Ненависть и жестокость. Возмездие 5 страница
Высоко в воздухе завязался бой с вражескими истребителями сопровождения. Строгий строй бомбардировщиков был нарушен, их бомбы падали не прицельно, два самолета противника горели, падая вниз, а остальные уходили восвояси. Но успокаиваться было рано, в небе появилось «рама» - самолет разведчик «фокевульф». «Рама» летала с целью разведки местности и корректировки артиллерийского огня. Как только самолет разведчик улетел, в небе появились пикирующие бомбардировщики типа «мессершмидт». Они шли цепочкой, и один за другим пикировали на выбранную ими цель. Но при таких налетах авиации, в основном страдал тот, кто себя демаскировал. Было обидно, что наши ястребки в этот раз прилетели слишком поздно, позволив самолетам противника отстреляться и безнаказанно улететь. Такое положение продолжалось до вечера. Стало смеркаться, мы ждали передышки, но ее не было. Противник всю ночь вел артиллерийский огонь, постоянно освещая передний край обороны осветительными ракетами. Наша артиллерия не оставалась в долгу и из глубины обороны подавляла огневые точки противника. В ночном небе послышался еле уловимый звук моторов легких ночных бомбардировщиков По-2. Мы их называли «кукурузниками», а немцы - «русс фанера». Действительно, эти самолеты конструкции Поликарпова были сделаны из фанеры и ткани, для взлета и посадки им требовалась небольшая площадка величиной с кукурузное поле или огород. Летчиками на этих самолетах были женщины. В ночном небе бомбардировщиков не было видно и слышно, хотя они летали на небольшой высоте. Неожиданно для противника По-2 сбрасывали бомбы по видимым целям и наносили ощутимые потери врагу. Иногда от «кукурузников » доставалось нашим обороняющимся позициям. По всей вероятности, ночной бомбардировщик терял ориентировку в темноте и вместо территории противника сбрасывал бомбы на свою оборонительную полосу. Поэтому мы тоже старались вовремя соблюдать маскировку и быть готовыми спрятаться в укрытии. Заканчивалась короткая летняя ночь, и все ждали на рассвете нового наступления противника. Командованию стало известно приблизительное время наступления немцев, и было решено нанести по врагу упреждающий удар. С утренним рассветом, на час раньше запланированного немецкого наступления, наши войска открыли по противнику массированный артиллерийский огонь. Все артиллерийские и реактивные системы на второй линии обороны начали артиллерийскую подготовку. Трудно передать словами, что происходило в это время на земле и в воздухе. Казалось, что таким артиллерийским огнем можно уничтожить все живое, но немцы продолжали с не меньшей эффективностью вести контр - артиллерийский огонь. По силе огня можно было судить, что противник еще силен. 30-40 минут стоял невообразимый гул, воздух наполнился пылью и пороховой гарью. Нас всех спасала земля, в которую своевременно зарылась пехота и вся техника. В небе, на бреющем полете, появилось несколько звеньев наших штурмовиков. Они были грозой для немецких танков. Подлетая к немецким позициям, наши лётчики открывали огонь из своих пушек и крупнокалиберных пулеметов, кружась над противником, поливали их свинцовым дождем. Небо над полем боя патрулировала наша истребительная авиация, не давая возможности действовать немецким пикирующим бомбардировщиком. Задачей нашего командования было измотать, обескровить врага.
