Культура Киевской Руси в IX - XII вв.

 

Христианство оказало свое неповторимое воздействие на культуру Киевской Руси. Крещение Руси князем Владимиром содействовало созданию уникальных памятников письменности, искусства, архитектуры. Согласно летописной традиции, Русь официально приняла христианство в 988 году. Однако христианское вероучение задолго до официального кре­щения Руси князем Владимиром уже пустило корни. В исторических источ­никах содержатся сведения не только о крещении княгини Ольги в 957 го­ду, но и об уничтожении ею языческих святилищ, о существовании в пери­од ее властвования христианских храмов. Появление в Киеве и в Полянс­кой земле в IX - X столетиях большого количества захоронений по спосо­бу ингумации (ямные погребения) также свидетельствуют о широком расп­ространении христианства.

Христианизация Руси - это сложный и длительный процесс, в котором можно выделить три периода:

1) предфеодальный, когда христианство на­чало проникать к восточным славянам, жившим еще в условиях патриар­хально-общинного строя;

2) период становления и развития феодализма, когда в конце X века христианство стало государственной религией;

3) период дальнейшего укрепления феодальных отношений, когда в XIII веке христианизация Руси в основном закончилась.

Время правления князя Владимира Святославовича (980-1015 гг.) считается началом расцвета Киевского феодального государства. В эту эпоху стираются племенные различия, формируется единая экономика сла­вян, денежная система (северная - в Новгороде и южная - в Киеве). Идет интенсивный процесс градостроительства. Но оставалось немало сложных проблем, которые угрожали упрочению централизованных начал. Антикиевс­кие настроения местных княжеских династий, постоянная угроза внешних нападений, сложность отношений с Византией, соперничество Новгорода - все это требовало политической консолидации и ее закрепления идеологи­ческими средствами.

Древнерусский политеизм был мало пригоден для налаживания контак­тов с другими странами, культурного общения, обмена идеями. Он не помогал вхождению Древнерусского государства во вселенскую историю, иде­йные традиции которой покоились на христианстве. Многобожие оставалось препятствием и на пути консолидации племенных союзов в единое нацио­нальное образование: каждый регион поклонялся своим богам, игнорируя богов соседей. Кроме того, язычество славян закрепляло отжившие патри­архально-родовые отношения: кровную месть, многоженство, обычаи чело­веческих жертвоприношений, сжигание жен вместе с мертвыми мужьями, по­ощряло рабство. Именно поэтому понадобилась религия с единым, абс­трактным, лишенным этнических признаков богом, религия, нивелирующая прежние родоплеменные традиции и утверждающая принцип единения исклю­чительно по вероисповедальному признаку.

При выборе религии князь Владимир мог ориентироваться на мусуль­манский Восток, иудаистских хазар и католический Рим. Но предпочтение было отдано православной Византии, с которой сложились экономические, военные и социально-политические отношения как с соседней страной. Летопись сообщает, что на решение Владимира повлияли красота и пышность богослужения в константинопольском храме святой Софии, а так­же и то, что в православном храме в отличие от католического можно бы­ло вести на понятном родном языке богослужение.

Для Владимира было очень важным, чтобы крещение и связанное с этим заимствование византийской культуры не лишало Руси ее самостоя­тельности, несмотря на то, что православную церковь возглавляли визан­тийский патриарх и император. Россия должна стать дружественным Визан­тии, но вполне суверенным государством. На это и были направлены ре­формы Владимира, имевшие целью изменение культурных основ Киевской Ру­си.

Темп обновления всех сторон жизни древнерусского общества был по­истине ошеломляющим. Возможно, это и позволило за короткий срок осво­ить мощный культурный пласт исторического прошлого и настоящего визан­тийской культуры. Приглашенные из Византии мастера строят каменные здания и храмы, расписывают их, украшают фресками, мозаиками, иконами. Русские работают рядом, учатся неизвестному ранее искусству. Уже сле­дующие поколения русских будут возводить сложные сооружения в русских городах, почти не прибегая к чужой помощи. Распространяются знания и грамотность, организуются школы, в которые Владимир под плач матерей собирает детей высшего сословия. Вводится летописание, начинается че­канка золотых монет. В этот период все окутано дымкой оптимизма, присущего раннему христианству Киевской Руси.

С введением христианства создается особая форма принятия княжес­кой власти - обряд возведения на престол князя, соответствующий визан­тийскому обряду венчания на царство. Если раньше князь был просто главной племенного союза, то теперь его власть была освещена, дарована богом. Из этого следовало определение влияния церкви на политическую княжескую власть. Реформа открывала и новые возможности для торговли с Византией. Если прежде на торговых площадях заморских стран они были "варварами", "скифами", то отныне в Византии и Европе - уважаемыми единоверцами, что позволяло устанавливать более тесные экономические контакты с Европой.

