I II . Выбор инфузионных растворов
Рекомендация 23
Изотонический 0,9% раствор натрия хлорида, несмотря на глубоко укоренившееся название «физиологический раствор», на самом деле далек от физиологичности для организма. Так, изотонический 0,9% раствор натрия хлорида, в отличие от плазмы крови и интерстициальной жидкости, содержит всего 2 иона Na+ и Cl-, причем избыток натрия составляет 10% (154 ммоль/л), а ионов хлора – целых 50% (154 ммоль/л)! (Уровень убедительности рекомендаций IIb, уровень достоверности доказательств – C [14, 56, 62, 72, 82, 87, 120]).
Рекомендация 24
Учитывая состав 0,9% раствора натрия хлорида, при переливании значительных его объемов (более 1,5-2 л) возникает риск развития так называемого «дилюционно-гиперхлоремического» ацидоза, сопровождающегося снижением клубочковой фильтрации и диуреза, артериальной гипотензией за счет подавления секреции ренина, дисфункцией желудочно-кишечного тракта с тошнотой и рвотой. Дополнительный фактор сдвига КЩС в кислую сторону – разведение естественных буферных систем организма вливанием большого объема небуферированного раствора. В рутинной практике крайне желателен лабораторный мониторинг КЩС и электролитов плазмы крови, прежде всего, хлоридов, натрия, калия (Уровень убедительности рекомендаций IIb, уровень достоверности доказательств – C [1, 2, 5, 14, 15, 18, 38, 42, 44, 48, 49, 56, 59, 62, 72, 82, 87, 96, 112, 118, 120, 132, 134, 137]).
Рекомендация 25
Изотонический 0,9% раствор натрия хлорида может быть использован в клинической практике только как раствор-носитель, которым разводят лекарственные препараты для внутривенного или внутримышечного введения (например, симпатомиметики, антибиотики и т.д.), либо при малообъемных инфузиях (Уровень убедительности рекомендаций II, уровень достоверности доказательств – B [14, 56, 62, 72, 82, 87, 120]).
|
|
|
Рекомендация 26
5% раствор декстрозы (глюкозы) изотоничен только in vitro. После введения в кровь он мгновенно метаболизируется с образованием CO2 и воды. 5% раствор глюкозы – основной источник свободной воды, перераспределяющейся преимущественно во внутриклеточный сектор, поэтому следует избегать его внутривенного введения в чрезмерном количестве, особенно у пожилых людей. Введение растворов глюкозы противопоказано при риске развития отека мозга любого происхождения (Уровень убедительности рекомендаций I (уровень достоверности доказательств – B [62, 82, 105, 112]).
Рекомендация 27
Изотонический 0,9% раствор натрия хлорида может быть использован только для коррекции доказанной гипохлоремии и гипонатриемии, возникающих, например, при упорной рвоте и/или потере больших объемов желудочного сока через желудочный зонд и гастростому, а также при потере дуоденального сока через дуоденальные свищи, с обязательным контролем осмоляльности и электролитного состава плазмы крови (Уровень убедительности рекомендаций II, уровень достоверности доказательств – B [14, 48, 56, 72, 87, 120]).
|
|
|
Рекомендация 28
Гипертонические растворы натрия хлорида не следует применять для стабилизации гемодинамики и коррекции ОЦК у пациентов с инфекцией, сепсисом и септическим шоком (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [15, 132]).
Рекомендация 29
Для периоперационного восполнения дефицита ОЦК в качестве основы оптимальны сбалансированные кристаллоидные растворы. К сбалансированным кристаллоидным растворам относят отвечающие трем основным условиям: 1) электролитный состав должен быть максимально приближен к составу плазмы крови; 2) раствор должен быть изотоническим; 3) в состав сбалансированного раствора должен входить носитель резервной щелочности (предшественник гидрокарбоната), т.е. вещество, которое при введении в кровь человека быстро метаболизируется с образованием ионов гидрокарбоната. Все полиионные растворы, не отвечающие этим требованиям, не могут считаться сбалансированными. В настоящее время не создан идеально сбалансированный раствор, но есть максимально приближенные к указанным требованиям (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [45, 49, 62, 82, 87, 104, 105, 106, 112]).
|
|
|
Рекомендация 30
В качестве базовых растворов для периоперационной инфузионной терапии следует применять сбалансированные кристаллоидные растворы (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – C [18, 19, 33, 45, 49, 62, 82, 87, 104, 105, 106, 112, 114, 125]).
Рекомендация 31
Растворы Рингера и Дарроу, а также Ацесоль, Дисоль, Трисоль, Хлосоль и им подобные не относятся к индифферентным кристаллоидным растворам и не могут служить заменой сбалансированным растворам (Уровень убедительности рекомендаций II, уровень достоверности доказательств – C [62, 82, 87, 104, 105, 106, 112]). Они, как правило, содержат очень высокие концентрации калия, некоторые – резко сниженное содержание натрия, а осмолярность варьирует в широчайших пределах, из чего следует, что они еще и не взаимозаменяемы.
Рекомендация 32
При поражении ЦНС любого происхождения (черепно-мозговая травма, нейрохирургия, сосудистая катастрофа и т.п.) из инфузионной терапии должны быть исключены гипотонические растворы, например, растворы декстрозы (глюкозы), растворы Рингера лактата (раствор Хартманна) и Рингера ацетата (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – C [49, 62, 82, 87, 104, 105, 106, 112]).
|
|
|
Рекомендация 33
Для периоперационной инфузионной терапии не могут быть рекомендованы коллоидные растворы на основе декстранов из-за неблагоприятного воздействия на систему гемостаза, и риска развития острой почечной недостаточности (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – C [61, 62, 63, 82, 105, 112]). Кроме того, декстраны весьма аллергогенны.
Рекомендация 34
В Российской Федерации не разрешено использование всех коллоидных растворов на основе гидроксиэтилкрахмалов (ГЭК), за исключением случаев острой гиповолемии вследствие кровопотери при недостаточной эффективности инфузии кристаллоидов. Максимальная суточная доза 6% ГЭК 130/0,4 и 130/0,42 ограничена 30 мл/кг, а 10% 130/0,42 – 18 мл/кг массы тела.
Рекомендация 35
Для компенсации дефицита ОЦК могут быть использованы растворы модифицированного 4% желатина в сочетании со сбалансированными кристаллоидами (Уровень убедительности рекомендаций II, уровень достоверности доказательств – B [62, 82, 87, 104, 105, 106, 112]).
Рекомендация 36
За исключением случаев острой массивной кровопотери, растворы ГЭК не разрешены к использованию при всех критических состояниях. У пациентов с геморрагическим шоком вследствие острой массивной кровопотери необходимо тщательно оценить целесообразность периоперационной волемической терапии с использованием 6% растворов ГЭК 130 (Уровень убедительности рекомендаций II, уровень достоверности доказательств – B [24, 44, 48, 62, 82, 87, 101, 104, 105, 106, 112]). Растворы ГЭК не следует переливать более 24 часов, а также при гипокоагуляции и нефропатии любого происхождения.
Рекомендация 37
Периоперационное применение в клинической практике сбалансированных кристаллоидных растворов и синтетических коллоидных растворов (впрочем, как и любых других лекарственных препаратов) должно происходить с учетом инструкций, утвержденных Министерством здравоохранения Российской Федерации (Уровень убедительности рекомендаций III, уровень достоверности доказательств – C [37, 38, 44, 48, 62, 82, 87, 101, 104, 105, 106, 110, 112]).
Рекомендация 38
Ввиду отсутствия в литературных источниках информации о безопасности, периоперационное применение синтетических коллоидных растворов у беременных и женщин в период грудного вскармливания должно быть ограничено только неотложными случаями острой массивной кровопотери (Уровень убедительности рекомендаций II, уровень достоверности доказательств – B [14, 24, 44, 48, 62, 82, 87, 96, 101, 104, 105, 106, 112]).
Рекомендация 39
У пациентов с сепсисом в периоперационный период синтетические коллоидные растворы на основе модифицированного желатина можно использовать только в случае крайней необходимости при неэффективности вводимых сбалансированных кристаллоидных растворов. При этом следует учитывать, что сепсис сопровождается синдромом капиллярной утечки, что не дает значимых преимуществ в объемном замещении любым коллоидным раствором по сравнению с кристаллоидами (Уровень убедительности рекомендаций II, уровень достоверности доказательств – C [110]).
Примечания:
*Сбалансированные кристаллоидные растворы: Стерофундин изотонический, Йоностерил, Рингера лактат (раствор Хартманна), Плазма-Лит 148 (не содержит ионов кальция), Реамберин (не содержит ионов кальция, имеет выраженную гиперосмоляльность).
** Декстраны: Полиглюкин и Реополиглюкин.
*** Гидроксиэтилкрахмалы (ГЭК) и растворы модифицированного желатина:
· Несбалансированные 6% растворы ГЭК 130/0,4-0,42: Волювен, Венофундин;
· Раствор сукцинилированной желатины: Гелофузин;
· Сбалансированные растворы ГЭК 130/0,4-0,42: Волюлайт 6%, Тетраспан 6% и 10%.
Обоснование
В последнее время в литературных источниках активно обсуждается проблема как инфузионной терапии в целом, так и применение в клинической практике кристаллоидных и коллоидных синтетических растворов. Кроме того, активно изучается роль 0,9% раствора натрия хлорида и сбалансированных растворов [1, 2, 5, 14, 16, 18, 38, 42, 44, 49, 56, 59, 72, 82, 85, 95, 96, 112, 118, 120, 132, 134, 137, 142].
Ряд исследований показал, что влияние инфузионной терапии на электролитный баланс плазмы крови человека, включая эффекты, связанные с вливаниями солевых растворов, в недостаточной мере осознается практикующими врачами. Неправильное назначение солевых растворов может вызвать неблагоприятные сдвиги в гомеостазе больного и привести к ухудшению клинических исходов. В ряде исследований было показано, что большие объемы (> 2 л) инфузии кристаллоидных растворов с повышенным содержанием ионов хлора у здоровых взрослых добровольцев приводят к развитию гиперхлоремии, которая асcоциируется с развитием метаболического ацидоза, гипокалиемией и отрицательным балансом белка [16, 72, 85, 120]. Кроме того, в эксперименте было показано, что введение 0,9% раствора натрия хлорида (80 мл / кг) может вызвать отек кишечника и его сократительную дисфункцию, а также нарушает почечную гемодинамику [72]. Так, исследования по изучению влияния 0,9% раствора натрия хлорида на микроперфузию в реальном времени продемонстрировали снижение почечной перфузии и увеличение объема почек, нарушение доставки кислорода к паренхиме почек. Отчасти эти эффекты обусловлены тем, что 0,9% раствор натрия хлорида имеет кислую реакцию [72]. Большинство экспертов считает, что использование инфузии 0,9% раствора натрия хлорида и солевых растворов с повышенным содержанием ионов хлора показано только пациентам с доказанным гипохлоремическим метаболическим алкалозом и истощением запаса ионов хлора вследствие его патологической потери, например, при неукротимой рвоте [14, 72, 87, 120].
