Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 11 страница
– Я хочу развестись с тобой.
Мохабу стало не хватать воздуха. Все это уже было. Не может быть, чтобы это повторилось. Сейчас, когда он уверен в ее чувствах, которые разделяет душой и телом.
– Джала, ты можешь шутить на любую тему, но не на эту. – Когда она не ответила, он посмотрел ей в глаза. – Ты не можешь говорить об этом всерьез! Почему? Зачем?
– Я лишь поступаю так, как мы условились.
– Неужели ты хочешь того, чего хотела полгода назад! Лишь прошлой ночью, любимая… Ты пылала в моих объятиях.
– Ты прекрасно знаешь, что я никогда не могла сопротивляться своему влечению. Но сейчас мне придется. Этому пора положить конец.
– Ты любишь меня!
– Я никогда этого не говорила.
Мохаб молчал. Открытие поразило его в самое сердце. Джала действительно никогда не говорила ему о любви. Он мог лишь догадываться о ее чувствах, делать выводы из ее поступков и страсти, с которой она отвечала на его ласки. Но Мохаб отказывался поверить ей.
– Даже если ты не испытываешь того, что испытываю к тебе я, но продолжаешь желать меня, зачем уходить?
Она отвела глаза.
– А если ты давно решила меня оставить, к чему было то, что произошло прошлой ночью? Решила переспать со мной в последний раз?
Джала поднялась:
– Мохаб, давай не будем усложнять и без того непростую ситуацию.
Опять! Она повторила те слова, которые произнесла, когда оставила его впервые.
Мохаб, почти парализованный, не сводил с нее глаз.
|
|
|
Дойдя до двери, Джала обернулась:
– Я поживу в Джударе, пока ты не закончишь процедуру развода. Пожалуйста, не пытайся связаться со мной. Прощай.
– Это ты надоумил ее?
Наджиб встал, когда Мохаб подобно торнадо ворвался в его приемную. Принц подался вперед и оперся о безупречно отполированный письменный стол.
– Полагаю, ты говоришь о Джале?
– Наджиб, я на грани. Еще немного – и я лишусь рассудка и больше не буду нести ответственность за свои действия.
– Король или нет, ты все же сейчас на моей территории. Маловероятно, что после таких угроз ты сможешь выйти отсюда как ни в чем не бывало.
– Я не угрожаю, но предупреждаю. Если ты – причина того, что Джала покинула меня…
Наджиб выпрямился, на его лице расплылась улыбка мрачного удовлетворения.
– Неужели она это сделала? Так для нее лучше. Джале вообще не следовало возвращаться к тебе.
– Наджиб, клянусь… – Раздражение Мохаба иссякло. – Значит, ты был не в курсе относительно ее планов?
– Неужели ты столь невысокого мнения о женщине, на которой женился? Неужели ты думаешь, что кто‑то способен подбить ее на подобный поступок?
– Нет, но… – Мохаб тяжело опустился в кресло и закрыл лицо руками. Темнота окутала его. – Не знаю. Я не в состоянии трезво рассуждать. Без устали я искал причину того, почему она снова бросила меня, хватался за любые зацепки, какими бы безумными они ни были. – Он поднял глаза на Наджиба, взгляд которого был лишен сострадания. – Наджиб, я не смогу жить без нее.
|
|
|
– Мохаб, если бы я не знал правду, тотчас же бросился бы помогать тебе. Но мне известно все, так что прекрати спектакль. Поскольку Джала более не связана с тобой священными узами брака, ничто не заставляет меня сдержать обещание.
– Какое обещание?
– Не быть тебе врагом. Теперь я стану им. Мохаб, я прекрасно понимал, что она была лишь пешкой в твоей игре. Но я не мог препятствовать этому, поняв, что Джала осознает это. Позже всем начало казаться, что ваш брак был настоящим – счастливый союз двух влюбленных людей. – Наджиб зло сощурился. – Но если она ушла от тебя, ты, вероятно, нанес ей страшное оскорбление. И за одно это я готов тебя уничтожить.
– Да о чем ты говоришь?!
– О том, как ты подставил ее в прошлом. Джала взяла с меня слово никогда не переходить тебе дорогу. Она хотела перевернуть страницу и начать жизнь с чистого лица. До сего момента я беспрекословно выполнял ее просьбу.
