РигВеда I, 105. Ко Всем-Богам - Трита в колодце 22 страница
Воронежская культУра
Воронженец бя древель
за многая вЪцi уставен
а...окремлен от налезенiа наоколо...
Влескнига, Жар-Птица и историческая память
https://vk.com/doc399489626_498481875
...Изучение эпохи средней бронзы в 80-е гг. было, прежде всего, сконцентрировано на осмыслении проблематики катакомбной культурно-исторической общности. В центре исследовательских интересов оказалась среднедонская катакомбная культура. В 1982г. Ю.П. Матвеевым было защищено диссертационное исследование по этой катакомбной культуре (анализируются данные по 97 захоронениям из 32 могильников и 132 бытовых памятников этой культуры, из которых более двадцати изучалось раскопками). В числе последних и те, которые вскоре будут выделены в отдельную воронежскую археологическую культуру. То есть Ю.П. Матвеевым была задействована куда больщая источниковая база, чем это было у П.Д. Либерова. Фактически это первая работа по катакомбным древностям, где столь широко задействовались и данные по значительной серии бытовых памятников.
В развитии среднедонской катакомбной культуры выделены три этапа. На раннем этапе отмечается влияние донецких катакомбников. Элементы донецкой катакомбной культуры, известные по ранним памятникам среднедонской катакомбной культуры, типичны для позднего этапа этой культуры, включая ее финал. Отмечается и вклад в формирование среднедонской катакомбной культуры предществующего местного населения. Внутри раннего этапа выделяются два хронологических горизонта.
Развитый этап культуры характеризуется переходом к оседлости, появлением устойчивого типа катакомб и распространением валиковой орнаментации сосудов. На финальном этапе культуры (XVI—XV вв. до н.э.) отмечается ее упадок, постепенная трансформация. Отмечено наличие взаимодействия финальных среднедонских катакомбников и доно-волжских абашевцев. Фиксируется отток этого населения на Донеччину и в Нижнее Подонье. По его представлениям, распространившаяся на соседние территории среднедонская катакомбная культура явилась одной из основ формирования бабинской культуры. На своей же основной территории она была ассимилирована абашевцами.
В диссертационном исследовании немало внимания уделено оценке погребальных памятников среднедонской катакомбной культуры с многоваликовой керамикой. Этому вопросу была посвящена и одна из опубликованных еще до защиты статей. Для доказательства катакомбной принадлежности такого рода захоронений он рассматривает их в системе сопоставления с более ранними и более поздними комплексами данной культуры. Приведена и таблица распределения имеющихся свидетельств по трем этапам среднедонской катакомбной культуры, средний из которых характеризуется наличием значительного числа сосудов, орнаментированных налепными валиками. Отмечается, что не случайно само наличие катакомб в более чем половине захоронений с сосудами, имеющими многоваликовую орнаментацию. Совпадают территории распространения памятников раннего и развитого этапов этой культуры.
Да и основная часть погребений с многоваликовой керамикой встречается в тех же могильниках, а зачастую и курганах, где есть и более ранние захоронения этой культуры. Перечисление аргументов можно было бы продолжить и далее. Но и приведенных вполне достаточно, чтобы утверждать, что речь идет о комплексах среднедонской катакомбной культуры. С возвращением в эту культуру массива древностей с многоваликовой керамикой существенно конкретизировалось представление об этой культуре. Одновременно это способствует и приданию более четкого облика культуре, по отнощению к которой многими авторами продолжал употребляться термин «культура многоваликовой керамики», которую несколько лет назад С.Н. Братченко предложил именовать бабинской культурой.
Тогда же была опубликована и моя книга по поселениям катакомбного времени лесостепного Подонья. В процессе работы над рукописью было признано целесообразным не следовать за изложенным нами ранее подходом, когда на пространствах среднедонской катакомбной культуры выделились три типа памятников. Было решено выделить отдельные главы по низкорасположенным поселениям (находящиеся на дюнах, на древних взгривках в поймах рек, на ныне подтапливаемых, а иногда и затапливаемых мысах невысоких надпойменных террас) и высокорасположенным поселениям (мысы высокого коренного берега реки). При всей условности такое деление позволило внести в анализ поселенческих памятников известную системность. Дело в том, что низкорасположенные поселения в своем большинстве соответствуют тем курганным могильникам, по результатам исследования которых и выделялась среднедонская катакомбная культура, а данные, происходящие с большинства высокорасположенных поселков эпохи бронзы, позволили выйти на выделение новой археологической культуры — воронежской. Но из сказанного, конечно же, не следует, что с высокорасположенных поселений нет материалов среднедонской катакомбной культуры, материалов более раннего времени, а подчас и эпохи поздней бронзы.
