Отдел III. Обязательственное право 8 страница
Следует, впрочем, заметить, что безграничная свобода договора, которая выставлялась недавно как необходимое условие гражданского быта и основной принцип законодательной политики, в последнее время подвергается стеснениям под влиянием общественного интереса. Закон устанавливает положения не только на случай молчания контрагентов, но и без возможности изменения их по соглашению. Это мы видим особенно в договоре личного найма фабричных рабочих. Даже более, закон принуждает к вступлению в договоры при наличии известных условий. Это мы видим в железнодорожной перевозке, в сделках поклажи в товарных складах, в страховании. Внимание к слабейшей фактически стороне заставляет законодателя в последнее время отрицать юридическое значение за такими договорами, при заключении которых один контрагент воспользовался к невыгоде другого его нуждой, неопытностью, легкомыслием. Так поступило Германское уложение (§ 138). Однако новое течение, означающее торжество начала государственного вмешательства над безграничным индивидуализмом, еще не настолько выяснилось, чтобы устранить принцип свободы договора.
III. Виды договоров. Все договоры, по общим для некоторых признакам, разделяются на известные группы.
1. Различаются договоры односторонние и двусторонние. Некоторые договоры создают одно только отношение, из которого обнаруживается для одного контрагента только право, для другого только обязанность, как, например, при поручительстве, дарении, займе. Так, например, при займе обязанность лежит только на должнике - уплатить взятую сумму денег, тогда как кредитору принадлежит только право взыскать эту сумму, но обязанности он не несет. Напротив, в иных договорах для каждого контрагента создается право и каждый несет обязанность, как, например, при имущественном найме. В двусторонних договорах, строго говоря, два отношения, из которых каждое имеет своего активного и пассивного субъекта, только что эти отношения тесно срастаются в одно и не могут быть произвольно разъединяемы. Понятие об односторонних договорах не следует смешивать с понятием об односторонних сделках: последние создают отношение волей одного лица, тогда как в основании всякого договора, а следовательно и одностороннего, лежит всегда воля не менее двух лиц. Заем, например, есть двусторонняя сделка, но односторонний договор.
|
|
|
Практическое значение указанного деления заключается именно в этой связи двух отношений, в связи взаимных прав и обязанностей, которая характеризует двусторонние договоры. Поэтому ни один из контрагентов не вправе настаивать на исполнении условленного действия со стороны другого, пока сам не исполнил или не предложил исполнения; так, например, продавец не может требовать денег от покупщика, если не передал ему вещи, хозяин не может требовать квартирной платы, если не предоставил нанимателю условленного помещения. Контрагент, исполнивший свою обязанность, не может требовать возвращения переданного на том основании, что другая сторона уклоняется от исполнения, а может только настаивать на исполнении или требовать возмещения понесенных убытков.
|
|
|
2. Договоры могут быть возмездные и безвозмездные или, иначе дарственные. Договор признается возмездным, когда каждая сторона за свое действие в пользу другой получает право требовать соответствующего действия от другой. Не существенно, чтобы оба действия были с экономической стороны эквивалентны, но необходимо, чтобы оба они представляли экономическую ценность. К договорам безвозмездным по существу относятся: дарение, ссуда; безвозмездными могут быть доверенность, поклажа. Возмездные договоры - наем личный и имущественный, купля-продажа, заем. Деление договоров на возмездные и безвозмездные не совпадает с делением на двусторонние и односторонние: заем есть договор односторонний, но возмездный.
|
|
|
Практическое значение настоящего деления состоит в том, что при конкурсе закон в интересе кредиторов с большей легкостью уничтожает безвозмездные договоры, нежели возмездные (Устав торговый, ст.460-486); что ответственность должника за исполнительность обсуждается строже при возмездных, чем при безвозмездных договорах; что в области торговой господствует предположение в пользу возмездности договора.
3. Существует различие между обоснованными и абстрактными договорами. Когда говорят об основании договора, то имеют в виду при этом не наличие цели, потому что бесцельных договоров нет, и не интерес, потому что отношение, лишенное интереса, не создает права, а следовательно, и не имеет юридического значения. Под основанием договора не разумеется и мотив, побуждающий лица вступить в обязательственное отношение, потому что это обстоятельство безразлично с юридической точки зрения. Под основанием договора принимается ближайшая и непосредственная причина установленной обязанности. Так, например, заем, как обязанность возвратить полученное, указывает на основание обязательства - на предварительное получение; имущественный наем, как обязанность производить периодические платежи, указывает на предоставление пользования чужой вещью; купля-продажа, как обязанность уплатить денежную сумму, указывает, как на основание, на передачу вещи в собственность. Из смысла всех подобных договоров обнаруживается, что обязанности контрагентов стоят в зависимости от основания договора.
