Глава 6. В лабиринте и в смятении 25 страница
— Сказать вам? — я тупо уставилась на него. — Сказать вам... что именно?
— Что это за штука вы уметь делать, — сказал Юрий. — Эта штука, из-за которой ваши люди паниковали неделями. Эта штука, которая пугает вашего мужа и вытаскивает его из сражения посреди беспорядков в Сан-Франциско, — русский мужчина средних лет помедлил, оценивая мои глаза. — Скажите нам. Сейчас. Этот ваш магический фокус. Что это?
Я уставилась на него.
Должно быть, я таращилась слишком долго.
Когда я наконец отвернулась, издав уничижительный звук, я увидела, что Юрий и Алексей переглянулись. Эти взгляды определённо были знающими.
Тот, что моложе, Алексей, заговорил с другой стороны дивана.
— Мы знаем кое-что, миссис Блэк, как и сказал мой друг Юрий, — его тон был значительно легче и вежливее, чем у его партнёра. — Как вы и сказали, наши люди наблюдали за вами. Как и ваш муж, несомненно, приставил людей наблюдать за нами.
Увидев, как я вздрогнула, он помедлил, и его улыбка сделалась теплее.
— Ах, да. Что ж, возможно, вы этого не знаете. Возможно, он не говорит вам это... но мы знать, это правда. Ваш муж — осторожный мужчина. Мы не обижаемся. Мы понимаем это. Это профессиональное, да? Это выживание. Знать, что делают ключевые игроки в разных частях земного шара — это просто хорошее ведение бизнеса, миссис Блэк.
Я просто молча смотрела на него в ответ.
— В любом случае, — сказал Алексей, пожимая плечами. — Мы кое-что знаем, как я говорю. Мы знаем, что эта штука заставляет вас исчезать, миссис Блэк.
|
|
|
Он помедлил, может, дожидаясь, когда я стану отрицать.
Я не утруждалась.
— Это заставляет вас исчезать на периоды времени, — осторожно сказал Алексей, всё ещё наблюдая за моим лицом. Он слегка улыбнулся мне. — Ваш дядя Чарли в курсе этого. Мы перехватывать послания, которые указывать, что он весьма встревожен. Что это не, как вы сказали, «известная» способность для одного из вашего вида. Он находит это изумительным... но да, тревожным. Он видит в этом силу, которую хочет... а также потенциально угрозу ему. Угрозу его планам.
Алексей помедлил, и его тёмные глаза оставались проницательными вопреки улыбке.
— Почему же это, я гадаю? — спросил он легко, пожимая плечами. — Почему исчезновение так пугает вашего дядю Чарли?
Я уставилась на него, сохраняя лицо совершенно неподвижным.
Почему-то слыша, как Алексей называет дядю Чарльза «Чарли», я ощущала в себе пробуждение какого-то чёрного юмора. Даже когда я была ребёнком, и брат моего отца вёл себя намного более играючи со мной и моей сестрой Зои, дядя Чарльз никогда не был Чарли.
Он всегда был Чарльзом.
Только мой отец называл его иначе, и то потому, что мой отец время от времени забывался и скатывался в использование имени моего дяди со Старой Земли... «Фаустус» или «Счастливчик» в переводе на английский.
|
|
|
Юрий и Алексей продолжали пристально смотреть на меня.
Когда пауза затянулась, я опять фыркнула.
— Вы действительно ожидаете, что я на это отвечу? — спросила я.
— Да, — сказал Юрий. — Это правда? Вы можете исчезать?
И снова Алексей от него отмахнулся.
— Вы не можете побольше рассказать нам об этом? — более деликатно поинтересовался его молодой партнёр. — Что это за способность? Даже после того как я сказать вам, как Чарльз знать, как Чарльз хотеть это себе?
Он помедлил, выжидая моё молчание.
Когда я не заговорила, он попытался ещё раз.
— Мы выясним. Наши люди уже копают это через лагерь Счастливчика Люцифера. Мы относительно уверены, что он уже знает, что вы можете делать... что означают исчезновения. Это лишь вопрос времени, когда мы обнаружим информацию сами. Вы можете упростить это для нас...
