Особенности отечественной философии на современном этапе развития (постсоветский период)
После распада СССР в конце 1991 г. наша страна вступила в переходный период. Природа нового социального строя пока что не определилась. Наряду с разрывом с прежним порядком вещей сохраняется некоторая преемственность по отношению к нему. Радикал-либеральная политика форсированного перехода к рыночной экономике потерпела крах. Все более осознается необходимость изменения приоритетов в проведении реформ, правомерность отказа от политики «олигархического капитализма», поворота к социально ориентированной политике. Зреет потребность в выработке консолидирующих идей на основе национальных интересов, коренных российских традиций, идеалов и ценностей[15].
Подводя итоги философских исследований в стране в 60-е гг. вплоть до начала 90-х гг., следует сказать, что они прошли сложный, противоречивый путь развития. Произошли определенные изменения, способствовавшие оживлению философских исследований, восстановлению продуктивного диалога философов и естествоиспытателей. Однако все еще сохранявшийся идеологический контроль не мог не сказаться на состоянии философской науки в стране. В тех условиях многие философские работы представляли собой по существу набор идеологизированных штампов, обслуживавших задачи текущей политики. Показательны попытки «самоочищения», когда в период «перестройки» (1985 — 1991) развернулась широкая критика характера философских исследований, методов философствования. Отмечалось, что длительное время преимущественный тип исследований связан был с решением внутренних задач философии — разработкой категорий, принципов, законов, их систематизацией, субординацией и т. д., когда важнейшей задачей считалось «оттачивание» категорий самих по себе, в их, так сказать, «чистом виде». Во многих работах укоренились старые представления и стереотипы мышления, доктринерское самоцельное теоретизирование по поводу общезначимых принципов, догм, сформулированных вне времени и пространства. Нередко усилия ученых были направлены на доказательство того, что и так очевидно, — объективного характера процессов и явлений, их взаимосвязей и т. д. Исследования же реальной диалектики конкретных процессов развития в различных сферах бытия и сознания оставались в тени. Теория была словно овеществлена в доктрине. Из философии зачастую выхолащивался дух поиска, процветали комментаторство, некритическая апологетика официальных политических документов и речей.
|
|
|
Вместе с тем, несмотря на жесткие идеологические рамки, преследования всяческих отступлений («уклонов») от институционального марксизма (часто выступавшего квазимарксизмом) и притеснения инакомыслящих, во многих трудах имелись и определенные достижения, связанные с приращением знаний в различных областях философской науки, прежде всего в логике и методологии научного познания, истории философии, философской антропологии, в анализе глобальных проблем человечества.
|
|
|
Растущая специализация философских кадров, сама логика научной работы способствовали все большей сосредоточенности ученых на вопросах избранной темы, соотнесению своих разработок с аналогичными исследованиями в немарксистской философии и в конечном итоге в ряде работ—к постепенному отходу от догматизированных канонов и выработке вариативного, достаточно гибкого способа мышления. В результате под общей «крышей» философии диалектического материализма фактически сложились не только разные позиции, но и различные философские школы: онтологистско-метафизическая, гносеологическая, логическая, философия науки, философская антропология и др. Если «онтологисты» в своих разработках теорий бытия, универсалий, законов, категорий ориентировались на «классические», особенно гегелевские традиции панлогизма и систематичности, то «гносеологисты», «логицисты», «сциентисты» и «антропологисты»
|
|
|
В той или иной мере на современные течения (неопозитивизм, критический рационализм, герменевтику, структурализм, экзистенциализм, философскую антропологию и др.). «В советской философии 70—80-х годов не было унифицированной и догматической марксистской парадигмы, одной для всех. Было разнообразие идей, подходов и были различные версии марксизма, которые использовали содержавшийся в нем эвристический потенциал»[16].