Мохаб покачал головой.
– Мне известно, что ты ей рассказал. Именно поэтому она оставила меня шесть лет назад. Джала сообщила мне об этом при первой встрече после разлуки. Именно поэтому я решил, что и в этот раз она покинула меня из‑за тебя. Вернее, из‑за того, что ты мог ей рассказать. – Он судорожно вздохнул. – Из‑за этого и… из‑за постоянного опасения, что когда‑то давно я встал между вами, растоптал чувства, которые вы испытывали друг к другу.
|
|
|
– Неужели ты думаешь, что, если бы мы любили друг друга, она вернулась бы в твою постель? – презрительно бросил Наджиб.
– Я говорил об опасении, а не о подозрении. Джала – одна из самых выдающихся женщин.
– Да, это так. Наша дружба с ней закалена ужасным событием, которое нам довелось пережить вместе. Оно сплотило нас, объединило наши души. Но, как я много раз повторял моему отцу, нас никогда не связывали романтические чувства. Если бы я любил Джалу, не стал бы скрывать это.
– Именно поэтому я схожу с ума. Если верить словам Джалы, ее поступкам, я прощен, и теперь она любит меня, даже если в прошлом это было не так.
– Она любила тебя и тогда. Джала солгала – исключительно для того, чтобы ты не понял, как дорог ей, как глубока ее любовь.
Мохаб посмотрел на Наджиба и почувствовал, как сердце болезненно сжалось в груди. Если это правда, он причинил Джале больше страданий, чем мог себе представить. Чудо, что эта женщина была с ним так долго. Неужели она наконец отомстила ему?
|
|
|
Но… нет. Только не Джала. Она не способна на месть.
– Когда я рассказал ей правду, Джала притворилась, что ты не особенно преуспел в ее соблазнении, – продолжал Наджиб. – Потом мы с ней столкнулись в Колумбии во время миссии, и я узнал, что она была беременна. Вот тогда я осознал всю глубину твоей низости…
Так Наджиб нанес свой последний удар.
К тому времени, когда шасси его самолета коснулись взлетной полосы международного аэропорта Джудара, Мохаб окончательно лишился рассудка. Приветствуя его, Камал лишь сказал, что ему безразлично, каким способом, но Мохаб должен разрешить эту проблему, в противном случае он станет его врагом до скончания времен.
Мохаб, в свою очередь, попросил не вмешиваться в его разговор с женой.
Он вошел в апартаменты и тотчас увидел Джалу. Она стояла спиной к нему, смотрела на цветущий сад и даже не обернулась, услышав звук открывающейся двери.
– Мохаб, я просила тебя не искать встречи со мной.
– Я чуть не лишился разума, когда не мог разыскать тебя. Теперь мне стало понятно, почему. Ты сделала все возможное, чтобы этого не случилось. Чтобы я не узнал о том, что ты носила под сердцем моего ребенка.
– Ты говорил с Наджибом… – Джала прерывисто задышала. – Но ты не прав. Я исчезла, опасаясь скандала. Я не думала, что наши пути снова пересекутся.
Теперь Мохаб знал, какую именно рану в ее душе ему предстоит залечить.
– Что случилось с ребенком?
– Думаешь, я отказалась от него?
От него?
Это мог быть его сын. Мохаб почувствовал себя так, словно в него всадили острый клинок и повернули несколько раз.
– Боюсь, ты потеряла его. Как именно это случилось?
– В Колумбии, во время миссии, сошел сель. Мы ехали как раз вдоль горного хребта. Джип перевернулся, один пассажир погиб, а я потеряла ребенка. Я была на седьмом месяце.
Каждое ее слово ранило больнее пули.
– Ты ненавидела меня так сильно, что не пожелала сообщить о своей беременности?
– Я не думала, что хоть немного дорога тебе. Не думала, что моя беременность будет иметь для тебя значение, равно как и потеря ребенка.
Мохаб зажмурился. В своих самых страшных мыслях он не мог представить, сколько боли ей пришлось пережить.
– Поэтому ты покинула меня теперь? Потому что до сих пор не веришь, что я дорожу тобой?
– Я оставила тебя потому, что у нас был договор.
