в Москве бандой отморозка Холода. Сам он нашел бесславный конец на тамбовской земле. Благодаря оперативно-розыскной работе, проделанной московским ОПБСОП. Все члены банды были уничтожены, но события годичной давности до сих пор вызывают общественный резонанс. Сотрудники МВД, в какой-то мере связанные с делом банды Холода, погибают. Снова война? В свете последних событий разыскивается оправданный прокурором города Москвы, личный водитель Холода – Сиволобов Михаил по подозрению в данных злодеяниях. Его приметы...
* * *
В дверь квартиры командира отряда моршанского ОМОНа позвонили. Жена открыла:
- К тебе из милиции, московские коллеги.
- Здравствуйте, я майор Иванов. Что Вы хотели?
- Извините, Вы не припомните. Год назад Вы участвовали в задержании бандита из Москвы Холода.
|
|
|
- Да, припоминаю, а что?
- У нас появились новые сведения, весьма противоречивые. Где можно поговорить?
- Ну что ж, проходите на кухню.
- Иванов пропустил двух высоких мужчин вперед и плотно прикрыл дверь за собой…
* * *
Из оперативной сводки РОВД г. Моршанска Тамбовской области:
«Вчера в своей квартире по адресу улица Комсомольская, дом 3, квартира 24 убит майор Иванов И.А., командир отряда ОМОН. Вместе с ним убиты жена и его тринадцатилетний сын. Убийство произошло между восьмью и девятью часами вечера. Смерть Иванова наступила в результате механической асфиксии, о чем свидетельствует багровая циркуляционная полоса на шее. Орудием убийства послужил брючный ремень потерпевшего. Ранее двумя выстрелами в голову в большой комнате застрелена его жена, гражданка Иванова В.И. На месте происшествия обнаружены две гильзы от пистолета ТТ. Труп ребенка обнаружен в коридоре с колото-резаной раной на шее. Орудие убийства не обнаружено. Убийство Иванова скорее всего связано с его профессиональной деятельностью. Перед тем как убить Иванова, преступники его пытали, о чем свидетельствуют многочисленные телесные повреждения. Ведется следствие».
* * *
Военрук Павлов А. В., руководитель военно-патриотического клуба «Мужество», отрабатывал удары по груше в новом спортзале. На деньги Холода он объединил несколько таких кружков и их руководителей в «Фонд ветеранов локальных конфликтов» и дела пошли в гору. Они строили спортплощадки, детские стадионы, воспитывая в современной молодежи чувство долга и патриотизма, брали шефство над инвалидами, широко занимались благотворительностью, сыскав доброжелательность у городской и районной администрации.
|
|
|
Себя Василич держал в «черном теле», постоянно оттачивая свое боевое мастерство. А как же? Ведь для своих ребят он должен быть примером и образцом для подражания. Груша пружинила под его мощными ударами.
- Эй, товарищ, приостанови свой быстрый бег, - в дверях спортзала стояло несколько крепких фигур, - знаем, приходил к тебе год назад однополчанин твой, зеленый берет ебучий, Холод. А вот потом следы его теряются.
- Ну а мне что до того?
- Борзый ты, вояка хренов. Нищий был, а теперь… Фонд, бабки, спортзалы. Шикарно живешь, служивый. Расскажешь, где Холод - и дальше будешь жить хорошо, а главное спокойно.
- Уходите по добру по здорову, мужики.
- На понт нас берешь, плесень?
- Я знаю, бандиты вы. Людей грабите, но от меня ничего не получите, - сказал Василич и встал в стойку…
С одним из них он справился быстро, вырубив ударом в солнечное сплетение, но мощный удар в голову от другого противника остановил его. Перед Василичем был серьезный соперник – боксер. Павлов отвык драться не на жизнь, а на смерть, а здесь был не ринг. Несколько ударов в корпус и он, потеряв равновесие, рухнул на пол.
- Все, спекся, - сказал парень с перебитым носом, и рукояткой пистолета стукнул по затылку пытающегося подняться Василича, – хороший, плохой…Запомни, мудак, всегда прав тот, у кого ружье. Пакуйте его, пацаны.
* * *
- Ну все, ребята, что знал – он рассказал. Отстегни его, Боксер.
Тело Василича упало на пол. Его долго избивали где-то на пустой даче. Василич харкал кровью, но никак не мог понять – что от него хотят эти три человекообразные гориллы.