В ряде исследований, в том числе, в мета-анализах, было показано, что назначение пациентам отделений интенсивной терапии инфузии солевых растворов, содержащих повышенное количество ионов хлора по сравнению со сбалансированными инфузионными растворами, приводит к увеличению частоты возникновения острой почечной недостаточности, более длительной ИВЛ и повышенной летальности [64, 72, 117].
В работе Shaw et al. была дана сравнительная оценка влияния 0,9% раствора натрия хлорида и сбалансированного кристаллоидного раствора после абдоминальных вмешательств. Было доказано, что применение сбалансированного кристаллоидного раствора ведет к снижению осложнений в послеоперационный период, включая развитие острой почечной недостаточности, гиперхлоремический ацидоз и летальность [120].
В 2013 году Sumit Jha, обсуждая небезопасность 0,9% раствора натрия хлорида, обратил внимание на то, что большинство обычно используемых внутривенных инфузионных сред как в Великобритании, так и во всем мире, имеют повышенное содержание ионов натрия. Так, 1 литр «физиологического» солевого раствора содержит 9 г ионов натрия, что значимо превышает суточную потребность человека (6 г/сутки). Гипернатриемия приводит к выраженному отеку тканей, артериальной гипертензии и увеличивает риск неблагоприятных исходов [56].
В 2016 году в обзоре El Gkotmi N et al. показано, что кристаллоидные растворы, в которых повышена концентрация хлора, могут приводить к развитию гиперхлоремии, нарушению функции почек и метаболическому ацидозу; это особенно опасно для пациентов с шоком и полиорганной недостаточностью. При этом кристаллоидные растворы для внутривенного применения следует рассматривать как лекарственные средства, поскольку они имеют специфические клинические показания, противопоказания и неблагоприятные последствия, которые могут варьировать в зависимости от вида и дозы препарата [39].
Следует отметить, что в последнее время опубликован ряд работ, которые продемонстрировали безопасное медленное переливание умеренных дозировок 0,9% раствора натрия хлорида в клинической практике. Так, в исследовании Ana B. Serrano et al. было показано, что у больных старше 60 лет, которым вводили внутривенно 0,9% раствор натрия хлорида в дозе 1,5 мл/кг/час в течение 12 часов перед плановым оперативным вмешательством (т.е. суммарно ≈1-1,5 литра), частота развития острого повреждения почек не отличалась от группы, где этот раствор не применяли [118].
Последние работы по исследованию целесообразности и эффективности применения гипертонического раствора натрия хлорида при некоторых патологических состояниях не выявили его преимуществ по сравнению с 0,9% изотоническим раствором натрия хлорида. Так, в 2017 году было опубликовано исследование HYPERS2S, в котором Asfar P et al. решили оценить возможное место гипертонического раствора натрия хлорида у пациентов с септическим шоком. Авторами было показано, что в сравнении с эквивалентным объемом 0,9% изотонического раствора гипертонический (3%) раствор натрия хлорида, вводимый в течение 72 ч по 280 мл/сут не улучшал выживаемость пациентов [15, 132]. В настоящее время в России гипертонические растворы хлористого натрия не производятся и не продаются.
Традиционный подход к периоперационным переливаниям жидкостей включает замещение предоперационного дефицита объема, инфузию «поддержания», компенсацию потерь в «третье пространство», невидимых потерь (перспирация, испарение из операционной раны и через кожу), потерь с мочой и по желудочному зонду, а также компенсацию операционной кровопотери [88 ].
Согласно этой укоренившейся концепции, общая потребность в жидкости складывается из объема, ориентированного на компенсацию расширения сосудов (увеличение объема сосудистого русла) во время анестезии, «поддерживающей» инфузии, восполнения учитываемых потерь (с мочой, кровопотери), а также замещения жидкости, перераспределившейся в некое «третье пространство», в область хирургической травмы и воспаления.
С позиции современных представлений, подобная стратегия периоперационных инфузий не выдерживает критики по нескольким причинам. Во-первых, попытки компенсировать вазодилатацию, т.е. относительную гиповолемию, связанную с действием анестетиков, только инфузией, оборачивается вливанием объема жидкости, который становится избыточным в ближайшее время вслед за прекращением их действия и восстановлением сосудистого тонуса. Достаточно тривиальная мера – поддержание сосудистого тонуса с помощью вазопрессоров на фоне умеренной, а не форсированной внутривенной инфузии, к сожалению, применяется не всеми анестезиологами. Во-вторых, после проведения ряда специальных исследований в настоящее время считается доказанным отсутствие «третьего пространства» [33 ,131], а основные «внутренние» потери, по сути, это перемещение внутрисосудистой жидкости в интерстиций (интерстициальный отек). Если же анестезиолог во время операции пользовался растворами глюкозы (декстрозы), то происходит наполнение жидкостью преимущественно внутриклеточного сектора (внутриклеточный отек).
Что касается исходной, клинически значимой предоперационной гиповолемии, якобы закономерно связанной с голоданием (она бывает лишь в отдельных случаях), и потерь на перспирацию даже при широкой лапаротомии, то эти популярные гипотезы также давно опровергнуты [33 , 70 ], хотя некоторое увеличение потерь за счет испарения из большой операционной раны при длительных хирургических вмешательствах, вероятно, может происходить в условиях современных операционных с ламинарными потоками воздуха непосредственно над операционным столом.
Главные задачи рациональной инфузионной терапии во время хирургических вмешательств – поддержание, насколько это возможно, таких важнейших физиологических параметров, как нормоволемия и электролитный состав плазмы крови. Если до операции указанные параметры не нарушены или успешно корригированы, то задача анестезиолога во время операции сводится к компенсации потерь жидкости (крови, мочи, желудочного содержимого и т.д.), избегая при этом избыточных объемов инфузии, натрия и хлоридов [89 ]. В этом случае оптимально применение сбалансированных растворов кристаллоидов.
Представления о необходимом объеме внутривенных вливаний во время хирургических вмешательств могут варьировать в весьма широком диапазоне. Основных вариантов стратегии периоперационной инфузии три: «либеральная», «целенаправленная» (goal-directed therapy – GDT) и «рестриктивная». Они используются в зависимости от сложившейся практики, индивидуальных знаний и взглядов анестезиолога, работающего в операционной, а также наличия соответствующего оборудования и протоколов ведения больных в региональном медицинском сообществе или лечебном учреждении.
О пагубных последствиях длительной некорригированной гиповолемии давно известно широкому кругу врачей, тем более, анестезиологам-реаниматологам. Гиповолемия приводит к снижению сердечного выброса, вазоконстрикции, сначала компенсаторной, а затем, патологической, в виде стойкой централизации кровообращения с ишемией «периферических» органов и тканей, что особенно важно, почек, кишечника, поджелудочной железы, хирургических анастомозов. Без восполнения ОЦК продолжает уменьшаться ударный объем, ишемия органов усугубляется.
Опыт показывает, что практические врачи в меньшей степени информированы о целом ряде серьезных исследований последних 15 лет, в которых убедительно показано, что избыточные инфузии, как минимум, не менее опасны, причем не только и не столько увеличением койко-дней, проведенных в стационаре и/или отделении интенсивной терапии, но прежде всего, нарушением сосудисто-эндотелиального барьера, развитием трудно поддающегося лечению тканевого отека, способного привести к стойкому парезу кишечника, полиорганной недостаточности и повышенной послеоперационной летальности [90, 94, 135].
Результаты исследований у пациентов, которые подвергались крупным абдоминальным хирургическим вмешательствам, показывают, что ограничение объема внутривенных инфузий в соответствие со специально разработанным протоколом, снижает частоту периоперационных осложнений, таких как сердечно-сосудистые расстройства, нарушение моторики кишечника, ухудшение заживление операционных ран и анастомозов, а также сокращает продолжительность госпитализации. Уже на момент этих публикаций стало ясно, что ограничение внутривенных вливаний не только во время выполнения абдоминальных операций, но и в послеоперационный период, положительно влияет на выздоровление оперированных больных [93, 97, 131].
Внутривенное вливание растворов предназначено для возмещения двух видов потерь жидкости: непрерывных, преимущественно в виде мочи и перспирации, а также потерь, неизбежно сопровождающих травму, в том числе, хирургическую, преимущественно – потерю крови. Первый тип потерь в основном касается всего внеклеточного пространства, т.е. внутрисосудистого и интерстициального, и, как правило, не приводит к потере коллоидно-осмотического давления в интерстиции. Второй тип потерь вызывает преимущественно дефицит внутрисосудистой жидкости, т.е. ОЦК.
Таким образом, посредством инфузионной терапии мы можем управлять как волемическим и гемодинамическим статусом пациента, так и составом всех трех секторов организма: внутрисосудистым, интерстициальным и внутриклеточным.
Внеклеточные потери с мочой и перспирацией замещаются абсорбцией из желудочно-кишечной системы электролитов и жидкости, не содержащей коллоиды. Традиционное отношение к больным, подвергаемым абдоминальным хирургическим вмешательствам, подразумевает часто встречающуюся исходную дегидратацию [51 ]. Считается, что голодание перед операцией, подготовка кишечника слабительными, основное заболевание, его осложнения и сопутствующая патология, дооперационные кровотечения приводят к исходному дефициту ОЦК и электролитным нарушениям. У голодающего пациента этот компенсаторный механизм нарушен, и анестезиологу-реаниматологу следует его заместить. Зарубежная, особенно американская практика назначения интраоперационных внутривенных вливаний опирается на представление о необходимости замещения дефицита исключительно кристаллоидными растворами исходя из расчетов мл/кг/час [88 ], лучшее решение – переливание сбалансированных кристаллоидов. Однако необходимо учитывать, что поскольку кристаллоиды, перелитые внутривенно, свободно минуют сосудистый барьер, они вскоре подвергаются гомогенному перераспределению во внеклеточное пространство. При этом 4/5 объема кристаллоидов достаточно быстро уходят в интерстиций, и лишь 1/5 объема остается в сосудистом пространстве [33 ]. Перераспределение кристаллоидов из сосудистого русла в интерстиций занимает порядка 30 минут [51, 52]. Однако, в случае острого снижения АД на 20-30%, например, при кровотечении, происходит компенсаторное торможение перехода кристаллоидов в интерстициальное пространство примерно на 30 минут. В этот период волемический эффект кристаллоидов близок к 100% [52 ], что может быть использовано анестезиологом-реаниматологом для коррекции острой гиповолемии при кровотечении, но не должно вводить в заблуждение относительно стойкости эффекта.