|
|
|
|
|
|
Но, несмотря на активные действия наших войск и применение большого количества техники, сорвать план фашистского наступления не удалось: крупная группировка войск противника двинулось на наши оборонительные рубежи. Мы из своих укрытий могли видеть картину боя очень ограниченно, урывками, так как разрывы снарядов, свист пуль не давали поднять головы, а поднятая пыль застилала. Позади танков, скрываясь за их броней, бежали немецкие автоматчики. Танки не останавливаясь, вели видимость. Урывками, через стереотрубу мы всё же заметили, что несколько танков приближаются к нашей обороне огонь по видимым им целям. Я срочно доложил обстановку на передовой в штаб полкА. С приближением танков и пехоты, наша оборона, пребывающая в каком-то замешательстве, снова ожила. Открыла огонь прямой наводкой артиллерия, а маневрируя за укрытиями, начали стрельбу по движущим танкам самоходные установки. Не смолкали залпы «Катюш». «ЭРЭСЫ» своей огневой мощью наводили ужас на немецкую пехоту. Страшное оружие для вражеской пехоты были и наши 120-ти мм минометы. Все четыре минометных полка бригады поддерживали своим огнем наши обороняющиеся части на этом ответственном рубеже. Противник был очень силен. Своей мощью он сумел нанести значительный урон нашим обороняющимся частям, но прорвать оборону не смог. Несколько танков дошли до первых траншей обороны, но были остановлены прямой наводкой артиллерии. Один танк подорвался на мине, второй горел от прямого попадания снаряда, а остальные, отстреливаясь, пятились назад. Уцелевшая пехота немцев, скрываясь за танками, отходила к своим траншеям. Целый день шли ожесточенные бои на нашем участке фронта. Упреждающим огнем артиллерии и действиями авиации наши войска смогли ослабить силу наступления противника, сорвать его планы, нанеся ему большие потери. Враг был вынужден отойти, занять оборону и отказаться от повторной атаки. От нашего командования я узнал, как сложилось обстановка на другом участке оборонительного рубежа, где противнику ценой больших потерь удалось на узком участке потеснить наши войска, но не надолго: командование фронта используя резервные войска, смогло восстановить положение. Гитлеровцы отошли на свои прежние позиции и заняли оборону, понеся большие потери.
|
|
|
|
|
|
5. Отражение танковой атаки
На Центральном фронте Курско-Орловского сражения большую (основную) роль в боях сыграли крупные соединения артиллерии, противотанковые артиллерийские соединения, танковые армии, корпуса и другие рода войск, которые могли мобильно перебрасываться на угрожающие участки, где немцы стремились любой ценой прорвать нашу оборону. 21-я отдельная миномётная бригада резерва Центрального фронта придавалась в подчинение и переподчинялась частям и соединениям 3-х (трёх) армий фронта-13-й,48-й и 70-й. В сражениях на самом главном направлении Курской дуги – Ольховском и Понырей, противник в многодневных – ежедневных боях понёс большие потери, не достигнув своей цели - прорвать нашу оборону, и был вынужден отказаться от наступления на широком фронте. В стане противника царило явное замешательство. Гитлер начал очередные перемещения командующих. Немецкое командование группы армии «Центр» ввело в бой практически все резервы. На отдельных участках фронта им были созданы ударные мощные группировки, которыми противник намеревался прорвать нашу оборону. В ночь на 11 июля миномётные полки 21-й миномётной бригады, на автомашинах большой проходимости, преодолев по просёлочным дорогам расстояние в 40 километров, сосредоточились в оврагах в 2-х километрах от второй армейской полосы обороны. Таким образом, заняв огневые позиции, мы были готовы открыть по врагу миномётный огонь. К участкам ожесточённых боёв Ольховатско-Малоархангельского направления перебрасывались колонами резервные части и соединения. С приближением к местам сражений всё больше слышалась арткононада, вой пролетающих снарядов. Противник беспрерывно вёл арт. огонь из дальнобойных орудий, рассчитывая нанести урон войскам, двигающимся к местам сражений. Ещё до полного рассвета наша группа в составе: 2-х разведчиков, за спинами которых находились в футляре стереотрубы, радиста с радиостанцией, во главе зам. командира полка майора Приходченко, преодолев под непрерывным арт. огнём 2-х километровое расстояние, оборудовали командный и наблюдательные пункты в сплетении траншей 2-й армейской полосы обороны. Немецкие позиции, скрытые в оврагах, перелесках и низинах находились в несколько километрах от нас. Враг сосредоточил свои мощные резервные соединения, по всей вероятности, готовых к очередной более мощной атаке, по сравнению с прошедшими в предыдущие дни. Перед нами простиралось поле сражения с неровными складками местности, с уцелевшими в отдельных местах островками спелой пшеницы и кустами ивняка, изрытое воронками арт. снарядов и перепаханное гусеницами танков. Отдельные траншеи 1-й полосы обороны от попадания снарядов обрушились. На правом фланге от нас видны были разбитые снарядами несколько 76-мм противотанковых орудий. Как призраки неподвижно стояли несколько обгоревших, искорёженных с крестами на броне танков. Это были тяжёлые новейшие танки «Тигры» и «Пантеры», на которые немцы возлагали большие надежды. Всё обозримое нами поле напоминало, что несколькими днями раньше здесь проходили жестокие бои с коварным противником, пытавшимся прорвать оборону.