— С чего бы мне хотеть этого? — холодно переспросила я. — С чего бы мне хотеть упрощать что-то для вас?
Воцарилось молчание.
Затем Алексей кивнул.
— Ладно, — сказал он, признав мою позицию взмахом руки. — Но вы будете сотрудничать с нами, миссис Блэк. Со временем.
|
|
|
Я улыбнулась.
— Вы так думаете?
— Да, — просто ответил он.
Алексей бросил на Юрия очередной беглый взгляд, затем посмотрел на меня, улыбаясь уголком рта.
— Мы считаем так потому, дорогая миссис Блэк, что мы не собираемся отпускать вас, пока не поймём, что делает вас такой ценной для вашего дяди.
Он поднял ладони в почти извиняющемся жесте, продолжая улыбаться.
— Теперь, когда мы знаем, что ваш муж не может найти вас здесь, — добавил он. — Теперь, когда мы знаем, что он не может вас выследить... мы вполне можем подождать, пока вы не будете расположены к нам более дружелюбно. Мы терпеливые люди, миссис Блэк. У нас нет причин для нетерпения.
Когда я не заговорила, его улыбка сделалась ещё шире.
— Ну же, миссис Блэк, — Алексей подался вперёд на золотистом диване, поудобнее устраиваясь на комковатой подушке. — Мы провели своё исследование, да? Вы думаете, мы такие невежды, такие недотёпы, что не потрудимся узнать про ваш вид? После стольких лет борьбы со Счастливчиком и попыток урезонить его?
Он всматривался в мои глаза, явно ища что-то.
Страх? Понимание?
Какую-то другую реакцию?
Тон Алексея вновь сделался более мягким, и он добавил:
— Мы знаем, что вы испытываете боль, когда разлучаетесь с супругом, миссис Блэк, — он подался вперёд на диване, скользнул к краю подушки, не отрывая от меня взгляда. — Мы знаем, что со временем боль становится невыносимой... для вас обоих. Что, в конце концов, вы сделаете что угодно, лишь бы её остановить.
|
|
|
Моё горло дёрнулось.
Это произошло прежде, чем я успела это остановить, но в остальном я сохраняла неподвижное лицо.
Я видела, что Алексей это заметил и взглянул на Юрия.
— Опять-таки, — холодно произнесла я. — Вы действительно думаете, что это самый мудрый подход? Если вы «исследовали» мой вид, как вы утверждаете, вы можете обдумать кое-какие недостатки этого плана, как только мы с Блэком вновь воссоединимся...
— Вы правда думаете, что это так умно? — перебил Алексей. — Угрожать нам в данный момент, миссис Блэк? Когда мы так легко можем продать вас Чарльзу... заключить свой союз с ним?
Я открыла рот, чтобы ответить.
Я закрыла его обратно, передумав.
Я и так уже слишком много показала этим засранцам.
В этот раз заговорил старший русский, Юрий.
— Нам необязательно вредить вам, миссис Блэк, — произнёс Юрий более сиплым, ленивым тоном. — Наши люди... наши мальчики... они бы хотели сделать вам больно, да. Некоторые из них хотели бы сделать вам очень больно, миссис Блэк. Но мы этого не сделаем. Мы этого не допустим.
Он позволил этим словам повиснуть в воздухе на несколько секунд.
— У нас нет нужды в этих недоразумениях, миссис Блэк, — продолжил Юрий. — Нам надо только ждать, как говорит мой хороший друг Алексей. Или боль станет для вас такой невыносимой, что вы скажете нам, чтобы всё прекратить...
Очередное пожатие этим массивным плечом.
— ...или вы пожелаете облегчить боль своего мужа. Конечно, также возможно, что ваш муж будет в большей опасности? Там он один, вы не можете ему помочь, облегчить его боль... защитить его... уберечь его...
Ещё один из этих странно угрожающих, но в то же время пренебрежительных взмахов рукой.
— В любом случае, у нас много времени, миссис Блэк, — произнёс он скучающим тоном. — Мы можем быть терпеливыми. Но теперь, когда ваш муж свободен от вашего дяди, мы думаем, что нам не нужно быть очень терпеливыми. Мы думаем, наше время ожидания будет коротким... пока жизнь вашего мужа не снова в опасности. Пока вы не почувствуете потребность спасти его.
