Письма и дневник Петра Васильевича Киреевского 39 страница
14/26 февраля
Нет середины: либо быть силою, либо орудием. Вера в собственные силы есть архимедова твердая точка. Чем тверже можно опереться на эту основу, тем сильнее действие. Но в истине этой веры столько же различия, сколько в большем или меньшем совершенстве религии. Одна истина <?> существует. Исследование <?> каждого <?> — может ли он поверить и не ошибиться? — поведет в бесконечность; исследование <?> показывает только необходимость веры, но ее не рождает; избрать веру нельзя: она заключается в самом существе каждого. Счастлив, кто поверит и кому достанется жребий истины.
15/27 февраля
Ни на одну минуту жизни не должно смотреть как на средство; каждая должна быть вместе <неразб.> целью. Сколько людей, которые целую жизнь готовятся, и, может быть, когда уже будет поздно, некоторые из них спросят себя: когда же придет время действий и наслаждений? — но для большей части, эта мысль, <неразб.> вечность мучений, не выплывет из однообразно колеблющихся волн привычки: самые бесплодные и бесцельные поля пройденной жизни, мелкий обман <?>, получают прелесть в таинственном тумане отдаления. Счастлив, для кого обман воспоминания закроет обман надежды.
16/28 февраля
Много теряется <неразб.> в <неразб.> игрании роли.
17 февраля/1 марта
Если бы вы позволили себе действовать единственно по убеждению, по закону общему , объективному, отстраняя все побуждения к действию, основанные <?> на личности , — вовсе никто бы не действовал.
|
|
|
18 февраля/2 марта
Стремление сделаться , пересоздать себя, бороться и стремление знать себя. Результат того и другого будет один, если то и другое стремление не остановятся на цели конечной, если каждое твердым шагом будет идти вперед .
19 февраля/3 марта
Сила воли есть сила жизни; самобытная воля — судьба.
20 февраля/4 марта
Силу действия одного человека над другим и его авторитет не столько определяет отчетливость и ясность его мыслей, сколько самоуверенность и догматизм ума.
21 февраля/5 марта
Если истина есть согласие представления и предмета, то в чем может состоять объективность истины, если не в форме выражения? Философия истины была одна и та же, но формы ее меняются с каждой эпохой и должны меняться до бесконечности <?>. Может ли существовать объективность истины, и даже <?> как в отношении к одной эпохе?
22 февраля/6 марта
Первый шаг к отчетливости и облагорожению жизни есть отделение всего, что примыкает к желанию <неразб.>.
23 февраля / 7 марта
Главное, основное достоинство системы — безыскуственность, всесторонность, потому она должна быть необходимо полным, личным выражением философии. Неравенство людей состоит в большей или меньшей яркости жизни, оттого полное познание каждого имеет свою личную степень. Единство человеческой природы основывает взаимную понятность, или, лучше сказать, взаимное видение друг друга, и полнее живущее, светлейшее существо необходимо господствует над более слабым и бледным. Оттого противоречие систем, не аристократическое отношение, — и одних <неразб.> другие живущие и мыслящие представители века. Каждый век имеет свою личность, и — так как истина есть согласие представления и предмета, то есть формы созерцания или сознания, а каждое личное существо необходимо выражает себя в своей личной форме, — каждый век должен отличаться своей формой. Следовательно, одна вечножизненная система философии также невозможна, как невозможна одна вечножизненная форма жизни, одно направление. Решен хотя один философский вопрос единодушно, окончательно на все века ? Между тем образование человечества неотступно <?> идет вперед; успех отражается в тончайшем, яснейшем объяснении старых вопросов. Но усовершенствование человечества бесконечно — бесконечна и степень яркости.
|
|
|
|
|
|
26 февраля/10 марта
Нет действия — без самобытности, нет самобытности — без самоуверенности. Самоуверенность независима от основания, твердости, которая всегда относительна и потому в степенях бесконечна и не имеет мерила, она не есть убеждение — она вера.
28 февраля/12 марта
Полная <?> ясность мыслей, приведение их <?> в слова необходимо.
1/13 марта
Все держится связью: как отдельная нота музыки не имеет значения, так и все отдельное относительно. Связь умственных способностей человека есть память. На памяти основана вся его личность.
