Очерк 25. Светочи Тихвинского края
- На островке провинциальной культуры.
- Отец и дочь Крыловы.
- Академик Яков Иванович Бередников.
- Отец и сын Заболотские.
- Римские-Корсаковы в Тихвине.
На островке провинциальной культуры.
Общий уровень состояния культурного бытия Тихвинского края в середине XIX века не получил должной оценки ни от современников, ни от их потомков, за исключением отдельных высказываний. К тому же они в основном относились не к массовой народной культуре, носителями которой были низшие сословия, а к состоянию культуры господствующего класса всё ещё феодальной России.
Уровень образования русского общества в XIX веке по европейским меркам был чрезвычайно низок. Даже «благородное» дворянское сословие не отличалось «высокой» образованностью. Для многих мелкопоместных дворян Тихвинского края общее образование заканчивалось теми немногими знаниями, которые мог дать приглашенный учитель из сельских церковнослужителей, а для дворянских детей из семейств средней руки заезжая гувернантка. Часть дворян посылала своих детей в губернские учебные заведения, в число которых входили новгородская гимназия и Аракчеевский кадетский корпус. Потомки состоятельные и знатных дворян поступали в столичные кадетские корпуса, главным образом в МКК – морской кадетский корпус.
Подготовка служителей русской православной церкви в Тихвине в первой половине XIX века осуществлялась в двух духовных училищах – уездном и приходском. Ректором духовных училищ неизменно оставался архимандрит Тихвинского Богородицкого монастыря. В 1840 году смотрителем уездного духовного училища был иеромонах Феофил, инспектором – иеромонах Виктор. Учителями высшего отделения училища работали иеромонах Феофил и титулярный советник П.И. Иванов. В низшем отделении преподавание вели иеромонах Виктор и коллежский секретарь Я.П. Кубецкий. Педагогами приходского духовного училища являлись А.М. Навин (1-й класс) и Д.А. Садоков (2-й класс). В 1854 году тихвинские духовные училища были объединены в одно уездное духовное училище[1]. В 1860 году в уездном духовном училище обучалось 76 человек.
|
|
|
Главным светским учебным заведением в Тихвинском уезде оставалось уездное начальное училище. В дополнение к нему в 1834 году открывается в городе Тихвине приходское начальное училище. В данных училищах в 1843 году обучалось 148 учащихся мужского пола.
Состояние преподавания в училищах во многом находилось в зависимости от отношения к порученному делу почетных смотрителей училищ избираемых дворянским сообществом. В 20-х годах XIX века данную должность занимал поэт Александр Абрамович Крылов, внедривший в уездном училище прогрессивные методы преподавания. После его смерти в 1829 году уездным почетным смотрителем училищ был избран надворный советник Никифор Никифорович Унковский, находившийся в дружественных отношениях с А.А. Крыловым. Должность почетного смотрителя училищ он сохранял за собой, будучи избранным уездным предводителем дворянства. После его смерти в 1840 году данная должность перешла к титулярному советнику Феликсу Михайловичу Фелю, который занимал её на протяжении двух десятков лет.
|
|
|
В соответствии с новым, утвержденным императором Николаем I в 1828 году, «Уставом гимназий и училищ» тихвинское уездное училище было преобразовано из двухклассного в трехклассное. Оно предназначалось для обучения детей средних сословий, в основном купцов и мещан. В нем преподавание велось с 1834 года по следующим предметам: русский язык, чистописание, арифметика, геометрия, черчение, история, география, рисование и «закон божий». Преподавателями уездного училища в 30-40 гг. XIX века были учителя русского языка и чистописания П.Ф. Скородумов, П.К. Кораллов, арифметики и геометрии П.П. Львов, П.М. Леонтьев, П.А. Черкасов, истории и географии Ф.М. Фель, Д.С. Островский, С.С. Шпартенко, рисования и черчения К.И. Юшков, законоучителями являлись священники Михаил Стефанов и Федор Забелин.
|
|
|
Непосредственное заведывание уездным училищем возлагалось на штатных смотрителей училища, которыми в период с 1830 по 1857 гг. были И.Ф. Петрусевич, И.А. Усердов, Ф.М. Фель, М.И. Эверс, Н.П. Красильников, П.И. Успенский, А.Ф. Фейерезен.
