ЕСТЕСТВОИСПЫТАТЕЛЕЙ В ШТУТГАРТЕ) 11 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 56 из 108Следующая ⇒

небесные тела находятся в универсуме и имеют уни-
версальную, общую всем им природу. Смертный дух
не представляет исключения из этого научного закона...
Вера в бессмертный, сверхъестественный религиозный дух ме-
шает познанию того, что человеческий дух создан и воспроизведен
самой природой, стало быть он — ее собственное дитя, по отно-
шению к которому она не знает особенной застенчивости.

И тем не менее природа застенчива: она никогда
не раскрывается сразу и полностью. Она не может
раскрыться целиком, потому что она неисчерпаема
по своим дарам. И смертный дух, это дитя природы, —
светильник, освещающий не только внешнее природы,
но и внутреннее ее. Отделять внутреннее от внешнего
по отношению к физически бесконечной и неисчерпаемой
единой сущности природы — значит вносить путаницу
в понятия...

«Великий дух» религии является причиной умале-
ния человеческого духа, в чем повинен поэт, отрицаю-
щий способность этого духа «проникать в глубины
природы». А ведь бессмертный сверхъестественный дух
есть лишь фантастическое отражение смертного фи-
зического духа. Теория познания, в наиболее развитом
своем виде, может вполне доказать это положение.
Она показывает нам, что смертный дух заимствует все свои
представления, мысли и понятия у единого монистического мира,
который естественные науки называют «физическим миром»...
Смертный дух благодаря своим знаниям проникает
в самые глубины природы, но он не может выйти за ее
пределы не потому, что он ограничен, а потому, что
мать — бесконечная природа, естественная бесконеч-
ность, вне которой ничего не существует.

От своей чудесной матери ее естественное дитя уна-
следовало сознание. Смертный дух появляется на свет
со способностью сознавать, что он — дитя своей доб-
рой матери-природы, которая одарила его способ-
ностью создавать себе превосходные образы всех осталь-
ных детей своей матери, всех своих братьев и сестер.

* — заранее, до опыта. Ред.

421

Таким образом, «смертный дух» обладает образами, пред-
ставлениями или понятиями о воздухе и воде, земле и
огне и т. д. и в то же время обладает сознанием, что
эти созданные им образы — превосходные, истинные.
Он, правда, убеждается на опыте, что создания при-
роды изменчивы, и замечает, например, что вода со-
стоит из самых различных видов воды, в которых
ни одна Капля не равна абсолютно другой, но одно он
унаследовал от своей матери — он знает сам от себя, ?
a priori, что вода не может изменить своей всеобщей,
присущей ей как воде природы без того, чтобы пере-
стать быть водой; он знает поэтому, так сказать про- ?

рочески, что, несмотря на все перемены, происходя-
щие в вещах, их всеобщая природа, их всеобщая сущ-
ность не может изменяться. Смертный дух никогда
не может знать, возможно или невозможно то или иное
у его бессмертной матери; но то, что вода во всех слу-
чаях мокра и что дух, даже если бы он обитал за обла-
ками, не может изменить своей всеобщей природы —
смертный дух знает безусловно в силу присущей ему

по рождению природы...

[189—190] Как способность зрения тесно связана
со светом и цветом или субъективная способность ося-
зания — с объективным свойством быть осязаемым, так
же тесно смертный дух связан с загадкой природы.
Без доступных рассудку вещей внешнего мира ника-
кой рассудок внутри головы не может быть действи-
тельным...

Философия открыла искусство мыслить; то, что при этом она уделила много внимания рассмотрению вопроса о совершенней-
шем существе, о понятии божества, о «субстанции» Спинозы,
о кантовской «вещи в себе», об «абсолюте» Гегеля объясняется
тем, что трезвое понятие об универсуме, о всеедином, не имею-
щем ничего ни над собой, ни рядом с собой, ни вне себя, является
первым требованием правильного, последовательного образа
мышления, знающего относительно себя и всех возможных и
невозможных объектов, что все принадлежит к единому, вечному
и бесконечному целому, которое мы называем космосом, приро-
дой или универсумом...

