Методы качественного исследования.

♣ Метод наблюдения.

Концепция реальности, создаваемая представителями какой-либо культуры, не доступна напрямую новичкам или чужакам. Для того, чтобы понять культуру, необходимо прежде всего изучить язык, но даже имея общий язык с нашими информантами, мы порой не знаем, что означают конкретные слова в конкретных ситуациях. Определяя социальную реальность, люди «конструируют» ее: используемые классификации, «ярлыки» и способы означивания, задают смысловые горизонты действия для членов данной социальной группы или культуры.

Чтобы понять смыслы человеческого существования, описать мир повседневности с точки зрения инсайдера, необходимо участвующее наблюдение, прямой доступ к изучаемой реальности в форме личного опыта участника. Наблюдатель становится посредником между различными социальными мирами, расширяющим горизонты культурных традиций и способствующим их коммуникации.

Важным условием сбора данных является выработка у себя этнографической дистанции. Это подразумевает попытки смотреть на привычные практики так, словно бы они были чужими, подмечая такие их особенности и свойства, которые в обычных обстоятельствах кажутся естественными. Являясь «аборигенами», мы часто проходим мимо каких-то событий, которые людям со стороны могут показаться важными и интересными. Поэтому такое значение имеет опыт постоянных обсуждений с коллегами, обладающими другим жизненным опытом.

В самом начале исследования необходимо сформулировать общую идею, проблему, которая затем будет уточняться с перспективы инсайдеров. Обзор литературы тоже важен на начальной стадии, хотя играет меньшую роль при определении проблемы для участвующего наблюдения. Однако, в процессе изменения и уточнения проблемы неплохо вновь и вновь обращаться к соответствующей литературе.

Как же возникает исследовательская проблема, и что способствует ее формулированию? Рассмотрим два варианта: во-первых, когда у нас есть примерные представления, чтоизучать, и во-вторых, когда мы знаем, гдемы хотели бы проводить наблюдение.

От проблемы к контексту.Проблема может проистекать из наших собственных личных интересов, она может быть почерпнута в научных дискуссиях, возможно, весьма абстрактного свойства, возможно, это тема, возникшая в иных исследованиях или поставленная перед нами другими людьми (в том числе, государственными чиновниками, политиками, общественными активистами или фондом).
От контекста к проблеме.В других случаях мы вначале принимаем решение о том, где, в какой среде проводить наблюдение, а потом формулируем исследовательские вопросы.
Личный опыт и интересы как предпосылка (основание) выделения предмета наблюдения.

В. Боггз, исследовавший мир латиноамериканского джаза и особенно той его разновидности, которую иногда называют «сальса» (своеобразный синтез латиноамериканского бита и негритянского джаза), смог постепенно перейти от многолетнего увлечения и непосредственной включенности в это музыкальное движение к формулировке социологического проекта, направленного на анализ расовых и классовых аспектов музыки. Однако переход этот был нелегким и потребовал изрядных усилий: не существует легкого способа превращения личного интереса в профессиональную вовлеченность ученого[32]

Журналистское расследование ситуации нередко принимает форму включенного наблюдения.Так например, в1960-х годах, молодой и честолюбивый журналист Том Вулф предпринял квазиэтнографическое исследование сообщества хиппи, называвших себя «веселыми шалунами». Ядро этой коммуны составляли Кен Кизи (автор знаменитого романа «Кто-то пролетел над гнездом кукушки») и его друзья-хиппи. Позднее Вулф написал книгу о своем опыте общения с хиппи[33].

Иногда для того, чтобы получить доступ в ситуацию включенного наблюдения, достаточно просто «слоняться поблизости».ЭллиотЛайбоу, участвовавший в большом исследовательском проекте по изучению практики воспитания детей в семьях с низким доходом, проводил включенное наблюдение за мужчинами из этих семей, чтобы дополнить данные семейного интервьюирования. Книга, написанная Лайбоу на полученном материале, стала одной из ключевых работ по этнографии города[34].

