Как мы переоцениваем траты и недооцениваем преимущества прогрессивного налогообложения
Правые не только недооценили расходы на неравенство и проигнорировали описанные нами преимущества в вопросах искоренения искажений рынка, искажений, которые они же и породили. Они также переоценили расходы на коррекцию показателей неравенства посредством прогрессивного налогообложения и недооценили преимущества расходов на общественные нужды.
В последней главе мы пронаблюдали, как президент Рейган, например, объявил, что, сделав налоговую систему менее прогрессивной, а именно ослабив налоговые ставки для верхушки, все смогут заработать больше денег, так как сбережения и объемы труда будут расти. Он оказался неправ: доходы от сбора налогов существенно упали. Меры, предпринятые президентом Бушем, лишь увеличили дефицит бюджета. Президент Клинтон увеличил налоговые ставки для верхушки – Америка испытала быстрый экономический рост, а показатели неравенства снизились. Конечно, правые были правы, утверждая, что если предельные налоговые ставки приближаются к ставке в 100 %, то стимулы будут значительно ослаблены, однако эти примеры показывают, что мы еще очень далеки от той точки, которая может вызвать беспокойство. Действительно, профессор Калифорнийского университета Эммануэль Саэз, Томас Пикетти из Парижской экономической школы и Стефани Станчева (Stefanie Stantcheva) с кафедры экономики МТИ признают, что эффекты от более высокого процента налога в условиях общественной необходимости уменьшения неравенства говорят о том, что для самых богатых людей налоговый процент должен составлять порядка 70 % – как это было до того, как Рейган начал свою кампанию по обогащению богатых[378].
|
|
|
Однако даже эти расчеты полностью не отражают, как мне видится, преимуществ от более прогрессивной системы налогообложения – по трем причинам. Во-первых, ранее мы заметили, что растущая степень справедливости (и чувства справедливости) повышает производительность, а бо́льшая часть показателей экономического анализа этот факт игнорирует.
Во-вторых, мера, в которой наша экономическая и политическая система несправедлива, подрывает степень доверия, необходимую для нормального функционирования общества. В следующей главе мы постараемся более подробно объяснить, каким образом неравенство и причины его возникновения в Соединенных Штатах подорвали доверие граждан, ослабив при этом экономическую и демократическую системы. Введение более прогрессивного налогообложения может вернуть веру в то, что наша система, помимо всего прочего, может быть справедливой: это создает огромные преимущества для всего общества, не исключая экономической сферы.
|
|
|
В-третьих, как мы замечали в предыдущей главе, отсутствие прогрессивной налоговой ставки (а именно низкие налоговые ставки для самых богатых, включая кандидата в президенты Митта Ромни) в качестве основания имеет особые условия налогового кодекса (низкие ставки налога на капитал или лазейки в корпоративном и индивидуальном налоге на доход)[379]. Эти процессы существенно искажают экономику, уменьшая производительность. Как мы уже говорили, одна из причин, по которой компании платят столь небольшие налоги, состоит в том, что их «иностранные» прибыли налогом не облагаются до тех пор, пока производство не будет перенесено на территорию США, поэтому положения налогового кодекса побуждают корпорации к зарубежным инвестициям больше, чем к инвестициям в Соединенные Штаты. Устранение этих налоговых положений увеличит прогрессивность и укрепит экономику США.
Более того, в той степени, в которой доходы верхушки зависят от ренты, и в той степени, в которой возможно планирование объемов этой ренты, мы можем рассчитывать на более прогрессивную налоговую систему без каких-либо отрицательных эффектов.
Урезание налоговых ставок для богатых повысило дефицит, и национальный долг приобрел качественно иной эффект: возникло давление, направленное на уменьшение государственных вложений в образование, развитие технологий и инфраструктуры. Представители правого крыла недооценили важность этих государственных инвестиций, которые не только дают серьезную отдачу, но и создают основу для инвестиций в высокодоходный частный сектор. Ранее я уже отмечал вклад, который внесли государственные инвестиции в развитие технологий и фундаментальных исследований (включая первый телеграфный аппарат, охвативший всю территорию Северной Америки в XIX веке, и изобретение сети Интернет и первых поисковых систем в XX веке). Недавние исследования показали, что годы, предшествовавшие Второй мировой войне, были временем подъема производительных сил, создавших фундамент для еще большего подъема в последующие годы. Среди его причин – правительственные инвестиции в создание транспортных путей (которые играли все большую роль в увеличении производительности железнодорожной системы)[380]. Подобные государственные расходы могут устойчиво финансироваться только за счет налогообложения, при этом учитывающего, что уровень неравенства требует хорошо продуманного прогрессивного налогообложения, менее искажающего действительность, чем налогообложение регрессивное. Директор корпорации не станет прикладывать меньше усилий к тому, чтобы компания работала хорошо, просто потому, что его чистый заработок составит $10 миллионов в год, а не, скажем, $12 миллионов. В любом случае, возможные потери в показателях общественно важных видов деятельности от налогообложения немногих (верхушки в 1 процент, которая вследствие высочайших показателей неравенства получает огромные прибыли) меркнут в сравнении с теми эффектами, которые подействуют на остальных, вынужденных платить больше при неизменном доходе[381].