[192] Закон естественной логики и логического «естества»
гласит, что каждая вещь принадлежит своему роду, что роды
и виды, правда, изменчивы, но не в такой чрезмерной степени,
чтобы они могли выйти за пределы всеобщего рода, за границы
естественного. Не может быть поэтому духа, столь глубоко
проникающего в сущность природы, чтобы он мог как бы сло-
жить и спрятать ее в карман.

422

Разве эта уверенность, сообщенная нам природой,
есть нечто чудесное? Разве непонятно, что эта мыслящая
часть природы унаследовала от своей матери убежде-
ние, что всемогущество природы — разумное всемо-
гущество? Не было ли более непонятным, если бы дочь
стала думать о своей матери, что последняя всемогуща
и вездесуща в противном рассудку смысле?..

АБСОЛЮТНАЯ ИСТИНА
И ЕЕ ЕСТЕСТВЕННЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ

[192—204] Был ли это Гете или Гейне? Мне вспоми-
нается изречение одного из них: только нищие скромны.
Я отрекаюсь от всякой нищенской скромности, так
как думаю, что сумею внести небольшой вклад в вели-
кое дело пауки. В этом мнении меня укрепляет майский номер «Neue Zeit» за 1886 г., где заслуженный
Фридрих Энгельс в своей статье о Людвиге Фейер-
бахе с похвалой отзывается о моих трудах ²⁰⁸. В подоб-
ных случаях существенное столь тесно связано с лич-
ным, что чрезмерная скромность может повредить вы-
яснению существенного...

1848 год со своими реакционерами, конститу-
ционалистами, демократами и социалистами возбудил
в моей тогда молодой душе непреоборимую потреб-
ность приобрести критически прочную, несомненную
точку зрения, положительное мнение о том, что, соб-
ственно говоря, из всего написанного и услышанного
за и против является несомненно и безусловно истин-
ным, хорошим и правильным. Так как я весьма
сомневался в существовании бога, а к церкви не питал
никакой веры, то мне было очень трудно разобраться
во всем этом. В поисках я набрел на Людвига Фейер-

1) баха и познакомился с его учением; тщательное изуче-
ние этого последнего сильно подвинуло меня вперед.
Еще в большей степени моя жажда знания была уто-

2) лена «Манифестом Коммунистической партии», который
попал в мое поле зрения благодаря газетам во время
кельнского процесса коммунистов. Но больше всего
я своим дальнейшим развитием обязан, наконец, —
после того как я ознакомился с различными философ-
скими писаками в своей уединенной сельской жизни, —

3) появившейся в 1859 г. книге Маркса «К критике поли-
тической экономии». В предисловии к этой книге ска-

423

зано, что способ — так приблизительно гласит цити-
руемое здесь предложение, — каким человек приобре-
тает кусок хлеба, культурный уровень, при котором
данному поколению приходится работать физически,
обусловливают собой умственный уровень или то, как
оно мыслит и должно мыслить об истине, добре и праве,
о боге, свободе и бессмертии, о философии, политике
и юриспруденции²⁰⁹... Цитированное положение наво-
дит на правильный путь и учит нас, как вообще обстоит
дело с человеческим познанием и с абсолютной и отно-
сительной истиной.

То, что я сейчас передаю как личное переживание,
есть опыт, приобретенный также и человечеством в те-
чение веков. Если бы эти вопросы и это стремление
к абсолютной истине я первый поставил в туманную
неопределенность, то я оставался бы тем дураком,
который бесконечно ждет ответа. Тем, однако, что
я не остался дураком, а получил удовлетворительный
ответ, я обязан историческому ходу вещей, побудив-
шему меня поставить упомянутые вопросы в такое
время, когда уже целый ряд предшествовавших поко-
лений в лице лучших своих умов занимался их изу-
чением, подготовляя то объяснение, которое, как вид-
но из предыдущего рассказа, мне было дано Фейер-
бахом и Марксом. Я хочу этим сказать, что то, что

мне дали эти ученые, было не только их индивидуаль-
ным делом, а коммунистическим продуктом движе-
ния культуры, восходящего к доисторическому вре-
мени...