Мохаб ринулся ей навстречу, каждая клеточка его тела опалилась огнем, когда он сжал Джалу в объятиях.
– К черту договор! Я не думал об этом, когда делал тебе предложение. Я люблю, боготворю тебя, желаю быть с тобой каждой частичкой своего тела. Ты в моем сердце. Ты – мое сердце. Я не могу жить без тебя.
Джала вырвалась, черты ее лица были искажены болью, голос полон слез.
– Ты не имеешь права говорить так. Ты не простой человек, ты – принц, а в скором времени станешь королем. Тебе понадобится наследник. Наследник, которого я не могу тебе дать.
Мохаб смотрел на нее; догадки, словно детали мозаики, складывались в ужасающую картину.
Джала подтвердила его худшие опасения:
– Доктора сказали, что выкидыш на таком позднем сроке нанес моему организму непоправимый вред. Мохаб, я больше никогда не смогу иметь детей.
Вот он – тот страшный секрет, которым она не поделилась с ним. Это было объяснением всех ее поступков, причиной той боли, которую она носила в себе, а он ни о чем не подозревал. Потеря ребенка была не просто утратой, но глубокой незаживающей раной, вечным шрамом. Джала потеряла их ребенка и всякую надежду родить еще одного.
Мохаб смотрел, как ее глаза наполнились слезами, влажные ручейки заструились по щекам, плечи затряслись.
Что мог он сделать, чтобы облегчить ее страдания?
Собственный голос доносился до мужчины словно издалека.
– Мне не нужен наследник, любимая. Я не унаследовал титул, я был избран королем, и когда придет время, я сложу с себя полномочия и передам трон тому, кто будет этого заслуживать.
Дрожащими руками Джала утерла слезы:
– Нет, тебе нужен наследник. Алайя сказала, что король Хасан не станет подписывать договор, пока не поймет, что причина, по которой он благословил наш брак – наследник, – скоро заявит о себе. Он не тревожится лишь потому, что думает, что мы умышленно откладываем рождение ребенка.
Мохаб больше не мог сдерживаться.
– Пусть они идут к черту! Все – Йарир, Джудар, мой дядя! Все, чего я когда‑либо желал, – ты.
– Нельзя так говорить. Теперь, когда ты стал королем, твоя обязанность – поддерживать мир и процветание в Йарире. Именно я – твое главное препятствие на пути к этой цели.
– Я в состоянии поддерживать мир на вверенных мне землях, не поддаваясь влиянию каких бы то ни было допотопных традиций. Я вспомнил о них, только когда понял, что с их помощью могу вернуть тебя.
Джала покачала головой. Слезы заструились по ее щекам еще быстрее.
– Даже если так, ты всегда мечтал о настоящей семье…
– У нас уже была семья – ты, я и наши пушистые питомцы. Если захочешь, мы можем завести еще кошек. А если ты решишься, мы все‑таки попробуем родить ребенка. Диагноз врачей – еще не приговор…
– Я не пыталась защититься от нежелательной беременности, когда мы с тобой занимались любовью. Ничего не вышло. Больше нет никакой надежды.
– Но, возможно, у нас появится шанс, если мы предпримем некоторые дополнительные меры… Но если ты будешь против или у нас ничего не получится – для меня это не важно.
– Мохаб, я не могу лишить тебя возможности стать отцом, не могу лишить тебя вообще чего бы то ни было…
– Но, любимая, я готов отказаться от всего, лишь бы быть с тобой.
Джала так быстро замотала головой, что слезы брызнули на Мохаба. Он обхватил ладонями ее лицо и приблизил к себе. Ему было необходимо убедить Джалу остаться с ним, не лишая их общего будущего.
– Ты носила под сердцем моего ребенка, питала и лелеяла его всем своим существом. Джала, ты желала быть его матерью, любила, хотя ошибочно полагала, что я никогда не хотел быть с тобой. А меня не было рядом…
– Но это я, я первая оттолкнула тебя, сделала все возможное, чтобы ты не смог меня найти. Ты же, думая, что я не любила тебя, тем не менее искал меня…
– Ты представить себе не можешь, как больно мне было узнать о твоей беременности. Тебе одной пришлось вынести боль и лишения… О, милая, если я не могу положить свою жизнь к твоим ногам и вымолить прощение – она мне просто не нужна.
