Часть вторая, которая появилась из-за неудачной попытки закончить часть первую 21 страница
* * *
— Необходимо включиться в ребенка на 200 процентов. — Говорю я родителям на консультации, — и тогда вы увидите огромную разницу в его поведении уже через месяц.
— Да, конечно, — как правило, отвечают родители. — Но вы же понимаете, что это невозможно. Что иногда нужно заниматься бытовыми делами, кроме того, есть и другие члены семьи. Невозможно полностью посвятить себя только одному ребенку…
Включиться в ребенка — не значит все время держать его за руку и отслеживать каждый его шаг, не давая ему никакой свободы. Но все время видеть его, знать, что с ним, правильно понимать его и его реакции и давать адекватную развивающую ответную реакцию, инициировать его активность и поддерживать любые его инициативы — это тоже требует включения, и это можно осуществлять и при наличии других членов семьи, бытовых нужд и ежедневной работы до позднего вечера.
Включение в ребенка в течение хотя бы трех недель доступно, и это я знаю на собственном онежском опыте, где ко всему прикладывается еще и отсутствие городского комфорта (нет воды из-под крана, туалета, душа, нет столовой, нет мультфильмов для ребенка и Интернета для взрослых, нет отдельной комнаты для себя и игровой для ребенка и пр.), и постоянное присутствие в доме вместо одного аутичного ребенка шестерых, трое из которых имеют ярко выраженные аутичные черты, а на территории базы их еще в пять раз больше — концентрированный аутизм. И тоже приходится готовить, мыть посуду, ходить за водой на колодец и заниматься прочими бытовыми делами — все это на фоне постоянной включенности в «своих» детей и их развитие, которая приводит к стойкой положительной динамике. И этому в состоянии научиться каждый.
|
|
|
Меня к этому вынудила ситуация жизни, в которую я попала волей судеб. У меня был выбор либо противостоять аутизму и всему научиться, понять, осознать, либо поддаться аутизму, ничему не учась, считая это своей судьбой, а изменение ситуации невозможным по каким-то причинам или недоступным для меня лично.
Так же и у любого человека есть выбор.
* * *
— А вот скажите, нужно ли отвлекать его от катания машинок? — спрашивает мама Артема (как и многие другие мамы). Артем может подолгу катать машинки завороженно глядя на крутящиеся колеса.
— На мой взгляд, да — надо, хоть и не всегда. Или не всегда надо делать это сразу. Это касается тех случаев, когда вы чувствуете, что не в состоянии справиться с напряжением, которое возникло у ребенка, сразу же или другими способами.
— Просто многие специалисты, с которыми мы занимаемся, придерживаются другой точки зрения и говорят, что таким образом он отдыхает и надо дать ему такую возможность. Иногда он катает машинку и двадцать, и сорок минут подряд.
|
|
|
Стимуляции, а такое катание — это именно аутостимуляция, не расслабляют и не разряжают ребенка, это не отдых для него. Стимуляция — тоже нагрузка, попытка подавить возникающее напряжение, а не избавиться от него. Аутичное катание машинки для ребенка — это то же, что для нас, например, нервное качание ногой или постукивание пальцами по столу, расхаживание по комнате взад-вперед или катание хлебных шариков — менее нервными мы от этого не становимся, но немного подавляем свою тревогу. А аутичный ребенок просто пока не знает других способов снизить напряжение, кроме как задавить его, или не умеет ими пользоваться. Следовательно, наша задача — показать их ему и научить ими пользоваться. На удержание возникающего напряжения внутри уходит очень много энергии. Той самой энергии, которой ребенку в результате не хватает на развитие внешней концентрации и социализации. Вся энергия, которой у аутичного ребенка немало, тратится не на то.
* * *
Гиперактивному ребенку, как и аутичному, проще всего воспринимать информацию «на ощупь», пробуя ее и усваивая в ограниченных дозах. Ему необходимо постоянное мышечное подкрепление и предварительное включение.
|
|
|
04.10.2008
— Если благодаря препаратам он может воспринимать информацию и приобретать навыки, то я считаю, что это продуктивный метод и им надо пользоваться.
— А что будет, если убрать препарат? Сможет ли ребенок предъявлять эти знания, умения и навыки? Вряд ли. Поэтому основное — не знания, а тренировка психики, чтобы эти знания самостоятельно поддерживать и предъявлять их за счет собственных ресурсов.
* * *
Аутичный ребенок — как медуза, как пластилин. Именно пластилин, а не глина, например. Потому что, застывая, он становится устойчивее, а не более хрупким, как глина.
