ПОНЯТИЕ, МЕХАНИЗМ УСТАНОВЛЕНИЯ, СИСТЕМА 2 страница
Так, в судебной практике злоупотреблением правом в сфере договорных правоотношений признавались, в частности, оспаривание страховой компанией действительности договора страхования как не соответствующего закону, при учете, что данный договор был заключен на предложенных компанией условиях (Постановление Президиума ВАС РФ от 13 апреля 2010 г. N 16996/09 по делу N А43-27008/200839-731), перевод прав и обязанностей на нового арендатора в целях избежания договорной ответственности или иных неблагоприятных последствий, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора аренды предыдущим арендатором (Постановление Президиума ВАС РФ от 1 октября 2013 г. N 3914/13 по делу N А06-7751/2010). Пределы осуществления субъективного права в рассматриваемом аспекте служат восстановлению баланса интересов сторон сделки при попытке одной из них получить несправедливые преимущества в ходе исполнения договора или при оспаривании его действительности.
Конечно, иногда осуществление обязательственных прав может привести к нарушению прав иных субъектов, не являющихся сторонами договора. Для этого, как правило, требуется проявление заведомой недобросовестности обеими сторонами сделки. Вместе с тем и в таком случае речь будет идти о нарушении интересов вполне определенных участников гражданских правоотношений. Так, в качестве злоупотреблений правами суды активно квалифицируют сделки, направленные на сокрытие имущества компанией-банкротом (Постановление Президиума ВАС РФ от 27 июля 2011 г. N 3990/11 по делу N А10-1176/2010), сокращение конкурсной массы, искусственное увеличение кредиторской задолженности (Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 1 октября 2014 г. по делу N А14-7299/2013). "Пострадавшей стороной" в такой ситуации признаются не контрагенты банкрота, которые, как правило, прекрасно осведомлены о целях заключаемой сделки, а кредиторы должника. Несмотря на то что последних у компании - банкрота, как правило, бывает несколько, они все равно четко определены. В данном случае можно говорить о наличии у них группового интереса, но не публичного.
|
|
|
<2> О раскрытии категории "общественный интерес" см.: Яковлев В.Ф. О частном и публичном праве в правовой системе России. Выступление на научной конференции в Институте государства и права Российской академии наук (Москва, 31 марта 2000 г.); Он же. Правовое государство: вопросы формирования. М., 2012. С. 194.
По общему правилу при столкновении интересов правообладателя и иных лиц приоритет отдается первому как действующему на основе гарантированного мерами государственного принуждения субъективного права. Ситуация меняется, когда избранная управомоченным субъектом правореализационная модель подчинена достижению противоречащих аксиолого-функциональным основам правовой системы последствий, в то время как интересы противопоставленных ему субъектов, напротив, соответствуют подобным ценностным ориентирам. В таком случае исходя из базового принципа справедливости приоритет должен отдаваться интересам последних. При этом субъективному праву должно быть отказано в защите. Таким образом, в основу квалификации правореализационной практики в сфере вещных и обязательственных правоотношений в качестве злоупотребления правом закономерно заложен целевой критерий - осуществление права в целях, противоречащих его институциональному назначению, заведомо недобросовестно.
|
|
|
3. Принципиально иным образом дело обстоит в сфере патентных правоотношений. В соответствии с современной экономической теорией результаты интеллектуальной деятельности относятся к так называемым общественным товарам (благам), иными словами, к товарам, потребление которых одними субъектами не уменьшает степени их доступности для других <1>. Их противоположностью выступают частные товары, от владения и использования которых автоматически отстраняются все третьи лица, как только ими завладел кто-либо один. Как справедливо было отмечено Р. Познером, "общественный характер при отсутствии специальной защиты делает крайне сложным предотвращение незаконного присвоения" <2>.
|
|
|
--------------------------------
<1> Barnes D.W. The incentives/access tradeoff // Northwestern Journal of Technology & Intellectual Property. 2010. Vol. 9. N 3. P. 98 - 99.
<2> Posner R.A., Landes W.A. The economic structure of intellectual property law. England: Harvard university press, 2003. P. 14 - 15.