- Тупорылый он какой-то, - сказал тот, которого называли Боксером, – слышь, Череп, воткни-ка ему паяльник в задницу, может поразговорчивее будет?
- Да не гоношись ты, Боксер. Череп, остынь, мы с ним по-свойски, по-человечески побазарим, - сказал третий, поднимаясь со стула и поигрывая ножом – бабочкой.
Третьего звали Рашид. Полгода назад он и его друзья, Череп и Боксер, приехали в Москву из Казани в поисках работы. Перебивались случайными заработками, а потом это как-то все надоело. Не деньги, а геморрой один. Однажды в забегаловке возле трех вокзалов к ним подошел приличный седой мужчина и предложил заработать. Надо было выбить должок с одного коммерса - барыги. Рашиду и его друзьям было не привыкать. У себя дома им не раз приходилось принимать участие в уличных разборках, ребята они были крепкие, все боксом занимались. Боксер вообще был чемпионом Татарстана в «полутяге». Все в Казани по малолетству входили в «центровую» группировку, так что бить могли, да и любили это дело. Жесткие ребята, злые. Но нашел Седой в них слабую жилку – до денег жадные. Выпотрошили клиента – денег им от души отвалил. И стал халтурку подкидывать – то одного бомбануть, то другого. А бабки – это тачки, телки, шмотки, бухло. В общем, не жизнь, а малина. И москвичи бояться и уважают, ни одно чмо лимитчиком не назовет.
- Ну ладно, козел, сейчас мы у тебя все ребра пересчитаем, - криво усмехаясь, сказал Рашид, подходя к мешком валяющемуся на полу Василичу. Долго он кромсал уже начинающее остывать тело. А напоследок выколол у трупа глаза.
- Зачем ты так, Рашид?
- А чтобы боялись, Череп. Чтобы знали, что Рашид и его братья мутить и попросту базлать не любят, - ответил он, набирая на мобильном одному ему известный номер.
- Да, был у него Холод, Седой. Бабки оставил и свалил. А куда – тот не знает. Вернее, не знал. Хорошо. До связи. Отбой. Боксер, облей этого козла бензином и подпали. Наследили мы хорошо. В общем, ладушки, парни, сваливаем.
* * *
Из оперативной сводки РУБОП по Московской области: «В дачном поселке «Расторгуево», на улице Южная произошло возгорание дачного коттеджа. Прибывшие на место пожарные обнаружили полусгоревший труп мужчины с многочисленными ножевыми ранениями. Документов при нем не обнаружено. Личность убитого установить не удалось».
* * *
Холода взяли на вокзале, возле справочной, и вот теперь он валялся избитый на полу и ждал.
Металлический голос продолжал говорить:
- В общем так, Холод, влетел ты хорошо и по полной. Ну достал себе ксиву на новое имя – живи, не дергайся, тише будь. Нет! Справедливости ему захотелось! Другана своего, боевого командира завалил, следователя своего бывшего Иванова. Два «жмурика». Долго на зоне париться придется.
- Я не Холод. И я никого не убивал.
- Да-да. Я знаю, Миша Сиволобов. Все подвиги Холода повесить на тебя не удастся, а вот два последних я по любому повешу, и определю тебя в «строгач» годков эдак на двадцать. Отвечаю.
- Ты ничего не докажешь…
- А мне ничего доказывать и не надо, Холод. Суд, да этап. А на зоне тебя друзья старые ждут. Но есть шанс. Могу шепнуть по секрету.
- Ты ничего не докажешь…
- Ладно. Посмотрим.
* * *
Из выписки областного суда Московской области: «Согласно статье 105 ч.1 УК РФ приговорить Сиволобова М. К 17 годам лишения свободы в колонии строгого режима».
ВТОРАЯ ГЛАВА
Стучат колеса. Идет этап на север. Тоска. Холод плохо помнил все, что произошло за последнее время. Следствие шло энергично. Судья вынес приговор через неделю с момента задержания. И вот едет он в далекую Читинскую область. Едет в том самом «Столыпине», в котором вот уже больше двух веков возят каторжан. «Клетка» целиком забита, воздух спертый и душный. У каждого мысли свои. На «красную» или на «черную» зону попадут, кто смотрящий «в доме». Легенды о побегах с этапа перебирают. «За волю» треплются. У всех одно осталось – надежда. У одного на пересуд скорый, другой о свиданке с девчонкой мечтает. Постоянные сидельцы вспоминают, кто у них из корешей где… А Холоду не о чем думать. 17 лет… И надежда… Да ну ее в задницу…
* * *
- Быстро выходим с вещами, - орал старший конвоя.