2/14 марта
На чем основывается желание казаться ? Это не что иное, как желание действовать непосредственно силою мысли, силою своего присутствия. Действие есть основное стремление вечной жизни, потому желание казаться — одно из необходимых и основных стремлений человека. Но истинное желание казаться должно состоять в том, чтобы казаться тем, что я есть, желание вполне выразиться, желание отражаться в других, как в верном зеркале. Иначе будет не желание выразиться, но лицемерие.
3/15 марта
Привычка мешает началу дела, привычка к <?> окончанию <?>.
|
|
|
4/16 марта
Главное свойство, предохраняющее систему от односторонности, есть ее естественность : естественная система есть та, которая обнажает всю личность человека. Высшая личность есть высшая всеестественность.
5/17 марта
В знаниях столько же важна стройность, сколько в выражении или быте.
6/18 марта
Сказанное слово необходимо имеет действие, уже потому только, что оно сказано. Ни один звук, ни одно движение не происходят даром.
7/19 марта
Одно из важнейших условий успешного самопонимания есть независимость от чужого мнения, оно же есть главное условие и действования на других.
8/20 марта
Счастлив, кто никогда не сомневался в верности своего мнения, когда ему что-нибудь покажется <?> смешным или глупым. Кто имеет одно непогрешимое мерило всего внутреннего и внешнего.
9/21 марта
Горизонт понятий каждого — относительность. Есть, однако же, круг общий народу и веку: все, что выходит из этого круга, либо велико, возвышающе , либо несообразно, страшно . Борение — основное условие и само существо жизни. Чем живее борец <?> чувствует, что <?> сумеет все сила, тем добрее он борется, и успех борьбы не столько зависит от силы, сколько от уверенности в своей силе, в ее знании . Знание не что иное, как стройная система мыслей, нет знания без стройности. С самого начала жизни судьба дает человеку одно известное направление; его развитие лично , потому и система его знания (если оно действительно знание, то есть развито самобытно) необходимо должна иметь отпечаток личности.
10/22 марта
Пружина жизни человеческой — стремление выразиться, от средств зависит различие направлений и личное развитие страстей, от большей или меньшей ясности ума или чувства или совокупности обоих зависит добро или зло направления. Зло есть не что иное, как тьма, но ясное, а потому ложное видение. Можно сказать, что зло столько же противоречит уму, сколько чувству, следовательно, зло не что иное, как слабость, происходящая либо от темномыслия (не стройности, а потому и не дальновидности), либо от недостатка чувства (вялости существа <?> вообще).
13/25 марта
Мысль точно так же современна выражению и точно так же <неразб.> тождественна, как всякая сущность и форма.
14/26 марта
Ни одно слово не пролетает без следа.
15/27 марта
Знание только тогда может существовать, когда оно развито изнутри и когда оно имеет форму, без которой вообще нет существования.
16/28 марта
Сомнение в натуре людей: они ищут опоры твердой и верят человеку твердо убежденному или верящему.
17/29 марта
Высшая и труднейшая задача философии суть общие места .
24 марта / 5 апреля
Беспокойность и даже нелепость в человеке — следствие <?> бесцветности и вялости.
25 марта/6 апреля
Нет сердцевины <?> между властью и между властностью.
Год
11 июня
Четверг
Всякая сила предполагает предмет, на который она действует. Ум может действовать только над данными , перед ним находящимися. Если знание не неподвижно, если оно может увеличиваться или уменьшаться, то и число данных неопределенно и изменчиво. Если наше время идет вперед своим знаниям, то и число данных теперь перед нами больше, нежели было перед нашими предками несколько веков тому назад. А то, что выходит из пределов их данных , не должно ли было казаться им чудом или чем-то противоречащим здравому рассудку ?
Если не сделаем бессмысленного предположения, что в нашу минуту время кончилось и замерло на одной недвижимой точке, то какое же право имеем мы наш здравый рассудок принимать за точку недвижную и, основываясь на нем, говорить положительно: это так, а не иначе, и иначе быть не может ? Какое право смеяться над тем, что мы называем чудом ? Чудо не есть ли только то, что выходит из предела наших данных ?
***
С некоторого времени совершенно новая система нравственных наук, облеченная в форму религиозного исповедания, начала так быстро распространяться во Франции и некоторых с нею смежных государствах, что, без сомнения, займет очень важное место в умственной, а может быть, и политической истории XIX века. Оставляя до другого времени подробное рассмотрение бредней этой секты, мы довольствуемся сообщением кратких о ней известий, взятых нами из одного берлинского и одного лондонского журналов (Jahrb. d. wiss. Krit.; Examiner).