А. Госсериес, сравнивая права из патента с правом на земельный участок, констатировал: "Общее количество земли ограничено. Ее использование одним индивидом ограничивает возможности других по использованию. Иными словами, мои соседи потеряют нечто от моего использования, а я потеряю нечто, если откажусь от своего права. В случае с патентоохраняемыми объектами, напротив, использование мною конкретного объекта не снизит возможностей использования этого же объекта моим соседом" <1>. Подобное понимание ОИС позволило сформулировать в зарубежной доктрине его первый фактический признак - "неконкурирующее потребление" (non-rivalrous consumption). Объект признается "неконкурирующим", если его использование одним индивидом не лишает всех иных лиц доступа к нему, не умаляет их возможностей по его использованию <2>.
|
|
|
--------------------------------
<1> Gosseries A. How (Un)fair is Intellectual Property? // Intellectual property and theories of justice. London, 2008. P. 10.
<2> См.: Samuelson P.A. The Pure Theory of Public Expenditure // The Review of Economics and Statistics, 36. 1954. P. 387 - 389; Barnes D.W. The incentives/access tradeoff // Northwestern Journal of Technology & Intellectual Property. 2010. Vol. 9. N 3. P. 103; Leslie C.R. Antitrust law and intellectual property rights. Oxford, 2011. P. 20.
Вторым основополагающим свойством патентоохраняемых объектов является "неисключительность" (non-excludability), которая характеризует крайнюю сложность (или даже невозможность) обеспечить использование объекта конкретным лицом без предоставления подобной возможности всем и каждому, добиться "исключительного использования объекта" <1>.
--------------------------------
<1> См.: Dimitru S. Are Rawlsians Entitled to Monopoly Rights? // Intellectual property and theories of justice. London, 2008. P. 63 - 64; Spinello R.A., Tavani H.T. Intellectual Property Rights in a Networked World: Theory and Practice. Hershey, 2005. P. 5.
Нельзя сказать, что в отечественной правовой доктрине подобные характеристики патентоохраняемых объектов вовсе не нашли отражение. Так, в своем фундаментальном исследовании проблем интеллектуальной собственности В.А. Дозорцев констатировал, что ввиду того, что нематериальные объекты, в отличие от вещей, не ограничены в пространстве, они могут быть использованы неограниченным количеством лиц <1>.
--------------------------------
<1> Дозорцев В.А. Интеллектуальные права: понятие, система, задачи кодификации: Сборник статей. М., 2003. С. 37.
Еще более категорично относительно категории "интеллектуальная собственность" высказался М.А. Верхолетов: "...с момента создания она (интеллектуальная собственность. - Примеч. авт.) поступает в общечеловеческую сокровищницу знаний, как бы создатель ни прятал свою частичку общечеловеческого "сокровища". От этого она не теряет своей потенциальной привлекательности, и любой человек вправе претендовать на нее наравне с ее создателем" <1>. "Интеллектуальная собственность как объект всеобщего пользования в обществе более доступна, чем любая другая вещь (или вещное право), в связи с чем она должна быть доступна для каждого пользователя" <2>. Вместе с тем из подобных утверждений не было выведено принципиальных следствий, касающихся принципов права интеллектуальной собственности, особенностей осуществления и защиты исключительного права и т.п.
--------------------------------
<1> Верхолетов М.А. Интеллектуальная собственность как теоретико-правовая категория // http://www.fpa.su/biblioteka/izdaniya/problemy-teorii-gosudarstva-i-prava/mtellektualnaya-sobstvennost-kak-teoretiko-pravovaya-kategoriya-m-a-verholetov/.
<2> Верхолетов М.А. Интеллектуальная собственность как теоретико-правовая категория: Дис. ... канд. юрид. наук: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 8.
Наконец, необходимо отметить, что многие патентоохраняемые объекты характеризуются существенным социально-экономическим значением - с их использованием могут связываться решение социально значимых проблем, обеспечение экономического развития, научно-технического прогресса, удовлетворение потребительского спроса на высокотехнологичные товары.
Как отмечалось еще в советской доктрине, изобретение представляет собой "продукт специфической творческой деятельности, обычно служащий тем потребностям общества, которые не могут быть удовлетворены уже известными или очевидными средствами" <1>, "новое, повышающее уровень современной техники творческое разрешение технической проблемы" <2>.
--------------------------------
<1> Изобретательское право: Учебник / Отв. ред. Н.В. Миронов. М., 1986. С. 81.
<2> Серебровский В.И. Учебник гражданского права для юридических вузов. Т. II. М., 1944. С. 257.