|
|
|
В противоположность таким обоснованным договорам возможны договоры, отвлеченные от своего основания, когда контрагенты обязываются, не указывая вовсе на основание. Такие договоры, называемые абстрактными, вполне возможны и в действительности весьма нередки. Так, например, по новому закону вексель является абстрактным обязательством, оторванным от своего основания. Для различия абстрактного договора и обоснованного возьмем долговое обязательство. Должник обязывается уплатить 100 рублей, которые (потому что) он получил от кредитора или же которые (потому что) он остался должен за пользование квартирой. Напротив, абстрактное обязательство выражается так: должник обязан заплатить 100 рублей (без всякого объяснения, почему).
Практическое значение различия между обоснованными и абстрактными договорами сводится к тому, что отсутствие обстоятельства, составляющего основание обоснованного договора, поражает силу последнего, тогда как при абстрактном договоре неосуществление ожидаемого обстоятельства, которое имелось в виду той или другой стороной при установлении обязательства, не имеет никакого влияния на силу договора. Приняв на себя абстрактное обязательство, должник не вправе уклоняться от исполнения договора под тем предлогом, что не осуществилось предполагаемое им основание. Если сам должник не может ссылаться на отсутствие основания, это не значит, чтобы его верители, заинтересованные в ниспровержении сделки, не могли указывать на необоснованность договорного обязательства.
В нашем законодательстве встречаются отдельные указания на последствие, какое имеет отсутствие основания, когда оно обнаруживается из самого договора. Так, например, заем признается ничтожным, если обнаружится его безденежность (т.X, ч.1, ст.2014). Это вполне последовательно: когда должник обязывается возвратить занятую сумму, то его обязательство оказывается лишенным основания, если он не занимал в действительности, - нельзя возвращать того, что не было получено. Кроме того, прежний закон наш предписывал сторонам указывать на основание вексельного обязательства, угрожая в противном случае недействительностью векселя (Устав вексельный, ст.2, п.8). Здесь основание (валюта) должно было быть указано по предписанию закона, и контрагенты не могли, по силе закона, превратить вексель в абстрактное обязательство. Но нельзя устанавливать, ввиду этих отдельных указаний, общего правила о необходимости основания для каждого договора и о недействительности абстрактных договоров. Такие договоры существуют в нашем юридическом быту. Такой характер имеют все облигации, выпускаемые различными обществами, а также обязательство уплатить денежную сумму в силу сальдо по текущему счету.
4. Договоры разделяются на главные и дополнительные, смотря по тому, составляют ли они сущность отношения или только осложнение его, которое может быть устранено без нарушения самого отношения. Таковы, например, все договоры об обеспечении обязательств. Практическое значение этого различия состоит в том, что судьба дополнительных договоров следует судьбе главных: перемена активного субъекта в главном договоре влечет за собой соответственное изменение субъекта в дополнительном, недействительность или прекращение главного отношения влечет те же последствия и для дополнительного. Но судьба дополнительного договора не имеет влияния на судьбу главного.
IV. Совершение договора. Совершение договора предполагает наличие согласной и взаимно усвоенной воли двух или более лиц. Для этого необходимо, чтобы один выразил другому свою волю, т.е. сделал предложение вступить в договор, а другой обнаружил волю соответствующего содержания, т.е. принял предложение. Но кроме того, необходим момент времени, в который бы эта воля нескольких лиц совпадала, - простая последовательность еще недостаточна, нужно, чтобы принятие предложения обнаружилось тогда, когда еще не изменилась воля предложившего. Когда оба контрагента налицо, находятся непосредственно в присутствии друг друга, тогда момент соглашения легко достигается.