Рядовые общинники, пока процесс феодализации еще не набрал силу, тоже особенно не страдали. Рабам христианство обещало свободу. В Древ­ней Руси рабство было домашним, рабов не использовали в производстве, но они составляли заметный слой общества. Была распространена работор­говля. Рабы-славяне очень ценились на невольничьих рынках. Церковь резко выступала против рабства, особенно против работорговли, когда своих соплеменников продавали "в поганые".

Сопротивление христианизации было со стороны языческих жрецов. Жреческое сословие вдруг становится никому не нужным. В этих условиях оно прибегает к двум разным тактическим приемам: во-первых, уходит в подполье, и где это было возможно, продолжает служение идолам, совер­шение магических обрядов; во-вторых, прибегало к открытому (подчас во­оруженному) сопротивлению всей системе реформ Владимира и его последо­вателей. Складывалось двоеверие. Реакция Владимира на него была раз­личной: на "подпольных" языческих жрецов почти не обращали внимания, им не мешали, так как они не представляли опасности для феодальных ре­форм. В другом случае Владимир проявлял твердость и жесткость, даже безжалостность. Новая религия вводилась "огнем и мечом" во имя созда­ния централизованного государства.

Церковь была основным институтом феодальной культуры Древней Ру­си. Она сыграла позитивную роль в развитии русской государственности. Она обогатила социальным и политически опытом древнерусское публичное право, повлияла на его эволюцию силой церковного суда, рассматривавше­го кроме церковных правонарушений, и неконфессиональные дела, в сфере семейно-бытовых отношений закрепила моногамный брак.

Преобразования, начатые Владимиром, продолжил его сын - Ярослав Мудрый (1019-1054 гг.). Ярослав продолжает интенсивную строительную деятельность, явно стремясь сделать Киев не хуже Константинополя (Со­фийский собор, Золотые ворота и т.п.). Много сил отдает Ярослав и раз­витию торговли: при нем начали чеканить не только золотые, но и сереб­ряные монеты.

Главной же заботой Ярослава стало создание собственной интелли­генции. Требовалась не просто грамотность, а нужны были Руси собствен­ные ученые, писатели, философы, чтобы Киевская Русь не нуждалась в "импорте" греческого духовенства, чтобы могла при необходимости вести идейную борьбу против имперской идеологии Византии. В средние века единственным местом, где человеку давали возможность заниматься наука­ми, были монастыри. При Ярославе возникает русское монашество и монас­тыри (Печерский, Св.Георгия, Св.Ирины и др.).

При Изяславе I, сыне Ярослава Мудрого возникла Киево-Печерская Лавра. Основателем ее был уроженец местечка Любеча (Черниговской гу­бернии), принявший монашество и имя Антония на Афонской горе в Визан­тии. После возвращения из Византии он поселился в пещере, выкопанной им на берегу Днепра. Скоро к нему присоединились несколько иноков и один священник; они выкопали себе в пещере келии и устроили церковь. Антоний поставил инокам игумена, а сам из любви к уединению затворился в новой пещере.

Находясь в затворничестве, он просил князя отдать инокам гору, в которой были пещеры. Изяслав согласился. Иноки построили на холме де­ревянные келии и церковь и обвели их забором. Так возник монастырь, названный Пещерным или Печерским (1062 г.). Устроителем Киево-Печерс­кого монастыря был второй игумен Феодосий, происходивший от богатых и знатных родителей. В молодые годы он тайком убежал из своего дома, по­селился с Антонием в пещере и удивлял всех иноков своим подвижничест­вом.

Сделавшись игуменом, Феодосий ввел в своем монастыре, по примеру Студийского греческого монастыря, общежитие: все иноки носили одинако­вую черную одежду (черноризец), обедали за общим столом (хлеб и вода), не могли иметь собственности, и если Феодосий находил в келиях что-ли­бо сверх положенного, то сжигал.

Монастырь долгое время содержался только трудами иноков, причем одни из них занимались ремеслами, другие переписывали богослужебные книги, поучения, писали иконы и т.п. Несмотря на малые доходы, Феодосий устроил на особом дворе больницу и приют для нищих и калек, и мо­нахи ухаживали за ними.

Сам игумен служил образцом трудолюбия и смирения; он сам рубил дрова и носил воду. Преподобный Феодосий скончался в пещере, куда он любил уединяться для молитвы. Несколько раньше скончался и преподобный Антоний. На 91 году от роду; в своей последней пещере он почти безвы­ходно провел более 10 лет. Иноками Печерского монастыря были, между прочим, первый русский летописец Нестор, первый иконописец Олимпий и первый врач Никон.