Создание таких объектов является, как правило, ответом на актуальные потребности в производственной, экологической, медицинской и иных значимых для социально-экономического развития сферах, решением сложных общественных задач <1>. Так, в Европейском союзе (далее - ЕС) технологические разработки были названы институтом, "обеспечивающим постоянный экономический рост и решение глобальных проблем континента" <2>. Преобладающая часть предметов, без которых социум не представляет своего существования, была в свое время зарегистрирована в качестве изобретений, промышленных образцов и т.п.
--------------------------------
<1> Данный фактический признак нашел свое преломление в легальных дефинициях патентоохраняемых объектов. Подобные объекты определяются не иначе как техническое (применительно к изобретениям и полезным моделям) или художественно-конструкторское (применительно к промышленным образцам) решение. При этом в качестве условия патентоспособности изобретения называется промышленная применимость.
<2> Competitive European regions through research and innovation: Practical guide to EU Funding opportunities for research and innovation. REV 1 30/09/2008. P. 5.
4. На основе исследования имманентных характеристик патентоохраняемых объектов можно сделать ряд предварительных выводов относительно сущности исключительных прав и пределов их осуществления.
Необходимо начать с того, что патентоохраняемые объекты могут способствовать удовлетворению значимых потребностей неограниченного круга лиц. В связи с этим с их свободным использованием сопряжен существенный публичный интерес. Установление на нормативном уровне режима исключительного использования таких объектов в любом случае редуцирует возможный общественно полезный эффект от создания инновационной разработки. В то же время целесообразность данного решения не подвергается серьезным сомнениям ни на международном уровне, ни в рамках развитых национальных правопорядков. В подобном аспекте закономерно предположить, что институциональное назначение исключительного права не ограничивается обеспечением частных интересов, так как его определяют также значимые с позиции публичных интересов ценности и функции, которые способны компенсировать потерю выгоды от свободного использования. Данный тезис будет раскрыт в следующей части исследования.
В основе второго вывода, индуцируемого из анализа сущности патентоохраняемых объектов, может быть тезис о том, что в рамках системы патентного права институт пределов осуществления субъективного права нуждается в существенном нюансировании по отношению к закрепленной в ст. 10 ГК "генеральной клаузуле".
Рассматривая пределы осуществления субъективных прав применительно к сфере вещных и обязательственных правоотношений, мы констатировали, что избрание субъектом ненадлежащей правореализационной модели приводит к нарушению интересов, как правило, ограниченного количества лиц. В то же время, как показал анализ сущностных особенностей патентоохраняемых объектов, с реализацией прав на них могут связываться существенные публичные интересы. При этом последние могут носить как "потребительский" характер - обеспечение населения высокотехнологическими товарами, так и "пользовательский" - использование чужих разработок для создания конкурентоспособных продуктов и обеспечения в конечном счете инновационного развития.
Данный вывод следует дополнить сопоставительным анализом правового режима вещей и патентоохраняемых объектов. В случае с материальными объектами наблюдается очевидное совпадение частного и общественного интересов в правовом закреплении их присвоения конкретному субъекту <1>. Установление и гарантирование прав собственников служит реализации совокупности общественных интересов: стабильности оборота, минимизации конфликтов, возложению бремени содержания имущества на определенный субъект. С противоположной ситуацией - предоставлением свободного доступа к вещам неограниченного количества лиц каких-либо значимых общественных интересов не связано. В силу материального характера, свойства конкурирующего использования такие объекты в конкретный момент времени могут находиться во владении и пользовании ограниченного количества лиц. Альтернатива в таком случае следующая: либо атрибутировать каждую вещь конкретному субъекту при возложении на него обязанностей, либо санкционировать "войну всех против всех" за ограниченные ресурсы. Выбор в данном случае очевиден.
--------------------------------
<1> Как было отмечено еще И.А. Покровским, "появление права собственности в истории знаменовало собой весьма важную победу личности над примитивной связанностью и первобытным коллективизмом. Эта победа была нужна для экономического прогресса общества, для развития в его недрах личной предприимчивости и энергии". См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 2001.
С другой стороны, в основу патентной системы изначально заложен фундаментальный конфликт интересов, обусловленный предоставлением исключительных прав на общественные блага, притом выбор патентообладателем той или иной правореализационной модели способен нарушить интересы целых общностей, государства в целом, блокировать развитие отрасли экономики. В подобном аспекте пределы осуществления исключительных прав как механизмы, служащие согласованию разнонаправленных интересов, имеют особое значение.
