Парвус. Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис. 5 страница

сельскому хозяйству бактериология. Мнение г. Булгакова, будто Каутский «не сопро-

* вождает эти сведения

«Все эти сведения, — полагает г. Булгаков, — можно почерпнуть из всякого (sic!) (так! Ред.) руко­водства по экономии сельского хозяйства». Мы не разделяем этого розового взгляда г. Булгакова на «ру­ководства». Возьмем из числа «всяких» русские книги гг. Скворцова («Паровой транспорт») и Н. Каблу-кова («Лекции», наполовину перепечатанные в «новой» книге «Об условиях развития крестьянского хо­зяйства в России»). Ни у того, ни у другого читатель не мог бы почерпнуть картины того переворота, который произвел капитализм в земледелии, потому что ни один из них не задается даже целью пред­ставить общую картину перехода от феодального к капиталистическому хозяйству.

_______________________ КАПИТАЛИЗМ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ_____________________ 105

экономическим анализом», — совершенно неосновательно. Каутский точно указывает связь этого переворота с ростом рынка (в частности с ростом городов), с подчинением сельского хозяйства конкуренции, вынудившей преобразование земледелия и специали­зацию его. «Этот переворот, исходящий от городского капитала, усиливает зависимость сельского хозяина от рынка и, кроме того, постоянно изменяет существенные для него рыночные условия. Та отрасль производства, которая была доходна до тех пор, пока ближайший рынок соединялся с мировым рынком лишь шоссейной дорогой, становит­ся бездоходной и необходимо должна быть заменена другой отраслью производства, когда местность прорезывается железной дорогой. Если, например, железная дорога подвозит более дешевый зерновой хлеб, производство зерна становится безвыгодным, но в то же время создается возможность сбыта для молока. Рост товарного обращения дает возможность переносить в страну новые, улучшенные сорта растений» и т. д. (S. 37—38). «В феодальную эпоху, — говорит Каутский, — не было иного земледелия, кроме мелкого, ибо помещик обрабатывал свои поля тем же крестьянским инвентарем. Капитализм впервые создал возможность крупного производства в земледелии, техни­чески более рационального, чем мелкое». Говоря о сельскохозяйственных машинах, Каутский (мимоходом сказать, точно указавший особенности земледелия в этом отно­шении) выясняет капиталистический характер их употребления, влияние их на рабо­чих, значение машин, как фактора прогресса, «реакционную утопичность» проектов об ограничении употребления сельскохозяйственных машин. «Сельскохозяйственные ма­шины будут продолжать свою преобразовательную деятельность: они будут выгонять сельских рабочих

106__________________________ В. И. ЛЕНИН

в города, служа таким образом могучим орудием, с одной стороны, повышения зара­ботных плат в деревне, с другой стороны, дальнейшего развития применения машин к сельскому хозяйству» (S. 41). Добавим, что в особых главах Каутский подробно выяс­няет и капиталистический характер современного земледелия, и отношение крупного производства к мелкому, и пролетаризацию крестьянства. Утверждение г. Булгакова, будто Каутский «не ставит вопроса, почему были необходимы все эти чудодействен­ные перемены», как мы видим, совершенно неверно.

В V главе («Капиталистический, характер современного сельского хозяйства») Каут­ский излагает теорию стоимости, прибыли и ренты Маркса. «Без денег современное сельскохозяйственное производство невозможно, — говорит Каутский, — или, что то же, оно невозможно без капитала. В самом деле, при современном способе производ­ства всякая денежная сумма, не служащая целям личного потребления, может превра­титься в капитал, т. е. в стоимость, порождающую прибавочную стоимость, и по обще­му правилу действительно превращается в капитал. Современное сельскохозяйственное производство представляет из себя, следовательно, капиталистическое производство» (S. 56). Это место дает нам, между прочим, возможность оценить следующее заявление г. Булгакова: «Я употребляю этот термин (капиталистическое земледелие) в обычном смысле (в том же смысле употребляет его и Каутский), т. е. в смысле крупного хозяйст­ва в земледелии. На самом же деле (sic!) при капиталистической организации всего на­родного хозяйства вообще нет некапиталистического земледелия, которое все опреде­ляется общими условиями организации производства, и лишь в пределах его следует различать крупное, предпринимательское, и мелкое земледелие. Для ясности и здесь нужен новый термин». Выходит ведь, что г. Булгаков поправил Каутского... «На самом же деле», как видит читатель, Каутский вовсе не употребляет термин «капиталистиче­ское земледелие» в том «обычном», неточном смысле, в котором употребляет его г. Булгаков. Каутский