09.10.2008
В отличие от принятой точки зрения, что аутисту необходимы планы и расписания, так как они поддерживают постоянство и уверенность ребенка в завтрашнем дне, я считаю, что таких внешних способов поддержания постоянства не нужно. Наоборот, аутичному ребенку надо как можно больше непостоянства по жизни, так как оно тренирует его нервно-психическую устойчивость к внешним и внутренним изменениям. Постоянство нужно ребенку в душе, как в своей, так и в душе близких ему людей, не в том плане, что внутри все ровно и ранжировано, а в том, что есть внутренняя уверенность: что бы ни случилось, все хорошо или будет хорошо.
|
|
|
Подчиняя жизнь ребенка планам, мы, по сути, сажаем его в инвалидную коляску, без которой он в состоянии обходиться, если будет постоянно тренироваться, разрабатывать свои слабые стороны. Будет падать, спотыкаться, но подниматься и идти дальше с учетом полученного опыта, который при необходимости ему помогут позитивно перерабатывать.
* * *
Всегда следует разбираться, конструктивна или нет тревога, которую мы испытываем.
Когда я впервые летела на самолете, то довольно долго сидела и напряженно думала, изучая инструкцию для пассажиров, сколько шансов у меня будет спастись, если он упадет, — это было совершенно неконструктивно, так как эти мысли ничего не меняли, лишь ухудшали мое настроение и состояние. Когда я это поняла, мне стало намного проще расслабиться, поскольку решение лететь было уже принято, я уже летела и мои мысли не могли изменить ситуацию. Поэтому дальше я летела, уже не возвращаясь к мыслям о вероятности спасения. Как будет, так и будет, и это хорошо. А в следующий раз, наворачивая круги над аэродромом на самолете, которому в течение сорока минут не давали разрешения на посадку (да так и не дали), я спала и в ус не дула, а приземлившись в другой аэропорту, в другом городе и, более того, в другой стране, получила массу удовольствия от такого приключения, а не нервотрепку и огорчения.
10.10.2008
На первичном приеме, пока мы разговаривали с родителями, Миша бегал по залу и играл во все, что попадалось ему на глаза. Минут через сорок он начал швырять игрушки и вести себя, как покажется некоторым, неадекватно и агрессивно.
— Ну-ка прекрати сейчас же! — прикрикивает папа.
— Ну вот, видите? Он все время себя так ведет! Что с этим делать? — обращается ко мне с вопросом встревоженная мама.
— А вы не думаете, что это может быть банальной усталостью? Вы во сколько сегодня проснулись? Сколько ехали к нам? И сколько времени он тут один играл, в то время пока мы беседуем? И заметьте, что играл совершенно адекватно и самостоятельно, — делюсь я своими предположениями и наблюдениями.
— Да, возможно, — говорит мама.
— Мишенька, иди-ка сюда, — зовет его папа, а когда тот пришел, то посадил его на руки и обнял, а через некоторое время он уже снова стал «нормальным». Не «агрессивным» и не «неадекватным».
Отсюда очень важные выводы:
Реагировать надо не на внешнее проявление, например, неадекватное поведение, а на внутреннюю причину.
Любую «неадекватность» в поведении ребенка легко можно предупредить, особенно если знать о склонности ребенка к таким «неадекватным» реакциям.
11.10.2008
О проблеме не надо думать. Ее надо или решать или же не забивать себе голову мыслями о ней. Лучше совершать ошибки по ходу ее решения, чем вообще не шевелиться и не совершать ошибок, оставаясь с нерешенной проблемой, лишь с размышлениями о ней. Надо просто спокойнее относиться к своим промахам, понимая, что до поры до времени они неизбежны.
12.10.2008
Многое из написанного здесь так и останется для читателей, может, и интересным, и полезным, но абстрактным до тех пор, пока не будет опробовано, прочувствовано, пока не будет пропущено через себя.
13.10.2008
Под перевозбуждением, которое в большинстве случаев внешне выглядит как ухудшение поведения, неадекватность или неуправляемость, как правило, лежит переутомление. И реагировать необходимо на переутомление, которое явилось причиной возникновения такого поведения. Не ругать, а дать ребенку возможность отдохнуть и успокоиться, помочь ему в этом.
Ругая ребенка в этот момент, мы фактически говорим ему: «Не смей уставать! Это очень плохо! Не смей показывать, что ты устал!» — и таким образом увеличиваем пропасть друг между другом своим непониманием.