П.Аткинсонотмечает, чтопризнакомствестакимиработамичитатель невольно вовлекается в сложный процесс конструирования и реконструирования реальности[35]. Этнографическая монография У. Уайта «Обществонауглуулицы»[36], несмотря на сугубо реалистическое детализированное описание социальной жизни итало-американских уличных группировок, оказалась настоящим произведением искусства. Повествование и описание, примеры, характеристики и поясняющие комментарии складываются в искусный и искусственный продукт, и мир, в который входит читатель, уже не является непосредственно переживаемым опытом “общества на углу улицы”.

К концу XIX века между художественной литературой и социальной наукой сложились четкие стилевые и жанровые разграничения. Однако в Чикагской школе с ее акцентом на таких подходах к этнографическим материалам, как lifestories (жизненные истории) и slices-of-life (срезы жизни), происходит развитие интерпретативной методологии, сближающей этнографию с романом.Идея такой методологии, как указывает П.Кло,– создание текстов, в которых автору-исследователю, кроме изложения фактов, полученных в ходе полевой работы, удается представлять свой субъективный взгляд[37].

Следует упомянуть также более редкий случай, когда ученый, вынужденно и по далеким от науки причинам оказавшийся в некоторой ситуации, решает использовать эту ситуацию в исследовательских целях. В сущности, именно таким образом оказался на Тробриандовых островах выдающийся антрополог Б. Малиновский, интернированный как подданный враждебной державы.

В отечественной социологии методом включённого наблюдения занималсяП. А. Алексеев, который, чтобы не потерять интеллектуальную форму после суда и увольнения из исследовательского института, наблюдал и анализировал поведение рабочих на промышленном предприятии где работал сам[38].

Участвующее наблюдение характеризуется гибкой логикой определений исследовательской проблемы. От исследователя ожидается постоянное переопределение понятий, поиск новых индикаторов и переформулировка гипотез. Основные понятия определяются феноменологически: в аспекте того, что те или иные идеи и действия значат для людей в конкретных ситуациях. Для того, чтобы подобрать индикаторы, с помощью которых эти понятия могут быть выявлены и зафиксированы, нужно предпринять поиск смыслов, соответствий и связей непосредственно в полевом контексте. Иными словами, понятия должны быть сформулированы в перспективе инсайдера, исследователь стремится найти их множественные проявления и показатели, чтобы понять, что означает идея и как она применяется в исследуемом сообществе.

В отличие от позитивистского проекта, примером которого является анкетный опрос, в участвующем наблюдении понятия редко определяют операционально, практически никогда не измеряют их количественно и не анализируют данные статистически. Дело в том, что операциональные определения предполагают то, что будет найдено, и тем самым искажают смыслы инсайдера, следовательно, можно ожидать непонимания.

Первый шаг в описании культуры, субкультуры или «образа жизни» — это инвентаризация ключевых понятий, используе мых представителями культуры.Для участвующего наблюдателя необходимо обнаружить и уяснить именно те понятия, которыми пользуются «туземцы», а не подходить к полю с готовыми формулами и названиями-клише.Полезно составить специальный тезаурус или глоссарий, для чего необходимо анализировать услышанные и записанные специальные термины, обращаясь к представителям субкультуры с просьбой описать, объяснить, как используются те или иные слова. Иногда подобные вопросы задавать не представляется возможным, поэтому нужно просто наблюдать за тем, как применяются символы - вербальные или невербальные жесты и высказывания, как они связаны с теми или иными действиями, что они означают и в каких случаях применяются.

Итак, в полевом исследовании очень важно обращать внимание на жаргон организаций, групп или субкультур. Люди, которые взаимодействуют друг с другом в течение какого-то времени, разрабатывают общие символы и терминологию. Новые слова появляются благодаря особым событиям, предположениям или отношениям. Жаргон дает исследователю ключи к тому, что важно для членов группы и как они видят мир.

· сохранение «естественного словаря» участников;

· фиксация невербального поведения;

· анализ пространственного расположения участников взаимодействия.

Данные полевого исследования обычно представляют собой полевые заметки. Исследователь должен иметь ежедневную привычку делать заметки сразу после того, как он покинет поле. Очень полезно фиксировать не только наблюдаемые факты, но и переживаемые чувства, а также возникающие соображения по поводу смысла происходящего.