По мере накопления фактического материала, полученного путем многочисленных, хорошо организованных клинических и экспериментальных исследований, современная клиническая практика периоперационных инфузий становится все менее противоречивой в отношении объема переливаемых растворов. Еще недавно при операциях минимальной травматичности рекомендовали переливать жидкости из расчета 4 мл/кг/час, умеренной травматичности – 6-8 мл/кг/час, при высокотравматичных вмешательствах – 10-15 мл/кг/час. Мотивировка в основном базировалась на риске гиповолемии, соответствующего снижения почечного кровотока и последующего повреждения почечных канальцев [115 ]. В последующие годы, целая серия исследований заставила усомниться в обоснованности такой практики. Было показано, что «либеральная» стратегия периоперационных инфузий из расчета даже 3-10 мл/кг/час может привести к перегрузке организма жидкостью, в результате которой увеличиваются периоперационные осложнения и смертность [93, 76, 140]. Гипотеза о том, что либеральное периоперационное назначение инфузий способно значительно улучшить оксигенацию тканей и таким образом снизить частоту инфицирования операционных ран, было опровергнуто еще в 2005 г. работой, продемонстрировавшей, что дополнительная гидратация не снижает частоту раневых инфекций у больных, оперированных на толстой кишке [57]. Напротив, положительный послеоперационный баланс жидкости способен приводить к отеку кишки и ее дисфункции [27 ]. Новые представления о строении микрососудов, роли эндотелиального гликокаликса как основного регулятора перемещения жидкости из просвета сосудов в интерстиций и обратно, его легкой «смываемости», в частности, избыточными вливаниями жидкости, особенно коллоидными, легли в основу современной концепции допустимой и рациональной инфузионной терапии, как по объему, так и по составу [33, 40, 81, 133].
В итоге, к настоящему времени в мировой литературе, посвященной периоперационным инфузиям в «большой» абдоминальной хирургии, доминирует концепция «нулевого» жидкостного баланса как способа снизить частоту осложнений и смертность после плановых операций [27, 68, 139]. В то же время, необходимо обратить внимание на то, что любая концепция - это всего лишь некий принцип – ориентир, подразумевающий, что в каждом случае будут учтены индивидуальные особенности больного и операции, надежность хирургического гемостаза и т.п.
«Нулевой» жидкостный баланс предусматривает восполнение всей утраченной во время операции и в ранний послеоперационный период жидкости растворами, близкими к ней по объему и составу. Для того чтобы не сделать ошибки, необходимо знать исходные потребности пациента в жидкости и электролитах вместе с величиной патологических потерь, включая электролиты. Разумеется, лабораторный мониторинг значительно облегчает задачу, хотя его доступность в отечественных лечебных учреждениях ограничена, а затратность, особенно при массовом и систематическом использовании, несомненно, значительна. Избежать ошибки, во всяком случае, грубой, помогает переливание в качестве основы максимально сбалансированных растворов. Следует отметить, что в настоящее время в России фактически есть только сбалансированные кристаллоиды.
Врачам, назначающим инфузионную терапию, следует обратить особое внимание на гиперинфузию, как одну из наиболее частых причин повреждения эндотелиального гликокаликса, причем коллоиды, перелитые даже при нормоволемии, более агрессивны в этом отношении по сравнению с кристаллоидами [34 , 143]. При поврежденном эндотелиальном гликокаликсе преимущества коллоидных плазмозаменителей в объемозамещении по сравнению с кристаллоидами утрачиваются, поскольку до 60% коллоидов уходит в интерстиций сквозь поврежденный эндотелиальный барьер [55, 32].
Сама по себе хирургическая операция значимо не увеличивает физиологические потери жидкости и электролитов. Перспирация из лапаротомной раны, через кожу, укрытую простынями и при ИВЛ, проводимой современными аппаратами, в большинстве ситуаций невелика. Разумеется, необходимо учитывать кровопотерю и асцит. Стоит помнить о возможных потерях жидкости при лапароскопических операциях, которых становится все больше и которые считаются влагосберегающими, поскольку происходят в закрытой брюшной полости. На самом деле, испарение с раздутой сухим углекислым газом брюшины может быть довольно значительным, учитывая многократную смену газа и продолжительность некоторых весьма сложных операций, таких как гастропанкреатодуоденальная резекция, цистопростатэктомия и т.п.
Недавно были опубликованы результаты ряда исследований, в которых сравнивали методики «нулевого» жидкостного баланса и GDT при абдоминальных операциях. Эффективность обеих методик оказалась одинаковой [26, 103, 124, 144]. Казалось бы, напрашивается вывод: зачем применять сложные и дорогостоящие методики GDT, если можно просто следовать «нулевому» балансу? Однако, во-первых, пока эти исследования выполнены на ограниченном клиническом материале. Во-вторых, для того, чтобы принять решение работать по методике «нулевого» баланса, помимо четкого и ясного владения проблемой, анестезиологу следует каждый раз очень внимательно обдумать особенности пациента и предстоящей операции, критерии оценки, которые будут использованы, запасные варианты, а также кто и как будет вести больного в ближайший и ранний послеоперационный период, чтобы сохранить преемственность инфузионной терапии. Необходимо принять во внимание и то, что в рекомендациях специалистов, которые советуют применять «нулевой» режим инфузии, присутствует требование взвешивать пациента утром накануне операции с повторением процедуры на тех же весахкаждое утро в первые послеоперационные дни, что сложно реализовать в большинстве российских ОИТ.
В последнее время активно внедряется в клиническую практику концепция целенаправленной терапии, которая во многих исследованиях показала значительное улучшение исходов заболеваний и снижение летальности. Авторы обращают внимание на то, что при выборе программы периоперационной инфузионной терапии необходимо учитывать индивидуальные особенности пациентов, наличие сопутствующей патологии, полиорганной недостаточности, шока или их отсутствие. Врач должен представлять объем оперативного вмешательства, особенности хирургического доступа, а также свойства растворов для инфузионной терапии, причем с ориентацией на конкретные задачи. Авторы обзора отмечают, что больные по-разному реагируют на внутривенное введение жидкостей, поэтому периоперационные инфузии должны проходить в условиях соответствующего мониторинга [22].
Дискутабельным остается применение коллоидных растворов. Многие эксперты и ассоциации специалистов различных областей критической медицины в последнее время обсуждают целесообразность использования коллоидных растворов и их сочетания с кристаллоидами при необходимости инфузионной волемической терапии. Так, в 2013 году в The Cochrane Library была опубликована работа Perel et al., в которой проведен анализ 78 исследований, сравнивающих применение в клинической практике коллоидных и кристаллоидных растворов; из них 70 исследований содержали данные о смертности [100]. В результате были сделаны неоднозначные выводы: РКИ не предоставили доказательств, что терапия коллоидами снижает риск смерти по сравнению с терапией кристаллоидами у пациентов с травмами, ожогами или последующей операцией. Использование ГЭК может увеличивать летальность. Так как коллоиды не ассоциируются с увеличением выживаемости и значительно дороже, чем кристаллоиды, их использование в клинической практике нецелесообразно [100]. В качестве наиболее вероятной причины отсутствия преимуществ коллоидов в объемной эффективности и, главное, продолжительности волемического действия, предполагают разрушение («смывание») эндотелиального гликокаликса при указанных патологических состояниях [34, 143]. В некоторых исследованиях самых последних лет, на препараты ГЭК указывают как на наиболее опасные у пациентов в критических состояниях, прежде всего, при сепсисе [110, 143 ].
Вместе с тем, Annane et al. в мультицентровом исследовании 2013 года показали, что применение коллоидных растворов в составе инфузионной терапии в сравнении с кристаллоидами у пациентов ОИТ не дает значительной разницы в 28-дневной летальности, но снижает 90-дневную летальность. Авторы отметили, что необходимы дальнейшие исследования, прежде чем делать окончательные выводы об эффективности этих препаратов [14].
В настоящее время в клинической практике в большинстве стран не используют коллоидные растворы на основе декстранов из-за высокой аллергогенности, повышенной кровоточивости и риска развития ОПН [54, 65, 71, 83, 108].
При использовании коллоидных растворов – производных желатина необходимо представлять себе, что их свойства сильно различаются в зависимости от способа обработки одного и того же сырья, получаемого из хрящей крупного рогатого скота. Препараты, полученные путем щелочного гидролиза, и так называемые «мочевиносвязанные» производные желатина были распространены до появления препаратов ГЭК 2-3 поколений. Они относительно недороги, волемически достаточно эффективны, но заслужили репутацию высокоаллергогенных [71 ,78]. Наиболее безопасны препараты так называемого «модифицированного» желатина, обработанного янтарным ангидридом (сукцинилированные).
Отношение к применению ГЭК также за последнее время изменилось. С 2008 года был опубликован ряд работ, которые доказали неблагоприятное воздействие ГЭК 200 у больных с сепсисом и при ожогах в виде повреждения почек, а в случаях превышения доз этих растворов – увеличение летальности [20, 28, 104].
Что касается ГЭК 130, то длительное время считалось, что они являются «золотым стандартом» волемической терапии в медицине критических состояний. Был опубликован ряд исследований, отражающих эффективность и безопасность ГЭК 130 в клинической практике [24, 48, 130]. Однако в последующем были опубликованы работы, показавшие достоверное увеличение 90-дневной летальности, частоты ОПН, применения заместительной почечной терапии и проблем с патологией гемостаза на фоне инфузии ГЭК 130 [92, 101].
На основании этих и последующих работ Комитет по контролю за оборотом лекарственных средств США (FDA) и Европейское медицинское агентство по контролю за оборотом лекарственных средств (European Medicines Agency) запретили в 2013 году применение синтетических коллоидных растворов на основе ГЭК в США и странах ЕС. Несколько позже, Европейское медицинское агентство внесло коррекцию в инструкцию по клиническому применению ГЭК 130 в странах ЕС, разрешив их применение только при массивной кровопотере.
В рекомендациях различных международных сообществ по проблеме острой и периоперационной кровопотери, которые изданы в 2013 – 2016 годах, четко отражены следующие позиции [45, 62, 82, 105, 112]:
1. Для коррекции гиповолемии следует использовать сбалансированные кристаллоидные растворы.
2. Рекомендовано избегать использования 0,9% раствора натрия хлорида.
3. Необходимо избегать использования гипотонических растворов, особенно у пациентов с тяжелой травмой головы.
4. Использование производных ГЭК 130 из-за неблагоприятного воздействия на гемостаз и функцию почек должно быть ограничено острой гиповолемией при условии недостаточной эффективности кристаллоидных инфузий.
5. Использование модифицированного желатина наименее рискованно по сравнению с другими синтетическими коллоидами.