– Ты не должен так говорить…
– Я не могу вести себя по‑другому. Насколько я понимаю, ты собиралась подарить мне сына, но мы потеряли его. Теперь я скорблю вместе с тобой – так, как это должно было быть тогда. Это сближает нас.
– Нет!
Ее крик разорвал тишину.
Почти против ее воли Мохаб заключил Джалу в объятия.
– Не оставляй меня, больше никогда не покидай меня.
Мольбы Мохаба проникали в ее душу. Его слезы смешивались со слезами Джалы. Она не думала, что когда‑нибудь увидит нечто подобное. Джала была готова сделать все, чтобы прекратить это.
Но вскоре Мохаб пожалеет о том, что наговорил. Им двигали лишь эмоции. Рано или поздно ему захочется иметь ребенка. Она же лишена такой возможности. Мохаб станет презирать ее за это. Было бы лучше, если бы она тогда умерла. Необходимо оставить его сейчас, а не ждать. Чего ждать?..
Джала оттолкнула его, задрожала всем телом; слезы текли по ее лицу.
– Я и подумать не могла о том, что ты любишь меня так же сильно, как я люблю тебя. Ведь именно поэтому я согласилась выйти за тебя замуж, чтобы мы чуть дольше пробыли друг с другом. Я хотела провести с тобой еще немного времени, обеспечить столь необходимое тебе перемирие, а затем исчезнуть из твоей жизни. – Она громко всхлипнула. – Я не хотела причинять тебе боль, пожалуйста, поверь. Когда же я почувствовала, что ты снова начал привязываться ко мне, я решила прекратить все немедленно, чтобы спасти тебя от мучений. Если я исчезну, в скором времени ты навсегда забудешь обо мне.
Мохаб вскрикнул, как раненое животное.
– Я не смог позабыть тебя, когда думал, что ты не любишь меня. Тогда ты не была моей женой. Неужели ты веришь, что теперь я забуду о тебе?
– Ты должен.
– Оставила бы ты меня, если бы знала, что я не смогу подарить тебе ребенка?
– Но ты не виноват в том, что со мной случилось. Ты не должен жалеть меня.
– Нет, я виновен. Я не дал тебе понять, как ты дорога мне. Все, что произошло после, – моя вина.
Джала вытерла слезы:
– Когда‑то я тоже считала, что ты ответствен за это, но я ошибалась. Если и есть здесь чья‑то вина, мы можем разделить ее поровну. Я была готова лишить тебя возможности наблюдать, как растет твой ребенок. Я заслуживаю всего, что мне пришлось пережить.
– Нет, ты лишь жертва! Моя жертва!
От его отчаянных криков она заплакала сильнее. Почти лишившись сил, Джала сползла на пол. Глядя на своего любимого снизу вверх, она предприняла последнюю отчаянную попытку:
– Мохаб, если ты действительно любишь меня, позволь мне освободить тебя. Я не ухожу от тебя. На этот раз я молю о том, чтобы ты отпустил меня.
Он согласился с ней, но лишь для того, чтобы выиграть время и придумать план, как вернуть Джалу навсегда. Теперь, твердо зная, что она любит его, Мохаб не собирался позволить ей уйти.
Он созвал всех, кто участвовал в этом светопреставлении, и они приехали – ее семья, его дядя, Наджиб. Все собрались в парадном зале для приемов. Джала также была здесь. Камал не преминул предупредить Мохаба, что в последний раз идет ему навстречу.
Мохаб вошел и обвел собравшихся взглядом, прежде чем сосредоточить все свое внимание на Джале. Она выглядела истощенной и нервничала. Свет ушел из ее глаз. Когда он вновь вспомнил о том, сколько боли она вынесла, сколько страдала, ему тотчас захотелось броситься к ее ногам. Он жаждал положить всю оставшуюся жизнь на то, чтобы вернуть ей радость. Мохаб не мог исправить того, что уже случилось, но был готов горы свернуть, посвятить всего себя служению любимой женщине.
Наконец он заговорил. Мохаб рассказал правду об их прошлом, о том, что он сделал и чего это стоило Джале. Он чувствовал, как вскипает гнев в сердце ее брата, но все же продолжал повествование.
