Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX. 99 страница
Баочай не приняла близко к сердцу эту печальную новость, только сказала:
– Недаром говорит пословица: «Утром ясно, вечером пасмурно, утром счастье, вечером – горе». Так уж, видно, было им суждено в прежней жизни! Жаль, конечно, что не пришлось вам отблагодарить Сянляня. Невеста умерла, жених исчез, и теперь остается лишь предать дело забвению. Скоро двадцать дней, как старший брат вернулся из Цзяннани, надо подумать, как распродать привезенные им товары. И приказчиков отблагодарить. Несколько месяцев кряду они, не жалея сил, помогали брату. Неплохо бы устроить для них угощение. Не то нас обвинят в неблагодарности.
Пришел Сюэ Пань. Лицо его было мокро от слез.
– Мама, ты слышала про Саньцзе и Сянляня? – вскричал он, всплеснув руками.
– Только сейчас узнала, – ответила тетушка Сюэ, – мы с Баочай как раз говорим об этом.
– А что Сянлянь ушел с каким-то монахом, ты тоже знаешь? – спросил он.
– Это совсем уже странно! – промолвила тетушка Сюэ. – Я считала господина Сянляня человеком разумным. Как же мог совершить он подобную глупость?! Вы с ним все же друзья, родных у него здесь нет, и твой долг его разыскать. Где-нибудь они с монахом в ближайшем храме или кумирне, уйти далеко не могли.
– Напрасно вы так думаете! – усмехнулся Сюэ Пань. – Едва узнав об исчезновении Сянляня, я вместе со слугами бросился на поиски, но его и след простыл. Кого только я ни спрашивал, никто его не видел.
|
|
|
– Как знать, быть может, Сянлянь нашел надежное пристанище. Главное, что свой долг ты выполнил, искал где только можно, а теперь пора заняться торговлей и подумать о собственной женитьбе. Ведь у нас в семье нет главы, обо всем надо самим заботиться, каждую мелочь предусмотреть. Вот и сестра говорит, что вернулся ты давно, а товары так и лежат непроданными. И приказчиков мы до сих пор не отблагодарили, а они проехали с тобой добрых две-три тысячи ли, сил не щадили, а сколько тягот и опасностей испытали!
– Ты права, мама, – согласился Сюэ Пань. – Сестрица очень предусмотрительна! Но у меня самого голова пухнет от дел. Последние дни как раз рассылал товары по лавкам. А тут еще эта история с Лю Сянлянем! Давайте сейчас же выберем день и разошлем приказчикам приглашения.
– Делай как знаешь, – сказала тетушка Сюэ.
Не успела она это произнести, как появился мальчик-слуга и доложил:
– Старший управляющий господин Чжан прислал два сундука с вещами и велел передать: в сундуках личные вещи господина, в список товаров не включены. Сундуки стояли за множеством тюков, и вытащить их было невозможно, пока не разгрузили весь товар. А разгрузили только накануне. Потому и запоздали с присылкой сундуков.
|
|
|
В это время слуги втащили в комнату сундуки из пальмового дерева.
– А-а-а! – вскричал Сюэ Пань. – Как же я забыл! Ведь тут подарки для тебя, мама, и для сестрицы! Спасибо, что приказчик их прислал! Сам бы я ни за что не вспомнил.
– Благодарю тебя, – насмешливо произнесла Баочай. – Хорошо, что ты упаковал наши подарки отдельно, не то пришлось бы ждать конца года! Теперь я вижу, как ты внимателен!
– Не иначе как в пути у меня вытряхнуло память! – отшутился Сюэ Пань. – До сих пор не могу в себя прийти!
Все рассмеялись, а Сюэ Пань приказал девочке-служанке:
– Скажи слугам, чтобы оставили вещи в комнате.
– Что же там, в этих сундуках, так тщательно упакованных и перевязанных? – поинтересовалась тетушка Сюэ.
Сюэ Пань приказал слугам открыть один сундук. Чего там только не было! И шелка, и атлас, и сатин, и парча, всякие заморские вещицы для обихода.
– Во втором сундуке – все для сестренки, – сказал Сюэ Пань и открыл крышку.