Министерство здравоохранения Российской Федерации внесло изменения в инструкции по использованию ГЭК (Письмо МЗ РФ от 16.01.2017 г. №20-3/41) – на сегодняшний день ГЭК для клинического применения разрешены только при массивной кровопотере. Следует отметить, что изменена дозировка ГЭК для внутривенного введения (максимальная суточная доза для ГЭК 130/0,4 и 6% раствора ГЭК 130/0,42 – 30 мл/кг массы тела; максимальная суточная доза для 10% раствора ГЭК 130/0,42 – 18 мл/кг массы тела; максимальная суточная доза для 6% раствора ГЭК 200/0,5 – 30 мл/кг массы тела, для 10% раствора ГЭК 200/0,5 – 18 мл/кг массы тела). ГЭК не рекомендованы в педиатрической практике [96].
IV. Периоперационная инфузионная терапия
Рекомендация 40
Программа периоперационной инфузионной терапии должна учитывать состояние эвакуаторной функции желудка. При выполнении плановых хирургических вмешательств взрослым пациентам без нарушения функции опорожнения желудка и при отсутствии бульбарных расстройств последний прием пищи разрешен за 6 часов, а прием прозрачных жидкостей в объеме до 200 мл – за 2 часа до вводной анестезии (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – A [5, 25, 46, 47, 73, 84, 87, 95, 104, 126, 128]).
Рекомендация 41
Выраженные потери жидкости, обусловленные рвотой и потерей больших объемов желудочного сока через зонд, необходимо устранить до операции. Если при этом у пациента отмечается гипокалиемия, то необходимо выполнить коррекцию этого нарушения добавлением раствора калия в программу периоперационной волемической терапии. При потерях натрия, хлоридов и метаболическом алкалозе оптимально переливание изотонического раствора хлористого натрия и не показано применение полиионных сбалансированных растворов, поскольку все они ориентированы на ощелачивание плазмы крови (содержат носители резервной щелочности) (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – A [5, 25, 46, 47, 73, 84, 87, 95, 104, 126, 128]).
Рекомендация 42
Потери жидкости, связанные с диарей, илеостомией, свищами кишечника, непроходимостью и/или обструкцией кишечника, передозировкой мочегонных препаратов следует корригировать сбалансированными кристаллоидными растворами. При этом необходим регулярный мониторинг электролитного состава плазмы крови (калия, натрия, хлора и КЩС) с коррекцией нарушений электролитного баланса и метаболического ацидоза (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – A [5, 25, 46, 47, 73, 84, 87, 95, 104, 126, 128]).
Рекомендация 43
Массивную кровопотерю определяют как:
- Потерю ≥ 1 ОЦК в течение 24 часов, либо
- 50% ОЦК в течение 3-х часов, либо
- Кровотечение со скоростью более 150 мл/мин.
[129 ]
Компенсацию кровопотери всегда начинают с переливания изотонических кристаллоидов. При первой возможности используют сбалансированные кристаллоиды из-за максимально полноценного электролитного состава и буферирующих свойств. Согласно рекомендациям R. Hahn и соавт (2016 г), при потере в операционной до 500 мл крови, ее возмещают 3-х кратным объемом сбалансированного кристаллоида. При потере более 500 мл, следует добавить коллоид, объем которого должен быть ориентирован на допустимый гематокрит [53 ]. Выбор коллоида основывается на соотношении риск/польза. Наименее желательно применение декстранов из-за их высокой аллергогенности, влиянии на гемокоагуляцию и нефротоксичности. Следом идут препараты ГЭК, которые в России разрешены к применению только в случае острой гиповолемии, вызванной кровотечением, при условии недостаточной эффективности возмещения кристаллоидами. Переливать производные ГЭК можно не более суток, при отсутствии признаков гипокоагуляции и нефропатии, причем в дозе, не превышающей 30 мл/кг. Желательно использовать препараты ГЭК 3-го поколения (130/0,4-0,42), оптимально - сбалансированные. Из синтетических коллоидов сходным волемическим действием обладают 4% производные желатины, причем изготовленные методом сукцинилирования, что повышает их волемический эффект и резко снижает потенциальную аллергогенность, также как воздействие на гемокоагуляцию. Переливание с целью объемозамещения препаратов человеческого альбумина не имеет серьезной перспективы из-за высокой стоимости. При массивной кровопотере требуется применение компонентов крови, при этом следует руководствоваться приказом Минздрава России №183н от 02 апреля 2013 г. (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [1, 2, 5, 7, 37, 45, 49, 62, 82, 96, 105, 110, 112, 137]).
Рекомендация 44
Гиповолемию вследствие тяжелого воспаления (инфекции, перитонит, панкреатит, ожоги и т.д.) следует корригировать сбалансированными кристаллоидными растворами. При этом необходимо соблюдать осторожность, обеспечивать нормализацию гемодинамических параметров и минимизировать инфузионную нагрузку. Необходимо помнить, что при критических состояниях могут развиться нарушения, связанные с экскрецией натрия и воды и формированием интерстициального отека тканей (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [4, 5, 6, 10, 17, 37, 62, 80, 82, 105, 116, 121]).
Рекомендация 45
При наличии гиповолемии, из-за риска гипергидратации на фоне применения больших объемов сбалансированных кристаллоидных растворов, в программу периоперационной волемической терапии могут быть дополнительно включены растворы 10% или 20% альбумина и/или синтетические коллоидные растворы на основе модифицированного желатина (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [1, 2, 5, 37, 38, 80]).
Рекомендация 46
Применение в клинической практике нормоволемической гемодилюции не бесспорно. Принятие решения о применении нормоволемической гемодилюции на фоне периоперационной инфузионной терапии должно быть строго индивидуализировано и учитывать возможные риски осложнения данной методики (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [4, 5, 6, 10, 17, 82, 62, 105, 116]).
Обоснование
Основные аргументы и рекомендации, касающиеся режимов и состава периоперационных инфузий были изложены выше. В этом разделе мы коснемся только методики острой нормоволемической гемодилюции (ОНГ).
Существуют разные взгляды и подходы к ОНГ [4, 5, 6, 10, 17, 82, 62, 105, 116], которая преследует цель уменьшения периоперационной кровопотери, частоты и объема гемотрансфузии компонентов аллогенной донорской крови.
В 2004 году была опубликована работа Segal et al., в которой проанализированы рандомизированные контролируемые клинические исследования, опубликованные в Medline (1966-2002) и Cochrane Controlled Trials. Всего было изучено 42 исследования периоперационной ОНГ [116]. На основании данной работы были получены следующие результаты: на фоне ОНГ риск трансфузии уменьшается незначительно (на 1-2 донорские единицы крови), общая кровопотеря меньше, интраоперационная кровопотеря выше. Таким образом, эта работа поддерживает только умеренные преимущества ОНГ, безопасность ОНГ не доказана. На основании этого авторы исследования не рекомендовали широкое распространение ОНГ [116].
Европейская ассоциация анестезиологов в своих рекомендациях 2013 года «Ведение тяжелого интраоперационного кровотечения» в разделах «Тяжелое периоперационное кровотечение» и «Оптимизация микроциркуляции», ссылаясь на мета-анализы РКИ, не рекомендуют использовать нормоволемичекую гемодилюцию, поскольку она не снижает потребность в аллогенных трансфузиях. При этом эксперты рекомендуют агрессивную и своевременную стабилизацию преднагрузки во время всего хирургического вмешательства и советуют избегать гиперволемии кристаллоидами или коллоидами, ориентируясь на оптимальные показатели преднагрузки [62].
Американская ассоциация анестезиологов, ссылаясь в своих рекомендациях по периоперационной кровопотере на ряд мета-анализов РКИ, показывает, что ОНГ эффективна в группах пациентов, подвергающихся крупным кардиохирургическим, торакальным, ортопедическим операциям. Комбинация ОНГ с интраоперационным использованием аппаратной аутотрансфузии более эффективна для снижения объема трансфузии аллокрови по сравнению с изолированным применением аппаратной аутотрансфузии. Таким образом, ОНГ при высоком риске массивного кровотечения может обладать ощутимыми преимуществами с уровнем доказательности, варьирующим от высокого до среднего [105].
Barile и соавт. проанализировали все РКИ в кардиохирургии, которые сравнивали ОНГ со стандартной интраоперационной инфузионной терапией. Цель работы состояла в том, чтобы оценить частоту и объем гемотрансфузий. Авторы пришли к мнению, что ОНГ уменьшает частоту аллогенных гемотрансфузий и количество трансфузионных сред, при этом отмечено уменьшение частоты кровотечений [17].
V . Послеоперационный период
Рекомендация 47
В послеоперационный период всем пациентам, находящимся в состоянии изоволемии при отсутствии шока, полиорганной недостаточности, и дисфункции желудочно-кишечного тракта, а также при отсутствии противопоказаний, показано начало перорального приема жидкости и энтерального питания (сипинг или зондовое питание) в первые сутки после операции (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [43, 75, 84, 86, 87, 95, 104, 107, 126]).
Рекомендация 48
Оперативные вмешательства на верхних отделах желудочно-кишечного тракта (пищевод, желудок, двенадцатиперстная кишка, тонкая кишка) у пациентов, находящихся в состоянии изоволемии, при отсутствии проявлений шока и полиорганной недостаточности в послеоперационном периоде, не являются противопоказанием для раннего начала перорального приема жидкости. Начало приема жидкости рекомендуется через 4 – 6 часов после окончания оперативного вмешательства. В последующем необходимо решить вопрос о питании таких пациентов с помощью специализированных смесей для сипинга (Уровень убедительности рекомендаций I, уровень достоверности доказательств – B [75, 84, 86, 87, 95, 104, 126]).
Обоснование
Инфузионная терапия, а при первой возможности пероральный прием жидкости - важная составляющая питательно-метаболической поддержки пациентов в послеоперационный период. Ранний пероральный прием жидкости и энтеральное питание поддерживают функциональную целостность ЖКТ, сохранение эпителиальных клеток, стимулируют функцию форменных элементов крови, инициируя высвобождение экзогенных факторов защиты (такие как холецистокинин, гастрин, бомбезин, соли желчных кислот); поддерживают целостную структуру ворсинчатого покрова, секрецию и продукцию IgA (В-клетки и клетки плазмы), включая лимфоидные сплетения кишечника, лимфатические клетки слизистых оболочек ЖКТ и других органов [84, 86, 95, 104, 126].
Неопровержимый аргумент в пользу раннего питья после операции состоит в том, что хочет этого врач или нет, человек выделяет в сутки до 1,5-2 литров слюны, состоящей преимущественно из воды, и он, этот оперированный человек, слюну проглатывает, начиная с момента пробуждения после анестезии, вне зависимости от объема и локализации оперативного вмешательства!
