Те, кто принадлежит Цезарю, требуют от нас подати
Он сказал им: дайте Цезарю то, что принадлежит Цезарю, дайте Богу то, что принадлежит Богу, и то, что моё, дайте это мне(Ев. Фомы, стих 104).
Как видим, здесь Иисус не только не отождествляет себя с Богом, а, напротив, даже противопоставляет себя Ему. Иисус, которого «христианская» Церковь представляет не иначе как Единосущным с Богом, никак не хочет быть таковым. В кратком виде данное выражение выглядит следующим образом:
Кесарю – кесарево, Богу – богово, а то, что Моё – мне.
Такое не мог сказать Богочеловек, как единосущный с Богом. Наоборот, здесь всё разделено, расставлено по своим местам. Иначе: Богу – своё, а Мне – моё.Но это никак не устраивало Иерархов «христианской» Церкви. Им было крайне необходимо представить Иисуса как одного из составляющих Триединства Божия. Поэтому они, в своей редакции Евангелий выбросили концовку выражения Иисуса, представив его таким образом, как мы и читаем у Матфея или Луки:
Итак, отдайте Кесарю кесарево, а Божие Богу.
В таком виде как здесь, уже нет никакого противопоставления между Богом и Иисусом, а за словом Бог может скрываться как сам Г. Бог, так и сын Божий И. Христос.
Во всех Евангелиях мы можем прочитать следующие стихи:
17.И вот, некто подошед сказал Ему: Учитель Благий, что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?
Он же сказал ему: что ты называешь меня благим? Никто не благ, как только один Бог (Мф. 19:16-17).
|
|
|
Все апологеты «религии» папства Рима, и в особенности Иерархи её Церкви никоим образом не реагируют на эти весьма выразительные в теософском отношении стихи. Или они совершенно не понимают, о чём в них идёт речь, или всё же кое-что понимают, но, стиснув зубы, молчат как партизаны на допросе, чтобы об их истинном смысле не узнали бы овцы стада Христова. А молчат потому, что в данных стихах заключён чистейший Гностицизм – как Учение о Богопознании, с которым с таким рвением расправились вожди т. н. христианства, став у руля религиозной Власти. Словами, пересказанными евангелистами, Иисус почти слово в слово повторяет Египетского Гермеса Трисмегиста (Трижды Величайшего) – Гностика всех времён. Вот что говорит Гермес Трисмегист по поводу того, как, каким образом можно и нужно именовать Г. Бога:
Асклепий. И всё-таки, как ты определяешь Бога?
Гермес. Бог, следовательно, не Ум, но причина существования Ума, Бог – не Дух, но причина существования духа, Бог – не Свет, но причина существования Света1. Вот почему
чтить Бога надо двумя именами (Благо и Отец), именами, которые принадлежат Ему одному и никому больше.
Поэтому никто другой из так называемых богов, либо из людей, либо из демонов ни в коей мере не может быть Благом, только Бог, а Он есть Благо и ничего иное.… Поэтому не называй другого Благим, чтобы не прослыть святотатцем; не говори о Боге иначе, но только как о Благе, чтобы не стать тебе святотатцем». И далее:
|
|
|
Иное имя Бога – Отец, поскольку Он творец всего. Отцу присуще творить (Корпус Герметикум, 2:3).
Как видно из ответа Гермеса Трисмегиста, он ставит Г. Бога=Отца=Благо, как Наивысшего Творца всего и вся (в широком смысле), превыше всего, что только может существовать. Другими словами, превыше Г. Бога, как Блага, как Творца всего Сущего во всей Вселенной ничего нет, и быть не может. В связи с чем покушаться, кому бы то ни было хотя бы на мизерную долю этого Божества, – кроме того, что заключено в каждом из нас – это уже святотатство по сути своей. Вот почему с таким негодованием и возмущением следует ответ И. Христа некоему человеку, позволившему себе назвать Иисуса Благим, то есть Богоподобным:
… что ты называешь меня благим? Никто не благ, как только один Бог.
Красноречивость данного ответа просто поразительна.