Чтобы точнее познать природу абсолютной истины,
прежде всего необходимо преодолеть укоренившийся
предрассудок, будто она духовного свойства. Нет,
абсолютную истину мы можем видеть, слышать, обо-
нять, осязать, несомненно также познавать, но она
не входит целиком в познание, она не есть чистый дух.
Ее природа ни телесна, ни духовна, ни то, ни другое, —
она всеобъемлюща, она как телесна, так и духовна.
Абсолютная истина не имеет особенной природы, ее
природа есть, скорее, природа всеобщего. Или, выра-
жаясь без всяких иносказаний: всеобщая естественная
природа и абсолютная истина тождественны. Не суще-
ствует двух природ — одной телесной, другой духов-
ной; есть только одна природа, в которой заключается
все телесное и все духовное...

Человеческое познание, будучи само относитель-
ной истиной, связывает нас с другими явлениями и

424

отношениями абсолютного бытия. Однако способность
познавать, познающий субъект следует отличать от
объекта, но эта разница должна оставаться ограничен-
ной, относительной разницей, потому что как субъект,
так и объект не только различны, но и похожи друг
на друга в том, что составляют части, или явления,
той всеобщей сущности, которую мы называем уни-
версумом...

То, что мы познаем, суть истины, относительные

истины, или явления природы. Самое природу, абсо-
лютную истину, нельзя познать непосредственно,
а только при посредстве ее явлений. Но откуда мы
можем знать, что за этими явлениями скрывается
абсолютная истина, всеобщая природа? Разве это но-
вая мистика?

Конечно, да. Так как человеческое познание не есть
нечто абсолютное, а является лишь художником,
создающим известные образы истины, образы истин-
ные, настоящие и правдивые, то само собой разумеется,
что картина не исчерпывает предмета, что художник
остается за своей моделью. Никогда не говорилось
ни об истине, ни о познании ничего более бессмыслен-
ного, чем то, что о ней говорит ходячая логика ужо
целые тысячелетия: истина — это совпадение нашего
познания с предметом последнего. Как может картина
«совпадать» с моделью? Приблизительно, да. Но какая

картина не соответствует приблизительно своему пред-
мету? Ведь всякий портрет более или менее похож.
Но целиком и полностью похожий портрет, это —
абсурдная мысль.

Итак, мы можем лишь относительно познавать при-
роду и части ее; ибо всякая часть, хотя она является
лишь относительной частью природы, имеет все же
природу абсолютного, природу природного целого
самого по себе, не исчерпываемого познанием.
Откуда же мы знаем, что за явлениями природы, за
относительными истинами стоит универсальная, неограниченная
абсолютная природа, которая но вполне открывает себя
человеку? Наше зрение ограниченно, то же самое нужно ска-
зать о нашем слухе, осязании и также о нашем познании,
и все же мы знаем относительно всех этих вещей, что они —
ограниченные части безграничного. Откуда же у нас это зна-
ние?

425

Оно прирождено нам. Оно дано вместе
с сознанием. Сознание человека есть знание
о своей личности как о части человеческого
рода, человечества и универсума. Знать —
это значит рисовать себе образы и при этом
сознавать, что и образы, и вещи, с которых они
сняты, имеют общую мать, от которой они все
происходят и в лоно которой они возвращают-
ся. Это материнское лоно и есть абсолютная
истина; оно вполне истинно и все же мистич-
но, т. е. оно — неисчерпаемый источник по-
знания, следовательно, непознаваемо до конца.

То, что мы познаем в мире и о мире,
несмотря на всю свою истинность и правиль-
ность, является все же только познанной
истиной, т. е. видоизменением, видом или
частью истины. Если я говорю, что знание
о бесконечной, абсолютной истине приро-
ждено нам, что оно есть единое и единственное
знание a priori, то все же и опыт подтвер-
ждает это прирожденное знание. Мы узнаем,

что всякое начало и всякий конец есть лишь Uber die Erfah-
относительное начало и относительный конец,
в основе которого лежит неисчерпаемое ника-
ким опытом абсолютное. Мы узнаем на опыте,
что всякий опыт есть часть того, что, говоря

вместе с Кантом, выходит за пределы всякого
опыта.

Дата добавления: 2019-11-25; просмотров: 178; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 51 52 53 54 555657 58 59 60 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!