Однако прежде установления договора стороны приступают нередко к предварительному соглашению, которое предшествует главному договору. Это есть договор о совершении другого договора в будущем. Как договор, он отличается от тех переговоров, в которых стороны намечают, хотя бы и письменно, главные и дополнительные пункты предстоящего еще договора. Такие переговоры не имеют юридического значения и не обязывают вступивших в них. Как вполне состоявшееся соглашение, с определенным содержанием, предварительный договор несколько отличается от соглашения контрагентов по основному вопросу при разногласии в частностях: это также настоящий договор, и если контрагенты не согласятся по таким отдельным пунктам, то последние будут восполнены на основании закона или заведенного порядка. Предварительное соглашение отличается также от договора, не облеченного еще в окончательную форму. Если эта форма существенна по закону для сделки, то такое соглашение не может считаться договором; если же она не существенна, то перед нами вполне действительный договор, к которому ничего не прибавится от облечения его в новую форму. Однако стороны, заключая договор, могут согласиться в том, чтобы сила договора была поставлена в зависимость от облечения сделки в известную форму (например, нотариальную), и тогда форма, являясь одним из существенных условий соглашения, определит момент совершения договора. Отличаясь от всех этих случаев, в которых нет еще договора, предварительный договор есть соглашение о совершении в будущем договора, ввиду отсутствия в данный момент некоторых существенных условий. Так, например, запродажа есть предварительный договор о купле-продаже, договор об открытии кредита есть предварительный договор о займе. Такой именно характер носят договоры об обеспечении будущего обязательства, например, обеспечение поручительством предстоящего займа. Сила таких договоров заключается в том, что стороны обязываются, с наступлением известного срока или обязательства, совершить другой договор, но не могут быть принуждены к тому, а только возмещают вред, причиненный ими от уклонения (кас. реш. 1877, N 116). Следовательно, с этой стороны предварительные договоры имеют такое же юридическое значение, как и те, которые имеются в виду при заключении их.
Некоторое сомнение возбуждает договор между отсутствующими контрагентами, т.е. лицами, разделенными пространством, так что между предложением и принятием должен непременно быть некоторый промежуток времени. Поэтому договор по телефону не подходит под понятие договора между отсутствующими контрагентами. Такой промежуток времени необходим при совершении сделки через посыльного или по почте, письмом или телеграммой. Вопрос усложняется еще тем, что между выражением воли со стороны одного контрагента и усвоением ее другим должно пройти некоторое время. Предложение, которое представляет собой указание на все существенные условия договора, соединенное с очевидным намерением заключить его, не имеет юридического значения, пока не достигло и не усвоено тем лицом, кому оно было послано. Поэтому оно всегда может быть беспрепятственно взято назад, если только это будет сделано также одновременно или до прихода предложения, например по телефону или письмом, отправленным с той же почтой. Предложение может быть взято обратно и после этого момента, но только тогда предложивший обязан возместить убытки, которые мог понести получивший предложение, приступая к исполнению. Второй контрагент выражает свою волю в принятии, которое, чтобы не остаться чисто субъективным, должно быть усвоено первым контрагентом. Как и предложение, посланный ответ можно взять назад посредством предупреждающего средства.
По вопросу о моменте совершения договора между отсутствующими контрагентами существует два взгляда: a) По одному мнению, таким моментом является выражение согласия со стороны лица, получившего предложение. Эта теория основывается на первом условии действительности договора, на необходимости согласной воли, и игнорирует второе условие - необходимость взаимного усвоения этой воли. Само понятие о моменте выражения согласия на предложение представляется довольно шатким: должно ли под этим понимать субъективное состояние воли, или отправление ответа, или невозможность взятия назад посланного письма или телеграммы? b) По другому взгляду, договор совершается в тот момент, когда ответ, заключающий в себе принятие, достигает лица предложившего. Теория эта несколько отодвигает момент совершения договора, но зато отличается большей последовательностью, нежели первая.
В современном праве моментом совершения договора является по общему правилу состоявшееся соглашение сторон. Однако, по исключению, в некоторых случаях: 1) требуется по закону, сверх соглашения, еще облечение сделки в определенную форму, например при залоге недвижимости, или же 2) требуется, в соответствии с природой сделки, передача вещи, как, например, при займе, поклаже, ссуде. Применяясь к римской терминологии, можно говорить о договорах формальных, консенсуальных и реальных.
V. Договоры в пользу третьих лиц. По общему правилу права и обязанности по договору устанавливаются между самими контрагентами. Но возможны и такие договоры, в силу которых право требования приобретается не контрагентами, а третьим лицом. Эти договоры носят название договоров в пользу третьих лиц. Эта форма договора, противоречащая принципу индивидуальности обязательств, долгое время не признавалась, как несогласная с началами римского права, пока современная жизнь не выдвинула с очевидностью ряд подобных отношений.
Договоры в пользу третьих лиц должны быть отличаемы от некоторых смежных правоотношений. Нередко тем же именем обозначаются такие договоры, из которых для третьих лиц обнаруживается польза. Так, например, дама - благотворительница покупает платье и провизию для бедной семьи и приказывает отправить все выбранное последней; одно лицо нанимает для другого квартиру, в которой само не живет, но платит. В этих и подобных случаях выгода третьего лица не связана с правом требования; таким договором право требовать исполнения приобретается только контрагентом, а не посторонним. Напротив, по договору в пользу третьих лиц последние приобретают самостоятельное право, а не только выгоду. Не следует смешивать рассматриваемое отношение с представительством. Хотя представитель также действует в пользу представляемого и по заключенной им сделке право приобретается представляемым, но он заключает договор от имени последнего, тогда как договор в пользу третьего лица заключается контрагентом от своего имени. Договор в пользу третьего лица нельзя рассматривать как цессию, как уступку третьему лицу права, приобретенного лично в отношении должника. Контрагент по такому договору сам права не приобретает - он вправе настаивать на исполнении договора только в пользу третьего лица, а не в свою пользу. Противоположное решение является весьма опасным для договоров личного страхования, так как при такой конструкции страховое вознаграждение могло бы быть отнесено к имуществу страхователя в случае его несостоятельности.
