С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 63 страница
Толстому чрезвычайно близка эта христианская по своей сути идея Лермонтова. Только такая любовь (иначе – широчайший гуманизм) может стать, по Толстому, основой личного совершенства, избавляя человечество от мук и противоречий. Не случайно Андрей Болконский, с образом которого связана мировоззренческая установка автора «Войны и мира», говорил перед своей смертью: «Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь <«… Любовь есть Бог...» (т. 4, ч. 1, гл. XVI). В трактате «О жизни» Толстой уже в философском плане объяснял любовь как чувство, которое влечёт человека «к тому, чтобы отдать своё существование на пользу других <курсив наш. – И.Щ.> существ» (гл. ХХП). Непонимание или отрицание этого приводит к разочарованию в любви и жизни, о чём с горечью поведал Лермонтов в стихотворении «И скучно и грустно». Толстой цитирует это стихотворение, чтобы закрепить главный тезис своего трактата.
Толстой и Лермонтов, как близнецы, походят друг на друга характерами, тяготеют
284
к одним и тем же проблемам; в выборе и развитии сюжетов сходство доходит до мелочей» (Семёнов Л.П. Лермонтов и Лев Толстой. М., 1914. С. 327). Сам уход писателя из Ясной Поляны напоминал желание Лермонтова («Выхожу один я на дорогу...») уйти от противоречий тщеславного и суетного мира, обрести «свободу и покой». Свободу в достижении праведной жизни, покой — от сознания её благотворности.
В полной мере осознавая уникальность Лермонтова, Толстой в то же время старался отделить в нём бессмертное от временного и наносного. Писатель отрицательно относился к «байроническим» мотивам в лирике Лермонтова, находил неудачной фантастико-гиперболическую форму раскрытия основного конфликта в поэме «Демон». Настороженно он относился к преувеличенному изображению «страстей» в некоторых стихотворных произведениях поэта. Но все эти оценки высказаны Толстым с учётом того, что Лермонтов (по общепринятым меркам) даже в пору наивысшего творческого подъёма (1837-1841) находился всё-таки в начале своего беспримерно яркого, не имеющего аналога во всей мировой литературе пути. При всём том Толстой вполне осознавал феноменальность Лермонтова, вечную «загадку» необычайно мощной вспышки его таланта. И потому на вопрос о том, какое произведение русской литературы можно посчитать «лучшим», Толстой, не задумываясь, назвал «Тамань» Лермонтова. «В повести нет ни одного лишнего слова, - пояснял Толстой, - ничего, ни одной запятой нельзя ни прибавить, ни убавить. Так ещё писал только Пушкин» (Дурылин С.Н. У Толстого и о Толстом // Прометей. 12. С. 216). Пушкин и Лермонтов, в представлении Толстого, — «два огромных дарования, которые родятся раз в многие века» (ЯПЗ. 3. С. 106).
|
|
|
|
|
|
Лит.: Леушева С. Лермонтов и Лев Толстой // Творчество М.Ю. Лермонтова. 150 лет со дня рождения.М., 1964; Мануйлов В.А. Вслед за Лермонтовым // Звезда. 1978. № 8; Ковалёв В.А. Лермонтовские традиции в стиле художественной прозы Л.Н. Толстого // Русская журналистика и литература XIX века. М., 1979.
И.П. Щеблыкин
ЛЕРУА-БОЛЬЕ Анатоль (Leroy-Beaulieu; 1842-1912) – французский историк и публицист, автор книг о России; посетитель Толстого; упоминается в его дневниках, письмах. В 1889 г. Толстой читал один из этюдов Леруа-Болье «L’État moderne et ses fonctions» («Современное государство и его деятельность»). В дневнике 27 февраля записано: «Теперь 12. Читал Leroy-Beaulieu, Fonctions de I’etat, и думал <...> о том, как бы найти критериум не истины, но того состояния умов, при котором их общение может быть плодотворно, или, скорее, такое состояние и отношение умов, при котором общение плодотворное невозможно. Как бы найти те условия, при которых винт может держать, и те, при которых он не держит. Дело, главное, в том, чтобы найти признаки праздной болтовни, баловства словом, которые ужасны для меня, как и для всех искренних работников слова. Как же – я из глубины души достаю с болью и страшным трудом мысль, и вдруг эта мысль замешивается в миллионы таких же мыслей и среди этой массы теряет своё значение. Мысли же эти не мысли, а подобие их и добываются совсем не из глубины и совсем иначе и очень легко. Вот найти признак их».