Основатель этой религии или, лучше сказать, этой школы политической философии…
Граф Сен-Симон родился 17 апреля 1760 года. Его фамилия принадлежала к одним из знаменитейших во Франции, и мнимое ее происхождение от Карла Великого всего сильнее подстрекало его честолюбие. Еще в ранней молодости он рассказывал, что его однажды поутру разбудил голос, который сказал ему: «Встань, граф, тебя ожидают "дела великие"». На 17-м году жизни, согласно с тогдашним обыкновением французского дворянства, он вступил в военную службу и через два года отправился в Америку; участвовал там в войне за независимость Соединенных Штатов и сделал пять кампаний под начальством Булье и Вашингтона. Уже тогда, предаваясь стремлению своего духа, он поставил себе целью «исследовать ход человеческого ума и способствовать усовершенствованию гражданской образованности». Уже тогда он видел в переворотах Северной Америки начало новой политической эпохи. Возвратясь во Францию, он был произведен в полковники; путешествовал по Голландии и Испании. Вспыхнула Французская революция; он старался дать себе отчет в ее причине и найти ей противоядие: первую увидел он в «постепенном упадке римско-католической веры со времени Лютера», а второе единственно «в создании новой всеобщей науки». Тогда он устранился от участия в перевороте все разрушающем и обратил все свои усилия на образование новой науки, имеющей целью всеобщее соединение. Чтобы обеспечить свою будущую жизнь, он в 1790 году соединился с графом фон Редем в торговом предприятии, и обороты их пошли так благоприятно, что в 1797, когда они разделились, Сен-Симон остался господином довольно значительного имения, которое он решился посвятить вполне своим давним замыслам. Итак, он еще ревностнее предался наукам, стараясь приобрести общий на них взгляд. Он нанял в Париже квартиру против Политехнической школы и в продолжение трех лет коротко познакомился с многими профессорами, жившими подле него. Из разговора с ними он собрал много сведений по части математики и естественных наук, первым основаниям которых он еще в начале своего воспитания научился от Д'Аламбера. Исполнив свое намерение, он переселился в соседство медицинской школы и от ее учителей получил нужные ему физиологические сведения. Скоро после, по заключении Амьенского мира, он путешествовал по Англии, Швейцарии и Германии, «чтобы составить себе полное понятие о философском богатстве Европы». Но Англия, по словам его, «не дала ему ни одной основной мысли, которая была бы нова», а в Германии «всеобщая наука была в детстве», там «она еще опиралась на началах мистических». В то время Наполеон предложил Институту задачу: «Показать ход наук с 1789 года, современное их состояние и средства к ускорению их хода». Недовольный ответом, данным на этот вопрос, Сен-Симон старался удовлетворительнее разрешить его в своем, не ранее, однако же, 1808 года изданном «Предварительном исследовании хода наук в XIX веке». В этом сочинении, так же как и в другом, позднее изданном под заглавием «Lettres au Bureau des Longitudes», он упрекал, особенно ученых своего времени, в недостатке всеобщей философии и единства , связывающего разнородные науки; потому он сравнивал их с Декартом, который дал науке форму монархическую, между тем как Ньютон дал ей форму республиканскую, то есть анархическую. Он побуждал их к новому преобразованию Европы посредством всеобщей теории , могущей возобновить то единство, которое разрушилось с упадком католицизма. Он старался во многих сочинениях, издаваемых от 1808–1814 года, особенно же в своем «Prospectus d'une nouvelle Encyclopédie» (1810), провести главные черты такой теории. Скоро решительная перемена обстоятельств возвратила прежнюю династию, и Сен-Симону казалось, что для развития промышленности необходимо дать общественный характер и порядок. Он старался объяснить сословию промышленников ту роль, которая, как он думал, им назначена. С этой целью написаны были его сочинения: «Sur la réorganization de lasociéte Européenne»; «L'Industrie»; «L'Organisateur»; «La Politique»; «Le Systéme Industriel»; «Le Catéchismedes Industrieux», кроме других, не так значительных сочинений.