Как справедливо было отмечено А.В. Волковым, необходимость в ограничении правореализационных практик прежде всего возникает в ситуациях правовой неопределенности и "появления возможности для выбора модели своего поведения" <1>. Нельзя не заметить, что именно подобная ситуация имеет место в случае с исключительным правом. Нематериальный характер патентоохраняемых объектов, их нелокализуемость в пространстве обусловливают существование потенциально неограниченного числа возможных правореализационных практик.
--------------------------------
<1> Волков А.В. Принцип недопустимости злоупотребления гражданскими правами в законодательстве и судебной практике (анализ более 250 судебных дел о злоупотреблении правом). М., 2010 (доступно в Интернете по адресу: http://ab-irbis.ru/upload/iblock/eadZeada9653fae3025e6a427d7d448b444e.pdf).
Здесь важно подчеркнуть, что опять же в силу естественных свойств патентоохраняемых объектов возможности по применению гибких механизмов, обеспечивающих баланс интересов в интеллектуальной сфере, существенно шире, чем в сфере иных правоотношений. Так, возникновение публичного интереса в использовании вещи актуализирует дихотомический выбор: либо сохранить права частного собственника и пренебречь подобной общественной потребностью, либо, напротив, реализовать ее и прекратить право частной собственности на вещи. В этой связи на нормативном уровне для случаев стихийных бедствий, аварий, эпидемий, эпизоотий и иных чрезвычайных обстоятельств был предусмотрен институт реквизиции как один из способов прекращения права собственности (ст. 242 ГК РФ). Для удовлетворения государственных и муниципальных нужд, связанных с использованием земельного участка, предусматривается механизм выкупа такого объекта у его собственника (ст. 279 ГК РФ) <1>.
--------------------------------
<1> Своего рода исключением в данном случае выступает сервитут, позволяющий обеспечить связанные с недвижимым имуществом частные и публичные интересы посредством установления обременения права собственности частного субъекта, а не его прекращения. Вместе с тем в отношении данного института важно отметить, что, во-первых, предоставляемые в соответствии с ним правомочия крайне ограничены. Обладатель сервитута не получает возможности эффективной эксплуатации объекта наряду с собственником. Во-вторых, изначально ограничен и определен круг лиц, которые могут претендовать на установление сервитута в отношении конкретной вещи. В-третьих, сами по себе объекты сервитута, которые, подобно иным вещам, хотя и являются объектами конкурирующего использования, доступны для ограниченного использования несколькими лицами.
В сфере интеллектуальной собственности подобного жесткого выбора не возникает. Для того чтобы обеспечить публичный интерес достаточным, необходимо расширить число субъектов, управомоченных использовать разработку. Доступность патентоохраняемых объектов для неограниченного круга лиц позволяет конструировать различные субъектно-содержательные модели использования таких объектов. Применение пределов осуществления исключительного права в данной ситуации должно служить тем гибким правовым средством, которое, обеспечивая реализацию связанных с патентоохраняемым объектом публичных интересов, не препятствует реализации правомерного коммерческого интереса правообладателя.
5. Таким образом, применительно к патентной сфере следует констатировать необходимость расширения пределов осуществления субъективных гражданских прав за рамки принципа незлоупотребления правом и разработки дополнительных критериев оценки поведения правообладателей и инструментов "корректировки" ненадлежащих правореализационных моделей. При конструировании системы подобных пределов необходимо исходить не только из характеристик преследуемых правообладателем целей, но и из значения объекта права (объектный критерий), особенностей возникающего вокруг него конфликта интересов, в том числе не обусловленного недобросовестным поведением правообладателя.
Общими основаниями применения пределов осуществления исключительных прав должны выступать следующие действия патентообладателей: во-первых, реализация исключительного права в противоречии с его институциональным назначением в целях получения несправедливых выгод и преимуществ при причинении вреда частным и (или) общественным интересам (злоупотребление исключительным правом); во-вторых, осуществление исключительного права в противоречии с его институциональным назначением в ситуации, когда в надлежащем использовании патентоохраняемого объекта иным по отношению к правообладателю субъектом есть существенный общественный интерес.
§ 1.2. Институциональное назначение исключительного права
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 168; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!