|
|
|
В письме В.Г. Черткову 1 декабря 1895 г. Толстой отмечал: «Можно живо представить себе, как французы судят о сектантах. Это есть и у Leroy-Beaulieu и у Vogue. Смысл их статей тот, что думать и определять смысл и цель человеческой жизни не надо, а отступать в поступках от определённого государственным законом есть фанатизм, односторонность, недостаток образования». Толстой имел в виду книгу А.Леруа-Болье «L’empire des Tsars et les Russes» («Царская империя и русские»; Paris, 1889), считавшуюся в Европе самым основательным сочинением о России.
10 мая 1905 г. Леруа-Болье с женой был в Ясной Поляне. Об этом визите в своих записках рассказал Д.П. Маковицкий: «Л.Н. повёл показать им деревню, привёл их и в мою лечебницу, здесь присоединился к ним я, и мы все пошли в избу к Ромашкиным. Там посидели, поговорили с приветливой хозяйкой. <...> Они были у папы в Риме, потом в Риеке (Фиуме), Загребе, Белграде, Софии, Одессе, Киеве, теперь едут в Москву и Петербург. В России Леруа-Болье не был 20 лет. Он бледный, седой, с сицилийским орлиным носом, курчавыми волосами. Он был усталый; жена – бодрая, живая старушка. Оба приветливые, учтивые.
|
|
|
После обеда Л.Н. говорил с Леруа-Болье о религии, стараясь не употреблять слова “Бог”. Потом спросил у него о его вере. Он член общества борьбы с атеизмом». Интересовали Толстого и другие проблемы.
Позднее на вопрос Черткова, какой человек Леруа-Болье, Толстой ответил: «Узкий, односторонний, некоренный (некорневой), без гибкости духа, без восприимчивости, как западные люди. Его жена—славная старушка, а он сам тоже милый и добрый...» (ЯПЗ. I. С. 293).
285
В концe мая 1906 г., говоря о русской революции и отвечая на вопрос племянницы: «Скажи, революция прошла или будет?» --Толстой вспомнил год назад приезжавшего к нему французского историка: «Она теперь в разгаре. Леруа-Болье определил: “Vous en avez pour 50 ans” <”Вам её на 50 лет хватит”. – фр.>. Французы в этом эксперты. Великая французская революция продолжалась пять лет (1789-1794)» (ЯПЗ. С. 148).
15 сентября 1906 г. Толстой опять цитировал Леруа-Болье. «Л.Н. высказал мнение, что революция в России не кончилась: “Прав Леруа-Болье: “Vous en avez pour 50 ans”. Огромное государство расшатано, разваливается. Это как бы огромный храм, который разваливается и который надо совершенно развалить по кирпичам и потом построить новый. Всё это требует очень долгого времени, тем более что, может быть, и кирпича не хватит» (ЯПЗ. 2. С. 233).
В.В. Алексеева
ЛЕСКОВ Николай Семёнович (1831 — 1895) — прозаик, публицист. Родился в семье выходца из духовного сословия, заседателя Орловской уголовной палаты, дворянина по выслуге; учился в орловской гимназии. В 1847 г. поступил на службу в Орловскую палату уголовного суда, в 1849 г. перевёлся в Киевскую казённую палату. В 1861 г. Лесков переехал в Петербург, затем в Москву, где сотрудничал в газете «Русская речь». Его сочинения («Погасшее дело», «Разбойник», «В тарантасе», «Житие одной бабы») печатались и в других газетах и журналах.
Неосторожные высказывания страстного полемиста Лескова в статьях и его роман «Некуда» (1864) навлекли на него много неприятностей. Политическая шумиха вокруг писателя надолго заслонила достоинства его прозы, помешала литературной критике своевременно и объективно оценить цикл повестей о русских женщинах: «Леди Макбет Мценского уезда» (1865), «Воительница» (1866) и др. Остались мало замеченными даже последующие романы и хроники «На ножах» (1870), «Соборяне», повести «Запечатлённый ангел», «Очарованный странник» (1873), «Левша» (1881)...