Имеющиеся данные по низкорасположенным поселениям подтверждают выделение доваликового пласта средне-донской катакомбной культуры и более позднего пласта той же культуры, соответствующего времени широкого распространения валиковой орнаментации керамики. В этом плане наиболее показательно пойменное поселение Боршево-IV на р. Дон, где стратиграфически фиксируются два основных периода в его развитии. Для более раннего этапа намечается выделение и материалов, соответствующих времени становления этой культуры.
В материалах отдельных поселений находит отражение и факт проникновения на рассматриваемую территорию носителей донецкой катакомбной культуры, которые вступили во взаимодействие с уже имевшимся здесь населением (в том числе и древнеямным). На отдельных памятниках выявлена и керамика более поздняя, чем многоваликовая катакомбная.
На низкорасположенных поселениях среднедонской катакомбной культуры фиксируется наличие помещений, в том числе и жилых, имеющих небольшую углубленность котлованов в материковое основание. Есть и глинобитные площадки, часть которых можно признать остатками жилых помещений. Нельзя исключать и наличие наземных помещений, не имеющих столбовой конструкции (особенно на раннем этапе среднедонской катакомбной культуры).
Анализ материалов, происходящих с высокорасположенных поселений катакомбного времени, позволил выделить на ряде из них свидетельства раннекатакомбного времени.
Выделен значительный массив памятников, дающих в достаточной степени однородный керамический материал, выпадающий из круга древностей среднедонской катакомбной культуры, что и явилось отправной точкой для выделения новой археологической культуры эпохи средней бронзы, названной воронежской. Была дана и первая оценка вновь выделенной культуры, включая учет данных по погребениям этой культуры. Вновь выделенная археологическая культура была отнесена ко времени, в основном следующему за многоваликовым этапом среднедонской катакомбной культуры. Отмечалось, что какое-то время эта культура сосуществует с доно-волжской абашевской. Ее хронологические рамки ограничивались серединой II — началом второй половины II тыс. до н.э.
Отдельная глава книги посвящена оценке характера хозяйственной деятельности среднедонских катакомбников и населения воронежской археологической культуры Сделан вывод о преимущественно скотоводческом укладе хозяйства тех и других, с фиксацией более подвижного его характера на раннем этапе среднедонской катакомбной культуры. Приводились оказывавшиеся не всегда надежными данные в пользу наличия у этого населения и земледелия. Ведется речь и о свидетельствах, говорящих о наличии металлообработки как у среднедонских катакомбников, так и у воронежцев (т.1. с.215-217)
А.Д. Пряхин. Доно-донецкая лесостепь в эпоху бронзы. История изучения (В двух книгах: Воронеж, 2008. 257с. и 2010. 296с.)
https://vk.com/doc536686180_527711130
https://vk.com/doc536686180_527711761
В книге анализируются результаты исследования экспедицией Воронежского университета массива бытовых памятников первой половины— середины II тыс. до н.э. в лесостепном Подонье, подавляющая часть которых связывается с населением среднедонской катакомбной культуры. Рассматривается проблема складывания в лесостепи своеобразной модели скотоводческо-земледельческого хозяйства, ощутимо отличающейся от моделей хозяйства степных районов. Обосновывается выделение этапов развития среднедонской катакомбной культуры, предлагается решение вопроса о дальнейшей судьбе этого населения.
В монографии предпринимается попытка выделения новой археологической культуры эпохи бронзы, которую автор именует по сгустку исследованных памятников этой культуры по р. Воронеж воронежской.
Издание рассчитано на археологов, историков, студентов, краеведов и всех интересующихся древней историей нашей Родины.
...В основу работы положен анализ результатов исследования экспедицией Воронежского университета как бытовых памятников среднедонской катакомбной культуры (рис. 1), так и следующих за ними памятников, которые мы предлагаем выделить в отдельную воронежскую археологическую культуру (см. рис. 42).
В зависимости от местоположения бытовые памятники катакомбного времени нами разделены на низкорасположенные пойменные и на высокораоположенные мысовые. Причем пойменные поселки чаще оставлены населением средне-донской катакомбной культуры, в то время как большинство высокорасположенных поселков относится ко времени,
следующему за среднедонской катакомбной культурой.
