Глава II. Соотношения между самоубийством и другими социальными явлениями

IV

В странах, где замечается усиление убийств и са­моубийств, числа их измеряются не в одинаковых про­порциях; никогда оба явления не достигают максиму­ма в одном и том же месте. Наоборот, по общему правилу, там, где убийство сильно распространено, ему соответствует своего рода иммунитет по отношению к самоубийству.

Испания, Ирландия и Италия суть три страны Ев­ропы, где меньше всего самоубийств; в первой—на 1 млн. жителей их приходится 17; во второй—21 и в третьей—37. Наоборот, нет таких стран, где бы убивали больше. Это единственные страны, где число умышленных убийств превышает число самоубийств. В Испании убийств происходит втрое больше, чем самоубийств (1484 убийства на год за период 1885— 1889 гг. и только 514 самоубийств); в Ирландии первых вдвое больше, чем вторых (225 против 116), в Италии - в полтора раза больше (2322 против 1437). На­оборот, Франция и Пруссия отличаются распростра­ненностью самоубийства (160 и 260 на миллион); убийств же здесь в десять раз меньше: Франция насчи­тывает их только 734 случая и Пруссия 459 ежегодно в среднем за период 1882- 1888 гг.

Глава III. ПРАКТИЧЕСКИЕ ВЫВОДЫ

Теперь, когда мы знаем, что такое самоубийство, его разновидности и главные законы, управляющие этим явлением, нам следует рассмотреть, какую линию по­ведения должно выбрать современное общество по отношению к нему.

Но этот вопрос обусловливает собою еще и другой. Следует ли рассматривать самоубийство у цивилизо­ванных народов как явление нормальное или, наобо­рот, как аномальное?

В самом деле, в зависимости от принятого решения или же придется признать, что необходимы и возмож­ны реформы для сокращения размеров этого явления, или же, наоборот, следует, сохраняя к нему вполне отрицательное отношение, примириться с ним как с фактом.

I

Быть может, некоторые будут удивляться тому, что самый этот вопрос может быть поставлен.

В самом деле, мы привыкли смотреть на все немо­ральное, как на естественное. Однако если, как мы установили, самоубийство оскорбляет нравственное сознание, то, по-видимому, невозможно не видеть в нем явление социальной патологии. Выше мы пока­зали, что даже такое очевидное проявление имморальности, как преступление, не должно быть обязательно отнесено к категории болезненных явлений. Правда, что это утверждение может смутить некоторых и, при поверхностном взгляде, может показаться, что оно колеблет самые основы морали. Это утверждение, тем не менее, не заключает в себе ничего разрушительного. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно обра­титься к той аргументации, на которой основывается это утверждение и которую можно резюмировать сле­дующим образом.

Или слово болезнь ровно ничего не означает, или же оно означает что-то такое, чего можно избежать…

Мы не знаем такого общества, в котором бы в раз­личных формах не наблюдалось более или менее развитой преступности. Нет такого народа, чья мораль не нарушалась бы каждодневно. Значит, мы должны сказать, что преступление необходимо, что оно не может не быть, что основные условия общежития, такие, ка­кими мы их знаем, его логически обусловливают. Следовательно, оно нормально. Нам нет надобности ссылаться здесь на неизбежное несовершенство человеческой природы и доказывать, что зло, хотя и не может быть предупреждено, все-таки не пере­стает быть злом; это слова проповедника—не ученого…

То, что составляет необходимое условие жизни, не может не быть полезно, если только сама жизнь полезна. Не будем выходить из этих преде­лов. В самом деле, мы показали, каким образом престу­пление может быть полезно. Однако оно может быть для чего-нибудь полезно только в том случае, если оно осуждается и подавляется. Совершенно несправедливо мнение, по которому простое зачисление преступления в разряд явлений нормальной социологии уже означает его оправдание. Если преступление есть нормальное явление, то нормально также, чтобы оно было наказы­ваемо. Наказание и преступление составляют одну нераздельную пару. Одно в такой же степени необходимо, как и другое. Всякое аномальное ослабление каратель­ной системы вызывает усиление преступности и дово­дит ее до аномальной степени интенсивности...

II

Кроме общества религиозного, семейного, политического, существует еще одно, о котором до сих пор у нас еще не было речи: это – общество, которое образуют, соединившись между собой, все работники одного порядка, все сотрудники в одной функции, - это профессиональная группа или корпорация…

Итак, воспитание может реформироваться лишь тог­да, когда реформируется само общество. А для этого необходимо уничтожить самые причины того зла, ко­торым оно страдает.

Мы знаем эти причины. Мы определили их, когда указали, какими источниками питаются течения, несущие с собой самоубийства…

А потому единственное средство помочь злу, это сделать социальные группы снова достаточ­но сплоченными, чтобы они крепче держали индивида и чтобы индивид крепче держался за них. Нужно, чтобы он сильнее чувствовал свою солидарность с коллективным существом, которое предшествует ему по времени, которое переживет его, которое окружает его со всех сторон. При этом условии он перестанет искатьв себе самом единственную цель своей деятельности и, поняв, что он орудие для достижения цели, которая лежит выше его, он поймет также, что он имеет извест­ное значение. Жизнь снова приобретет смысл в его глазах, потому что она вновь найдет свою естествен­ную цель и свое естественное направление. Но какие группы всего более способны непрерывно толкать че­ловека к этому спасительному чувству солидарности?