Несмотря на тяжёлое материальное положение, совесть Лескова осталась чиста, а его нравственные и художественные принципы — незапятнанными, что позволило ему в 1887 г. написать: «Я доволен моим положением в литературе: меня все топили и не утопили с головою; повредили много и очень существенно — в куске хлеба насущного, но зато больше никто уже повредить не может...» (Лесков Н.С. Собр. соч.: В 11 т. М., 1958. Т. XI. С. 342). Эта духовная устремлённость незримо соединяла его с Толстым.
Первая встреча писателей произошла 20 апреля 1887 г. в Москве, в доме Толстого. Вскоре Толстой писал В.Г. Черткову из Ясной Поляны: «...был Лесков. Какой умный и оригинальный человек!» Ещё задолго до знакомства Толстой и Лесков в своих произведениях во многом «совпадали» в оценках современной им действительности, считая, что главное в жизни не социально-экономическая, а нравственная сторона. Лесков говорил: «Не хорошие порядки, а хорошие люди нужны нам». Не случайно в 1880-х гг. между писателями сложилась особого рода душевная близость.
«О Льве Николаевиче мне всё дорого и всё несказанно интересно, — писал Лесков Черткову. — Я всегда с ним в согласии, и на земле нет никого, кто мне был бы дороже его» (Лесков Н.С. Собр. соч. Т. XI. С. 356).
В письме Толстому 4 января 1893 г. Лесков признавался: «Вы знаете, какое Вы мне сделали добро: я с ранних лет жизни имел влечение к вопросам веры, и начал писать о религиозных людях, когда это почиталось за непристойное и невозможное (“Соборяне”, “Запечатлённый ангел”, “Однодум” и “Мелочи архиерейской жизни” и т.п.), но я всё путался и довольствовался тем, что “разгребаю сор у святилища”, но я не знал — с чем идти во святилище <...> а когда услыхал Ваши разъяснения, логичные и сильные, — я всё понял, будто как “припомнив”, и мне своего стало не надо, а я стал жить в свете, который увидал от Вас и который был мне приятнее, потому что он несравненно сильнее и ярче того, в каком я копался сам своими силами» (ПРП. С. 265-266).
Вторая, и последняя, встреча писателей была в 1890 г. в Ясной Поляне, где Лесков провёл два дня, 25 и 26 января. Больше они не виделись и продолжали общение в письмах. Лесков неоднократно в печати давал высокую оценку творчеству Толстого, выражал неизменную любовь, признательность и сочувствие. В статье «Герои Отечественной войны по гр. Л.Н. Толсто –
286
му» (1868), посвящённой книге «Война и мир», он указывал сцены, «чарующие своею прелестью, художественною правдою и красотою». Это было первое из печатных выступлений Лескова о Толстом – его «отчёт» о выходе в свет пятого тома «Войны и мира», «долгожданного, “самого военного”, следовательно, и самого исторического тома». Подчёркивая правдивость изображения боевых эпизодов и характеров, Лесков писал, что «Россию действительно спасли не геройство полководцев, не планы мудрых правителей, а та органическая сила, которая была тверда в фельдмаршале, в солдатах, во всём народе», что «событиями управляют не главнокомандующие, не диспозиции, а нечто совершенно другое». Он назвал «Войну и мир» «лучшим историческим романом».
Известны отзывы Лескова о драме «Власть тьмы» (Петербургская газета. 1887. № 38), повести «Смерть Ивана Ильича», народных рассказах и других произведениях Толстого. Уже после смерти Лескова был опубликован его очерк о «Крейцеровой сонате» (Нива. 1899. № 30). Сохранилось немало суждений и оценок Толстого, с интересом следившего за работой Лескова. В переписке (1887-1894 гг.) известны 51 письмо Лескова и 10 писем Толстого.
Но «совпадение» с Толстым не было абсолютным. Лесков шёл своей дорогой, и это видел Толстой: «Его привязанность ко мне была трогательна и выражалась она во всём, что до меня касалось. Но когда говорят, что Лесков слепой мой последователь, то это неверно: он последователь, но не слепой... Он давно шёл в том направлении, в каком теперь и я иду. Мы встретились, и меня трогает его согласие со всеми моими взглядами» (цит. по: Лесков А.Н. Жизнь Николая Лескова по его личным, семейным и несемейным записям и памятям. Тула, 1981. С. 569).