* * *
Важно научиться останавливаться раньше, чем усталость ребенка превратится в переутомление или перевозбуждение. Или делать перерывы, давая возможность отдохнуть себе, ребенку и окружающим. А может, и вовсе прекратить заниматься той деятельностью, с которой ребенок пока что не справляется. И главное, надо научиться видеть, выделять усталость до того, как она превратится в переутомление или перевозбуждение.
Потому что если мы не замечаем появившееся возбуждение или не придаем ему значения, не даем ребенку отдыха, то он теряет все приобретенные до этого навыки. Теряет, так как заканчиваются силы не только на освоение нового, но и на удержание старого. Или же при сохранении вновь приобретенных навыков появляются какие-нибудь внешние побочные эффекты, например, заикание, астма и пр.
* * *
Иногда за повышенной активностью, общительностью, разговорчивостью, коммуникабельностью, социальностью скрывается все та же повышенная тревожность, которая таким образом хотя бы частично сбрасывается или становится незаметной и для самого человека, и для окружающих.
Сам человек воспринимает свои действия не как проявление тревоги, а, например, как любознательность.
В объективно стрессовой ситуации он кидается к людям с неоправданными вопросами, считая это проявлением любопытства и общительности, а не тревоги и стремления избавиться от нее. Реальная проблема не замечается, не признается и не уважается, и тогда, как правило, она вылезает в чем-то другом, например в соматике, в астме, в проблемах с дыханием, с усвоением и перевариванием пищи, в кожных болезнях и многом другом.
14.10.2008
Иногда отмечаю у членов аутичных семей искусственные формы общения. Возникает такое ощущение, что люди общаются не так, как хочется, а так, как им кажется правильным, как было когда-то придумано или где-то подсмотрено. Зачастую такой способ общения уже кажется человеку своим и потому ему очень сложно это увидеть. Часто и сам человек уже не знает, как же ему на самом деле хочется общаться и где его настоящее, естественное состояние.
Во многих семьях общение с ребенком приобретает формы дидактического, неживого. Такое общение часто появляется из-за попытки скрыть аутизм за навыками, доказав себе, что у ребенка есть способности. При этом живого общения или нет, или же количество дидактического общения сильно превышает количество живого. В результате имеем «неживого», «холодного» ребенка. Потому что только дидактикой, обучением проблему аутизма не решить. Более того, дидактическое развитие и обучение — это не главное при решении проблемы аутизма.
* * *
На программу «напряжение» у человека аутичного автоматически включается программа «отвержение», «отключение», «включение в себя».
У неаутичного — «отвержение», «агрессия».
У специалиста — целенаправленная работа на снятие напряжения.
15.10.2008
Напряжение часто превращается в депрессию, в слезы, срывы или же переходит в латентное напряжение, постоянно существующее в человеке и уже не идентифицируемое им. Некоторые из окружающих могут видеть, ощущать и чувствовать это напряжение, но им, как правило, не верят, так как исходят из других критериев, других представлений о том, что такое сильное напряжение.
* * *
Очень многое аутисты не делают не потому, что не могут или не умеют, а потому, что есть кто-то, кто делает это за них. Кто-то более нетерпеливый или нервный.
Они в состоянии сделать сами, но бежать впереди и делать, когда делает уже кто-то другой, не будут. Они могут и умеют многое, но не могут и не умеют соперничать с чужой тревогой и нетерпеливостью.
* * *
Я не стремлюсь делать терапию красивой. Моя задача — добиться включенности и результата. Я могу действовать и через позитивное переживание, и через негативное. И через активность, и через пассивность. И яркостью, и незаметностью. И за счет структуры, и за счет хаоса. Просто нужно уметь пользоваться всем этим в нужный момент, в нужном качестве и в нужном количестве.
* * *
В течение первого месяца, как минимум, надо стараться не делиться ни с кем тем, что происходит на занятиях. Только: да — нравится и нет — не нравится. Чем больше делиться с другими, тем меньше остается себе и своим изменениям. Это уже будет не свое собственное мнение о результатах, а общественное.
Чтобы было время разложить по полочкам то новое, что дается на занятиях, не затмевая ничем другим, нужно время.
20.10.2008
Постоянные мысли о будущем лишают настоящего.
* * *
Логопед — развитие речи и речевого аппарата.
Дефектолог — развитие внешней составляющей интеллекта, знаний, умений и навыков.
Психолог — внутреннее развитие личности, эмоций, чувств, поведения, общения, осознания и их внешних проявлений, таких как интеллект, знания, умения, навыки, речь.