В тихвинском приходском училище изучались четыре правила арифметики, чтение, письмо и «закон Божий». Учителями в нем в данный период работали А.К. Вишняков и Ф.М. Мелинский. Порядки и методы воспитания во всех учебных заведениях отличались суровостью. Нередкими были грубость и жестокие наказания, вплоть до карцера и порки. Вместе с тем уровень дисциплины и авторитет учителя были на должной высоте.
Первыми государственными школами в Тихвинском уезде стали созданные в ходе реформы управления государственными крестьянами в 40-х гг. XIX века Пашекожельская и Озерская школы. Потребность в образовании среди жителей Тихвинского края постепенно возрастала. В 1860 году в силу различных причин в уездном и приходском тихвинских училищах число учащихся сократилось до 122 человек. Однако к этому периоду в Тихвине появились новые частные учебные заведения. В школе для девиц Донцовой обучалось 7 учащихся, в частной школе дьякона Пеняева занимались 15 мальчиков и 19 девочек. В данных школах преподавание вели по 2 учителя.[2]
|
|
|
К середине XIX века в Тихвине прослойка образованных людей интеллигентного толка несколько увеличилась. Она включала в себя учителей учебных заведений, врачей городской и ведомственной больницы департамента путей сообщения, служащих уездных и городских учреждений, а также отдельных представителей дворянского и купеческого сословий. Купцы Сматрягины, Большие, Бередниковы, Парихины, Фалевы имели большие библиотеки. В конце 30-х гг. XIX века в Тихвине была открыта публичная библиотека купца Мошнина[3].
Из числа врачей проживающих в Тихвине в 40-50-х гг. XIX века можно отметить занимающего длительное время должность городского врача Генриха Бланшана. В 1851 году в Тихвине его коллегами были уездный врач, а позднее городской врач Дмитрий Гаврилович Карпинский, лекарь ведомственной больницы Тихвинской водной системы Гавриил Яковлевич Флеров, смотритель данной больницы Афанасий Иванович Иванов.
Из числа служащих чиновников в управлении Тихвинской водной системы наиболее высоко эрудированным современником был подполковник И.А. Калисский, автор одной из основополагающих работ по истории Тихвинского водного пути. Его жизнь была связана с Тихвинским краем на протяжении нескольких десятков лет.
Золотой век русской литературы, возможно, не состоялся, если бы за спиной русских литературных гениев не стояла большая когорта литераторов второго плана, в том числе провинциальных. В их рядах были писатели и поэты, связанные с тихвинской землей. Наиболее известными в крае были поэт А.А. Крылов и археограф Я.И. Бередников, чья работа в литературе начиналась с поэтической деятельности. К числу совсем малоизвестных, можно отнести писателя Нила Алексеевича Мышецкого.
Он происходил из старинного обедневшего княжеского рода, одна из ветвей которого обосновалась в Егорьевском Озеревском погосте. На местном кладбище похоронен его дед князь Егор Иванович Мышецкий, у которого было многочисленное потомство. Отец писателя губернский секретарь князь Алексей Егорович Мышецкий в 1816 году при разделе с братьями получил лишь всего 1000 рублей отступного при разделе имения и крепостных. В 1826 году он был избран дворянским сообществом на должность заседателя тихвинского уездного суда[4]. Своих сыновей князь определил в Морской кадетский корпус, по окончании которого они успешно несли службу в российском флоте.
В 1840 году в петербургских журналах «Маяк» и «Северная пчела» были напечатаны отрывки из романа «Сицкий, капитан фрегата», а который в том же году вышел отдельным изданием. Автор романа князь Н.А. Мышецкий использовал при публикации романа псевдоним – Н. Мышицкий. Роман вызвал неоднозначную оценку современников. Автор многих исторических романов М.Н. Загоскин дал ему положительную оценку. В.Г. Белинский, в статье посвященной разбору романа, отметил что «…по множеству морских терминов, он настоящий куперовский роман, а по достоинству поэтическому – он очень удачная штука на манер повестей Марлинского».[5] При этом повести последнего подвергались неоднократно резкому разбору со стороны великого критика.
