Случаи из терапевтической практики 6 страница
Однако никакого прогресса не происходило до тех пор,
пока группа не перестала тормошить Гейл, не прекратила
попыток заставить ее социализироваться, учиться, писать
бумаги, оплачивать счета, покупать одежду, ухаживать за
собой и не начала вместо этого побуждать ее анализировать
собственные неудачи. Что такого было в ее неудачах, что
являлось столь соблазнительным и ценным для нее? Со-
всем чуть-чуть, как оказалось! Неудачи позволяли ей оста-
ваться юной и незрелой, делали ее защищенной, оберегали
от принятия решений. Будучи увлеченной терапевтом, она
преследовала те же цели. Помощь находилась «не здесь».
Ун знал ответы; на занятиях она занималась тем, что дово-
дила себя до того уровня слабости, при котором прекрасно
1
Случаи из терапевтической практики
все понимающий терапевт уже не мог отказать ей в своем
королевском прикосновении.
Критическое событие произошло тогда, когда обнару-
жилось, что у нее увеличился лимфатический узел и она
сдала анализ на биопсию. Она боялась рака и пришла в
группу в тот день, когда ей должны были сообщить резуль-
таты анализа (который, в конечном итоге, оказался для нее
благоприятным). Никогда до этого она не была так близко
от смерти, и мы помогли Гейл погрузиться в пугающее оди-
ночество, которое она испытывала. Существует два вида
одиночества — экзистенциальное, базовое одиночество,
которому противостояла Гейл, и социальное одиночество,
невозможность «быть с кем-то». Второе, социальное оди-
ночество обычно легко прорабатывается в терапевтической
группе. Базовое одиночество встречается реже: группы час-
то путают их друг с другом и пытаются устранить чье-то из-
начальное базовое одиночество. Но его нельзя устранить,
его нельзя разрешить, о нем можно только знать.
|
|
|
Довольно быстро для Гейл многое изменилось. Кусоч-
ки мозаики встали на свои места. Она начала принимать
решения и взяла в руки управление собственной жизнью.
Гейл прокомментировала это так: «Мне кажется, я знаю,
что происходит». (Я давно позабыл ее первичную жалобу.)
Более чем чего бы то ни было она старалась избежать угро-
зы одиночества. Я думаю, она старалась избегать его, оста-
ваясь ребенком, уклоняющимся от выбора и принятия ре-
шений, лелея мечту, миф о том, что всегда будет кто-то, кто
будет способен сделать за нее выбор, будет сопровождать
ее, всегда будет под рукой. Выбор и свобода неизбежно вле-
кугза собой одиночество, и, как сказал Фромм много лет
назад, тирания нас пугает меньше, чем свобода.
Никто не может смотреть на солнце очень долго, и Гейл
всякими способами пыталась отвести взгляд в сторону и
избегала своего страха. Но она всегда возвращалась к нему,
|
|
|
744
745
Ирвинг Ялом
Случаи из терапевтической практики
и в конце терапии именно страх помог ей добиться внут-
ренних изменений.
Терапевтические группы часто склонны сглаживать
трагедию жизни. Они руководствуются интерперсональной
теорией, и, если осторожность не соблюдена, они допуска-
ют ошибку, переводя экзистенциальные проблемы в меж-
личностные, которые гораздо легче понимаются в группе.
Например, как это было в случае с Гейл, экзистенциальное
одиночество может быть ошибочно переведено в социаль-
ное одиночество. Другой неверный перевод происходит,
когда мы подменяем чувство беспомощности, возникаю-
щее из осознания окружающей нас непредсказуемости,
чувством беспомощности, основывающимся на чувстве со-
циальной неполноценности. Группа совершает еще боль-
шую ошибку, когда пытается бороться с первым, фунда-
ментальным чувством беспомощности, пытаясь усилить
ощущение индивидом своей социальной адекватности.