Бегом по вагонному тамбуру через цепь караула, пинок под зад и Холод оказался на заснеженном перроне.
- На колени, зэчара позорный. Фамилия? Статья?
- Сиволобов. Статья 105, часть 1 УК РФ.
- А… Еще один «мокрушник». Следующий.
Холод уже полчаса стоял на коленях на промерзшем насквозь насте. Лай собак. Заведенные под парами автозаки – «черные воронки»… Шел «шмон».
- Сидор на распашку. Оружие, деньги, наркотики?
- Нет ничего.
Сержант переворошил все дулом автомата.
- Закончил, товарищ сержант. Последний.
- Морды вверх, уроды, - вдоль шеренги ходил капитан в хромовых сапогах.
- Добро пожаловать в благословенный край, Великое Забайкалье. Вы прибыли в колонию строгого режима ИУ 410/32. Жалобы и предложения не принимаются. Для особо хитровыебанных сообщаю – зона «красная». Работаем хорошо, с администрацией сотрудничаем – на свободу с чистой совестью. Упираемся, в отказ идем, «воров лепим» – есть карцер и Бур. Запомнили? Во время следования к месту отбытия наказания запрещается: разговаривать, курить. При попытке к бегству сразу открывается огонь на поражение. Усекли, бедолаги? Тогда, конвой, по машинам их!
- Ну все, попали…- сказал сосед Холода, по виду отбывший уже не один срок.
- А что такое? – спросил Холод.
- Кум на этой зоне – Молчанов – сука такая… Его весь край колымский боялся. А ты че, первоходок?
- Да не приходилось как-то раньше…
- Ну тогда держись, паря. В бараний рог тебя скрутят. Статья-то какая?
- Сто пятая.
- «Мокрая»? Да… Хреновы твои дела.
- Да я никого не убивал.
- Все мы никого не убивали, а так, жертвы тоталитарного режима.
- МОЛЧАТЬ! – и конвоир прервал их разговор, ударив Холода прикладом автомата в спину, - вперед!
* * *
Блатная романтика. Сколько ребят велось на разговоры старых бывалых зэков и садилось… Одни по глупости, другие по жадности, третьи по стечению обстоятельств. Но все мечты о тюремной лирике разбивались с того момента, как они надевали жесткую тюремную робу. Тюрьма – это не то… Здесь есть надежда на суд, на адвоката. Зона - это совсем иначе. Мир за колючей проволокой, обусловленный узкими рамками режима. Подъем по команде, передвижение по территории только строевым шагом, прием пищи по распорядку, одинаково выбритые головы, вышки с часовыми, построения, проверки-шмоны. Это все. Ты понимаешь, что ты попал…
Вначале весь этап загнали в душ. Три соска душа на тридцать человек. Время на помывку тридцать минут. Холод терпеливо ждал своей очереди. Три минуты на каждого… Серый обмылок в руке. Быстро ополоснуться чуть теплой водой – полотенца нет. Бегом в предбанник. Старик-парикмахер с пустыми глазами безжалостного убийцы механически выполняет свою работу. Прическу долой. Далее под крики конвойных в каптерку на переодевание. Трусы, майка х/б, колючая жесткая роба и тяжелые керзовые сапоги. Две минуты, чтобы одеться. Сидр, прошедший санобработку дустом, в руки и бегом наверх на построение.
- Ильич, начальник этой колонии. «Кум». Для новоприбывших сообщаю. Здравствуйте, товарищи заключенные. Я полковник Молчанов Игорь мои правила пребывания в моей колонии. Итак, работают у меня все. Болезнь, отказ не принимаются. Только смерть – оправдание невыхода на работу. Мои приказы выполняются беспрекословно и без рассуждений. Для особо непонятливых существует БУР – барак усиленного режима. День жизни там равен семи нормальным дням. Воров, мужиков и пидарасов для меня не существует, работают все. Сотрудничество с администрацией поощряется. Карантина не будет, работы много. Помощники командиров отряда, разбирайте людей. Ведите их в казарму, показывайте койки и на ужин. Вопросов, как я понимаю, нет.
* * *
Холод устало бросил вещмешок на указанную ему койку и присел рядом.