Что я вижу	Что я чувствую	Как я это понимаю

1) пространство: физическое местоположение или местоположения;

2) актор (деятель): люди, участвующие в происходящем;

3) деятельность: совокупность взаимосвязанных действий, совершаемых людьми;

4) объект: наличествующие физические предметы;

5) акт: отдельные действия, совершаемые людьми;

6) событие: множество взаимосвязанных деятельностей, ведущихся людьми;

7)время: временное упорядочивание происходящего;

8) цель: то, чего люди стремятся достичь;

9) чувства: ощущаемые и выражаемые эмоции.

По мере фокусировки темы, от наблюдения к наблюдению эти общие вопросы должны быть дополнены более конкретными, например, «почему здесь так много женщин?» или «интересно, что думает кондуктор трамвая о нас, пассажирах?».

Помимо дневниковых записей можно использовать записывающие аудио- и видеотехнологии.

· Интерес к смыслам и интеракциям с перспективы инсайдеров и членов особых ситуаций и контекстов.

· Акцент на «здесь-и-теперь» в повседневных ситуациях и контекстах.

· Теория и анализ применяются с целью понимания и интерпретации человеческого существования.

· Логика и процесс исследования открытые, гибкие, постоянное переопределение того, что представляется проблематичным, с опорой на сбор данных в конкретном контексте человеческого существования.

· Исполнение роли участника, что предполагает установление и поддержание отношений с представителями изучаемого сообщества в поле.

· Применение наблюдения наряду с другими методами сбора данных.

© Проблема валидности результатов наблюдения.Включенное наблюдение, как и другие методы социологического исследования, сталкивается с проблемами внешней и внутренней валидности, т. е., как и в случае эксперимента или выборочного обследования, социолог должен каким-то образом определить, могут ли его результаты быть обобщены и перенесены на другие подобные группы (внешняя валидность). Он должен также убедиться в том, что его результаты не являются побочным продуктом самого процесса наблюдения (внутренняя валидность), т. е. следует учесть возможные источники смещений: изменение ситуации, изменение респондентов в ходе исследования, реактивные эффекты и т. п.

Отказ от абстрактных, формальных теорий не означает отказа от теоретических понятий и перехода к простому описанию обыденного опыта. Интерпретация осмысленных социальных действий также не требует от исследователя какой-то сверхъестественной способности сопереживания и «вчувствования» в чужой опыт. Смыслы и нормы социального действия по своей сути интерсубъективны, т. е. не могут быть сведены к неповторимым индивидуальным состояниям, переживаниям или мнениям. Они изначально ориентированы на возможность понимания, коммуникации и сотрудничества и неотделимы от языка, используемого для их описания. Исследователь имеет дело с совокупностью значений и символов, используемых людьми для самоописания и самоанализа своих поступков, и обладает возможностью их понимания, поскольку сам постоянно включен в этот процесс производства смыслов. Выбирая из нескольких возможных интерпретаций верную, он анализирует наблюдаемую социальную практику приблизительно так же, как комментатор анализирует текст. Альтернативных интерпретаций текста много, но не бесконечно много.Последнее верно и для социальной практики, и для социальных институтов, порождаемых этой практикой и ее воплощающих. Они открыты для понимания, поскольку с самого начала нацелены на понимание, ориентированы на других людей.

Если представить данное исследователем описание каких-то ситуации как «внешнее» описание, то описание видения ситуации, которое дают участники, можно назвать«внутренним» описанием. В этой когнитивной ситуации возникает вопрос о соотношении теоретических и обыденных понятий, используемых в этих двух типах описания. Для решения этого вопроса сторонники интерпретативного подхода обычно используют разграничение «отдаленных-от-опыта» и «близких-к-опыту» понятий.«Близкими-к-опыту», в формулировке К. Гирца, можно назвать те понятия, которые сам исследуемый (информант) мог бы «естественно и без специальных усилий использовать для определения того, что он сам или его ближние видят, чувствуют, думают, представляют себе и т. п., и которые он мог бы без труда понимать, когда эти понятия сходным образом применяются другими».«Отдаленными-от-опыта» являются те понятия, которые «разного рода специалисты — психоаналитик, экспериментатор, этнограф, и даже священник либо идеолог, — используют в достижении своих научных, философских или практических целей. „Любовь" — это близкое-к-опыту понятие; „фиксированность либидо на определенном объекте" — отдаленное-от-опыта. „Социальная стратификация" и, возможно, для большинства людей даже „религия" (не говоря уж о „религиозной системе") являются отдаленными-от-опыта, тогда как „каста" или „нирвана" — по крайней мере, для буддистов и индуистов — это близкие-к-опыту понятия»[40].