Острое переживание, такое, как у Гейл, столкнувшейся
с угрозой образования злокачественной опухоли, резко
возвращает нас к реальности и задает свою перспективу.
Однако экстремальное переживание во время курса груп-
повой терапии случается редко. Некоторые групповые ли-
деры пытаются вызвать экстремальное переживание, ис-
пользуя формы экзистенциальной шоковой терапии. При
помощи разных техник они пытаются подвести пациента к
краю бездны его существования. Я встречал лидеров начи-
нающих групп, которые просили пациента сочинить эпи-
тафию на своем надгробном камне. Некоторые группы мо-
гут начать работу с пациентом, нарисовав линию его жиз-
ни, и отмечать на ней его нынешнее положение: насколько
далек он от своего рождения и насколько близок к своей
смерти? Но наша способность к отрицанию огромна, и
вследствие этого редкая группа добивается в подобной си-
туации успеха и не сползает обратно, к менее угрожающей
обстановке. Естественные события, происходящие во вре-
|
|
|
1
мя работы группы — болезнь, чья-то смерть, завершение и
утрата, — могут потрясти группу, но всегда лишь временно.
Некоторое время назад я начал занятия с группой, со-
стоявшей из пациентов, жизнь которых постоянно прохо-
дила в экстремальных переживаниях. Все члены группы
были смертельно больны, у всех была карцинома с метаста-
зами, и все они знали о природе своего заболевания и его
последствиях. Я узнал очень многое от этой группы; глав-
ным образом о фундаментальных, но скрытых проблемах
жизни, которые так часто отрицаются традиционной пси-
хотерапией.
|
|
|
Члены группы значительно поддерживали друг друга, и
это оказалось чрезвычайно важно для них — быть полезны-
ми друг другу. Непосредственное оказание помощи так же,
как и получение ее, было лишь одним и не самым важным
позитивным аспектом в данной ситуации. Осознание того,
что они еще могут быть полезными кому-то, выводило их
из состояния болезненной самопоглощенности и давало
им цель и чувство собственной значимости. Почти все
смертельно больные люди, с которыми я разговаривал, вы-
ражали глубокий страх перед состоянием беспомощной не-
подвижности — они не только не хотели быть бременем для
других и терять возможности обслуживать себя, но и быть
бесполезными, не имеющими никакой ценности для дру-
гих окружающих. Жизнь человека в такой ситуации оказы-
вается сведенной к выживанию и попыткам найти смысл
очень глубоко в своем внутреннем мире. Группа дала им
возможность найти смысл за пределами их личности. В своей
активности, предложении помощи другому человеку, забо-
те о других они находят ощущение цели, которая так часто
ускользает от пассивно-интроспективного взгляда.
Поддержка, которую они оказывают друг другу, выра-
жается в разных формах. Они, если это необходимо, обес-
печивают доставку членов группы на встречи, они ночами
разговаривают по телефону с отчаявшимися, они делятся
своими методами борьбы с заболеванием и обретения сил:
746
747
Ирвинг Ялом
один из них, например, научил группу медитации, — и пос-
ле окончания занятий при свечах медитирующие очищали
свой разум от боли и страха. Различными способами группа
давала участникам возможность преступить границы соб-
ственной личности, расширить их, включая в них других
людей. Они приветствовали студентов, проводивших на-
блюдения, и интерес общественности. У них было сильное
желание учить и делиться своим опытом.
Их группа началась с обычной связи, основанной на
неприязни к медикам. Много времени было посвящено
тому, чтобы распутать клубок этого гнева. Отчасти их гнев
имел замещающий и иррациональный характер — злость
на судьбу, обида на живущих, гнев на докторов за то, что те
не являются всезнающими, всемогущими и всемилостивы-
ми. Отчасти их гнев был вполне обоснованным — это был
гнев на бесчувственность докторов, их равнодушие, на их
занятость и недостаточное внимание к пациентам, на их
нежелание полностью информировать своих пациентов и
посвящать их во все важные решения. Мы попытались по-
нять иррациональный гнев и установить, на чем он осно-
вывался — на нашей изначальной заброшенности и не-
предсказуемости нашего существования. Мы сталкивались
с гневом оправданным и пытались справиться с ним, для
эффективности приглашая, например, онкологов и студен-
тов-медиков в группу, а также участвуя в занятиях меди-
цинской школы и конференциях.