Заглянув внутрь, женщины увидели кисти, тушь, писчую бумагу, мешочки для благовоний, четки, веера, подвески для вееров, пудру, помаду. Были там самодвижущиеся человечки, застольные игры, наполненные ртутью фигурки – положишь такую фигурку, а она поднимается; фонарики, кукольный театр в ящике, обтянутом черным шелком, и небольшая глиняная статуэтка – изображение Сюэ Паня. Сходство было так велико, что Баочай от восторга утратила интерес ко всему остальному. Держа статуэтку в руке, она смотрела то на нее, то на брата и хохотала.
|
|
|
Затем Баочай велела служанкам отнести сундук с ее подарками в сад Роскошных зрелищ, поболтала с матерью и братом и тоже вернулась в сад.
Тетушка Сюэ вынула из второго сундука все содержимое, разобрала, аккуратно разложила, позвала Тунси и велела ей отнести кое-что матушке Цзя, госпоже Ван и остальным. Но рассказывать об этом мы не будем, а вернемся к Баочай.
Придя в сад, она разобрала сундук, часть вещей оставила себе, а остальное решила подарить сестрам. Кому тушь, кисти и бумагу, кому – мешочки для благовоний и веера с подвесками, кому – помаду, пудру и масло для волос или разные безделушки. Больше всех подарков досталось Дайюй. Их разносила Инъэр, а помогала ей одна из старух, бывших в услужении.
От сестер одна за другой приходили служанки и говорили:
– Наши барышни очень довольны подарками и непременно придут вас лично благодарить.
Что же до Дайюй, то она загрустила, все вещи были привезены с ее родины, и девочка вспомнила, что она сирота и ей приходится жить у родственников.
|
|
|
Цзыцзюань сразу все поняла. Она научилась читать в душе Дайюй и принялась ее уговаривать:
– Здоровье у вас слабое, барышня, только на лекарствах и держитесь. После болезни еще не окрепли. Вам бы радоваться подаркам, а вы огорчаетесь! Узнает барышня Баочай – расстроится. Ведь она любит вас! И наши госпожи тоже. Они все делают, чтобы вы поправились, приглашают самых лучших врачей! А вы плачете и плачете, здоровье губите! Давно ли вам полегчало? И старую госпожу заставляете волноваться! А болеете вы оттого, что постоянно тревожитесь, покоя себе не даете.
В это время со двора донесся голос служанки:
– Пожаловал второй господин Баоюй.
– Пусть войдет! – крикнула Цзыцзюань, но Баоюй уже стоял в дверях.
Дайюй пригласила Баоюя сесть, а он, заметив слезы на ее лице, спросил:
– Что с тобой, сестрица?
– Ничего, – улыбнулась Дайюй.
Цзыцзюань, вытянув трубочкой губы, незаметно кивнула на столик возле кровати, где лежали подарки.
– О! Сколько у тебя всякой всячины! – вскричал Баоюй, глянув на столик. – Уж не собираешься ли ты открыть лавку?
Дайюй промолчала.
– Лучше бы не спрашивали, – рассмеялась Цзыцзюань. – Это подарки барышни Баочай, а моя барышня как их увидела, так и расстроилась.
Баоюй и сам обо всем догадался, но как ни в чем не бывало с улыбкой сказал:
– А я думаю, твоя барышня расстроилась потому, что ей мало подарков прислали… Успокойся, сестрица! На будущий год мои люди поедут в Цзяннань и привезут тебе целых два корабля подарков, чтобы ты не плакала.
Дайюй понимала, что Баоюй искренне желает ее утешить, и не стала сердиться, только сказала:
– Может быть, я и глупа, но не настолько, чтобы расстраиваться из-за каких-то подарков. Я не ребенок… Откуда тебе знать, почему я грущу?!
Из глаз ее хлынули слезы.
Баоюй сел рядом с Дайюй и, беря со столика вещицу за вещицей, не переставал восхищаться, стараясь отвлечь Дайюй от печальных мыслей:
– Великолепная безделушка! Как называется? Какая тонкая работа! – И добавлял: – Пусть стоят на виду. А эту можно поставить на столик, она куда изящнее некоторых старинных безделушек.
Дайюй улыбнулась:
– Хватит болтать, пойдем лучше к сестре Баочай!
– Да, да, – обрадовался Баоюй, понимая, что Дайюй необходимо немного рассеяться. – Надо поблагодарить сестру за внимание.
– Церемонии между сестрами ни к чему, – возразила Дайюй. – Просто интересно послушать, что расскажет Сюэ Пань о прославленных исторических местах на юге, которые посетил. Для меня это все равно что побывать на родине!
Глаза ее опять покраснели. Но Баоюй уже поднялся с места, и Дайюй ничего не оставалось, как отправиться вместе с ним.
