Й Государственный шарикоподшипниковый завод 29 страница
– Даешь пятьсот тысяч! – гремит собрание.
– Это не план, а п-п-п! – говорит Винтер.
– Что? Какое пе-пе-пе, – собрание настороженно замолкает.
– Первое «П» – это план с потолка, второе «П» – план с пола, третье «П» – высосанный из пальца! Ясно? – гремит Винтер[270].
Собрание ответило хохотом. В поддержку встречного плана выступили руководители работ на берегах Днепра. Их слово оказалось решающим. Винтер взял слово и сказал:
– Я выступал против «встречного», но, поскольку начальники берегов «за», поскольку руководить работой им, я тоже «за»! … Погодите! Погодите! Я еще не окончил. Поскольку вы заставили меня принять этот план, пеняйте на себя, теперь я заставлю вас его выполнять[271].
После этого работа закипела. Молодежные партийные и комсомольские бригады бетонщиков стали соревноваться за наивысшую производительность. Вся работа, надо сказать, шла со сравнительно небольшой механизацией. Кранами доставлялись только кадки с бетоном, а вот уж установка опалубки, опрокидывание кадок и трамбовка велась вручную. После того как бетон из кадки вываливался в опалубки, рабочие заходили на свежий раствор и начинали сапогами его утаптывать. Топтали до тех пор, пока не подходила следующая кадка с бетоном, и процесс повторялся вновь. Купер, наблюдая за работой, отметил очень высокий энтузиазм и сказал, что американские рабочие ни за что бы не стали трамбовать бетон ногами. В начале 1931 года на стройку прислали несколько десятков машин для трамбовки и от уплотнения бетона ногами отказались.
|
|
|
Тем временем прошла осень и наступила зима, принесшая свои сложности в работе. Кроме холода, с которым боролись расставленными по площадке жаровнями, у которых рабочие грелись в перерывах, мороз принес свои сложности в укладке бетона. В те времена бетонный раствор еще не имел морозоустойчивых присадок. Укладывать раствор просто так стало нельзя. Бетон тогда бы схватывался морозом и не застывал. А весной плотина бы поплыла и разрушилась.
В другой стране строительство отложили бы до наступления теплого сезона. Но в Советском Союзе темпы строительства подгоняли, и поэтому было принято решение бетонировать на морозе. На стройке развернулась целая программа по оборудованию площадки средствами по подогреву бетона. Ставились дополнительные жаровни для подогрева кадок, чтобы в них раствор не прихватывался к стенкам. Пока кадки стояли на земле в ожидании навалки раствора и подъема, они в это время нагревались на жаровне. Бетонные заводы оборудовали печами, которые давали отопление цехов и подогревали вагонетки для перевозки растворов. В массовом порядке заготавливались дрова и уголь для печей и жаровен. Для того чтобы не замерзал уложенный бетон, были заготовлены соломенные маты, которыми укрывался свежезабетонированный участок плотины.
|
|
|
Работы шли с ростом выработки. В сентябре 1930 года удалось уложить 88 тысяч 600 кубометров бетона. В октябре – 110 тысяч 500 кубометров. Встречный план был перевыполнен, и к 1 января 1931 года в плотину уложили 518 тысяч кубометров бетона[272].
К марту 1931 года плотина поднялась уже достаточно высоко. Тело плотины было полностью забетонировано, и теперь приступили к бетонированию гребня плотины. По проекту вода должна была переливаться через плотину и по специальным бетонным желобам падать вниз на лопатки турбин. Для воды оставлялись эти желоба, а поверх них на поднятых над проектным уровнем воды бетонных быках сооружалась дорога через плотину. Когда бетонировался гребень плотины, внизу под плотиной уже шло сооружение машинного зала станции и помещений для оборудования. Там уже шли свои строительные работы. До тех пор пока не будет полностью готова плотина, машинный зал и не установлено оборудование, Днепр оставался перегороженным стеной из ряж и свай.
|
|
|
Но вот Днепр вскрылся, и началось половодье. Оно в этот год было настолько большим, что такого не могли упомнить даже старожилы Кичкасса. Вода поднималась не по дням, а по часам, по 3 сантиметра за час. Главный инженер предложил попробовать остановить подъем воды, сложив на гребне плотины временный бруствер из мешков с землей. Винтер принял это предложение, несмотря на весь риск. Бруствер высотой в один метр позволял продержаться только сутки. Но другого выхода не было.