Рис 1. Карта бытовых памятников и местонахождений керамики среднедонской катакомбной культуры в лесостепной Подонье, выявленных или исследовавшихся экспедицией Воронежского университета: I —один памятник, II —от двух до пяти памятников; 1 — ст. Касторное; 2—5 — Балахнинское I, Мухино I, Ксизово II, Ксизово I; 6 — с. Никольское; 7 — Ново-Липецкое; 8 — с. Карамышево; 9 — с. Малинино; 10 — Вербилово I; 11 — с. Конь-Колодезь; 12 — д. Гнездилово; 13 — уроч. Закленское; 14 — Чертовицкое (дюнное); 15 — Белогорское I; 16 — Егеревский кордон; 17 — ст. Отрожка; 18—22 — Северовосточные 1—5; 23—26 — Университетские 1—3, 5; 27—28 — Чижовские 3—4; 29—31 — Кировское, у Вогрэсовской дамбы, Шиловское; 32 — Правобережное у плотины; 33—35 — Левобережные у плотины; 36— Усманка 2; 37 — с. Боровое; 38—39— Рыкань 2—3; 40 —д. Желдаевка; 41 — ст. Графская; 42 — сл. Рудкино; 43—45 — уроч. Ерик, Левобережное Костенковское, Борщево VI; 46—49 — Борщево II—V; 50—52 — с. Архангельское, Большое Сторожевое городище, х. Титчиха; 53 — с. Шубное; 54 — ст. Копанище; 55 — Дармодехинское пос.; 56—59 — Мосоловское, у западной окраины с. Садовое, Садовое VI, Бродовое; 60—63— напротив с. Садовое, Лисий бугор, два поселения у пос. Анна; 64 —с. Новый Курлак; 55 — г. Бобров; 55 — Раздольное II; 57—Пушня I.
...Для поселений воронежской археологичеокои культуры более характерно высокое местоположение. Реже свидетельства этой культуры встречаются на низкорасположенных поселениях в поймах рек. Наличие большого числа поселений воронежской археологической культуры по наиболее высоким участкам берегов рек свидетельствует о том, что именно это население достаточно широко осваивало не только поймы рек, но и примыкающие к поймам участки высокого плато. Заметим, что освоение примыкающих к поймам территорий отмечается в эпоху бронзы в лесостепи на достаточно широкой территории, включающей Поднепровье на западе и Поволжье на востоке.
Рис. 42. Карта бытовых памятников и местонахождений керамики воронежской археологической культуры в лесостепном Подонье, выявленных или исследовавшихся экспедицией Воронежского университета: I — один памятник, II — от двух до пяти памятников; 1— г. Ефремов; 2— у слияния Ливенок; 3 — с. Нижний Воргол; 4 — «Кошкина гора»; 5 — с. Каменка; 6 — г. Липецк; 7—9 — с. Ленино, с. Курино, с. Коммуна; 10—13 —с. Крутогорье, Вербилово II, с. Стерлиговка, с. Вертячье; 14 — с. Подгорное; 15—16 —с. Сенное, с. Ситное; 17 — г. Семилуки; 18 — с. Ивницы; 19 — пос. Рамонь; 20 — Животинное городище; 21 — Чертовицкое (мысовое); 22 — Белогорское II; 23—25 — Егеревский кордон, Михайловский кордон, дом отдыха им. - Горького; 26—28 — Чижовские 2, 4, 5; 29 — Шиловское; 30 — с. Боровое; 31 — Костенки IV; 32 — Малое Боршевское городище; 33—34 — Архангельское, Большое Сторожевое городище; 35—36 — х. Мостище, х. Аверино; 37 — с. Шубное; 38 — Маяцкое; 39—40 — Мосоловское, Садовое VI
...Замечу, что для эпохи бронзы восточноевропейской лесостепи периодов энеолита и бронзы вообще характерно одновременное наличие на одной территории разных массивов населения: «неолитического» населения в энеолитическое время, параллельное развитие позднеямного массива населения и населения репинской культуры, катакомбного населения и тех массивов, которые здесь фиксировались в докатакомбное время, что, кстати, нашло отражение в становлении абашевских древностей и древностей воронежской археологической культуры, и многие другие примеры.