Быть благим человеком невозможно, только Бог один обладает этой привилегией, повторяет Платон(3, т. 3, с 283).
|
|
|
Ответ Иисуса говорит о том, что сам он никоим образом не отождествлял себя с Богом, в какой бы то ни было, даже мизерной доле, чтобы не прослыть перед Ним, выражаясь словами Гермеса, святотатцем. Кроме того, Иисус в своих проповедях, при обращении к Богу называет Его не иначе, как только Отцом, согласно требованию того же Гермеса Трисмегиста. И это требование Гермеса именовать Г. Бога Отцом старательно и неукоснительно выполнялось как самим Иисусом, так и Его учениками – св. Апостолами. Взять, к примеру, хотя бы молитву, которую Иисус передал в пересказе через евангелистов для всего христианства, где Г. Бог с самых первых слов называется не иначе, как Отче (Отец) наш, то есть Отец всех нас, всего человечества. А если обобщающее наш распространить на каждого человека, то любой из нас, обращаясь к Г. Богу, может сказать – Отец мой, что будет вполне нормальным выражением. Но, говоря, Отец мой, или наиболее распространённое – Боже мой, мы не мним себя сынами божьими как Его сущностью в том плане и на том уровне, на который возвели простого человека Иисуса Иерархи «христианской» Церкви.
Поскольку мы коснулись Гермеса Трисмегиста, нельзя не отметить следующее. Из выражения Иисуса пересказанного ап. Матфеем (19:17) следует, что Иисус был прекрасно осведомлён об Учении Гермеса. Почитайте Евангелия апостолов Фомы, Филиппа или Иоанна, и вы увидите, что они насквозь проникнуты данным Учением. Это лишний раз убеждает нас в том, что И. Христос учился у Египетских жрецов (Первосвященников) Гелиополя в части Познания Божественной Сущности. Познав в совершенстве Духовную Истину и, став Великим Посвящённым в Суть Г. Бога, Он и был призван Всевышним для исполнения Его (Блага) высокой Миссии, в точном соответствии с пророчеством Осии:
|
|
|
Из Египта вызвал сына Моего (Осия, 11:1).
Став великим Гностиком, познав, таким образом, Суть (Ипостась) Г. Бога, ни один человек, в том числе и И. Христос, никоим образом и никогда не позволит себе даже в мыслях приобщить себя к Богу. Это абсурд! Пример из среды Мудрых мира сего – создателей Великих религий: никто из них, ни Будда, ни Заратустра, ни Гермес Трисмегист и т. п., никогда не мог позволить приобщить себя к Богу. Они могли назвать себя как-нибудь иначе, например, Просветлённым, как называли Будду, его ученики, но только не сыном божьим в прямом смысле этих слов. Точно так же поступал и Иисус, называя себя только Сыном человеческим. Поэтому обожествление реального человека, пророка и религиозного реформатора иудаизма И. Христа, это результат абсолютного духовного невежества епископата Никейского собора, сотворившего такое кощунство перед Г. Богом. Им не будет прощения на том свете, а их последователям – на этом.
Вопреки далеко не умному решению жалкой голытьбы Никейского собора, провозгласивших Иисуса богом истинным, сам Он не только не считал себя таковым, но просил, настаивал и даже требовал от своих учеников, а через них и от всех овец стада Христова, чтобы они не поклонялись никакому другому Богу, кроме того, что иже еси на небеси:
18. И отцем себе не называйте никого на Земле, ибо один у вас Отец, который на небесах. (Мф. 23:9).
Красноречивее этого требования И. Христа ничего не может быть. Для любого здравомыслящего человека это непреложный факт и путеводная звезда на пути к Почитанию Г. Бога=Света=Отца. Да! Именно так! Но только не для Иерархов Церкви. Для них здравого смысла не существует, а есть схоластика вкупе с казуистикой для достижения своих меркантильных целей в вопросах религии и веры. Иисус никогда не считал себя богом истинным. Красноречивое тому свидетельство самого Иисуса, сказанное Им в адрес иудеев, искавших случая разделаться с ненавистным им реформатором их религии:
19. А теперь ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога (Иоанна 8:40).
Но для Иерархов католической Церкви ровным счётом ничего не стоят слова И. Христа, называющего себя простым человеком. Плевать они хотели на все высказывания по данному вопросу всех Евангелистов, великих Апостолов и даже самого И. Христа. Папистам надо было сделать из человека бога, и они это сделали. Из данного выражения следует, что Иисус считал себя, в лучшем случае, Посредником между Богом и людьми, проповедавшим истину, которую слышал от Бога – как Божественное Откровение.