Неблагоприятные изменения в кишечнике в виде увеличения проницаемости нарушают его функциональную целостность, ведут к транслокации бактерий через стенку ЖКТ, при этом увеличивается риск системного воспаления, полиорганной недостаточности и летальности. В связи с этим, энтеральный путь питания более предпочтителен для предотвращения инфекции, органной дисфункции и уменьшения сроков госпитализации [75, 84, 86, 95, 104, 126]. Таким образом, причины для начала перорального приема жидкостей и энтерального питания – это поддержание функциональной целостности кишечника, снижение стрессового ответа и повышение системного иммунного ответа [84, 86].
Предпринимаются попытки поиска «идеального маркера» для прогнозирования ответа на послеоперационную травму, при этом важную роль играет оценка сосудистой проницаемости. Капиллярная утечка – хорошо известный феномен при сепсисе, хирургической травме и других критических состояниях. При послеоперационных осложнениях повышенная сосудистая проницаемость сохраняется до 10 дней и более. Еще в 1985 году Fleck и соавторы выявили, что скорость транскапиллярного обмена увеличивается на 100% после хирургических вмешательств и до 300% – у пациентов с септическим шоком [43, 107]. Увеличение капиллярной утечки часто сопровождается снижением концентрации альбумина плазмы крови, происходит в течение нескольких часов после вмешательства и значимо увеличивается у пациентов с кахексией; часть потерь альбумина обусловлена его секвестрацией в интерстиции. При этом капиллярная утечка альбумина в норме составляет около 5% в час, во время операции – до 15% в час. Периоперационная нутриционная терапия будет снижать потери альбумина не только за счет увеличения его синтеза в печени, но и за счет уменьшения потерь во внесосудистое пространство. Важно отметить, что восстановление уровня альбумина отражает восстановление баланса жидкости [43].
В значительной мере, смысл перорального приема жидкостей – использование кишечника как средства доставки питания и профилактика стрессовых язв ЖКТ. Ранний пероральный прием жидкостей и раннее энтеральное питание включены в современную концепцию «Улучшенное восстановление после хирургического лечения» (Enhanced Recovery After Surgery (ERAS) protocols), предложенную профессором Henrik Kehlet еще в 1997 году. Цель концепции и протоколов ERAS – максимально быстрая активизация оперированных больных, основанная на поддержании нормального функционирования органов и систем. Концепция ERAS позволяет добиться следующих результатов:
· улучшать исходы хирургических операций;
· снижать частоту возникновения нозокомиальных инфекций;
· снижать частоту развития ТЭЛА;
· сокращать пребывание пациентов как в условиях ОРИТ, так и в стационаре;
· снижать затраты на лечение пациентов [7, 75, 84, 86, 95, 104, 126].
Таким образом, своевременная, индивидуализированная и контролируемая инфузионная терапия играет ключевую роль в оптимальном функционировании системы кровообращения и транспорта кислорода, поддержании адекватного функционирования органных систем, способствуя улучшению исходов хирургического лечения. При этом следует помнить, что любой инфузионный раствор, который мы вводим как в операционной, так и в ОРИТ, это лекарственное средство со своими показаниями, противопоказаниями и побочными эффектами, а дальнейшие исследования в области инфузионной терапии должны быть направлены на совершенствование её оптимальных режимов у различных категорий больных [75, 126].
Ключевые положения
1. Переливание жидкостей – важнейшая составляющая лечения хирургических больных, подвергаемых операциям средней и высокой травматичности, причем минимизация осложнений и даже выздоровление оперируемого больного закладывается или нет уже на этапе выполнения операции.
2. Внутривенные инфузии следует применять продуманно, относясь к ним как к назначению сильнодействующих лекарств. Это касается как объема, так и состава переливаемых жидкостей.
3. В настоящее время можно считать доказанным, что избыточные инфузии не только не обоснованы, они замедляют процесс восстановления после операций и способны представлять угрозу жизни пациентов.
4. Следует твердо усвоить, что гиповолемия бывает абсолютной и относительной (чаще всего), то есть, вазодилатация любого происхождения создает избыточный объем сосудистого русла. Это означает, что компенсация относительной гиповолемии не должна основываться только на внутривенных переливаниях. Назначение умеренных доз симпатикомиметиков, прежде всего, норадреналина, не угрожает ишемией внутренних органов, а наоборот, вкупе с умеренной инфузией (а иногда и без нее), способствует улучшению органного кровоснабжения.
5. Сказанное не означает, что можно недооценивать риски, связанные с затянувшейся, не диагностированной, и не леченной гиповолемией. Маневрирование между недопущением гипоперфузии органов, вызываемой гиповолемией, и сокращением объема инфузий из-за повреждающего действия избыточных вливаний, представляет собой трудную задачу, особенно при отсутствии надежных средств диагностики волемии.
6. В ожидании создания доступных, информативных, оперативных и универсальных средств мониторинга волемии, приходится опираться на анамнез пациента, его физический статус, клинические данные и несложные функциональные тесты в виде ортостатичских проб (пассивное поднятие ног) и пробных болюсных вливаний. Хорошим дополнением могут служить лабораторные показатели: лактат, ScvO2, гематокрит и ВЕ. ЦВД не относится к надежным методам диагностики волемии и может с очень большой осторожностью использоваться только при крайних значениях (отрицательном и резко положительном), причем исключительно в динамике.
7. Основная инфузионная среда – растворы кристаллоидов. При вливании сколько-нибудь значимых объемов кристаллоидов (начиная с 1,5 литров взрослому пациенту), всегда следует назначать максимально сбалансированные растворы. Риск дилюционно-гиперхлоремического ацидоза при использовании значительных объемов 0,9% хлористого натрия или раствора Рингера, который отличается лишь добавкой калия и кальция – реальная угроза послеоперационных осложнений и даже повышенной летальности.
8. При необходимости применения коллоидов, следует помнить, что все препараты ГЭК в России разрешены (пока) только для купирования острой гиповолемии, вызванной кровотечением, не поддающимся лечению кристаллоидными инфузиями. Растворы декстранов дешевы, но опасны нефротоксичностью, аллергогенностью и гипокоагуляцией. По этой причине они не продаются в абсолютном большинстве стран с развитой медициной. Растворы человеческого альбумина малоперспективны для волемической терапии из-за высокой стоимости. Доступными остаются растворы 4% сукцинилированного желатина, гипоаллергогенные, с хорошим волемическим плато-эффектом и мало влияющие на гемокоагуляцию и эпителий почечных канальцев.
9. Представляется перспективной «нулевая» стратегия периоперационных инфузий без инструментального волемического мониторинга, однако она требует дальнейшего изучения и накопления опыта. По этой причине «нулевая» стратегия пока не может быть рекомендована для внедрения в широкую клиническую практику.
10. Российская хирургия и анестезиология остро нуждаются в протоколе (протоколах) предоперационной подготовки больных, где, при отсутствии противопоказаний, в качестве основного подхода будет рекомендован отказ от привычных голода и жажды перед операцией в пользу приема легкой пищи за 6 часов и прозрачных жидкостей за 2-3 часа перед наркозом и операцией. За отсутствием специальных углеводных напитков, вполне может быть рекомендован стакан сладкого чая. В качестве «легкой» пищи, несомненное преимущество имеют полноценные специальные бесшлаковые смеси для сиппингового энтерального питания.
Список литературы
1. Бунятян, А. А., Мизиков, В. М. (2011). Анестезиология: национальное руководство. М.: ГЭоТАр-Медиа, 147.
2. Гельфанд, Б. Р., & Салтанов, А. И. (2009). Интенсивная терапия: Национальное руководство. М.:«ГЭОТАР-Медиа, 1, 2.
3. Герасимов, Л. В., Марченков, Ю. В., Волков, Д. П., Родионов, Е. П., Измайлов, В. В. (2015). Возможности коррекции метаболических нарушений с использованием реамберина в остром периоде травмы. Анестезиология и реаниматология, 60(6), 50-54.
4. Киров, М. Ю., Кузьков, В. В. (2012). Оптимизация гемодинамики в периоперационном периоде: обзор литературы. Вестник анестезиологии и реаниматологии, 9(5), 56-66.
5. Киров, М. Ю., Кузьков, В. В. (2016). Основы интенсивной терапии и анестезиологии в схемах и таблицах (учебное пособие, издание 5-е, переработанное и дополненное). Архангельск, 245.
6. Киров, М. Ю., Кузьков, В. В., Комаров, С. А. (2014). Внесосудистая вода лёгких как ориентир при проведении целенаправленной терапии. Вестник анестезиологии и реаниматологии, 11(1), 33-42.
7. Лихванцев, В. В. (2016). Инфузионная терапия в периоперационном периоде. Вестник анестезиологии и реаниматологии, 13(5), 66-73.
8. Максимов Г.А., Комиссарова Н.Б., Таранюк А.В. (2007). Протокол анестезиологического пособия у больных с сопутствующей сердечно-сосудистой патологией. Вестник интенсивной терапии, 5, 58-60.
9. Моргунов, С. С. (2011). Коррекция тканевой гипоксии и процессов свободнорадикального окисления при гастродуоденальных кровотечениях. Хирургия, 9, 71-75.
10. Паромов, К. В., Ленькин, А. И., Кузьков, В. В., Киров, М. Ю. (2014). Целенаправленная оптимизация гемодинамики в периоперационном периоде: возможности и перспективы. Патология кровообращения и кардиохирургия, 18(3), 59-66.
11. Ястребов, К.М., Кохно, В.Н., Локтин, Е.М. (2016). Основы эхосонографии сердца и легких для анестезиолога-реаниматолога. Новосибирск, 156.
12. Albert, R. K. (2013). Chloride-restrictive fluid administration and incidence of acute kidney injury. Jama, 309(6), 542.
13. Alpert, R. A., Roizen, M. F., Hamilton, W. K., Stoney, R. J., Ehrenfeld, W. K., Poler, S. M., & Wylie, E. J. (1984). Intraoperative urinary output does not predict postoperative renal function in patients undergoing abdominal aortic revascularization. Surgery, 95(6), 707-711.
14. Annane, D., Siami, S., Jaber, S., Martin, C., Elatrous, S., Declère, A. D., ... & Trouillet, J. L. (2013). Effects of fluid resuscitation with colloids vs crystalloids on mortality in critically ill patients presenting with hypovolemic shock: the CRISTAL randomized trial. Jama, 310(17), 1809-1817.
15. Asfar, P., Schortgen, F., Boisramé-Helms, J., Charpentier, J., Guérot, E., Megarbane, B., ... & Henry-Lagarrigue, M. (2017). Hyperoxia and hypertonic saline in patients with septic shock (HYPERS2S): a two-by-two factorial, multicentre, randomised, clinical trial. The Lancet Respiratory Medicine, 5(3), 180-190.