Следующее небольшое произведение Н.А. Мышецкого - «Красавица» - было напечатано в 1842 году в журнале «Маяк» (№ 10). В нем излагалась романтическая история гибели легкой весельной лодки, носившей данное имя. В дальнейшем князь Н.А. Мышецкий отошёл от литературной деятельности, и остался в истории русской литературы автором одного романа. Он продолжил военную службу и дослужился до чина полковника. Скончался в 1854 году и был похоронен в г. Санкт-Петербурге. Его сын Алексей Нилович в 50-60-х гг. XIX века владел имением Захожи Обринской волости Тихвинского уезда.
Распространение грамотности среди низших слоев населения Тихвинского края, рост образованности дворян, купечества и чиновников и формирование городской интеллигентской среды происходил медленно. Самосознание основной массы населения формировалось под влиянием религиозных православных установлений, а также вековых народных убеждений, обычаев и взглядов на окружающую среду.
К изучению истоков народной культуры обращаются передовые российские ученые. Художник-археолог Федор Григорьевич Солнцев посещает в 1830 году г. Тихвин, где производит зарисовки старинных одеяний, церковной утвари и других древних предметов. В издании «Древности Российского Государства» (1849-1853 гг.) он помещает рисунки головных уборов тихвинских и белозерских женщин и девиц.[6]
Растет интерес к старине у жителей Тихвинского края, выходцев не только из дворянского, но и купеческого сословия. Сын тихвинского купца Григорий Иванович Парихин становится известным русским фольклористом. Знаменитый собиратель русского фольклора И.П. Сахаров публикует в 1839 году в своем труде «Песни русского народа» несколько текстов песен, записанных Г.И. Парихиным в Тихвине. Пять песен были представлены в разделе «Варианты свадебных песен». Новые пять свадебных песен были напечатаны в 1841 году в первом томе «Сказания русского народа» И.П. Сахарова.[7]
Плодотворно сотрудничает Г.И. Парихин с рядом популярных изданий. В 1840 году «Литературная газета» публикует текст записанной им старинной свадебной песни у 60-летней женщины, которая сама слышала её от своей бабки. В журнале «Маяк» в 1840-1842 гг. печатаются предания, заговоры и 300 загадок, собранные в Тихвине.
Тем временем в жизни Г.И. Парихина происходят решительные перемены. Он разоряется, к тому же его преследуют болезни. Купеческий 3-й гильдии сын становится мещанским сыном. В июне 1844 года он предлагает князю В.Ф. Одоевскому свою рукопись, содержащую тысячу русских пословиц за баснословно низкую цену. Дальнейшая судьба тихвинского фольклориста, как и судьба его рукописи, неизвестна.[8]
В последующие годы продолжается изучение фольклора Тихвинского края. В 1852 году адъюнкт Невинский сделал записи тихвинских колыбельных, поступивших в архив Русского Географического общества.[9] Он же отметил особенности «тихвинского наречия» свойственного мещанам и крестьянам Тихвинского уезда в своей статье, размещенной в Новгородских губернских ведомостях в 1853 году.
Вместе с тем уровень культурного самосознания провинциального тихвинского дворянства и чиновников в середине XIX века оставался на невысоком уровне. Об этом свидетельствует факт провала подписки граждан на сооружение памятника в Царском Селе в бывшем Лицейском саду поэту А.С. Пушкину. Подписка, с разрешения императора Александра II, проводилась по всей стране, включая уезды и города Новгородской губернии. Результаты её были неутешительны. Тихвинский городничий штабс-капитан Л.П. Шпаковский отписал новгородскому губернскому начальству: «Докладываю, что на подписку желающих не нашлось». Рапорт датирован январем 1861 года.[10]
Тихвин не был исключением в данной кампании. Подобные доклады последовали с других мест Новгородской губернии. Темп роста популярности произведений А.С. Пушкина в русской провинции был невысок. Для того, чтобы сформировались любовь и уважение к великому русскому поэту понадобились ещё десятки лет тихой провинциальной жизни и постепенный рост грамотности в среде обитателей Тихвинского края.
Отец и дочь Крыловы.