Все эти подходы, эти пути за пределы «Я» могут, при хо-
рошем руководстве, привести к выявлению смысла и цели
так же, как к возрастанию способности выдержать то, что
нельзя изменить. Ницше очень давно написал: «Тот, у кого
есть «зачем» жить, может пережить почти любое «как».
Для меня было ясно, что члены группы, которые наибо-
лее глубоко погружались в себя, которые противостояли
своей судьбе более открыто и решительно, перешли к такой
модели существования, которая была богаче, чем до болез-
ни. Их жизненная перспектива радикально изменилась;
748
Случаи из терапевтической практики
обыденные развлечения, пустые забавы, так называемый
карнавал жизни они увидели таким, каков он есть на самом
деле. Они стали больше ценить самые обычные события
жизни: смену времен года, позднюю весну, листопад, пре-
данность близких. Некоторые участники испытывали ог-
ромное чувство свободы и автономии вместо покорности и
ограниченности. Большинство же членов группы несли в
себе бомбу замедленного действия; они поддерживали в
себе жизнь, принимая лекарства, обычно стероиды, и та-
ким образом ежедневно принимали решение — жить или
умереть. Никто не относится к своей жизни абсолютно се-
рьезно до тех пор, пока полностью не примиряется с неиз-
бежностью ее окончания.
Всем хорошо известно, какую большую роль играет ка-
чество терапевтических взаимоотношений в процессе
роста. В групповой терапии здоровые, доверительные от-
ношения между терапевтом и пациентами и между самими
пациентами являются необходимым условием: они способ-
ствуют доверию, чувству защищенности и безопасности,
самораскрытию, обратной связи, конструктивному кон-
фликту, проработке интимных проблем и т. д. Но помимо
этих промежуточных функций, базовая близкая встреча
имеет внутреннюю ценность — она ценна сама по себе.
Что может сделать терапевт, сталкиваясь с неизбеж-
ным: я думаю, что ответ кроется в глаголе «быть». Он воз-
действует на пациентов самим своим присутствием. «При-
сутствие» — самый сильный фактор помощи во всех формах
терапии. Когда пациенты оглядываются на пройденное,
они вряд ли вспомнят какую-либо конкретную интерпрета-
цию, сделанную терапевтом, но они всегда помнят о его
присутствии, о том, что он был там вместе с ними. Терапевт
должен приложить значительные усилия, чтобы органично
влиться в группу, но при этом избегать лицемерия и при-
творства, которые не позволят сделать этого. Групповая
конфигурация — не терапевт плюс «они», умирающие, —
это «мы», мы — те, кто умирает, мы — те, кто объединились
749
Ирвинг Ялом
вместе перед лицом общих обстоятельств. Группа таким
образом демонстрирует двойное значение слова «обособ-
ленность»: мы изолированные, одинокие, мы существуем
«отдельно от», но в то же время мы — часть чего-то. Одна из
моих пациенток прибегла к элегантному образу, описав
себя как одинокий корабль, плывущий в темноте. И даже
если нет физической возможности причалить, чрезвычай-
но приятно, удобно устроившись, смотреть на огни других
кораблей, плывущих в том же океане.
Самопонимание
1
Важную роль в терапевтическом процессе играет интеллек-
туальная составляющая, в том числе самопонимание.