Бетонные работы были прекращены, и бетонщики стали сооружать на гребне плотины эту земляную запруду. По ряжам проложили железнодорожный путь, по которому краном переносили мешки с землей. 30 тысяч добровольцев за 25 часов сложили бруствер из 30 тысяч мешков. Но уровень воды продолжал подниматься. Вода стала подмывать только что сложенную запруду. Она прибывала гораздо быстрее, чем люди могли нарастить стену. Вечером 20 марта Винтер отдал распоряжение бросить работу на гребне и начать эвакуацию рабочих, машин и материалов с нижней площадки. Успели вынести и вывезти почти все, кроме тяжелого крана, когда вода прорвала бруствер и стала переливаться через плотину. Площадка машинного зала оказалась затопленной.
|
|
|
Работа на стройке несколько дней была парализована. Но, как только уровень воды пошел на спад, Винтер отдал распоряжение начать откачивание воды с нижней площадки и возобновить бетонные работы. Их оставалось совсем немного.
И вот 27 марта 1931 года, когда бетонирование плотины уже подошло к своему победному концу, работы на ней закипели. Партком объявил конкурс на лучшую бригаду, которой будет доверена закладка в плотину последней бадьи с бетоном. 28 марта 1931 года в пять вечера в гребень плотины была уложена последняя кадка с бетоном. Винтер в этот торжественный момент прочитал рапорт:
«Сегодня, 28 марта, в 5 часов 20 минут вечера в гребень Днепровской плотины уложили последний из 704 тысяч кубометров бетона. Постройка величайшей в мире плотины в основном закончена. Вода Днепра поднята до 44 м над уровнем моря и после окончания водослива часть Днепра потечет через сплошной бетон гребня плотины. Это обеспечит первому турбогенератору гидростанции необходимый напор воды»[273].
Магнитострой
Новый начальник строительства – В.А. Сокольянинов прибыл на стройку в тот момент, когда работы только-только разворачивались. Материальная база была совершенно не подготовлена. На площадке имелась только одна бетономешалка и одна камнедробилка. Не были завезены стройматериалы. Не было рабочих. К 1 декабря 1929 года на стройке насчитывалось всего 3 тысячи 260 человек. С ними нечего было и надеяться выполнить большую строительную программу. Кроме того, в правительстве еще не пришли к окончательному решению о размере выплавки чугуна на заводе и еще не был готов даже эскизный проект.
Свою техническую слабость руководители стройки на первых порах восполняли твердой решимостью довести начатое дело до конца. 5 сентября 1929 года пленум Магнитогорского райкома принял решение всю работу парторганизации подчинить делу строительства комбината. 24 ноября 1929 года представители Магнитостроя и Кузнецкстроя подписали договор о социалистическом соревновании. Это было практически все, чего удалось достичь за остаток 1929 года. Основные работы велись на руднике, который 10 августа 1929 года выдал первую вагонетку железной руды[274].
11 ноября 1929 года вышло постановление ЦИК и Совнаркома СССР о строительстве Магнитогорского комбината и г. Магнитогорска. А 15 февраля 1930 года было наконец принято решение о мощности комбината и определены календарные сроки ввода в строй первых домен Магнитки. Согласно спущенному плану, первые две домны должны быть построены до 1 октября 1931 года, и 1 октября 1932 года выдать первый чугун. Этим строительство получило мощнейший импульс. Политбюро ЦК приняло решение направить на Магнитострой комиссию «Новостали» под руководством Я.П. Шмидта и комиссию ВЦСПС под руководством И.В. Косиора для оценки ситуации на стройке и организации снабжения и помощи. Парторганизация Магнитостроя 1 января 1930 года выпустила первый номер газеты «Магнитогорский рабочий».
