Квалификация ненасильственных преступления против половой свободы и половой неприкосновенности
Наибольшие затруднения в квалификации преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности вызывает отграничение изнасилования и насильственных действий сексуального характера от понуждения к действиям сексуального характера, а также разграничение изнасилования и насильственных действий сексуального характера, совершенных с использованием беспомощного состояния потерпевшего (ст. ст. 134 и 135 УК РФ).
Кроме того, существуют трудности в отграничении этих преступлений от добровольных форм удовлетворения половых потребностей с применением физической силы к партнеру по обоюдному согласию участников полового контакта.
Основой верной квалификации здесь является правильное толкование признака насилия. Как известно, понятия насилия и насильственного преступления не определены в УК РФ. Спектр подходов к доктринальному толкованию насилия в настоящее время стал еще более широким, чем 10 — 15 лет назад. Условно можно выделить три подхода к его определению.
Первый подход заключается в узком толковании насилия. Так, В.И. Симонов рассматривает насилие как способ совершения преступления и определяет его как осознанное применение физической силы для нарушения телесной неприкосновенности другого лица, помимо его воли либо вопреки ей, или угрозы совершения насильственных действий.
Второй подход характеризуется более широким толкованием этой категории. Л.Д. Гаухман под физическим насилием понимает противоправное воздействие на организм другого человека, включая и воздействие путем введения в организм любым способом отравляющих, сильнодействующих веществ, а соответственно, под угрозой применения насилия — воздействие на психическую сферу человека, выражающееся в запугивании его применением физического насилия.
|
|
|
Третий подход состоит в широком понимании насилия как физического, так и психического воздействия на другого человека. Причем некоторые авторы относят к насилию психическое воздействие (оскорбление, клевета) и интеллектуальное насилие (превышение должностных полномочий, незаконный арест и задержание), фактически отождествляя термины «насилие» и «воздействие».
При таком подходе можно признать насильственными подавляющее большинство преступлений, предусмотренных УК РФ. Тенденция более широкого понимания насилия сформировалась под воздействием многих факторов, в частности изменений в социально-экономической жизни России, внедрения в сознание россиян западной идеологии прав человека и других факторов. Очевидно влияние западных правовых систем, в частности англосаксонского права. Так, в уголовном законодательстве США насилие понимается как применение или попытка применения физической силы или угрозы применения физической силы в отношении не только человека, но и имущества.
|
|
|
Первый подход к понятию насилия, который воспринят и находит отражение в правоприменении, представляется наиболее последовательным. Он позволяет четко очертить две формы насилия: физическое и психическое. Физическое насилие — это осознанное противоправное использование физической силы для нарушения телесной неприкосновенности другого человека помимо его воли или вопреки ей.
Например, физическим насилием может считаться введение в организм другого человека одурманивающих, сильнодействующих или ядовитых веществ только насильственным путем. Очевидно, что введение таких веществ в организм потерпевшего обманным путем не может расцениваться как насилие.
Иную позицию занимает Р.Д. Шарапов. Он отождествляет понятия физического насилия и физического воздействия. Несомненно, понятие физического воздействия включает в себя любые виды энергетического воздействия на человека, но ставить знак равенства между этими понятиями нельзя.
Так, заражение другого лица венерическим заболеванием при добровольном половом сношении не образует физического насилия над потерпевшим, но, безусловно, будет расцениваться как причинение вреда здоровью потерпевшего путем физического воздействия (ст. 121 УК РФ).
|
|
|
Под психическим насилием следует понимать запугивание другого человека применением физической силы с целью подавления его сопротивления и подчинения его воли. Отдельные авторы, вопреки сложившейся судебной практике, пытаются дать широкое определение психического насилия.
Так, Л.В. Сердюк полагает, что к психическому насилию можно отнести угрозы не только применить физическую силу, но и огласить неприятную для потерпевшего информацию и др. Ученый, по сути, отождествляет понятие психического насилия с понятием психического воздействия, хотя понятие «воздействие» гораздо шире понятия «насилие».