Участник группы понимает, как другие воспринимают
его и что испытывают по отношению к нему. Он, кроме
того, открывает ранее неизвестные стороны самого себя,
приходит к пониманию источников своих проблем и к осо-
знанию существования предвзятости, то есть искаженное -
ти при восприятии окружающих. При этом под «неизвест-
ными сторонами самого себя» редко подразумеваются не-
гативные качества пациентов. <...>
Гораздо чаще они открывали позитивные черты самих
себя — способность заботиться о других, относиться с вни-
манием к окружающим, испытывать сострадание. В этом
заключен важный урок. Слишком часто психотерапия, осо-
бенно в наивных, популяризированных представлениях,
видится как детективное следствие, как раскопки или разо-
блачение. Роджерс, Хорни, Маслоу и наши пациенты напо-
минают нам, что терапия — это, кроме прочего, исследова-
ние, направленное как по горизонтали, так и по вертикали,
которое может обнажить наши богатства и сокровища в той
же мере, что и постыдные, пугающие или примитивные ас-
пекты нашей личности. Маслоу утверждает, что «раскры-
вающая психотерапия способствует росту любви, мужест-
750
Случаи из терапевтической практики
ва, творчества и любознательности, если при этом снижает
страх и враждебность. Такая способность терапии возника-
ет не случайно; дело в том, что эти качества имеют здесь
первостепенное значение».
Таким образом, один из способов, которым самопони-
мание способствует позитивным изменениям, заключается
в том, что оно побуждает индивидов признавать, интегри-
ровать и давать свободное выражение ранее разобщенным
частям личности. Когда мы отрицаем или подавляем в себе
те или иные черты, мы платим большую цену — у нас воз-
никает глубокое аморфное чувство ограниченности, мы
всегда «на стороже», мы часто обеспокоены и озадачены
внутренними, чуждыми импульсами, требующими выра-
жения. Когда мы восстанавливаем эти разобщенные части,
мы ощущаем собственную целостность и испытываем глу-
бокое чувство освобождения.
С этим все ясно. Но что можно сказать о других состав-
ляющих интеллектуальной задачи? <...>
Прежде всего, мы должны признать, что в психотера-
пии существует строгое требование интеллектуального по-
нимания — требование, исходящее как от пациента, так и
от терапевта. Наши исследования понимания имеют глубо-
кие корни. Маслоу в своем трактате о мотивации утверж-
дал, что человеческая потребность познавать является ба-
зовой, как и потребности в безопасности, любви и самоува-
жении. Обезьяны, находящиеся в закрытом помещении,
готовы сделать многое за вознаграждение, выражающееся в
получении возможности посмотреть через окно лаборато-
рии наружу; более того, они будут настойчиво работать над
разрешением головоломок без всякой награды, если не
считать удовольствия от самого процесса их разгадывания.
Большинство детей чрезвычайно любознательны; на самом
деле мы начинаем беспокоиться, если они проявляют недо-
статочно любопытства к окружающему миру. Серьезные
исследования и экспериментальные свидетельства показы-
751
Ирвинг Ялом
вают, что психологически здоровых индивидов притягива-
ет таинственное и необъяснимое.
Обеспокоенный хозяин, который выясняет источник
таинственного и пугающего шума в доме, молодой студент,
который в первый раз смотрит в микроскоп и испытывает
радостное возбуждение от увиденного, средневековый ал-
химик или исследователь Нового Света, разведывающий
отсутствующие на картах регионы, — все они получают со-
ответствующие награды: безопасность, чувство собствен-
ной проницательности и удовлетворения и господство под
маской знаний и благосостояния.
Маслоу в своем взгляде на значение и эффективность
знаний для процесса изменений идет дальше таких факто-
ров, как безопасность, снижение тревоги и власть. Он рас-
сматривает психическое заболевание как болезненный де-
фицит знаний. «Я убежден, что знание и действие часто яв-
ляются синонимами, идентичными в сократовском смысле.
Если наше знание является полным и совершенным, аде-
кватное ситуации действие следует автоматически и реф-
лекторно. Выбор в таком случае осуществляется без кон-
фликта, полностью спонтанно». Таким образом, мнение
Маслоу согласуется с этико-философским утверждением,
гласящим, что, зная, в чем добродетель, мы всегда будем
действовать во благо; вероятно, из этого следует: если мы
знаем, что является в конечном счете благом для нас, мы
будем действовать в своих собственных наилучших интере-
сах.