Иногда в ответах на письма Лескова Толстой высказывал своё мнение о его произведениях. 3 декабря 1890 г. он отозвался о сказке Лескова «Час воли Божией»: «Я начал читать, и мне очень понравился тон и необыкновенное мастерство языка, но... потом выступил ваш особенный недостаток, от которого так легко, казалось бы, исправиться и который есть само по себе качество, а не недостаток - exubérance <избыток, излишество. — фр.> образов, красок, характерных выражений, которая Вас опьяняет и увлекает. <...> Сказка всё-таки очень хороша, но досадно, что она, если бы не излишек таланта, была бы лучше». В сочинениях Лескова Толстой порой не принимал «искусственный язык», «кудрявость» стиля.
С благоговением относясь к Толстому, художнику, Лесков видел и его «человеческое несовершенство», несоответствие поступков заявленным идеям. Л.И. Веселитская вспоминала, что однажды «вдоволь намолившись на Льва Николаевича, Николай Семёнович сознался в том, что глубоко скорбит о том, что старик не раздал своего имения нищим: “Он должен был сделать это ради идеи. Мы были вправе ожидать этого от него. Нельзя останавливаться на полпути”» (Микулич В. Встречи с писателями. Л., 1929. С. 193). Недоверчиво относился Лесков и к практической стороне толстовского учения, особенно к толстовцам. Увлечение толстовцев земледельческим трудом вызывало у него иронию.
Смерть Лескова почти совпала со смертью младшего сына Толстых Ванечки – 23 февраля 1895 г. Может быть, поэтому Толстой не нашёл в себе сил отозваться на его кончину. Однако, прочитав в мартовской книжке «Северного вестника» некролог, где сообщалось о завещании Лескова, Толстой записал в дневнике, что и ему нужно написать такое же. Лесков писал в своём завещании: «Погребсти тело моё самым скромным и дешёвым порядком, по самому низшему, последнему разряду. Прошу никого и никогда не ставить на моей могиле никакого иного памятника, кроме обыкновенного, простого деревянного креста...» Под влиянием прочитанного 27 марта Толстой составит черновик своего завещания: «Похоронить меня там, где я умру, на самом дешёвом кладбище, если это в городе, и в самом дешёвом гробу – как хоронят нищих».
Л.Ф. Подсвирова
ЛЁВЕНФЕЛЬД Рафаил (Löwenfeld; 1854-1910) – немецкий писатель, учёный-славист, профессор кафедры славянских языков университета г. Бреславля, директор театра им. Шиллера в Берлине, редактор журнала «Nord und Süd» («Север и юг»), литературный критик; автор статей о Толстом, биограф, издатель, переводчик Толстого и других русских классиков на немецкий язык. Родился в Познани, принадлежавшей в то время Пруссии. Чтобы предотвратить нежелательное соперничество между братьями-близнецами, отец отдал Рафаила в польскую гимназию, а его брата Самуила в немецкую. Со времени учёбы в гимназии и навсегда Лёвенфельд полюбил славянскую культуру.
С Толстым познакомился в июле 1890 г. в Ясной Поляне, куда приехал для работы над его биографией. У писателя провёл три дня (24-26 июля) и оставил о себе «хорошее впечатление». В своих письмах Толстой на-
287
зывал гостя «очень образованным и приятным» «дельным и серьёзным и понимающим человеком» (87: 38). Лёвенфельд описал своё посещение в книге «Gespräche Über und mit Tolstoi». Berlin, 1891. (В русском переводе: «Граф Л.H. Толстой в суждениях о нём его близких и в разговорах с ним самим», перевод А.В. Перелыгиной, -- работа должна была выйти в 1897 г. в журнале «Русское богатство»; однако уже из готового свёрстанного номера журнала она была вырезана по требованию цензуры). В июне 1891 г. Лёвенфельд прислал в Ясную Поляну корректуру биографии Толстого, в которой освещалась жизнь и творчество писателя до 1863 г. Толстой читал её, вспоминая свою молодость. Книга вышла под названием «Graf Leo N. Tolstoi. Sein Leben, seine Werke, seine Weltanschauung». T. 1. Berlin, 1892. (В переводе: «Граф Лев Толстой. Его жизнь, произведения и миросозерцание», пер. С. Шклявера. СПб., 1896; пер. Перелыгиной. М., 1897 и 1904). Это была первая биография Толстого. В предисловии к ней автор отмечал, что у него нет предшественников и для своего труда он пользовался отдельными заметками из русских периодических изданий, личными указаниями самого графа Толстого и, главным образом, графини С.А. Толстой. Степень её участия в предпринятой им работе Лёвенфельд оценил, посвятив свой труд именно ей.