Имена русских литераторов Александра Абрамовича Крылова и его дочери - Надежды Александровны Дестунис - малоизвестны нашим современникам. Поэтическая деятельность А.А. Крылова пришлась на 20-е гг. XIX века, когда в русской литературной жизни блистали имена А.С. Пушкина, В.А. Жуковского, Е.А Баратынского, А.С. Грибоедова и других известных поэтов, на фоне которых литераторы уровня А.А. Крылова составляли группу «младших поэтов». Об их произведениях утверждалось, что они написаны довольно гладко, но не выделяются над уровнем посредственности. Возможно это так, потому что в это время гении не находились в одиночестве – наступал расцвет русской литературы.
В биографии А.А. Крылова полно неточностей и неизвестных страниц. По одним данным он родился 2 (13) декабря 1798 года[11], по другим в 1799 году. Местом рождения принято считать город Вытегру, несмотря на мнение некоторых авторов считающих, что это была усадьба Кулыгино Пашезерского погоста Тихвинского уезда[12].
Отец поэта – Крылов Авраам (Абрам) Егорович был родом из Прионежья и происходил из духовного сословия. Он поступил в Александро-Невскую духовную академию, после окончания которой находился на гражданской службе. Обладал поэтическим даром и поместил несколько стихотворных переложений псалмов в журналах «Иппокрена» и «Новости русской литературы».
В связи с восстановлением в 1802 году Олонецкой губернии, перед А.Е. Крыловым открылись новые перспективы служебного роста. В августе 1804 года он, в чине надворного советника, назначается директором народных училищ губернии. За короткое время им было открыто в различных селениях до 20 сельских училищ, положивших начало новому этапу развития образования в Олонецкой губернии.[13]
22 сентября 1806 года А.Е. Крылов скончался и был похоронен на Зарецком кладбище г. Петрозаводска. Итог его жизнедеятельности был подведен в надписи на могильном камне – «Славу, честь, благородство с жизнью все поглотит бездна вечности времени».[14]
После смерти отца Александр остался с семьей в Петрозаводске, где успешно занимался в Олонецкой губернской гимназии.[15]Дальнейшее образование получил в Санкт-Петербурге в Педагогическом институте, в котором окончил курс в 1816 году.
Недостаток средств заставил юношу искать постоянный заработок. С 1816 по 1821 год он работал в училище глухонемых в Санкт-Петербурге, выполняя обязанности преподавателя (по другим данным – надзирателя). Работать молодому педагогу привелось под руководством известного профессора Ж.Б. Жоффре. Училище располагалось на Выборгской стороне, а с 1820 года на Гороховой улице.
Педагогическая работа не мешала Александру Абрамовичу заниматься литературной деятельностью. Поэтические опыты были успешными, и понемногу начала расти его известность в литературной среде Санкт-Петербурга. С февраля 1817 года он является членом-сотрудником, а с марта 1818 года – действительным членом Вольного общества любителей российской словесности (ВОРЛС). Абсолютная честность, пунктуальность и высокая требовательность к себе и окружающим людям наряду с другими положительными качествами поэта, позволили ему быть вскоре избранным в состав цензурного комитета общества и стать в нем цензором поэзии[16].
Печатным органом ВОРЛС был журнал «Соревнователь просвещения и благотворения». А.А. Крылов публикует в данном журнале свои поэтические работы, главным образом переводы из Вольтера, Делиля и Оссиана в переложении Мильвуа. 26 марта 1818 года на публичном собрании общества поэт прочел романтическое стихотворение «Оскар и Дермид» в вольном переводе на сюжет Оссиана – легендарного кельтского поэта. Стихотворение было напечатано и имело успех у читателей. Росла популярность поэта, бывшего в то время сторонником «французской» литературной ориентации.
В самом начале 1820 года член ВОРЛС поэт Е.А. Баратынский обращается к поэту с литературным посланием, в котором даёт следующую характеристику поэту:
Любви веселый проповедник,
Всегда любезный говорун,
Глубокомысленный шалун,
Назона правнук и наследник!