_______________________ КАПИТАЛИЗМ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ_____________________ 107

прекрасно понимает и очень точно и ясно говорит, что при капиталистическом способе производства всякое земледельческое производство является «по общему правилу» ка­питалистическим. В основание этого мнения приводится тот простой факт, что для со­временного земледелия необходимы деньги, а деньги, не идущие на личное потребле­ние, становятся в современном обществе капиталом. Нам представляется, что это не­много пояснее «поправки» г. Булгакова и что Каутский вполне показал возможность обойтись и без «нового термина». В V главе своей книги Каутский утверждает, между прочим, что и арендная система, которая так полно развилась в Англии, и ипотечная система, которая с поразительной быстротой развивается в континентальной Европе, выражает собою в сущности один и тот же процесс, а именно: процесс отделения сель­ского хозяина от земли . В капиталистической системе фермерства это отделение ясно как день. В ипотечной системе оно «менее ясно, и дело обстоит не так просто, но в сущности сводится к тому же» (S. 86). Очевидно, в самом деле, что залог земли есть залог или продажа поземельной ренты. Следовательно, и при ипотечной системе, как и при арендной системе, получатели ренты (= землевладельцы) отделяются от получате­лей предпринимательской прибыли (= сельских хозяев, сельских предпринимателей). Г-ну Булгакову «вообще неясно значение этого утверждения Каутского». «Едва ли можно считать доказанным, чтобы ипотека выражала собой отделение земли от сель­ского хозяина». «Во-1-х, нельзя доказать, чтобы задолженность поглощала собой всю ренту, это возможно лишь как исключение...» Мы отвечаем на это: нет никакой надоб­ности доказывать, что проценты по ипотечным долгам поглощают всю ренту, точно так же, как нет надобности доказывать, что действительная арендная плата совпадает с рентой. Достаточно доказать, что ипотечная задолженность

В третьем томе «Капитала» Маркс указал на этот процесс (не разбирая его различных форм в раз­ных странах) и отметил, что это «отделение земли, как условия производства, от землевладения и от зем­левладельца» есть «один из великих результатов капиталистического способа производства» (III, 2, 156—157. Русский перевод, 509—510)⁴⁸.

108__________________________ В. И. ЛЕНИН

растет с гигантской быстротой, что землевладельцы стараются заложить всю свою зем­лю, стремятся продать всю ренту. В наличности этой тенденции — теоретический эко­номический анализ может вообще иметь дело только с тенденциями — нельзя сомне­ваться. Следовательно, несомненен и процесс отделения земли от сельского хозяина. Соединение в одном лице получателя ренты и получателя предпринимательской при­были есть, «с исторической точки зрения, исключение» (ist historisch eine Ausnahme, S. 91)... «Bo-2-x, нужно проанализировать в каждом данном случае причины и источники задолженности, чтобы понять ее значение». Это, вероятно, либо опечатка, либо об­молвка. Г-н Булгаков не может требовать, чтобы экономист (трактующий притом о «развитии сельского хозяйства в капиталистическом обществе» вообще) должен был или хотя бы мог исследовать причины задолженности «в каждом данном случае». Если г. Булгаков хотел сказать о необходимости анализировать причины задолженности в разных странах в разные периоды, то мы не можем согласиться с ним. Каутский совер­шенно прав, что монографий по аграрному вопросу накопилось слишком много, что насущная задача современной теории — вовсе не добавление новых монографий, а «исследование основных тенденций капиталистической эволюции сельского хозяйства в ее целом» (Vorrede, S. VI ). К числу этих основных тенденций, несомненно, принад­лежит и отделение земли от сельского хозяина в форме роста ипотечной задолженно­сти. Каутский точно и ясно определил настоящее значение ипотек, их прогрессивный исторический характер (отделение земли от сельского хозяина есть одно из условий обобществления сельского хозяйства, S. 88), их необходимую роль в капиталистиче-скои эволюции земледелия . Все рассуждения Каутского по этому вопросу чрезвычай­но