В первой половине XIII века известно до 70 монастырей. Здесь ве­лось летописание, писали сочинения политического характера, переписы­вали и писали иконы. В 1054 году после смерти митрополита-грека Ярос­лав сам (без императора и константинопольского патриарха), "собрав епископы", впервые ставит митрополитом русского священника Иллариона, автора знаменитого "Слова о законе и благодати". Русская церковь ук­репляет свою независимость.

Ярослав создает свод законов государства - "Русскую правду", а также ряд других письменных уставов. "Русская Правда" - сложный юридический памятник, опиравшийся на нормы обычного права и на прежнее за­конодательство. По традициям того времени, когда важнейшим признаком силы документа был узаконенный прецедент и ссылка на древность, кодекс законов Киевской Руси приписывался Ярославу Мудрому, хотя многие статьи и разделы "Русской Правды" были приняты уже много лет спустя после его смерти. Ярославу принадлежат только первые 17 статей "Русс­кой Правды".

"Правда Ярослава", составлявшая первую часть "Русской Правды", ог­раничивала кровную месть кругом ближайших родственников. Это говорило о том, что нормы первобытного строя существовали при Ярославе мудром уже как пережитки. Законы Ярослава разбирали споры между свободными людьми и прежде всего в среде княжеской дружины.

Устав о церковных судах не только значительно отличался от гре­ческих канонов, но по ряду положений даже противоречил византийскому церковному праву. В нем нет статей, предусматривавших смертную казнь: такие наказания, как отсечение кистей, рук, ушей, языка заменены штра­фами.

Восстания конца 60-х - начала 70-х годов XI века потребовали от господствующего класса энергичных действий. "Русская Правда" была дополнена рядом статей, получивших название "Правды Ярославичей". (Ярос­лавичи - это Изяслав, Святослав, Всеволод). Смысл дополнений - защи­тить право феодала на вотчину.

Из "Правды Ярославичей" мы узнаем об устройстве вотчины. Центром вотчины был княжеский или боярский дом. Во главе управления вотчиной стоял княжеский дворецкий - огнищанин (от слова "огнище" - дом). Кроме него, существовал человек, назначенный для сбора налогов, - княжеский подъездной.

Богатство вотчины составляла земля, поэтому княжеская межа охра­нялась чрезвычайно высоким штрафом. На этой земле работали феодально зависимые смерды, холопы, челядь. Руководили работами ратайные (пашен­ные) старосты, которым подчинялись рабы, и сельские старосты, следив­шие за выполнением работ смердами. В вотчине имелись также ремесленни­ки и ремесленницы.

"Правда Ярославичей" отменила кровную месть и усилила разницу в плате за убийство различных категорий населения, отразив заботу госу­дарства о защите собственности, жизни и имущества феодалов. Самый большой штраф платился за убийство старших дружинников, огнищан, кня­жеских подъездных, жизнь которых оценивалась в 80 гривен. Жизнь сво­бодного населения - людей, мужей, - оценивалась в 40 гривен; жизнь сельских и ратайных старост, а также ремесленников оценивалась в 12 гривен; смердов, находившихся в частнофеодальной зависимости, и рабов - 5 гривен.

Ярослав, продолжив реформы Владимира, делает Киевскую Русь сво­бодно развивающимся феодальным государством, ни в чем не уступавшем другим. Гордость за свою страну, желание независимости от Византии и равенства с нею были близки не только княжескому окружению, но и всему народу. Вот пример: игумен Даниил, совершивший путешествие в Палестину и описавший его в своем "Хождении", увидел, что в храме Гроба Господня висит много кадил (светильников) от разных стран, но нет от Руси. Он обратился к королю Балдуину с просьбой разрешить ему повесить кадило "от всей Русской земли". Русь нигде не должна была стоять ниже других государств.

В 1113 г. вспыхнуло народное восстание в Киеве. Народ громил дво­ры княжеских управителей, крупных феодалов и ростовщиков. Восстание бушевало три дня. Киевляне выбрали великим князем Владимира Мономаха (1113-1125). Он вынужден был пойти на определенные уступки на­родным массам, издав так называемый "Устав Владимира Мономаха", став­ший еще одной частью "Русской Правды". Устав упорядочил взимание про­центов ростовщиками, улучшил правовое положение купечества, регламен­тировал запись в холопство. Большое место в этом законодательстве Мо­номах уделил правовому положению закупов, что говорит о том, что за­купничество стало очень распространенным инструментов и закабаление смердов шло более решительными темпами.