Трудно сказать насколько приведенные выше строчки соответствовали действительному образу поэта, но сравнение его с римским поэтом Публием Овидием Назоном имело пророческое значение. Образ изгнанника Овидия широко использовался в русской литературе начала XIX века, в том числе К.Н. Батюшковым и А.С. Пушкиным, применительно самим к себе во время вынужденного их нахождения в провинциальной глуши. Возможно, Е.А. Баратынский уже что-то знал о готовящемся переезде А.А. Крылова в деревню.
В этот период расширяется круг знакомств поэта в литературной среде. Он ищет сторонников и полемизирует с противниками своего творчества. В свет выходят стихотворные послания к А.А. Дельвигу, В.К. Кюхельбекеру, Е.А. Баратынскому. 23 января 1819 года А.А. Крылов избирается членом Общества любителей словесности, наук и художеств (ВОЛСНХ, иногда ОЛСНХ). Предложение о вступлении поэта действительным членом общества внес литератор О.М. Сомов. Почти одновременно с А.А. Крыловым в данное общество принимается тихвинец Яков Иванович Бередников, ставший другом поэта.
В 1820 году А.А. Крылов уволился со службы и переехал в имение Кулыгино Пашезерского погоста Тихвинского уезда. С января 1821 года он становится почетным смотрителем Тихвинского уездного училища. На данную выборную должность его избрало тихвинское дворянство, памятуя о педагогической деятельности поэта и его отца. В данном статусе поэт оставался до преждевременной кончины, имея первоначально чин титулярного советника,[17] а затем коллежского асессора.[18] В имении Кулыгино у Александра Абрамовича много времени уходит на хозяйственные и семейные дела.
Однако резкого расставания с Санкт-Петербургом у поэта не произошло. Первые два года он часто посещает столицу. 27 января 1821 года А.А. Крылов читал свои стихотворения «Разлука» и «К-е И-е С… при подарке ей альбома» на очередном заседании ВОЛСНХ. Известно также, что он присутствовал на собрании ВОРЛС 28 февраля 1821 года. На заседании ВОЛСНХ 26 мая 1821 года поэт прочитал два стихотворения : «Вакхические поэты (в альбом А.Е. Измайлову)» и «Послание к Н.И. Уньковскому».
Баснописец, сатирик и журналист А.Е. Измайлов, издатель журнала «Благонамеренный», был литературным противником поэтов А.А. Дельвига и В.К. Кюхельбекера. Поддержка А.А. Крыловым А.Е. Измайлова осложнила отношения с прежними друзьями. В тоже время плодотворного сотрудничества поэта с редакцией журнала «Благонамеренный» не происходит. В последующие два-три года поэт отходит от поэтической деятельности.[19]
Последним её проявлением в данный период является участие поэта в литературных вечерах в доме С.Д. Пономаревой. В них принимали участие многие поэты и писатели Санкт-Петербурга. Хозяйка салона, Софья Дмитриевна, по обычаям того времени вела альбом. Он начинался стихотворением А.Д. Ильичевского, романтика и друга А.С. Пушкина. Далее следовали стихи А.Е. Измайлова, Н.И. Гнедича, Н.О. Остолопова, В.Н. Княжевича, басня И.А. Крылова, стихи В.К. Кюхельбекера, А.В. Поджио, а также рисунки карандашом поэта К.Н. Батюшкова, в том числе его автопортрет.
Поэт А.А. Крылов поместил в альбом элегию, весьма поэтичную, наполненную грустью и глубокой меланхолией, обличавшей его нравственный характер того времени: В подлунном мире все пременно
И блеск не прочен красоты.
Завянут прелести мгновенно
Как ранние весной цветы;
Но красота души не увядает:
Она всегда пленяет нас,
И добрый с ясною улыбкою встречает
Последний жизни час!