Насилие может быть вооруженным. При этом вооруженное насилие может выступать как физическое насилие, когда преступник непосредственно применяет огнестрельное оружие, предметы, используемые в качестве оружия, что несет вред здоровью потерпевшего или смерть. Оно может проявляться и в форме психического насилия в случаях, когда преступник угрожает применением оружия, демонстрируя намерения использовать его. В той и другой форме вооруженное насилие обладает высокой общественной опасностью, угрожая жизни и здоровью человека.
|
|
|
Физическое и психическое насилие есть нормативный признак преступлений, закрепленных в ст. 131 и ст. 132 УК РФ.
В данном случае насилие является способом совершения преступления, способом преодоления сопротивления потерпевшего, способом установления и осуществления контроля над ним.
Немаловажно также, на наш взгляд, разграничивать насилие как процесс (действие) и как результат насильственного воздействия, который по сути своей насилием не является, а выражается в определенных преступных последствиях.
В первом случае насилие должно иметь такую интенсивность, чтобы быть достаточным для подавления сопротивления и воли потерпевшего. Во втором случае наличествует результат насильственного воздействия на организм потерпевшего, который может выражаться в причинении легкого и средней тяжести вреда здоровью, заражении венерическим заболеванием или ВИЧ-инфекцией.
Кроме физического насилия в законе закреплен и признак психического насилия, которое должно выражаться в запугивании другого человека применением физической силы с целью подавления его сопротивления и подчинения его воли.
Исходя из признаков ст. 131 и ст. 132 УК РФ угроза применения физической силы может быть направлена не только на непосредственно потерпевшего, но и на другое лицо, однако цель ее остается прежней. На сегодняшний день вопрос о двух видах угрозы насилием в зависимости от времени ее реализации является дискуссионным.
Мы не разделяем позицию некоторых авторов и Пленума Верховного Суда РФ об ограниченном толковании угрозы как угрозы немедленного применения насилия. Этот подход подвергался в литературе обоснованной критике: в большей степени соответствующей букве закона является точка зрения, согласно которой угроза насилием в составах преступлений, предусмотренных ст. 131 и ст. 132 УК РФ, предполагает не только наличную угрозу, но и угрозу применения насилия в будущем.
Не повторяя приведенные в литературе аргументы, следует подчеркнуть, что определяющим признаком в понятии угрозы применения насилия является не ее наличность, а ее реальность, т.е. реальная возможность причинения вреда потерпевшему или его близким.
Реальность угрозы, как указано в ст. 119 УК РФ, означает достаточность оснований опасаться ее осуществления. Поэтому угроза применения насилия в будущем также может не оставить выбора потерпевшей (потерпевшему), если она (он) осознает невозможность нейтрализации этой угрозы.
Общественная опасность угрозы применения насилия в будущем столь же велика, как и угрозы немедленного применения насилия, тем более что моментом, определяющим степень ее опасности, всегда выступает интенсивность психического насилия. Например, насильник требует совершить с ним половой акт и угрожает потерпевшей завтра убить ее ребенка. Потерпевшая осознает, что не сможет уберечь ребенка и насильник может в будущем в любой момент исполнить угрозу. В сравнении с этим менее опасной может быть наличная угроза причинения потерпевшей физической боли или побоев.
В психологическом аспекте восприятие угрозы насилием в будущем как реальной вызывает те же эмоции страха, испуга и ужаса, которые способны не только подавить волю потерпевшей, но и причинить психическую травму.
Таким образом, определяющие критерии разграничения состоят в том, что при насильственном посягательстве:
1) в момент посягательства существует реальная (как наличная, так и направленная в будущее) угроза применения физической силы к потерпевшему либо его близким;
2) воля потерпевшего в такой степени подчинена воле виновного, что потерпевший в момент посягательства не может действовать свободно. При противоправном воздействии эти критерии отсутствуют.