Тем временем Сюэ Пань разослал приказчикам приглашения, и на следующий день они явились на пиршество. Прежде чем сесть за стол, поговорили о торговых делах, Сюэ Пань наполнил всем кубки, тетушка Сюэ поздравила со счастливым возвращением из дальних краев.
– За столом не хватает двух добрых друзей, – заметил один из приказчиков. Все удивились:
– Кого же?
– Как кого? Господ Цзя Ляня и Лю Сянляня, названого младшего брата нашего господина.
Тут все обратились к Сюэ Паню:
– Почему бы их и в самом деле не пригласить?
Сюэ Пань нахмурился:
– Второй господин Цзя Лянь два дня назад уехал в округ Пинъань. А с Лю Сянлянем случилось такое, чего еще и не бывало в Поднебесной! Где он сейчас – неизвестно, в одном я уверен: величают его «праведник Лю».
– Вот это новость! – вскричали гости, после чего Сюэ Пань поведал историю Лю Сянляня во всех подробностях, чем немало удивил собравшихся.
– Вот оно что! Неспроста, выходит, говорят: «Приходил монах и увел кого-то с собой». Другие шепчут: «Словно ветром сдуло…» А нам невдомек, о ком речь. Можно бы разузнать, но времени не было. Да и кто мог поручиться, что это – не болтовня? Знали бы, что да как, отговорили бы Лю Сянляня от этой затеи.
– Глупости все это! – возмутился один из приказчиков.
– Глупости? – удивились гости.
– Господин Лю Сянлянь человек умный, с какой стати согласится он идти за каким-то монахом? Он сильный, прекрасно владеет оружием, мог и прикончить монаха, дабы не смущал его своим колдовством.
– Очень даже возможно! – согласился Сюэ Пань. – Неужто никто не способен одолеть колдуна?
– А вы не искали названого брата? – спросили у Сюэ Паня.
– Искал, и в городе и за городом, – со вздохом отвечал он. – Но поиски оказались тщетными!
Он сидел грустный и молчаливый. Задерживаться было неловко. Гости выпили еще по нескольку кубков вина, закусили и стали расходиться.
Между тем Баоюй и Дайюй пришли к Баочай.
– Сестра, – сказал Баоюй, – скольких трудов стоило твоему старшему брату привезти эти подарки, а ты раздаешь их…
– Ничего особенного он не привез, – перебила его Баочай. – Но все привезенное из других краев всегда в диковинку.
– В детстве подобные безделушки не привлекали моего внимания, – заметила Дайюй, – но сейчас я на них посмотрела совсем другими глазами.
– Ничего удивительного! – промолвила Баочай. – Знаешь пословицу: «На чужбине дорога всякая мелочь, привезенная с родины»?
– Если и в будущем году твой старший брат поедет туда, пусть привезет побольше разных вещичек! – попросил Баоюй.
– Ты для себя проси, – в упор поглядев на него, крикнула Дайюй, – а о других не заботься. Я думала, он хочет тебя благодарить, сестра, – обратилась она к Баочай, – а он, оказывается, пришел заказывать для меня подарки!
Она произнесла это таким тоном, что Баочай и Баоюй невольно рассмеялись.
Беседа приняла непринужденный характер. Незаметно разговор перешел на болезнь Дайюй, и Баочай стала давать ей советы:
– Когда почувствуешь себя плохо, сестрица, прогуляйся немного, это полезнее, чем сидеть в доме. Помнишь, недавно у меня от слабости даже жар начался и я пролежала два дня? Погода нынче нездоровая, и, чтобы не заболеть, надо побольше двигаться!
– Кто же против этого возражает, сестра? – сказала Дайюй.
Они посидели еще немного и разошлись. Баоюй проводил Дайюй до павильона Реки Сяосян и вернулся к себе.
Когда Цзя Хуань получил подарки от Баочай, наложница Чжао очень обрадовалась.
«Недаром Баочай считают доброй, щедрой и обходительной, – подумала она. – Сколько же, интересно, вещей привез ее брат? Ведь она всех одарила! Даже нас, несчастных. Неизвестно только, кому больше перепало, кому меньше. А эта девчонка Дайюй не только не подарит нам ничего, но и в сторону нашу не глянет!»