Посещение поэтом литературного салона «младших поэтов 20-х годов», прекратилось ещё до его закрытия, вызванного смертью светской красавицы С.Д. Пономаревой 4 мая 1824 года.[20]
В последующие годы поэт не покидает пределы Тихвинского края. Он углубляется в свои семейные дела и в выполнение обязанностей почетного смотрителя тихвинского уездного училища. Поэт предал училищу свою библиотеку и проявлял постоянную заботу о её пополнении. Он также использовал свой педагогический опыт для качественной постановки преподавания в училище. При нем ежегодно проводились торжественные выпускные акты с присутствием общественности и должностных лиц города Тихвина. На них выпускники выступали с собственными речами и сочинениями.[21]
Тихвинское уездное училище в данный период было двухклассным. В 1821-1829 гг. в нем работал в должности штатного смотрителя училища титулярный советник Владислав Александрович Югович, который также преподавал во 2-м классе. Учителями 1-го класса в разные годы были канцелярист Илья Григорьевич Городищенский и коллежский секретарь Иван Фаддеевич Петрусевич. Учителями Закона Божьего были последовательно священник Евфимий Явосемский и протоиерей Михаил Стефановский. К 1827 году В.А. Югович был повышен в чине до коллежского асессора. На должности штатного смотрителя училища его в 1829 году сменил И.Ф. Петрусевич. Со всеми данными лицами А.А. Крылов общался при выполнении обязанностей почетного смотрителя училища.
В круг друзей и знакомых поэта во время пребывания в усадьбе Кулыгино входили местные помещики. В архиве Академии наук среди бумаг Я.И. Бередникова сохранились три письма А.А. Крылова, относящиеся к 1828 году. Среди упомянутых в них личностей можно определить Никифора Никифоровича Унковского, друга поэта с конца 10-х гг. XIX века. После смерти поэта он будет избран на должность почетного смотрителя тихвинского уездного училища. С именем Кирилла Романовича ассоциируется местный пашеозерский дворянин, отставной штаб-ротмистр Унковский, бывший в 1824 году заседателем тихвинского земского суда.
Особые отношения установились у поэта с семейством Римских-Корсаковых. Неоднократно бывал в усадьбе поэта и пользовался его книгами Павел Петрович Римский-Корсаков. Очередное прибытие в Тихвин новгородского вице-губернатора Андрея Петровича Римского-Корсакова в июле 1828 года вызвало у поэта желание вновь непременно встретиться с ним, но, как он сообщает в письме Я.И. Бередникову, «довольно плохое здоровье удержали меня от этой поездки».[22] Известно также, что результатом прежних встреч с семейством Андрея Петровича Римского-Корсакова явилось стихотворение поэта, внесенное в один из альбомов Софьи Васильевны Римской-Корсаковой.[23]
В середине 20-х гг. XIX века А.А. Крылов вновь возвращается к литературным занятиям. В январе 1824 года он пишет председателю ВОЛСНХ поэту А.Е. Измайлову о том, что «…некоторые обстоятельства жизни удаляли меня от Муз, но теперь, возвращаясь к ним снова, я почту приятною обязанностью представлять свои занятия на суд моих почтенных сочленов».[24] Однако сотрудничества с измайловским обществом не получилось.
Друг поэта П.А. Плетнев, учившийся вместе с А.А. Крыловым в педагогическом институте, был искренним ценителем его поэзии. Все эти годы он не оставлял попыток вернуть А.А. Крылова в поэтическую среду. Поэт ответил стихотворным посланием «К Плетневу», в котором утверждал: - «Не слава, а покой мне нужен». Одновременно в 1823-1825 гг. в журналах Полярная звезда», «Соревнователь», «Северные цветы» разворачивается полемика о его творчестве. Несмотря на защиту П.А. Плетневым А.А. Крылова как оригинального поэта, критики в лице А.А. Бестужева, В.К. Кюхельбекера, Е.А. Баратынского отнесли его поэзию в разряд «унылой элегии». А.С. Пушкин, находившийся в ссылке в Михайловском, также дал суровый отзыв о статье П.А. Плетнева и скептически упомянул А.А. Крылова.[25]
Неожиданно поддержал поэта издатель альманаха «Северные цветы» с 1825 года А.А. Дельвиг, с которым он ранее состоял в ВОЛРС. В «Северных цветах» в 1825 году, по настоянию П.А. Плетнева, повторно печатается лучшая из элегий А.А. Крылова «Недоверчивость». В том же альманахе в 1828 году были напечатаны два стихотворения – «К клену (подражание Э. Парни)» и «А.А. К---ой» - ставшие последними произведениями, вышедшими из печати при жизни поэта[26].