♣ Биографический метод.

Главной чертой биографического метода можно считать сфокусированность на уникальных аспектах истории жизни человека (иногда — группы, организации) и на субъективном, личностном подходе к описанию человеческой жизни, карьеры, истории любви и т. п. В центре внимания социолога здесь оказывается документальное, или устное, описание событий с точки зрения самого участника событий, т. е. те сведения, которые в медицине называют субъективным анамнезом.

Используя биографический метод, социолог становится в некотором роде социальным историком. История социальных институтов и социальных изменений здесь раскрывает себя через рассказы людей об их собственной жизни.Множество отредактированных «историй жизни» становится иллюстративным или доказательным материалом в теоретическом по сути исследовании.

1. Исследования социальной обусловленности жизненных путей, социальных механизмов регулирования жизненных траекторий, нацеленные на вопрос: как общество определяет жизненный путь. Здесь изучается, образно говоря, «социальный лабиринт», по которому идёт человек по жизни.

2. Исследования, направленные на понимание способа построения личного опыта и внутренней структуры матриц объяснения/толкования жизненного пути. Здесь изучается способ построения личностной идентичности. «Однако не следует соглашаться с тем, что для построения социологической теории несущественно то, что связано с индивидуальной судьбой. Цепочки негативных событий, как-то: потеря работы, алкоголизм, психическое заболевание, нельзя понять вне того обстоятельства, что они прямо затрагивают идентичность носителя биографии и действуют именно в аспекте личной судьбы. Многое, иногда даже все, зависит от того, как носитель биографии воспринимает взаимосвязь отрицательных событий, и как он их теоретически перерабатывает».^{^[42]} В этой перспективе жизненный путь считается хотя и результатом субъективных решений, но все же зависящим от социальных событий, от, образно выражаясь, «коллективной судьбы» поколения, возрастной группы, социальной когорты, к которой принадлежит человек. Результатом такого исследования является идеальный тип некоторой совокупности людей, оказавшихся в сходных жизненных обстоятельствах. Жизненный путь анализируется с той позиции, что события в жизни индивида не являются ни чисто случайными, ни результатом воплощения чисто субъективных замыслов. Личностная активность оказывается определенным образом упорядочена, подчинена определенным социальным условиям и обстоятельствам. При этом индивиды не просто испытывают внешние влияния, но интерпретируют и перерабатывают их. В рамках такого варианта биографического метода делается попытка встать на точку зрения действующего субъекта и воссоздать тот мир, в котором он живет и который когнитивно конструирует.

«Основная же проблема, которой озабочены исследователи, использующие биографический метод, заключается в том, каким образом из конкретной биографической истории вылущить эти конституирующие социальную типику моменты», или, по словами Ф. Шютце, «когнитивные фигуры»^{^[43]}.

Люди оценивают свою жизнь, и результаты этого входят в структуру личностной идентичности. Поэтому представления людей о степени успешности/неуспешности своей жизни является важным моментом социальной биографии. Но значение имеет не только финальный результат, но и сам процесс формирования идентичности, который представляет собой вычленение из потока жизни его отдельных фрагментов и придание им статуса события. Не любой факт биографии является событием в глазах человека. Но то, чему придаётся значение, можно считать вехами жизненного пути. В анализе нарративов «Подробно описываются не только «внешний» процесс события, но и «внутренние реакции», опыты носителя биографии в отношении событий и их интерпретативная переработка по образцам толкования»^{^[44]}.

Структуралистский анализ: выделение значимых событий жизни, так называемых «фактов» биографии.
Герменевтический анализ: «интерпретация интерпретаций» - понимание индивидуального смысла событий и способов «объяснения» действий, процесса конструирования личной идентичности.
Типологическое обобщение индивидуальных смыслов, мотивов, интерпретаций событий: создание типологических вариантов жизненных путей, ответ на вопрос: какой возможен набор вариантов жизненного пути для определённой категории людей.