Она принялась разглядывать подарки и вдруг подумала о том, что Баочай доводится родственницей госпоже Ван. Неплохо бы пойти к госпоже Ван, похвалить ее племянницу за доброту, а заодно очернить других, ужалить, подобно скорпиону. Она собрала подарки, побежала к госпоже Ван и сказала:
– Взгляните! Это подарки барышни Баочай моему Цзя Хуаню! Я так ей благодарна! Она молода, но внимательна и заботлива, как и полагается девушке из знатной семьи. Не удивительно, что старая госпожа да и вы тоже не устаете ее хвалить! Я не дерзнула принять подарки, не показав их прежде вам, чтобы и вы порадовались!
Госпожа Ван сразу догадалась, куда клонит наложница Чжао, но ведь не прогонишь ее, и пришлось госпоже Ван слушать чушь, которую та несла.
– Можешь принять подарки и отдать Цзя Хуаню, – сказала госпожа Ван, когда наложница наконец умолкла.
Куда девалось хорошее настроение Чжао! Ведь, как говорится, ткнули носом в известь. С плохо скрываемой яростью она покинула комнату, мысленно проклиная все и всех.
Вернувшись домой, Чжао в сердцах бросила вещи на пол:
– Да что же это такое творится!..
Женщина бессильно опустилась на стул и погрузилась в печальные размышления.
Инъэр тем временем успела разнести подарки, вместе со старухой вернулась домой и передала Баочай от всех благодарность и ответные подарки. Когда старуха ушла, Инъэр прошептала на ухо Баочай:
– Я только что от второй госпожи – супруги господина Цзя Ляня – она чем-то разгневана. Я отдала ей подарки, а уходя, потихоньку спросила Сяохун, в чем дело. Та мне сказала: «Не знаю. Вторая госпожа вернулась от старой госпожи в плохом настроении, позвала Пинъэр и о чем-то с ней разговаривала». Произошло, видимо, что-то важное. Вы, барышня, не слышали?
Баочай задумалась, но даже представить себе не могла, чем расстроена Фэнцзе.
– У каждого свое, – сказала она. – Что нам за дело? Налей-ка лучше мне чаю!
Инъэр больше ничего не сказала и пошла наливать чай.
Теперь вернемся к Баоюю. Проводив Дайюй, он на обратном пути думал о том, что она сирота и в целом свете у нее никого нет. Домой он вернулся расстроенный, и ему захотелось обо всем рассказать Сижэнь, но дома оказались только Цювэнь и Шэюэ.
– А Сижэнь где? – спросил он.
– Наверное, во дворе, – ответила Шэюэ. – Куда она денется? Минуты не можешь прожить без Сижэнь.
– Знаю, что никуда не денется! – улыбаясь, промолвил Баоюй. – Но мне хотелось ей рассказать, как загрустила барышня Линь Дайюй, получив подарки от барышни Баочай. Ведь все они привезены с ее родины и вызвали много тяжелых воспоминаний. Сижэнь могла бы утешить барышню Линь Дайюй.
Тут в комнату вошла Цинвэнь и обратилась к Баоюю:
– Вы здесь? И опять кого-то собираетесь утешать?
Баоюй рассказал ей о своем разговоре с Дайюй.
– Дело в том, что Сижэнь сейчас у госпожи Фэнцзе, а потом навестит барышню Линь Дайюй.
Баоюй немного успокоился, взял чашку чая, отпил глоток, отдал чашку служанке и прилег. На душе снова стало тревожно.
А теперь расскажем о Сижэнь. Она занималась вышиванием, когда вдруг вспомнила, что Фэнцзе нездоровится и надо ее навестить.
– Присматривай за домом, – наказала она Цинвэнь, – служанок всех сразу не отпускай. Баоюю что-нибудь может понадобиться.
– Выходит, ты одна о нем заботишься, а мы даром едим хлеб! – воскликнула Цинвэнь.
Сижэнь не ответила, только засмеялась и вышла.
У моста Струящихся ароматов внимание ее привлекли лотосы. Они так густо разрослись, что укрыли собой весь пруд. Некоторые уже отцвели – стоял конец лета, – и на смену им распускались новые, алея на фоне яркой зелени листьев.
Сижэнь невольно залюбовалась ими, как вдруг заметила, что кто-то у виноградной решетки машет метелкой. Подойдя поближе, она узнала мамку Чжу.
Старуха тоже заметила девушку и, выбежав ей навстречу, захихикала.
– Что это вы, барышня, такое время выбрали для гуляния?
– Почему бы мне и не погулять? – сказала Сижэнь. – Я иду ко второй госпоже. А ты что здесь делаешь?