А.Д. Пряхин. Поселения катакомбного времени лесостепного Подонья. Воронеж, 1982, с.160
https://vk.com/doc-41371964_513647594
Рис. 1. Памятники воронежской культуры. 1— Марица; 2 — Кузина Гора; 3—Воргольское; 4 — Семилукское; 5 — Хохольский; 6 — Малое Боршевское; 7—Архангельское; 8— Большое Сторожевое; 9 — Титчиха; 10— Сасовский; 11 — Мастище; 12 — Аверинское; 13—Копанище; 14 — Маяцкое; 15 — Тавровское; 16 — Левобережное у плотины; 17 — Шиловсксе; 18—Волковское; 19—21 — Чижовское 2, 4, 5; 22—23 — Университетские I, III; 24 — Кузнецовское; 25 — Подклетненский; 26 — «Частые курганы»; 27 — Белогорское II; 28 — Чертовицкое II; 29 — Животинное; 30 — Ивницы; 31 — Сенное; 32 — Сокольское; 33 — Ярлуковская протока; 34 — Боровое; 35— Рыкань 2; 36 — Чуриловский 1; 37 — Мосоловское; 38—Садовое VI; 39 — Павловский; 40 — Никольевка; 41 — Матвеевский; 42 — Перикса; 43—Голдым 1. Цифрами обозначены памятники, на которых проводились раскопки, а — поселения; б — погребения; в — находки каменных сверленых топоров обушкового усеченно-конического типа;
г — современные границы лесостепи, по Ф. Н. Милькову
К началу 1980-х годов относится обоснование необходимости выделения воронежской культуры. Одновременно была предпринята и попытка очертить круг ее памятников. Но и на сегодняшний день целый ряд такого рода памятников по-разному оценивается исследователями. Это касается как определения времени их существования, так и культурной интерпретации. Сказанное диктует необходимость их целостной оценки и специального рассмотрения вопроса о правомерности выделения данной культуры эпохи бронзы.
К воронежской культуре эпохи средней бронзы нами ныне отнесены свыше 100 памятников: поселения, погребения и серия отдельных находок (рис. 1). В основном они расположены в районе лесостепного Подонья. Наибольшая группа находится в бассейне р. Воронеж, вследствие чего выделенная культура и названа воронежской. На западе такие памятники известны в верхнем течении рек Сейм и Псёл (Кузина Гора, Марица и др.), на востоке — в бассейне Хопра (Никольевское), на севере— в бассейне южных притоков Оки (Борки, Аксельмеевское и др.). Южная граница их распространения проходит несколько севернее современной границы степи и лесостепи.
...В заключение еще раз подчеркнем факт внутреннего единства памятников, выделяемых в воронежскую культуру средней бронзы, которые обладают достаточно выраженным набором отличительных признаков, что позволяет уверенно вычленять их из круга одновременных и близких хронологически культур и культурно-исторических образований эпохи бронзы Восточной Европы. Тем самым вопрос о том, следует или не следует выделять воронежскую культуру, должен решаться утвердительно.
А.Д. Пряхин, В.И. Беседин. К выделению воронежской культуры эпохи бронзы. СА 1988(3), с. 21-36
https://vk.com/doc-23433303_125469540
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Металл Кондрашкинского кургана эпохи бронзы
I боть iна желЪзва натщуть
а нашен Iнтра
iзвергнуть од та сва
И бывает что иные железа наточат (натщуть) и нашего Интру извергнут од та сва (букв. от тех своих-наших?)
Влескнига. Исходные тексты
https://vk.com/doc399489626_484508072
Рис. 25. Кинжал с металлической рукоятью из Усманских курганов (см.: Пряхин А.Д., Саврасов А.С. Новая находка кинжала с металлической рукоятью. Евразийская лесостепь в эпоху металла. АВЛ. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1999. Вып. 13. с. 73,75, рис. 1—2)
Конечно же, весьма важным оказалось накопление как самих изделий из металла, так и свидетельств металлопроизводственной деятельности, происходящих с памятников доно-волжской абашевской культуры. Обратим внимание на находку в достаточной степени массивного бронзового кинжала с напаенной металлической рукоятью (рис. 25), поступившего от частного лица в 1998г. в лабораторию естественно-научных методов кафедры археологии Воронежского государственного университета. Нож-кинжал происходил из разрушенного подкурганного захоронения на территории Усманского района Воронежской области. Рукоять кинжала, постепенно сужаясь, завершается изображением булавы, отлитой с рукоятью по единой восковой модели. По обеим широким поверхностям рукояти и ее боковой грани нанесена выполненная в геометрическом стиле композиция: два изображения змей, головки которых объединены в единый, состоящий из зигзага пояс, ограниченный с одной из сторон двумя перекрещивающимися линиями. По бокам композиция ограничена рядом горизонтальных насечек. Изображенный на рукояти сюжет, составной частью которого является булава, может быть связан с мифологией об одном из главных божеств индоиранского пантеона — Индрой, громовержцем, богом-воителем — героем центрального в индоарийской мифологии космогонического мифа.