Я услышала, как позади меня открылась дверь.
Я не повернулась.
Юрий продолжил прежним тоном.
— ...Когда вы решите, что хотите это сделать, — прямо сказал он, положив свои большие ладони на колени. — Когда вы решите, что хотите отправиться к вашему мужу и помочь ему, мы будем рядом, чтобы помочь вам. Мы предоставим вам многие вещи, много помощи, чтобы вы смогли отправиться к вашему мужу и уберечь его. Затем, когда вы оба будете в безопасности, вы скажете мистеру Блэку, что его хорошие друзья, Юрий и Алексей, поддержат его в сражении против этого плохого мужчины Счастливчика Люцифера...
Каким-то образом я знала, что прежние головорезы стояли позади меня. Может, теперь их там стояло ещё больше — то есть, больше тех четверых, которые привели меня сюда.
Я не повернула голову, чтобы подтвердить это, и не отводила взгляда от обвисшего, раскрасневшегося лица Юрия.
Я не поворачивалась, пока не заговорил Алексей.
— Тем временем, — сказал молодой русский. — Мы можем поудобнее устроить вас здесь, миссис Блэк. Теперь, когда нам больше не нужно прятать от вас наши лица, вы можете быть гостьей здесь. Мы можем предложить вам вещи, которые не могли предложить прежде.
Алексей одарил меня очередной мягкой улыбкой.
Однако я заметила, что его глаза были безжизненными.
Рептильными. Глаза убийцы.
Как и у Юрия, хоть он и скрывал это лучше.
— ...Уже нет потребности в подвальных клетках, — продолжал Алексей. — Уже нет потребности в такой некомфортной одежде. Такой безвкусной еде. Если только вы не сделаете это необходимым, конечно же...
Опять-таки, угроза не была деликатной.
Голубоглазый парень с медальоном подошёл ко мне слева.
Я напряглась, увидев, что он идёт ко мне, и приготовилась, но вместо того чтобы рывком поднять меня на ноги и потащить за собой, он протянул маленький ключ и показал в мою сторону в такой манере, которая больше напоминала вежливую просьбу о разрешении.
Осознав, что он имел в виду, я испытала недоумение.
Я подняла запястья, повернувшись к нему.
Он нагнулся и начал расстёгивать наручники один за другим.
Я взглянула на Алексея и увидела, что его улыбка сделалась ещё шире от моего удивления. Это не прогнало мёртвый взгляд, который я заметила в его темных глазах.
— Очень скоро мы все будем хорошими друзьями, Мириам, — заверил он меня. — В ничтожный срок мы все будем очень хорошими друзьями.
Я не потрудилась сообщать ему, как мала такая вероятность.
Парень с медальоном показал мне встать, чтобы он мог добраться до моих ног.
Несколько секунд я лишь таращилась на него, неподвижно сидя на диване, пока мой мозг перебирал возможности и оставшиеся у меня варианты.
На моей стороне имелся фактор неожиданности.
Если я нападу на них — сейчас, когда мои руки и ноги свободны, во всём этом пространстве — возможно, я сумею выбраться из этой комнаты. Возможно, я сумею взять Юрия или Алексея в заложники. Возможно, я даже сумею убить одного из них или обоих.
Или... они могут знать обо мне больше, чем я прикидывала.
Я всё ещё лишена своих способностей видящих.
Я ничего не знала об их мерах безопасности.
Я недостаточно много знала об этом ошейнике. Я вспомнила, что Блэк рассказывал мне о том, как охранники в луизианской тюрьме могли удалённо активировать ошейник. Он сказал, что боль была такой сильной, что начисто вырубала его.
Меньше всего мне надо оказаться прикованной к стене и накачанной наркотиками в качестве компенсации за то, что они изначально меня недооценили.
Я взглянула на Юрия.
Он наблюдал за мной этими налитыми кровью глазами. Его толстое лицо казалось как будто более суровым, глаза — более оценивающими, словно он мог прочесть мысли в моей голове.
Затем последовало движение.
Четыре мордоворота вышли из-за меня и расположились за диваном, где сидели Юрий и Алексей. Только теперь они были вооружены. Те, что стояли ближе всего к дивану, целились мне в голову из пистолетов.