– Насекомых гоняю, – ответила старуха. – Дождей нет, вот их и развелось видимо-невидимо. Сколько винограда попортили! Особенно жучки. Вы и представить себе не можете, до чего вредные! Прогрызут несколько виноградинок, сок из них на остальные капает, и они гниют! Смотришь, целая гроздь испорчена! Взгляните, сколько ягод на землю упало, пока мы тут с вами болтали!
– Напрасно стараешься, всех насекомых все равно не разгонишь, – промолвила Сижэнь. – Попроси лучше какого-нибудь торговца принести мешочки из тонкой материи. Наденешь на каждую гроздь, сквозь них воздух легко проникает – виноград не испортится!
– Вы, конечно, правы, барышня, – согласилась старуха. – Но откуда мне знать такие премудрости, если я только в этом году начала заниматься хозяйством?
Она улыбнулась и продолжала:
– Виноград хотя и подпорчен, все равно очень вкусный. Хотите отведать?
– Как можно! – вскричала Сижэнь. – Даже недозревшие фрукты нельзя пробовать до хозяев. А созревшие тем более. Столько лет служишь в доме, а правил не знаешь!
– Я так обрадовалась встрече с вами, – сказала мамка Чжу, – что забыла о правилах, уж очень хотелось вас угостить!
– Не огорчайся, – успокоила ее Сижэнь, – главное, чтобы вы, пожилые, не подавали дурной пример молодым!
Едва войдя во двор, где жила Фэнцзе, Сижэнь услышала ее голос, доносившийся из окна:
– Милосердное Небо! Я томлюсь в комнате, а меня еще называют злодейкой!
Сижэнь сразу поняла, что случилась какая-то неприятность, и, не решаясь войти, громко крикнула:
– Сестра Пинъэр!
Пинъэр тотчас откликнулась и вышла.
– Вторая госпожа Фэнцзе дома? – осведомилась Сижэнь. – Как она себя чувствует?
Они вместе вошли в комнату. Фэнцзе лежала на кровати, притворившись спящей. Но, увидев Сижэнь, приподнялась и с улыбкой сказала:
– Мне уже лучше. Спасибо за заботу! А поболтать почему не приходишь?
– Не хочу вас тревожить. Ведь вы нездоровы. Если все вас начнут навещать, не будет покоя.
– Пустяки, – возразила Фэнцзе. – Другое дело, что тебе нельзя отлучаться надолго. У Баоюя, конечно, много служанок, но им без тебя не управиться! Я и так знаю, что ты меня любишь. Иначе не спрашивала бы Пинъэр обо мне.
Она велела поставить у кровати скамеечку, чтобы Сижэнь могла сесть. Фэнъэр подала чай.
Завязалась беседа. Вдруг вошла девочка-служанка и на ухо шепнула Пинъэр:
– Приехал Ванъэр, дожидается у вторых ворот!
– Знаю, – тихо ответила Пинъэр. – Только не надо ему стоять у ворот.
Сижэнь поняла, что ей нужно уйти, и, сказав еще несколько слов, поднялась.
– Будет время, заходи, поболтаем, хоть развлечешь меня немного! – сказала Фэнцзе и, помолчав, обратилась к Пинъэр: – Проводи сестру!
Выходя, Сижэнь заметила, что девочки-служанки, которые были в комнате, замерли в ожидании. Что происходит, Сижэнь так и не поняла.
А Пинъэр, проводив ее, вернулась и доложила:
– Я не хотела пускать Ванъэра при Сижэнь и велела ему подождать. Каковы будут ваши распоряжения, госпожа?
– Пусть войдет! – небрежно бросила Фэнцзе.
Пинъэр приказала девочкам-служанкам позвать Ванъэра.
– Что же ты все-таки слышала? – спросила Фэнцзе, продолжая прерванный разговор.
– Вот что мне слово в слово сообщила служанка, – отвечала Пинъэр. – Она сказала, что была у вторых ворот, когда услышала разговор наших слуг: «Наша новая госпожа и красивее, и добрее госпожи Фэнцзе!» Тут Ванъэр или кто-то другой прикрикнул на них: «Какая еще новая госпожа! Берегитесь! Узнает кто-нибудь, укоротят вам язык!»
– Ванъэр дожидается! – доложила девочка-служанка.
– Пусть войдет! – усмехнулась Фэнцзе.
Девочка откинула дверную занавеску.
Ванъэр остановился у входа, поклонился Фэнцзе, справился о ее здоровье и встал навытяжку.
– Подойди-ка сюда! – поманила его Фэнцзе. – Я хочу кое-что у тебя спросить.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 196; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!