В различных областях философского знания сформировалось движение, апеллирующее к «аутентичному» марксизму, идеям молодого Маркса, особенно его интерпретациям гегелевской диалектики, философских и проблем человека, практики, духовного производства и т.д. Обращение к этим идеям было способом выразить свое несогласие с догматическими тенденциями в философских исследованиях. Сторонники названного движения, по сути дела, противостояли официальному толкованию марксизма. В этом же русле развивалась и полемика с различными немарксистскими течениями, в ходе которой подчас формулировались идеи и положения, отличавшиеся от классической версии марксизма, хотя и обрамленные в марксистскую лексику.
Таким образом, история развития философской мысли в советский период свидетельствует о том, что она отнюдь не была однородной, монолитной, однозначно негативной. Поэтому неправомерны попытки огульного отрицания всякой значимости философских исканий в этот период, игнорирования определенных достижений, новых идей, выдвинутых неортодоксально мыслящими философами[17].
|
|
|
Распространение «нового политического мышления», признание приоритета общечеловеческих ценностей вызвали поворот марксистов от жесткой конфронтации и осуждения к конструктивному диалогу и обмену идеями с иными философскими течениями — как неомарксистскими (например, Франкфуртской школой), так и немарксистскими. Официальная принадлежность к «классическому» марксизму (а тем более к его превращенной форме — «советскому марксизму») для многих ученых нового поколения становилась все более формальной. Процесс их дистанцирования от марксистской ортодоксии, носивший поначалу подспудный характер, приобретал открытую и в какой-то мере естественную форму. Марксизм в целом терял свою монополию на истину, претензию на роль аккумулятора духовных достижений человечества, становился все более плюралистичным. Вместе с тем именно благодаря усилиям творчески мыслящих философов советского времени были созданы определенные предпосылки для дальнейшего развития отечественной философской мысли.
Происходящие ныне идеологические и культурные процессы нередко характеризуются мировоззренческой неопределенностью, плюрализацией, так называемым постмодернистским эклектизмом. В конце XX в. постмодернистские идеи обрели общекультурное звучание у многих деятелей западной культуры. Выступив против любых форм монизма, тоталитарности, жесткого детерминизма, абсолютизации научного типа рациональности, сторонники постмодернизма провозгласили, что во всякой творческой деятельности необходимо исходить из многообразия (плюрализма) проектов жизни, философских учений и научных концепций, между которыми существуют отношения не только взаимодействия и диалога, но и дополнительности. Эти методологические подходы оказывают определенное влияние и на современные процессы в России, связанные с обновлением и реструктуризацией научно-исследовательской и преподавательской деятельности в области философии.
В начале 90-х гг. усилился драматический процесс переоценки ценностей, пересмотра отношения к марксизму вообще, марксистской философии в частности. В философских исследованиях, равно как и в других областях культуры, идут трудные поиски элементов нового мировоззрения, духовно-мировоззренческих оснований происходящих реформ в контексте цивилизационных перемен в современном мире.
В философской жизни страны возобладало мнение о необходимости преодоления тотального господства какой-либо одной доктрины, отказа от оценок марксизма как «единственно верного учения». Марксистская философия — не «высший этап» в развитии мировой философии, а лишь одно из крупных и влиятельных ее течений. Культурную ценность представляет все богатство мировой философской мысли. В поисках новых подходов к философскому образованию звучат призывы к деидеологизации и деполитизации образования, преодолению идеологической «зашоренности».
Эти призывы некоторые философы восприняли как необходимость борьбы против марксизма, разрыва с ним, игнорирования его роли в истории мировой мысли. Другие считают, что это может привести к такой же однобокости философского образования, какая была в советский период, когда по идеологическим причинам игнорировались или запрещались отдельные направления, школы, концепции, имена и все сводилось к марксизму.
Интенсивное развитие получили изучение и издание работ по истории отечественной философии, особенно философской мысли в России конца XIX — начала XX в., осмысление ее места и роли в истории мировой философии, ее влияния на развитие культуры. Впервые в России были изданы труды многих видных философов, репрессированных, эмигрировавших или высланных из страны. В отличие от прежних исследований истории русской философии, уделявших преимущественное внимание выявлению ее самобытности, разрабатываемые ныне подходы ставят более широкие задачи, связанные с непосредственным включением ее идей в современную философскую культуру. Иллюстрацией этого процесса могут служить, в частности, словари «Русская философия» (под. ред. М. А. Маслина (1995; 1999), «Русская философия. Малый энциклопедический словарь» (1995), а также коллективные труды (под ред. В. Ф. Пустарнакова): «Философия Шеллинга в России» (1998), «Философия Фихте в России» (2000) и другие исследования.