16. Barbier, C., Loubières, Y., Schmit, C., Hayon, J., Ricôme, J. L., Jardin, F., & Vieillard-Baron, A. (2004). Respiratory changes in inferior vena cava diameter are helpful in predicting fluid responsiveness in ventilated septic patients. Intensive care medicine, 30(9), 1740-1746.
17. Barile, L., Fominskiy, E., Di Tomasso, N., Castro, L. E. A., Landoni, G., De Luca, M., ... & Monaco, F. (2017). Acute Normovolemic Hemodilution Reduces Allogeneic Red Blood Cell Transfusion in Cardiac Surgery: A Systematic Review and Meta-analysis of Randomized Trials. Anesthesia and analgesia, 124(3), 743-752.
18. Barker, P., Creasey, P. E., Dhatariya, K., Levy, N., Lipp, A., Nathanson, M. H., ... & Woodcock, T. (2015). Peri‐operative management of the surgical patient with diabetes 2015: Association of Anaesthetists of Great Britain and Ireland. Anaesthesia, 70(12), 1427-1440.
19. Bartels, K., Thiele, R. H., & Gan, T. J. (2013). Rational fluid management in today's ICU practice. Critical Care, 17(1), S6.
20. Béchir, M., Puhan, M. A., Neff, S. B., Guggenheim, M., Wedler, V., Stover, J. F., ... & Neff, T. A. (2010). Early fluid resuscitation with hyperoncotic hydroxyethyl starch 200/0.5 (10%) in severe burn injury. Critical Care, 14(3), R123.
21. Benes, J., Kirov, M., Kuzkov, V., Lainscak, M., Molnar, Z., Voga, G., & Monnet, X. (2015). Fluid therapy: double-edged sword during critical care?. BioMed research international, 2015.
22. Bennett, V. A., & Cecconi, M. (2017). Perioperative fluid management: From physiology to improving clinical outcomes. Indian journal of anaesthesia, 61(8), 614-621.
23. Bentzer, P., Griesdale, D. E., Boyd, J., MacLean, K., Sirounis, D., & Ayas, N. T. (2016). Will this hemodynamically unstable patient respond to a bolus of intravenous fluids?. Jama, 316(12), 1298-1309.
24. Boussekey, N., Darmon, R., Langlois, J., Alfandari, S., Devos, P., Meybeck, A., ... & Leroy, O. (2010). Resuscitation with low volume hydroxyethylstarch 130 kDa/0.4 is not associated with acute kidney injury. Critical care, 14(2), R40.
25. Brady, M. C., Kinn, S., Stuart, P., & Ness, V. (2003). Preoperative fasting for adults to prevent perioperative complications. The Cochrane Library.
26. Brandstrup, B., Svendsen, P. E., Rodt, S. A., Andersen, N., & Andersen, S. T. (2010). Which goal for fluid therapy during colorectal surgery is followed by the best outcome: Near maximal stroke volume or zero fluid balance? A clinical randomized double blinded multi centre trial: BAPCAP1–4. European Journal of Anaesthesiology (EJA), 27(47), 4.
27. Brandstrup, B., Tønnesen, H., Beier-Holgersen, R., Hjortsø, E., Ørding, H., Lindorff-Larsen, K., ... & Gramkow, C. S. (2003). Effects of intravenous fluid restriction on postoperative complications: comparison of two perioperative fluid regimens: a randomized assessor-blinded multicenter trial. Annals of surgery, 238(5), 641-648.
28. Brunkhorst, F. M., Engel, C., Bloos, F., Meier-Hellmann, A., Ragaller, M., Weiler, N., ... & Olthoff, D. (2008). Intensive insulin therapy and pentastarch resuscitation in severe sepsis. New England Journal of Medicine, 358(2), 125-139.
29. Caironi, P., Tognoni, G., Masson, S., Fumagalli, R., Pesenti, A., Romero, M., ... & Iapichino, G. (2014). Albumin replacement in patients with severe sepsis or septic shock. New England Journal of Medicine, 370(15), 1412-1421.
30. Cecconi, M., Hofer, C., Teboul, J. L., Pettila, V., Wilkman, E., Molnar, Z., ... & Sander, M. (2015). Fluid challenges in intensive care: the FENICE study. Intensive care medicine, 41(9), 1529-1537.
31. Chan, S. T. F., Kapadia, C. R., Johnson, A. W., Radcliffe, A. G., & Dudley, H. A. F. (1983). Extracellular fluid volume expansion and third space sequestration at the site of small bowel anastomoses. BJS, 70(1), 36-39.
32. Chappell, D., Bruegger, D., Potzel, J., Jacob, M., Brettner, F., Vogeser, M., ... & Rehm, M. (2014). Hypervolemia increases release of atrial natriuretic peptide and shedding of the endothelial glycocalyx. Critical Care, 18(5), 538.
33. Chappell, D., Jacob, M., Hofmann-Kiefer, K., Conzen, P., & Rehm, M. (2008). A rational approach to perioperative fluid management. Anesthesiology: The Journal of the American Society of Anesthesiologists, 109(4), 723-740.
34. Chappell, D., & Jacob, M. (2014). Role of the glycocalyx in fluid management: small things matter. Best Practice & Research Clinical Anaesthesiology, 28(3), 227-234.
35. Corl, K., Napoli, A. M., & Gardiner, F. (2012). Bedside sonographic measurement of the inferior vena cava caval index is a poor predictor of fluid responsiveness in emergency department patients. Emergency Medicine Australasia, 24(5), 534-539.
36. Dawidson, I. J., Willms, C. D., Sandor, Z. F., Coorpender, L. L., Reisch, J. S., & Fry, W. J. (1991). Ringer's lactate with or without 3% dextran-60 as volume expanders during abdominal aortic surgery. Critical care medicine, 19(1), 36-42.
37. Della Rocca, G., Vetrugno, L., Tripi, G., Deana, C., Barbariol, F., & Pompei, L. (2014). Liberal or restricted fluid administration: are we ready for a proposal of a restricted intraoperative approach?. BMC anesthesiology, 14(1), 62.
38. Edwards, M. R., & Mythen, M. G. (2014). Fluid therapy in critical illness. Extreme physiology & medicine, 3(1), 16.
39. El Gkotmi, N., Kosmeri, C., Filippatos, T. D., & Elisaf, M. S. (2017). Use of intravenous fluids/solutions: a narrative review. Current medical research and opinion, 33(3), 459-471.
40. Farag, E., & Kurz, A. (Eds.). (2016). Perioperative fluid management. Springer International Publishing. 215-234.
41. Feissel, M., Michard, F., Faller, J. P., & Teboul, J. L. (2004). The respiratory variation in inferior vena cava diameter as a guide to fluid therapy. Intensive care medicine, 30(9), 1834-1837.
42. Finfer, S., Vincent, J. L. (2013). Resuscitation Fluids. New England Journal of Medicine, 369, 669-670.
43. Fleck, A., Hawker, F., Wallace, P. I., Raines, G., Trotter, J., Ledingham, I. M., & Calman, K. C. (1985). Increased vascular permeability: a major cause of hypoalbuminaemia in disease and injury. The Lancet, 325(8432), 781-784.
44. Garzotto, F., Ostermann, M., Martín-Langerwerf, D., Sánchez-Sánchez, M., Teng, J., Robert, R., ... & Kipnis, E. (2016). The dose response multicentre investigation on fluid assessment (DoReMIFA) in critically ill patients. Critical Care, 20(1), 196.
45. Ghadimi, K., Levy, J. H., & Welsby, I. J. (2016). Perioperative management of the bleeding patient. British journal of anaesthesia, 117, iii18-iii30.
46. Gjessing, P. F., Constantin-Teodosiu, D., Hagve, M., Lobo, D. N., Revhaug, A., & Irtun, Ø. (2015). Preoperative carbohydrate supplementation attenuates post-surgery insulin resistance via reduced inflammatory inhibition of the insulin-mediated restraint on muscle pyruvate dehydrogenase kinase 4 expression. Clinical Nutrition, 34(6), 1177-1183.
47. Gjessing, P. F., Hagve, M., Fuskevåg, O. M., Revhaug, A., & Irtun, Ø. (2015). Single-dose carbohydrate treatment in the immediate preoperative phase diminishes development of postoperative peripheral insulin resistance. Clinical Nutrition, 34(1), 156-164.
48. Guidet, B., Martinet, O., Boulain, T., Philippart, F., Poussel, J. F., Maizel, J., ... & Van Aken, H. (2012). Assessment of hemodynamic efficacy and safety of 6% hydroxyethylstarch 130/0.4 vs. 0.9% NaCl fluid replacement in patients with severe sepsis: The CRYSTMAS study. Critical care, 16(3), R94.
49. Guilabert, P., Usúa, G., Martín, N., Abarca, L., Barret, J. P., & Colomina, M. J. (2016). Fluid resuscitation management in patients with burns: update. British journal of anaesthesia, 117(3), 284-296.
50. Gupta, R., & Gan, T. J. (2016). Preoperative nutrition and prehabilitation. Anesthesiology clinics, 34(1), 143-153.
51. Hahn, R. G. (2010). Volume kinetics for infusion fluids. Anesthesiology: The Journal of the American Society of Anesthesiologists, 113(2), 470-481.
52. Hahn, R. G. (2013). Why are crystalloid and colloid fluid requirements similar during surgery and intensive care?. European journal of anaesthesiology, 30(9), 515-518.
53. Hahn, R. G. (Ed.). (2016). Clinical fluid therapy in the perioperative setting. 2-nd edition. Cambridge University Press.
54. Hohl, M. K., Lüscher, K. P., TichÝ, J., Stiner, M. A. R. I. A. N. N. E., Fridrich, R., Gruber, U. F., & KÄser, O. (1980). Prevention of postoperative thromboembolism by dextran 70 or low-dose heparin. Obstetrics and gynecology, 55(4), 497-500.
55. Jacob, M., Rehm, M., Orth, V., Lötsch, M., Brechtelsbauer, H., Weninger, E., & Finsterer, U. (2003). Exact measurement of the volume effect of 6% hydoxyethyl starch 130/0.4 (Voluven) during acute preoperative normovolemic hemodilution. Der Anaesthesist, 52(10), 896-904.
56. Jha, S., & Prabhu, D. (2013). Is normal saline really ‘normal’?. International journal of critical illness and injury science, 3(2), 161.
57. Kabon, B., Akça, O., Taguchi, A., Nagele, A., Jebadurai, R., Arkilic, C. F., ... & Sessler, D. I. (2005). Supplemental intravenous crystalloid administration does not reduce the risk of surgical wound infection. Anesthesia and analgesia, 101(5), 1546-1553.