Противник готовил нанести основной удар по нашей обороне танковыми соединениями в стыке 13-й и 70-й армий. Командование Центрального фронта, разгадав замысел противника, сосредоточило на этом участке мощные резервные группировки из войск артиллерии, самоходных и реактивных частей с привлечением штурмовой авиации. Главной задачей командования фронта было не допустить танкового прорыва обороны, измотать и обескровить основные силы противника. Начался ещё один, как и предыдущие, жаркий день. Усилилась арт. миномётная дуэль противоборствующих сторон. В воздухе тоже шёл воздушный бой. Истребители атаковали строй фашистских бомбардировщиков шедших бомбить наши тылы. В воздушном бою были сбиты несколько фашистских стервятников. Их строй нарушился и они поспешно сбрасывали бомбы, где попало. Все участки обороны были готовы к отражению атак противника и с большим напряжением ждали его главного наступления. Наши нервы были настолько напряжены, что всё тело пробирала какая-то непонятная дрожь. В небе вновь завыли самолеты. Это советские истребители отгоняли стаи "Хенкелей" и «Мессершмидтов», стремившихся разбомбить наш передний край. Завеса пыли, порохового дыма не давали возможности хорошо просматривать поле боя. С помощью стереотрубы и бинокля были замечены выползавшие из небольших рощиц и оврагов силуэты немецких танков. Появившись на поле, они перестраивались из сплошной стальной стены в отдельные танковые группы, за которыми, укрываясь, двигались бронетранспортёры с немецкой пехотой. Танки и самоходные арт. установки на ходу с короткими остановками вели беспорядочный огонь из своих орудий. Всем своим видом, грозной бронёй, воем моторов, лязгом гусениц, враг надеялся устрашить обороняющихся. Гитлеровцы были уверены, что их численный перевес на этом участке фронта обеспечит им прорыв нашей обороны. С приближением танков к 1-й полосе, командование оборонительного рубежа стало отводить стрелковые роты во 2-ю армейскую оборонительную полосу, с целью избежать возможных потерь, которые произошли у обороняющихся при отражении атак в предыдущие дни, Одновременно 1-я Армейская полоса обороны пополнилась свежими войсками, готовыми вступить в бой и отразить любые вражеские атаки. В период появления танков на поле боя и перегруппировки стрелковых частей 1-й полосы обороны, противник вёл по нашим позициям массированный арт. огонь. От рвущихся снарядов непрерывно прерывалась телефонная связь, и телефонисты восстанавливали её, всякий раз под непрерывным огнём противника. В этом бою погиб связной моего взвода младший сержант Сергеев И.П. В создавшейся обстановке в горячке боя и спешке отвода стрелковых подразделений с 1-й полосы обороны, мы как-то забыли о приданных стрелковой дивизии для связи со штабом бригады двух радисток батареи управления – Шуре Кулешовой и Зине Никишиной. Радистки, видя двигающиеся на них колонну немецких танков, продолжали оставаться в своём блиндаже на переднем крае, так как им не поступил приказ на отход, Узнав, в какое угрожающее положение попали радистки, зам командира полка майор Приходченко приказал мне срочно доставить их в наше расположение. Я, используя машину командира, вместе с его водителем сержантом Майбородой, несмотря на непрекращающиеся разрывы вражеских снарядов, ринулся спасать девчат. Наш Виллис нёсся по неровному полю, подпрыгивая на кочках, скрываясь в низинах, всячески пытаясь уклонится от рвущихся снарядов.