Конечным общим результатом всех наших интеллекту-
альных усилий в терапии является изменение; каждое про-
ясняющее, объясняющее или интерпретирующее действие
терапевта в конечном счете направлено на укрепление воли
пациента к изменению.
752
Случаи из терапевтической практики
Существует важный принцип в терапии: терапевт или
группа не должны брать на себя всю работу. Реконструкция
личности как терапевтическая цель настолько же нереалис-
тична, насколько и самонадеянна. Наши пациенты облада-
ют значительными адаптационными способностями, кото-
рые могли хорошо служить им в прошлом, и нередко под-
держка, осуществляемая в терапевтической группе, бывает
достаточной, чтобы помочь пациенту начать борьбу за
адаптацию. Мы ранее использовали понятие «адаптивная
спираль» в отношении процесса, в котором одно измене-
ние в пациенте порождает изменения в его межличностном
пространстве, которые в свою очередь влекут за собой даль-
нейшее изменение личности. Адаптивная спираль пред-
ставляет собой разворот порочного круга, в который угоди-
ло так много пациентов, и выглядит следующим образом:
ход событий, при которых дисфория отражается на меж-
персональном уровне, приводит к ослаблению или разру-
шению межперсональных связей, что в результате вызыва-
ет дальнейшую дисфорию.
Группа мобилизует участников воспользоваться ресур-
сами окружающего мира, которые на самом деле были дав-
но доступны. В конце концов, супруги, родственники, по-
тенциальные друзья, социальные организации, благопри-
ятные возможности учебы или работы всегда находились
«не здесь», имелись в наличии и ожидали пациента, чтобы
увлечь его. Группа могла дать пациентам только импульс,
необходимую легкую поддержку, чтобы позволить им за-
действовать прежде недоступные ресурсы.
Часто участники не относят свои изменения к заслугам
группы. Вместо этого они описывали полезные результаты
новых отношений, в которые они вступили, новое соци-
альное окружение, которое они открыли для себя, новые
клубы отдыха, в которые они вступили, удовлетворение от
работы, которое они получили. Однако ближайшее рас-
смотрение показывает, что взаимоотношения, социальное
окружение, клубы отдыха и удовлетворение от работы не
753
Ирвинг Ялом
возникли вдруг из ничего. Они всегда находились в жиз-
ненном пространстве индивида и были ему доступны.
Лишь когда групповой опыт мобилизовал их воспользо-
ваться собственными ресурсами, они оказались способны-
ми использовать их для своего удовлетворения и личност-
ного роста.
Участники приобретают не только внешние навыки, но
и раскрывают в себе внутренние возможности; психотера-
певты устраняют невротические препятствия, которые
сдерживают развитие собственных ресурсов пациента. Я
вспоминаю одного начинающего терапию пациента, кото-
рый описал свой уик-энд, проведенный за катанием на
лыжах. То, что могло быть чрезвычайно приятным опытом
(отличная солнечная погода, хороший снег, приятные ком-
паньоны), обернулось для него настоящим кошмаром. Его
преследовали навязчивые мысли о том, что он может
упасть на склоне, потерять свои лыжи и время, пока будет
возиться с ними, и как после этого его приятели не захотят
ждать его у подъемников. Он так боялся потеряться, чувст-
во страха настолько проникло в него, что он не испытывал
удовольствия ни от каких самостоятельных действий. Тера-
пия была достаточно успешной — сперва он испытал облег-
чение, а однажды его страх был полностью устранен, паци-
ент расцвел и заново научился получать удовольствие от
жизни. Если терапевт верит в терапию «устранения препят-
ствий», его бремя облегчается и он обретает уважение к бо-
гатым, никогда до конца не познаваемым способностям па-
циентов.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 101; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!