58. Kambhampati, G., Ross, E. A., Alsabbagh, M. M., Asmar, A., Pakkivenkata, U., Ejaz, N. I., ... & Ejaz, A. A. (2012). Perioperative fluid balance and acute kidney injury. Clinical and experimental nephrology, 16(5), 730-738.
59. Kayilioglu, S. I., Dinc, T., Sozen, I., Bostanoglu, A., Cete, M., & Coskun, F. (2015). Postoperative fluid management. World journal of critical care medicine, 4(3), 192-201.
60. Keats, A. S. (1988). Anesthesia mortality--a new mechanism. Anesthesiology Jan;68(1):2-4
61. Kimenai, D. M., Bastianen, G. W., Daane, C. R., Megens-Bastiaanse, C. M., Van Der Meer, N. J. M., Scohy, T. V., & Gerritse, B. M. (2013). Effect of the colloids gelatin and HES 130/0.4 on blood coagulation in cardiac surgery patients: a randomized controlled trial. Perfusion, 28(6), 512-519.
62. Kozek-Langenecker, S. A., Afshari, A., Albaladejo, P., Santullano, C. A. A., De Robertis, E., Filipescu, D. C., ... & Jacob, M. (2013). Management of severe perioperative bleeding: guidelines from the European Society of Anaesthesiology. European Journal of Anaesthesiology (EJA), 30(6), 270-382.
63. Kozek-Langenecker, S. A. (2015). Fluids and coagulation. Current opinion in critical care, 21(4), 285-291.
64. Krajewski, M. L., Raghunathan, K., Paluszkiewicz, S. M., Schermer, C. R., & Shaw, A. D. (2015). Meta‐analysis of high‐versus low‐chloride content in perioperative and critical care fluid resuscitation. British Journal of Surgery, 102(1), 24-36.
65. Krüger, K., Seifart, W., & Freudenberg, R. (1988). Infusion incidents with dextran. Anaesthesiologie und Reanimation, 13(5), 259.
66. Kudsk, K. A. (2003). Evidence for conservative fluid administration following elective surgery. Annals of surgery, 238(5), 649-650.
67. Kudsk, K. A., Tolley, E. A., DeWitt, R. C., Janu, P. G., Blackwell, A. P., Yeary, S., & King, B. K. (2003). Preoperative albumin and surgical site identify surgical risk for major postoperative complications. Journal of Parenteral and Enteral Nutrition, 27(1), 1-9.
68. Kulemann, B., Timme, S., Seifert, G., Holzner, P. A., Glatz, T., Sick, O., ... & Hopt, U. T. (2013). Intraoperative crystalloid overload leads to substantial inflammatory infiltration of intestinal anastomoses—a histomorphological analysis. Surgery, 154(3), 596-603.
69. Lamke, L. O., & Liljedahl, S. O. (1977). Plasma volume changes after substitution with various infusion solutions. Lakartidningen, 74(15), 1486-1489.
70. Lamke, L. O., Nilsson, G. E., & Reithner, H. L. (1977). Water loss by evaporation from the abdominal cavity during surgery. Acta Chirurgica Scandinavica, 143(5), 279-284.
71. Laxenaire, M. C., Charpentier, C., & Feldman, L. (1994). Anaphylactoid reactions to colloid plasma substitutes: incidence, risk factors, mechanisms. A French multicenter prospective study. In Annales francaises d'anesthesie et de reanimation, 13(3), 301-310.
72. Li, H., Sun, S. R., Yap, J. Q., Chen, J. H., & Qian, Q. (2016). 0.9% saline is neither normal nor physiological. Journal of Zhejiang University-SCIENCE B, 17(3), 181-187.
73. Li, L., Wang, Z., Ying, X., Tian, J., Sun, T., Yi, K., ... & Yang, K. (2012). Preoperative carbohydrate loading for elective surgery: a systematic review and meta-analysis. Surgery today, 42(7), 613-624.
74. Limongi, J. A. G., & Lins, R. S. A. D. M. (2011). Cardiopulmonary arrest in spinal anesthesia. Revista brasileira de anestesiologia, 61(1), 115-120.
75. Ljungqvist, O., Scott, M., & Fearon, K. C. (2017). Enhanced recovery after surgery: a review. JAMA surgery, 152(3), 292-298.
76. Lobo, D. N., Macafee, D. A., & Allison, S. P. (2006). How perioperative fluid balance influences postoperative outcomes. Best practice & research c linical anaesthesiology, 20(3), 439-455.
77. Loflin, R., & Winters, M. E. (2017). Fluid Resuscitation in Severe Sepsis. Emergency Medicine Clinics, 35(1), 59-74.
78. Lundsgaard-Hansen, P., & Tschirren, B. (1980). Clinical experience with 120,000 units of modified fluid gelatin. Developments in biological standardization, 48, 251-256.
79. Mackenzie, D. C., & Noble, V. E. (2014). Assessing volume status and fluid responsiveness in the emergency department. Clinical and experimental emergency medicine, 1(2), 67-77.
80. Malbrain, M. L., Marik, P. E., Witters, I., Cordemans, C., Kirkpatrick, A. W., Roberts, D. J., & Van Regenmortel, N. (2014). Fluid overload, de-resuscitation, and outcomes in critically ill or injured patients: a systematic review with suggestions for clinical practice. Anaesthesiology intensive therapy, 46(5), 361-380.
81. Marik, P. E., & Lemson, J. (2014). Fluid responsiveness: an evolution of our understanding. British journal of anaesthesia, 112(4), 617-620.
82. Marx, G., Schindler, A. W., Mosch, C., Albers, J., Bauer, M., Gnass, I., ... & Maurer, T. (2016). Intravascular volume therapy in adults: Guidelines from the Association of the Scientific Medical Societies in Germany. European journal of anaesthesiology, 33(7), 488-521.
83. Matheson, N. A., & Diomi, P. (1970). Renal failure after the administration of dextran 40. Surgery, gynecology & obstetrics, 131(4), 661.
84. McClave, S. A., Taylor, B. E., Martindale, R. G., Warren, M. M., Johnson, D. R., Braunschweig, C., ... & Gervasio, J. M. (2016). American Society for Parenteral and Enteral Nutrition. Guidelines for the provision and assessment of nutrition support therapy in the adult critically ill patient: Society of Critical Care Medicine (SCCM) and American Society for Parenteral and Enteral Nutrition (ASPEN). Critical care medicine, 4 4(2), 390-438.
85. McCluskey, S. A., Karkouti, K., Wijeysundera, D., Minkovich, L., Tait, G., & Beattie, W. S. (2013). Hyperchloremia after noncardiac surgery is independently associated with increased morbidity and mortality: a propensity-matched cohort study. Anesthesia & Analgesia, 117(2), 412-421.
86. Melnyk, M., Casey, R. G., Black, P., & Koupparis, A. J. (2011). Enhanced recovery after surgery (ERAS) protocols: Time to change practice?. Canadian Urological Association Journal, 5(5), 342-348.
87. Miller, R. D. (ed) (2015). Miller’s Anesthesia, 8th Edition. Elsevier Saunders.
88. Miller, R. D., & Pardo, M. (2011). Basics of Anesthesia 6th ed. Elsevier Health Sciences.
89. Miller, T. E., Roche, A. M., & Mythen, M. (2015). Fluid management and goal-directed therapy as an adjunct to Enhanced Recovery After Surgery (ERAS). Canadian Journal of Anesthesia/Journal canadien d'anesthésie, 62(2), 158-168.
90. Minto, G., & Mythen, M. G. (2015). Perioperative fluid management: science, art or random chaos?. British journal of anaesthesia, 114(5), 717-721.
91. Morelli, A., & De Backer, D. (2017). The ten principles behind arterial pressure. Intensive care medicine, 1-4.
92. Myburgh, J. A., Finfer, S., Bellomo, R., Billot, L., Cass, A., Gattas, D., ... & McGuinness, S. (2012). Hydroxyethyl starch or saline for fluid resuscitation in intensive care. New England Journal of Medicine, 367(20), 1901-1911.
93. Myles, P., Bellomo, R., Corcoran, T., Forbes, A., Wallace, S., Peyton, P., ... & McGuinness, S. (2017). Restrictive versus liberal fluid therapy in major abdominal surgery (RELIEF): rationale and design for a multicentre randomised trial. BMJ open, 7(3), e015358.
94. Mythen, M. G., Swart, M., Acheson, N., Crawford, R., Jones, K., Kuper, M., ... & Horgan, A. (2012). Perioperative fluid management: Consensus statement from the enhanced recovery partnership. Perioperative Medicine, 1(1).
95. National Institute for Clinical Excellence. (2013). Intravenous fluid therapy in adults in hospital. NICE clinical guideline, 174.
96. Navarro, L. H. C., Bloomstone, J. A., Auler, J. O. C., Cannesson, M., Della Rocca, G., Gan, T. J., ... & Perel, A. (2015). Perioperative fluid therapy: a statement from the international Fluid Optimization Group. Perioperative medicine, 4(1), 3.
97. Noblett, S. E., Snowden, C. P., Shenton, B. K., & Horgan, A. F. (2006). Randomized clinical trial assessing the effect of Doppler‐optimized fluid management on outcome after elective colorectal resection. British Journal of Surgery, 93(9), 1069-1076.
98. Ospina-Tascón, G. A., García Marin, A. F., Echeverri, G. J., Bermudez, W. F., Madriñán-Navia, H., Valencia, J. D., ... & Bruhn, A. (2017). Effects of dobutamine on intestinal microvascular blood flow heterogeneity and O2 extraction during septic shock. Journal of Applied Physiology, 122(6), 1406-1417.
99. Padhi, S., Bullock, I., Li, L., & Stroud, M. (2013). Intravenous fluid therapy for adults in hospital: summary of NICE guidance. BMJ: British Medical Journal (Online), 347.
100. Perel, P., Roberts, I., & Ker, K. (2013). Colloids versus crystalloids for fluid resuscitation in critically ill patients. The Cochrane Library.
101. Perner, A., Haase, N., Guttormsen, A. B., Tenhunen, J., Klemenzson, G., Åneman, A., ... & Bendtsen, A. (2012). Hydroxyethyl starch 130/0.42 versus Ringer's acetate in severe sepsis. New England Journal of Medicine, 367(2), 124-134.
102. Perner, A., Prowle, J., Joannidis, M., Young, P., Hjortrup, P. B., & Pettilä, V. (2017). Fluid management in acute kidney injury. Intensive care medicine, 43(6), 807-815.
103. Phan, T. D., An, V., D'souza, B., Rattray, M. J., Johnston, M. J., & Cowie, B. S. (2014). A randomised controlled trial of fluid restriction compared to oesophageal Doppler-guided goal-directed fluid therapy in elective major colorectal surgery within an Enhanced Recovery After Surgery program. Anaesthesia and intensive care, 42(6), 752-760.