Отмечая позитивные стороны христианизации Руси, следует сказать, что они не предохранили ее от феодальной раздробленности. Религия как форма идеологии не могла противостоять экономическим противоречиям, процессам децентрализации, которые начались в древнерусском государс­тве во второй половине XII века.

Владимиру Мономаху удалось удержать под своей властью всю Русскую землю. При Мономахе укрепился международный авторитет Руси. Сам князь был внуком византийского императора Константина Мономаха. Его женой стала английская принцесса Гита, отец которой (король Гарольд) погиб в знаменитой битве при Ганстингсе (1066). С Византией русского князя сближали в тот период и династические связи. Дочь Владимира Мономаха была замужем за Леоном, сыном византийского императора Романа IV Дио­гена (1067-1071), одна из внучек - за императором Иоганом II Комненом (118-1142).

С именем Владимира Мономаха летописцы связывали появление на Руси короны русских царей - шапки Мономаха, и преемственность русских царей от константинопольских императоров. По поводу прозвища - Мономах - су­ществует две легенды. Одна из них повествует о том, как Владимир буд­то бы ходил в поход на генуэзцев, захвативших Тавриду, и при взятии Кафы (Феодосии) в поединке убил генуэзского князя, за что и был прозван Мономахом, то есть Единоборцем. 

Другая, явно недостоверная, говорит об успешном походе Владимира во Фракию, когда византийский им­ператор Константин IX Мономах, испугавшись поражения, отправил к Вла­димиру послов во главе с митрополитом Неофитом с богатыми подарками, среди которых был и царский венец - шапка Мономаха. В послании к Вла­димиру Константин будто бы предлагал ему венчаться этим венцом на царство. "И с этого времени, - говорит легенда, - князь великий Влади­мир Всеволодович наречеся Мономах, царь великия Россия". Потом шапкой Мономаха венчались на царство его потомки. В княжение Мономаха была составлена начальная русская летопись "Повесть временных лет".

Сыну Владимира Мономаха - Мстиславу (1125-1132) удавалось еще не­которое время удерживать единство русских земель. После смерти Мстис­лава Киевская Русь распалась на полтора десятка княжеств-государств. Наступил период, получивший в истории периода феодальной раздроблен­ности.

Мир культуры Киевской Руси был миром традиций, обрядов, канонов (канон - по греч. правило) сначала языческих, а затем православных. Переход к последним не очень простой, драматический и противоречивый, определил особый тип древнерусской духовности, наложивший отпечаток на всю русскую культуру последующих эпох.

Язычество являлось не просто религией, но формой закрепления опы­та народной жизни на протяжении тысячелетий. Родоплеменные отношения, соответствующие им нравы и представления о правилах жизни отражались в языческих верованиях и обычаях. Поэтому, когда с X века усилиями кня­жеской власти начинается христианизация Руси, для утверждения новой религии с ее представлениями о человеке и нравственности потребовалось преодолеть не просто язычество, но древнюю традиционную культуру. Кон­ечно, Киевская Русь была уже раннефеодальным государством, то есть ос­новы родоплеменного общества были уничтожены, но обычаи, нравственные ориентиры, формы быта были еще неотделимой частью народной жизни, на­родного сознания.

Духовный мир человека Киевской Руси во многом подобен мироощуще­нию средневекового человека в раннефеодальной Европе: все вокруг зна­чительно и полно тайного мистического смысла - Бог присутствует в этом мире. Человек должен разгадать сокровенный смысл вещей, окружающих его, символику животных, растений, числовых соотношений. Число "один" свидетельствовало ему о единстве Бога, "два" - напоминало о двуединой природе Христа (сын божий и человек), "три" - о триединстве Бога. "Че­тыре" было символом материального мира, потому что мир имеет четыре стороны света, он составлен из четырех элементов и т.д. "Семь" вопло­щало в себе соединение в человеке Божественного начала с материальным, поэтому все, что касается человека, семерично: семь смертных грехов, семь противопоставленным им церковных таинств, семь дней недели, в ко­торые был сотворен мир, семь тысячелетий мировой истории и т.д.

Значительный и великий мир лежал вокруг человека. Себя человек ощущал в большом мире ничтожной частицей, но не случайной: он сам - творение Бога и участник мировой истории. Не случайно в древнем апок­рифе "Сказание, како сотвори Богъ Адама" (на Руси появился как перера­ботка из болгарской литературы) рассказывается, что тело человека было создано от земли, кости от камня, кровь от моя, очи от солнца, мысли "от облак", свет в очах от света вселенной, дыхание от ветра, тепло тела от огня. Человек - "малый мир", как называли его древнерусские сочинения.