Преодолев за считанные минуты участок в 500 метров, мы смогли скрыться от прицельного танкового огня в небольшом овражке. Нам повезло, что мы успели забрать девчат с рацией, до того как, извергая пушечный огонь, один из тяжёлых танков подошёл к овражку, где только что в блиндаже находились наши радистки. Мы мчались на свой наблюдательный пункт со спасёнными радистками, которые лежали в машине, закрыв своими телами рации. Преодолев смертельно опасный участок невредимыми, а поцарапанный капот машины осколками рвущихся вблизи нас снарядов был не в счёт, мы поняли, что сумели вовремя выхватить из - под носа немецких танков наших радисток. И надо было видеть потом состояние наших девушек,- ведь замешкайся мы буквально на несколько минут, и трагедия была неизбежна. Бой с танками противника продолжался. В сторону наблюдательного пункта пошли тяжёлые танки-"Тигры", «Пантеры". От рёва моторов, лязга гусениц и орудийных выстрелов содрогалась земля, с визгом пролетали над нами снаряды и вблизи нас взрывались. Из-за разрушения траншей нам пришлось переносить НП в другое место. Противник своей артиллерией стремился разрушить оборонительные позиции стрелковых частей. Тяжелые танки огнём своих орудий и массой гусениц стремились подавить противотанковую артиллерию..76 мм противотанковые орудия не могли пробить 200 мм лобовую броню тяжёлых танков. Отчаянно работали батарейцы у своих орудий. Они стремились 76 мм снарядом пробить боковую броню в более уязвимом месте танка. Артиллеристы крупного калибра орудий усилили огонь по движущимся стальным машинам с крестами на бортах. Вот вспыхнул ярким пламенем один, вероятно «Тигр», - за ним второй Количество танков на поле боя не уменьшалось. Когда танки подошли к окопам первой фронтовой обороны, так словно по команде всё вокруг загрохотало, - это на противника обрушился шквал огня. В бой вступила тяжёлая противотанковая артиллерия, из засады выходили самоходные 100мм артиллерийские установки. Они прямой наводкой пробивали броню тяжёлых танков. Я увидел, как немецкий танк вспыхнул и взорвался от детонации своих снарядов, образуя сноп раскалённых разлетающихся осколков брони. У другого танка от точного попадания снаряда слетела башня. Сражение с атакующими танками не стихало целый день. Залповым огнём накрывали противника реактивные установки – «Катюши". Вступили в бой четыре миномётных полка 21мин. бригады. Ими были подбиты несколько бронетранспортеров с находящимися в них гитлеровцами. Таким образом, немецкая пехота отсекалась от танков и погибала от взрывов наших мин. Видя. Что ситуация на поле боя складывается не в их пользу, остальные бронетранспортеры с пехотой, не дойдя до переднего края обороны, под прикрытием танков стали отходить назад. И всё же бой не стихал на огромном пространстве. Воздух смешался с дымом, пылью копотью горящих танков, потускнели солнечные лучи, что очень ограничило видимость. Невообразимое и страшное творилось на поле боя: короткие звуки арт. выстрелов, бесконечные взрывы снарядов и мин, перекликались с ревом моторов и лязганьем гусениц. Не стихал бой и в небе. Над нами рёвели моторы штурмовых самолётов, которые огнём своих пушек помогали артиллеристам выводить танки противника из строя. Немецкое командование стремилось во чтобы то ни стало выполнить поставленную задачу,- прорвать нашу оборону на узком её участке.
Атаки продолжались свежими танковыми группами, выходящими из своих укрытий, не считаясь с большими потерями во время ожесточённого противотанкового заградительного огня нашей артиллерии. Одной из групп тяжёлых танков всё же удалось вклиниться в первую фронтовую полосу обороны и частично её преодолеть. Дальше атака войск вермахта захлебнулась. Продвижение танков было остановлено минёрами бригады спецназначения, установившими миноподрывные устройства и мощным противотанковым заградительным арт-огнем. Потеряв значительное количество танков, в том числе и тяжёлых, не сумев пробить оборону заградительной полосы, фашистская танковая группа была вынуждена отказаться от продолжения атаки. Отстреливаясь, она стала отходить назад к своим исходным позициям. Нужно отметить, что танковые резервы Центрального фронта на нашем участке в танковых сражениях не участвовали. Однако с наблюдательного пункта через бинокль я видел стоящие в районе 2-й армейской полосы обороны в поле замаскированные под скирды сена и снопы соломы танки, готовые в случае прорыва обороны, вступить в сражение с танками противника. К вечеру танки противника покинули поле боя. Наступило затишье. Всё меньше и меньше рвались снаряды вблизи обороны. Пролетал несколько раз немецкий самолёт разведчик. Далеко на флангах обороны работала дальнобойная артиллерия, небо озарялось орудийными вспышками реактивных установок. Поле затихших боёв часто освещалось