104. Powell-Tuck, J., Allison, S. P., Gosling, P., Lobo, D. N., Carlson, G. L., Gore, M., ... & Mythen, M. G. (2009). Summary of the British Consensus Guidelines on Intravenous Fluid Therapy for Adult Surgical Patients (GIFTASUP). London: NHS National Library of Health.
105. Practice guidelines for perioperative blood management. An updated report by the American Society of Anesthesiologists. Task force on perioperative blood management. (2015). Anesthesiology, 122, 241-275.
106. Practice guidelines for preoperative fasting and the use of pharmacologic agents to reduce the risk of pulmonary aspiration: application to healthy patients undergoing elective procedures. An updated report by the American Society of Anesthesiologists task force on preoperative fasting and the use of pharmacologic agents to reduce the risk of pulmonary aspiration. (2017). Anesthesiology, 126, 376-393.
107. Radcliffe, A. G., Goode, A. W., Johnson, A. W., Chan, S. T., & Dudley, H. A. (1983). Transcellular Movement and Intracellular Concentration of Sodium in Erythrocytes After Surgery and in Seriously III Patients. Journal of Parenteral and Enteral Nutrition, 7(1), 40-44.
108. Rasmussen, K. C., Hoejskov, M., Johansson, P. I., Kridina, I., Kistorp, T., Salling, L., ... & Secher, N. H. (2015). Coagulation competence for predicting perioperative hemorrhage in patients treated with lactated Ringer’s vs. Dextran-a randomized controlled trial. BMC anesthesiology, 15(1), 178.
109. Reddy, S., Weinberg, L., & Young, P. (2016). Crystalloid fluid therapy. Critical Care, 20(1), 59.
110. Rhodes, A., Evans, L. E., Alhazzani, W., Levy, M. M., Antonelli, M., Ferrer, R., ... & Rochwerg, B. (2017). Surviving sepsis campaign: international guidelines for management of sepsis and septic shock: 2016. Intensive care medicine, 43(3), 304-377.
111. Rittler, P., Jacobs, R., Demmelmair, H., Kuppinger, D., Braun, S., Koletzko, B., ... & Hartl, W. H. (2007). Dynamics of albumin synthesis after major rectal operation. Surgery, 141(5), 660-666.
112. Rossaint, R., Bouillon, B., Cerny, V., Coats, T. J., Duranteau, J., Fernández-Mondéjar, E., ... & Neugebauer, E. A. (2016). The European guideline on management of major bleeding and coagulopathy following trauma. Critical care, 20(1), 100.
113. Salzwedel, C., Puig, J., Carstens, A., Bein, B., Molnar, Z., Kiss, K., ... & Reuter, D. A. (2013). Perioperative goal-directed hemodynamic therapy based on radial arterial pulse pressure variation and continuous cardiac index trending reduces postoperative complications after major abdominal surgery: a multi-center, prospective, randomized study. Critical care, 17(5), R191.
114. Schrier, R. W. (2010). Fluid administration in critically ill patients with acute kidney injury. Clinical Journal of the American Society of Nephrology, 5(4), 733-739.
115. Sear, J. W. (2004). Kidney dysfunction in the postoperative period. British journal of anaesthesia, 95(1), 20-32.
116. Segal, J. B., Blasco‐Colmenares, E., Norris, E. J., & Guallar, E. (2004). Preoperative acute normovolemic hemodilution: a meta‐analysis. Transfusion, 44(5), 632-644.
117. Semler, M. W., Self, W. H., Wanderer, J. P., Ehrenfeld, J. M., Wang, L., Byrne, D. W., ... & Guillamondegui, O. D. (2018). Balanced crystalloids versus saline in critically ill adults. New England Journal of Medicine, 378(9), 829-839.
118. Serrano, A. B., Candela-Toha, A. M., Zamora, J., Vera, J., Muriel, A., Del Rey, J. M., & Liaño, F. (2016). Preoperative hydration with 0.9% normal saline to prevent acute kidney injury after major elective open abdominal surgery: a randomised controlled trial. European Journal of Anaesthesiology (EJA), 33(6), 436-443.
119. Shander, A., Bracey, A. W., Goodnough, L. T., Gross, I., Hassan, N. E., Ozawa, S., & Marques, M. B. (2016). Patient blood management as standard of care. Anesthesia & Analgesia, 123(4), 1051-1053.
120. Shaw, A. D., Bagshaw, S. M., Goldstein, S. L., Scherer, L. A., Duan, M., Schermer, C. R., & Kellum, J. A. (2012). Major complications, mortality, and resource utilization after open abdominal surgery: 0.9% saline compared to Plasma-Lyte. Annals of surgery, 255(5), 821-829.
121. Silversides, J. A., Major, E., Ferguson, A. J., Mann, E. E., McAuley, D. F., Marshall, J. C., ... & Fan, E. (2017). Conservative fluid management or deresuscitation for patients with sepsis or acute respiratory distress syndrome following the resuscitation phase of critical illness: a systematic review and meta-analysis. Intensive care medicine, 43(2), 155-170.
122. Simmons, J. W., & Powell, M. F. (2016). Acute traumatic coagulopathy: pathophysiology and resuscitation. British journal of anaesthesia, 117, iii31-iii43.
123. Spahn, D. R., Bouillon, B., Cerny, V., Coats, T. J., Duranteau, J., Fernández-Mondéjar, E., ... & Neugebauer, E. (2013). Management of bleeding and coagulopathy following major trauma: an updated European guideline. Critical care, 17(2), R76.
124. Srinivasa, S., Taylor, M. H. G., Singh, P. P., Yu, T. C., Soop, M., & Hill, A. G. (2013). Randomized clinical trial of goal‐directed fluid therapy within an enhanced recovery protocol for elective colectomy. British journal of surgery, 100(1), 66-74.
125. Strunden, M. S., Heckel, K., Goetz, A. E., & Reuter, D. A. (2011). Perioperative fluid and volume management: physiological basis, tools and strategies. Annals of intensive care, 1(1), 2.
126. Thorell, A., MacCormick, A. D., Awad, S., Reynolds, N., Roulin, D., Demartines, N., ... & Lobo, D. N. (2016). Guidelines for perioperative care in bariatric surgery: enhanced recovery after surgery (ERAS) society recommendations. World journal of surgery, 40(9), 2065-2083.
127. Torres, L. N., Sondeen, J. L., Ji, L., Dubick, M. A., & Torres Filho, I. (2013). Evaluation of resuscitation fluids on endothelial glycocalyx, venular blood flow, and coagulation function after hemorrhagic shock in rats. Journal of Trauma and Acute Care Surgery, 75(5), 759-766.
128. Tran, S., Wolever, T. M., Errett, L. E., Ahn, H., Mazer, C. D., & Keith, M. (2013). Preoperative carbohydrate loading in patients undergoing coronary artery bypass or spinal surgery. Anesthesia & Analgesia, 117(2), 305-313.
129. United Kingdom Blood Services. (2013). Handbook of transfusion medicine. Stationery Office.
130. Van Der Linden, P., James, M., Mythen, M., & Weiskopf, R. B. (2013). Safety of modern starches used during surgery. Anesthesia & Analgesia, 116(1), 35-48.
131. Varadhan, K. K., & Lobo, D. N. (2010). A meta-analysis of randomised controlled trials of intravenous fluid therapy in major elective open abdominal surgery: getting the balance right. Proceedings of the Nutrition Society, 69(4), 488-498.
132. Vincent, J. L. (2017). No room for hyperoxia or hypertonic saline in septic shock. The Lancet Respiratory Medicine, 5(3), 158-159.
133. Voldby, A. W., & Brandstrup, B. (2016). Fluid therapy in the perioperative setting—a clinical review. Journal of intensive care, 4(1), 27.
134. Wan, S., Roberts, M. A., & Mount, P. (2013). Normal saline versus lower-chloride solutions for kidney transplantation. Cochrane Database of Systematic Reviews, 8.
135. Watt, D. G., McSorley, S. T., Horgan, P. G., & McMillan, D. C. (2015). Enhanced recovery after surgery: which components, if any, impact on the systemic inflammatory response following colorectal surgery?: a systematic review. Medicine, 94(36).
136. Wiedemann, H. P., Wheeler, A. P., Bernard, G. R., Thompson, B. T., Hayden, D., Connors, J. A., ... & Harabin, A. L. (2006). Comparison of two fluid-management strategies in acute lung injury. The New England journal of medicine, 354(24), 2564-2575.
137. Wise, R., Faurie, M., Malbrain, M. L., & Hodgson, E. (2017). Strategies for intravenous fluid resuscitation in trauma patients. World journal of surgery, 41(5), 1170-1183.
138. Woods, D. M., & Macpherson, R. (2007). Australian and New Zealand guidelines for preoperative fasting. Anaesthesia and intensive care, 35(4), 622-623.
139. Wuethrich, P. Y., Burkhard, F. C., Thalmann, G. N., Stueber, F., & Studer, U. E. (2014). Restrictive Deferred Hydration Combined with Preemptive Norepinephrine Infusion during Radical Cystectomy Reduces Postoperative Complications and Hospitalization TimeA Randomized Clinical Trial. Anesthesiology: The Journal of the American Society of Anesthesiologists, 120(2), 365-377.
140. Yeager, M. P., & Spence, B. C. (2006). CRITICAL CARE ISSUES FOR THE NEPHROLOGIST: Perioperative Fluid Management: Current Consensus and Controversies. In Seminars in dialysis. Blackwell Publishing Ltd, 19(6), 472-479.
141. Young, P., Bailey, M., Beasley, R., Henderson, S., Mackle, D., McArthur, C., ... & Reddy, S. (2015). Effect of a buffered crystalloid solution vs saline on acute kidney injury among patients in the intensive care unit: the SPLIT randomized clinical trial. Jama, 314(16), 1701-1710.
142. Yunos, N. M., Bellomo, R., Hegarty, C., Story, D., Ho, L., & Bailey, M. (2012). Association between a chloride-liberal vs chloride-restrictive intravenous fluid administration strategy and kidney injury in critically ill adults. JAMA, 308(15), 1566-1572.
143. Zazzeron, L., Gattinoni, L., & Caironi, P. (2016). Role of albumin, starches and gelatins versus crystalloids in volume resuscitation of critically ill patients. Current opinion in critical care, 22(5), 428-436.
144. Zhang, J., Qiao, H., He, Z., Wang, Y., Che, X., & Liang, W. (2012). Intraoperative fluid management in open gastrointestinal surgery: goal-directed versus restrictive. Clinics, 67(10), 1149-1155.
Дата добавления: 2021-12-10; просмотров: 14; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!