В контексте рассматриваемого вопроса варианты противоправного воздействия содержатся в ст. 133 УК РФ. К ним относятся шантаж, т.е. угроза распространения компрометирующих сведений или разоблачения потерпевшего, угроза уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо использование материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей).
Доктринальное толкование признака использования материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей), существующее несколько десятилетий, необоснованно ограничивает его содержание.
Суть данного толкования заключается в том, что не образует состава понуждения предложение вступить в половую связь или удовлетворить половую страсть в иной форме, соединенное с обещанием за это каких-либо выгод, ибо в таком случае поведение самой потерпевшей противоречит нормам социалистической морали.
Большинство авторов современных учебников и комментариев УК РФ повторяют эти положения. Однако очевидно, что использовать зависимое положение потерпевшего можно не только примитивным путем, угрожая ухудшить его жизненное положение, но и путем искушения потерпевшего — посулами различных благ, которые ему недоступны в силу его жизненных условий.
Уголовный закон должен быть на стороне жертвы, а не искусителя. Именно такова позиция законодателя: наказывается лицо, склоняющее другое к потреблению наркотиков, вовлекающее несовершеннолетнего в совершение преступления, занятие проституцией, в совершение антиобщественных действий и т.д.
Поэтому составом понуждения к действиям сексуального характера охватываются, на наш взгляд, любые искушающие потерпевшего действия лица, от которого потерпевший материально или другим образом зависит. Например, образуют состав этого преступления действия лица, предлагающего подчиненной ему по работе женщине вступить с ним в сексуальные отношения и обещающего ей за это увеличить зарплату в несколько раз.
Таким образом, при преступном воздействии в рамках ст. 133 УК РФ понуждение в форме угрозы или искушения при использовании материальной или иной зависимости потерпевшего равны по степени общественной опасности. В обоих случаях происходит такое влияние на волю потерпевшего, при котором он не может в полной мере поступать в соответствии со своими намерениями, вследствие чего нарушается его половая свобода и, кроме того, возникает угроза причинения существенного вреда иным охраняемым уголовным законом интересам.
Особое внимание, на наш взгляд, следует уделять вопросам разграничения изнасилования либо совершения насильственных действий сексуального характера в отношении малолетнего или несовершеннолетнего потерпевшего и совершения добровольного полового сношения с лицом, не достигшим 16 лет, или совершения с ним иных действий сексуального характера.
Безусловно, имеет значение возрастной критерий, однако следует отметить, что для квалификации данных преступлений значительную роль играет внутреннее психическое отношение потерпевшего к совершаемым в отношении его действиям. Поэтому в каждом случае суд и органы предварительного следствия должны назначать судебную психолого-психиатрическую экспертизу, целью которой является установление психологического отношения потерпевшего к совершаемым в отношении его противоправным действиям.
При производстве такого рода экспертиз, на наш взгляд, важно учитывать следующие качества личности несовершеннолетнего: уровень его развития, наличие жизненного опыта, достаточность осведомленности в социальных и морально-этических аспектах сексуальных отношений, способность в полной мере понимать характер и значение совершаемых с ним действий, способность оказать сопротивление и выразить свою волю. Выводы эксперта в совокупности с другими доказательствами должны быть положены в основу квалификации содеянного.
При совершении действий, указанных в ст. 134 УК РФ, необходимо добровольное согласие потерпевшего, т.е. уровень его психического развития и социальной адаптации должен быть достаточным для принятия подобного решения. Отсутствие же этих качеств у потерпевшего свидетельствует о его беспомощном состоянии и влечет ответственность виновного по ст. 131 или ст. 132 УК РФ.
Следовательно, уровень психического развития и восприятия потерпевшего может являться одним из критериев разграничения насильственных и ненасильственных преступлений против половой неприкосновенности. Важно также, что, исходя из всех обстоятельств преступления, виновный должен осознавать наличие либо добровольности со стороны потерпевшего, либо беспомощного его состояния.
Еще одна проблема квалификации рассматриваемой категории дел, на наш взгляд, заключается в отграничении развратных действий от иных насильственных действий сексуального характера. Прежде всего необходимо указать объективные критерии разграничения ст. 132 и ст. 135 УК РФ.