– Я хочу сказать вам всем, что буду рад понести любое наказание, любую кару, которую вы изберете для меня. Однако не потому я собрал вас здесь. Несмотря ни на что, я больше не расстанусь с Джалой. Уж лучше смерть.
Его дядя вскочил:
– Одним из условий подписания мирного договора был брак…
– Замолчите, дядя! – От его львиного рыка, казалось, задрожали мраморные стены зала.
Король Хасан, явно обескураженный, опустился на стул.
– Если вы попытаетесь что‑либо предпринять, каким‑либо способом воспрепятствовать подписанию мирного договора, я первый объявлю вам войну!
– Да у тебя даже нет армии! – оскалился дядя.
– Я легко соберу ее. Или куплю, чтобы действовать быстрее. Сейчас Йарир – гораздо более значимое государство, чем когда‑то была Серайя.
Король Хасан выглядел потрясенным до крайности. Наджиб глядел на отца с нескрываемой жалостью, но не мог не одобрить поступок Мохаба.
Мохаб повернулся к родным Джалы:
– Все мои надежды, мое счастье зависят только от Джалы. Я желаю быть достойным ее, воплотить в жизнь все ее мечты, любить и почитать ее. Если она захочет попытаться завести ребенка, мы будем стараться вместе. Если она захочет усыновить или удочерить…
– Вы не имеете на это права! – гневно возопил Хасан. – Это запрещено законом нашей страны!
– Дядя, не стоит играть с огнем. Второго предупреждения не последует. Если она пожелает, мы усыновим столько детей, сколько нам заблагорассудится. Я откажусь от трона и двух своих гражданств и стану жить там, где буду в состоянии удовлетворить все ее нужды.
Сказав это, Мохаб подошел к Джале и опустился перед ней на колени. Она дрожала всем телом, ее слезы, словно кислота, разъедали душу Мохаба.
– Джала, ты – вся моя жизнь. Мне ничего не нужно, кроме тебя. Я хотел ребенка, который укрепил бы нашу связь и сделал ее нерушимой, но если я утрачу тебя, жизнь станет для меня тяжким бременем, которое я просто не смогу нести дальше. Трон, родина и даже моя собственная жизнь – ничто не будет иметь значения, если рядом не будет тебя.
Камал поднялся на ноги:
– Это не предназначено для наших ушей. Все должны уйти.
Камал отдал приказ тоном, не терпящим возражений, и все заторопились к выходу. Все, кроме дяди Мохаба, который, похоже, пребывал в растерянности. Проходя мимо, Камал сжал плечо Мохаба и поцеловал сестру в щеку:
– Дорогая, поверь, мне видно, когда мужчина не может и дня прожить без своей женщины. Тебе достался удивительный экземпляр, но ты достойна этого. Так что прими его и будь с ним вместе всегда, если только не хочешь погубить. – Он подмигнул Джале. – Если же ты добиваешься именно этого, уходи.
Камал заговорщицки подмигнул ей, и это стало последней каплей. Джала рассмеялась.
Мохаб был обескуражен. А Камал кивнул, словно все шло так, как он планировал, и, подмигнув им еще раз, вышел.
Кое‑как оправившись от потрясения, Мохаб улыбнулся и обнял Джалу.
– Любимая, я истосковался по твоему смеху… Боялся, что мне никогда не удастся услышать его вновь.
– Ты действительно любишь меня, если называешь это смехом!
Джала обессилела от эмоционального потрясения и чуть было не повисла безвольно в его руках. Ее начало трясти, а затем по щекам градом покатились слезы. Мохаб принялся успокаивать Джалу, нашептывая на ухо ласковые слова, пока ему не удалось поймать ее дрожащие губы. Он словно вновь вдохнул в нее жизнь и спокойствие. Затем Мохаб обхватил ладонями ее лицо и чуть отступил, чтобы лучше видеть глаза любимой, мерцавшие, как звезды.
– Я влюблен безнадежно и даже больше. Не думай больше о расставании. Ты лишишь меня счастья, потому что мне не суждено забыть тебя. Я жаждал быть с тобой целых десять лет, но по‑настоящему мы не провели вместе и года. Никто так и не смог заменить мне тебя.
Сердце ее замерло.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 326; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!