Человек - "часть" Божественной волей сотворенного иерархического устройства мира и общества, а поэтому он должен поступать сообразно своему месту в этой иерархии ив соответствии с выработанным церемониа­лом жизненных событий.

Наиболее сущностным следствием крещения Руси явилось утверждение взамен древнего языческого мышления нового исторического сознания с присущим ему иным представлением о космической гармонии, так и о чело­веческой морали. Если сущность язычества составляла "невычлененность идеального из материального", а любое материальное движение было почи­нено законам разумного Космоса, то естественно, что идеальное не имело возможности выбора и человеческое сознание оставалось фаталистичным. В свою очередь отсутствие свободы воли порождало одну из важнейших черт языческого сознания - абсолютное спокойствие духа. В языческом сознании отсутствовало не только чувство страха смерти, но и признание ценности человеческой жизни.

По существу, христианизация стала своего рода "духовной революци­ей", основным постулатом которой явилось утверждение личностного пони­мания абсолюта. Как писал К.Вагнер, "понимание абсолютного начала как личностного, самого в себе сущего бытия выражается в личностной струк­туре Троицы, а также в личностном единстве божественной и человеческой природы Иисуса Христа. Боговоплощение, в свою очередь, предполагает через обожение абсолютную ценность человеческой личности".

Духовным личностным образцом в Киевской Руси считался идеал свя­тости. Понятие "святость" имеет свой источник еще в дохристианской традиции. В славянском язычестве это понятие связано с таинственным избытком жизненных сил. Понятие это восходит и к христианству, где оно указывает на тесную связь земного человека с Богом. Человек, именуемый святым, несет печать иного мира, воплощая в мире земном духовно-нравс­твенный идеал христианства. Таким подвижником был, например, Феодосий Печерский, о котором писал Нестор в "Житии Феодосия Печерского".

В Киевской Руси существовало весьма противоречивое отношение к светским увеселениям. Моральные критерии относительно народных тради­ционных праздников не были единообразными, а поэтому неоднозначно было и отношение к ним: то запрет и гонение, то признание необходимости "смеховой разрядки". Первое было в большей степени характерно для ду­ховенства, которое не без основания видела в народных традициях прояв­ление язычества. Однако в сознании народа, да и большинства князей, монашеско-аскетическое отрицание плотских радостей неминуемо вызывало противодействие, и устанавливалось определенное равновесие между стремлением к граду божьему и естественной и неистребимой радостью бы­тия.

Некоторые авторы, например, Н.Хлебников, отмечают, что любовь к чувственным удовольствиям, в форме пиров и в отношении женщин, была характерной чертой XII века[6]. "Юрий Владимирович, хотя имел, - говорит летопись, - княгиню, достой­ную любви, и любил ее, но при всем этом многих жен подданных часто по­сещал и с ними более веселился, чем с княгинею. Он проводил с любовни­цами целые ночи, за вином и с музыкой, чем многие бояре оскорблялись, а молодые, следуя более своему уму, чем наставлениям старших, подража­ли ему советом и делом..."

Можно вспомнить и о том, что хотя христианская религия не допус­кала многоженства, у Владимира Красное Солнышко было пять законных жен и большое число наложниц (300 в Вышгороде, 300 в Белгороде и 200 в селе Берестове). Видимо, не случайно Владимир, хотя и считался рефор­матором церкви, но не был после смерти канонизирован. Греческая цер­ковь категорически отказалась от его канонизации. По ее мнению, от не­го не исходило чудотворения, было одно только распутство. Только в 1240 году его провозгласили святым по указанию Александра Невского. День смерти Владимира (15 июля) совпал с днем победы русских войск на Неве. Александр Невский решил увековечить память о Владимире. Общая канонизация Владимира состоялась только при Иване Грозном.

В "двумирной" средневековой культуре христианский дуализм тела и духа, возвышенного и низменного выступал как дуализм серьезности хрис­тианской литературы, постничества, благочестия, святости - и буйство "смехового" гротеска в ритуале народных праздников, в народном быте. Древнерусские "смехотворцы"-скоморохи с их "бесовскими песнями" и раз­гульной гротескной пляской ("хребтом их вихляние и ногам их скакание и топтание") были любимыми и при дворе князя и в крестьянской избе. Непременным атрибутом таких традиционных увеселений были сосуды с хмельным обрядовым зельем. Возможно, таковы были элементы древнего языческого обряда вызывания дождя.