Если мы обратимся к стихам Послания ап. Павла к Евреям:
20. Но видно, что за претерпение смерти увенчан славою и честию Иисус, который немного был унижен, пред Ангелами, дабы Ему, по благости Божией, вкусить смерти за всех(2:9).
21. Ибо он достоин тем большей славы пред Моисеем, чем большую честь имеет в сравнении с домом тот, кто устроил его(3:2).
Бог поставил Иисуса немного ниже ангелов, и немного выше Моисея: г-жа Е. П. Блаватсткая. Только и всего!
Возьмите Павла, прочтите то немногое подлинное, что осталось от него в писаниях, и вы увидите, может ли кто-нибудь обнаружить в них хотя бы одно слово, которое означало бы, что Павел подразумевал под словом Христос что-либо большее, нежели абстрактный идеал личной божественности, обитающей в человеке. Для Павла Христос не есть личность, но воплощённая идея. «Если кто-нибудь пребывает в Христе, он есть новое творение», он возродился, как после Посвящения, ибо Господь есть дух – дух человека. Павел был единственным из апостолов, кто понял сокровенные идеи, лежащие основе учения Иисуса, хотя он никогда не встречался с ним1 (3, т. 4, с. 273).
Кроме того, Иисус из Назарета выиграл бы больше, нежели потерял бы, если бы он был показан, как простой смертный, и представлен суждению людей по его собственным высказываниям и заслугам, вместо того, чтобы присвоить его христианству, в качестве Бога, многие высказывания и деяния которого теперь столь открыты для критики (4, т. 3, с. 78).
Подводя итог всему тому, что касается сущности И. Христа, нельзя обойти молчанием выразительные слова ап. Иоанна:
Ибо многие обольстители вошли в мир, не исповедующие Иисуса Христа, пришедшего во плоти: такой человек есть обольститель и антихрист (2 Иоанна, 1:7).
Иначе говоря, тот кто позволяет себе не признавать Иисуса, что Он пришёл в наш грешный мир во плоти – как плотский человек, а представляет и навязывает Его миру в виде бога истинного, тот обольститель и антихрист. И в этом ап. Иоанн прав! Ибо И. Христос был реальным человеком, пророком и религиозным реформатором иудаизма. Но в отличие от простых смертных был наделён Г. Богом особой харизмой.
В 1326 местах в Новом Завете, где упоминается слово «Бог», ничто не указывает, что в Боге заключено больше существ, нежели один Бог. Наоборот, в 17 местах Бог называется единственным Богом. Мест, где Отец называется так, всего 320. В 105 местах к Богу обращаются со звучными титулами, В 90 местах все молитвы и благодарности адресованы Отцу; 300 раз в Новом Завете объявляется, что Сын ниже Отца; 85 раз Иисус называется «Сыном Человеческим»; 70 раз его называют человеком. Нет в библии ни одного такого места, где сказано, что Бог содержит в себе три различных существа или личности и всё же представляет собою одно Существо или Лицо (4, т. 3, с. 433).
Социн и его последователи утверждали, что до Никейского собора вся христианская Церковь разделяла в вопросе о Христе их точку зрения,
отвергающую его божественность, (14, с. 142, сноска).
Магомет появился почти 600 лет спустя после предполагаемого богоубийства… и вскоре магометане превзошли численностью христиан. Почему? Потому что их пророк никогда не стремился отождествлять себя с Аллахом. Иначе, можно с уверенностью сказать, что он не увидел бы расцвета своей религии. До нынешнего дня магометанство приобретало и приобретает больше последователей, чем христианство. Будда Сиддхартха пришёл как простой смертный, за века до Христа. Ныне находят, что
религиозная этика этой веры[буддизм] по своей нравственной красоте намного превосходит всё, что когда-либо снилось Тертуллианам и Августинам.
Истинный дух Христианства может быть полностью найден только в Буддизме; частично он проявляется и в других «языческих» религиях. Будда никогда не делал из себя Бога, также он не был обожествлён своими последователями…. В то время как случаи обращения в христианство буддистов, браминов, магометан и евреев стали настолько редки, что показывают бесплодность усилий наших миссионеров, –
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 411; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!