В условиях, когда требуются взаимодействие различных культур, поиск новых путей цивилизационного развития, важное значение в философии приобретают исследования диалога философских культур, взаимодополнительности типов философствования на Западе и Востоке. В отечественной литературе делаются попытки анализа современной западной и восточной философии с точки зрения компаративного (сравнительного) подхода. (М. Я. Корнеев, В. К. Шохин и др.). Философская компаративистика, выделяя типы мышления, типы рациональности и иррациональности, используя методы проведения аналогий, параллелей и диалога, раскрывает тождество и различие философских культур, механизм их взаимодействия[18].
Проблема диалога в философии обрела особую актуальность в изучении роли несиловых взаимодействий в сложных самоорганизующихся системах. В отличие от прежней марксистской традиции делать упор на роль конфкликта, борьбы и негативно оценивать идею их примирения, современные поиски общественно-политической стабильности сопровождаются попытками обоснования примирения противоположностей, согласия и ненасильственного развития. Иными словами, былой пафос революционного преобразования уступает место обоснованию ценностей ненасилия и терпимости к инакомыслию. Глобальные опасности для человечества второй половины XX в. обострили проблему его выживания, требующую отказа от силы как средства решения противоречий и конфликтов. Растет потребность в выработке новых мировоззренческих ориентаций, нового отношения к природе, обществу, людям.
В связи с возросшей актуальностью диалога культур были продолжены исследования (В. В. Миронов и др.) роли науки и философии в системе мировоззренческих ориентаций современной культуры, специфики философского и научного знания, соотношения рационального и иррационального в философии.
В постсоветский период продолжалось плодотворное и взаимообогащающее сотрудничество логиков-философов и логиков-мате- матиков (А. А. Марков и др.). Закрепилось устойчивое направление логических исследований, называемое «философской логикой» (одним из лидеров которой был В. А. Смирнов). В последнее десятилетие логики работают прежде всего именно в сфере проблем философской логики, независимо от того, занимаются ли они применением логики в компьютерных науках или анализируют проблемы творчества и искусственного интеллекта, работают ли в области логического анализа языка науки или решают проблемы методологии. Исследуются логико-методологические аспекты герменевтического и феноменологического обоснования гуманитарных наук; обосновывается возможность формирования особого раздела философского знания — логической герменевтики (В. Г. Кузнецов и др.)[19].
В условиях политической нестабильности, политического и идеологического плюрализма в стране усилился интерес к проблемам политики вообще и мировоззренческо-философским ее аспектам в частности.
В целом философские исследования в постсоветский период связаны с отказом от устаревших подходов в методологии и теории, поисками идей, которые в перспективе привели бы к обновлению мировоззренческих позиций. Важное место в этих поисках занимают исследования саморазвивающихся систем с «синергетическими» характеристиками, проблем этики ненасилия, развитие диалога мировых культур. Особое значение приобретает осмысление тех идей в истории русской философии, которые созвучны современным исследованиям как в России, так и за рубежом, в том числе в традиционных восточных культурах. Речь идет, в частности, об идеях русского космизма (в религиозно-философском и естественно-научном их выражении), перекликающихся с современными представлениями о взаимосвязанном развитии человека и природы, о феномене жизни на Земле как результате космической эволюции. Русские философы предостерегали от чисто технологического, хищнического отношения к природе. Категории космизма («всеединство», «соборность» и др.) на современном этапе выступают как динамические принципы нового мышления, служащие трансформации общества эпохи ноосферы. Обсуждая проблему объединения различных подходов к идеям космизма, концепцию выживания и устойчивости развития в современную эпоху, некоторые ученые истолковывают русский космизм как фундаментальное мировоззрение, истоки которого прослеживаются в традициях не только русской, но и мировой культуры.