В рассматриваемые годы А.Д. Дегтяревой впервые был выполнен металографический анализ серии предметов, происходящих из военно-аристократического захоронения доно-волжской абашевской культуры в Кондрашкинском кургане (тот же Усманский район Воронежской области) Она пришла к выводу, что металлические предметы из этого кургана являются импортными для Подонья, связанными с металлообработкой населения, оставившего памятники петровско-синташтинского и потаповского круга т.е. памятники заволжско-уральских пространств (т.2. с.65-66)
...Другой исследованный в следующем году курган — Кондрашкинский. Имевший высоту 2,35 м и диаметр 44 м курган содержал три захоронения: наиболее раннее — позднекатакомбное (погребение 2), другое, содержавшее значительный инвентарь, военно-аристократическое захоронение доно-волжской абашевской культуры (погребение 1 — рис. 42—43), третье — донской лесостепной срубной культуры. Есть жертвоприношения животных. В насыпи встречены обломки абашевских и срубных сосудов (подробнее см. Пряхин А.Д., Беседин В.И., Левых Г.А., Матвеев Ю.П. Кондрашкинский курган. Воронеж: ВГУ, 1989) (т.1. с.190, 192)
Рис. 42. Инвентарь погребения 1 Кондрашкинского кургана (см.: Пряхин А.Д. Археология и археологическое наследие. Воронеж, 1995. с.93,95. рис. 17-18)
Рис. 43. Набор наконечников стрел из погребения 1 Кондрашкинского кургана
А.Д. Пряхин. Доно-донецкая лесостепь в эпоху бронзы. История изучения (В двух книгах: Воронеж, 2008. 257с. и 2010. 296с.)
https://vk.com/doc536686180_527711130
https://vk.com/doc536686180_527711761
...Большинство археологов связывают древнейших индоиранцев с населением андроновской и срубной культурно-исторических общностей евразийской степной и лесостепной зоны [Кузьмина, 1994, с. 6-12]. В XVIII-XVI вв. до н.э. на территории Евразии происходили активные миграционные процессы, вызвавшие переселение части индоиранцев в Переднюю Азию, Иран, Индию. Отголоски этих событий были зафиксированы в митаннийских, хеттских документах, иранской Авесте, ведийских текстах, содержащих первые письменные сведения о древнейших индоиранцах. Эти данные были использованы лингвистами, историками и археологами для реконструкции материальной и духовной культуры племен эпохи бронзы. Сравнивая социально-экономическую характеристику жизни протоиндоевропейцев и индоиранских племен, нетрудно заметить, что и те и другие занимались скотоводством и земледелием, особое значение придавалось коневодству с использованием колесниц, имели развитую металлургию, сложную социально-иерархическую структуру общества вплоть до понятия "царь". У индоиранцев титул правителя означал буквально "управляющий конями", по отношению к привилегированной военной знати использовался термин "стоящий на колеснице".
Достаточно устойчивый интерес, проявляемый исследователями к индоиранской тематике, обусловлен еще и тем, что в последние годы довольно частыми стали факты обнаружения погребений с колесницами или со специфическим инвентарем в памятниках синташтинско-петровского, потаповского круга культур, доно-волжской абашевской культуры. На территории Среднего Подонья обнаружено значительное количество погребений с дисковидными псалиями, характерным воинским инвентарем, жертвоприношениями лошадей, собак, мелкого рогатого скота. Эти захоронения характеризуются А.Д. Пряхиным как "социально-престижные", отражающие процесс выделения воинской элиты общества. К их числу относятся погребения Староюрьевского, Богоявленского, Кондрашевского, Кондрашкинского, Софьинского могильников, курганов у сел Селезни и Пичаево [Пряхин, Матвеев, 1988, с. 123-136; Пряхин, Беседин, Левых и др., 1989; Пряхин, Моисеев, Беседин, 1998, с. 3-30].