Необходимо отметить, что развратные действия не должны сопровождаться применением насилия, но могут сопровождаться физическим воздействием с добровольного согласия потерпевшего.
Так, прикосновения к телу и одежде потерпевшего, ограничение или лишение его свободы передвижения, совершенные вопреки его воле, в случаях, когда он не мог ее выразить в силу возраста, обстановки преступления или особенностей психического развития, следует считать применением физического воздействия в отношении лица, находящегося в состоянии беспомощности, а действия виновного необходимо квалифицировать по ст. 132 УК РФ.
Данный признак в ряде случаев является основополагающим при разграничении состава преступления, предусмотренного ст. 135 УК РФ, и иных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы. Однако полная уголовно-правовая оценка может быть дана лишь с учетом характера совершаемых действий в отношении потерпевшего.
По нашему мнению, варианты совершения развратных действий можно разделить на две группы: связанные с нарушением телесной неприкосновенности ребенка и не связанные с нарушение таковой.
К первой группе относятся такие действия, совершаемые виновным, в процессе которых происходит воздействие на интимные части тела ребенка, не связанное с половым сношением и действиями сексуального характера.
В этих случаях при совершении развратных действий удовлетворение половой страсти не носит характера полового сношения с потерпевшим в любой форме и обстоятельства дела свидетельствуют о том, что насилие к потерпевшему не применялось. Действия виновных при указанных обстоятельствах должны быть квалифицированы по ст. 135 УК РФ.
Развратные действия по объективным признакам не совпадают с половым сношением или действиями сексуального характера; они имеют более низкую степень интенсивности противоправного сексуального поведения.
Поэтому нельзя признать развратными действиями любые действия виновного, имитирующие половое сношение (например, мастурбация потерпевшего, введение во влагалище потерпевшей или заднепроходное отверстие потерпевшего различных предметов, пальцев рук). Указанные случаи имеют более высокую степень общественной опасности, и их необходимо квалифицировать как иные действия сексуального характера.
Ко второй группе относятся такие развратные действия, при совершении которых в большей степени нарушается нормальное психологическое развитие потерпевшего, пробуждается нездоровый сексуальный интерес, половое влечение.
До настоящего времени в юридической литературе изучению вопроса разграничения преступных и непреступных форм удовлетворения сексуальных потребностей, сопровождающихся применением физической силы, не было уделено достаточно внимания.
Так, возникает проблема квалификации действий лица, причиняющего при сексуальном контакте по взаимному добровольному согласию физическую боль или совершающего иное физическое воздействие на партнера, которое влечет за собой вред здоровью последнего. С внешней стороны такие действия совпадают с объективной стороной преступлений, предусмотренных ст. 131 и ст. 132 УК РФ. Однако внутренняя сторона таких поступков значительно отличается от субъективной стороны указанных преступлений.
Представляется необходимым установить четко определенные рамки действия норм уголовного закона в сфере реализации права человека на половую свободу. По нашему мнению, критерии правомерности здесь следующие: во-первых, добровольный характер самого сексуального контакта, во-вторых, добровольность в выборе способа удовлетворения сексуальных потребностей и, в-третьих, отсутствие общественно опасных последствий.
Раскрывая содержание указанных критериев, необходимо отметить, что они в совокупности должны относиться к обеим сторонам сексуального контакта и обе стороны должны достоверно знать о наличии обоюдного добровольного согласия (например, предварительная договоренность, длительные сексуальные отношения и др.). Данные положения относятся только к действиям партнеров, обладающих половой свободой, т.е. лиц, достигших 18 лет.
Указанные действия не несут в себе общественной опасности и не являются преступлением только тогда, когда в результате их совершения не наступают последствия в виде причинения вреда, опасного для жизни и/или здоровья, либо смерти человека. При наличии таких последствий действия виновного образуют преступление и квалифицируются как неосторожное деяние против жизни или здоровья человека.
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 605; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!