Осмысление идейного богатства русской философии, включая определенные достижения в советский период ее развития, применение более гибких подходов — цивилизационного и культурологического способов мышления, развитие диалога и взаимодействия духовных традиций Востока и Запада — все это способствует осознанию действительного исторического места и значения русской духовной культуры в современном мире.
Постсоветский период, начавшийся с сер. 80-х годов ХХ века и продолжающийся в настоящее время характеризуется отходом от догматизированных форм философии, пересмотром отношения к марксисиско-ленинской философии и ренессансом русской религиозной философии (широко изданы и изучаются классические труды религиозных мыслителей, в том числе – созданных в русском зарубежье). Открылся доступ к знакомству и широкому изучению новейших западных исследований по постмодернизму. Современный период характеризуется отсутствием какой-либо ведущей системы или доктрины, и, что вполне естественно в таких ситуациях, изрядным теоретическим и методологическим эклектизмом.
Сегодня в России философы продолжают работать, творить. Освободившись от жестких рамок официального марксизма они ищут новые пути в теории, открывают для себя и других прежде неведомые пласты бытия, переживания, мышления.
Заключение
Русская философия – это живой и динамичный организм. Длительность ее развития – вопрос дискуссионный, но несомненно, она внесла значительный вклад в сокровищницу мировой философской мысли.
При характеристике особенностей русской философии нужно учитывать также культурно-исторический фон, на котором она формировалась. В России в ходе ее истории произошло как бы переплетение двух различных типов культур и соответственно типов философствования: рационалистического западноевропейского и восточного, византийского, включенного в русское самосознание через православие. Такое сочетание двух различных типов мышления проходит через всю историю русской философии.
Отечественные исследователи отмечают следующие особенности русской философии:
1. Гносеологический онтологизм, то есть представление о том, что подлинное познание можно осуществить «...сочетая все свои духовные силы, чувственный опыт, рациональное мышление, эстетическое восприятие действительности, нравственный опыт и религиозное созерцание...» (Н.О. Лосский).
2. Антропологизм (антропоцентризм), то есть готовность, прежде всего, решать все вопросы в контексте проблемы человека; «тенденция к направлению и совершенствованию человеческой природы» (А.Ф. Замалеев).
3. Тенденция к этизации исследований, связанная с первостепенным интересом к проблеме человека («панморализм»).
4. Напряженное внимание к социальной проблеме. Историософичность русской и, прежде всего, русской религиозной философии.
5. Онтологизм и космологизм, то есть готовность выдвигать на первый план проблемы бытия и отстаивать принцип органической целостности мира (Н.О. Лосский).
6. Мистицизм русской философии, что близко к понятию гносеологического онтологизма или выделенной Н.О. Лосским особенности — «ориентации не столько на умозаключения, сколько на живой опыт «встречи с Богом».
7. «Мировоззренческий догматизм» (А.Ф. Замалеев), причем не только религиозно-мистических, но и атеистических направлений русской философии. По мнению ученого, «...русская философия еще всецело находится в пределах идеологизма, составляет момент развития политического сознания».
8. «Мелиоризм», то есть «тенденция к улучшению и преобразованию мира», выделенная А.Н. Введенским, и вслед за ним А.Ф. Замалеевым.
9. Стремление русских философов к созданию учений, максимально широко раскрывающих основные вопросы мира в целом, открывающих высший смысл мирового бытия (Н. О. Лосский). Своеобразная «предельность» абстрагирования.
Как видим, проблема человека стоит в центре русской философии. Следовательно, темы философии истории или историософии выступают, на наш взгляд, системообразующими в построениях русских религиозных мыслителей. В силу специфического культурно-исторического положения России тема «Запад — Восток» приобретает значение центральной проблемы историософии[20].
Подводя итоги, следует отметить, что:
- русская философия несёт на себе отпечаток национальной культуры, национального характера, национального психологического склада, особого типа мышления и мировоззрения, т.е. она является одним из ресурсов ретроспективного портрета народа.