Как пишет П.Милюков в "Очерках по истории русской культуры", на­родная масса охотно слушала своих скоморохов, предавалась бесовским увеселениям и нередко оставалась совершенно глуха к церковной пропове­ди и христианской легенде. В одном документе, написанном около 1400 года, говорится: "Когда нам надо идти в церковь, мы позевываем и поче­сываемся, и потягиваемся, дремлем и говорим: холодно или дождь идет... А когда плясуны, или музыканты, или иной какой игрец позовет на игрище или сборище идольское, то все бегут туда с удовольствием... и весь день там стоят, глазею", хотя и нет там ни крыши, ни какой-либо защиты от дождя и вьюги. "Это все мы охотно выносим, губя душу зрелищами. А в церкиви есть и крыши, и защита от ветра, - а не хотят идти на поу­ченье, ленятся"[7].

Помимо выступления скоморохов, любимы были и коллективные игрища, приуроченные к традиционным бытовым и земледельческим праздникам. Лю­бой участник таких праздников становился действующим лицом игры ряже­ных. Ряженые кривлялись, прыгали, плясали, колотили в ведра, издавая неимоверный шум - ритуал обезвреживания и отпугивания нечистой силы. Разыгрывались шутливые сценки похорон на святки и на масленицу - изг­нание старого года и зимы, враждебной человеку и природе. Ее олицетворяло чучело или ряженый покойник, которого "отпевали", "провожали с причитаниями, "хоронили" и "поминали".

Однако христианские ценности и образы постепенно входили и в на­родную культуру, вытесняя язычество или перемешиваясь с ней. Книжность - особый способ развития культуры, определяемый тем, что усвоение культурных ценностей происходит не через собственную тра­дицию (бытовую, культовую, обрядовую, устную и т.п.), а по преимущест­ву через СЛОВО, причем письменное, перенесенное с одной культурной почвы (Византия) на другую (Русь).

В чем состояли особенности процесса усвоения книжной Византийской муд­рости Киевской Русью?

Во-первых, Руси было отпущено только два с половиной века - с 988 по 1237/38 - до завоевания татар на ученичество, усвоение и самостоя­тельное развитие собственной христианской культуры без вмешательства разрушительных сил извне. Во-вторых, книга на Русь пришла не только из Византии. В-третьих, наибольших успехов христианское просвещение достигло благодаря монастырям и епископским кафедрам, особенно в Киеве. В-четвертых, основным проводником книжной мудрости, заказчиком и ценителем ее выступают князья, опирающиеся на монастыри и монахов.

Необходимо подчеркнуть, что утверждения о засилии Византии в древнерусской культуре не имеют под собой почвы. Византийское влияние было не источником, а следствием развития древнерусской культуры, оно вызывалось внутренними потребнос­тями общества, его готовностью к восприятию достижений более высоко­развитой культуры. Оно не было насильственным. Русь не была пассивным объектом его приложения, наоборот, играла активную роль в этом процес­се. Заимствованные культурные достижения подвергались глу­бокой трансформации под воздействием местных традиций, творчески пере­рабатывались и становились достоянием древнерусской культуры.

Византийское влияние не было ни всеобъемлющим, ни постоянным. Наибо­лее интенсивными культурные связи были в период с конца X века до се­редины XII века. Значительным было воздействие византийской культуры на высшие слои общества, гораздо меньше его испытывали широкие слои населения. Особенно сильно это влияние проявлялось в области церковной идеологии, канонического права, культового изобразительного искусс­тва. Светская культура была затронута ими слабее, хотя переводная светская литература получила в Древней Руси широкое распространение. Если в архитектуре с середины XII века византийское влияние ослабева­ет, то в живописи оно было длительным и устойчивым.

Становление новой культуры началось с перевода Священного писания и богословской литературы с греческого языка на "словеньско письмо", как сообщает "Повесть временных лет", имея в виду кириллицу. Между тем письменность у восточных славян возникла значительно раньше - в эпоху формирования феодальных отношений и становления государственности.

О наличии письменности у восточных славян дохристианской поры со­общают арабские и немецкие источники X в. В них, например, упоминается о надписи на памятнике воину-русу, о пророчестве на камне в славянском языческом храме, о "русских письменах", полученных одним из кавказских царей. Археологические данные свидетельствуют об использовании пись­менности и для бытовых целей: в Гнездовских курганах у села Гнездово, к югу от Смоленска, найден глиняный сосуд с надписью датированной по крайней мере серединой X в.