|
|
|
|
|
|
Заключительные комментарии
Некоторые из критических эффектов неравенства могли бы быть менее существенными в том случае, если бы бедные сегодня становились бы богатыми завтра, или – при наличии реального равенства возможностей. Когда движение «Захвати Уолл-стрит» обратило внимание на растущие показатели неравенства, реакцией правых сил был ответ, произнесенный едва ли не с гордостью: в отличие, дескать, от представителей демократов, верящих в равенство результатов, мы преданы идее равенства возможностей. Согласно Полу Райану (Paul Ryan), республиканцу из Висконсина, который возглавлял бюджетный комитет палаты представителей, ответственный за принятие решений относительно бюджета, влияющих на будущее государства, ключевое различие между партиями состоит во взглядах на то, «являемся ли мы нацией с верой в равенство возможностей или, наоборот, нацией с верой в равенство результатов»[382]. В продолжение он говорил о том, что «нет необходимости фокусирования внимания на перераспределении; гораздо эффективнее работать с показателями вертикальной мобильности».
Однако относительно этой перспективы существуют две проблемы. Во-первых, предполагается, что в случае провала равенства результатов шанс на удержание равенства возможностей сохраняется. В первой главе этой книги я показал, что это в корне неверно. Как колко отмечал Джонатан Чейт, «факты не должны следовать за шутливыми фантазиями»[383].
Вторая проблема состоит в том, что утверждение прогрессивных перспектив, в сущности, противоречит ситуации равенства результатов. По мысли Чейта, реальность состоит в том, что демократы не спорят с положением о равенстве результатов, они спорят лишь относительно политики, которая «оставляет неизменными стремительно набирающие обороты показатели неравенства доходов, лишь слегка сдобренные государственными мерами по его уменьшению»[384].
Вероятно, самый существенный момент состоит в том факте, что никто не ведет дел сам по себе. В развивающихся странах есть целая плеяда блестящих, трудолюбивых и энергичных молодых людей, которые остаются бедными не потому, что у них не хватает трудолюбия или они прикладывают недостаточно усилий, а потому, что экономика их стран не работает должным образом. Все американцы пользуются преимуществами наличной или институциональной инфраструктуры, которая была создана общественными и государственными усилиями в ходе истории. Беспокойство вызывает именно то, что верхушка в 1 процент – в попытках заполучить несправедливо бо́льшую долю общественных благ – старается разрушить систему, чтобы сохранить накопленное ею.
В этой главе мы попытались дать объяснение тому, что мы платим чрезмерно высокую цену за неравенство, которое, в свою очередь, разрушает нашу экономику, уменьшая производительность, эффективность, рост, одновременно увеличивая нестабильность. И потому еще преимущества от уменьшения показателей этого неравенства, по крайней мере в текущей ситуации, далеки от тех, которых можно было бы ожидать при ином раскладе. Мы обнаружили целый пучок каналов, посредством которых функционируют негативные эффекты от неравенства. Нижняя линия экономики, несмотря на то что бо́льшая степень неравенства сопровождается меньшими показателями роста, принимая во внимание другие значимые факторы, может верифицироваться рассмотрением большего числа государств или посредством изучения большего временного среза[385].
Из всех расходов, возложенных на общество верхушкой, самые серьезные, вероятно, состоят в том, что происходит разрушение американской идентичности, в которой так важны честная игра, равенство возможностей и чувство коллективной ответственности. Америка долго гордилась своей ипостасью справедливого государства, где каждый имеет шанс добиться своей цели, однако нынешняя статистика говорит об обратном: шансы представителей беднейших слоев населения и среднего класса в США на сегодняшний день намного меньше, чем в странах Европы. А поскольку неравенство само по себе разрушает экономический уклад, надеяться на оптимистичные прогнозы не приходится.
Помимо утраты национальной идентичности и ослабления экономики, существует и иной, негативный для американского общества, аспект: наша демократия подвергается опасности. Именно это положение будет рассмотрено нами в двух следующих главах.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 210; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!