Жизнь человека, вплетенная в жизнь социума, представляет собой структурируемый процесс. Выделяют следующие процессы.

· интенциональные— это проекты, жизненные цели, намеренно сделанные шаги, которые должны выводить из нежелательной ситуации, формы действий, нацеленные на то, чтобы узнать новое;

· институционаальные — это посещение школы, последовательность образовательных шагов, семейный цикл, профессиональная карьера.

· открытое интервью: интервьюер выступает в роли любопытного знакомого, который задает наводящие вопросы по ходу повседневного разговора.

· нарративноеинтервью: собеседника просят подробно рассказать историю своей жизни в свободной форме, но в хронологической последовательности событий;

· лейтмотивное интервью: респонденту помогают сразу подойти к определенной теме и придерживаться ее впоследствии;

Эти виды интервью можно рассматривать и как этапы (стадии) процесса интервью.

· Рассказы самих людей. Автобиографические данные должны интерпретироваться в контексте сведений, полученных из иных источников.

· Частная архивная документация: дневники, частные записи, мемуары, личные письма, записи разговоров и т. п.

· Функциональные личные документы: расписания, черновики, планы работы, записи финансовых поступлений и расходов.

· Официальные архивные документы: записи актов гражданского состояния (рождения, смерти, браки), правительственные документы, данные социальной статистики, архивы политических, общественных организаций и административных органов.

· Причинная модель: выявление факторов, обусловивших изучаемую модель поведения.

Модель причинной взаимосвязи, полученная в результате исследования, должна содержать в себе некие предсказания относительно того, когда найденное отношение будет выполняться либо не выполняться. Причинное объяснение предполагает создание прогностической модели поведения.

Применение причинных моделей к анализу «историй жизни» требует использования процедур аналитической индукции. Аналитическая индукция предполагает систематические сравнения между группами, подвергавшимися и не подвергавшимися воздействию интересующих исследователя причинных факторов. В обосновании метода аналитической индукции решающую роль играют именно негативные случаи, не подтверждающие исследовательскую гипотезу - принцип фальсификации. «Руководящим принципом отбора случаев для проверки теории должна быть максимизация шансов для обнаружения решающего негативного примера. Исследователь, располагающий рабочей гипотезой, которая относится к его данным, начинает осознавать, какие конкретные области критически важны. Если его теория ошибочна или неточна, он знает, что ее слабые места будут выявлены отчетливее и скорее при переходе к исследованию этих критических областей»[45]Исследуя механизмы наркотической зависимости от опиатов, сам Линдсмит поначалу выдвинул гипотезу о том, что эта зависимость формируется как собственно психологическая, и те пациенты, которые не знают о том, что получают наркотикосодержащие препараты, не станут от них зависимы. В конечном счете Линдсмит пришел к следующему объяснению: 1) зависимость возникает в результате «синдрома отмены», а не в результате физико-химических изменений, вызванных приемом наркотика; 2) условием формирования зависимости является использование наркотикосодержащих препаратов для снятия абстинентного синдрома, причем последний осознается и явно интерпретируется как таковой и связывается с культурными образцами наркозависимого поведения.

· Интерпретативная модель ориентирована не столько на выведение общих объяснений и причинных закономерностей, сколько на понимание субъективного смысла событий с точки зрения деятеля. Этот подход ориентирует исследователя на поиск смысла социального поведения с точки зрения самих деятелей, на создание наблюдателем теории, отражающей собственные «теории» наблюдаемых. Если воспользоваться формулировкой К. Гирца, целью здесь является «не экспериментальная наука, ищущая закон, а интерпретативная наука, нацеленная на поиск смысла».

· Модель «идеальных типов». М. Вебер понимал под идеальным типом некую социокультурную модель, служащую орудием теоретического понимания. Идеальный тип — это не гипотеза, и не исторически конкретное описание фактов, а сугубо теоретическая, абстрактная конструкция, которая может и не существовать в реальности, но позволяет ученому понять и объяснить реальность. Идеальный тип — это отнюдь не что-то более совершенное и идеально соответствующее норме. Это скорее намеренно преувеличенное и одностороннее описание собственной точки зрения социолога, его видения смысла поступков деятелей: «Этот мысленный образ сочетает определенные связи и процессы исторической жизни в некий лишенный внутренних противоречий космос мысленных связей. По своему содержанию данная конструкция носит характер утопии, полученной посредством мысленного усиления определенных элементов действительности... Задача исторического исследования состоит в том, чтобы в каждом отдельном случае установить, насколько действительность близка такому мысленному образу или далека от него…»[46]

♣ Интервью.