Черноризец Храбр в сказании "О письменах" (рубеж IX-X вв.) отме­чал, что пока славяне были язычниками, они использовали "черты" и "ре­зы" (несохранившееся пиктографическое, т.е. рисунчатое, письмо), при помощи которых "чтаху и гадаху" (читали и гадали). Так как область применения такого письма весьма ограничена (календарные знаки, знаки собственности и т.п.), для записи сложных текстов славяне использовали так называемую "протокириллицу" (запись славянских слов с помощью гре­ческого алфавита).

Полагают, что при создании славянской азбуки братья миссионеры Кирилл и Мефодий могли использовать древнерусские письмена. Первона­чально во второй половине IX века ими был создан глаголический алфа­вит, а на рубеже IX-X вв. появилась кириллица, возникшая в результате упрощения глаголицы.

Кириллица получила на Руси наибольшее распространение. Принятие православия, допускающего богослужение на национальных языках, способс­твовало распространению письменности. Грамотность была широко расп­ространена не только среди феодалов и служителей культа, но и среди простых горожан. Об этом говорят многие берестяные грамоты, обнаружен­ные в Новгороде, Пскове, Смоленске, а также надписи-граффити (древние надписи главным образом бытового характера, рисунки, нацарапанные на стенах зданий и пр.) на стенах, сохранившиеся в храмах Киева, Новго­рода и других городов.

При Владимире Святославовиче и Ярославе Мудром началось "учение книжное" детей "нарочитой чади", "старост и поповых детей", были созданы первые школы для девочек. Имелись и школы высшего типа, готовившие к государственной и церковной деятельности. Одна из них существовала при Киево-Печерском монастыре. Из нее вышли многие видные деятели древнерусской культуры. В таких школах наряду с богос­ловием изучались философия, риторика, грамматика, использовались исто­рические сочинения, сборники высказываний античных авторов, географи­ческие и естественнонаучные труды.

Высокообразованные люди встречались не только в среде духовенс­тва, но и в светских аристократических кругах. Такими "книжными мужа­ми" (так летопись называет широкообразованных и начитанных людей) бы­ли, например, князья Ярослав Мудрый, Всеволод Ярославич, Владимир Мо­номах, Ярослав Осмомысл, Константин Всеволодович Ростовский и другие. В аристократической среде широко было распространено знание иностран­ных языков. Получали образование и некоторые женщины в княжеских семь­ях. Черниговская княжна Ефросинья обучалась у боярина Федора и, как сказано в ее житии, хотя "не во Афинех учился, но афинейски премудрос­ти изучи", освоив "философию, риторию и всю грамматикию". Княгиня Еф­росинья Полоцкая "была умна книжному писанию" и сама писала книги.

Большинство памятников письменности домонгольского времени погиб­ло во время многочисленных пожаров и иноземных нашествий. Сохранилось всего около 150 книг. Древнейшими из них являются "Остромирово еванге­лие", написанное дьяконом Григорием для новгородского посадника Остро­мира в 1057 г., и два "Изборника" князя Святослава Ярославича 1073 и 1076 гг.

На Русь были перенесены богослужебные и исторические библейские книги, проповеди, сочинения богословские, византийские хроники (из них важнейшие - Георгия Амартола и Иоанна Малалы), географические со­чинения ("Топография" Козьмы Индикоплова, то есть "плавателя в Индию), сочинения об устройстве мира ("Шестоднев" Иоанна экзарха Болгарского), о животных (так называемый "Физиолог"), переводы греческих романов ("Александрия" - роман из жизни Александра Македонского, "Девгениево деяние" - повесть о жизни и приключениях византийского богатыря Диге­ниса Акрита) и т.д. Наряду с уже готовыми переводами, сделанными в Болгарии, стали составляться собственные переводы иностранных книг в Киеве, Новгороде и других городах. Целая дружина переводчиков работала в Киеве при Ярославе Мудром.

Одним из наиболее ранних переводных трудов был сборник "Евагрия философа разуми". Он содержит выдержки из сочинений христианского ав­тора Еваргия Понтийского, ученика Оригена. Еваргий опирался на идеи многих античных авторов: от пифагорейцев до Секста эмпирика, постоянно их цитируя. Весьма основательные представления об античной литературе русские книжники могли приобрести, читая популярнейший сборник "Пче­ла". "Пчела" основывалась прежде всего на выдержках из Священного пи­сания и трудов Отцов Церкви, "Пчела" содержала отрывки из сочинений едва ли не всех крупнейших античных авторов, знакомила с идеями Демок­рита и Сократа, Платона и Аристотеля, Софокла, Плутарха, Эсхила, Эпи­кура и многих других.