Об определенном творческом подъеме к середине 1820-х гг. в жизни А.А. Крылова свидетельствуют его переписка с Я.И. Бередниковым, а позднее и сам археограф. Несмотря на нахождение в провинциальной глуши, поэт систематически знакомится с содержанием периодических изданий. Только в трех его письмах упоминаются такие издания как «Северная пчела», «Сын отечества», «Петербургские ведомости», «Московский вестник», «Северные цветы», произведения А.С. Пушкина, И.Ф. Богдановича, А.Х. Востокова и Вальтера Скотта «История Шотландии». Поэт не только много читает, но и изучает итальянский язык, готовясь к будущим переводам, а также вынашивает планы написания исторического романа с изображением нравов провинциальной России XVII века.
О семейной жизни поэта известно мало. В различных изданиях даются даты рождения его детей. 2 ноября 1827 года в усадьбе Кулыгино родилась дочь Надежда.[27] Сын Константин родился там же 1 апреля 1828 года[28]. Но это биологически невозможно и указанные даты требуют пересмотра. Ещё одна дочь поэта была названа Александрой.[29]
Летом 1828 года в одном из писем к Я.И. Бередникову поэт жаловался на плохое здоровье. Зимой 1828-1829 года он тяжело заболел; болезнь привела к психическому расстройству и слепоте. 14 июля 1829 года А.А. Крылов скончался в имении Кулыгино. Похоронен на кладбище Пашеозерского погоста у каменной церкви Вознесения Господня.
В Провинциальном некрологе приведена, высеченная на могильном камне, надпись: «Путник, узнай! Здесь лежитъ Аонидъ вдохновенный питомецъ. Грудь молодую певца огнь вдохновенiя сжёгъ». К сожалению, могила не сохранилась.
Некролог А.А. Крылова составил Я.И. Бередников. Он был напечатан в петербургском журнале «Северная Пчела» (1829, № 92) и содержал не только биографические сведения, но и характеристику литературного наследия поэта. Литературная среда ухода поэта почти не заметила, для неё он ушел ещё в начале 20-х годов XIX столетия.
Семья поэта после его смерти осталась жить в усадьбе Кулыгино. Воспитанием дочерей и сына занимались мать и бабушка. Впоследствии, Надежда Александровна Дестунис (Крылова) в статье «Чему мы, женщины, учились?» писала: «Мы учились в детстве много и многому, нас посадили за книгу с четырех лет; когда нам было семь или восемь лет, мы просиживали уже за уроками часов по шести в день; мы учились двум …иностранным языкам, …знали наизусть множество стихов. Кроме того, мы умели очень мило танцевать, …бренчать на пианино»[30].
Неброская северная природа, ширь лугов, теряющиеся в заводях светлые струи речки Урьи, пугающая темнота елового леса, белые ночи и февральские вьюги, капли дождя и запахи цветов нашли своё место в душе впечатлительной девочки и спустя годы отразились на её творчестве.
В 1838 году семья Крыловых переехала в Санкт-Петербург. Дети подросли, и им требовалось дать образование. Надежду определили в училище, где она (по её словам) получила массу не нужных ей знаний. Недостаток же необходимых она стремилась получить самостоятельно из книг и журналов. Большое влияние на неё оказали произведения В.Ф. Одоевского, и она решила познакомиться с автором.
В литературно-музыкальном салоне князя В.Ф. Одоевского Надежда Александровна встретила самых выдающихся деятелей литературы и искусства 40-х гг. XIX века. Посещение салона Надеждой Александровной обуславливалось её статусом дочери поэта и концепцией князя В.Ф. Одоевского об объединении писателей, музыкантов и ученых в своём кружке независимо от их положения в обществе.
Общение с творческими людьми положительно сказалось на литературной деятельности Надежды Александровны. Она поняла, что её стихи достаточно слабы, чтобы их доводить до читателя. Известно, что несколько стихотворений были впервые напечатаны лишь после её смерти в журнале «Всемирный труд» (1871, № 2). Основные силы были направлены на создание практических пособий. Были подготовлены «Руководство для наставниц» и «Курс ботаники по Ле Мау», но они не были напечатаны по различным причинам, в том числе вследствие дороговизны изданий. В середине 40-х гг. XIX века литературный салон князя В.Ф. Одоевского превратился в место встречи светских личностей, и в нем Надежде Александровне не нашлось места.