Может, они знали меня лучше, чем я думала.
— Я бы не советовал этого, миссис Блэк, — сказал Юрий.
В этот раз в его рептильном голосе звучала явная угроза.
Я опустила взгляд и посмотрела ему в глаза.
Увидев царившее там выражение, я знала, что они не блефуют.
Они определённо убили бы меня.
Как минимум, они убили бы меня просто потому, что убийство — это в их духе.
Что более важно, они сделали бы всё что угодно, лишь бы не дать дяде Чарльзу сделаться более влиятельным и могущественным. Они хотели партнёрства с Блэком и мной, но они не собирались допустить, чтобы Чарльз заполучил кого-то из нас.
Если это означало убить меня, чтобы устранить нас обоих... так тому и быть.
После того, как они увидели, что Блэк превращается в долбаного дракона, это, наверное, стало ещё актуальнее. Они, наверное, готовы на всё, лишь бы не допустить, чтобы Блэк угодил в руки моего дяди.
И это сужало мои варианты до одного.
И сейчас определённо не время.
Как только эта мысль укрепилась, мои мышцы внезапно расслабились. Я и не осознавала полностью, что готовилась к драке, пока не передумала.
В этот раз, когда парень с медальоном показал мне встать, я плавно поднялась на ноги.
Глава 18. Ник
Ник открыл глаза.
Он уставился на освещённый огнём потолок.
Красные угольки образовывали странные отсветы на древесине, словно вода, текущая под вулканом. По одним лишь этим отсветам он мог сказать, что костёр прогорел почти полностью, и комната почти погрузилась во мрак.
Он удивился, что никто не следил за огнём.
Он не ощущал холода, но видящие-то ощущали.
Затем до него дошло, что его голова лежит на ком-то — не на мебели, не на стене и даже не на полу. Его голова удобно устроилась на теперь уже знакомом мускулистом плече, и что-то в одном этом факте заставило его закрыть глаза и испустить вздох, в котором он не нуждался.
Облегчение.
Это ощущение было облегчением.
Это облегчение на мгновение почти захлестнуло его, вызвав странные, на удивление сильные эмоции, но в какой-то смутной манере. Он не знал, какие именно эмоции ощущал, но на его глаза навернулись слёзы — новое ощущение для вампира.
Они не влияли на его глаза как человеческие слёзы.
Его глаза не жгло, горло не сдавило, грудь не перехватило.
Слезы просто безмолвно потекли, когда их стало слишком много.
Секунду спустя до него дошло, что между его челюстей не было органического стержня.
Его рот был закрыт, клыки спрятались. Вопреки ощущению запаха кожи и крови видящего всюду вокруг него, вопреки плаванию в этом запахе, в поте другого мужчины, в запахе его тела и волос, он не ощущал потребности что-либо сделать с этим.
Через несколько секунд до него дошло, что он спал.
Он... спал.
Вампиры не спали.
Позади себя он услышал и ощутил вибрирующий смешок.
— Пытаешься решить, надрать мне задницу или нет? — спросил низкий голос. — Или просто пытаешься решить, хочешь ли ты меня укусить?
Ник открыл рот, чтобы ответить.
Его разум совершенно опустел.
Прежде чем он пришёл в себя настолько, чтобы заговорить, пальцы нежно убрали волосы с его лба и глаз, погладили его лицо сбоку, затем подбородок, затем горло.
Ник мог бы запросто укусить его.
Он этого не сделал.
На самом деле, тот факт, что ему этого не хотелось (по крайней мере, хоть в сколько-нибудь агрессивной манере), показался ему скорее сюрреалистичным.
Затем это сбило его с толку.
Нахмурившись, он вновь сосредоточился на деревянном потолке.
— Ты меня загипнотизировал? — спросил он.
Очередная усмешка вибрацией отдалась в спине Ника.
На сей раз это почему-то заставило его улыбнуться.