Переписка книг была сосредоточена главным образом в монастырях. Однако в XII в. в крупных городах возникло ремесло "книжных списате­лей". Это говорит и об уровне грамотности, и о потребности в книге. Переписчиков книг содержали многие князья. Книги переписывали и сами князья. Из 39 известных нам по имени писцов XI-XIII вв. только 15 от­носились к лицам духовного звания, остальные не указали своей принад­лежности к церкви.

Острая публицистичность древнерусской литературы позволяет расс­матривать многие литературные произведения как памятники обществен­но-политической мысли. Ведущим жанром формирующейся русской литературы было летописание. Наиболее значительным памятником в этом жанре явля­ется "Повесть временных лет", составленная около 1113 г. монахом Кие­во-Печерского монастыря Нестором. Нестор поставил перед собой цель рассказать "откуда есть пошла Русская земля".

Древнейшее из известных нам произведений русской литературы - "Слово о законе и благодати", написанное будущим митрополитом Илларио­ном между 1037 и 1050 гг. Это рассказ о распространении слова Христова по Руси. Крупным церковным и культурным деятелем Древней Руси был Кли­мент Смолятич, ставший вторым, после Илариона русским (не греческим) митрополитом Киева. Климент был знатоком не только византийской, но и античной мысли. Он особо подчеркивал исключительную роль человека, на­деленного свободной волей и являющегося своего рода центром тварного мира. У него присутствует также пафос отвержения материальных ценнос­тей, характерный позднее для нестяжателей.

Кирилл Туровский (епископ Туровский) жил в одну эпоху с Климен­том, был очень авторитетной фигурой в Русской Церкви (современники на­зывали его "вторым Златоустом"). В его сочинениях ("Притча о душе и теле", "Повесть о белоризце-человеке и о монашестве") получают разви­тие многие важные темы: смысл человеческой жизни (жить так, чтобы об­рести спасение).

Издавна любимым чтением наших предков была агиографическая лите­ратура - житие святых. Князья Борис и Глеб, младшие сыновья великого князя Владимира, были первыми русскими святыми, которые были канонизи­рованы Русской православной церковью после их трагической гибели в 1015 г.

Одним из древнейших подлинных русских житийных произведений было "Житие преподобного Феодосия Печерского", написанное Нестором (кон.XI в.) Феодосий (ум.1074 г.) - второй святой, канонизированный русской церковью, но первый монах, представляющий русский тип аскетической святости.

Один из списков "Повести временных лет" под 1096 г. содержит "По­учение" Владимира Мономаха (1053-1125). Под этим заглавием объединены три самостоятельных произведения: собственно "Поучение", автобиография и "Письмо к Олегу Святославовичу". Главный смысл этого завещания Вла­димира Мономаха - призыв к князьям руководствоваться не личными и семейными, а общегосударственными интересами.

Ко времени княжения Мономаха относится сочинение игумена Даниила в жанре "хождений". Даниил совершил паломничество в Палестину, прожил там 16 месяцев и с большой точностью и выразительностью описал свое путешествие.

Величайшим творением русской культуры XII века, литературным па­мятником мирового значения является "Слово о полку Игореве" (ок.1187), посвященное походу на половцев новгород-северского князя в 1185 г. и закончившегося жестоким поражением русских. Автор с горечью говорит о раздорах русских князей, призывает их к единству во имя защиты Руси.

Вершиной свободного овладения многовековой премудростью является выдающийся памятник дворянской общественной мысли и литературы "Моле­ние Даниила Заточника" ("Послание Даниила Заточника к великому князю Ярославу Всеволодовичу", 1-я четв. XIII века). Это сочинение - блестящий образец средневекового ораторского искусства. Его автор - острослов, склонный к скоморошечьему балагурству. Этот человек, очевидно, постра­давший от административного произвола, горько смеется над собственными несчастьями и одновременно восхваляет князя, рассчитывая на его ми­лость и поддержку. "Моление" наполнено афористичными изречениями, пословицами и об­разными рассуждениями. Образованность автора ярко проявилась в исполь­зовании книжного материала, который занимает в сочинении большое мес­то, - он по памяти цитирует не только Священное писание, но и летописи.

Хотя древнерусская литература не зналарифмованной поэзии, вся она пронизана образными поэтическими сравнениями, гиперболами и содер­жит множество примеров ритмической речи. Эти и другие замечательные литературные произведения демонстриру­ют высокий уровень русской культуры накануне монгольского нашествия. Установлено, что в XI-XIII веках в русских землях имелось в обращении около 140 тыс. книг нескольких сот наименований. Если при этом учесть, что население Руси в это время не превышало 7 млн. человек, то этот показатель указывает на весьма высокий уровень грамотности русских лю­дей в домонгольскую эпоху.

---

Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 195; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!