Погребения Кондрашкинского кургана, находившегося недалеко от с. Каширского Воронежской области, были исследованы в 1989г. Курган содержал три разновременных погребения, которые были интерпретированы исследователями как катакомбное (основное погр. 2), абашевское (погр. 1) и срубное (погр. 3). Наибольший интерес для нас представляет погребение 1. В прямоугольной яме был захоронен мужчина в скорченном положении на левом боку, с согнутыми руками, ориентированный головой на северо-восток. Рядом с головой обнаружены медные наконечник копья, тесло, в районе затылка — нож в деревянном чехле, под грудной клеткой — вислообушный топор с остатками деревянной рукояти и следами органики от футляра. Севернее костяка лежали россыпью 25 кремневых наконечников стрел, южнее — фрагмент щиткового псалия и вставной шип. На остатках бревенчатого перекрытия могильной ямы найден горшковидный сосуд со слегка отогнутым венчиком и горизонтально прочерченными линиями по верху и три медные скобы. Авторы связывают с погребением 1 и остатки четырех жертвоприношений, два из которых содержали кости лошадей, одно — конечности собаки и зубы лошади и одно — кости двух особей мелкого рогатого скота. Погребение было отнесено к позднему этапу доно-волжской абашевской культуры.
Согласно письменным источникам, подобный стандартный набор снаряжения: копье, кинжал, колчан со стрелами, тесло, боевой топор — имели колесничие ("стоящие на колеснице"), принадлежавшие к привилегированному сословию воинов [Кузьмина, 1994, с. 189-194]. Сходные наборы обнаружены в погребениях синташтинско-петровского, потаповского круга памятников, датируемых исследователями в пределах XVII-XVI вв. до н.э.
Датировка комплекса определяется по псалию и набору медных предметов. Хотя полную форму псалия восстановить сложно, изделие можно отнести к типу с усеченным сегментом диска, прямоугольной выделенной планкой и расположенными вдоль хорды малыми отверстиями со вставными шпеньками. Изделие орнаментировано, вокруг центрального отверстия украшено лопастями, вдоль планки — зигзагом и лопастями. Совершенно аналогичные два псалия с идентичным стилем орнаментации были обнаружены в Потаповском могильнике (кург. 5, погр. 8) [Васильев, Кузнецов, Семенова, 1994, рис. 33 2,3]. В погребениях курганов 1 и 5 Потаповского могильника зафиксирован и сходный обряд захоронения — скорченно на левом боку, с руками перед лицом [там же, с. 1-72]. Псалии этого типа, орнаментированные композициями, находящими полные аналогии в искусстве шахтных гробниц Микен, датируются Е.Е. Кузьминой XVI в. до н.э., хотя она не исключает возможности удревнения этой даты на век в случае бесспорного пересмотра возраста микенских гробниц [Кузьмина, 1994, с.177-179].
Вислообушный топор относится к типу массивновислообушных с Г-образным абрисом, слабо скошенной верхней гранью обуха и клиновидным без перегибов профилем (рис. 1,1). Изделие значительно отличается от абашевского типа орудий из Пепкинского, Кондрашевского курганов, с Малокизыльского селища — узковислообушных, грацильных, с дуговидным абрисом, широким изогнутым клинком, сильно скошенной верхней гранью обуха, четким перегибом в профиле, отделяющим обушную часть от клинка [Замятнин, 1922, с. 13, рис. 4; Сальников, 1954, с. 74, рис. 20; Халиков, Лебединская, Герасимова, 1966, с. 13, табл. VIII].
Топоры, аналогичные кондрашкинскому, найдены на памятниках петровско-синташтинского круга, а также в сейминско-турбинских могильниках: на поселении Кулевчи III, в могильниках Синташта (СМ, погр. 3, 39), Сейма, Соколовка, Мурзиха I [Виноградов, 1982, с. 97, рис. 3, 1; Черных, Кузьминых, 1989, с. 128, рис. 70, 4-8; Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В., 1992, рис. 100, 8-9]. Топоры этого типа весьма близки по морфологическим показателям к орудиям срубной культурно-исторической общности и, вполне вероятно, стали прообразом срубных топоров. Последние, в отличие от кондрашкинского, при сохранении общих пропорций имеют более массивную обушную часть и широкое лезвие [Черных, 1970, с. 58, рис. 51; Пряхин, 1996, с. 19-22, рис. 1, 2].