Работа закипела. Началось рытье котлованов под первые домны и под сооружения для их обслуживания. Развернулось в полную мощь строительство кирпичного завода, который должен будет обеспечивать строительство обычным и огнеупорным кирпичом. Одновременно начались земляные работы на площадке будущего г. Магнитогорска.
Партия, чем могла, помогала новому грандиозному строительству. По парторганизациям Советского Союза был объявлен призыв добровольцев на строительство Магнитки. В мае прибыли 120 коммунистов, переброшенных со строительства Сталинградского тракторного, Турксиба и Днепростроя. 150 коммунистов выделил и направил на стройки Московский обком партии. Уральский обком партии занимался мобилизацией рабочей силы и в мае прислал на стройку 500 рабочих. Уралобком перебросил на укрепление Магнитогорской парторганизации своих руководящих работников. В мае 1930 года Магнитогорский райком партии возглавлял В.Т. Дудин, член ВКП(б) с 1917 года. В июне 1930 года районная партконференция избрала секретарем райкома бывшего секретаря Златоустовского окружкома Т.К. Румянцева[275].
Как видите, ради большого дела тогда не жалели весьма высокопоставленных руководителей, перебрасывая их с больших постов на руководство строительством и парторганизациями строек.
15 мая 1930 года в эксплуатацию был сдан кирпичный завод. Дело приближалось к закладке первых магнитогорских домен. Это были сверхмощные печи, объемом 1150 кубических метров. Такие же печи работали только в США. В Германии самые крупные домны доходили только до 700–800 кубометров внутренного объема. 14 марта 1930 года трест «Новосталь» заключил договор с американской фирмой «Мак-Ки» на техническое консультирование в строительстве завода и на разработку проекта. Согласно этому договору, они должны были предоставить готовый проект в июне 1930 года. Но этот пункт договора выполнен не был. В июне на стройку пришел только эскизный проект. Но сроки строительства не терпели и поэтому пошли на закладку первых домен по старому эскизному проекту.
1 июля 1930 года на Магнитострое была заложена домна № 1. Через четыре дня, 5 июля 1930 года, на склонах г. Кара-Дыр началось строительство г. Магнитогорска. Первые камни легли в основание самых первых каменных жилых домов города.
По проекту завода металлургическое производство должно было обеспечиваться водой из искусственного водохранилища. Для его создания планировалось перегородить реку Урал железобетонной плотиной длиной 1100 метров и высотой 10 метров. Без воды, а следовательно, без этой готовой плотины приступить к выплавке чугуна было совершенно невозможно. Потому все свободные силы, которые имелись на стройке, летом 1930 года были брошены на строительство этой плотины.
В истории строительства первой плотины Магнитогорского комбината было два штурма: осенний и зимний. Первый был связан со строительством плотины, а второй с сооружением водослива и укреплением плотины после того, как Г.О. Графтио нашел в американском проекте плотины допущенную ошибку. Это была самая большая в мире плотина такого назначения. Ее строительство началось 26 июля 1930 года.
Положение на стройке было тяжелое. План за 1929/30 год был выполнен только на 30 %. Не хватало бетона, кирпича, строительного леса. Завезли только 36 % необходимого кирпича. Кроме того, не были готовы проекты большинства зданий и сооружений завода. В отличие от Кузнецкстроя руководство стройки ничего не решилось закладывать на свой страх и риск. Но все же, несмотря на нехватку материалов и отсутствие чертежей, план по работам нужно нагонять. Было принято решение перебросить всю свободную рабочую силу и все имеющиеся стройматериалы на какой-то один объект. Им стала плотина водохранилища.