В современном быту встречаются нередко договоры в пользу третьих лиц, но особенно выдвигаются между ними договоры о страховании жизни в пользу жены, детей или других лиц, о страховании от несчастных случаев. Такой же характер носят экспедиционные договоры, в силу которых право на получение груза приобретается адресатом или иным лицом. Наше законодательство не говорит ни слова о договорах в пользу третьих лиц, но возможность их лежит вне сомнения, потому что они не противоречат общему духу русского права (см. т.X, ч.1, ст.15530). Наша практика, на рассмотрение которой подобные случаи не раз восходили, высказалась за признание их юридической силы (кас. реш. 1880, N 178).
Сомнение возникает, конечно, не относительно действительности принятой на себя одним из контрагентов обязанности исполнить что-либо в пользу третьего лица, потому что это только известный образ исполнения, на который заранее согласится должник и к которому его может по праву принудить его контрагент, а относительно возможности для третьего лица приобрести право по сделке, в которой он не принимал участия.
Главный вопрос, возбуждаемый договором в пользу третьего лица, состоит в моменте, с которого последнее приобретает право. Возникает ли это право в момент заключения договора между контрагентами или позднее, когда третье лицо выразит должнику свое согласие на принятие этого права? Другими словами, устанавливается ли право непосредственно волей одних только контрагентов или необходимо участие воли третьего лица? Поставленный вопрос имеет не одно теоретическое, но и практическое значение. Если признаем, что право устанавливается непосредственно договором, то тем самым контрагент уже лишен права изменить договор, а это было бы стеснительно, например, при страховании в пользу детей. С другой стороны, если признаем, что право приобретается только со времени выраженного третьим лицом согласия, то тем самым будет установлено, что третье лицо до этого момента права не имеет, что право это принадлежит только контрагенту и что поэтому наследники его могут отменить.
Теоретическое решение должно быть в пользу того взгляда, по которому право приобретается третьим лицом, со времени выраженного им должнику согласия. Едва ли можно утверждать, как это делают Унгер и Виндшейд, будто такой взгляд противоречит воле самих контрагентов; если они обнаруживают позднее намерение изменить условия, то едва ли можно толковать их волю в смысле отказа от возможности изменения договора. Для третьего лица воля контрагентов является совершенно субъективной, пока она не была сообщена ему и не усвоена им, а потому и не может иметь для него юридического значения. Его право требования, - как и всякое право требования, не перешедшее по наследству, а первоначальное, - не может возникнуть помимо его воли, явно для других обнаруженной. Договор в пользу третьего лица имеет дарственный характер, а дарение предполагает согласие одаряемого на принятие дара. Притом, как согласить принцип непосредственного установления прав третьего лица с возможностью заключать договор в пользу третьих, еще неизвестных или несуществующих лиц: например, отец совершает договор личного страхования в пользу будущих детей выходящей замуж дочери.
Следовательно, право третьего лица по общему правилу возникает только со времени выраженного им согласия. Эта точка зрения принята и нашей практикой. "От третьего лица зависит, согласиться или не согласиться на принятие того, что выговорено в договоре в его пользу. До предложения об этом третьему лицу и изъявления им согласия контрагенты вправе изменить и даже уничтожить договор; но с того времени, когда третье лицо выразило свое согласие воспользоваться предоставленным ему в договоре правом, оно уже является участником в договоре и не может быть лишено своего права по желанию контрагентов" (1882, N 4). Этот взгляд находит себе подтверждение и в нашем законодательстве. Так, вкладчик может при внесении вклада в сберегательную кассу указать лицо или учреждение, которому после его смерти вклад должен быть выдан, и такое условие не ограничивает права вкладчика распоряжаться при жизни вкладом (Устав государственных сберегательных касс, 1895 г., ст.50). Однако условия договора могут быть такого рода, чтобы предоставить третьему лицу право непосредственно в момент совершения сделки или с наступлением известного срока или обстоятельства, независимо от того, успело или нет третье лицо выразить свое согласие.
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 106; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!