* — Предисловие, стр. VI. Ред.

Увеличение ипотечной задолженности отнюдь не всегда указывает на угнетенное состояние сель­ского хозяйства... Прогресс и процветание сельского хозяйства равным образом (как и его упадок) «должны выражаться в росте ипотечных долгов — во-1-х, вследствие растущей потребности прогресси­рующего сельского хозяйства в капитале; во-2-х, вследствие роста поземельной ренты, дающего возмож­ность расширить сельскохозяйственный кредит» (S. 87).

_______________________ КАПИТАЛИЗМ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ_____________________ 109

ценны теоретически и дают сильное оружие против столь распространенных (особенно во «всяких руководствах по экономии сельского хозяйства») буржуазных разглагольст­вований о «бедствиях» задолженности и о «мерах помощи»... «В-З-х, — заключает г. Булгаков,— сдаваемая в аренду земля может быть, в свою очередь, заложена и в этом смысле стать в положение земли не арендуемой». Странный довод! Пусть укажет г. Булгаков хоть одно экономическое явление, хоть одну экономическую категорию, ко­торые бы не переплетались с другими. Случаи совмещения аренды с ипотекой не опро­вергают и даже не ослабляют того положения теории, что процесс отделения земли от сельского хозяина выражается в двух формах: в арендной системе и в ипотечной за­долженности.

«Еще более неожиданным» и «вполне неверным» объявляет также г. Булгаков поло­жение Каутского, что «страны развитой арендной системы суть также страны с преоб­ладанием крупного землевладения» (S. 88). Каутский говорит здесь о концентрации землевладения (при арендной системе) и концентрации ипотек (при системе собствен­ного хозяйства землевладельцев), как об условии, облегчающем уничтожение частной поземельной собственности. По вопросу о концентрации землевладения, — продолжает Каутский, — нет такой статистики, «которая бы позволяла проследить соединение не­скольких владений в одних руках», но «в общем можно принять», что увеличение чис­ла аренды и площади арендованной земли идет рядом с концентрацией землевладения. «Страны развитой арендной системы суть также страны с преобладанием крупного землевладения». Ясно, что все это рассуждение Каутского только и относится к стра­нам развитой арендной системы, а г. Булгаков ссылается на Восточную Пруссию, где он «надеется показать» рост аренды наряду с раздроблением крупного землевладения, и хочет этим отдельным примером опровергнуть Каутского !

110__________________________ В. И. ЛЕНИН

Напрасно только забывает г. Булгаков сообщить читателю, что Каутский сам указывает раздробление крупных имений и рост крестьянской аренды в Ост-Эльбии, выясняя при этом, как мы увидим ниже, настоящее значение этих процессов.

Концентрацию землевладения в странах ипотечной задолженности Каутский дока­зывает концентрацией ипотечных учреждений. Г-н Булгаков это находит недоказатель­ным. «Легко может быть, — по его мнению, — что происходит деконцентрация капи­тала (путем акций) наряду с концентрацией кредитных учреждений». Ну, по этому во­просу мы уже не станем спорить с г. Булгаковым.