* * *
Физическая нагрузка и физическая разрядка — это категорически разные вещи. Аутичному ребенку нужна не столько нагрузка, сколько именно разрядка.
21.10.2008
Многим ошибочно кажется, что простого присоединения и принятия достаточно для эффективного развития аутичного ребенка. Безусловно, если к ребенку присоединяться и принимать его, то он расцветает, только вот аутистом быть не перестает. Он превратится из недовольного аутиста в довольного, что, конечно, немаловажно, но недостаточно.
Можно вместе с ребенком, приняв его и присоединившись, говорить о календарях, давать ему веревочки или палочки, которые его так привлекают, и он будет этому очень рад. Но уменьшит ли это его аутизм? Поможет ли решить его проблемы?
* * *
Дело не в том, ломать стереотип или нет, забирать у ребенка, например, палочку, которую он все время носит перед глазами, или нет, а в том, как это делать. Важно делать это вовремя, когда это доступно ребенку и родителю (другому взрослому) или хотя бы кому-то одному из них. Формальное соблюдение ритуала ломки стереотипа, как правило, ничем хорошим не заканчивается. Обычно я говорю родителям:
— Если у вас есть возможность дать адекватную замену этому стереотипу, то можно начинать его ломку. Если замены нет, не стоит и пробовать, так как вероятнее всего вы потерпите поражение, и это оставит и у вас, и у ребенка исключительно негативные воспоминания и обострит стереотип. Заменой же могут быть новые навыки ребенка, которыми он умеет пользоваться, которые может чередовать, которыми сможет заполнить пустоту, образовавшуюся после отмены стереотипа. При этом мы должны быть уверены в себе и своих силах решить проблему. Даже если ребенку тяжело, а ему и правда тяжело без стереотипа, особенно первое время, это не значит, что его не надо убирать. Алкоголику тоже тяжело без алкоголя, а наркоману без наркотика.
При этом стоит помнить, что любой стереотип имеет под собой внутреннюю причину, без устранения которой борьба с ним поверхностна и малоэффективна. А после устранения он превращается просто в привычку, отказаться от которой намного проще.
22.10.2008
Чтобы действительно выйти из депрессии, а не просто вытеснить ее, ее надо проработать, пережить, прочувствовать, признать и поверить ей. Простое подавление или замещение депрессии не дает полного излечения, и при каждом удобном случае она будет вновь проявляться. Ее не надо бояться, от нее не надо убегать — ее надо пережить, проработать и выработать иммунитет к ней. Но переживать ее надо под надзором специалистов, родственников или других заинтересованных лиц.
Как с ветрянкой — переболев ею, мы в большинстве случаев защищаем себя от нее в будущем.
* * *
Если с гиперактивным ребенком работать на физическом и эмоциональном возбуждении, то такой ребенок выключается. С ним, в противоположность аутичному ребенку, наоборот, необходимо максимально сглаживать и затормаживать активность, мешающую концентрации и развитию. При этом остается и общее, например, необходимо также подключаться к его игре, немного меняя ее тональность. Но дирижером в ней, как и в работе с аутичными детьми, все равно остается ребенок. Внешняя ограничивающая структура отсутствует, а все общение и взаимодействие с ребенком строится также на хаосе и из хаоса. Так ребенок тренируется самостоятельно управлять собой, своей активностью, своими желаниями и возможностями.
* * *
Гипервозбудимого, гиперподвижного аутиста я все равно буду намеренно возбуждать, провоцировать, активизировать, инициировать. Я буду его включать таким образом, поскольку его собственное возбуждение, как правило, не включенное.
23.10.2008
Аркадий упал, ударился, плачет. Я попробовала его успокоить и так и эдак, — не действует. Потом предложила забыть, не обращать внимания — не действует. И тут я спрашиваю, абсолютно спонтанно:
— Аркаша, ты что хочешь делать — плакать или играть?
Он так опешил от этого вопроса, что тут же успокоился, хотя и не планировал так быстро этого делать, и продолжил играть с нами.
Иногда такие неожиданные и парадоксальные реакции меняют ход событий, и сейчас, анализируя, я понимаю, что достаточно часто пользуюсь ими в работе.
* * *
Даже такие мелочи, как наблюдение, имеют огромное значение. Необходимо научиться мягкому, не давящему наблюдению: не нависать, не напрягаться, не контролировать все и вся, не находиться над ребенком и над ситуацией, а скорее отслеживать и анализировать, оставаясь на равных.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 38; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!