По американскому проекту возведение плотины должно было занять 90 дней. Но строители приняли встречный план возведения плотины за 75 дней, как раз ко дню 7 ноября 1930 года. В документе, который составили и подписали бригадиры строителей плотины:
«С сегодняшнего дня считаем себя мобилизованными, не делаем ни одного прогула без уважительной причины, поведем беспощадную борьбу с прогульщиками, рвачами и лодырями. Полностью и рационально загружаем свой рабочий день, даем максимально возможную производительность труда, устанавливаем крепкую производственную дисциплину. Обязуемся бережно и добросовестно относиться к оборудованию, машинам, инструментам и спецодежде. Все как один вступаем в социалистическое соревнование… Единым фронтом под руководством Коммунистической партии – на штурм! Даешь плотину!»[276]
21 августа 1930 года Магнитогорский райком партии поставил задачу: завершить строительство плотины до 10 октября с таким расчетом, чтобы поправить выполнение плана. Начался сорокадневный штурм арматурных и бетонных работ. Люди, приехавшие на стройку плотниками и каменщиками, тут же, на ходу, переучивались в арматурщиков и бетонщиков. И здесь комсомольские и партийные бригады были впереди всей работы. Комсомольцы вывесили перед входом на площадку транспарант: «Лодырям, прогульщикам вход на плотину – закрыт!»[277] Решимость взять сложный объект была очень большой. Люди соревновались за самые высокие темпы и в конце каждого рабочего дня подводили итоги. На площадке стояла большая грифельная доска, на которой каждый вечер писали, чья бригада добилась наибольшей производительности, а чья, наоборот, оказалась позади всех. Ход работ подробно освещала из номера в номер газета «Магнитогорский рабочий».
Работа была тяжелой. Нужно было выкопать в русле Урала котлован, землю пересыпать в мешки и сложить из них бруствер для защиты опалубки быков и арок плотины. Часть землекопов работала по колено в холодной воде, перекидывая мокрый, ползущий с лопаты песок. Вода иногда подтекала через бруствер, но работы не прекращались. Затем началась установка опалубки для 102 арок плотины на протяжении более километра.
Глава консультантов фирмы «Мак-Ки» Хейвен предложил отвозить песок и гальку в сторону на автомашинах, подвозить гравий и бетонировать плотину с помощью бетонных стрел. Но руководитель работ Михаил Николаевич Степанов организовал работы по-своему, исходя из наличных на стройке ресурсов. Автомашин не было, и поэтому пришлось построить целую железнодорожную станцию для маневров железнодорожного экскаватора и платформ для грунта. По мере продвижения экскаватора пути перекладывались, иногда даже по нескольку раз в день. Вместо сложных и капризных стрел для подачи бетона Степанов распорядился выстроить деревянную бетоноподвозную эстакаду и бетонировать плотину с нее.
Строителям пришлось бороться не только за высокие темпы строительства, но и против тяжелых условий. 13 сентября пошел сильный дождь со снегом. Вода затопила котлован плотины и угрожала разрушить опалубки быков плотины, сооруженных на правом берегу Урала. Всю ночь комсомольцы откачивали воду из котлована и укрепляли бруствер. Вместе с этим, не прекращаясь, шла вязка арматуры. В тот день план был перевыполнен в полтора раза. В начале октября, уже в конце работ на плотине, обстановка на стройке еще больше ухудшилась. Выпал снег, а у многих рабочих не было даже теплой одежды. Кончились запасы топлива для отопления бараков и палаток. Все меньше и меньше рабочих стали выходить на работу. Работа на плотине хоть и шла к концу, но тем не менее день ото дня тормозилась. Ее удалось достроить только 28 октября, на две недели позже намеченного срока.
Наконец, когда стало уже совсем холодно, рабочие замитинговали. 5 октября секретарь райкома Румянцев не вытерпел и отбил телеграмму в Уралобком ВКП(б):
«Связи сильными холодами положение на стройке угрожающее. Выпал снег. Отсутствием топлива бараки не отапливаются. 3500 рабочих живет в палатках. Если ближайшие два-три дня максимум не будет заброшено теплой одежды – полушубков, ватных телогреек, брюк – 5000 рабочих уйдут с работ. Срочно примите меры забросу теплой зимней одежды и не менее 5000 кубометров дров.