Наконечник копья относится к типу КД-4, по Е.Н. Черных, С.В. Кузьминых,— кованых, с короткой несомкнутой втулкой, пером листовидной формы, ромбическим сечением ребра жесткости (рис. 1, 2). Аналогичные изделия найдены в Покровском (кург. 15, погр. 2), Синташтинском (СМ, погр. 18, 30) могильниках и в погребениях сейминско-турбинских памятников — Сеймы, Усть-Гайвы, Ростовки [Черных, Кузьминых, 1989, с. 64-65, рис. 25, 26; Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В., 1992, рис. 100, 10-11]. Следует признать, что в комплексах сейминско-турбинских, синкретических срубно-абашевских, алакульских памятников большее распространение получил сходный литой вариант типа с некоторыми видоизменениями: появляется ушко и литой валик вдоль края втулки. Подобные изделия найдены в Сейме (3 экз.), Решном (2 экз.), Покровском могильнике (кург. 8), погребениях в курганах Селезни 2, Близнецы, Бектениз, Кривое озеро, на поселении Кор-кино I [Черных, Кузьминых, 1989, с. 79-84]. По всей видимости, изготовление кованых и литых наконечников копий объясняется степенью доступности к источникам олова, локализованным в пределах Калбинского и Нарымского хребтов Восточного Казахстана. Эта новая, весьма ценная, лигатура позволяла повышать жидкотекучесть медного сплава и получать качественные отливки изделий с тонкой сплошной втулкой. Так, из проанализированных Е.Н. Черных и С.В. Кузьминых методом спектрального анализа сейминско-турбинских наконечников копий 86 % изготовлены из оловянной бронзы с примесью олова преимущественно в интервале 5-12 %, 11 % изделий — из низколегированной мышьяком до 1,8 % меди естественного происхождения, 3 % — из "чистой" меди [Черных, Кузьминых, 1989, с. 289-290].
Известные на Южном Урале абашевские наконечники копий с разомкнутой втулкой значительно отличаюся от кондрашкинского копья: они имеют длинную орнаментированную втулку и короткое треугольное перо [Там же, с. 64-65]. Позднее кондрашкинский тип копий в литом варианте получил широкое распространение в комплексах срубной общности Подонья, но с определенными изменениями — более узким пером, округлым сечением втулки [Черных, 1970, рис. 45, 46; Пряхин, 1996, с. 27-28].
Тесло имеет слегка округлый обух с постепенно расширяющимися к лезвию боковыми гранями, ассиметричное в профиле лезвие, прокованное с одной стороны (рис. 1, 3). Идентичные изделия известны в основном на полтавкинских и потаповско-синташтинских памятниках: в кургане Д37 у с. Ровного, могильниках Колтубанкском (кург. 12, погр. 5) Покровском (кург. 35, погр. 2), Царевом кургане у г. Куйбышева, а также в погребениях Синташты (10 экз.; СМ, погр. 6, 39; С I, погр. 14, 15; С II, погр. 2, 7) [Rykov, 1927, S. 78, Abb. 21, 1; Збруева, Смирнов, 1939, с. 194, табл. 1, 8, 9; Кривцова-Гракова, 1955, с. 57-59, рис. 13, 1, 2; Сальников, 1967, с. 191, рис. 23, 12; Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В, 1992, рис. 61, 8; 127, 3; 148, 14-16; 152, 7-8; 175, 7-8; 184, 6]. Необходимо также отметить, что эта категория орудий была распространена и у абашевских племен Южного Урала, но абашевские тесла имеют параллельные боковые грани и иногда — расширенную пятку обушной части.
Рис. 1. Схема расположения шлифов на изделиях (секущей линией обозначены срезы на предметах). 1 — ан. 318; 2 — ан. 319; 3 — ан. 320; 4 — ан. 317; 5 — ан. 321; 6 — ан. 322; 7 — ан. 323.