ª По форме.

· Стандартизованное - фиксированные вопросы, задающие ответам четко определенные рамки.

· Полустандартизованное- фиксированные вопросы, допускающие открытые ответы. Неструктурированное интервью, которое называют также нестандартизованным или неформальным, больше напоминает дружескую, повседневную беседу. Не существует заготовленного списка или порядка вопросов, которые бы направляли диалог, нельзя применить одинаковый набор стимулов ко всем информантам. Этот тип интервью более подходит для разведывательного исследования, когда мало что известно о конкретной проблеме, так как предоставляет информацию по всему спектру и содержанию проблемы, а также разнообразию и глубине чувств, связываемых людьми с конкретной проблемой или явлением.

· Дискурсивные интервью: с респондентом общаются на равных, как с “экспертом по самому себе” и просят оценить предлагаемые интервьюером интерпретации данных.Дискурс здесь — размышление, способ конструирования реальности.

· Групповое интервью: здесь генерируется большой объем информации по теме за короткий промежуток времени. Примером группового интервью является фокус-группа.

ª По цели.

· Тематические интервью: вопросы направлены на выяснение какой-либо сквозной темы.

· Проблемно-ориентированное интервью, в ходе которого порядок открытых вопросов диктуется самим ходом беседы.

· Нарративные интервью: открытые вопросы побуждают интервьюируемого рассказывать о переживаниях, сопутствующих определеным событиям или действиям. Можно, например, спросить о самых важных событиях в жизни интервьюируемого или просто попросить рассказать о своем жизненном пути.В идеале вводный вопрос должен вызвать полное повествование, чтобы интервьюеру оставалось только слушать и иногда подавать знаки одобрения (“угу”, кивать и т.д.), заинтересованности (“очень интересно”, “не могли бы вы об этом рассказать поподробнее”) и т.п. Главный методологический принцип нарратива - принцип завершенности образа: рассказчик старается, чтобы у слушателей каждый отдельный элемент нарратива сложился в целостную картинку (Gestalt).

· Глубинные интервью полезны для того, чтобы получить интерпретации относительно установок, ценностей и убеждений. Эти интервью чаще всего проводятся с несколькими хорошо информированными респондентами, а не с большим количеством людей. Зачастую выделяется специальная группа «ключевых информантов» - тех представителей социальной группы, находящейся в центре исследовательского внимания, которые лучше артикулируют и рефлексируют культурные смыслы, действия и отношения, рассказывая о себе и других. Можно называть этих людей «ключевыми акторами» (действующими субъектами).

· Клинические интервью, применяемые при терапии и в психологии развития.

· Необходимо, чтобы все вопросы попадали в тематическую и концептуальную область, важную для теории и исследовательских вопросов социолога.

· Следует формулировать и упорядочивать вопросы таким образом, чтобы они соответствовали опыту респондентов.

· Интервьюер должен открывать действительные смыслы, которые лежат позади ответов информанта. Например, если мать говорит, что ее ребенок «медлительный ученик», исследователь не должен предполагать, что он знает, что означает этот термин. Лучше всего попросить респондента объяснить, расширить, привести примеры, сравнить и противопоставить понятие или тип с другими понятиями или типами.

· Описательные- очень широкие и вводные. Начиная с «вопросов широкого круга», можно получить от информанта объемный и богатый нарратив. Затем следуют вопросы малого круга, фокусируясь на меньшей единице опыта. Интервьюер может спросить о примерах или опыте, приобретенном в конкретном месте. Эти типы вопросов позволяют исследователю почувствовать язык и мир информанта.

· Структурные - осуществляют дальнейшую фокусировку на проблеме исследования и позволяют исследователю определить, как информанты организуют культурное знание.

· Контрастные вопросы применяются для того, чтобы отличить друг от друга понятия, события, процессы, людей в измерениях смысла (значения).

Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 252; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!