Не политическое общество. Особенно в настоящее время, в наших огромных новейших государствах оно слишком далеко стоит от личности, чтобы с достаточ­ной последовательностью серьезно влиять на нее…

Единственный способ выйти из этой альтернативы,это—организовать вне государства, хотя и под его ведомством, пучок коллективных сил, регулирующее влияние которых могло бы проявляться с большим разнообразием. Возродившиеся корпорации вполне отвечают этому условию, и мы не видим даже, какие другие группы могли бы ему соответствовать. Корпорации стоят достаточно близко к фактам, достато ч но непосредственно и достаточно постоянноприходятв соприкосновение с ними, чтобы чувствовать все их оттенки, и они должны быть достаточно автономны, чтобы не подавлять этого разнообразия. Они должны были бы заведовать кассами страхования, помощи, пенсий, потребность в которых чувствуется многими светлыми умами, но которые они не решаются, и вполне основательно, отдать в руки государства, и без того столь могущественные и столь неловкие. Корпорации же должны были бы разрешать конфликты, которые так часто возникают между различными отраслями одной и той же профессии, устанавливать для различных разрядов предприятий соответственные различные условия, которым должны удовлетворять договоры, чтобы иметь законную силу—во имя общих интересов мешать сильным эксплуатировать слабых и т.д. …

Вот чем, в крупных чертах, должны быть корпора­ции, чтобы они могли оказывать услуги, которые мы вправе ждать от них. Конечно, когда видишь их со­временное состояние, трудно себе представить, чтобы они могли подняться когда-нибудь на высоту мораль­ных властей. Действительно, они состоят теперь из индивидов, которых ничто не привязывает друг к другу, между которыми отношения чисто поверхностные и непостоянные, которые склонны скорее видеть в других членах корпорации соперников и врагов, а не со­трудников. Но с того дня, когда у них будет столько общих дел, когда отношения между ними и их группой станут так тесны и постоянны, у них родятся чувства, солидарности, которые еще, почти неизвестны, и поднимется моральная температура этой профессиональ­ной среды, в настоящее время столь холодная и столь внешняя для ее членов…

Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд.

Пер. с фр. М., 1994. С. 3-6, 13, 119, 127-128,

148-149, 154-155, 173-174, 180-182, 185, 223-225,

288- 293, 344-345, 356-358, 370-371, 378-379.

Контрольные вопросы к работе Э. Дюркгейма

«Самоубийство»

 

1. Как определяет самоубийство Э. Дюркгейм?
2. Почему социальные причины, по мнению Э. Дюркгейма, оказываются решающими при анализе проблемы самоубийств?
3. Как вероисповедание человека и решение о самоубийстве связаны между собой?
4. Как семейное положение человека и решение о самоубийстве связаны между собой?
5. Почему политические революции и национальные войны приводят к снижению числа самоубийств?
6. Почему экономические кризисы обладают способностью усиливать наклонность к самоубийству?
7. В чем Э. Дюркгейм не согласен с теорией «среднего человека» Л. Кетле?
8. Какие факторы называет Э. Дюркгейм, рассматривая профессиональные корпорации как средство, помогающее человеку в решающие моменты жизни?

Э. НОЭЛЬ *

МАССОВЫЕ ОПРОСЫ

Введение

Социальную действительность нельзя познать с помощью од­ного только наблюдения. Необходимо вооружиться инструментами, которые усилили бы наши природные способности, как это было сделано при изучении природы. Одним из таких вспомогательных средств и является опросы.

Разработка методики опросов началась с конца XVIII столетия и шла с трудом, преодолевая упорное сопротивление. Характерно, что, когда после 1945 года в Германии возобновилось проведение опросов, немецкая традиция их, создававшаяся на протяжении XIX и начала XX века была почти забыта. Этот метод стали считать изобретением американцев...

Распространение статистики - можно ли считать людей?

…Слово «статистика» появилось в XVII веке. Метод, состоящий в том, что изучаемая действительность выражается и описывается
количественным отношением предметов или признаков, созна­тельно абстрагированных от индивидуальных различий, а из найденных количественных соотношений делаются выводы, имеет, по всей вероятности свою предысторию, которая ненамного моложе, чем само использования чисел.

Применение статистического метода к людям, к группам насе­ления до XIX столетия не имело широкого распространения. Этому не приходится удивляться, так как выдвигались даже требования запретить его.

В Ветхом завете есть указание на то, что применение стати­стики к людям следует считать опасным. За проведение по распо­ряжению царя Давида переписи бог покарал людей чумой, унесшей 70000 жизней.

Количественное обобщение в основных понятиях, вероятно, всегда было привилегией бога или королей либо воспринималось как своего рода рискованное вмешательство в божественный по­рядок. В исламе и в первобытных религиях также имеются подоб­ные свидетельства примерно следующего содержания: нельзя счи­тать вместе верующих и неверующих, праведников и неправедных, счастливых и несчастных, потому что это может привести к неве­рию или навлечь беду.

Со времени упадка Римской империи до начала XVII столетия общие переписи населения почти не производились. Еще в 1753 году в Англии было отвергнуто предложение о проведении переписи, так как-де подобное мероприятие являлось греховным и подрывающим свободу личности.

---

Дата добавления: 2016-01-06; просмотров: 17; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!