Нож имеет намеченное перекрестие, узкую округленную пятку черенка, расширенную лезвийную часть, линзовидную в сечении (рис. 1, 4). Данный тип орудий характерен для потаповско-синташтинского круга памятников, раннесрубной и алакульской культур. Подобные изделия обнаружены в погребениях Поволжья и Южного Урала — в могильниках Потаповском (кург. 5, погр. 8), Покровском (кург. 35, погр. 2), Синташтинском (С I, погр. 15), Новом Кумаке (погр. 25), Царевом кургане у Куйбышева, Близнецах, у с. Ягодного [Збруева, Смирнов, 1939, с. 194, табл. 1, 2; Мерперт, 1954, с. 148, рис. 10, 2, 3; Кривцова-Гракова, 1955, с. 54, рис. 12, 9; Андроновская культура, 1966, с. 51, табл. 38, 13; Сальников, 1967, с. 318, рис. 51; Кузьмина, 1994, рис. 30, 61].
Таким образом, нетрудно заметить, что зона распространения металлических изделий, аналогичных кондрашкинским, охватывает в основном районы Поволжья и Южного Урала. Идентичные предметы вооружения и орудия происходят из погребальных комплексов потаповско-петровско-синташтинского круга памятников, алакульской, раннесрубной культур и из могильников сейминско-турбинского транскультурного феномена. Определенная связь просматривается и с металлообработкой полтавкинской культуры. В частности, исходными формами для тесел и, возможно, ножей явились полтавкинские орудия.
...Микрорентгеноспектральный анализ показал, что все изделия изготовлены из металлургически "чистой" меди. Четыре предмета — топор, копье, тесло, нож — имеют примесь железа в пределах 0,6-1 %, в то время как три скобы состоят практически из 100%-ной меди.
...Металлографическое исследование позволило восстановить технологические схемы изготовления инвентаря, которые могут быть сведены к двум: литье с незначительной подработкой лезвийной кромки и ковка литого полуфабриката со степенями деформирующего воздействия 50-90 %. Из семи предметов только два — топор и тесло — получены литьем, остальные пять — наконечник копья, нож и три скобы — сформованы из соответствующих литых полуфабрикатов.
Вислообушный топорик отлит в двусторонней литейной форме со вставным вкладышем (ан. 318, рис. 2, 1-3). Заливка металла в форму производилась через литник, расположенный на спинке орудия (остатки литника неподалеку от втулки, следы литейных швов на спинке и брюшке).
...Технология изготовления металлического инвентаря воина-колесничего из Кондрашкинского кургана характеризуется достаточно устойчивыми навыками металлообработки. К их числу можно отнести использование металлургически "чистой" меди с высоким содержанием железа естественного происхождения, скорее всего выплавленной из сернистых медноколчеданных руд, изготовление массивных крупных орудий литьем в формах с получением качественных отливок, кузнечную формовку изделий из литых полуфабрикатов, производство кузнечных операций преимущественно при низких температурах в режимах неполной холодной и неполной горячей ковки 200-550 °С. К числу особенностей металлообработки следует отнести и то, что приемы получения литых изделий из "чистой" меди с тонким сечением не были отработаны. Литье наконечников копий с тонкой сплошной втулкой было сложным процессом из-за сложности центровки вкладыша, значительной длины орудия, низкой жидкотекучести медного расплава.
По технологическим показателям кондрашкинский металл отличается от абашевских донских орудий. Хотя абашевские мастера также изготавливали изделия по двум технологическим схемам, но, в отличие от кондрашкинских кузнецов, они предпочитали проводить доработку орудий по горячему металлу при температурах порядка 600-800 °С или в режимах неполной горячей ковки. При этом подбор температурных режимов находился еще в стадии экспериментирования, допускались случаи пережога металла с оплавлением границ зерен, понижением прочности и отбраковкой изделий.
В отношении рудных источников кондрашкинского металла без полных спектроаналитических данных говорить сложно. Определенно можно утверждать использование в качестве исходного сырья сульфидных медноколчеданных руд, предположительно локализованных Е.Н. Черных в районе Мугоджар (месторождения Джангана) [Черных, 1970, с. 14-20]. Таким образом, типологические, микроструктурные показатели и состав металла свидетельствуют о том, что изделия являлись импортными для Подонья и, вполне вероятно, связаны с металлообработкой петровско-синташтинского и потаповского круга памятников XVII—XVI вв. до н.э. Для воссоздания полной картины развития племен этого хронологического горизонта необходимы всесторонние, комплексные исследования памятников.
А.Д. Дегтярева. Металл Кондрашкинского кургана эпохи бронзы. Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень; ИПОС СО РАН, 1999. Вып. 2. с.30—38
https://cyberleninka.ru/article/n/metall-kondrashkinskogo-kurgana-epohi-bronzy/viewer
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 65; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!