III

Рассмотрев основные черты феодального и капиталистического земледелия, Каут­ский переходит к вопросу о «крупном и мелком производстве» (гл. VI) в сельском хо­зяйстве. Эта глава — одна из лучших в книге Каутского. Он рассматривает здесь снача­ла «техническое превосходство крупного производства». Решая вопрос в пользу круп­ного производства, Каутский дает отнюдь не абстрактную формулу, игнорирующую гигантское разнообразие сельскохозяйственных отношений (как полагает в высшей степени неосновательно г. Булгаков), а, напротив, ясно и точно указывает на необходи­мость принимать во внимание это разнообразие для применения закона теории к прак­тике. Превосходство крупного производства в земледелии над мелким неизбежно — «само собой разумеется» лишь «при прочих равных условиях» (S. 100. Курсив мой). Это во-первых. И в промышленности ведь закон превосходства крупного производства во­все не так абсолютен и так прост, как иногда думают; и там лишь равенство «прочих условий» (далеко не всегда имеющее место в действительности) обеспечивает полную применимость закона. В земледелии же, которое отличается несравненно большей сложностью и разнообразием отношений, полная применимость закона о превосходст­ве крупного производства обставлена значительно более строгими

_______________________ КАПИТАЛИЗМ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ_____________________ Ш

условиями. Например, Каутский замечает очень метко, что на границе между крестьян­ским и маленьким помещичьим имением происходит «превращение количества в каче­ство»: крупное крестьянское хозяйство может быть «если не технически, то экономиче­ски выше» мелкого помещичьего. Содержание научно-образованного управляющего (одно из важных преимущестм крупного производства) чересчур обременительно для мелкого поместья, а собственное заведование самого хозяина бывает часто лишь «юн­керским», но вовсе не научным. Во-вторых, превосходство крупного производства в земледелии имеет место лишь до известного предела. Каутский подробно исследует эти пределы в дальнейшем изложении. Само собой разумеется также, что эти пределы не одинаковы для различных отраслей сельского хозяйства и при различных общественно-экономических условиях. В-третьих, Каутский нисколько не игнорирует того, что «по­ка» есть и такие отрасли сельского хозяйства, в которых мелкое производство специа­листы признают способным к конкуренции, например, огородничество, виноградарст­во, культура торговых растений и т. п. (S. 115). Но такие культуры имеют совершенно подчиненное значение по отношению к главным (entscheidenden) отраслям сельского хозяйства: производству зернового хлеба и скотоводству. Кроме того, «и в области ого­родной культуры и культуры винограда имеются уже достаточно успешные крупные производства» (S. 115). Поэтому «если говорить о сельском хозяйстве в общем и целом (im allgemeinen), то те отрасли его, в которых мелкое производство имеет превосходст­во над крупным, не приходится брать в расчет, и вполне можно сказать, что крупное производство имеет решительное превосходство над мелким» (S. 116).

Доказав техническое превосходство крупного производства в земледелии (более подробно аргументы Каутского мы изложим ниже, разбирая возражения г. Булгакова), Каутский задается вопросом: «что может противопоставить мелкое производство пре­имуществам крупного?» и отвечает: «большее прилежание и