- Эй, крыса! Кости подними, - к нему подошел помощник командира отряда, зэк-активист, Зубр. – Разбросался тут маслами, падаль. Сидеть только на табуретке, кровать для того, чтобы спать. Забирай свою хурду и бегом в столовую строиться, жрать пора.
- Я не хочу.
- Хочешь - не хочешь. Есть такое слово – надо. Не трепыхайся, сказано идти – иди. Ты че, до сих пор не понял, куда ты попал? Это кича, а не детский санаторий.
- Это я и без тебя знаю.
- Знаешь, ты меня херово знаешь. Я много чего могу, я сейчас твой царь и бог, не кум, а я. Ты мне в задницу должен заглядывать. Понял.
- Понял.
- Чего ты понял?
- Что ты никто и звать тебя никак, подпевала сучий.
- Ну, козел, ты за этот базар ответишь, скоро ответишь.
- Перед тобой что ли, пидор гнойный?
- Перед кем надо, перед кем надо…
* * *
После ужина Холод зашел в умывальник, сполоснул лицо и уже собирался было выходить…
- Ну что, красавчик, - перед ним стоял Зубр в окружении пятерых крепких парней, - неувязочка у нас вышла. На жопу ты за свой базар гнилой попал. Ребята до утех с такими, как та милашками уж очень горазды. Портки скидай и постарайся расслабиться, приятно будет, - все шестеро громко и глумливо заржали.
- Ага, сейчас, разбежался, вафельник позорный.
Один из них схватил Холода за воротник робы. Бросок через бедро, а после кулак Холода воткнулся в пах растянувшемуся на клетчатом полу герою и тот надрывно заревел. Стремительный выпад вперед и боковой удар в висок второму, теперь ребром ладони в горло. Все. Отдыхай. Третьего Холод поймал нижним ударом в челюсть, клацнули зубы, верхняя губа прокушена и напоследок за уши и головой об коленку. Спокойной ночи, малыши. Осталось трое. Один из них поигрывал остро заточенной арматурой. Выпад – Холод поймал его руку и взял на излом. Раздался хруст поломанной кости и страшный вопль. А напоследок удар ногой в живот – опаньки! – домахался ручками. Пятый со всего размаха получил удар лбом в лоб. Что такое? Ноги не держат? Поскользнулся? Остался только Зубр.
- Ну вот я и готов. Отвечаю за свой базар, Зубр…
- Ты это… Чего… Тебе не жить…
- Поживем – увидим.
Холод ударил Зубра двумя руками по ушам. Потом кулаком в нос, кровь брызнула на кафельные стены. Зубр лежал в ауте.
- Опустить меня хотел, гнида, - сказал Холод, расстегивая ширинку.
- Нет! Нет!
- Ну ладно, - и струя мочи полилась на окровавленную голову Зубра.
Дверь в ванную комнату распахнулась и вошло несколько охранников. Холода сбили с ног и начали дубасить резиновыми палками и избивать ногами в керзовых сапогах. Тьма…
* * *
Окровавленного Холода втащили в кабинет ДПНК.
- Откуда такой боец? – спросил Молчанов, - весь в крови…
- С этапа, новенький, товарищ полковник, - ответил дежурный по колонии, - драку в туалете устроил, напал на шестерых осужденный и зверски их избил. Ну мы его немного помяли, товарищ полковник…
- Ладно, свободны, идите.
- Есть!
- Ну что же, осужденный, присаживайтесь, - Молчанов обратился к Холоду, - зачем помощника командира избил? В карцер хочешь?
- Какая тебе разница, мусор?
- Одна ебет, другая дразнится. Парень, смотрю, ты с гонором, ну ничего, обломаем. Как кстати твоя фамилия?
- В деле написано.
- Ах ты тварь, - Молчанов наотмашь ударил Холода по лицу, - фамилию быстро!
- Сиволобов.
- А… Ну в общем семь суток карцера для начала. На хлеб и на воду! Конвой! Увести.
Холода увели. Молчанов набрал номер телефона.
- Здоровенько, Седой. У меня этот паренек, Сиволобов. Крепкий орешек. Сегодня шестерых моих под шелуху один разломал. Я его пока на карцер определил, пущай подумает. Да, хорошо. Все понял, - сказал Молчанов и положил трубку, - ну здравствуй, Холод…
Дата добавления: 2018-04-05; просмотров: 212; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!