Румянцев
Магнитогорск, РК ВКП(б)»[278].
Как отреагировал на эту телеграмму Уралобком, сведений найти не удалось. Но по тому, что вскоре работы развернулись с еще большим темпом, можно судить, что решительные меры в обкоме приняли и стройка была обеспечена зимней одеждой и дровами.
После окончания работ на плотине вышел в свет спецвыпуск «Магнитогорского рабочего» тиражом 250 тысяч экземпляров на десяти полосах, который разошелся по всей стране. В этом спецвыпуске рассказывалось о стройке и о том, как идут работы и какие достигнуты успехи. Магнитогорской стройке уделялось огромное внимание.
15 ноября 1930 года руководство Магнитостроя обратилось в ЦК с запиской о сотрудничестве с фирмой «Мак-Ки». В ней говорилось, что из 5 тысяч листов чертежей, которые должны были быть представлены в июле 1930 года, к ноябрю пришло только 1,5 тысячи листов чертежей разных цехов и агрегатов. Правление Магнитостроя просило расторгнуть договор[279]. Уже зимой 1930 года, в течение особого квартала, на стройку стали поступать чертежи цехов и агрегатов, что позволило, в конце концов, заложить основные цеха завода: доменный, мартеновский, прокатный, коксохимический и начать их ускоренное строительство. На особый квартал 1930 года Магнитострой должен был освоить 26,7 млн. рублей стоимости строительных работ. Этот план был выполнен на 71,9 %[280].
Кузнецкстрой
В начале 1930 года резко ускорилось строительство второго металлургического гиганта – Кузнецкого комбината. В том же постановлении, которое решило судьбу строительства Магнитогорского комбината, была решена судьба стройки в Кузнецке. В феврале 1930 года в США поехала комиссия Кузнецкстроя для заказа оборудования в составе начальника стройки Ф.Г. Колгушкина, заместителя главного инженера В.И. Щепочкина и инженера М.Ф. Голдобина.
На площадке началась подготовка к строительным работам. 2 марта 1930 года вышел приказ по «Новостали», который предписывал ускорить строительство. Сибкрайком ВКП(б) принял решение мобилизовать на стройку 150 коммунистов, 500 комсомольцев и 400 человек из беспартийного профсоюзного актива[281]. Бардин принял решение приступить к работам, как только это позволит погода и окончание подготовительных работ. 11 апреля началось рытье котлована под домну № 1 и каупера домны. 15 апреля 1930 года Бардин приказом по Кузнецкстрою начал работы по строительству доменного цеха. Его начали возводить по имеющемуся проекту ГИПРОМЕЗа.
Земляные работы начались тогда, когда земля еще не успела оттаять и лопатам не поддавалась. Ее взрывали динамитом, а потом смерзшиеся куски разламывали ломами. Землекопы торопились, нужно было до 1 мая выкопать большой котлован под огромную доменную печь. Через несколько дней после начала рытья котлована для домны № 1 стали рыть котлован для домны № 2 и ее кауперов.
В этот момент на стройке забастовали бригады каменщиков. На работу не вышли больше тысячи человек. Это были завербованные в западных районах строители, которые ни за что не соглашались работать на вспомогательных работах, требовали повышения расценок работ и предоставления льгот. Забастовавшими работами руководил некто Юхнов, по имени которого эта забастовка и получила название «юхновской». Среди них было много кулаков.
Бардин собрал общее собрание, на котором попытался уговорить бастующих взяться за работу, ту, какая в настоящий момент имеется. Часть рабочих заколебалась, и тогда Бардин пригрозил, что списки невышедших на работу будут посланы в их родные места с требованием сообщить сведения о них. После этой угрозы со стройки уехали около 300 человек. Остальные собрались и расположились у здания заводоуправления, продолжая требовать улучшения снабжения и повышения расценок за работу.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 294; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!