112__________________________ В. И. ЛЕНИН

большую заботливость работника, который, в отличие от наемника, работает на себя самого, а затем такой низкий уровень потребностей мелкого самостоятельного земле­дельца, который оказывается даже ниже уровня сельского рабочего» (S. 106), — и це­лым рядом рельефных данных о положении крестьян во Франции, Англии и Германии Каутский ставит вне всякого сомнения факт «чрезмерного труда и недостаточного по­требления в мелком производстве». Наконец, Каутский указывает на то, что превосход­ство крупного производства выражается также в стремлении сельских хозяев устраи­вать товарищества: «товарищеское производство есть крупное производство». Из­вестно, как носятся с товариществами мелких земледельцев идеологи мещанства вооб­ще и российские народники в частности (назовем хоть цитированную выше книгу г. Каблукова). Тем более значения приобретает поэтому превосходный анализ роли това­риществ, данный Каутским. Товарищества мелких сельских хозяев являются, конечно, звеном экономического прогресса, но выражают они переход к капитализму (Fortschritt zum Kapitalismus), а вовсе не к коллективизму, как часто думают и утверждают (S. 118). Товарищества не ослабляют, а усиливают превосходство (Vorsprung) крупного произ­водства в сельском хозяйстве над мелким, потому что крупные хозяева имеют больше возможности устраивать товарищества и больше пользуются этой возможностью. Что общинное, коллективистическое крупное производство выше капиталистического крупного производства, это Каутский признает — само собой разумеется — с полной решительностью. Он останавливается на опытах коллективного ведения земледелия, которые делались в Англии последователями Оуэна , на аналогичных общинах в Севе-ро-Американских Соединенных Штатах. Все эти эксперименты, — говорит Каутский, — неопровержимо доказывают, что коллективное ведение работниками крупного со­временного земледелия вполне

На стр. 124—126 Каутский описывает земледельческую коммуну в Рэлэгайне (Ralahine), о которой, между прочим, рассказывает русским читателям и г, Дионео в № 2 «Русского Богатства»⁴⁹ за текущий год.

_______________________ КАПИТАЛИЗМ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ_____________________ 113

возможно, но, чтобы эта возможность перешла в действительность, для этого необхо­дим «целый ряд известных экономических, политических и интеллектуальных усло­вий». Мелкому производителю (и ремесленнику, и крестьянину) мешает перейти к кол­лективному производству крайне слабое развитие солидарности, дисциплины, их изо­лированность, их «фанатизм собственников», констатируемый не только среди запад­ноевропейских крестьян, но, — добавим от себя, — и среди русских «общинных» кре­стьян (вспомните А. Н. Энгельгардта и Гл. Успенского). «Нелепо ждать, — категориче­ски заявляет Каутский, — чтобы крестьянин в современном обществе перешел к об­щинному производству» (S. 129). Таково чрезвычайно богатое содержание VI главы книги Каутского. Г-н Булгаков особенно недоволен этой главой. Каутский, — говорят нам, — повинен в «основном грехе» смешения различных понятий, «технические пре­имущества смешиваются с экономическими». Каутский «исходит из неверного предпо­ложения, будто более совершенный технически способ производства является более совершенным, т. е. более жизнеспособным и экономически». Это решительное сужде­ние г-на Булгакова совершенно неосновательно, как, мы надеемся, убедился уже чита­тель из нашего изложения хода рассуждений Каутского. Нисколько не смешивая тех-

* τζ-НИКИ и экономики , Каутский поступает

Единственно, на что мог бы опереться г. Булгаков, это то название, которое дал Каутский первому параграфу VI главы: «а) техническое превосходство крупного производства», тогда как говорится в этом параграфе и о технических, и об экономических преимуществах последнего. Но разве это доказывает, как Каутский смешивает технику и экономику? Да и то еще, собственно говоря, вопрос, есть ли неточ­ность в обозначении Каутского. Дело в том, что Каутский имел целью противопоставить содержание 1-го и 2-го §§ VI главы: в 1-ом (а) говорится о техническом превос? ходстве крупного производства в капи­талистическом сельском хозяйстве, и здесь наряду с машинами и пр. фигурирует, например, кредит. Г-н Булгаков иронизирует: «своеобразное техническое превосходство». Но rira bien qui rira le dernier! (хоро­шо смеется тот, кто смеется последним! Ред.) Загляните в книгу Каутского, и вы увидите, что он имеет в виду главным образом тот прогресс в технике кредитного дела (а далее и в технике торговли), который доступен только крупному хозяину. Напротив, во 2-ом § (в) речь идет о сравнении количества труда и нормы потребления работника в крупном и мелком производстве, следовательно, здесь рассматриваются чисто экономические различия между мелким и крупным производством. Экономика кредита и торговли — одинакова для обоих, но техника — различна.

---

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 293; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!