- философские концепции отечественной философии всегда были связаны с конкретными социально-политическими обстоятельствами в стране.
- в русской философии никогда не было «голого» копирования западных философских теорий. Русские мыслители как бы отталкивались от чужого учения и предлагали самостоятельные построения.
- русская философия в своей основе высоконравственна. Нередко нравственный аспект был тем стержнем, вокруг которого строилась вся система.
Сегодня история философии уже не может рассматриваться в качестве обычной «хроники» философских событий и разнообразных мыслей. Она превращается в особый и неповторимый контекст, благодаря которому философское познание приобретает саморефлексивную обоснованность и онтологическую плотность[21].
[1] Треушников И.А. Русская философия истории: Учебное пособие для бакалавров / И.А. Треушников, – Н. Новгород: ПФ ФГБОУВПО «РАП», 2014. — С. 7-8.
[2] Замалеев А. Лекции по истории русской философии. — СПб., 1995. — С. 22.
[3] Зеньковский В.В. История русской философии: В 2 т. — Л., 1991. — Т. 1. — Ч. 1. — С. 52—53.
[4] Светлов В.А. История философии в схемах и комментариях: Учебное пособие/ В.А. Светлов. - СПб.: Питер, 2010. – С.236
[5] Никитенко А. В. Дневник. В 3-х тт. — Л., 1955. — Т. 1. — С. 334. — Цит. по: Кантор В. К проблеме самосознания русской культуры.
[6] Горский В.С. Образ истории в «Слове о Законе и Благодати» Илариона // Человек и история в средневековой философской мысли русского, украинского и белорусского народов. Киев, 1987. С. 39.
[7] Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. – М.: Политиздат, 1991- С.132
[8] Стрельник О.Н. Основы философии: Конспект лекций. – 2-е изд. пер. и доп. – М.: "Юрайт", 2014. – С.85
[9] Шпет Г.Г. Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 52. См. также: Любимова Т.Б. Стилизация как способ философствования в России // Начала. 1994. № 2/3/4. С. 203 – 213; Песков А.М. У истоков русского философствования: шеллингианские таинства любомудров // Вопросы философии. 1994. № 5; Песков А.М. У истоков философствования в России: русская идея П. Швырева // Новое литературное обозрение, 1994. № 7. С. 121 – 139.
[10] Бердяев H.A. Философская истина и интеллигентская правда // Интеллигенция. Власть. Народ. М., 1993, С. 130.
[11] Канке В.А. Философия. Исторический и систематический курс. М.: Логос, 2001. — С.189
[12] Канке В.А. Философия. Исторический и систематический курс. М.: Логос, 2001. — С.196
[13] Философия. Под ред. Лавриненко В.Н. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Юристъ, 2004. — С.267
[14] С использованием материалов сайта http://istina.rin.ru/
[15] Маслин М. А. и др. История русской философии: Учеб. для вузов / Редкол.: М. А. Маслин и др. — М.: Республика,2001. — С.453
[16] Стёпин В.С.Философия, культура, личность философа/ / http://www.plam.ru/philos/drama_sovetskoi_filosofii_yevald_vasilevich_ilenkov_kniga_dialog/p4.php
[17] Философия: учебник. Под ред. А.Ф. Зотова, В.В. Миронова, А.В. Разина М.: Академический Проект, 2009. — С.438
[18] Канке В.А. Философия. Исторический и систематический курс. М.: Логос, 2001. — С.247
[19] Маслин М. А. и др. История русской философии: Учеб. для вузов / Редкол.: М. А. Маслин и др. — М.: Республика,2001. — С.497
[20] Треушников И.А. Русская философия истории: Учебное пособие для бакалавров / И.А. Треушников, – Н. Новгород: ПФ ФГБОУВПО «РАП», 2014. — С.12-13
[21] Ярошевец В.И. Экзистенциально-антропологическое измерение историко-философского знания // Вопросы философии. – 2011. – № 10.
Дата добавления: 2021-01-20; просмотров: 709; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!