Накануне данных событий у неё умерла мать. Утраты и неудачи отодвинули её от занятий литературным творчеством. Спустя четыре года после смерти матери Надежда Александровна вышла замуж за известного специалиста по греческой филологии Гавриила Спиридоновича Дестуниса.
Вскоре Надежда Александра понесла новую утрату. 2 июня 1854 года скончался её брат - Константин Александрович Крылов в возрасте 22 лет. Он был похоронен рядом с отцом на кладбище Пашеозерского погоста. Столь ранний уход из жизни членов семьи Н.А. Дестунис (Крыловой) после заболевания (дед – 37 лет, отец – 31 год, брат – 22 года) заставляют подозревать о наличие в семействе тяжелой родовой болезни. К тому же спустя несколько лет после смерти брата умерла её сестра Александра.
Потеря близких людей отрицательно сказалась на состоянии здоровья Надежды Александровны, и отодвинула на определенный период от занятий литературной деятельностью. Кризис был преодолен к концу 50-х гг. XIX века, когда начался период её плодотворной писательской деятельности, продлившийся немногим более семи лет.
В 1859 году Надежда Александровна издала книгу под названием: «Деревня. Рассказы для юношества о сельской природе и быте». Книга имела успех, так как ранее в русской литературе почти ничего подобного не было. Юный читатель мог почерпнуть из книги обширные сведения о среде обитания и особенностях крестьянского быта северорусской деревни, окружающей растительностью и животным миром, с циклом сельскохозяйственных работ и особенностями обычных природных явлений. Выдающийся критик шестидесятых годов XIX века Н.А. Добролюбов дал данному произведению две положительные рецензии[31], размещенные в журналах «Современник» и «Журнал для воспитания».
В том же году Надежда Александровна поместила в журнале «Русская Беседа» (1859, № 3) статью «Чему мы, женщины, учились?». Данное исследование было подписано псевдонимом «Надежда Д…». Другие свои произведения она чаще всего подписывала, в память об отце, как «Надежда Александровна Крылова». Опубликованная статья приобрела полемический характер и сделала Н.А. Дестунис активной участницей движения за женское образование в России.
В 1861 году она напечатала книгу: «Сборник русских пословиц и песен». Данное произведение также предназначалось для молодого поколения, которое росло в удалении от простого народа. Просветительская направленность творчества Н.А. Дестунис была вновь подчеркнута публикацией в 1864 году в газете «День» статьи «Как учить простой народ?».
Состояние здоровья Надежды Александровны продолжало ухудшаться. Она скончалась 13-го мая 1866 года. Её некролог был помещен в «Иллюстрированной газете» (1866, № 27) и в официальном издании «Месяцеслов на 1867 год» (Стр. 98). Лучшая книга писательницы «Сказки и рассказы для детей» была опубликована в Санкт-Петербурге лишь в 1882 году. Часть произведений Надежды Александровны так и осталась неопубликованной, в том числе большинство её стихов, первые опыты которых были одобрены русской поэтессой Е.П. Ростопчиной.
Усадьба Кулыгино Лукинской волости Тихвинского уезда некоторое время сохранялась за семьей Дестунис. Впоследствии она была продана и в 1910 году принадлежала некоему А.Ф. Кузнецову[32].
След в истории русской литературы отца и дочери Крыловых сохраняется до сих пор. Творчество А.А. Крылова ассоциируется со временем расцвета романтических элегий, а мысли изложенные детской писательницей и педагогом Н.А. Дестунис (Крыловой) актуальны до сих пор. Совсем по-современному звучат её слова, обращенные к русским женщинам: «…общественного благоустройства не может быть без благоустройства семейного. Теперь Русскому обществу нужнее, чем когда - либо не женщины космополитки, а русские женщины во всем прекрасном значении этого слова, женщины с теплою, сочувствующею душою, с прямым, ясным взглядом на жизнь, с живым, искренним чувством веры и с живой любовью к своей православной Родине»[33].
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 592; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!