Но многочисленные свои труды над совершением дела, для которого он себя чувствовал призванным, он уже по большей части окончил в бедности и нужде. Преследуя науки, он истощил почти все свое состояние, и жизнь его начала зависеть от слабых вспоможений, какими его могли поддерживать родственники. Но даже и тех он не употреблял на самого себя; довольствовался только самыми необходимыми потребностями жизни, питался хлебом и водою, не употреблял огня, продавал свое платье, чтобы только сохранить что-нибудь на печатание в раздачу своих сочинений. Он отказался даже от образа жизни, приличного своему состоянию, и от независимости, с детства ему привычной. Холодность, гордость, презрение, ожидающие человека, который часто принужден искать помощи своих знакомых, — все было ему сноснее, нежели недостаток способов к распространению науки, которая, по его убеждению, должна была вести человечество к высшему благу. Но, несмотря на все его усилия, его понимали мало, противники его теснили, а скоро оставили и защитники.
Тогда ему жизнь стала несносна, надежда его оставила, он поднял руку на самого себя, но выстрел не был смертелен. Наконец Сен-Симон в собственной душе нашел щит против пренебрежения света. Он издал последнее свое сочинение «Le Nouveau Christianisme» и скоро после, 19 мая 1825 года, умер в нищете и забвении. Последние его слова, сказанные немногим окружавшим его ученикам, были: «La poire est mûre, vous la cueillerez»[410].
Несмотря на то, что общее мнение тогда не было благоприятно учению Сен-Симона, что его побудительные причины были либо не поняты, либо выставляемы с ложной стороны, а религиозный энтузиазм к принятым началам почитался за бредни сумасшедшего, осталось, однако же, небольшое число учеников, привязанных к нему и его правилам, наследовавших после него тот же энтузиазм, который привязал <?> его собственную душу. Едва он исчез из их круга, ревность их обнаружилась в неутомимых усилиях распространить науку своего учителя, которого они выставляли больше как основателя новой религии, нежели новой системы политической философии.
Первым открытым шагом сенсимонистов было издание с помощью нескольких банкиров еженедельного журнала «Le Producteur», назначенного на изложение существенных начал новой науки. Сначала, чтобы привлечь больше читателей, помещались в нем и посторонние предметы; после он исключительно посвящен был распространению Сен-Симоновой системы и выходил ежемесячными книжками. Скоро, однако же, недостаток денежных средств совершенно остановил его, а вышедшие из печати книжки едва составляют четыре тома.
Немногие, которые таким образом получили понятия о новой науке, которые либо спорили против нее доказательствами, либо сражались самым обыкновенным оружием, какое употребляется против всего нового, — шутками и насмешками, — считали прекращение этого журнала за несомненный знак, что приверженцы новой школы либо увидели свое заблуждение, либо узнали, что невозможно убедить других в том, чему сами верили. Оба предположения были далеки от истины. Ревность нимало не ослабела в последователях новой веры. Около них собрались толпы людей теперь такие многочисленные, «которым наскучила духовная и общественная наука гостиных, которым настоящее тесно, которые пренебрегают прошедшим и вздыхают по будущему, хоть им не известному, но подающему надежду на развязку великих задач, встречающихся при современных успехах человеческого рода». Раздавали сочинения Сен-Симона и нумера журнала «Producteur», завели постоянные переписки, собирания на беседы, и таким образом составилось общество, которое всеми силами стремилось к одной цели: «довершать назначение человечества, возвысить нравственность, дух и умы будущих поколений». «Producteur» занимался почти исключительно развитием исторических событий, имевших непосредственное влияние на промышленность и науку. Оставалось еще заняться изящными искусствами как выражением человеческой симпатии и антипатии, показать влияние, какое они имеют на образование человека; также обратиться к самой истории гражданственности и философии и направить любимую в нашем веке критику против того самого века, в который люди осмелились восстать против всего. С этой целью началось в 1830 году издание ежедневного журнала «L'Organisateur» (и теперь выходящего), а в сочинении «Doctrine de Saint-Simon» (1829) изложена сущность лекций, читанных в Париже в 1829 году. Уже в марте 1830 года сенсимонисты усилились до такой степени, что открыли публичные заседания, где начали публично преподавать свои правила. Число слушателей беспрестанно увеличивалось; беспрестанно присоединялись люди всякого сословия, однако же всего больше люди высших сословий. Подобные лекции открыты и во многих других значительных городах: в Бордо, Тулузе и т.п.
Дата добавления: 2021-04-05; просмотров: 32; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!