осветительными ракетами. Полевые кухни подвозили обед и ужин для солдат. Наступила короткая тревожная ночь, но её долгожданная тишина, после жарких боёв, всех настораживала. Считали, что противник за ночь подтянет свои резервные войска и с утра вновь пойдёт в атаку. Мы готовились к возможным боям. На боевые позиции подтягивались свежие людские резервы, артиллеристы укрепляли свои артпозиции, накапливали боеприпасы. Всех тревожил вопрос, где находятся гитлеровцы и почему они себя никак не проявляют? Ждали возможного ночного боя, но его не было ни ночью, ни утром. Армейская и дивизионная разведки доложили командованию, что немецкие войска, подобрав с поля боя всех своих убитых и раненых солдат, ночью покинули свои исходные позиции и ушли в неизвестном направлении. У всех участников боёв после этого сообщения спало психологическое напряжение. От усталости, перенапряжения бессонных ночей участники боев засыпали прямо на своих боевых позициях: пехота на брустверах у своих траншей, а артиллеристы у орудий. Я тоже прилёг на охапку соломы около своего НП и заснул крепким сном. Мы знали, что впереди нас ждут новые тяжёлые бои. Противник отходил, сжигая деревни, подрывали мосты, устраивая другие препятствия, стараясь любым способом сдержать наступление наших войск. Так, при отступлении, фашисты разрушали железнодорожные пути при помощи стальн6ого крюка, который паровоз тащил за собой и рвал деревянные шпалы. Вскоре минометные полки нашей миномётной бригады перебросили на другие горячие участки Курской дуги для поддержки минометным огнем стрелковые соединения фронта. В боях на Курской дуге с 5 июля по 23 августа 1943 года было уничтожено 500 тысяч гитлеровских солдат и офицеров.5 августа 1943 года столица нашей Родины Москва впервые за все годы войны салютовала освободителям города Орла и Белгорода, в том числе и отважным минометчикам нашей бригады.
5 августа 1943 года приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина была объявлена благодарность 21-й отдельной минометной бригаде РГК за участие в освобождении города Орла.
10 августа 1943 года приказом НКО за № 261, 21-я отдельная бригада была преобразована в 35-ю гвардейскую отдельную минометную бригаду РГК 1-го Белорусского фронта и награждена орденом Богдана Хмельницкого 2-й степени. 115-й полк бригады был награжден орденом Александра Невского. Многие солдаты и офицеры бригады за проявленное мужество и героизм в боях Курской дуге были представлены к орденам и медалям.
Здесь на Курской дуге я получил свою первую боевую награду - орден «Красной звезды».
6. Приговор дезертиру
В конце августа 1943 года после разгрома основной группировки немцев в Курско-Орловском сражении, части 35-й гвардейской миномётной бригады, осуществляли огневую поддержку войск 45-й Армии. В это время в нашем 131-м гвардейском миномётном полку произошло чрезвычайное происшествие. Из 1-го дивизиона полка исчез санинструктор старшина Симченко Григорий Сидорович. То, что он дезертировал, не вызывало сомнений. Об его исчезновении командир дивизиона сразу же доложил офицеру нашей полковой контрразведки «Смерш» («Смерть шпионам») капитану Колесникову. При расследовании этого происшествия выяснилось, что старшина Симченко, по национальности украинец, ни какого отношения к медицине не имел. При очередном пополнении личного состава нашей бригады он был зачислен в состав 1-го дивизиона. На передовую он идти не захотел и выдал себя за медицинского работника, став санитарным инструктором дивизиона. Возможно, что кто-то санкционировал его назначение по недоразумению, но я думаю, что он устроился на это место по чьей-то протекции. Не имея ни какого медицинского образования, Симченко при обращении к нему больных солдат, прописывал им такие лекарства, от которых больным становилось ещё хуже. Что это было: сознательный выход из строя бойцов, чем подрывалась боеспособность воинского подразделения или элементарное невежество, никто не знал. Участившиеся случаи появления желудочно-кишечных заболеваний насторожили командование и личный состав полка. А когда Симченко почувствовал, что им заинтересовалась «Смерш», то сразу же дезертировал из воинской части. Скрываясь в массе войск, двигавшихся на места передислокации, ему какое-то время удавалось оставаться вне поля зрения контрразведки. Но не зря говорят: «Бог правду видит». Вот и на этот раз дезертир всё - таки был замечен нашими солдатами в одном из домов населённого пункта, через который проходил 131-й гвардейский миномётный полк. Как ни в чём не бывало Симченко пил чай с молодой хозяйкой дома. Старшина был настолько потрясён и напуган тем, что его обнаружили и задержали солдаты его подразделения, что потерял дар речи.
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 103; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!