В июле 1898 г., работая над вторым изданием книги, Лёвенфельд снова приехал к Толстым. Он рассказывал им о просветительской деятельности в Берлине: об основании театра имени Шиллера с продажей дешёвых билетов, о поэтических вечерах и народных беседах, вызвавших большой интерес у городского населения. В этих инициативах Толстой увидел стремление к удовлетворению эстетических потребностей народа, но его огорчило отсутствие духовного просвещения. Свой визит в Ясную Поляну Лёвенфельд описал в статье «У графа Толстого» (Биржевые ведомости. 1898. 10 сентября).
Заслуга Лёвенфельда состояла, главным образом, в содействии распространению в Германии сочинений Толстого, которые он издавал большей частью в собственных переводах. Под общей редакцией и с комментариями Лёвенфельда вышло первое собрание сочинений Толстого на немецком языке (Leo N. Tolstoj’s Gesammelte Werke / Vom Verfasser genehmigte Ausgabe von Raphael Löwenfeld. Berlin, 1891-1911. 8 Bd.). Оно включало «литературные, социально-экономические и религиозные произведения писателя» и дало возможность читателям Германии впервые получить представление о творчестве Толстого в целом.
Лёвенфельд любил и понимал Толстого. В его уходе из Ясной Поляны он видел логичный, последовательный и естественный шаг гения, «неспособного жить в разладе с совестью» (ЛН. Т. 75. Кн. 2. С. 367).
Лит.: Штульц X. Толстой в Германии //ЛН. Т. 75. Кн. 2; Crane Peter G. Raphael Löwenfeld: Leo Tolstoy’s first biographer. Tolstoy studies journal. Vol. 10. 1998.
З.M. Богачёва
ЛИПРАНДИ Павел Петрович (1796 — 1864) — генерал от инфантерии, участник кампании 1813-1814 гг. (был в 17 сражениях), турецкой (1828-1829) и польской (1830-1831) войн. В 1853-1854 гг. командовал особым отрядом в Валахии. Во время Крымской кампании особо отличился в сражении под Балаклавой 13 октября 1854 г. Имел большой военный опыт и прекрасное военное образование, заботился о солдатах и пользовался популярностью в армии.
26 ноября 1854 г. Толстой записал в дневнике: «Липранди назначен командующим войск в Севастополе <Липранди был назначен командующим 6-м пехотным корпусом. — Н.Б.>. Слава Богу! Исключая успехов, которые он имел в этой кампании, он любим и популярен, не е…… матерью <т. е. дурным характером. — Н.Б.>, а распорядительностью и умом». Липранди под своим именем выведен в севастопольской песне Толстого «Как четвёртого числа...».
Н.И. Бурнашёва
ЛИСТ Ференц (1811-1886) — композитор, пианист, дирижёр, педагог, музыкальный писатель и общественный деятель. Ярчайший представитель европейского романтизма. Вся жизнь Листа — «годы странствий» (так называется и его знаменитый цикл фортепьянных пьес) по Европе: Венгрия, Франция, Германия, Швейцария и др. Слава к Листу прежде всего пришла не как к композитору, а как к выдающемуся пианисту-виртуозу.
Автор огромного количества сочинений практически во всех возможных жанрах: двух симфоний, 13 симфонических поэм (среди которых «Тассо. Жалоба и триумф», «Прелюды», «Мазепа», - Лист бьш создателем этого жанра), многих произведений для фортепиано, наиболее известными из которых стали «Годы странствий», Двенадцать венгерских рапсодий, фортепианные транскрипции оркестровых и вокально-инструментальных сочинений других композиторов, в т.ч. симфоний Бетховена, «Фан-
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 175; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!