— Загипнотизировал? — переспросил знакомый голос. — Нет. По правде говоря, брат, я не делал вообще ничего, просто не ушёл. И слушал твою болтовню. И беспокоился, что ты можешь навредить себе. И задавался вопросом, сумею ли я остановить тебя, если ты действительно попытаешься себе навредить. И, давай не будем забывать… леденящие кровь крики в любое время ночи. И мне приходилось терпеть, что ты лежишь на мне как блок холодного цемента, время от времени разминая меня костями... как кот на подушке, которая ему не нравится.
Слушая это всё, Ник фыркнул.
Однако он не шевелился... не двигал головой или телом.
Последнее грузно лежало на груди и животе видящего, и услышав слова Даледжема, Ник невольно заметил, насколько теплее кожа и тело видящего в сравнении с ним самим.
Он также испытывал извращённое желание вдавить в него лопатки и поёрзать, пока не найдёт идеально удобное место соприкосновения их мышц и костей.
Он всё ещё лежал, когда вдруг осознал, что напрягся.
— Мири, — произнёс он.
Его голос внезапно сделался хриплым.
Он начал было садиться, но Даледжем крепко обхватил его руками, ладонями и ногами, утягивая в прежнее лежачее положение.
Только тогда Ник осознал, что уже не прикован.
— Иисусе, — произнёс он, поднимая свои ладони. — Тебе жить надоело?
Даледжем позади него фыркнул.
— Может быть.
Когда Ник не заговорил и не попытался сопротивляться ему, видящий стал массировать его грудь сильными пальцами, вызвав в Нике реакцию прежде, чем он успел её подавить.
Его клыки удлинились ещё до того, как его разум сформировал сознательную мысль.
— Мы обсуждали это, я и ты, — сказал Даледжем, и его голос раздавался тихим почти-урчанием в горле. — Ты действительно не помнишь?
— Обсуждали что? — спросил Ник, стараясь отвлечь себя и убрать клыки. — Что тебе жить надоело?
Видящий фыркнул, но Ник услышал в этом звуке скорее веселье, нежели что-то другое.
Нику пришло в голову, что он по-прежнему не может чувствовать видящего.
Он вообще не мог ощущать его разум.
Он не питался от него.
Это осознание озадачило его.
Он гадал, сколько времени он пролежал тут с Даледжемом, галлюцинируя... крича, если верить словам видящего... явно пребывая не в себе... и ничто не отделяло его клыки от горла видящего. Он подумал просто спросить у него, но совершенно не был уверен, что хотел или нуждался в ответе.
— К тебе пришло ещё одно воспоминание, вот только что? — спросил Даледжем, снова гладя его грудь, умело разминая мышцы длинными пальцами.
Разум Ника опустел.
В основном из-за пальцев видящего.
Какой бы ни была причина, в те несколько секунд он не имел ни малейшего представления, о чём говорил другой мужчина.
— Мири, — подтолкнул Даледжем. — Ты только что сказал «Мири». Почему?
Разум Ника снова сосредоточился.
Он нахмурился.
— Я не могу её почувствовать, — он повернул голову, но из-за странного угла расположения их тел все равно не мог видеть его лицо. — Она снова ушла?
— Ушла?
— Как раньше, — произнёс Ник с лёгким нетерпением. — Когда она просто... испарилась нахер, — подумав, послав запрос через свою кровь, он ощутил, как напряглись его челюсти. — Это ощущается не так. Это ощущается... иначе.
— Как именно иначе? В чём заключается различие?
Ник задумался над этим. Медленно покачав головой, он продолжал нащупывать её через кровь, пока отвечал:
— В этот раз она сильнее присутствует здесь... скорее, она как будто приглушена. До этого она исчезала полностью. Я вообще не мог её почувствовать. Не было прогресса, переходного периода. Просто... бум. И нет её.
Голос Даледжема зазвучал чуточку резче.
— А теперь это ощущается иначе? Ты уверен?
Размышляя и продолжая нащупывать её через кровь, Ник медленно покачал головой.
— Нет, — ответил он. — Я всё ещё могу её почувствовать. Или, надо сказать, я могу почувствовать её, если усиленно сосредоточусь. Такое чувство... я не знаю. Как будто кто-то накрыл её одеялом. Или поместил в комнату с очень толстыми стенами. Она по-прежнему где-то там. Я даже могу почувствовать, где именно... вроде как.
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 50; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!